Не вошедшее. Часть вторая

Разговаривать с родителями Беллы было до невозможности волнительно. Я всё никак не мог понять, как же можно вот так просто отдать своего единственного ребёнка незнакомцам. Эти люди не заслуживали быть родителями и тем более присутствовать в жизни моего ребёнка. Даже представить не мог, чтобы я когда-нибудь отказался от него. От одной мысли мне становилось плохо.
Белла отправилась наверх прилечь, когда мы вернулись. Бедная девчонка вымоталась. Будь моя воля, я бы, не задумываясь, поменялся с ней местами, чтобы ей не приходилось страдать от утренней тошноты и постоянной усталости, невероятного стресса, постоянного страха. Я готов был сделать что угодно, лишь бы избавить её от боли.
Мои родители сидели со мной на крыльце, пока я курил Обычно они стараются оставлять нас за этим занятием, выражая тем самым неодобрение, но не сегодня. Мама крепко обняла. Мама – моя скала. Она всегда рядом.
- Они подписали бумаги. Теперь всё будет хорошо.
- Родители отказались от неё, что в этом может быть хорошего? – не хотелось кричать, но я не сдержался. – Просто… как… я не понимаю. Почему? Что плохого она сделала? Она же их дочь. Всего одну ночь она вела себя как подросток. За что её так наказывают? Почему хороших людей всегда наказывают, а плохие выходят сухими из воды?
Мне нужны были ответы. Их никогда не получить, но за спрос ведь не бьют в нос. Белла – замечательный человек, который всегда поступает правильно, за исключением одной-единственной ночи. Я отобрал у неё всё – родителей, свободу, будущее, репутацию. Я – монстр.
Мама погладила меня по волосам.
- Для всего есть причины. Мы всегда так тебе говорим. Жизнь может казаться несправедливой, но нам на пути встречаются только те препятствия, которые нам по силам пройти. Ты справишься. Белла справится. – Она похлопала меня по руке, когда я выбросил окурок. – Немного веры, и всё получится.
- Мы будем рядом и поможем, - напомнил отец. – Мы всегда будем рядом. Неважно, что ты делаешь, неважно, насколько нам это может не понравиться, мы всё равно всегда будем тебя поддерживать.
Слёзы навернулись на глаза. Белла заслуживала таких же родителей. Я был безумно благодарен за них. Я решил, что с этого самого дня буду тратить больше усилий, чтобы доказать, насколько сильно их ценю.
- Спасибо. Спасибо вам обоим. – Я сделал глубокий вдох. – Не представляю, что бы я без вас делал. Вы лучшие родители во всём мире. Надеюсь, я смогу хоть наполовину быть таким же отличным отцом. Белла будет прекрасной матерью, точно знаю, но насчёт себя не так уверен.
Мы сидели и болтали о том, с чем мне предстоит столкнуться. Подгузники, кормления, плач. В этот момент хотелось, чтобы у меня было больше опыта общения с малышами. Единственные дети, с которыми я в жизни сталкивался, это двоюродные братья и сёстры, да и тех я видел не так уж часто. Жаль, родственники живут далеко, потому что с маминой сестрой и её семьёй мы видимся только на День благодарения и Рождество, а папину родню с их семьями встречаем лишь летом и на семейных сборищах. На этом мой опыт общения с детьми, в общем-то, заканчивается.
Я вляпался по уши. Уже в тот момент это предчувствовал.
Родители поспешили к своему юристу, а потом собирались поужинать вдвоём. Они всегда находили время для себя и всё ещё были по уши влюблены друг в друга. Хотелось, чтобы однажды и у нас с Беллой так было… если бы мне повезло, и наши отношения вышли бы за рамки дружбы. Как бы мне найти в себе силы признаться ей в чувствах?
Да уж, этому не бывать.
К тому моменту, как брат с сестрой вернулись домой, я всё ещё высиживал на том же месте на крыльце. Пачка сигарет неумолимо истощалась. Все попытки бросить курить пошли прахом. Эммет сел напротив и, вытащив собственную пачку, предложил сигарету.
- Элис сказала, что они подписали документы.
Я кивнул, закуривая.
- Подписали, но, Эммет, ты даже не представляешь. Они вели себя так, будто она их нихрена не волнует. Ни на грамм. Единственное, чего им хотелось, так это сделать её ещё несчастнее. – Я покачал головой, вспоминая выражение лица её папаши, когда он передавал бумаги своей дочери. Тому было абсолютно наплевать. – Её отец зада один вопрос: сколько денег хотят за неё мои родители. Как будто она часть старой мебели, которую они продают. Просто не понимаю…
- Их потеря, - тихо произнёс Эммет. – Им с этим жить. Сами лишили себя чего-то прекрасного.
Я смог лишь кивнуть в ответ, не имея слов от злости.
- Ну а теперь, после попытки серьёзного, глубокого братского разговора я могу, наконец, задать интересующие меня вопросы? – Эммет от нетерпения аж подпрыгивал на месте, и я застонал от безысходности, уже зная, что его вопросы мне не понравятся. – Я сдерживался как мог, но теперь, сам знаешь, просто обязан спросить.
Я провёл ладонью по лицу.
- Даже если я попрошу тебя не делать этого, ты всё равно не послушаешь, так что дерзай.
- Каким был секс, братан? Столько лет мечтал об Изабелле Свон, и вот, наконец, ты сделал шаг и получил, что хотел. Я хочу знать подробности!
Я тоже хочу их знать.
— Это личное, прости.
Глаза Эммета едва не вылезли из орбит.
- Хм, а вот такое впервые. С каких пор ты держишь при себе детали? Похоже, эта девчонка тебе действительно очень нравится.
Нравится ли она мне? Огромное преуменьшение.
- Она не такая, как другие девушки, Эммет. Всё в ней ново и потрясающе. – Боже, неужели я превращаюсь в девчонку? – Ты же знаешь, что у каждого пацана есть та самая единственная девушка, которую он хочет всем своим существом, но знает, что ни за что в мире никогда не сможет её заполучить? Та самая девушка, которая обладает всем, что ему нужно. Единственная, о которой он думает перед тем, как уснуть, о которой всю ночь видит сны. Для меня эта девушка – Белла.
Эммет молчал несколько минут. Закурил новую сигарету, прежде чем выдать:
- Признайся честно, ты отрастил вагину?
Я закатил глаза.
- Эммет, будь серьёзным хоть пять минут.
- Прости, чувак, - искренне ответил он. – Хотя я знаю, о чём ты. Только подумай, у тебя с этой девушкой будет ребёнок. Она навсегда в твоей жизни. Это гораздо больше, чем есть у многих парней. – Он снова помолчал. – До сих пор не верится, что ты станешь отцом. Ну, типа, я рад за тебя, но в то же время не очень. Это вообще имеет смысл?
- У меня те же чувства. Я в ужасе от всего этого, но в то же время приятно взволнован. Мне всегда хотелось иметь детей, но не думал, что обзаведусь ими, когда сам ещё ребёнок. Но я ничего не стал бы менять. И ни о чём не жалею.
Эммет хлопнул меня по спине, и мы погрузились в уютную тишину. Оба оглядели задний двор, понимая, что наши дни здесь сочтены. Долгое время это был наш дом, и я переживаю из-за переезда. Слишком много перемен, и мне это крайне не нравится.
Чуть позже спустилась Белла. Выглядела она намного лучше. Смеялась над нашими попытками спрятать сигареты за спиной – обычная реакция на звук открывающейся двери. Боже, как замечательно снова слышать её смех, только бы она смеялась почаще! Мы немного поговорили, Элис тоже присоединилась. Разговоры о ребёнке не особенно радуют Беллу, это видно по её лицу. Мне тоже не вполне комфортно, но только потому, что всё это до сих пор ощущается словно сон. Наш с Беллой ребёнок – это то, о чём я раньше только мечтал. Конечно, в мечтах мы были старше, женаты, и по уши влюблены друг в друга.
Да уж, в жизни не скажу это вслух, но я подобное себе представлял. Белла в белом платье, которое словно обнимает её, когда она идёт ко мне по проходу церкви, на щеках расцветает румянец… Хм. Если бы я не был возбуждён сейчас, то подумал бы, что Эммет прав, похоже, я действительно отрастил вагину. Что со мной происходит?
Мы с Беллой поработали над пропущенными заданиями перед ужином. Я изо всех сил старался не показывать свой интерес, наблюдая за её действиями. Язычок то и дело показывался между губ, пока она читала задачи на тетрадном листе, постукивая карандашом по столу, будто это калькулятор, решая уравнения в уме. Она трижды перепроверила всю работу, что показалось мне странным. Но она объяснила, что хочет быть совершенно точно уверенной в верности ответа. Я уж было подумал, что у неё какое-нибудь обсессивно-компульсивное расстройство¹, раз она всё перепроверяет по три раза. Но меня это даже немного зацепило. В ком-то другом эта черта бы раздражала, но в Белле даже в какой-то степени мило. Обожаю все её странности.
- Почему ты так смотришь? – спросила она, прикусив губу.
Я пожал плечами, не зная, что ответить.
- Мечтаю.
Она оглядела мою работу, заметила, что та уже закончена. Я наблюдал, как она качает головой, прежде чем снова взяться за карандаш.
- Тебе обязательно быть таким умным? Складывается ощущение, что ты хорош во всём, за что бы ни взялся.
- Не во всём, - засмеялся я.

-х-

Школа превратилась в зону боевых действий. Ежедневно я с ужасом входил в эту дверь и терпеливо проживал очередной день. На самом деле, все нападки относились не ко мне, они направлены в сторону Беллы. Друзья очень поддержали, не считая Джейсона и Алана, и для меня это очень много значило. Я замечал, как они ходят рядом с ней, присматривают. Райли смотрел, может быть, слишком пристально, но я молчал.
Единственное, чего мне хотелось, это засунуть Беллу в какой-нибудь пузырь, чтобы она всегда была в безопасности. Ненавижу слёзы в её глазах. Что не так с людьми? Мы же не первые в истории, кто обзаводятся ребёнком ещё в школе. Ну хорошо, возможно мы не так хорошо знали друг друга раньше, но это ничего не меняет. Сердце разрывалось из-за каждого комментария и косого взгляда, брошенных в её сторону.
Учителя молча наблюдали, как девочки смеялись, проходя мимо Беллы, и громко обзывали её. Никто этот кошмар не останавливал. Несколько учителей разочарованно поглядывали на меня и больше не вызывали отвечать на уроках. Ощущение, будто мы застряли в аду.
Почему весь мир против нас? Неужто жизнь Беллы должна стать ещё хуже? Сколько она сможет вынести?
Видимо, мир именно такой. Люди жестокие и ненавистные.
С каждым днём ситуация становилась всё хуже. Прозвища, швыряние в неё предметов, взгляды – всё только усиливалось. Она вымотана до предела. Она точно не спала по ночам, и это отражалось на ней, я я не мог хоть как-то сделать ситуацию терпимей. Хотя пытался. Прошлой ночью устроил нам ночь кино, но в ответ не получил даже лёгкой улыбки на бледном лице. Слишком мал срок беременности, чтобы иметь дело с таким количеством стресса, особенно если учесть, через что ей уже пришлось пройти. Шансы потерять ребёнка только возрастали, и мне было понятно, что с таким исходом мы вряд ли сможем справиться.
Я сразу понял, где она прячется, когда она не пришла на обед в столовую. Взяв салат, я пошёл в библиотеку. Белла сидела на полу в справочном отделе и смотрела в одну точку, обнимая живот. Плечи опущены, в глазах слёзы.
- Я принёс салат, - тихо произнёс. – Прости. Если бы я знал, что, рассказав друзьям, мы окажемся в такой ситуации, я бы никогда не попросил тебя об этом. Чувствую себя отвратительно.
Я погладил её по спине, пытаясь хоть немного утешить. Она вся в напряжении. Как бы мне хотелось дать ей хоть один день без волнений. Всего один день с возможностью спокойно дышать и расслабиться.
- Ты не виноват. Мы всё равно не смогли бы хранить это в тайне вечно. Надеюсь, скоро всё пройдёт. Просто я не понимаю, почему люди говорят обо мне такие гадости. Я никогда ничего плохого им не делала. Кто-то даже дошёл до того, что приклеил вот это на мой шкафчик.
Я взял записку, медленно вчитываясь в каждое мерзкое слово. Всё. Это предел. С меня хватит. Я задрожал от нарастающего гнева.
- Я отдам это директору. - Она хотела что-то сказать, но я не позволил. - Нет, он ничего не делает с теми, кто обзывает тебя, с учителями, которые косятся на тебя, с учителями, которые косятся на меня, с теми, кто швыряет в тебя всякое говно. Но он позаботится об этом, или мой отец позвонит Феликсу. Как угодно, но с этим будет покончено. Ты не заслужила всего этого.
- В любом случае, это ненадолго.
Я закрыл глаза от её слов. Ладонь автоматически легла на её живот, где медленно рос наш малыш. Она на самом деле едет с нами. Это единственное, чего я с нетерпением ждал. Она уедет отсюда. Я делал то немногое, что в моих силах – забирал её отсюда, от здешних людей, от той боли, которую они ей причиняли. Конечно, если бы не я, то ей вообще не пришлось бы с этим всем столкнуться.
- Я с нетерпением жду, когда же мы, наконец, покинем это место, начнём всё сначала и будем готовиться к появлению нашего малыша. – Невозможно остановить улыбку, я действительно очень этого жду. – У нас всё будет замечательно, Белла, не слушай никого. Нет ни одного человека на земле такого же милого, прекрасного, заботливого, забавного, как ты. Я рад, что именно ты – мать моего ребёнка. Не представляю в этой роли никого другого. – Может, это звучало не так уж и замечательно, но я подразумевал каждое слово. Надеюсь, она это поняла.
- Знаю, что ты имеешь в виду. Тоже часто об этом думаю. О том, сколько парней было на той вечеринке, о том, как сильно я напилась. Мне очень повезло, что я забеременела от тебя, а не от кого-то другого. Ты и твоя семья – вы просто замечательные. Наш малыш будет невероятно любим.
- Этого малыша уже любят до невозможности. – Думаю, что это самое правдивое, из всего, что я сказал в своей жизни.
Остаток дня пролетел незаметно. Я заглянул в кабинет директора, оставил там записку и намекнул, что ему лучше бы разобраться с тем, что происходит с Беллой в его школе, иначе ему предстоит объясняться с судьёй. Он покраснел, вытаращил глаза. Мой посыл был получен и ясно понят. Ему оставалось только избавить нас от проблем.
Уже дома мама позвала меня на кухню, подтолкнула тарелку с печеньем в мою сторону и жестом пригласила сесть за стол, я понял, что нам предстоит долгий разговор. И это последнее, чего мне хотелось. Прямо сейчас мне были нужны тишина и покой.
Мама сложила руки перед собой и упёрлась в них подбородком, разглядывая меня.
- Рассказывай.
Я тихонько рассмеялся, откусил печенье, не торопясь, прожевал его. Тянул резину, и она это знала. Но я просто не понимал, что сказать, с чего начать. Все замечали, что Белла выглядит не лучшим образом в последнее время. Маме нужны были подробности. Знать подробности – фишка моей семьи.
- Ребята в школе превратили её жизнь в ад. Я поговорил… ну, это не совсем так, я пригрозил директору сегодня. Он позволяет такое, хотя, я точно знаю, он видит, что происходит. Все видят. И тем не менее он до сих пор не прекратил издевательства. Просто не знаю, что ещё сделать, мам. Я пытаюсь их остановить, но не представляю как. Чувствую себя отвратительно. Совершенно бесполезным.
- Что они делают? Они же не причиняют ей вреда?
Я покачал головой.
- Если бы до этого дошло, я бы уже вызвал полицию. – Честно говоря, меня немного смущало, что мама даже допустила мысль, будто бы я позволил кому-то навредить Белле физически. – Они просто обзывают её. Но сегодня кто-то приклеил записку к её шкафчику, и я искренне не понимаю, как люди могут быть настолько жестокими. Мам, от одной мысли о том, что было в этой записке, меня выворачивает, хочется убить кого-нибудь.
Она молчала несколько минут, что никогда не предвещало ничего доброго. Ладони сжались в кулаки, костяшки побелели от напряжения.
- Я завтра же позвоню в школу. – Её голос был настолько пропитан ядом, что застал меня врасплох. Никогда в жизни не видел маму настолько рассерженной.
- Что это с ней? – Глаза Элис казались размером с блюдца, когда она вошла и села рядом, не отрывая взгляда от мамы. – Эдвард?
- Я рассказал про школу.
Элис тяжко вздохнула.
- Не могу поверить, что все так себя ведут. Те девчонки так завидуют Белле, потому что у неё будет ребёнок от тебя, но вот так себя вести, это… это просто смешно.
Мы втроём так и сидели в тишине какое-то время, а все мои мысли были только о том, что в этот момент думала Белла. Мог ли я хоть как-то ей помочь? Жаль, нельзя поменяться с ней местами. Она никогда не захочет быть с человеком, из-за которого её жизнь покатилась кувырком.
Столько лет я мечтал, как смогу убедить Беллу дать мне шанс и пойти со мной на свидание. Я бы показал, что я джентльмен. Мы бы отправились поужинать, потом в кино, может быть, сходили бы в пиано-бар, в котором часто бываем с Элис. Я представлял себе, как мы разговариваем часами, я узнаю́ о ней всё, что только можно узнать. Я бы смотрел, как она, смеясь, откидывает голову назад, и вечер от этого стал бы идеальным. Даже если бы мне не удалось поцеловать её на прощание. Боже, сколько раз я представлял себе, как прижмусь к ней губами, запущу пальцы в её волосы, прижмусь. А сколько раз я мечтал о том, как медленно притягиваю её к себе, боготворю каждый сантиметр её тела, прежде чем провести с ней всю ночь и показать, как она важна для меня.
Это не помогало… совершенно.
Элис обняла меня своими ручонками и прижалась щекой к груди. Из всей семьи моя сестра – самый близкий мне человек. Может, потому что мы близнецы и всю жизнь всё делаем вместе, а может, есть и другая причина. Но Элис понимала меня и помогала во всём. Не было необходимости говорить ей, что что-то случилось, она и так видела. Иногда она перегибала палку, но всегда с лучшими намерениями.
- Хочешь, я убью их всех? Я это сделаю.
Я засмеялся, проводя рукой по волосам.
- Не сомневаюсь и именно поэтому стараюсь с тобой дружить. Такая маленькая и такая злюка. – Я оглянулся, заметив, что мама ушла. – А где…
- Она понесла печенье с молоком Белле. Ты же знаешь, она считает Беллу дочерью и сделает для неё всё то же, что делает для нас, когда нам плохо.
Я кивнул, взгляд поймал какой-то отблеск на свету. Схватил ладошку сестры и увидел источник блеска.
— Это что такое?
Её задорный смех наполнил комнату.
- Кольцо, которое я себе купила. Увидела и поняла, что оно должно быть моим.
- Выглядит…
- Красиво, ослепительно, идеально? – предложила она.
- Дорого, - ответил я, всё ещё оглядывая громадину на пальце сестры. – Тебе хоть что-нибудь недорогое нравится?
- Мне нравишься ты, - с сияющей улыбкой заявила она.
Элис всегда знает, что мне нужно. Мы вдвоём сидели и смеялись, казалось, часами. Говорили обо всём и ни о чём, подшучивали друг над другом, вспоминали безумства, совершённые в прошлом. Всё это время я не мог выкинуть Беллу из головы, но усилием воли хоть ненадолго отодвинул волнения на задний план. Нужно было взять себя в руки, иначе не получилось бы ей помочь.
И когда я, наконец, расслабился и успокоился, то отправился наверх. Нашёл Беллу в её комнате. Она читала одну из книг о беременности, как обычно, но, заметив меня в дверях, мягко улыбнулась и отложила её. Пригласила прилечь рядом, а я никогда не упустил бы такую возможность. Она придвинулась ближе, положила руки на грудь; её ладошки холодны как лёд. Но я люблю, когда она так делает.
Я пригладил её волосы, ощущая, как она расслабляется.
- Хочешь поговорить о чём-нибудь? Я всегда готов тебя выслушать.
- Знаю и благодарна тебе за это. Но я просто хочу, чтобы всё прекратилось. – Она шмыгнула носом и глубже уткнулась носом в рубашку. - Не понимаю, что я им сделала. Я столько лет сидела, не высовываясь. Никогда раньше никому не было до меня дела. Я всегда была глупой Беллой Свон, дочкой копа. Ну да, я залетела от Эдварда Каллена, но что от этого изменилось? Я всё та же глупая Белла Свон, только теперь беременная и больше не дочь копа. Почему? За что, Эдвард?
Я прижал её ближе, сдерживая собственные слёзы. Все счастливые мысли от разговора с сестрой улетучились. Единственное, что осталось – грустная девчонка в моих объятиях, и я собирался прожить остаток жизни, пытаясь сделать её счастливой. Мы пройдём все препятствия вместе, а потом сосредоточимся на счастливой жизни и воспитании нашего ребёнка.
- Во-первых, ты не глупая. Ты прекрасная девушка, Белла. Во-вторых, я понятия не имею, зачем они это делают, но скоро всё закончится. Мне очень хочется, чтобы ничего не было, чтобы тебе не пришлось проходить всё это дерьмо, что они устраивают. Хочется, чтобы ты вообще никогда в жизни с подобным дерьмом дела не имела. Это несправедливо, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы тебе стало легче, - нашёптывал я. – Навсегда, - добавил ещё тише в надежде, что она не услышит.
- С тобой действительно легче. - Она прижалась ещё ближе и зевнула.
- Поспи, Белла. – Она пробормотала что-то во сне. – Я буду здесь, когда ты проснёшься. Обещаю. – «Я всегда буду здесь», мысленно добавил я.
Однажды я смогу сказать это вслух. Но до этого ещё предстоит долгий путь.
Мы справимся.

---

¹Обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) – психическое расстройство, для которого характерны навязчивые мысли, образы или идеи (обсессии) и повторяющиеся действия (компульсии). Заболевание развивается в подростковом и молодом возрасте (средний возраст начала ОКР – 19-20 лет).

---

Перевод - Найк; редакция KleО
Форум здесь.