Глава 11

Я лежала, прижавшись к спящему Алену, перебирала в памяти события прошедшего дня, и страх все больше и больше завладевал мной. От звенящего озноба не спасало ни горячее тело мужа, ни надвинутое до подбородка одеяло. В конце концов, я вылезла из кровати, накинула халат и спустилась вниз, боясь, что вихрями эмоций перебужу всех домашних.
Билось о камни море, взбивая хлопья серой пены. Лениво развалилась на темном облачке луна. Сочувственно подмигивали звезды. Настойчиво стучался в окна ветер. Я стояла, крепко обхватив себя руками, и мрачно размышляла о причинах собственного поведения.
Причем весьма глупого, если не сказать больше, поведения.
Как можно было в здравом уме и трезвой памяти уходить в сад с детьми, зная, что где-то бродит парстанский маг? А ведь несколько часов назад мне казалось это самым разумным и единственно возможным вариантом успокоить детей. Зато сейчас…
Я тяжело вздохнула и устремила пустой взгляд в мрачную серость поздней ночи. Или, скорее, раннего утра. Напрашивались два объяснения, и оба мне активно не нравились.
Первое - я действительно теряю разум и становлюсь истеричной гусыней, которая не может просчитать последствия на два шага вперед. Второе – мне кто-то внушил необходимость выйти в сад.
За правильность этого варианта говорило давление, весь день ощущаемое мною. Очень может быть, что и дети орали, чувствуя чужую волю. Правда, почему тогда ее не отследил Ален? И почему не сработал амулет? С другой стороны, на Зов тоже не реагировали ни муж, ни альметрин. И на мои кошмарные сны с Мраком в главной роли тоже. И давление я перестала ощущать, гуляя по саду.
По коже опять пробежал холодок, и я зябко передернулась. Лучше уж быть глупой курицей, чем поддаться чужому влиянию. Причем я даже не могу определить, было ли оно на самом деле или это мои параноидальные измышления.
- Глупой курицей тебе не грозит стать, - мягко проговорил Ален, обнимая меня за плечи. Я расстроенно выругала себя за невнимательность – надо же, не услышать стука двери за пением ветра и шумом моря.
- А ты тоже считаешь, что мной управляли? – постыдно всхлипнув, я прижалась к мужу и жалобно потерлась щекой о его плечо.
- Не исключено, - серьезно ответил он. – Хотя я бы списал все на усталость и эмоциональную нагрузку. Alliarr, тебе вчера пришлось очень тяжело. Ничего удивительного, что ты перестала трезво мыслить.
- Значит, все-таки глупая истеричная индюшка, - обреченно вздохнула я.
- Элька, прекрати, - попросил Ален, взъерошивая мне волосы. – Я же сказал, что по этому поводу можешь не волноваться.
- Значит, ошибся, - упрямо возразила я.
Вместо отрицания и/или уговоров Ален просто прижался к моим губам. На какое-то время я потерялась в надежном и ласковом коконе, сплетенном из его любви, слепящих молний и пылающего в нас огня.
Но, к сожалению, ненадолго.
Оставшиеся без присмотра мысли вновь вышли на проторенную дорожку и настойчиво подсовывали один и тот же вопрос – если мной на самом деле управлял Мрак, то что делать в случае повторения попытки?
- Тебе надо учиться отслеживать его магию и противостоять ей, - подсказал Ален, неохотно отрываясь от моих губ.
Странно, что эта, в общем-то, банальная идея не пришла в мою голову. Все-таки глупая гусыня?
Я поспешно отогнала птичьи мысли подальше и вернулась к обдумыванию предложения мужа.
- Ты сможешь научить?
- Нет, alliarr, - с сожалением проговорил он. – На том уровне, который тебе требуется – нет. Меня учили другому. Здесь нужен специалист по ментальной магии, а я с такими не знаком. Разве что с Мораввеном.
- Не хочу, - мрачно передернулась я, представив, как на занятиях с Великим Магистром он лезет в мою голову. – Только в самом крайнем случае.
- Я спрошу Рейфа, может быть, он кого-нибудь подскажет.
- Спроси, - согласилась я. – Хотя подожди, ведь есть Ивэн, который помог мне вылечить Лейфера и предлагал идти к нему в ученицы. Он может помочь.
- Ивэн? – протянул Ален. – Неплохой вариант. Я завтра напишу ему.
- Сегодня.
- Завтра. Сегодня у нас такой же суматошный день, как вчера. Завтра проводим парстанцев и займемся собой. А теперь идем спать.

День оказался не то чтобы суматошным. Скорее, утомительным, заполненным бесконечными переговорами в кабинете короля. Обе стороны очень тяжело приходили к компромиссу, и это усугублялось необходимостью перевода.
Азимат настойчиво предлагал. Делвер уклончиво отказывался. Таллис ставил условия. Зарган отвешивал цветистые комплименты мужчинам и тонко хамил мне. Брюгг сыпал цифрами и доказывал необходимость расширения торгового баланса и установления добрососедских отношений. Аристар сложил на груди руки, благодушно прикрыл глаза и изредка делился историческими сведениями.
Я сидела молча, не встревая в бурное мужское общение, и краем глаза следила за парстанским магом.
Нет, не дублетом Кардара. Азимата сопровождал новый маг – ярко-рыжий мужчина средних лет, выше меня на голову, косая сажень в плечах, окладистая бородка и горящие энтузиазмом глаза. Никто – ни сам маг, ни Азимат, на Зарган – не обмолвились и словом о причинах замены. Представители Картхейна, в свою очередь, сделали вид, что ничего особенного не произошло, и риторических вопросов задавать не стали.
Магистр Дилрой оказался одним из исчезнувших рыцарей Ордена Темных Всадников, был знаком с Аленом (точнее, с Нааль в его теле, но не подозревал об этом), слышал краем уха про то ли пропавшую, то ли сбежавшую невесту Магистра и не скрывал своих удивления и радости при встрече.
В первый же из перерывов, устроенных для подкрепления сил высоких договаривающихся сторон, экс-рыцарь подсел к Алену поближе и, сердечно улыбаясь, принес ему – нам – самые искренние поздравления со свадьбой. Моему мужу, по понятным причинам абсолютно ничего не помнившему о своем пребывании на территории Ордена, пришлось приложить определенные усилия, чтобы не вызвать ряд недоуменных вопросов. Впрочем, он не особенно перетрудился. Магистр Дилрой предпочитал говорить, а не слушать. Он удовлетворился краткой благодарностью и пустился в длинное, обстоятельное разглагольствование о преимуществах жизни под мудрым руководством Кардара в Парстане.
- Я горячо поддерживаю ваше решение уйти из Ордена, Магистр Ален, - доверительно говорил он, наклонившись поближе, - поскольку и сам поступил так же. Вся эта дисциплина, жесткие ограничения, дозированная, отпускаемая буквально по каплям информация, которая могла бы быть жизненно важной… Не хочу сказать ничего плохого про Великого Магистра, но Мораввен, обладающий просто энциклопедическими знаниями в некоторых областях магии, категорически отказывается делиться ими даже со своими рыцарями. Знания нельзя прятать от общественности, они принадлежат всем! Вот Магистр Кардар хорошо понимает это и никогда не отказывает в помощи.
Ален неопределенно хмыкнул.
- Зря вы так, Магистр, - обиженно заметил Дилрой. – Магистр Кардар – действительно Великий Магистр, - благоговейно произнес он последние два слова. – Аскет, кладущий свою жизнь на алтарь магического искусства, ничего не требующий взамен – в отличие от того же Мораввена, - бескорыстно раздающий окружающим добро и благодать.
На этот раз не сдержалась я, поспешно прикрыв рукой улыбающиеся губы.
- Вы просто не знаете его, госпожа, - укоризненно покачал головой Дилрой. – Когда над Парстаном воссияла благословенная звезда Магистра Кардара, в стране прекратилось кровопролитие, и она встала на путь, ведущий к процветанию.
Во время следующих перерывов экс-рыцарь Ордена продолжал выпячивать положительные черты Кардара и подчеркивать отрицательные – Мораввена. По сравнению с правой рукой Азимата Великий Магистр представал беспринципным стяжателем, жаждущим власти и готовым заполучить ее любой ценой, не признающим неповиновения тираном и скупым на похвалы властителем. Он даже – тут Дилрой искоса бросил взгляд в мою сторону – искал невесту Алена, то есть меня, исходя из личных соображений, в которые едва ли входило семейное счастье господина дар Лиаллана.
Магистр Дилрой искренне радовался, что все сложилось наилучшим образом для Алена и меня. Мы покинули Аррению – о причинах он деликатно не стал допытываться – и теперь вольны сами выбирать себе путь в жизни.
Лично он советовал нам прислушаться к голосам, исходящим из сердца и головы, понять, что нам хочется, и получить это, присоединившись к их общине в Парстане, обещая, что Великий из Великих Магистр Кардар даст каждому все, что тот пожелает и даже сверх этого.
«Он серьезно верит в это?» - поинтересовалась я, когда вернулась после кормления, а высокопоставленные лица приступили к последнему раунду переговоров.
«Знаешь, alliarr, да. Он искренне верит, что оказывает нам великое благодеяние, приглашая в их общину под крылышко Кардара».
«А это его собственная инициатива или внушение Мрака?»
«Вот это не знаю, не могу так глубоко прочитать. Но я бы не исключал ни того, ни другого, ни их комбинации».
«Если это происки Мрака, то он сильно ошибся. На подобные посулы клюнет разве что девочка-адептка, а не взрослый маг. Зов и то посильнее был».
«Тогда, может, Магистр Дилрой просто хотел поделиться с нами своей радостью и благостью, дарованной Кардаром?»
«Может, - мысленно хмыкнула я. – И мне жаль Лежека, которому всю дорогу до гробницы придется слушать славословия Мраку. А сколько им, кстати, добираться?»
«Не меньше недели. Азимат не будет торопиться. Он хочет провести там какой-то свой обряд, а его лучше исполнять в полнолуние».
«А до него еще двенадцать дней, - быстро прикинула я. – Сколько-то дней уйдет на приготовление к обряду, но никак не больше двух… Бедный Лежек».
«Лежек уйдет в свои мысли после первой же фразы, - развеселился Ален. – А вот Терен внимательно выслушает и начнет задавать вопросы. Я бы на твоем месте сочувствовал Дилрою».
«Ты прав, - фыркнула я, представив, с каким упоением Терен будет выпытывать подробности. – В любом случае, скучно им не будет».
На этой позитивной ноте мы завершили диалог, поскольку Дилрой стал недоуменно посматривать на нас, а Зарган отпустил очередную колкость в мой адрес.
Рано или поздно все заканчивается. Завершились и переговоры – глубоким вечером, плавно перетекающим в ароматную весеннюю ночь. Делвер категорически отказался продавать оружие и вкладывать деньги в разведение овец. Взамен он вынужден был предоставить право беспрепятственного посещения тархианской гробницы парстанцами – не чаще раза в три месяца, не более трех дюжин паломников в группе и с минимальным вооружением.
Азимат нехотя удовлетворился этим и напомнил про свое желание посетить сакральное место первым. Делвер не возражал, придав в качестве эскорта отряд паладинов Таллиса (в состав которого включили и братьев Альвитских).
Утром парстанская делегация торжественно собиралась в путь. Солнце золотило наконечники копий, блестело на наплечниках и отбрасывало блики от серебряных заклепок. Магистр Дилрой дружески похлопал Алена по плечу, осторожно коснулся губами моего запястья и произнес прочувствованную речь о том, как он рад встрече с нами и о надежде в ближайшем будущем перейти из статуса знакомых в статус членов одной общины.
Братья Альвитские взирали на него со смешанными восхищением и ужасом, причем у старшего преобладало второе, а у младшего – первое. Когда маг наконец закончил говорить и удалился к сегану, Лежек опасливо поинтересовался:
- Это кто был?
Я ввела его в курс дела и добавила:
- Не нравится он мне. Присматривайте за ним, ладно? И, Лежек, я знаю, как ты не любишь писать, но все-таки сообщай, как у вас дела обстоят.
Он молча кивнул, пристально глядя на рыжеволосого мага.
Вскоре процессия тронулась в путь, торжественно-медленно выезжая из ворот дворца. Можно было выдохнуть и вернуться к своим делам.
Ивэн стоял далеко не в самом начале списка.
Единственное, что я успела сделать – это отправить ему послание с просьбой встретиться и погрузилась в текущие дела. Ален переложил их на мои плечи и сорвался в Аррению, пообещав к вечеру вернуться.
Я понимала, что Мораввену необходимо узнать о произошедшем, но мне казалось, что пару-тройку дней он вполне мог бы подождать. Но Ален в ответ на мое недовольство только поцеловал и неопределенно намекнул на что-то важное и неотложное, что нельзя сделать здесь, после чего, собственно, и растворился в телепорте, не дав мне возможности уточнить.
А вечером вопросы отпали сами собой. Теперь мои руки украшали два серебряных браслета с изумрудами, служащие одновременно и накопителями, а на пальце красовалось аналогичное кольцо – стихийный телепорт.
- Чувствую себя разнаряженной светской дамой, - вынесла я вердикт после разглядывания своего отражения.
- Зато я буду хоть относительно спокоен, - усмехнулся муж. – И кстати, это еще не все.
Он надел мне на шею цепочку с крупным изумрудом в серебре. Внутри кулона мерцали два крохотных мотылька, размеренно размахивая крылышками.
- Это дополнение к тем, что подарил Мораввен, - пояснил Ален в ответ на незаданный вопрос. – У меня такой же. Они заговорены на бериллы детей. Мы всегда будем знать, что с ними происходит.
Я задумчиво приподняла на ладони тяжелый камень, любуясь мотыльками внутри.
- Это и есть твое «важное и неотложное»?
- Да. Я хочу обеспечить вас максимальной защитой, какой только смогу.
- Не имею ничего против, - пробормотала я, прислоняясь спиной к надежной груди мужа, и с удовольствием вздохнула, когда его сильные руки обняли меня.
И со своей стороны, намеревалась сделать все возможное для нашей безопасности. Самое простое - это никуда не выходить без Алена, оградив дом защитным контуром. Но это не всегда было возможно, поскольку муж часто отправлялся в город по делам. Поэтому мы договорились, что я не буду заходить далеко в сад, во время занятий с Делликом не забывать о защите, и, разумеется, никогда не снимать подаренные магические украшения.
Дни понеслись бодрой рысью, принося с собой новые хлопоты.
Зарган остался в Этере, поселился неподалеку от дворца и ежедневно приходил сюда, проводя время в куртуазных беседах с придворными дамами. Они находили очень милым и самого посла, и его мировоззрение. К счастью, мне редко доводилось с ним видеться, но каждая встреча, даже мимолетная, портила настроение. Посол не упускал случая или отвесить сомнительный комплимент, или проехаться по поводу назначения женщины в мужском мире, или намекнуть на внешний вид, не подобающий жене высокопоставленного господина.
Ивэн прислал ответ, сообщая, что сейчас в отъезде, и, как только вернется, сразу даст о себе знать, тем более что сам хочет с нами встретиться.
Лежек превзошел сам себя, каждый вечер присылая краткие послания. У них все шло неплохо. Азимат почти ни с кем не общался, погруженный в медитативные размышления. Дилрой нашел в лице Терена хорошего слушателя и развлекал его историями из жизни Ордена и своей собственной, перемежая их восхвалениями Кардара. По расчетам, они должны были добраться до Тархиана за пару дней до полнолуния.
Полнолуние имело значение и для меня, правда, по иной причине. В этом году оно выпадало на Живень-день, отмечаемый и в Картхейне – кострами, народными гуляниями и призываниями благословения на виноградники. По обычаю заговоры на обильное плодоношение и защиту от болезней, вредителей читал местный маг, и в Этере эту обязанность возложили на мои плечи.
Я спокойно восприняла новые обязанности, несмотря на сложные отношения со стихией Земли. Огонь поможет договориться с ней, особенно в Живень-день, который с прошлого года приобрел для меня особое значение.
Это была-будет-есть наша ночь.
Ожидание ее прихода поселилось во мне мягким пушистым шариком, вызывая неопределенно-возбуждающее и даже пугающее томление.
В конце недели пришло сообщение от Ивэна.
Он вернулся, ждал нас в любое время, но просил не затягивать с визитом. Мы отправились к нему в тот же день.
Запустение не только укутало дом лиаллского мага снаружи, но и проникло внутрь. Палисадник бурно зарос сорняками, прячущими в пышной зелени одинокие ветреницы. Незапертая дверь тоскливо и протяжно скрипнула, пропуская нас внутрь. На когда-то чисто вымытых полах лежал пушистый слой пыли, местами утоптанной или сметенной в сторону. Кое-где виднелись темные пятна. Пахло горелым, неухоженностью и… кровью.
- Ивэн! – громко позвала я, обеспокоенно оглядываясь.
- Элька? – послушался голос сверху. – Поднимайтесь в мой кабинет.
Молча переглянувшись, мы с Аленом поторопились на второй этаж, не позаботившись снять обувь.
- Добрый день, коллеги, - с напускной бодростью поприветствовал нас колдун. – Простите, не смог вас встретить как полагается, сами видите…
- Kriest arr terreinn, - только и смогла выдавить я, зайдя в комнату. Кровью пахло отсюда. И не только кровью. По носу ударила вонь гниения, разлагающейся плоти и резкого аптекарского аромата. Ивэн, поставив левую ногу на низкую табуретку, бинтовал рану на лодыжке.
Ален метнулся к столу, поднял стоявшую на нем баночку, источающую резкий запах трав, и поднес ее к носу.
- Это не пойдет, - жестко заявил он. – Нужен корень красавки, настойка на пчелином яде и…
- Посмотри в шкафу, - не дослушав, махнул Ивэн. – Не уверен, правда, что там найдется все нужное. Как-то не было необходимости это запасать.
Ален, бурча под нос нечто неразборчивое, начал копаться на пыльных полках огромного шкафа.
- Не пугайся так, Элька, - фальшиво жизнерадостно ободрил меня колдун. – И не такое бывало. Все будет хорошо.
- Будет, если удастся уничтожить яд, - бросил Ален. – Ивэн, садись на диван. Так будет удобнее всем. И выпей вот это.
- Для чего? – с некоторым подозрением осведомился колдун, но на диван плюхнулся, испытывая явное облегчение, и стакан из рук моего мужа взял.
- Боль уменьшится, - буркнул Ален, быстро смешивая что-то в чашке. – Давай свою ногу, Ивэн, попробуем ее спасти. Элька, помогай, будешь крепко держать.
Я, наконец справившись с потрясением, присела на корточки и размотала тканевую повязку, стараясь дышать через раз. Из лодыжки колдуна кто-то, явно никогда в жизни, если таковая у него была, не чистящий зубы, выгрыз солидных размеров кусок плоти. В общем-то, действительно не так и опасно, тело со временем регенерирует, а боль снимется зельями, но в рану попал яд, и ситуация стала не такая радужная, как хотел нас уверить Ивэн. Он – или кто-то, помогающий ему, закрыл кровеносные сосуды, но яд все равно начал распространяться по организму. Края раны почернели, из-под нее выступал гной и сукровица, обгрызенные мышцы воспалились и, кажется, начали разлагаться, нога до колена набухла и побагровела, а тошнотворный запах мог свалить с ног любого.
- Мда… - прокомментировал Ален. – Гуль? Хотя нет, зубы шире. Цеметавр, так?
- Он самый, - поморщился Ивэн. – Со спины напал, жбыхыдрыз выггатый.
- Сочувствую. Редкая гадость: и в том, что редкая, и в том, что гадость. Где это тебя угораздило?
- Вы хотите сказать, что ничего не знаете? – от удивления Ивэн приподнялся, но тут же прошипел от боли и рухнул на диван. – Вот ведь старый взбдрызг, имздрюк гхыров, дхырбзг лживый…
Похоже, он бы еще долго сыпал ругательствами в адрес, судя по всему, архимага Бровена, но Ален прервал словесный поток.
- Магистр, сейчас будет немножко больно… Элька, придерживай крепче.
К чести Ивэна будет сказано, что он только прошипел, крепко стиснув зубы, когда его ноги коснулась тряпица, пропитанная целебным раствором. Ален тщательно очистил рану, смазал бальзамом и забинтовал.
- Еще несколько дней придется повторять процедуру, пока не будет уверенности, что пошло заживление. Еще хорошо, что яд не успел далеко проникнуть. Так где ты столкнулся с цеметавром?
- Не могу поверить, что вы ничего не знаете, - выдохнул колдун, передернул плечами и потер виски, собираясь с мыслями. – Дело вот в чем, коллеги… После нашего последнего разговора я связался со старыми приятелями, и мы отправились глянуть, с кем там отважно сражаются ребята Маска. Надо сказать, парень не преувеличивал.
Я тихо хихикнула – «парень» давно преодолел пятидесятилетний рубеж. Хотя, возможно, Ивэн, возраст которого определению не поддавался, действительно мог считать командора мальчишкой.
Колдун покосился на меня и продолжил:
- Даже во время войны с Парстаном мы не видели столько разнообразной пакости. Образно говоря, прежде чем сесть на землю, место требовалось расчистить от кишащей там кусающейся мелюзги.
- Мелюзги… Ладно, - хмыкнул Ален. – Но цеметавр – крупная нежить класса В, предпочитает обитать на кладбищах и в склепах. Не припомню я больших поселений в южных районах Ласинии. Там разве что отдельные хутора.
- Именно так, - кивнул Ивэн. – И дело обстоит гораздо хуже. Речь идет не о простом нашествии крысолаков и жеркалов. С ними мальчики Маска справились бы самостоятельно, пусть это и заняло бы у них некоторое время. – Колдун вздохнул и вновь потер пальцами виски. – Коллеги, ваши опасения подтвердились. Где-то с неделю назад, может, чуть меньше, я потерял счет времени, южные районы Ласинии заполонили поднятые мертвецы. Внезапно и резко. Можно сказать, за одну ночь.
- Dargast err shazgan! – резко выругался Ален, со злостью ударив кулаком по креслу. – Мы же предупреждали их! Говорили, что заклинание некорректно!
- Предупреждали и говорили, - мрачно подтвердил Ивэн. - Как минимум три хутора – это только те, про которые мы знаем – вырезаны подчистую. Те, что покрупнее, смогли выстоять и продержаться до того момента, как мы сообразили, что случилось, и пришли на помощь. Но положение все равно серьезное. Вслед за зомби пошли падальщики, привлеченные соблазнительным запахом – гули, гравейры и цеметавры.
Ален скрипнул зубами и стиснул подлокотники.
- Или их специально натравил хозяин мертвецов.
- Может, и так. Мы немедленно начали бомбардировать Лиалл просьбами о помощи, но... – Ивэн тяжело вздохнул.
- Бровен не отреагировал? – спросила я, уверенная в ответе.
- Ну почему же? – презрительно фыркнул он. – Отреагировал. Потребовал не нагнетать панику, назначил заседание Ковена и даже провел его, в спешном порядке, всего-то через три дня после вторжения. Высокоученые и многомудрые мужи, всю жизнь проведшие в своих пыльных кабинетах, пришли к выводу, что авторы посланий сильно преувеличили опасность, надеясь получить помощь. По их понятиям, этого не может быть, потому что не может быть никогда. Граница с Парстаном на крепком замке, подписан договор о мире и сотрудничестве, а Магистр Кардар – милейший человек, не способный пустить в соседнюю страну толпы живых мертвецов.
Теперь не сдержалась я, и фраза, вылетевшая из моего рта, сделала бы честь пьяному троллю в захудалой забегаловке. Ивэн со смешанным интересом выслушал ее и окинул меня взглядом.
- Не могу сказать, что одобряю подобные речи, особенно в устах юной девушки, но, полагаю, господин Кардар того стоит. Вернемся к нему позже, мне осталось рассказать совсем немного.
- Прости, - без малейших признаков раскаяния пробормотала я. Ивэн пожал плечами, чуть заметно поморщившись.
- В Ковене Ласинии нашлись здравомыслящие люди, призвавшие не доверять договорам, а оценить обстановку на месте. От них мы, собственно, и узнали подробности заседания. Правда, не сразу. Прибывшая на юг комиссия попала в самую гущу сражения, когда мы отстаивали один из самых крупных хуторов.
- Удалось?
- В общем, да, - протянул Ивэн. – Зомби мы частично разогнали, частично упокоили, да и с падальщиками справились. Но довольно многие, включая меня, пострадали. – Он тоскливо погладил повязку на ноге. Нас отправили в Лиалл лечиться, потому что там, на юге, раненые – только головная боль и приманка для живых и неживых хищников. А еще мы должны были вытребовать помощь от Бровена, раздери крадазг его дохлую душу, - выплюнул Ивэн. Он закашлялся, жестом подтянул к себе стакан, залпом выпил его содержимое и только после этого смог продолжить. – Мы просидели у этого гхыра два с лишним часа. Вы не поверите, но он заявил, что меня укусил волк!
Мы с Аленом не то чтобы не поверили… просто сильно удивились. Маги уровня Бровена, даже если они никогда не сталкивались лично с порождениями Тьмы, имели о них некоторое представление.
- После того, как я предложил ему вместе телепортироваться на юг и осмотреть труп «волка», если его еще не сожгли, архимаг согласился, что «да, зубы для собачьих нетипичные», - ухмыльнулся Ивэн и вновь посерьезнел. – Но кроме этого, Бровен мало что признал. Он не стал возражать против дополнительной помощи ребятам Маска, но отказался объявлять мобилизацию и потребовал отправить только добровольцев. Еще он пообещал написать в Парстан о произошедшем и попросить разъяснений у Кардара. На этом все. Хотя нет, простите. Еще мы вытащили у Бровена обязательство разослать предупреждения в соседние страны. Почему я и удивился, узнав, что вы не в курсе.
- Из Ласинии ничего не приходило, ни вчера, ни сегодня, - уверенно проговорил Ален.
- Я поинтересуюсь завтра у Бровена, чем таким важным он занят, - враждебно прошипел колдун. – Шмурдюк драный, гхыр его раздери на мелкие кусочки и развей по ветру. Ладно, шетт с ним. Что это за Кардар, вызывающий у вас обоих столь нежные чувства?
Мы с Аленом переглянулись, и он жестом предложил мне говорить самой. Я, старательно подбирая слова, чтобы опять не перейти на диалекты тролльего, поведала Ивэну о Мраке и наших встречах с ним, закончив просьбой потренировать меня.
- Значит, вот оно как… - задумчиво произнес хозяин, потирая пальцами подбородок. – Интересных друзей подбирает себе архимаг Бровен, ничего не скажешь… Теперь кое-что становится понятнее…
- Что именно?
- Потом. Пока не хочу делиться своими впечатлениями и сомнениями. Вот когда они сложатся в прочную картину… Может быть, завтра, после еще одного сеанса общения с архимагом… Не могу точно сказать.
Колдун замолчал, уставившись в окно невидящим взглядом. После достаточно долгой паузы я напомнила о себе.
- Ивэн, я серьезно напрашиваюсь в ученицы. Мне жизненно необходимы помощь и знания.
- Да, конечно, - очнулся от раздумий хозяин. – Мне все равно придется провести дома какое-то время. – Он с ненавистью глянул на свою ногу. – С такой раной я временно вышел из разряда боевых магов, можно и преподаванием заняться. Тем более что, помнится, когда-то сам предлагал тебе ученичество.
- Было такое, - неловко улыбнулась я под пристально-суровым взглядом мужа.
- Но тебе придется приходить сюда часа на три каждый день. Не хочу пока покидать пределы Ласинии, когда в ней такое творится… Сможешь?
- Да, - ответил за меня Ален. – Около двух пополудни. Подойдет?
- Вполне, - одобрил колдун. – Тогда до завтра, коллеги. Скоро прибежит Лия, а мне хочется еще немножко подумать над сложившимися обстоятельствами. Потом я не смогу связать ни одной мысли.
- Ну, ей будет чем заняться. – Я широким жестом обвела царящий в помещении и во всем доме хаос.
- Она совмещает болтовню и уборку, - пожаловался Ивэн. – Я много раз хотел отказаться от ее услуг, но никак не могу решиться. Во-первых, обидится Зара, а, во-вторых, есть иногда тоже что-то надо.
Я вспомнила горелый запах из кухни и не могла не согласиться с хозяином. Мы поднялись и распрощались. Ален пообещал передать со мной лечебный декокт, ускоряющий регенерацию и снимающий воспаление, и открыл телепорт, ведущий в нашу спальню.
- И что ты об этом думаешь? – Я подняла чрезвычайно обрадовавшуюся дочь и прижала к себе теплое, пахнущее молоком и смехом тельце.
- Ничего… хорошего. – Ален задумчиво склонился над кроваткой сына, качая перед ним погремушкой. – Меня тревожит поведение Бровена. Постарайся разузнать у Ивэна, что он скрывает от нас. Хорошо?
- Попробую, - с сомнением пожала я плечами. И оказалась права. Ивэн не пожелал делиться своими мыслями ни завтра, ни в следующие дни. «Картинка еще не сложилась», - отвечал он и возвращался к нашим занятиям. Я еще была не настолько сильна, чтобы проникнуть в его сознание, но постепенно двигалась дальше.
Как преподаватель Ивэн сильно отличался и от школьных учителей, и, разумеется, от Алена: более требовательный, менее терпеливый, злящийся, если не все получалось у меня с первого раза. После трехчасового урока я чувствовала себя такой усталой, словно прозанималась неделю без передышки. Одежда промокала насквозь, как будто я таскала бочки с водой – а мы всего-то сидели напротив в жестких креслах и сосредоточенно смотрели друг на друга. Я училась владеть ментальной магией. Фундамент базовых знаний и кирпичики обрывочных умений, полученных, в основном, опытным путем, выстраивались в правильном порядке, обещающим в будущем превратиться в красивое здание.
Послание от Бровена все-таки пришло – краткое и сухое. Архимаг, не тратя лишних слов, информировал его величество Делвера о появлении живых мертвецов на южных границах Ласинии ввиду «неопределенных причин» и немногочисленных жертвах в связи с этим. По словам Главы Ковена Ласинии, обстановка «находилась под жестким контролем», волноваться не следовало, но за своими землями поглядывать стоило. Вот, собственно, и все, что счел нужным сообщить Бровен соседям.
Мы обходились и без его советов.
Делегация Парстана добралась до границы и тархианской гробницы, и Лежек с Тереном не сводили глаз с величественного сооружения и Магистра Дилроя, попутно истребляя в изобилии расплодившихся марфинов – тварей размером с кролика и такого же вида, только с острыми волчьими зубами и короткими, прижатыми к голове ушами.
«Представь себе степь, - писал мне Лежек. – Бескрайнее светло-зеленое море молодой травы, еще не выгоревшей под жестким летним солнцем. Над ним – высокий купол лазурного неба с яркой монеткой солнца. Тяжелая, давящая на виски тишина, легкие касания ветра и запах пыли. Посередине этого великолепия пустоты – единственное оставшееся целым сооружение в окружении развалившихся от старости и воздействия стихий строений. Круг из черных базальтовых пятигранных столбов, в центре которого и стоит та самая тархианская гробница. Если, конечно, в мире существуют гробницы в виде цельного, без единой бороздки или выемки пятигранного базальтового алтаря».
Ниже почерком Терена было добавлено: «Лично я считаю, что этот постамент стоит на месте захоронения, чтобы тому, что под ним лежит, было сложнее вылезти. Но Лежек со мной не согласен».
«Конечно, не согласен, - вновь гласили бисерные закорючки старшего брата Альвитского. – Центр Круга – место сосредоточения силы. Если кому-то хотелось понадежнее захоронить кого бы то ни было, то он выбрал самое неподходящее место. Но версия Терена имеет право на существование. Во время обряда мы постараемся проверить ее. И да, будем осторожны. Очень осторожны. Можешь не трудиться предупреждать».
Я свернула пергамент почему-то задрожавшими пальцами. Перед глазами стояла картина, описанная Лежеком – массивные черные камни в центре степи, покрытой молодой травой. И одновременно мне виделся другой образ из прежних снов-видений: выжженная трава и мертвая пустота с комом черного тумана, постепенно застилающим горизонт. Два совершенно разных пейзажа, но почему-то внутри меня зрела уверенность, что это одна и та же местность. А вместе с ней – неприятное предчувствие неизвестно чего – но уж точно не светлого будущего.
Я поежилась и обхватила себя руками, впервые пожалев, что парни уехали в Тархиан. Хотя, с другой стороны, если там что-то произойдет, лучше узнавать об этом с места событий.
Несмотря на просьбу Лежека, я все-таки написала ему, изложив свои подозрения и попросив быть предельно осторожными. Полностью меня это не успокоило, но, по крайней мере, липкие щупальца предчувствия перестали опутывать сердце ледяным кружевом.
Устало опускающаяся за горы луна обещала завтра появиться в полном блеске. Нас ждала тяжелая ночь.

Вечером следующего дня я последний раз обходила дом, придирчиво проверяя защитный контур. Распущенные волосы развевал ветер, позвякивали на запястьях браслеты, размеренно мерцали мотыльки в изумруде, и путалась в ногах длинная рубаха – обрядовая одежда имела свои неприятные стороны.
- Готова? – Ален протянул мне руку. Я приняла ее, набрала полную грудь воздуха… и вышла из телепорта на окраине Этеры, близ большого виноградника. Люди, начавшие собираться чуть ли не сразу после полудня, ахнули при нашем появлении и расступились, давая возможность пройти к месту проведения обряда. Мы медленно пошли, то и дело здороваясь или кивая в ответ на приветствие.
Луна начищенной серебряной тарелкой висела над Сумеречными горами. Пахло теплой землей, соленым морем и свежей листвой. Природа дышала покоем, от людей исходила радостная взбудораженность в предвкушении праздника, и я постепенно заряжалась общим настроением. Стальная спица засевшей внутри меня напряженности истончалась и смягчалась, становясь все более незаметной. Ночь влекла и тянула к себе.
- Тетенька ведьма!
Опомнившись, я присела на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с крохотной девчушкой в белоснежной рубашечке и тоненькими распущенными волосиками, дергавшей меня за подол.
- Что тебе, дитя?
- Вот, тетенька. – Девочка протянула мне зажатый в пухленьком кулачке цветок. – Я сама его нашла!
- Спасибо, милая.
Я забрала у малышки помятую маргаритку, заправила ее в волосы и благодарно поцеловала девочку в лоб. – А теперь иди к маме, а то потеряешься. Ты знаешь, где твоя мама?
- Знаю. Там, - бесхитростно заявило дитя, махнув назад рукой.
Я выпрямилась, оглядываясь в поисках незнакомой мне мамы, и наткнулась на недобрый взгляд пробиравшейся через толпу женщины. Она растолкала сгрудившихся сограждан, выбралась на пустое пространство, молча подхватила на руки девочку, обдала меня волной холодной неприязни и решительно двинулась назад.
Мы с Аленом тоже продолжили свой путь, улыбаясь и здороваясь. Вот только пузырь радостного возбуждения лопнул и исчез, оставив после себя неприятное послевкусие.
«Ты не можешь нравиться всем и каждому, alliarr».
«Знаю, - мысленно вздохнула я. – Но все равно это обескураживает».
«А мне казалось, ты должна уже привыкнуть. Соберись, любовь моя, сейчас грядет продолжение».
Я поспешила нацепить на лицо ослепительную улыбку. Мы приближались к небольшой утоптанной площадке, где соорудили будущий костер, сложив высоким шалашиком бревна. Вокруг него расположился королевский цветник, одетый в обрядовые рубашки, но не полотняные, а шелковые, богато украшенные вышивкой по подолу, вороту и рукавам и соблазнительно облегающие все выпуклости и вогнутости.
Делвер стоял неподалеку, держа за руку необычно серьезного Деллика. Я улыбнулась принцу и присела перед королем, склонив голову.
- Ваше величество.
- Госпожа Элиара, - так же торжественно отозвался монарх. – Вы готовы?
- Да, ваше величество.
- Тогда начинайте.
Я сбрасываю обувь и, осторожно ступая по земле босыми ногами, подхожу к кострищу. Ален идет чуть позади и правее, то ли охраняя, то ли поддерживая, то ли интересуясь. Скорее всего, все сразу.
Негромко гомонящая толпа замолкает. Я спиной чувствую десятки взглядов, устремленных на меня – ждущих, любопытных, завистливых, ненавидящих, восторженных, недобрых, очарованных. В рухнувшей на виноградник тишине как-то необычно остро слышатся привычные звуки природы: шелест ветра, плеск воды в ручейке, приглушенное уханье совы.
Я сосредотачиваюсь, отрешаясь от всего мира, складываю ладони ковшиком и выдыхаю заклинание. Толпа издает восхищенный вздох – в моих руках трепещет язычок пламени.
«Привет. Я пришла».
«Вижу».
Я хмурюсь. Огонь ведет себя не так, как ожидалось. Он не ластится как игривый котенок, не шалит, и вообще, можно сказать, неприветливо бурчит.
«Ты не ждал меня?»
«Ждал. Я всегда тебя жду».
«Но ты не рад меня видеть».
«Тебе не стоило сегодня приходить».
Огонь сжимается до крохотного комочка, а потом ярко вспыхивает хвостом жар-птицы, нападая на сложенные дрова. Толпа восторженно вскрикивает, наблюдая, как он пожирает приготовленные для него бревна и разрастается ввысь. Я выпрямляюсь, начиная зачитывать слова древнего заговора.
- Разгорайся, Огонь, поярче,
Разжигайся, Огонь, пожарче,
Пламеней, Огонь, выше неба,
Пусть сгорают болезни и беды.

Но вижу я перед собой не оранжево-золотую стену, пышущую теплом и рассыпающую искры, а залитую лунным светом степь, высокие черные камни, расставленные кругом с большим алтарем в центре, длинные тени, ложащиеся на пригнувшуюся к земле траву, и фигуру в темном плаще с капюшоном. По движению руки под каждым камнем в Круге загорается костерок. Тени сгущаются и переплетаются. Тьма вне Круга становится плотной и осязаемой, а пространство внутри, напротив, освещается странным багровым светом.
Я зажмуриваюсь, прогоняя нежданный образ, и поднимаю руки вверх, закручивая ветер.
- Сбереги, Воздух, всходы от зноя,
Сохрани, Воздух, завязь в покое,
Забери, Воздух, бури и грозы,
Уведи вдаль пургу и морозы.

Степь никуда не исчезает, так и оставаясь перед глазами – или в сознании. Темная фигура в плаще тоже поднимает руки, беззвучно хлопает в ладони, и двое ее прислужников втаскивают в Круг упирающегося мужчину – полуголого, в коротких белых штанах и с гребнем длинных серебристых волос на голове.

Сглотнув, я вытягиваю из ручейка струйку воды, обдающей холодом разогретые Огнем пальцы.
- Растекайся, Вода, рекою,
Поднимайся, Вода, стеною,
Собирайся, Вода, в тучи,
Уноси с собой горести к кручам.

Прислужники заволакивают гиасканца на алтарь и разводят в стороны руки и ноги. Маг в плаще небрежно машет рукой в сторону пленника, шевельнув губами. Я не слышу заклинания, но по жесту и результату узнаю его. Парализатор. Гиасканец неподвижно застывает на камне, не в силах даже моргнуть, и в широко раскрытых глазах плещутся боль, страх и ненависть.
Темная фигура приближается к алтарю. Сверкает в лунном свете полоска ножа во взметнувшейся вверх руке. Острое лезвие без труда вонзается в распростертое тело. Я с удовольствием зажмурилась бы, но глаза и так закрыты, и мне приходится смотреть, как стекает по черному камню багровая кровь, капая на землю.

На подрагивающих ногах я приседаю и собираю дрожащими пальцами щепоть земли. Ален придерживает меня, помогая подняться, и его щекочущие прикосновения вливают силы и уверенность.
- Распускайся, Земля, цветами,
Разрастайся, Земля, лозами,
Рассыпайся, Земля, под лопатой,
Подари урожай нам богатый.

Маг в плаще погружает руку в раскромсанную грудь жертвы и выдергивает из нее еще бьющееся сердце. Костры гаснут, и пространство Круга начинает заволакивать густая непрозрачная тьма.

Безмолвный крик в моем сознании сливается с многоголосым воплем испуга извне. Я открываю глаза, и первое время не могу ничего понять. Огонь по-прежнему ярко горит, потрескивая и окутывая меня теплом. Но мне все равно чудится, что свет померк. Испуганные возгласы не прекращаются. Я, наконец, поднимаю голову – и давлю в себе собственный крик. По коже пробегает озноб. На луну наползает черная тень, пожирая серебристый диск.
«Ален, что это? Темная луна появлялась в прошлом году, до ее прихода еще тысяча с лишним лет!»
«Простое затмение. Но гхыр все побери, как же оно невовремя!»
Луна уже наполовину скрылась за чернотой. Напуганные люди тревожно переминаются, не понимая, что происходит, что делать и куда бежать. Кто-то виртуозно ругается, поминая и магию, и магов, и луну, и почему-то соседа. Кто-то из женщин оглушительно истерично визжит. Кто-то из придворных дам картинно падает в обморок, предварительно проверив, есть ли поблизости подходящий кавалер. Делвер с каменно-равнодушным лицом крепко сжимает руку сына, который, наверное, единственный в этот момент восторженно взирает на происходящее.
К нам проталкивается дайн Рейвен.
- Госпожа Элиара, это же не ваших рук дело?
- Нет, - качаю я головой.
- Это природное явление, - одновременно со мной поясняет Ален. – Через несколько минут все будет по-прежнему. Надо как-то сдержать на это время толпу.
- Элиара, вы можете сделать что-нибудь эффектное? – деловито уточняет дайн, перебрасывая посох из руки в руку.
- Конечно.
- Отлично, - светлеет Рейвен лицом и поворачивается к народу.
- Успокойтесь, возлюбленные чада господа всемогущего нашего! – разносится над виноградником его громовой голос, заглушая и ругань, и ропот, и истерические визги. – Успокойтесь, ибо негоже показывать страх и малодушие перед природными силами. Господь наш строг и милосерден. Он посылает нам испытания, но не допустит, чтобы они уничтожили его детей. Так покажите же ему, что вы не жалкие трусы, способные лишь хныкать и прятаться!
Торжественно-пафосная речь дайна вполне может привести к результату, обратному желаемому: народ похватал бы что под руку придется и рванул в бой с неведомым противником, попутно переломав и задавив друг друга. Но она дает нам время на подготовку.
- Ален, бери меня за запястья, - шепчу я мужу и подхожу ближе к костру.
«Мне нужна твоя помощь».
«Ты знаешь, что ради тебя я готов на что угодно», - шелестит Огонь, лаская мои ладони язычком пламени.
«Что угодно» мне не нужно, - улыбаюсь я. - Просто помоги».
Луну полностью закрывает черная тень. Ярко мерцают звезды. Дует холодный ветер. Все в природе словно затихает и прижимается к земле.
В тяжелой, давящей тишине пламя костра ослепительно вспыхивает, рвется вверх, отрывается от обуглившихся бревен и формируется в огненного дракона трех-четырех саженей в длину. Существо – не без помощи Алена – делает круг над притихшими людьми и уносится ввысь, к темному диску луны, на мгновение полностью закрывая его. После слепящей вспышки дракон пропадает – и толпа взрывается радостными воплями, резким свистом и сочной руганью – черная тень начинает сдвигаться, освобождая лунный лик.
Проходят секунды, падая гранитными булыжниками со скалы Времени. Наконец, луна вновь величаво сияет на бархате неба. Праздник возобновляется.
Загорается множество костерков. Жарится мясо. Музыканты играют жизнерадостные мелодии, кружатся в веселом танце девушки, а парни любуются со стороны гибкими телами, стройными ножками и распущенными локонами. Придворные дамы томно вздыхают и рассказывают кавалерам, с какой стойкостью они вынесли испытание. Деллик что-то возбужденно рассказывает отцу, который все с той же каменной невозмутимостью смотрит в огонь.
Мы с Аленом стоим в глубине виноградника, спрятавшись в тени. Я крепко прижимаюсь к мужу, и меня бьет неудержимая дрожь.
Сердце гиасканца, бьющееся в руке неизвестного мага в плаще с капюшоном, надежно застряло в моей памяти. Мне страшно. Очень страшно. Только надежные объятия мужа удерживают меня на месте, не давая бежать без памяти, спасаясь от прислужников Мрака.