Глава 2

Щепка судьбы


Она толкала дверь снова и снова, но та и не думала поддаваться.
- Отойди, - сказал Эдвард. Она посторонилась, и он с силой навалился – тщетно. Ещё раз – безрезультатно. Снова – бесполезно…
- Хватит, не откроется, - сказала девушка, отходя к окну.
- Ничего, сотовый же есть, я наберу и…
- Кому?
Он взглянул на неё. А и правда – кому?
- Ну, например, на ресепшен в отель…
- Давай. - Она словно подначивала его.
Он вытащил мобильник, тот работал, но связи не было.
- Попробуй со своего, у меня не ловит.
- Здесь связи нет.
- Что?
- Связи нет тут. Её никогда здесь нет, не только сейчас.
- Зашибись!.. И что дальше?
- Надо бы спросить у дамы, что привиделась тебе в коридоре.
- Нечего стебаться… она была там…

***
Накануне турнира, вечером, в бальной зале собрались гости. Их было немного, только самые близкие и жених Француазы.
Девушка собиралась с неохотой. Её Луи не приходил, он готовил лошадей к утреннему турниру. А ещё он злился. На всё и всех. Француаза слишком хорошо его знала. Он просто бесится в бессильи что-либо изменить и обязательно обвинит потом её… выплеснет всю боль и обиду, а она будет жалеть его. Она всегда его жалела. Девушка поднялась с кровати, прошлась по комнате, обхватив себя руками за плечи. А может, она просто придумала эту любовь к Луи, может просто он был необходим ей, потому что она была очень одинока? И что за жизнь её ждёт с ним… крестьянка в самой дальней провинции - это в лучшем случае, а в худшем… Даже думать не хотелось. Если Луи схватят, то его ждёт гильотина, а её – пожизненная ссылка. А в том, что их схватят, сомнений у неё не было. Денег у Луи нет, а значит, уехать далеко они не смогут. У неё перед глазами возник парапет, лицо Луи в лучах восходящего солнца, палач, отвязывающий верёвку, которая держит лезвие… а оно уже зловеще сверкнуло, готовое вонзиться в шейные позвонки.
Француаза вздрогнула. Нет, она не сможет после этого жить.

***
- А что, если крикнуть в окно? – предложил Эдвард.
- Валяй, - девушка пыталась смахнуть пыль со старого кресла.
- Не, ну я не буду. Может ты? Мужик, зовущий из окна на помощь – это как-то…
- Неспортивно?
- По-дурацки.
- Тогда не зови. - Она села в кресло. – Фу, пылью пахнет.
- Я не понимаю, ты чего такая спокойная? Не хочешь домой?
- Мой дом слишком далеко отсюда, и там меня никто не ждёт.
- Ну, чисто теоретически, мой тоже далеко, но выйти-то хочется.
- Утром выйдешь, охранник не услышит сейчас, стены слишком толстые.
- Ага, а утром они станут тоньше.
- Утром сюда может подняться смотритель, вчера собирались что-то увозить с чердака.
- То есть нас найдут.
- Наверняка, - она улыбнулась.
Он смотрел, как она устраивается в кресле поудобнее, забравшись с ногами.
- Как тебя зовут? – спросил Эд, опускаясь на корточки и прижимаясь спиной к стене.
- Тонья.
- Как?!
- Антония, друзья зовут просто Тони.

***
Француаза стояла у зеркала. Её Луи когда-то подарил ей колечко, невзрачное, простенькое, но оно было очень дорого ей. Сейчас девушка держала его на ладошке и прощалась. Для себя она уже всё решила. Пусть, что придумала любовь, пусть, что сейчас её возненавидит Луи – она спасёт его, а там кто знает… Она сжала кулак и почувствовала, как сталь кольца впивается ей в ладонь. Да! Будь она проклята – ей понравился Робер! Она подняла глаза и посмотрела на себя. «Мерзкая, ты - мерзкая! Прикрылась спасением Луи, а сама просто хочешь другого!»

- Я должна всё рассказать Луи, сегодня же ночью.

Она могла поклясться, что услышала печальный вздох за своей спиной, когда повернулась к двери, хотя в комнате она была одна и… зеркало…

Робер держал в руках бокал, кода Француаза вплыла в залу. Его сердце заколотилось вдруг где-то в желудке. Он не думал, что такое возможно – брак-сделка, а невеста так прекрасна. Всё теперь виделось в другом свете.
Девушка подошла к нему и низко склонила голову, присев в поклоне. А его взгляд задержался на завитке золотого локона, который, касаясь её щеки, чуть свесился вперёд и слегка подрагивал. Она медленно подняла голову и встретилась взглядом с парой пронзительно-серых глаз. Француазе стало не по себе… потому что… дыхание перехватило.
Вечер близился к завершению, и гостей уже проводили в приготовленные комнаты.
- Разрешите проводить вас? – У Робера был приятный голос.
- Да, но…
- Зачем нам «но»? – Он приобнял её за талию, что было совершенно непозволительно, но очень приятно, и Француаза не отстранилась. Она не отстранилась и тогда, когда Робер склонил голову и прикоснулся губами к её щеке.
- Отец сказал, что свадьба будет послезавтра, - выдохнула тихим шёпотом девушка.
- Жалею… что она случилась не вчера, – и его губы накрыли прохладные девичьи.

- Луи… Луи! – Француаза звала парня, но он не слышал её голоса. Его не было в конюшнях. Он ушёл в деревню и напивался в таверне. Луи пытался не думать… вообще ни о чём.

***
- Что такого в моём имени?
- Да, в общем-то, ничего, - кривоватая ухмылка тронула губы Эда. – Так, значит, ты флорист?
- Ну, да, иногда, когда есть работа. А ты?
- Я… э-э-э… - он запнулся. – Я актёр, когда есть работа.
- Актёр? А я думала, ты одеколоном работаешь, - она повернулась к нему, и он увидел в её глазах весёлых чертенят.
- Ты узнала?!
- Сложно не узнать. Твоя физиономия размером с половину Луны висит на рю де Револи. - Ему было непонятно, осуждает она это всё или восхищается.
- Это всё, что ты знаешь обо мне? – Он прищурился и внимательно наблюдал за девушкой.
- Ну, как тебе сказать… - Она снова взглянула на него с лукавой улыбкой. – Ах, да! Надо восхититься? Хотя, пожалуй, можно и восхититься. Мне понравилось.
- Реклама? – Что за заноза! И что за чёрт его дёргает за язык?!
- Она тоже.
- Тоже?
- Фильмы понравились.
Он улыбнулся и, покачав головой, опустился на пол и вытянул ноги.
- Спасибо. - Он не мог объяснить, почему ему стало тепло от её простых и немного странных слов.

- Знаешь, хочу спросить, если не хочешь – можешь не отвечать, - она откинулась на спинку кресла и на этот раз посмотрела в его глаза совершенно серьёзно.
- Спроси.
- Что важнее – свобода или любовь?
- Любовь, - не задумываясь, ответил Эд.
- Да? – Она вдруг впервые показалась ему уязвимой. Тони встала с кресла, и он увидел, что она занервничала.
- Есть сомнения?
- Есть…

***
Всё было готово к началу турнира. Гости расположились на своих местах, под навесом выстроили специальный помост, где разместились важные персоны.
Утром в небе светило солнце, а сейчас какая-то сероватая мутная грязь размазывалась по небу, смешиваясь с лазурью. Чистота облаков уступала место хмурости, высота опускалась ниже, становясь тяжёлой пасмурной беспросветностью.
Луи держал поводья, а конь его Величества нервно фыркал и тряс головой. Парень видел, как в ложу прошла Француаза, а рядом с ней шёл её жених. Она мило улыбнулась ему, когда Робер отодвинул её стул и помог ей сесть. У них, похоже, всё сладилось! Ревность ослепляла его, рвала его сознание, раздирала душу, разъедала сердце. И он пожелал, пожелал всем сердцем, чтобы, вопреки правилам, этот знатный вельможа, его соперник, сегодня проиграл, чтобы валялся в пыли и корчился от боли, чтобы опозорился на глазах Француазы. Низко и гадко желать такого, но он пожелал!
Всадники заняли свои позиции. Генрих был в приподнятом настроении, ему нравилось забавляться и принимать восторги. Робер же заметно нервничал и постоянно поглядывал на Француазу. Распорядитель махнул флажком, и всадники помчались навстречу друг другу.

***
- Если есть сомнения, значит - нет любви, - резюмировал Эдвард, запустив по привычке пятерню в волосы.
- Значит, или одно, или другое? – Она снова опустилась в кресло.
- Скорее всего. По-моему, вызывать любовь, не нарушая свободы воли, только Богу под силу. Все остальные – зависимы.
Тони задумалась. А ведь он прав, так или иначе, любовь ограничивает её свободу. Нет, ей не нужны были ежедневные любовники, ей не нужна свободная любовь, ей нужна именно свобода. А это значит…

- Эй, чего нахмурилась? – прервал её мысли парень.
- А? Да так… Холодно что-то.
Эдвард снял куртку и протянул девушке. Она накинула её на плечи и тут же почувствовала, как её словно обняли тёплые руки, даже глаза прикрыла.
- Ночью будет ещё холоднее, жаль согреться нечем. - Парень присел на изломанный стул, ножка которого жалобно скрипнула.
- Есть чем! Я купила вечером бутылочку Cotes-du-Rone. Будешь?
- Давай.
- Из горлышка?
- Я не заразный, - ухмыльнулся Эд.
Она вынула бутылку, кое-как им удалось варварски впихнуть пробку внутрь бутылки с помощью ножниц, которые нашлись в сумке Тони. Вскоре щёки девушки румянились от вина, она стала говорить чуть громче, слезла с кресла на пол и сидела напротив Эда, скрестив ноги по-турецки. Он рассказал пару анекдотов, и им было хорошо, просто вот так сидеть, просто улыбаться, просто смеяться, быть немного странными, близко-далёкими. Разными галактиками, встретившимися на некоторое время, но непременно расходящимися по своим мирам. Было в этом нечто манящее своей мимолётностью и свободой...

В какой-то момент они притихли. Было слышно, как там, внизу, плещется в реке рыба.
- Тихо как… - Тони подняла глаза к окну.

«Пора…»

Эдвард уставился на девушку.
- Это не я!
- Да я знаю, что не ты, но ты слышала?
- Да. Но это бред, в наши дни слышать голоса. Просто Плю делают отличное вино.
- По-твоему мы бредим?
- По-моему мы… - она запнулась, наткнувшись на совершенно потрясающие глаза. Их цвет сложно было описать, она видела их при свете дня и в сумерках, но сейчас, в полумраке, они показались ей…

Тони поднялась и протянула руку Эду, помогая встать. Но, поднимаясь, он задел ногой рамы – они качнулись и поехали по стене в бок, коснулись подрамника, зацепили ткань, которой тот был обмотан, и повалились на пол, сдёргивая покрытую пылью материю.

- Ну, вот что ты наделал? Эдвард-терминатор, ты превратишь замок в руины. - Она весело хохотала, пока парень пытался установить рамы на место.
- Быть может, я спасу принцессу из башни? – Он поднял голову и замер.
Тони подошла ближе. Это был не подрамник. За тканью скрывалось огромное старое зеркало. Его простая, без вычурностей, рама подчеркивала благородность происхождения – дорогое дерево не требовало вензелей. Амальгама в некоторых местах стёрлась, но зеркало было поразительно ясным, словно годы не тронули его.

***
Всадники сблизились, поравнялись, но на этот раз оба отвели копья в сторону, словно уступая удар друг другу, словно бы боясь…

И вновь сближение. Робер занёс копьё.
В это самое время подрезанный ремень седла Генриха лопнул…
Седло поехало в бок.

Копьё Робера наткнулось на щит короля, треснуло и сломалось.

Огромная щепка, отлетев от копья Робера, пролетела сквозь щель шлема Генриха и вонзилась монарху в лоб.

Король отпустил поводья и рухнул с коня наземь.

***
- Закрой его, - шёпотом попросила девушка. – Оно смотрит…
- Чего? – хмыкнул Эд. – Кто-то совсем недавно...
Они оба как заворожённые смотрели в отражение. Вдруг там, в зеркале, позади них появилась белокурая женщина. Её лица было не различить, но очертания были чёткими и… она тоже отражалась, а значит…
Они оба резко обернулись – фантом стал видимым. Он пролетел над их головами и уплыл в зеркальное озеро. А оно тут же помутнело, словно испустив глубокий вздох облегчения. Последний выдох.

«Свершилось…»

Зеркала серебряное озеро
Потемнело. Ряска по краям.
С правого налево пересозданных
Сколько персонажей, жизней, драм.

Сколько двойников в тебе утоплено,
Сколько душ тобой поглощено,
Сколько же в тебя впиталось шёпота,
Тишины и музыки вошло!

Утонувшие в зеркальном озере
Привиденья медленно живут…
Пред собой других – живых и розовых
Ежедневно видишь. Праздный труд:

Поправлять причёски, губы, галстуки,
Настроенье поднимать своё…
Неужели в этой малой малости
Всё предназначение твоё?

Сколько раз бывало ты завешено:
Призраков притягивает смерть.
Как в тебе живое с мёртвым смешано,
В мистику распахнутая дверь?

Жизнь и судьбы поглощаешь тщательно…
Всё хранит стеклянный водоём.
Всё обратно выйдет обязательно…
Всё, что в мёртвом озере твоём…
(Любовь Тамбовская)



_____________________________________________________________
Друзья, вот и вторая глава. Приятного вам прочтения. А с впечатлениями жду вас на ФОРУМЕ