2024-4-19

17

0

0

Любопытство всегда было и до сих пор остается моей отличительной чертой. Именно любопытство привело меня к Сонми, убедило остаться у нее на некоторое время, а после познакомило с еще несколькими удивительными личностями, которым я помогла и которые ответили мне взаимной помощью. Впрочем, не об этом сейчас мне хотелось бы думать.

Пусть на протяжении нескольких месяцев мне приходилось околачиваться около Беллы, моего человеческого двойника, но близко я старалась не подходить. Задача передо мной стояла предельно простая - следить, чтобы Виктория по-тихому не сцапала девочку. До сих пор не могу понять как мне удалось прошляпить момент появления рядом с ней Лорана. Эдвард на меня за это наехал, что выглядело весьма комично. Ах да, оправдание у меня было - след рыжей вампирши, по которому я шла, и то, что не ожидала от Беллы спонтанных прогулок по лесу в одиночестве. Оказалось, ей хотелось попасть на полянку, где она и ее любимый проводили свои романтические свидания. Удивило меня и то, какое место этот джентльмен начала двадцатого века избрал для этого. Вот пойди, да пойми, чем можно с человеком в лесу заниматься, а еще почему Белла нормально это воспринимала. Если бы он там случайно не сдержался и слопал бедолагу, то и за могилой далеко ходить не надо и свидетелей не останется - так что ли? Оба они друг друга стоят на самом деле.

Сразу после нашей с Эдвардом Калленом перепалки по поводу того, что я плохой охранник, мне еще и предъявили, что я плохая нянька, раз допустила то, что Белла сиганула с обрыва, решив поиграть в экстремала.

- Как ты могла пропустить такое? - кричал на меня он, разозленный дополнительно тем, что мне не нравились его манеры ухаживания за девушкой.

- За психическое здоровье и наклонности к суициду я не буду нести ответственности, потому что как ни крути, но это твоя вина, дорогуша, - защищалась я и была права, о чем он знал, но признавать не хотел.

- От байкеров ты ее, значит, отвадила, а от скалы нет? - докапывался Эдвард.

- Я бы, может, ее и заметила, но меня волчатки развернули обратно, в сторону от побережья. На секундочку, это их территория, о чем ты, конечно же, знаешь. И вообще, я думала, что если она едет в эту сторону, то значит она будет с Джейкобом, - упоминание о друге-оборотне Беллы, довольно горячем друге, к слову, Эдвард прикусил свой язык и поперхнулся собственной ревностью.

- Ты могла бы быть внимательнее, - а сдаваться он не собирался, хотя, казалось бы, уже проиграл этот спор.

- Я охочусь за Викторией - это моя цель номер один. А вовсе не нянчиться с брошенными тобой девушками, Эдвард. Извини, но я не дам тебе спихнуть на меня ответственность за ее разбитое сердце, - закончила я этот разговор, поставив точку.

После всей этой истории и после того, как я начала копаться в поступках моего двойника, эта девушка стала мне в разы интереснее. Любопытство меня обуяло по отношению к ней, но стало трудно находить ее не в компании Каллена, хотя Чарли и посадил дочь под домашний арест за то, что вздумала купаться в океане и вернулась к парню, который ее кинул. Мне стало интересно, что ею движет, чем она живет, какие у нее принципы, а самое главное - есть ли у нас хоть что-то общее, помимо внешности. Если вообще можно хоть как-то сравнивать четырехсот летнего вампира и семнадцатилетнюю девушку. У нас и человеческие ипостаси мало чем схожи, надо полагать, по большей части из-за разницы во времени.

Чарли, отец Беллы, тоже был любопытным персонажем. И если не шли матчи по футболу и бейсболу, то фильмы смотрел интересные - детективы и боевики. Вот сейчас он раскинулся на своем диване в гостиной и смотрел "Зодиак", историю неуловимого маньяка, пока его дочурка шепталась с вампиром в своей комнате прямо у него под носом. Я же сидела на полу гостиной, прямо за диваном, и тоже смотрела телевизор. И это было впервые, когда моя нога ступила в этот дом не через окно в спальне девушки сверху. Вообще, в этой части дома я никогда не была: маленькая кухонька с желтыми крашенными ящичками и вычурными занавесками, старый телевизор, неработающий камин, потертый диван, пара кресел, древний ковролин. Все здесь говорило о том, что мужчина одинок и холост. Устраивает его это или нет - мне неизвестно.

Белла спустилась вниз, а, увидев меня, удивилась и замерла ненадолго у лестницы. Когда первый шок прошел, она вошла на кухню. Чарли никак на это не отреагировал, наверное, потому что заснул. Мне не было видно его лица.

Девушка налила себе воды в стакан и встала у арки в кухню, подперев собой стенку, стала смотреть на меня. Я ответила улыбкой.

- Что ты здесь делаешь? - спросила она меня очень тихим шепотом, ведь знала, что ее прекрасно услышат.

- Смотрю телек, - честно ответила я. - Боишься меня? - был мой встречный вопрос.

- Нет, - прозвучало это очень уверенно, я внимательно всмотрелась в лицо Беллы и убедилась, что она говорит правду.

- А стоило бы, - вздох вырвался из меня - не потому, что мне нужно было дышать, а потому, что это выражало мои эмоции. Набралась у Калленов человеческих привычек, особенно у весельчака Эммета.

- Почему? - поинтересовалась Белла. - Мне бы хотелось познакомится с тобой поближе.

- Боюсь, что Эдвард от этого в восторг не придет. К тому же, я слишком давно монстр, общаться с людьми для меня непривычно, - поделилась я довольно откровенно.

- Почему Эдвард так тебя не любит? - задала девушка, по всей видимости, очень волнующий ее вопрос.

- Потому что постоянно говорю ему то, что думаю, наверное, - пожала я плечами. А на самом деле у меня не было нормального ответа.

- Или потому, что не может читать твои мысли, - выдвинула свои предположения Белла. И была, скорее всего, близка к правде.

- Почему тогда он и тебя не ненавидит? - напрашивался вопрос сам собой.

- На меня он сначала тоже неадекватно реагировал, - чуть усмехнулась Свон, и я не могла этому не улыбнуться. - Когда ты расквитаешься с Викторией, то вернешься к Вольтури, в Италию? - она села на пол рядом со мной, чтобы лучше меня слышать, потому как и мне приходилось говорить тихо, а слух человека не идеален, да и телевизор громко работал.

- У меня нет выбора в данном случае, - призналась я. - Но могу потянуть время до вашей свадьбы, - подмигнула затем ей, искренне улыбаясь. Девушка покраснела и поджала губы от смущения.

- Он же только сегодня сделал предложение, откуда ты знаешь?

- Элис, - одно только это имя могло все объяснить. - Все в курсе. И коротышка уже выбирает тебе платье.

- Блин, - Белла еще больше покраснела, даже в полумраке это хорошо было видно.

- Ну, ты же не надеялась, что твоя жизнь будет нормальной? С такой семейкой скучать тебе не придется. Телепат, провидица, манипулятор, вампир-гризли - еще тот наборчик.

- Не надеялась. Но я рада, что встретила Эдварда, и не хотела бы это менять. Я его люблю, - откровенничала девушка передо мной, что не могло не греть мне душу, или что там у меня вместо нее. Она доверилась мне, хотя уж слишком часто она доверяется вампирам - это как вредная привычка, а передозировка грозит смертью.

- А Джейкоб? Новость о вашей помолвке разобьет ему сердце, уж поверь мне, - неожиданно мне стало очень жаль шерстяного друга Беллы.

- Знаю. Его я тоже люблю, он был со мной, когда мне было плохо, но Эдварда, кажется, я люблю больше, потому и готова ему все простить.

Я бы могла помочь с этим, но вмешиваться так в судьбу не очень хорошая идея, последствия могут быть фатальными, от того даже говорить Белле о своих возможностях не стала. Однажды, я уже специально вмешалась так в людские судьбы, и это было не очень хорошо. Мне даже вспоминать не хочется об этом.

- Знаю, любовь бывает не очень последовательной. Надеюсь, что твой волчонок встретит свою вторую половинку рано или поздно. И разве Эдвард уже ушел? - поинтересовалась я у нее на последок.

- Ах да, Эдвард, - от этого ее озарения и того как она подскочила на ноги мне стало даже смешно. - Рада была с тобой поболтать.

- Ага, я тоже, - попрощалась я и проводила взглядом двойника до лестницы.

Вот такие проблемы у современных девушек - выбрать оборотня или вампира, и что делать с расстроенным оборотнем, если выбор пал не на него. Хотя, наверняка, это только Белла такая уникальная. Я вот в этом возрасте сводила концы с концами, скитаясь по улице, умирая от болезни легких. Сейчас тот мой недуг, возможно, и вылечили бы, но тогда это было смертельно, тем более для бездомной оборванки.

Выйдя тихо из дома Свонов только после окончания фильма, я наткнулась в кустах через дорогу на Джейкоба, и застала картину, как он принимает пост у Каллена, который уходил на охоту сегодня со всем своим семейством. Волки тоже рьяно возжелали защитить Беллу, потому что один из членов их стаи был в нее влюблен, да и надрать вампирам их задницы тоже были не прочь. Но я знала, что у Джейка не такая сильная связь с этой девушкой, какая может быть присуща оборотням. У них там точно есть какой-то свой вид привязанности ко вторым половинкам, и это довольно мощные связи, как мне удалось понять за ту короткую встречу с вожаком в лесу, до того как поехала в Италию выручать Эдварда.

Блэк печально посмотрел на окно комнаты своей возлюбленной, из которого выпрыгивает Каллен, и снова скрылся за деревьями, а перед этим хмуро глянул на меня. Я последовала за ним, хотя и знала, что он не жаждет моей компании.

- Привет, Джейкоб, - искренняя теплая улыбка расцвела на моем лице.

- Неужели ты называешь меня по имени, красноглазая, - усмехнулся он в ответ, присев на мох у основания большой ели, - И начала нормально одеваться.

Он имел в виду, что на мне сейчас были обычные синие подвернутые джинсы, серые кроссовки и белая толстовка с капюшоном, а не мои обычные черно-серо-красные наряды, зачастую фриковатые. Я даже спрятала под одежду знак Вольтури. До одури надоело однообразие, да и Элис очень воодушевилась, когда я попросила у нее одолжить мне что-нибудь. Правда, потом она очень расстроилась, услышав мой отказ от юбок и платьев.

- А тебе нравилось, когда я называла тебя волчонком? - подтрунивала я над парнем нарочно. Очень уж он был забавным, когда злиться.

- У меня тоже есть клыки, не забыла? - сверкнул он в темноте своей неотразимой белоснежной улыбкой.

- Меня, вообще-то, привело к тебе любопытство, - я облокотилась плечом о стоящее рядом дерево.

- Мне не интересно, - огрызнулся Блэк, но улыбаться не перестал, как будто его заклинило.

- Думаешь, что от меня так просто избавиться? - поинтересовалась я с большой долей сарказма, а он все еще обворожительно улыбался мне. И почему Белла не влюблена в него по уши, не могу понять.

- Ну ладно, давай поболтаем, все равно я никуда не тороплюсь, - улыбка сошла на нет, лицо приняло вид заинтересованного слушателя.

- Я, как ты знаешь, могу питаться аурой любви и прочих схожих с ней чувств, типа привязанности и влюбленности. И у вожака вашей стаи, в прошлую нашу встречу, заметила с кем-то связь, очень сильную. Она похожа на любовь, но намного крепче и нерушимей, что-то совершенно особенное, чего я никогда не видела раньше. Уверена, ты понимаешь, о чем я толкую. Расскажи мне об этом.

- Да, мы называем это запечатлением. Мы однолюбы, а вторая половинка каждому из нас предначертана судьбой, от которой никто не может сбежать, и выбор тоже делаем не мы. Волк связывается с одним человеком, как только видит его впервые. Запечатление ничему не подчиняется, ни логике, ни законам природы, ни разуму. Так взрослый оборотень может запечатлеться на маленьком ребенке или на старухе, если нашел своего человека слишком поздно или слишком рано. Это магия, такая же, как и та, что позволяет нам призывать образ животных.

- Удивительно, - не нашлось у меня слов лучше. - Но ты не запечатлен на Белле, но все равно хочешь с ней быть. Что если она выберет тебя, а потом ты встретишь свою половинку и что тогда? И не вздумай мне врать, я все ваши чувства вижу и могу отличить горячее от холодного.

- Не запечатлен, но точно знаю, что должен быть рядом. Просто физически не могу не быть рядом с ней. Это близко к запечатлению, но все равно не то, - покачал Джейкоб головой, и такая печаль появилась в его карих глазах, что у меня внутри что-то сжалось при взгляде на это смуглое лицо, которое только пару минут назад улыбалось.

- Надо сказать, ваши с Беллой чувства тоже весьма необычные, что-то среднее между романтической любовью и дружеской, не могу до конца разобраться, когда как вы сами мечетесь в нерешительности, - рассуждала я вслух, надеясь, что это его хоть как-то утешит.

- Я чувствую, что теряю ее, - заговорил Джейк совсем откровенно. Возможно, ему действительно не хватало кого-нибудь, с кем можно было бы поговорить об этом. Сегодня окружающие решили все разом поболтать со мной по душам. Я что ли на них так влияю?

- Ты не станешь для нее никем, если она выберет Эдварда.

- Да, но она станет одной из них. И это навсегда. Она будет пахнуть как они, выглядеть как они. Я смотрю на тебя и вижу, кем она станет. Мы станем врагами.

Даже мне стало тяжело от этого груза, от его сомнений и от его ненависти ко всем вампирам. Хотелось стереть с его лица эту мучительную маску, разгладить морщины на лбу. А тем временем мой щит, что был раскинут над ним, уже полностью наполнился этой красно-оранжевой переливающейся аурой его чувств. Я могла прощупать тот канат, что тянулся от него к Белле, могла его порвать, и мне так хотелось это сделать, чтобы облегчить его страдания, что почти невыносимо было сопротивляться.

- Могу тебя утешить только тем, что таким же монстром как я она не станет, с уверенностью процентов на девяносто, - сказала я, изо всех сил стараясь не думать о канате связи, даже глаза закрыла на пару мгновений, но это не помогло, только усилило ощущения. Эта связь из-за расстроенного состояния Джейкоба прямо вибрировала и светилась, как будто он сам был ей не рад и хотел разорвать.

- Хаха, очень смешно, - скривился волчонок.

- Я не меньше тебя хочу, чтобы она осталась человеком. Но понимаю лучше других, что это просто неизбежно. Либо она просто умрет, - говорила я, продолжая отвлекать себя от совершения непоправимой ошибки.

- Что произошло такого, что она вынуждена стать кровопийцей? - недоумевал он, так как, видимо, ему не очень подробно разъяснили всю ситуацию.

- Каллены по отношению к Белле нарушили закон, раскрыв перед ней свою истинную сущность. После такого либо убивают, либо обращают. Это одно из главных правил нашего мира, а их и так не очень много.

- Но это я, по сути, рассказал ей о хладных демонах! Я подтолкнул ее к этому! - парень уронил свою голову на колени, согнувшись пополам, едва ли не рыдая.

- Для Вольтури это роли не сыграет, она знает - этого достаточно. К тому же, все осложняется тем, что она мой двойник, и у нас схожие способности. Если о ней узнает кто-то не тот, то может либо в страхе уничтожить, либо обратить, чтобы использовать как оружие, как меня используют сейчас.

- Если бы я знал тогда обо всем этом, то никогда бы не стал рассказывать Белле эту чертову легенду! - продолжал сокрушаться Джейкоб, резко распрямившись и ударившись головой о ствол дерева. От этого отчаяния и чувства вины, что слышались в надорванном голосе, энергия чувств вокруг него завибрировала еще сильнее, как и канат, ведущий к Белле. Я притянула свой щит обратно к себе, насыщаясь этой силой, которая на вкус была такой же болезненной. Даже не знаю как описать вкус боли. Слово "горько" - это совсем не то.

- Ничего уже не поделать, как бы банально это не звучало, - выдохнула я полушепотом.

- И почему я тебе все это рассказываю? - Джейкоб попытался взять себя в руки и натянуто улыбнулся, настолько неискренне, что практически невозможно было смотреть.

- Зато за этот сеанс психотерапии не нужно платить, - пыталась я, как могла, разрядить эту гнетущую обстановку. Боюсь даже представить, что будет, когда он узнает о помолвке. Он и так почти уверен, что потерял Беллу.

- Надо сказать, ты не похожа на других кровососов, даже на святош Калленов, - грустно рассмеялся волчонок.

- Приму это как комплимент, - улыбнулась я.

- Это и был комплимент. Ты не воняешь и меняешь цвет глаз, как сейчас. Иногда я даже не уверен, что ты вампир, а не что-то другое. Остальных в стае ты тоже запутала, хотя они, конечно, тебе в этом никогда не признаются.

- Поверь, я вампир, и не меньше, чем другие, а может даже и больше, - вздохнула я, и воспоминания обо всех моих человеческих жертвах с самой первой белокурой девочки в розовом платье начали всплывать в памяти. В моем тайнике в Вольтере до сих пор хранятся вещи, которые я взяла от каждого из тех, кем питалась.

- Вампир, который не пьет кровь - это, по меньшей мере, странно, - сказал Джейкоб.

- Если я не делаю этого сейчас, то это не значит, что так было всегда. Мне четыре сотни лет, не забывай об этом, - голос мой был пропитан самоиронией и ненавистью к себе. Как там говорил Эдвард? Старая и страшная Изабелла!

- Даже представить трудно, - покачал волчонок головой. - Ты выглядишь как Белла, и наложить четыре века на эту внешность для меня очень проблематично. Особенно когда ты напяливаешь на себя эти байкерские шмотки.

Я заулыбалась вместе с ним над этим довольно милым заявлением и не могла не признать, что мне было приятно это слышать. Он, конечно, знал что за монстр перед ним и частенько скалился на меня до этого, но после нашего разговора по душам, кажется, он стал лучше ко мне относится. А может быть и нет, и это лишь мое воображение.

В общем, я оставила Блэка и других прибывших оборотней следить за домом Беллы, а сама решила последить за домом Калленов. Кто знает, может, Виктория решит послать шпионов. Сказать точно было нельзя, потому что дар Элис удивительным образом сбоил, когда дело касалось новорожденных. Видимо, их неуравновешенное физическое и эмоциональное состояние не давало возможности угадать, какие решения они принимают и почему, даже если ими управляют. Короче говоря, наша провидица утверждает, что новорожденные, как и оборотни - это темные пятна для нее. У Сонми не было таких проблем. Может, дар Элис еще не до конца развился? Или я слишком много значения этому придала.

Особняк семьи Карлайла опустел, так как на охоту они пошли вместе, если вдруг наткнуться на новорожденных случайно. Я вошла в гостиную, где на невысокой сцене стоял черный рояль Эдварда, села на лавочку перед ним, провела рукой по гладкой деревянной лакированой поверхности. Тишина давила на меня, непонятные эмоции захлестнули от двух последних диалогов с двумя друзьями, которых судьба нещадно разводит по разные стороны баррикад. Руки подцепили крышку и откинули ее, обнажая черно-белые клавиши.

Будет Эдвард против, если я немного поиграю? Не думаю, хотя, может, именно меня он бы не хотел видеть за своим инструментом.

Последние дни у меня создавалось такое ощущение, будто я хожу где-то по краю чужих жизней и чужих судеб, оставаясь в стороне от них, будучи лишь безучастным наблюдателем. Мне, наверное, тут не место, хоть Карлайл и называется моим другом, и я очень его ценю и уважаю. Но и в Вольтере у меня никогда не было ощущения дома. Только однажды это место стало для меня желаннее, чем любое другое, после уничтожения армии новорожденных во времена гражданской войны США, когда мне пришлось убивать не по нужде, не потому, что мне нужно было утолить жажду, а по приказу, по указке Аро. Да, убитые мной тоже были вампирами и монстрами, но… они были просто оружием в руках Марии, таким же, как и я в руках Вольтури. Вот именно эти чувства, эти воспоминания и вылились в мелодию - грустную, медленную. Сочинять я не умела, поэтому играла Бетховена, его мелодию слез. Вампиры не умеют плакать, поэтому всегда, когда мне было грустно или больно, оставалось только плакать музыкой.



Через несколько минут мелодия завершилась, а второго круга мне начинать не хотелось, поэтому я осторожно закрыла крышку, прислонилась к ней лбом, обложив ее вокруг своими руками, словно хотела отгородиться от всего мира, и тяжело вздохнула. В такие моменты слабости всегда начинала себя ненавидеть еще больше, чем обычно. Конечно, ведь мной наверняка пугают молодых вампирчиков во всем мире. Старая и страшная Изабелла Вольтури, которая может отрубить голову на расстоянии, цепной пес правящего клана.

- Не знал, что у тебя есть еще и талант к музыке, - со стороны заднего входа раздался мужской уверенный голос. Это был Гаррет, совсем про него забыла, он ведь не отправился на охоту с Калленами - питался донорской кровью, которую для него раздобыл Карлайл. Диету свою менять он не желал.

- Ты не один такой, - не поднимая головы, сказала я. Кажется, что на сегодня мой лимит по общению исчерпан. Судя по шагам, он приближался ко мне, а мне этого не хотелось, поэтому создала вокруг себя большой пузырь три метра радиусом, в который Гаррет и вписался.

- Замыкаешься в себе? Тебе не к лицу, - почти обиделся мужчина. Да, стоит только провести с кем-то одну ночь, как тебя обязывают к остальным. С обоими моими партнерами, если можно так выразится, это правило работало отменно. Но это вовсе не закон, так что пусть катится лесом.

- Не тебе решать, что мне делать, - огрызнулась я на него.

- Как скажешь, - Гаррет все еще был близко. - Не в моих правилах принуждать кого-либо к чему-либо.

- Отлично. Рада, что мы поняли друг друга, - ответила я голосом уже помягче и подружелюбнее. Злость вдобавок ко всему тому коктейлю чувств, что бурлил внутри меня, уже никак не вписывалась. Вампиры - монстры. Но мы вовсе не бесчувственные. Даже у Виктории есть чувства, даже у Аро. У кого угодно они есть в той или иной степени.

- Не думал, что когда-нибудь застану тебя в таком состоянии, как сейчас. Мне казалось, что ты кременная и чувствами только питаешься, - вдруг выдал Гаррет следующую фразу. И меня его слова немного даже рассмешили, но то был скорее истеричный смех, потому как сказано это было совершенно серьезно.

- Никто не кременный, Гаррет, даже сильные мира сего, - сказала я, так и продолжая смотреть в пол, лежа на рояле.

- Сперва ты показалась мне именно такой.

- Какой? Бессердечной и беспощадной стервой? - спросила я его. - Ты ведь только и видел, как я крошу вампиров на мелкие куски.

- К слову, делала ты это очень эффектно, - похвалил меня Гаррет. - А видел я тебя сильной и независимой женщиной, даже иногда не верится, что ты родилась в семнадцатом веке, уж слишком твой характер не вписывается в эту эпоху.

- Независимой, говоришь, - теперь я, наконец, оторвала свою голову от рояля и, оседлав лавочку как лошадь, развернулась к нему и заглянула в его алые глаза. - Посмотри повнимательнее на эту вещь, - сказала ему затем, доставая из под толстовки герб Вольтури на цепочке. - Я настолько же независимая, насколько ты вегетарианец. Я убиваю не потому, что мне это нравится, а потому что мне приказывают. Да, Викторию я жажду убить, у меня с ней личные счеты, но это мне не по душе. Я знаю, как только ее тело обратиться в прах, сам дьявол выпишет мне путевку в ад. Месть - это не лучшее, что есть в человеке. Но, возможно, это лучшее, что может быть в монстре.

- Да, теперь я вижу, что ты соответствуешь своему времени. Веришь во все эти божественные кары, в рай и ад, прямо как Карлайл, - Гаррет почти насмехался, но было в его взгляде что-то, что не давало стать этим словам полноценной издевкой.

- Верю, не верю, какая разница? - сморщилась я и снова убрала кулон клана с глаз долой. - В любом случае, именно тогда, когда я снова обратилась к Богу спустя сто лет после обращения, мне открылась моя способность к альтернативному питанию. В тот момент я думала, что готова даже простить убийцу моей матери, лишь бы больше не пришлось убивать самой. Так и было, на тот момент я ее действительно простила, но когда чувство мести вернулось, монстр во мне снова проснулся и захотел крови, боли и страданий. Он их получил, только не за счет людей.

- Это могло быть совпадением, - Гаррет показал мне свою скептическую натуру. В принципе, он имел свое право не верить в Бога.

- Но знать наверняка ты не можешь, - ответила я на его заявление, и факт этот был безоговорочный. Никто не может знать точно существует что-нибудь по ту сторону жизни или нет.

- Теперь я понял, почему вы с Карлайлом стали друзьями, - улыбнулся Гаррет, снимая тем самым вопрос веры каждого из нас с повестки дня. И отлично - не люблю спорить на эту тему.

- Как ни странно, мы с ним мало разговариваем на религиозные темы. Если честно, при жизни церковь занимала в моем маленьком мирке далеко не первое место. Это обращение в вампира сделало из меня набожную девицу, - я перешла на шутки о Боге, чертова богохульница. Ладно, этот грех в моей копилке будет самым маленьким, его даже никто не заметит.

- Вампир, который по утрам ходит в церковь и молится, а по вечерам ужинает людской кровью - смешно же, - засмеялся Гаррет и обстановка как-то неожиданно разрядилась, ведь он был прав и почти с ювелирной точностью попал в описание тех дней, когда я ходила в церковь.

- Больше тебе скажу. Ужинала я в госпитале при храме: сильных лечила, а безнадежных убивала, - мужчина с моих дополнений расхохотался еще сильнее и громче, запрокинув голову назад.

- Ты не перестаешь меня удивлять. Не девушка, а сплошные контрасты. Ты словно ангел с демоническими наклонностями, - говорил он сквозь смех. Этими своими фразочками и смехом он напомнил мне моего Господина. Слишком часто он мне его напоминает, что никакой радости мне не приносит.

- Не тебя одного я никогда не перестаю удивлять. Аро до сих пор в восторге от этого, хотя мы уже четыре столетия вместе, а ему еще не надоело, - покачала я головой, старательно отгоняя от себя мысли о Вольтере и Вольтури.

- Аро, - смех и веселье резко прекратились, - Ты к нему неравнодушна, так ведь? Раз вспоминаешь о нем без особой на то причины, - сделал Гаррет свои выводы, которые заставили меня призадуматься и не спешить с ответом, а это уже что-то, да значило.

Если подумать, то до того случая с Эдвардом в пятидесятых он никогда не поднимал на меня руку, а иногда даже беспокоился за меня, словно я была его дитя. На самом деля я была для него кое-чем важным - ценным экспонатом в его коллекции талантов. Но ведь у меня никогда не было причин ненавидеть его, считать злом или своим врагом. Да, он убивал людей ради пищи, как и многие. Да он принудил меня делать то же самое, но ведь он просто не хотел дать мне обезуметь, а потом сам же позволил питаться безнадежно больными. Да, он устраивал мне испытания, которые не всегда приходились мне по вкусу, как в случае с Ренатой, но ведь благодаря этому мой дар развивался. Да, он разозлился на меня за то, что я защищала Калленов, но ведь я этим подвергала сомнению его власть, а это могло повлечь за собой проблемы, так что сама виновата. На любое его якобы злодеяние у меня имелись оправдания. И даже если копать очень глубоко, то у меня не получилось бы найти хоть каплю затаенной на Аро злобы. Значит ли это, что я неравнодушна к нему? Значит ли это, что я, возможно, его люблю?

- Честно, я без понятия, - ответила я и на свои вопросы и на вопрос Гаррета.

- И кого ты пытаешься обмануть? Меня или себя? - поинтересовался он, скрестив руки на груди, словно собрался отчитывать меня как провинившегося ребенка.

- Не все ли равно, кого обманывать? Мне не очень хочется сейчас заниматься анализом наших с Аро отношений. Это много времени займет, слишком большой срок, - я встала с лавочки, собрала свой щит в исходное состояние и направилась к выходу мимо Гаррета, - Пойду прогуляюсь. И не ходи за мной, будь так любезен.

Он не ответил, но остался в доме. А я убежала прочь из Форкса, в сторону Порт Анжелеса через Олимпик парк*, чтобы максимально избежать общения еще хоть с кем-либо, иначе моя нервная система не выдержит, и я кого-нибудь прибью на эмоциях.