Я никогда не была из тех людей, которые любят философствовать на тему смерти и последующего пути. Потеряв слишком многих, я уже знала, как переживать подобные утраты. Нельзя было обнадеживать себя, давать себе пищу для размышлений о том, рядом ли твои ушедшие близкие или нет, в каком они мире и как далеко от тебя.

Лучше скорее принимать для себя мысль, что нужно двигаться дальше, побыстрее забыть и отпустить. Это самый безопасный путь для разума и для сердца. Безопасный, но лицемерный и лживый. По крайней мере, для меня. Ведь сколько я себя в подобном не уверяла, я всегда тонула в своих же переживаниях. Делала вид, что иду дальше, когда, на самом деле, жалела себя.

Почему же я тогда ждала, что близкие мне люди смогут спокойно пережить мою смерть? Почему я не боролась? Почему они спасли меня тогда, когда я отреклась от попыток себе помочь?

Они любили меня.

Эта любовь и вытянула меня обратно.



- Ты сегодня очень задумчива, - заметила доктор Патани. – Это связано с тем, что ты наконец-то вышла к своему жениху?
- Он мне не жених пока что, - усмехнулась я.
- Пока что, - заметила Амрита.
- Я прекрасно понимаю, что в своей жизни ни с кем себя больше не вижу, - признала я, - но мы с ним далеки от того состояния отношений, на основании которых можно построить крепкий брак.

Амрита заинтересовано посмотрела на меня, сощурив глаза. Она заметила, что мое состояние поменялось. Я и сама заметила, что мне становится легче. Не настолько, чтобы я легко покинула свое убежище, нет. С этим надо было еще подождать. Но говорить было уже легче. Не выдавливать из себя каждое предложение. Не закрывать глаза, отсчитывая секунды, чтобы успокоиться. Не бояться, что меня снова захлестнет та волна эмоций и чувств.

Я уже знала, что захлестнет. Я уже знала, что снова буду тонуть.

Но теперь была уверена, что мне помогут выплыть.

Улыбнувшись своим мыслям, я подняла взгляд на Амриту и спросила то, что она вряд ли ожидала.

- Вы когда-нибудь задумывались о том, что нас ждет после смерти?



Состояние душевного покоя.

Оно удивило меня, ведь я так давно его не ощущала. Уже и не вспомнить, когда я не была обременена мыслями и решениями, страхами и тревогами. Когда мою душу не тяготили грехи, тянущиеся за мной. Когда груз ответственности не давил мне на плечи.

Легкость. И тишина.

А еще свет. Яркий и теплый, как на старых фотографиях с пленочного фотоаппарата. Небо, на котором не было ни туч, ни облаков, ни даже солнца, горело розовым закатным заревом, окрашивая всю округу красноватой дымкой. Легкий ветерок, мягкий и теплый, раздувал подол моего легкого шелкового платья и нежно касался моей открытой спины.

Я одновременно знала место, в котором очутилась, но при этом не узнавала его до конца.

Я оказалась на пологой дороге, ведущей на какое-то возвышение. На ней не было ни единой души, но при этом я знала, что не одна здесь, и от этого знания мне не было страшно или радостно. Это была данность, и я ее принимала.

Я шла вверх, уже зная путь. По обе стороны раскинулся лес, в котором уживались и многовековые ели, и пальмы-юнцы. По обе стороны дороги длинной и широкой лентой росли зеленые тропические кустарники, будто бы высаженные ровным рядком, не давая взгляду увидеть, что же скрывалось в той густой чаще за ними.

Я знала, что мне туда не стоило идти, поэтому просто шла вперед, где меня кто-то ждал. Шла, периодически закрывая глаза и наслаждаясь ощущением тепла от невидимого солнца.

Путь был довольно короткий, но чем выше я поднималась, тем четче ощущала, что меня уже заждались. Кто-то в нетерпении подгонял меня, не произнося ни слова, а направляя меня и желая, чтобы я ускорила свой шаг.

И когда я свернула еще раз на этой долгой извилистой асфальтированной дороге, я наконец узнала, где же оказалась. Передо мной стоял мой дом, тот самый, в котором я провела десять лет своей жизни. Двухэтажный коттедж в стиле французского шале, с низким крыльцом под маленькой двускатной крышей, рядом колонн, обвитых старым диким виноградом, ожидал меня, раскрыв дверь.

Конечно, здесь не было ни высокого кованого забора, ни автоматических дверей, ни соседских участков. Та самая дорога довела меня до входной двери и здесь же оборвалась. И сам дом стоял теперь не в нашем саду, а в густом лесу, проход в который был скрыт густыми зарослями шиповника.

- Белла? Проходи скорее. Скорее!

Она была намного моложе, чем я запомнила. Ее волосы были длинными и густыми, такого же темно-русого цвета, какой был у меня всю мою жизнь до этой злополучной зимы. Я помнила ее полностью седой и с идеальным каре. Но сейчас она встретила меня с распущенными волосами длиной до спины, часть которых была убрана заколкой. На ее лице больше не было всех тех морщин, заработанных за последние десять лет потерь и утрат. Глаза, под конец жизни уставшие и потухшие, не скрывались за любимыми прямоугольными очками, а наоборот открылись мне, сияя тем самым привычным огнем.
Она была свежа, молода и очень красива.

Действительно, мне не врали, когда говорили, как же я похожа на Мари. Сейчас я видела в этой женщине себя, только лет на двадцать старше. И сейчас она стояла у входа в свой дом, раскрыв руки в приветственном жесте, зазывая меня к себе.
И не раздумывая, я понеслась в ее раскрытые руки. Взбежав на крыльцо, я кинулась в объятия Мари, сжимая ее изо всех своих сил. Она рассмеялась уже забытым, молодым и счастливым смехом, и крепко-крепко обняла меня. Ее рука легла на мою макушку и погладила мои короткие волосы, пока я по-детски уткнулась носом в ее плечо.

- Я так скучала… - прошептала я.

Я снова почувствовала ту горечь, которую испытывала после ее потери. Старая, уже не разрывающая изнутри, но все еще тягучая боль скопилась в моей груди, и мне захотелось заплакать, только вот в этом месте слезы были невозможны.

- Я тоже, ma fleur, я тоже, - она сделал шаг назад и взяла мое лицо в свои руки. – Нам надо многое успеть обсудить, надо спешить.

Я кивнула и прошла за ней в дом. Внутри все было так, как я помнила из своего детства. Еще до всех ремонтов и перепланировок. Это был дом именно Мари Свон, а не Мари, Беллы и Алекса. Во всем чувствовалось, что он предназначен для Мари, и я здесь лишь гость.

- Мне так спокойно здесь, - сказала я, усаживаясь за круглый стол на кухне. – Но я знаю, что не принадлежу этому месту.
- Это мой дом, - мягко сказала Мари, поставив чайник с чашками и садясь рядом. – Твой тоже ждал тебя, но…
- Это ты меня вытянула? – воспоминания потоком захлестнули меня. – Тогда, когда я видела…
- Да, - улыбнулась она мне. – Ты не принадлежишь этому миру, и поэтому не сможешь находиться здесь слишком долго. Надеюсь, твоей семье хватит ума и времени, вернуть тебя обратно, не дав уйти.
- Это… рай? – подняв взгляд, я осмотрела старую кухню.
- Нет, не думаю, - усмехнулась она. – И тебе не стоит об этом думать. Просто выпей со мною чаю, как раньше.

Разлив напиток по чашкам из ее старого фарфорового сервиза, доставшегося Мари от отца француза, Мари взяла чашку в руки и вдохнула аромат. Я повторила за ней, и в нос ударил самый прекрасный запах цветочного чая. Сделав глоток, я ожидала почувствовать такой же яркий вкус, но нет. Ничего не ощутила.

- Не чувствую, - покачала я головой, а потом догадалась. – Это не мой дом, и я здесь ничего не чувствую?
- Ты к нему не привязана, да.
- А ты привязана? Ты не можешь идти дальше и вынуждена быть здесь?
- Нет, ma fleur, все не так просто, - погладив тыльной стороной пальца мою щеку, она поставила чашку. – Я здесь до тех пор, пока не отвечу за все свои грехи. А значит, мне придется провести еще некоторое время в этом мире.
- Грехи? – испугалась я.

Страх… Накатывал волнами, захлестывал меня, кружил голову.

- Тише-тише, цветочек, - бабушка взяла мою руку и аккуратно сжала пальцы. – Не бойся слишком сильно, это стягивает небо, и тогда прилетят они. А нам надо отправить тебя обратно до того, как зайдет солнце.

Я хотела спросить, кто же эти «они», но стоило мне открыть рот, Мари сразу приложила палец к моим губам.

- Послушай меня, Белла, - серьезно продолжила она, - когда ты выйдешь отсюда, ты должна будешь идти в лес. Сможешь пробраться сквозь чащу - сможешь выбраться отсюда. Не сможешь, тебя уведут в твой дом, и ты больше не вернешься к ним. Понимаешь?

Я смотрела в стол, и только сейчас заметила, что руки Мари все были изрезаны и расцарапаны. Будто бы она сражалась с когтистым зверем, прорывалась через колючую проволоку, разрывая свои руки о шипы. Кивнув, я попыталась казаться уверенной, но Мари сразу увидела сомнение, которое не удалось скрыть.

- Дорогая?
- Здесь так… тихо, - выдохнула я, - и спокойно. И здесь нет проблем.
- Проблемы есть везде, - ухмыльнулась она, - например, проблемы твоих детей не оставят тебя даже в другом мире.

Она сказала это так игриво и легко, но меня пробил стыд. Я почувствовала, как краска заливает мое лицо, и свет, лившийся с улицы через большое двустворчатое окно кухни, стал ярче и алее.

- Цветочек, - ласково позвала она меня, подняв мое лицо за подбородок, - ты совершила много ошибок, да. Но не все из них лежат на твоей совести, понимаешь?
- Мари… Я так… виновата перед всеми, - я вытягивала из себя эти слова, сжимая чашку пальцами с такой силой, что мои костяшки побелели.
- Дорогая… Прости меня, умоляю!
- Что? – не поняла я.
- Я ушла так рано, и все заботы свалились на твои плечи. Прости меня, - поджав губы, она взглянула на меня, и в ее глазах стояли слезы.

Как странно, она могла плакать, а я нет.

- Ты не виновата, что ум… - последнее слово застряло, я даже не смогла его закончить.
- Я, правда, пыталась. Я обещала себе, что буду бороться до конца. Что выращу тебя и Александра, но моих сил не хватило, - она держала мою руку в своей и мягко ее сжимала. - Я слишком многое тебе не рассказала, слишком многое утаила. И теперь тебе приходится разбираться со всем самой.
- Так расскажи мне!
- Не могу, - покачала она головой, ее глаза выражали сожаление. – Как бы я хотела, но не могу. Ты должна разобраться сама. Это твоя судьба.
- Моя судьба? – тяжело задышав, я убрала свою ладонь и спрятала руки под стол, сжав тонкую ткань платья. – Это моя судьба? Я должна была это все пережить? Я должна была…

Люстры на кухне зажужжали, лампочки замигали, а за окном поднялся ветер в ответ на мою злость.

- Белла, успокойся, пожалуйста, - прошептала Мари, оглядываясь на окно. – Ты привлекаешь внимание.
- К черту внимание! Ты говоришь, что я должна была прожить все это дерьмо?
- Изабелла! – уже строже сказала Мари, встав из-за стола.

Она подошла к окну, настороженно всматриваясь в потемневшее небо. Деревья в лесу раскачивались от поднявшегося ветра, а ранее стоявшая тишина разрушилась. Где-то вдалеке раздавались странные протяжные звуки, похожие на вопли и крик.

Глубоко вдохнув, я протяжно выдохнула, стараясь успокоиться, но в душе все поднимался и поднимался ураган эмоций: гнева, ярости, стыда и страха.

- У нас мало времени, они уже близко, - прошептала Мари, задвигая шторы. – Пойдем, тебе надо спешить.
- Что? Уже? – испугалась я. – Но мы же не успели поговорить!
- Разговоры переоценены, - хмыкнула она.

Схватив меня за руку, Мари вытащила меня из-за стола и быстрым шагом повела в глубь дома, где был второй выход на задний дворик.

- Слушай меня внимательно, - быстро тараторила она, отворяя тяжелую деревянную дверь. – Все, с чем ты столкнулась, было необходимо пережить. Ты должна быть очень сильной, чтобы справиться с будущими испытаниями, а проблемы и боль закаляют. Прости, цветочек, но злость тебе не поможет, только сосредоточенность.
- Это очень жестоко, - заметила я, подперев дверь спиной и упираясь ногами в противоположную стену. – Почему я?
- Потому что ты сильная, а за любой силой идет большая ответственность, - подметив это, она отошла на два шага, а затем со всей силы ударила дверь плечом, и та наконец открылась. – Так и с твоим Эдвардом. Такие яркие и сильные чувства должны пройти серьезные испытания.
- Чертов баланс!
- Именно так.

Мы все-таки смогли приоткрыть эту непомерно тяжелую дверь ровно так, чтобы я и Мари смогли протиснуться наружу. Только вместо нашего привычного сада, нас ждал тот самый кустарник, и мы буквально ввалились в густые и колючие заросли. Мари оттолкнула меня назад, и принялась прорывать нам путь. Я шла за ней, и хоть она отодвигала ветви, они все равно били мне по рукам, оставляя глубокие порезы.

- Вряд ли ты многое запомнишь из нашего разговора, но все же одну вещь я могу тебе сказать, - тараторила она, тяжело пыхтя. – Не дай Эдварду попасть сюда. Его грехи куда страшнее наших, и у него пока нет светлого дома, где можно спрятаться от темноты.

Страх новой, еще более сильной волной, захлестнул меня, вводя в ступор.

- Сосредоточься! – прошипела Мари, выдергивая свои длинные распущенные волосы из густой листвы. – Тебе надо закончить начатое, Белла. Это твой долг, а теперь еще и необходимость.
- Необходимость?
- Та магия, которую ты в себя впустила, будет требовать реализации. И единственное, что сможет тебе помочь, это уничтожение того зла, которое ты ищешь.
- Как мне его найти?
- Ты его уже нашла, просто пока что не знаешь об этом, - она вдохнула воздуха побольше, чтобы продолжить, но замерла.

Небо, и так серое и затянутое одной сплошной графитового цвета тучей, потемнело еще сильнее. И неожиданно, в воздухе прозвучал детский смех.

- Что это?

Радостный смех младенца раздавался все ближе и ближе, а мы все так и продолжали бороться в густых зарослях, путаясь в них ногами и разрезая свои руки о большие шипы.

- Судя по всему, это твои грехи нашли тебя, - сглотнув, Мари посмотрела наверх.

Я повторила за ней, и теперь увидела их. Темные сгустки ворохом кружили вокруг дома.
Они были похожи одновременно на тени и на облака тумана, вытянутой формы. Летая, они оставляли черные полосы на и так сером небе. И они визжали… Громче всех слышался ужасающий детский лепет, который уже сейчас походил на визг. Но прислушавшись, можно было разобрать и тихий шепот, разносившийся по округе, и мучительное мычание, и приглушенные стоны…

- Белла, - прошептала мне Мари, дернув за разорванный рукав платья, - быстрее. Нам надо в лес, пока они не нашли тебя.

И с удвоенной силой Мари принялась расчищать мне путь. Чем дальше мы пробирались, тем больше становились шипы на стеблях. В один момент ветка ударила Мари по лицу, рассекая ей бровь.

Крики и визг становились громче, а чернота от теней накрывала нас. Я ощущала жар на своей коже и была уверена, что он исходит от них.

Казалось, что мы никогда не пройдем эту убивающую нас преграду, но, когда тени, истошно орущие прямо над нашими головами, спустились до самого края кустарника, Мари схватила мою руку и с силой потянула на себя.

Мы упали на заросшую мхом землю в тот самый густой лес. Тени, носившиеся над кустарником, недовольно визжали, но не могли последовать за нами.

- Слушай меня! Ты должна бежать так быстро, как можешь. Не оглядываясь назад.
- Мари, а ты?! – один вид этих сущностей вызывал у меня страх.
- А я должна вернуться и забрать их с собой.
- Нет! Они же…
- Тише-тише, цветочек, - она погладила меня по щеке своей истерзанной ладонью. – Беги и не останавливайся, чтобы не увидела. Это мой лес, и местами он очень мрачен.
- Но мои… Эти тени? Они останутся здесь? С тобой? – в горле снова встал комок неразличимых эмоций.
- Конечно, а как же иначе? – опасливо оглянувшись назад, она взяла мои руки и заглянула в мои глаза. – Любой родитель готов отдать все, чтобы забрать грехи своих детей на себя.
- Но это несправедливо!
- Все, хватит, тебе надо спешить, - она убрала свои руки и с силой развернула меня, подталкивая бежать.

Я хотела развернуться и обнять ее, но она лишь еще сильнее толкнула меня, а сама в следующую же секунду ломанулась обратно в заросли.

- Беги!

И я побежала. Так быстро, как могла, и как позволяло мне это место. Спотыкалась о корни деревьев, рвала еще сильнее уже искромсанное платье, сбивала ноги и падала. Но вставала и бежала, потому знала, что надо двигаться дальше.

Лес казался бесконечным и безлюдным, но предчувствие, что я находилась в нем не в одиночестве, нарастало с каждым моим шагом. Чем дальше я бежала, тем плотнее становился воздух. Сделав очередной шаг, я оказалась в плотном тумане, а выйдя из него, очутилась на голой опушке, засыпанной снегом.

- Не останавливайся! - звучал шепот Мари в моей голове.

Застыв на секунду, я понеслась дальше, но ноги вязли в снегу, а перед глазами из ниоткуда возникли они. Женщина, стоявшая ко мне спиной, и больничная койка, на которой лежал уже довольно пожилой мужчина. Я сразу узнала в этой женщине с короткой стрижкой Мари, но вот мужчину в реальности никогда не видела.

- Не останавливайся!

Снега на поляне прибавилось в одно мгновение, и я уже по колено увязла в ледяной каше. Еле передвигая ноги, я близилась к краю, но не сводила взгляда с пары. Мужчина, некоторыми чертами походивший на Чарли, лежал с закрытыми глазами. Рядом с ним стояли мониторы и капельницы, а Мари держала трясущуюся руку над ним. Она была так близка, но я никак не могла достичь их и взглянуть на ее лицо.

- Не останавливайся!

И тут она кладет руку на грудь мужчины, судя по всему, дедушки Свона. И в следующий момент мониторы запищали, а на экране, демонстрировавшем сердцебиение, потянулась длинная линия.

«Местами он очень мрачен»

Я бежала дальше, и на моем пути все чаще и чаще встречались подобные поляны. Какие-то холодные и снежные, какие-то горячие и полыхающие огнем, обжигавшим мне ноги, а какие-то яркие, светлые и цветущие. Я видела родителей, маленького Чарли, себя в детстве, видела свидания, поцелуи – все счастливые моменты в жизни Мари. Но в этом лесу было то, что я никогда бы не хотела знать, и надеялась, не запомнить. На одной из полян, маленькой и очень туманной, мне встретилась Рене, молодая и красивая. Она сидела на коленях перед Мари и держалась за щеку, полыхавшую краснотой от удара.
Как бы я хотела остановиться, но шепот Мари подгонял меня все дальше и дальше.
Убежав с поляны, на которой встретила Алекса, уже взрослого и возмужавшего, но закованного в массивные чугунные цепи, я оказалась в самом темном участке леса. Тогда я и поняла, что потерялась. Не знала, куда бежать, где искать выход. И не знала, кто мог бы мне помочь.

- Умоляю… Найдите меня.

Мрак сгущался, свет совсем не проникал в чащу сквозь толстые ветви елей. Я кружилась на месте, пытаясь понять, в какую же сторону двигаться, но внезапно осознала, что сторон в этом пространстве вообще нет. Был только путь, и некому было мне его осветить.

- Хоть кто-нибудь! – проорала я в воздух, уже не боясь теней. – Найдите меня!

Ответа не последовало, только лес сильнее зашумел из-за поднявшегося ветра. Где-то вдалеке вновь послышался детский смех. И небо, почти не проглядывавшее за кронами деревьев, заволокло уже не серыми, а черными тучами.

- Эдвард! – прокричала я безнадежно. – Эдвард! Найди меня!

Небо разверзлось молнией, и оглушительный гром сотряс воздух. Грохот был такой сильный, что земля под моими ногами затряслась.

- Белла… - тихий шепот прозвучал в моей голове, - Вернись…

«Не останавливайся!»

Еще одна молния и один раскат грома, оглушительнее прежнего. Электрическая стрела ударила в лес совсем близко от меня. И что-то снова толкнуло меня бежать.

- Молю тебя. Вернись, пожалуйста, вернись! – шепот становился все отчетливее и отчетливее, пока не перерос в оглушительный крик. – Умоляю! Пожалуйста! Прошу тебя, вернись ко мне!

Я неслась к месту, где расходился пожар от молнии, уже зная, что мне надо именно туда. Огонь был моим ориентиром. Он был мне знаком, я чувствовала, как жар вновь охватывает мое тело, как ломит кости, как болят внутренние органы.

Я все больше и больше ощущала себя живой.

- Еще раз! – другой голос, громкий и нервный, пронесся уже не в моей голове, а заполнил окружающее меня пространство. – Разряд!

Ослепительная вспышка осветила все окружавшее пространство, уничтожая скопившуюся темноту вокруг меня. Сразу несколько электрических лучей ударило в землю и подорвало ее в нескольких шагах от меня.



23:57:01
23:57:00
23:56:59

- Давай же! Давай!

- Есть пульс!

- Белла? Белла, ты меня слышишь? Родная, ты слышишь?

- Розали!

- Уже здесь. Держи.

- Боже, что с ней?

- Болевой шок. Быстрее!

- Родная, прошу тебя!

- Что с Джоном?

- Алекс, уйди!

- Эдвард, срочно в дом ее!

- Потерпи, родная… Потерпи…



Я никогда не думала, что будет после смерти. И никогда не хотела этого знать. Мысли о последующем пути пугали меня своей неизвестностью. Мне всегда было страшно из-за этой неопределенности.

Но я часто думала, а что бы было, если…

Если я выбрала бы другой класс в школе. Если бы родители не погибли? Если бы нас забрали родители Рене?

Что было бы, не выбери я усложненный курс литературы? Биологии? Химии? Или не запишись я на теннис? Не пойди я на ту или иную тусовку?

Что было бы, если Джулс переехала бы к нам в Лос-Анджелес? Или если бы не она была нашим опекуном по завещанию Мари?

Что было бы, если бы я не свернула не на ту улицу в Порт-Анджелесе? Не нашла бы тот сарай? Не побежала бы за убийцей? Если бы Джонатан меня не нашел?

Что было бы, если бы Эдвард меня не бросил? Если бы он подождал один день? Что было бы, если бы Эдвард вернулся в Форкс или остался в тот день в Рио?

Но чаще всего в моем разуме звучала одна и та же мысль, не дававшая мне покоя.

Что было бы, если бы я не была ведьмой?

Эта мысль росла во мне долгое время, пускала свои корни и укреплялась в сознании. Каждый раз, при каждой новой ошибке я мечтала, именно мечтала о жизни без магии. Без ковена, без проклятий, без секретов и без этой чертовой ответственности, порожденной моей силой.

Я винила Бога и Вселенную, свой род и свою семью за то, что они определили мою судьбу, неразрывно связанной с магией и с ее правилами.

Я видела больше других, хотя спокойно довольствовалась бы малым. Я слышала дальше остальных, хотя могла бы быть совсем глухой.

Я знала слишком многое, а могла бы оставаться в неведении.

Я была бы счастливее. Гораздо, гораздо счастливее.



Это был выпускной. Судя по счастливым лицам одноклассников и остальных гостей, людям было весело. Играла музыка, довольно устаревшая, но вполне стандартная: что-то из хитов рока и попсы, несколько песен хип-хопа, немного рэпа и техно. Гостиная Калленов была тщательно подготовлена для такого мероприятия, мебель убрана из комнаты, поставлен стол с пультом диджея, на потолке расположились несколько диско шаров и специальных разноцветных прожекторов. В соседней комнате, в которую вели распахнутые двойные стеклянные двери, стояли столы с разнообразными закусками и безалкогольными напитками.

Элис… Она никогда бы не сделала ничего на половину, только на максимум. Ей всегда казалось, что люди живут не в реальности, а в сериале прайм-тайма с крупным бюджетом. Все рады вечеринкам, все готовы к тусовкам, и все знают, как отдыхать.

На самом деле, никто не знал. Все, как и она, довольствовались представлениям о прекрасном из тех же самых сериалов и фильмов о подростках. Вечеринки школьников никогда не походили на устроенное ей мероприятия. Особенно вечеринки в маленьком городке на пару тысяч жителей.

Поэтому все были в восторге. Все вели себя так, как считали, что должны вести себя в подобных обстоятельствах. Танцевали, хотя бит совсем не подходил под танцы. Пели песни, которые знали еще их родители, но по которым сами не фанатели. Веселились, потому что так было надо.

Все казались счастливыми.

- Устала? – спросил меня Эдвард, весь вечер не выпускавший моей руки.
- Да, - на автомате ответила я, хотя на самом деле только начала втягиваться в процесс.

Голова была мутной и тяжелой, будто бы я слишком долго и много думала. Но я совсем не помню о чем. Ощущение того, что я что-то упускаю, следовало со мной, а значит и с Эдвардом, куда бы я ни ступала.

- Музыку можно было бы выбрать и посовременнее, - попыталась я перекричать шум.
- Элис же выбрала из списка современное и стандартное.
- У вас границы современного размыты, - хмыкнула я. – Этот плейлист уже давно считается олдскульным.
- Ты так думаешь?
- Эдвард, - закатила я глаза. – Шакира? Вы серьезно? И Muse? Такое даже родители Дейва не поставят.
- Кто такой Дейв? – нахмурился Каллен.

Действительно… Кто такой Дейв?

Я сказала это на автомате, даже не задумавшись ни на секунду. Всплыло в голове без какого-либо подтекста. Будто бы я всегда, в случае чего, вспоминаю о нем.

Но вот я не помню, кто это. Попытавшись напрячься и вытащить из головы воспоминания, которые бы объяснили мне упоминание этого имени, я столкнулась с неким барьером.
Голова разболелась.

- Давай выйдем на воздух? – спросил Эдвард, обеспокоенно наблюдая за мной.

Я лишь кивнула. Он повел меня из дома, сотрясаемого от громкого бита, на улицу. Рядом с крыльцом шикарного особняка Калленов рассредоточились небольшие группки людей, смеющихся и что-то обсуждающих в своих маленьких компаниях.

- Какое типичное зрелище, - усмехнулась я, кивая в их сторону.
- Типичное? – выгнув бровь, Каллен улыбнулся.
- Для вечеринки, - пожав плечами, я следовала за ним.
- Ты же ненавидишь вечеринки.
- Это не значит, что я не знаю, как они проходят, - самодовольно усмехнулась я.
- И как тебе эта?
- А Элис нас не слышит? – спросила я с наигранным испугом.
- Она занята в доме. Так как тебе?
- Грустно как-то, - головная боль прошла, стоило мне отвлечься. – Какой выпускной без текилы?
- Ты же не пьешь, - нахмурился он.
- Да?..

В голове возникли старые образы, сменяемые так стремительно, будто бы кадры в быстрой нарезке из кино. Большой дом на пляже, толпа людей, официанты и диджей, наполненный алкоголем бар. Девушка с длинными кудрявыми волосами пшеничного цвета, смеявшаяся и обнимавшая меня.

- Я тогда так накидалась… - пробормотала я.
- Белла?
- Прости, что-то мне нехорошо, - пошатнувшись, я потеряла равновесие, но Эдвард подхватил меня.
- Что с тобой?
- Это все музыка… - махнув головой, я выдохнула и вернулась в привычное состояние. – Пойдем обратно.

Когда мы вернулись, я продолжила играть свою роль дружелюбной хозяйки вечера. Почему роль? Потому что мне совсем не нравилась эта затея с тусовкой, когда за мной охотятся…

Боже… За мной охотятся… Вампиры. Виктория.

Поток мыслей и подозрений обрушивался на мою голову подобно водопаду. Новые и новые мысли. Хотя, нет, не новые, старые. Я должна была их уже обдумать и сделать выводы, но сейчас они походили на кадры ускоренной видеосъемки.

Эдвард привел меня обратно в дом, придерживая за талию. Порой он слишком крепко прижимал меня к себе, и я понимала, что скорее всего он думает о том же, о чем вспомнила и я.

За нами охотятся. Нас хотят убить.


Джессика, к которой я вернулась, обойдя всех гостей, безостановочно болтала и совсем не замечала моего ступора. Должен был заметить Эдвард, но взглянув на него, я увидела, что его взгляд и все внимание было направлено куда-то в другую комнату.

- Жди меня здесь, - сказал он прежде чем уйти.

А Джесс все болтала и болтала, только какую-то несвязную чушь о выпуске, университете и дружбе на века. Я попыталась всмотреться в ее лицо, но оно плыло перед глазами. Отвернувшись от нее, я попыталась найти Эдварда, который ушел на кухню и теперь с кем-то разговаривал.

Элис… Ну, куда же нам без нее?

Я опешила. Откуда взялось это раздражение и обида? Я же люблю Элис, она моя лучшая подруга. Так, почему же я так зла? В грудной клетке ощущалось неприятное чувство, будто бы кто-то когтями проводит по коже, задевая и раздражая с каждой секундой все больше.

Почему я так зла? Почему я так обижена? На что?

Выдохнув и попытавшись успокоиться, я ушла от Джессики и направилась к Калленам на кухню. Они стояли с крайне озабоченными лицами. Элис уперлась невидящим взглядом в столешницу, а Эдвард не сводил глаз с Элис, явно следуя за ее видениями в мыслях.

- Элис? Что? Что ты увидела?

Раздражение улетучилось также быстро, как и возникло. Будто бы что-то заблокировало его, не дало распространяться дальше. Это снова была моя Элис, и я просто я ее любила и беспокоилась.

- Кто пригласил вервольфа? – внезапно прошипела она, грозно смерив меня взглядом.
- Видимо, я? – сделала я предположение, за которым вновь понеслись тысячи эпизодов воспоминаний.

Джейкоб Блэк… Точно, наверняка это он.

Раздался дверной звонок, затем еще один и еще. Последний был слишком продолжительным, кто-то слишком долго и сильно вжимал палец в кнопку.

- Да, иду я! Иду! – раздражалась я. – Привет, Джейкоб. О, Квил, Эмбри. Неожиданно! Привет.
- Ты пригласила меня, помнишь? – ухмыльнулся Джейк.
- Конечно, никаких проблем, - улыбнулась я, впуская их в дом.
- Ты не злишься на меня? – в недоверии спросил он.
- Злюсь? За что?
- За тот раз, - поджал он губы, - и за твою руку.

Я опешила, не понимая, о чем он говорит. А затем посмотрела на свою правую кисть, и в первый раз увидела, что она в бандажной повязке.

- Извини! – продолжил он, перекрикивая музыку. – Мне действительно очень жаль. Мне не следовало так целовать тебя. Это было неправильно. Наверно… ну, наверно, я обманывал сам себя, думая, что ты тоже меня хочешь.
- О, - осознание пришло ко мне вместе с воспоминаниями. – Я говорила тебе «нет»?
- Нет, но…
- А я сказала тебе «да»?
- Нет, ты была про…
- Вау, Джейкоб, - выпучив глаза, я была в крайнем замешательстве, рассматривая лицо своего друга. – Ты меня домогался! – выпалила я.
- Что? Нет!
- Ты полез ко мне с поцелуем, когда я не хотела этого! И ты не остановился, когда я пыталась тебя отбросить!
- Я даже не почувствовал ничего! – защищался Блэк, испугавшись моих выводов. – Это все не так.
- И когда я сломала руку ты не осознал ничего!
- Ты сейчас все перевираешь! Все было не так!
- Боже, как жаль что здесь нет текилы…- протянула я, схватившись за голову.
- Ты же не пьешь алкоголь, - нахмурился Блэк.
- А ты не домогаешься до девушек, - усмехнулась я. – Никогда не поздно начать, верно?
- Я не домогался!
- Я должна идти, - покачала я головой. – Наслаждайтесь вечером, ребята. Там еще осталась еда в комнате. И, кажется, Ньютон разливает водку в своей машине, но это не точно, - качнув головой, я ушла от них обратно к Элис.
- Белла, подожди! – крикнула мне Джейкоб, но я уже не слушала.
Что-то было не так! Точно, совсем не так.
- Обожаю эту песню! – мимо меня проскользнули две девушки, лиц которых я совсем не разобрала.

Вслушавшись в слова, я поняла, что уже слышала эту мелодию сегодня. Вообще, это единственная песня Muse, слова которой я помню от и до. И она сыграла за этот вечер уже несколько раз, что невозможно, потому что я видела огромную стопку дисков рядом с пультом управления стереосистемы. Элис бы не допустила такой оплошности как повторяющаяся музыка. Тем более такая.

Завернув в столовую, я увидела стол, все еще заставленный едой и напитками, но так не могло быть. Я сама видела, как исчезла половина за первые полчаса вечеринки.

Голова снова разболелась. Будто бы кто-то сжал ее в тиски и запустил в уши ультразвук.

- Ты в порядке? – голос Эдварда вернул меня обратно.
- Да-да, я в норме.

Как странно… Что это было?

- Видимо, всем понравилась еда, - хмыкнул Каллен. – Почти ничего не осталось.
- Что? – я снова посмотрела на почти что пустые столы. – Да…

Но я же только что видела…

- Пойдем, Элис хочет поговорить. И Вервольфы тоже, - Эдвард отвлек меня, утаскивая за собой.

Мы вновь ушли на кухню, где уже собрались Элис с Джаспером и трое квилетских парней. В воздухе плотной дымкой ощущалось повисшее напряжение. Джаспер не сводил сосредоточенного взгляда с Джейкоба, двое друзей Блэка обеспокоенно смотрели на Элис, которая в свою очередь ждала нас.

- Элис? Что ты видела? – вновь спросила я, отмечая, что уже задавала этот вопрос.
- Решение принято, - сказала она так, будто бы вынесла приговор. – Мы не едем в Сиэтл.
- Они направляются сюда?
- Да, - выдохнула Элис.
- За мной? – уточнила я, и руки Эдварда еще сильнее прижали меня к себе.
- Он несет твою красную кофту.
- Потрясающе, - закатила я глаза. – Еще хорошие новости будут?
- Подождите-подождите, - встрял Джейкоб. – Кто идет за Беллой?

Прозвучал звонок в дверь. Как странно, даже самые последние гости – вервольфы – уже пришли, и больше никого, как я понимала, никто не ожидал.

Только вот ни один из присутствовавших на кухне не отреагировал на нового гостя. Они слишком эмоционально участвовали в обсуждении предстоящей битвы, совершенно не обращая внимания на трель. А звонок повторился. Затем еще раз и еще.

- Пойду открою, - сказала я Эдварду, но он не услышал, а лишь продолжал сильно прижимать меня к себе. – Эдвард, выпусти меня, пожалуйста!

Каллен даже бровью не повел и не посмотрел на меня. Он что-то обсуждал с Джаспером и Джейкобом и даже не подумал обернуться на меня.

А в дверь продолжали настойчиво трезвонить. Как и Джейкоб ранее, гость зажал кнопку звонка, и раздражающая трель уже не прерывалась.

- Каллен! Выпусти меня!

Руки Эдварда разжались, но он опять же даже не взглянул на меня. Я не сразу прошла ко входной двери, а пару секунд смотрела на вампира, щелкнула у него перед глазами, но он не отреагировал.

- Это, конечно, очень смешно, - пробубнила я, разворачиваясь, - но твое чувство юмора мы обсудим позже.

Я направилась ко входной стеклянной двери. Весь путь к ней меня кто-то постоянно одергивал, останавливал и пытался со мной заговорить. Я обходила компании людей, спотыкалась и пару раз чуть не упала, но когда вышла в прихожую, то увидела его.

Парень, лет восемнадцати-двадцати, высокий и с русыми волосами с горящими и нервными глазами выискивал в кого-то в толпе, а когда увидел меня, закрыл лицо рукой и облегченно выдохнул. Палец он, правда, со звонка не убрал.

- Вы на вечеринку? – спросила я, открыв дверь.

И тут же оказалась в крепких объятиях. Он прижал меня к себе, обхватив руками за плечи так, что моя голова уперлась ему в грудную клетку, а локти были прижаты к телу.

- Слишком много домогательств за последние дни, - пробубнила я ему в грудь.
- Боже… - устало выдохнул он, - как же долго я пытался до тебя достучаться! И дозвониться!
- Звонок не работал? – спросила я, все еще находясь в его руках.

Как странно, мне совсем не доставляло это никакого дискомфорта, ни морального, ни физического. Даже рука в повязке не ныла от сжатия в такой неудобной позе.

- Ты не работала! – он выпустил меня и взял лицо в свои ладони.
- Мы знакомы? – спросила я сощурившись и рассматривая его. – Вы мне кого-то напоминаете.
- Класс… - закатил он глаза. – Твое подсознание решило меня не помнить. И это после того, как я два часа сюда прорывался!
- Подсознание?
- Белла, я твой брат, Алекс, - улыбнулся он самой радушной улыбкой. – Ты в коме, и Синтия сказала, если ты не выберешься из нее до окончания выделенного тебе времени, то ты вообще никогда не выберешься!
- Оу… - нахмурилась я. – Как-то это все бредово, не думаешь?
- Не веришь мне?
- Ну, понимаешь, я думаю, что ты в это веришь, а не я.
- И почему? – он посмотрел на меня, выгнув бровь, и сразу же напомнил Рене.
- Ну, потому… Потому что у меня нет брата. Тем более старшего!
- Я младше, - заметил он.
- Ты выглядишь старше меня.
- Просто ты хорошо сохранилась, - подмигнул он, а затем одарил меня оценивающим взглядом. – Боже, что на тебе надето?! Это юбка монахини?

Я посмотрела на свой наряд, и только сейчас заметила, что именно было на мне надето. Светло-голубая рубашка, явно брендовая, и юбка длиной до щиколотки цвета хаки.

- О, Господи… - вырывалось у меня. – Ее надо сжечь!
- Ага, если бы Сара увидела, она бы тебя убила за это, - хохотнул парень.
- Сара? – спросила я.
- Неважно, - махнул он рукой, - ты должна пойти со мной, нам надо спешить, - он схватил меня за руку и потянул к себе, но я сопротивлялась, вцепившись рукой в дверной косяк.
- Ты больной? Я позову своего парня! – проорала я, и этот Алекс сразу меня отпустил.
- Ты знаешь, я даже немного ревную, что в твоем подсознании есть место ему, но не мне! – выпустил он мою руку, но не ушел. – У меня, конечно, много вопросов. Начиная тем, почему в твоей голове поет Шакира и все одеты как в двухтысячных, заканчивая твоим уродским вкусом в одежде.
- Эй! Это обидно!
- Обидно – это узнать, что твоя сестра в коме даже не вспомнит тебя, - парировал он.
- У меня нет брата! Я единственная дочь у Чарли и Рене.
- Дай угадаю, - улыбнулся он. – Ты еще и не ведьма. И в ковен не вступала, да?
- Что за бред! Конечно, я не ведьма, - рассмеялась я, но зерно тревоги засело во мне. – Ведьм не существует!
- Ага, как и вампиров, и оборотней, - подметил парень и нагло облокотился на косяк двери. – И ловушек подсознания не бывает, только вот Hips don’t lie уже четвертый раз играет.
- Ненавижу эту песню, - взвыла я.
- Знаешь, почему? – хитро сощурился он, на что я хмуро и задумчиво покачала головой. – Мари включала нам ее, когда мы бесились в доме. Она крутилась на повторе снова и снова, пока мы не выдыхались, носясь по гостиной.
- Мари? Бабушка? Ты знаешь Мари?
- Боже, как же тебя разбудить?
- Я не сплю! – прокричала я громко, и внезапно все звуки смолкли.

Музыка в одну секунду стихла, разговоры прервались, и все взоры присутствовавших гостей устремились в мою сторону.

- Совсем не подозрительно, - хмыкнул Алекс.
- Белла? Все нормально? – ко мне подошел Эдвард. – Что ты тут делаешь одна?

Он выглядел как всегда идеально, даже слишком. Я раньше никогда не отмечала, насколько он красив! По-настоящему безупречен! Черты лица, нос, пухлые губы, этот беспорядок на голове.

И он выбрал меня! Самую обычную, самую…

Стоп!

- А вот и наш мистер совершенство! – ехидно пропел Алекс. – У тебя в голове он еще смазливее, чем в реальности. Я думал, что это невозможно.

Вечеринка продолжилась также в одну секунду, как и затихла. Люди отвернулись от нас, вернувшись к своим разговорам, заиграл Доктор Дрэ, стены дома уже привычно сотрясались от бита.

Но вот я… Я уже сомневалась.

- Ты меня бросил… - выдохнула я, смотря в лицо Эдварда, и его перекосила гримаса боли и мучения.
- Бинго! – щелкнул пальцами этот незнакомец. – Еще он укатил в Италию, чтобы совершить суицид, но ты наверняка это убрала из своей истории.
- Нет, тут тоже так было…

В голове возникли образы Тосканских полей, средневековых каменных городков, подземелий и длинных холодных тоннелей. И фигуры в черных плащах со сверкающими красными глазами.

- С кем ты разговариваешь? – ласково спросил меня Эдвард.

Он не видел этого парня, хотя Алекс стоял рядом с нами всего в двух шагах. Эдвард лишь внимательно наблюдал за мной, одаривая взглядом полным любви и преданности, только вот…

- Так, ты! – ткнула я пальцем в грудь Алекса. – Я слушаю, что ты хотел сказать.
- Ну, в том, что ты ведьма, мы вроде разобрались, - он начал перечислять, загибая пальцы, - ты в коме уже часов десять, и тебе надо из нее выйти в ближайшее время.
- Почему?
- Что почему? Почему в коме или почему надо успеть выйти?
- И то, и другое, - нахмурилась я.
- Ну, ты сорвала все замки, раскрыв свой дар перед целым кланом вампиров, а затем умерла, но тебе смогли заново запустить сердце.
- Так, - кивнула я. – Это все, конечно же, бред, но так и быть. Почему у меня так мало времени?
- Синтия сказала, что ты должны вернуться, пока твоя душа еще привязана к телу и пока твоя магия еще борется с проклятиями.
- Точно, это бред, - облегченно выдохнула я. – Я никакая не ведьма, не знаю никакой Синтии и на мне точно не было никаких замков! – улыбалась я. – И от Вольтури мы ушли, потому что Каллены пообещали обратить меня.

На последней фразе мой на пару секунд возникший энтузиазм сник.

- Ты хочешь стать вампиром? – недоверчиво выгнул Алекс бровь.
- Я хочу быть с Эдвардом! – решительно ответила я.
- А как же Джонатан?

Яркий, громкий удар, будто бы от молнии, прогремел на улице.

- О-оу, - мультяшно пискнул Алекс, - кажется, я что-то нащупал.
- Слушай меня! – проревел Эдвард, шагнув в сторону парня и схватив его за грудки. – Проваливай отсюда!
- М-м, мы обидели нашего мальчика, - паясничал Алекс. – Какая жалость!
- Прекратите! – кинулась я к ним. – Эдвард, отпусти его!
- Ну, что, Беллз? – крикнул мне Алекс, счастливо улыбаясь. – Вот от чего ты бежишь? Спряталась в мире, где нет Джонатана Раймонса? Где нет убийств?
- Я не пряталась! – прокричала я, вцепившись в руки Эдварда и попытавшись отодвинуть их от брата.

Еще один удар. Более мощный и разрушительный. Пара деревьев, стоявших у самого края гравийной дорожки, повалились вперед и с грохотом упали на дорогу, но никто не заметил этого.

- Не-не, тут же нет ни Джонатана, ни убийств с маньяком, ни ковена с его проклятиями, - перечислял Алекс, отходя назад, так как его выталкивал Эдвард. – Дай угадаю, ты тут и девственность хранишь для нашего Эдвардиньо, верно?
- Заткнись! – проорал Каллен, толкая Алекса со ступенек крыльца. – Не смей с ней так разговаривать!
- Я бы никогда не предала Эдварда! – защищалась я, но отчего-то было так противно из-за его слов. – Я на такое не способна! Я люблю его!
- А я разве сказал, что ты его не любишь? Я сказал, что ты прячешься от своих ошибок, но это не выход, понимаешь? – уже серьезнее протянул он. – Ты должна вернуться и исправить их. Мы ждем тебя. Он! – Алекс ткнул пальцем в сторону Эдварда. – Он ждет тебя…

Эдвард повернулся ко мне и поймал мой взгляд. Он выглядел несчастным, утопал в отчаянии и горе, будто бы только что похоронил кого-то.

- Вернись ко мне… - прошептал он. – Умоляю!

- Я… Я… Я запуталась! – прокричала я, падая на ступеньку. – Если все так, как ты говоришь, и я там и умерла, и предала Эдварда, и явно пережила столько дерьма, то зачем мне возвращаться?
- Потому что там реальный мир! – спокойно ответил Алекс.

Каллен отпустил его, и тот сел рядом со мной.

- Мне нравится в этом, - признала я. – Тут тихо и спокойно, и нет тех проблем.

Входная дверь открылась, и послышались тяжелые шаги нескольких человек.

- Во сколько вы сможете прийти, щенок? – спросил Каллен.
- Назови время и место, и мы будем там, - ответил бас, судя по всему, Джейкоба. – Мы поможем вам остановить армию вампиров.

Алекс обернулся на них и недоверчиво посмотрел, затем он перевел взгляд на меня и, выгнув одну бровь, задал вопрос, который я уже знала.

- Проблем нет, говоришь?
- Это ерунда, - отмахнулась я. – Меня всего лишь хотят убить.
- Есть хоть одно место в этом мире, где тебя не хотят убить? – иронично заметил он.
- Надеюсь!
- И почему здесь все говорят как в подростковых мелодрамах? – разочарованно прошептал он, наблюдая за диалогом Эдварда и Джейкоба.
- Я люблю подростковые мелодрамы, - пожала я плечами. – В них все просто. Любовный треугольник, в котором всегда есть одна лишняя вершина. Идеальные отношения, обязательно ведущие к свадьбе и красивому белому платью. И в конце все всегда счастливы.
- Ты не те мелодрамы смотришь, - заметил он. – Актерский состав, конечно, огонь, но вот диалоги хромают.
- Видимо, мой мозг не способен на большее, - хмыкнула я.
- Стоп, ты что? Вспомнила?

Это было странно, но да. Внезапно все встало на свои места. Я даже не поняла, в какой момент я осознала реальность. Теперь я осознаю, где я и что здесь делаю.

- Да.
- Ты пойдешь со мной? – радостно подскочил он на ноги. – Надо торопиться.
- Нет, не пойду, - я мягко ему улыбнулась. – Ты не понял, Алекс, я здесь не за тем, чтобы от чего-то спрятаться. Я здесь за тем, чтобы кого-то найти.

«Ты его уже нашла, но пока что не знаешь об этом».

- Кого? – нахмурился Алекс. – А ты не можешь поискать его потом?
- Нет. Тебе надо возвращаться обратно, - поднявшись на ноги, я встала рядом с братом и поцеловала его в щеку. – Я не собираюсь оставаться в этом мире, тут любовный треугольник с Джейком, представляешь?
- У тебя явно проблемы с возрастом в отношениях, - ерничал Алекс, на что я закатила глаза. – Ты уверена, что справишься?
- Да, - кивнула я. – Спасибо, что помог, но дальше я сама.
- Белла, но… - он попытался запротестовать, но в следующий же миг исчез.

Я его уже нашла… Но не знала об этом.

То есть он скрывался, или наоборот, не прятался от меня. Он на виду, но мне был не
виден.

Кто же ты? Кто?

Я вновь оказалась на вечеринке среди толпы. Мои одноклассники улыбались и танцевали в порыве радости и восторга. Они были немного пьяны, их манеры развязны, галстуки парней приспущены, а прически девушек уже давно растрепаны.

Я стояла на месте, не двигалась и не шевелилась. Диско-шар отбрасывал в темном помещении тысячи разноцветных световых бликов на лица гостей, подсвечивая мне присутствовавших. Образы, платья и костюмы, лица друзей и подруг - они все кружились вокруг меня, будто на карусели, не задерживаясь и не останавливаясь.

Не двигалась только я. И Эдвард, стоявший рядом и державший меня за руку.

Как удивительно… Даже в моем подсознании он стоял рядом, а в реальности был так далеко.

Ко мне начали подходить и снова разговаривать. Джессика что-то кричала, Майк кривлялся перед нами, улыбались Анжела и Бен, Эрик Йорки попытался меня сфотографировать, а потом его утащил куда-то Тайлер, тоже не ровно державшийся на ногах.

Потом подошла Элис и Джаспер, поинтересовались вечеринкой, потом я увидела Эммета, улыбавшегося мне из угла и салютовавшего полным бокалом, весело танцевавшего на одном месте. А рядом с ним стояла Розали и смотрела в окно.

Она не шевелилась. Это выглядело странно в такой толпе безостановочно дергавшихся под музыку людей. Я ни на ком не могла зацепить взгляд хотя бы на полминуты, так как в глазах рябило из-за свети и резких движений, но поза Розали сразу выделялась в толпе. Она замерла, чем стала еще больше походить на изящную статую.

Я направилась к ней. Толпа расступалась передо мной, открывая прямой путь к блондинке, но вечеринка не останавливалась. Снова заиграла песня Hips don’t lie, и меня уже только от нее потряхивало.

- Знаешь, почему мы так не любим друг друга? – спросила Розали, стоило мне только подойти к ней.
- Удиви меня, - хмыкнула я.
- Мы похожи, - улыбнулась она, и я потеряла дар речи от ее красоты. – Да-да, ты тут видишь нас так, как обычные смертные.
- А что, раньше я вас видела не так?
- Нет, раньше ты нас видела как ведьма, что немного сбивало тот эффект, который мы должны оказывать на людей.
- Вы и для меня красивы.
- Но мы для тебя не хищники, а ты для нас не жертва, - объясняла мне она. – Мы равные, и теперь это все знают.
- Равными мы стали благодаря магии крови, до этого я не могла вас остановить.
- Не глупи, Белла, - улыбнулась Розали. – «Не могла» и «не знала как» - разные вещи.
- Так почему мы похожи?
- Ты, как и я, готова на все ради своей семьи, - она обернулась ко мне и прислонилась к стеклянному окну, скрещивая руки на груди. – Ты тоже можешь причинить боль ради всеобщего спасения.
- Все так…
- Не все, - Розали поправила выбившуюся золотую прядь волос и убрала ее за ухо, а затем потянулась к моему лицу и так же подцепила мой длинный темный локон. – Только те, кто пережил много боли.
- А я отвратительный психолог, - поджав губы, покачала я головой. – Это точно не мое.
- Да уж, - рассмеялась она.
- Зачем я подошла к тебе? Это моя голова, так что мне нужны ответы.
- Тебе надо немного пройтись, чтобы найти того, кого ты ищешь.
- И как я его найду? Мари сказала, что я знаю его, но при этом я не понимаю, кого и как искать.

Розали качнула головой в сторону окна, и я перевела взгляд на улицу.

Было уже темно, солнце давно зашло, и двор у особняка Калленов освещался синими неоновыми фонарями и подсветкой. Я видела все те же компании людей, стоявших у машин, видела курящих подростков, смеявшихся над чем-то.

А отведя взгляд от них на лес, я увидела его.

Высокий мужчина, в джинсах и темно-синем джемпере. Лысый. Без лица. Он ожидал меня, убрав руки в карманы джинсов и опираясь спиной о ствол дерева.

- Пора в путь.

Розали с силой толкнула меня прямо в стекло, но я не врезалась в него, а пролетела дальше. В следующий миг я оказалась прямо перед этим незнакомцем, нас разделяло всего несколько сантиметров. Он был спокоен, как я могла понять по его позе, ведь лицо его было неразличимо. Ни глаз, ни носа, ни рта, просто овал лица с гладкой кожей.

Он выпрямился и отступил от меня, а затем развернулся и пошел дальше в лес, как-бы зазывая следовать за ним. Я стояла, не шелохнувшись. Мне снова надо было сделать выбор, на какой путь я вступаю: поиска правды или бегства от себя.

Выдохнув, я сделала шаг за ним в темную чащу леса.

И тут же оказалась на том же дворе у особняка Калленов. Он был пуст и внутри не было включено освещение, лишь наверху в комнате Эдварда был виден приглушенный свет от маленьких встроенных в потолок лампочек. Через стекло я видела фигуру Эдварда, стоявшего на одном колене передо мной и державшего меня за руку. Я, то есть, Белла прикрыла лицо рукой и смотрела вниз, видимо, на свою руку с надетым кольцом.

- И зачем мы здесь? Это даже не моя реальность, - прошептала я.

Безликая фигура лишь стояла рядом, и голова мужчины была поднята вверх. Он тоже наблюдал за ними. За их счастьем и безмятежностью. За их будущим.

- Ты ревнуешь? – ахнула я. – Ты ревнуешь меня?

Он шагнул назад, и мое видение сменилось.

Я была все на том же дворе, только уже бурно украшенном цветами. В нос бил резкий запах фрезий и лилий, а в глазах рябило от изобилия белого и зеленого, что на редкость удивительно для Форкса.

- Дай угадаю, это свадьба, - пробурчала я. – Надо запомнить, что не стоит давать Элис роль организатора.

Я сразу их увидела, счастливо кружившихся в первом танце под многочисленными взглядами гостей. Эдвард сиял от радости, Белла краснела от смущения. Нельзя было не понять, что они утопали в любви и радости.

- И зачем это все тебе? – непонимающе, но все же грозно спросила я. – Тебе-то что? Ревнуешь к моим мечтам? К моим мыслям? – нападала я на него, отвернувшись от пары.

Фигура стояла не шелохнувшись. Я могла поспорить, что он внимательно и завистливо смотрел в их сторону. Изучал меня, узнавал мои самые сокровенные желания, и этим прожигал свою душу, если она у него была.

А вместе с ним, свои мечты признавала и я. Страшно было согласиться, но да! ДА! Я хотела этого!

Счастья, не обремененного обстоятельствами. Я хотела семьи, хотела спокойствия, хотела быть с Эдвардом и ни с кем больше.

И я не хотела секретов. Боже, как же я не хотела секретов! И в этой реальности их же могло и не быть! Да, проблемы и угрозы и так настигли бы меня, но никаких секретов! Простая жизнь простой Беллы.

Фигура отступила назад, и картинка вновь сменилась. А затем еще одна, и еще, и еще.
Я видела то, о чем и не могла предположить. Или наоборот, что могла, но боялась. Что специально прогоняла их своих мечтаний.

Я видела злое и разъяренное лицо Эдварда, искаженное горем и страданием. Вновь видела человека, сгоравшего заживо и падавшего на колени перед своим главным врагом. Я видела себя, умирающую за любовь и свою идею. За свою семью.

Я видела девочку с бронзовыми волосами и карими глазами, о которой даже не смела мечтать. Я видела ее быстрый рост и страх в своих глазах. Я видела угрозы, обрушившиеся на меня и моего ребенка.

Я видела десятки красных глаз, собравшихся в одном доме. Я знала, сколько смертей они принесли за собой. Я была им благодарна, когда они встали на защиту моей семьи. Я простила их грехи в угоду своей собственной выгоды.

Я стояла рядом с Аро Вольтури и смотрела на то, как снова выступила против него. Как готова была бороться.

Я снова видела, как победила и как новая опасность нависла над моей головой.

Я видела радость от победы. Видела, как эта маленькая очаровательная девочка с бронзовыми волосами подбегала ко мне. Я была для нее целым миром, а она была миром для меня.

И в этот раз фигура сделала шаг вперед.

Он твердой походкой подошел к девочке и протянул ей руку, и та приняла ее. И вновь, никто не посмотрел в его сторону. Никто не обратил на это внимание.

- Нет! Не смей ее трогать! – заорала я, побежав за ними.

Я бежала и бежала, и никак не могла достичь их, хотя они спокойным шагом уходили вглубь леса, пока почти не скрылись в темноте.

Тогда они остановились и обернулись.

Под тенью вековых елей и сосен, в холодном зимнем лесу их образ изменился. Волосы девочки потемнели, и на маленькие детские плечи спадали уже черные кудряшки. А безликий человек наконец приобрел свое лицо.

Я не видела черт, но могла поклясться, что он широко и радостно улыбался.

- Нет!

И я снова сделала шаг.

Это была какая-то странная одноэтажная хибара. Даже сарай, выкрашенный в темно-бордовый цвет. Старая покосившая дверь была приоткрыта, а два окна, симметрично расположенных по обе стороны от нее, стояли с закрытыми ставнями грязного белого цвета. Перед домом когда-то давно были клумбы, но теперь там легонько колыхались засохшие стебли неразличимых растений.

Рядом с домом стояли два фордовских пикапа, синий и темно-бордовый, в цвет дома.

Вокруг была голая степь. Стояла жара, и в воздухе витала пыль и запах горелой травы. Сухие кустарники мелькали то тут, то там, и где-то вдалеке виднелось одинокое дерево. И не было ни одной души.

Дверь качнулась, привлекая мое внимание тихим и коротким скрипом. Я направилась к этому сараю, рассматривая все вокруг. Остановившись у порога, я вновь посмотрела на эти засохшие клумбы. Как странно, на каждой из них лежали связки засохшего чертополоха.

Я сделала еще шаг, вступая внутрь дома. Внутри было темно и затхло. Свет поступал лишь из прорезей в оконных ставнях. Над дверью висели десятки ловцов снов с привязанными к ним пучками мирта и вербены. Старый стол, стоявший напротив входной двери, был заставлен десятками маленьких и больших стеклянных баночек и дюжинами защитных мешочков. На полках над столом не было ни одного свободного места, все занимали глиняные горшки, закрытые крышками.

И тут кто-то был. Рядом со столом стояла длинная старая ширма кирпичного цвета, из-за нее слышался шепот на незнакомом мне языке. Рядом с ширмой на маленьком столике стояла железная миска, в которой лежала охапка тлеющей полыни.

Ширма хорошо прятала чтеца, не давая мне рассмотреть его со стороны двери, поэтому я ступила дальше. Шажочек за шажочком я приближалась к той точке, где смогла бы рассмотреть получше прятавшегося мага.

То, что это был маг, я не сомневалась.

И я почти что дошла до цели, аккуратно ступая на старые половицы, как не заметила и задела ногой один из похожих маленьких столиков.

Шепот затих, а через секунду ширму резко отодвинули.

- Ты кто такая? – взревел он.

Шаман. Индеец лет пятидесяти с черными глазами и длинными волосами, заплетенными в косу, завязанную кожаным шнурком. На каждом из его пальцев было надето по несколько колец, на шее висела связка амулетов. Его лоб, щеки и шея были усыпаны символами, нарисованными углем.

- Тебе здесь не место! – проорал он и сделал шаг в мою сторону.

И тогда я увидела, что позади него кто-то лежал. Парень, высокий и молодой. Его лицо было спрятано под льняной простынею, но вот волосы… Черные и кудрявые, довольно длинные, спадали с кушетки.

- Пошла вон!

Шаман поднял свои руки вверх, а затем сцепил ладони в замок и резко опустил их вниз.

- ВОН!


00:13:33
00:13:32
00:13:3…

- Очнулась? А мы уже заждались тебя, красавица.