Эдвард понятия не имел, почему не мог выбросить Беллу из головы.

Ну нет. Это все вранье. Она была красива, чего для большинства парней вполне достаточно, чтобы сходить с ума по женщине, но дело не только в этом. Она была умна и, что ж, заинтриговала его.

К тому же, нельзя сказать, чтобы он специально ходил за ней по пятам. Они учились вместе, у них было схожее расписание, и Белла не стеснялась отвечать на занятиях. Она была куда сообразительнее большинства их одногруппников, и ему нравилось бросать ей вызов. И нравилось, что она каждый раз его принимала.

Лишь спустя несколько недель после того, как он узнал, что она замужем, до него дошло, что ему не обязательно с ней встречаться. Они могли бы стать друзьями. Он был заинтригован; ее брак никак не обойдешь, но это не означало, что ему нужно ее соблазнять.

Первые несколько месяцев он наблюдал за ней. И по его наблюдениям у нее не было друзей. Она всюду вышагивала как командирша. А когда он видел ее на территории кампуса, она была одна или сидела, обложившись книжками. Похоже, вариант с дружбой отпадал.

Ему было интересно, почему у нее нет друзей. Если она была до такой степени необщительна, то как вышла замуж так рано? Или у нее не было социальной жизни как раз потому, что она рано вышла замуж? Может быть, ее муж властный мудак.

Лето пришло и закончилось. Когда снова начались занятия, Эдвард опять столкнулся с Беллой. И теперь у них были не только общие лекции, но и общее тело. Буквально. На протяжении всего семестра группа должна была изучать и препарировать человеческое тело. Профессор поделил всех на группы по два или три человека. Когда он назвал их имена, Эдвард покосился на Беллу и заметил, как округлились ее глаза. Пару раз хлопнув глазами, она кивнула, поджав губы. Это тоже его забавляло. Он сам стал брошенным ей вызовом.

Они обменялись дежурными приветствиями, но Эдвард не стал начинать бессодержательный разговор. Все стало очевидно, когда они подошли к столу, и Белла громко заговорила, задавая тон. Исключительно деловой тон.

Эдвард был более чем готов подыграть. К тому же, он был весьма обеспокоен лежащим перед ним на столе трупом. И смотрел на Беллу, потому что был не готов смотреть на мертвяка.

Ну а что? Это действовало на нервы. Понятное дело, он учится на врача. Понятно, что будет копаться в человеческих телах, когда станет хирургом. И конечно, ему предстоит иметь дело с мертвыми и, вероятно, нередко.

Черт, да однажды кто-то умрет под его скальпелем. Эта мысль пугала, и была одной из тех немногих, что мешали спать по ночам. Он рос с мыслью, что однажды станет врачом. Скорее всего, хирургом, как его отец. Как его дед. И хотя он встречался со многими людьми, которым помог его отец, видел награды, которые получил Карлайл, он также был свидетелем и непростых времен. Когда отец пришел домой весь разбитый и подавленный из-за одной особенно удручающей потери.

Несложно думать о прелестях выбранной профессии. Он будет помогать людям. Он будет спасать людей. Поэтому тот факт, что первая его встреча с человеческими внутренностями будет проходить на примере трупа, взаправду действовал на нервы.

А Белла, судя по всему, была храбрее его и поглядывала. Его немного утешало, что Белла побледнела и выглядела такой же встревоженной, как и он. А потом она нахмурила брови, выглядя…

Впечатленной?

Не сумев сдержать любопытства, Эдвард обернулся. Он проследил за направлением ее взгляда, и понял, что она смотрит на причиндалы трупа. Он рассмеялся, а когда она подняла голову, то вид у нее оказался такой виноватый, что он захохотал еще громче.

– Вас трупы смешат, мистер Каллен? – спросил профессор, не разделяя его веселья.

– Прошу прощения, сэр. – Эдвард похлопал тело по руке. – Я подумал, что должен рассказать Белле о воздействии формальдегида на мужской член.

По аудитории пронесся нервный смешок, и Белла густо покраснела. Эдварду даже показалось, что и профессор не сдержал ухмылки.

– Благодарю за замечание, мистер Каллен. Да, не стоит так удивляться. Ваши трупы мужского пола не оказались бы с таким большим достоинством, если бы в них текла одна только кровь.

Вернувшись обратно к работе, Эдвард перво-наперво посмотрел на Беллу. Она поджала губы. Щеки все еще слегка горели.

Упс. Верно. Он вроде как смутил ее перед всей группой. Он не хотел. Он вообще хотел продвигаться в другом направлении.

Он слегка перегнулся через тело.

– Эй, я ляпнул наобум. Просто от зависти.

Ее губы слегка дрогнули. Она подняла глаза, и ему будто молния в спину ударила. Было что-то особенное в блеске ее карих глаз.

Это продлилось лишь мгновение, а потом она снова склонилась над телом на столе. Белла обвела его взглядом, выражение ее лица стало серьезным и печальным.

– Я делаю первый надрез, – кратко сказала она.



Что бы Белла о нем ни думала, они с Эдвардом хорошо сработались. Она всегда держалась профессионально в работе. Никогда не была резкой или грубой. Она была находчивой и точно не криворукой.

Да. И что бы он к ней ни чувствовал, от совместной работы с ней становилось только хуже.

И черт, он просто не мог сдерживаться и не дразнить ее хоть немного. Хотя, в его защиту можно заметить, что порой она лишь упрощала ему задачу. Он громко зачитывал тестовые вопросы, а она определяла орган, о котором шла речь, и озвучивала длинный перечень всего, что с ним может быть не так. Между вопросами он так же громко спросил:

– И давно ты замужем?

Застигнутая врасплох, Белла начала отвечать:

– Пя… Постой. Это не твое дело.

Эдвард ответил ей улыбкой.

– Просто любопытно.

Помотав головой, она отошла от тела и сняла перчатки.

– Нам по двадцать четыре. Не так уж мало, чтобы быть в браке.

– Ты не в двадцать четыре вышла замуж. – Эдвард надел перчатки, по какой-то непонятной причине довольный тем, что тон ее не был оборонительным.

– В двадцать.

Он резко поднял голову.

– Правда?

Белла вскинула бровь.

– Ты замужем уже четыре года? – спросил он.

– Поглядите-ка. Гений математики.

Эдвард присвистнул.

– Четыре года.

– Опять подсчеты.



– Итак, у меня вопрос.

Белла подняла голову, на ее губах отчетливо играла улыбка.

– Я так понимаю, дело тут не во внутреннем строении ноги, да? Нам нужно закончить сегодня, ты знаешь. Ноги заберут. – Она посмотрела на тело. – Бедный парень. Бедный Хер.

Эдвард боролся с улыбкой. Белла взбесилась, когда он предложил назвать тело Хером после того, как он произвел на нее такое впечатление. Видимо, сдалась.

– Не пойми меня неправильно, – сказал Эдвард.

Она поджала губы, разглядывая его.

– Если не хочешь, чтобы я поняла тебя неправильно, лучше не подавай мне ничего неправильно.

– Справедливое замечание, – задумался он. – Слушай, я не видел, чтобы ты с кем-то общалась.

– Я замужем, как тебе известно. И иду домой сразу после учебы.

– Я не об этом говорю. И пока ты ничего не сказала, я сам знаю, что это не мое дело. Это просто разговор. – Несмотря на ее частые сухие замечания, она ни разу не сказала, чтобы он отвязался.

Белла махнула рукой, давая добро продолжать.

– Я хочу сказать, что ни разу не видел, чтобы ты общалась с людьми в кампусе. Я лично видел, как ты отмахивалась от людей, которые пытались заговорить с тобой.

Она посмотрела на него с прищуром.

– Пытаешься сказать, что у меня нет друзей?

– Я уверен, у тебя есть друзья.

Она пожала плечами, снова глядя на Хера.

– Нет, нету, – она глянула на него. – Доволен?

Эдвард нахмурился.

– С чего мне быть довольным?

Снова пожав плечами, Белла взялась делать последний надрез.

– Я понимаю, что ты пытаешься быть дружелюбным, но тебе ни за что не убедить меня, что тебе не важен дух соперничества.

– Да, мне важен дух соперничества, и я даже не сомневаюсь, что задам тебе жару как хирург.

Он снова подняла голову, глядя на него с прищуром. Она уже собралась ответить, но он перебил ее:

– Так, постой-ка. Ты считаешь, что я дружелюбен из соображений соперничества? Чтобы типа обезоружить тебя или что? Типа я хочу тебя обезоружить и ударить, когда ты ослабишь оборону? Зачем?

Белла опустила взгляд, ее щеки слегка покраснели.

– Белла, можно быть конкурентами и оставаться друзьями. Только этого я и хочу.

– Быть моим другом.

Он понятия не имел, почему у нее был такой скептический вид.

– Да.

– И ты считаешь, быть друзьями – хорошая идея?

Он рассмеялся.

– Для тебя-то? Это отличная идея.

Белла смерила его сердитым взглядом.

– Что, прости?

Эдвард поморщился.

– Это неправильно прозвучало.

– Но что ты имел в виду? – потребовала ответа она.

Он вздохнул и закатил глаза.

– Ладно. И еще раз хочу прояснить, я просто ляпнул не всерьез.

Белла молча смотрела на него. Эдвард заворчал, переминаясь с ноги на ногу.

– Ты знаешь, кто главврач в Центральной больнице?

– Конечно. Доктор Карлайл… – Белла выпучила глаза. – Ты его сын. – Она склонила голову набок. – Значит, ты хочешь сказать, что быть твоим другом в моих интересах, потому что твой отец – видная фигура во врачебной среде города.

– И снова скажу в свою защиту, что я по большей части шутил.

Белла снова поджала губы, блуждая по нему взглядом.

– Ты просто нечто, – сказала она, но тон ее был скорее шутливым.

– Я брякнул, не подумав.

– Думаешь? – И она улыбнулась. Настоящей искренней улыбкой. – Да ты просто мудак, Эдвард Каллен.

– Никогда об этом не слышал.

Издав очаровательный смешок, Белла вновь приступила к работе.

– У меня мало друзей, – сказала она после небольшой паузы. – Мы с мамой часто переезжали. В итоге я оказалась в городе, в котором провела последние полтора года учебы в школе. Это был крошечный городок. Джейк, мой муж, был моим лучшим другом. Мы вместе сбежали оттуда, чтобы поступить в колледж. В отличие от некоторых, – она подняла взгляд и многозначительно на него посмотрела, – мне учеба не давалась так уж легко. Нужно было оплачивать колледж, поэтому я постоянно работала и мало общалась с людьми.

– За исключением твоего мужа.

– Ага. Так или иначе, учиться в меде в миллион раз сложнее, чем в обычном колледже, и гораздо дороже. Поэтому я ни с кем не общаюсь.

– Охо-хо. – Эдварда это немного огорчило, но он не собирался ей об этом говорить. – Может, тогда поужинаем на неделе?

Белла резко на него посмотрела, и он поднял руки, как бы успокаивая ее.

– Приводи мужа. Ты мне нравишься. – Белла прищурилась, чем немало его рассмешила. – Правда. Не спрашивай почему. Давайте потусим вместе. Я уверен, что он мне тоже понравится.



Джейкоб Блэк Эдварду не понравился.

И чувство это было взаимным. Начиная с первого убийственного рукопожатия альфа-самца, все, что Джейкоб говорил или делал, происходило в пассивно-агрессивной манере. Эдвард был невысокого мнения о ревнивых мудаках. Хотя от его внимания не укрылся тот факт, что Джейкоб Блэк возненавидел его задолго до первой встречи по одной простой причине – Белла говорила о нем.

Интересно.

А еще тем вечером было интересно наблюдать за общением Беллы с мужем. Эдвард понимал, что не все люди любят телячьи нежности, но у них было что-то еще. Они были близки, это было очевидно. Дружелюбны. Дружелюбны, а не влюблены. И вообще, когда Джейкоб в десятый раз попытался приобнять ее, она скорчилась и смахнула его руку.

– Да что ты сегодня такой приставучий? – прошипела она в полголоса.

Такой вид любовных прикосновений был явно им не свойственным.

Когда они встретились во второй раз, Эдвард заметил еще одну вещь: у них было мало общего. Когда один из них начинал распинаться на излюбленную тему, второй смотрел остекленевшими глазами. Они будто привыкли улыбаться и кивать друг другу. Белла вела себя гораздо более оживленно, когда говорила с Эдвардом о вещах, которые были выше понимания Джейкоба.

Все это было очень любопытно. Ему лишь хотелось, чтобы он мог перестать об этом думать.



Когда настало время вскрывать Херову грудную клетку, Эдвард стал во главе. Конспекты подсказывали ему, что это будет крепкий орешек. И, черт возьми, они не врали. Вот почему трупы – такой ценный образовательный инструмент. Какое облегчение, что ему не придется в первый раз делать это на живом пациенте.

А с другой стороны, бедный Хер. Белла что-то тихо буркнула, когда Эдвард сделал какую-то глупость, и он покосился на нее, ожидая встретиться с ее осуждающим взглядом. Она терпеть не могла отдавать ему скальпель. Но Белла даже не смотрела на него. Она смотрела на Хера с таким сочувствием и беспокойством на лице, что у Эдварда чуть екнуло сердце.

Затем он заметил, что она держит его руку, утешительно похлопывая. Эдвард хохотнул, чем привлек ее внимание.

– Он мертвый, ты же знаешь, – тихо сказал он.

На этот раз ее улыбка возникла незамедлительно.

– Займись делом.

– Да, мэм, – усмехнулся он.



У студентов медиков был обычай устраивать своего рода похороны для храбрых душ, пожертвовавших свои тела науке, чтобы те могли стать хорошими врачами. Они сослужили хорошую службу. Стихи и молитвы зачитаны. Панегирики произнесены. Никто ничего не знал о телах, с которыми работал, но было что-то очень личное, хоть и немного неприятное, в том, чтобы препарировать их весь семестр. Они стали коллегами, если не друзьями.

После торжественных слов благодарности устроили вечеринку. По опыту Эдварда никто так не отрывался, как полуизможденные студенты медики.

Муженек Джейк уехал из города, и Белла ходила на вечеринки одна. И, как подумал Эдвард, было приятно видеть ее среди сверстников. Он невольно задумался, мог ли Джейкоб ценить ее такой, знал ли, какая она блистательная.

А он знал. Знал, что ему стоит перестать так думать. Но после нескольких бесед и пары моментов, когда Эдвард видел, как она ведет себя в обществе, ему казалось, что он кое-что о ней знает.

Она с громким вздохом плюхнулась на диван рядом с ним. Ее улыбка была ослепительна, а глаза засияли, когда она посмотрела на него. Черт, она была прекрасна.

– Что ты тут делаешь, как тихоня у стеночки? – спросила она.

Он почувствовал запах алкоголя в ее дыхании. Она была навеселе, что объясняло, почему она села так близко к нему, будто прижимаясь время от времени.

Черт, он тоже слегка опьянел. Может, даже не слегка. Что объясняло, почему он позволил себе убрать руку со спинки дивана и опустить ей на плечи.

– Ну, строго говоря, тихоня на диване.

– У тебя корни растут из задницы?

Он усмехнулся.

– Вот это уже пугающая мысль.

– И какие у тебя оправдания?

– Тупо лень. – Он крутил между пальцами прядь ее волос, жаждя полностью запустить их в ее волосы.

– Ленивый засранец, – сказала она с той же улыбкой. – И небрежный. Не такой уж ты и виртуоз со скальпелем. – Она склонила голову на бок с игривым выражением лица. – Может, тебе стоит пересмотреть вариант с хирургией. Врач, вооруженный одним только стетоскопом, тоже настоящий врач.

– Аха. – Он повернул голову и задумался, когда они успели оказаться так близко. – Я знаю, что ты завидуешь моим навыкам, Белла, но вранье – неверный путь. Это непристойно.

Ее глаза загорелись.

– Непристойно, да? – Она потянулась и стукнула его по носу кончиком пальца. – Кто-то смотрит слишком много старых английских шоу. Леди не пристало лгать, да?

– Ты пытаешься отвлечь меня, потому что это правда. Не страшно признать, что ты не лучшая. Ты все равно хороша.

Она хмыкнула и снова постучала его по носу.

– А ты все равно бредишь.

Эдвард перехватил ее запястье и опустил руку вниз. А потом, даже не думая, что делает, наклонил голову и захватил ее губы в поцелуе.

Белла ахнула, ее удивленный стон он почувствовал на губах. Он замер, отодвинувшись на считанный миллиметр. Но он был одурманен. Голова шла кругом, он чувствовал, что уже не под хмельком, а окончательно пьян. Ее вкус был такой мощный. Ему необходимо было поцеловать ее снова.

И он поцеловал, хоть и заметил, что Белла застыла неподвижно. Он велел себе остановиться. И неважно, что ее сбивчивое дыхание обжигает ему кожу. Неважно, что так приятно чувствовать ее в объятьях. Ему было нужно остановиться, хотя в этот момент он никак не мог вспомнить зачем.

Ее ладонь опустилась ему на шею, и Белла сделала резкий вдох. А в следующую секунду она его целовала. Это был сильный, голодный поцелуй.

И так же быстро, как начала, Белла разорвала его. И вскочила на ноги, зажав рот ладонью. Оглядевшись по сторонам бешеным взглядом, она посмотрела на него, развернулась и засеменила прочь.

Эдвард поднялся с дивана и помчался следом, зовя ее по имени. Он нагнал ее в относительно пустом коридоре и потянулся коснуться ее руки.

Белла увернулась.

– Не прикасайся ко мне. – Она смерила его суровым взглядом, и Эдвард выставил вперед руки в знак примирения. Затем, резко развернувшись, она поспешила дальше.

– Белла. – Эдвард вышел за ней на улицу. – Белла, прости. Я не должен был…

– Нет, не должен был. – Она тряхнула головой, проводя ладонью по волосам. – Я так и знала, что это случится. Знала, что ты брехло.

Эти слова застали его врасплох.

– Что?

– Вся эта фигня про то, что ты хочешь быть друзьями. Полная чушь, я так и знала. Вот чего ты на самом деле добивался. Ты…

– Прекрати. – Ему не нравилось чувство, которое начало зарождаться внутри. Да, он был виноват – конечно, ему всегда хотелось больше, чем быть с ней просто друзьями. Но он был не только виноватым. – Да, ты мне нравишься. Очень нравишься.

– Это не мои проблемы, Эдвард. Я замужем. Ты знаешь моего мужа, мать твою.

Но вот опять, она не сказала, что он ей не нравился. Она все время что-то не договаривала. Теперь она металась на месте – пара шагов вперед, пара назад, и обратно; взволнованно теребила пальцами волосы и прикрывала рот ладонью, будто пряча место преступления.

И Эдвард, потому что был пьян, потому что умирал от желания, потому что был молод, заносчив и глуп, произнес то, о чем уже очень давно думал.

– Он недостаточно хорош для тебя.

Белла резко остановилась и уставилась на него.

– Что?

Ему стоило отступить. Стоило отступить сразу же.

– Твой муж. Он недостаточно хорош для тебя. Он не такой умный, как ты. Не такой сообразительный. Не такой… да черт, никакой.

Она смотрела на него широко распахнутыми глазами полными неверия. И да, ему стоило отступить, но…

– Послушай, я понимаю. Вы друзья. Очень хорошие друзья, и это удобно. Это просто. Это хорошо, когда ты все время так занята. Наверное, приятно возвращаться домой к человеку, который ничего от тебя не требует. Который не бросит тебе вызов.

Белла поджала губы, и он понял, что совершил роковую ошибку. Когда она заговорила, ее голос был спокоен и холоден.

– Знаешь, я не оправдываю насилия. Терпеть не могу эти шоу и фильмы, где женщина вскакивает с места и влепляет парню пощечину, и всем плевать, потому что, эй! Она же девчонка. Но вот сейчас я начинаю менять свою точку зрения, заносчивый ты придурок!

На этом она развернулась и зашагала прочь, растворяясь в ночи. И на этот раз он не пошел за ней.

ФОРУМ

---

Перевод: RebelQueen
Редактура: Sensuous

Такой вот содержательный флешбек. Надеюсь, теперь стало чуть более понятно, "откуда ноги растут".

Предыдущая глава