2024-5-2

16

0

0

- Привет.

- Привет. Я вхожу, неся тебе дары… ну, вообще-то продукты. Это будет лёгкий вечер. Ньокки в соусе болоньезе, салат и чесночный хлеб, годится?

- Да, звучит отлично! Проходи.

Я придерживаю дверь открытой, и он протискивается мимо меня, кладёт бумажный пакет с продуктами на кухонный стол и начинает заглядывать в шкафы и ящики.

- Есть консервный нож?

- Эмм… да, - я подхожу к Эдварду сзади, достаю из буфета открывашку и подаю ему. – Помочь тебе чем-нибудь?

- Просто налей нам немного вина, я собираюсь начать с соуса.

Двадцать минут спустя я уже глотаю слюнки. Подсоленная вода закипает, салат уже готов, чесночный хлеб испечётся минут через пять, а Эдвард стоит над кастрюлей, поминутно помешивая соус.

Не поймите меня превратно, ужин пахнет потрясающе, но внутренний жар и беспокойство, которые я сейчас испытываю, вызваны не этими аппетитными ароматами, а наблюдением за Эдвардом, хозяйничающим на моей кухне… Мне нравится смотреть, как он приправляет мясной фарш, добавляет томатное пюре и другие ингредиенты, которые он разложил по всему рабочему столу… кстати говоря…

- Значит, насколько я понимаю, тебе нравится и та часть бизнеса, которая связана с приготовлением пищи? Ты увлекаешься не только деньгами и цифрами?

- О да, то есть мы с Джеймсом оба многому научились у мамы и бабушек – наша семья всегда была очень дружной. Мы пользовались их рецептами – и постепенно у нас начало получаться, что казалось естественным, поскольку мы росли среди таких талантливых поваров. Джеймс усовершенствовал свои навыки в кулинарном колледже, ну а у меня скорее природный талант – примитивный, грубый и всё ещё требующий огранки, - добавляет он, подмигнув и, чёрт бы его побрал, кривовато улыбнувшись.

Не в силах отвести от него взгляд, я с трудом сглатываю. Уверена, что начала таять сразу после слов «примитивный и грубый», прозвучавших в одной фразе.

Безусловно, он знает, что со мной делает.

Господи. Здесь действительно так жарко?

- Так это твой дежурный соус? – спрашиваю я, пытаясь избавиться от неоспоримого прилива тепла, которое чувствую внизу живота.

- Дежурный?

- Ну да, который ты кладёшь во все виды лапши? – я вижу, как Эдвард напрягается и заметно морщится. – Что? Что такое я сказала?

Он кладёт большую ложку на подставку, поворачивается ко мне, берёт меня за плечи и говорит:
- Обещай мне, что ты никогда… НИКОГДА… больше не назовёшь пасту «лапшой»… это смертный грех, Белла. Серьёзно, я практически уверен, что насчёт этого должна существовать одиннадцатая заповедь.

Я хихикаю, а потом останавливаюсь, поняв, что он совершенно серьёзен.

- Оххх, хорошо. Похоже, ты готов отстаивать интересы своей паа-сты, а? – поддразниваю я его, наслаждаясь этим лёгким подшучиванием.

- Ну, ты не обязана выговаривать это по-итальянски, - смеётся он. – Я просто довожу до твоего сведения, что единственная лапша на планете – это яичная лапша, ну и ещё пара блюд китайской кухни. Всё остальное – это паста, макароны или отдельные виды пасты с собственными названиями… например, сегодня у нас ньокки.

- Ньокки.

- Да, ньокки, они сделаны из картофеля и муки, а отвечая на твой вопрос – нет, это не мой «дежурный соус», а именно тот соус, который, по моему мнению, лучше всего подходит к этому типу пасты. Я готовлю примерно шесть различных соусов, но для этого соуса взял бы только ньокки или кавателли.

- Хорошо, так научите меня, Шеф Каллен – что входит в этот соус болоньезе?

- Ну, у нас здесь говяжий фарш, который я приправил чесноком, а потом добавил томатное пюре, песто, грибы, вино и немного воды.

- Пахнет фантастически. Думаю, тебе придётся каждый раз готовить мне другой вид пасты, чтобы иметь возможность похвастаться всеми своими соусами.

Он задумчиво смотрит на меня и улыбается:
- Договорились.



После ужина и почти двух бутылок вина мы выходим на заднюю террасу, держа в руках полные бокалы. Теперь можно и поговорить.

Весь этот вечер подозрительно напоминал свидание.

Я с удовольствием поверила бы, что это оно и есть, но до официальной помолвки Эдварда осталось всего пять дней.

Мне нужно прекратить себя мучить.

Это просто друг, приехавший поужинать и пообщаться.

До сих пор мы довольно легко поддерживали диалог, но я знаю, что Эдвард готов перейти к откровенному разговору, чтобы заполнить для меня некоторые пробелы, особенно имеющие отношение к странной женщине, появившейся сегодня в нашем баре.

- Итак… что ты можешь мне рассказать о той девушке? Бруки или как её там? Я даже не знаю её фамилию. Как мы с ней познакомились?

- Её семья каждое лето арендовала коттедж на довольно долгое время. Не на всё лето, обычно примерно на месяц, как мне кажется. В любом случае она… эээ… ей нравился твой бойфренд, и очень сильно, по правде говоря. Она всегда ревновала его к тебе.

- Ладно, но почему она говорила с ненавистью, которая, по-моему, далеко выходила за рамки ревности ко мне со стороны особы, издали обожающей моего бойфренда? - возражаю я, не в силах сопоставить эти факты.

- Ну, я не знаю, насколько далёким было на самом деле это «издали».

Я приподнимаю брови и смотрю на Эдварда с молчаливым вопросом. Он действительно сказал то, что мне послышалось?

- Алек изменял мне? Когда?

Эдвард качает головой и открывает карты:
- Не знаю, когда это началось, но однажды я застал их. Думаю, это был третий год моей работы в коттеджах.

- Ничего себе! И ты застал их… - я описываю рукой круг, полагая, что он поймёт, не заставляя меня называть своими словами очевидное.

Он кивает.

- Отлично. И это мой жених? Ну и бабник! – я закатываю глаза, задаваясь вопросом о том, где была моя голова, когда я давала согласие выйти замуж за эту вошь.

- В тот момент он ещё не был твоим женихом.

- Но был моим бойфрендом.

- Да.

- Ну и как я отреагировала, когда узнала об этом? Ты ведь рассказал мне, что застукал их?

- Рассказал… по крайней мере, попытался.

- Ты попытался. Я не захотела слышать правду, да? – Тупая девчонка. Просто не верится, что я была такой идиоткой.

- Нет, не совсем так. Мы были не в самых лучших отношениях, - голос Эдварда делается тише, он отворачивается.

- Почему?

Он набирает полную грудь воздуха, потом резко выдыхает, словно готовится сказать что-то очень важное, и снова поворачивается ко мне:
- Уфф, ладно, нас с тобой вроде как бросало из крайности в крайность после того, как мы расстались.

- А разве это произошло не в первое же лето твоей работы в коттеджах? – Он кивает и делает большой глоток вина из своего бокала. – Так в чём же была наша проблема? Почему мы не смогли пережить это и мирно сосуществовать?

- Наш разрыв не был таким уж лёгким – для каждого из нас… а потом всё стало во много раз хуже.

Я задумчиво киваю в ответ. Если моя мать заставила нас расстаться, то это, разумеется, было трудно для нас – просто разойтись в разные стороны, по-прежнему испытывая друг к другу сильные чувства… но…

- Хуже? Почему? Что случилось? – продолжаю я уже вслух.

- Я тебя обманул, - сообщает он, не спуская с меня пристального взгляда.

- Каким образом?

- Подстроил всё так, чтобы ты застала меня на чём-то, что обидело бы тебя.

Я озадаченно хмурюсь. Обидело бы меня? Но я ведь действительно нравилась ему… может быть, даже больше чем просто «нравилась»? Мы не заходили так далеко в нашем разговоре, поэтому об этом я могла только догадываться.

- Почему ты это сделал?

- Потому что наш разрыв был мучительным для нас обоих, Белла, - объясняет он с лёгкой дрожью в голосе. – Мы потрясающе проводили время вместе в те полтора месяца. Было очень тяжело расстаться, тем более что мы продолжали маячить друг у друга перед глазами с утра до вечера… каждый божий день. Поэтому я принял решение. Дерьмовое, абсолютно нелогичное решение, которое, как я думал, могло помочь нам обоим преодолеть боль, которую мы чувствовали.

Я смотрю, как он одним глотком опустошает свой бокал и наливает себе ещё.

Боже правый!

- Ладно… это звучит немного пугающе, даже если у тебя вроде бы были добрые намерения, - мои интонации выдают скептическое отношение к его искусству принятия решений… но ему было всего семнадцать… Господь свидетель, мне бы не понравилось, если бы обо мне судили по тому, что я делала в семнадцать лет, или в шестнадцать, или… уфф.

- Да, были. Это действительно так, но когда я увидел, к чему это привело, то понял, что это было самым худшим из всего, что я мог сделать… для нас обоих, - Эдвард качает головой, всё ещё взволнованный этими давно прошедшими событиями.

Я пытаюсь собраться с духом, надеясь на лучшее, но приготовившись к худшему.
- Ладно, выкладывай… что же ты натворил?

- Сделал вид, что развлекаюсь с другой девушкой.

- Развлекаешься? Каким образом? – осторожно спрашиваю я.

- Она была голой, в одном полотенце, а у меня были расстёгнуты шорты. Ты застала нас в вашем коттедже, когда она обнимала меня, уткнувшись лицом мне в шею.

- Ох. И ты специально устроил, чтобы я увидела тебя с ней? – спрашиваю я, чувствуя себя слегка уязвлённой, несмотря на то, что это всего лишь рассказ, а не воспоминания об эмоциях, которые я пыталась бы преодолеть.

- Да. Я подумал, что если смогу как следует рассердить тебя, то ты будешь обращать на меня меньше внимания и наш мучительный разрыв будет чуть более терпимым.

- Мучительный разрыв, в самом деле?

- Да… по крайней мере, нам так казалось в то время. Я имею в виду – положа руку на сердце, мы ведь были детьми, Белла. Что мы знали тогда о любви и потерях? Это было самым взрослым из того, что мы пережили… и наши чувства были настоящими, но мы вели себя как Ромео и Джульетта… словно никогда не сможем снова дышать, если не будем вместе.

- Господи. Так ты нарочно подстроил, чтобы я застукала вас вдвоём, - я умолкаю, глядя на океан. – И что ты сделал после этого?

- Ничего.

- Ничего? – у меня изумлённо открывается рот. – Просто позволил мне уйти? Не догнал и ничего не попытался объяснить?

- Да.

- Фу. Это довольно-таки бессердечно, босс. Напомни мне никогда больше не рвать с тобой, - я усмехаюсь над иронией судьбы.

- Понимаю, это звучит очень дерьмово. Я думал, что если позволю тебе поверить в эту ложь, то ты сможешь собрать кусочки и жить дальше. Что ты ослабишь свою хватку и дашь мне возможность ускользнуть… что мы оба отпустим друг друга.

- И что, так и случилось? Вероятно, да, поскольку в результате я оказалась замужем, а ты сидишь тут помолвленный. Правильно?

- Если бы у меня была машина времени и я мог изменить то, что натворил, поверь, я так и поступил бы, так как всё, что происходило потом, положило начало новой главе в наших жизнях. Главе, в которой ты не просто вела себя как избалованное дитя, но и ежедневно мучила меня, постоянно напоминая о своих новых отношениях.

- Моих новых отношениях?

- Да. С Алеком.

- Когда я познакомилась с ним?

- В тот же чёртов уикенд, когда я привёл в исполнение свой блестящий план. Думаю, ты встретила его следующим вечером, - отрывисто говорит он, тряхнув головой.

- Надо же. А я быстро сработала, да? Ты, должно быть, усомнился в моих чувствах к тебе, когда я с такой готовностью бросилась в отношения с кем-то другим.

- Вероятно, в такой же степени, в какой ты усомнилась в моих чувствах к тебе после того, как увидела мою инсценировку. Но я клянусь, Белла, клянусь, что у меня с ней ничего не было. Она была одной из твоих знакомых… ну, знакомой вашей семьи. Ты называла её родителей дядей и тётей, но они не были твоими родственниками. В общем, их дочь была старше тебя и даже старше меня, вообще-то, и это просто… ну, вроде как произошло. Я принял это решение под влиянием момента, практически не планируя… это внезапно пришло мне в голову и…

- Ладно, можешь избавить меня от подробностей, Эдвард. То есть я не помню ничего из этого, но всё равно чувствую себя неловко при мысли о том, как ты целуешься с какой-то девушкой, позволяя мне застать вас и подумать, что вы занимаетесь сексом, хотя ты говоришь, что не было ничего даже отдалённо похожего на это… - я делаю огромный глоток вина, чтобы успокоить нервы.

- Не было. Мы даже почти не поцеловались. Она не давала мне прохода всю ту неделю, что они гостили у вас. Потом я понял, что если ты увидишь нас вместе, то, вероятно, просто уйдёшь, и тогда я сделал это. Это было жестоко и глупо и повлекло за собой целый клубок неожиданных последствий. Не знаю, что ещё сказать, кроме того, что мне жаль. Прости.

Я молчу. Просто не знаю, что можно сказать в такой момент. Эдвард говорит, что после того, как моя мать вынудила нас расстаться, принял невероятно глупое решение. Решение, которое не только закрепило наш разрыв, но и запустило цепь событий, приведших меня к отношениям с Алеком, моим неверным бойфрендом и ныне покойным мужем, а Эдварда – к его теперешнему статусу жениха Тори. Если бы не вмешательство моей матери и не его тупая инсценировка… были бы мы всё ещё вместе?

Мой мозг испытывает перегрузку. Впрочем, я сама об этом попросила – об известных только ему ответах на вопросы. Просто я никогда не думала, что Эдвард в курсе такого огромного фрагмента моего прошлого и сам был его частью.

- О чём ты думаешь? – спрашивает он, глядя не на меня, а на свои пальцы, медленно поворачивающие бокал с вином.

- О многом, наверное. В основном о моей матери и о том, какой отвратительной женщиной она, похоже, всегда была. Но я хотела бы задать тебе тот же вопрос – о чём думаешь ты?

- Вообще-то я думаю о том, что немного пьян. В трезвом виде я просто не смог бы вывалить на тебя всё это. Понадобилась пьяная удаль. Не возражаешь, если я сделаю нам кофе?

Услышав этот откровенный ответ, я улыбаюсь, но понимаю это отклонение от темы, поскольку и сама слегка под хмельком. Я беру Эдварда за запястье, чтобы взглянуть на его часы, и расплывающиеся перед глазами цифры медленно обретают чёткость.

- Ну и ну! Уже полпервого ночи! Не верится, что мы так долго разговариваем. Ты действительно хочешь кофе в такой час?

- Не-а, не очень. Но мне надо попытаться протрезветь, чтобы проехать остаток пути до дома. Если я попробую пройти эти две мили пешком, дело кончится тем, что я вырублюсь где-нибудь в зарослях колосняка и меня закусают до полусмерти песчаные крабы.

Не успев как следует подумать, я выпаливаю то, чего на самом деле хочу:
- Почему бы тебе просто не остаться здесь? Я даже могу предложить тебе матрац, и одеяла, и подушки! Просто роскошь по сравнению с теми условиями, которые ты обеспечил нам в ночь пятницы, - я саркастически улыбаюсь, встаю из-за стола, забираю наши бокалы и направляюсь к двери, а Эдвард позади меня поднимается на ноги.

- Эй! Это была насмешка? Я пытался сделать всё, что в моих силах, мисс Неуклюжка! Ведь это из-за ТЕБЯ мы превратились в человеко-сосульки!

Я резко поворачиваю голову, чтобы дать ему язвительный ответ, и теряю равновесие, споткнувшись о маленький выступ раздвижной двери. К счастью, Эдвард обладает молниеносной реакцией и хватает меня за талию прежде, чем моё лицо встречается с кухонным полом.

- Осторожнее! Поднимайся. Уверена, что с тобой всё в порядке, Неуклюжка?

Он крепко прижимает меня к груди, наклонившись надо мной. Я поднимаю глаза и вижу буквально рядом его подбородок, заросший этой фантастической щетиной.

Разве я уже не говорила, что хочу лизнуть её?

Ага. Уверена, что говорила. Облизать как леденец.

Я прекращаю обмирать, любуясь его эффектными мужественными чертами и игриво отвечаю на насмешку:

- Очень смешно. Так ты остаёшься или нет?

- Ты приглашаешь меня в свою постель, Белла? - пьяновато поддразнивает он, изгибая чертовски сексуальную бровь.

- Нет. Я приглашаю тебя просто в постель – не в МОЮ. У ТЕБЯ есть невеста, которая жутко рассердится, если узнает, что ты провёл в обнимку со мной две ночи меньше чем за четыре дня… особенно за неделю до вашей помолвки, шалун.

Иииии… молчание.

Словно на сонной улице только что, взвизгнув покрышками и неприятно заскрежетав тормозами, резко остановилась машина.

Упоминание о невесте было лишним, Белла.

Дебби Даунер* – вот кто я такая!

Эдвард пытается расправить плечи и пошире открыть глаза, чтобы выйти из пьяного оцепенения:
- Я просто дразнюсь. Но да, то есть я с удовольствием переночую где-нибудь на диване, если ты не против.

- Ты уверен? Я имею в виду, что наверху есть шесть спален, Эдвард. Пять из них просто собирают пыль. Думаю, тебе следует пойти наверх со мной и уснуть в кровати, как полагается нормальному человеку. Утром ты проснёшься со свежей головой, и тогда мы сможем поговорить ещё немного… о нас.

- О нас? – повторяет Эдвард, наморщив лоб.

- Да… эй, разве мы не разговаривали как раз об этом сегодня… ну, строго говоря, уже вчера? В твоём кабинете? – я беру его за руку и веду наверх к одной из пустующих спален.

Он не прикидывается непомнящим.

- О да, разговаривали. Ха. Наверное, это «о нас» в последнее время на уме у нас обоих, - бормочет он.

Я останавливаюсь у дверей спальни, которая находится по соседству с моей, и поворачиваюсь к Эдварду.

- Да, наверное, - я тяжело сглатываю, пытаясь вернуться на путь истинный. – Итак… эмм… ты можешь переночевать здесь. Если понадобится полотенце или что-нибудь ещё, всё есть в ванной комнате напротив. Даже новые зубные щётки и паста. Не стесняйся, бери всё, что тебе нужно.

Он прислоняется к дверному косяку, полуприкрыв глаза, и шепчет:
- Спасибо, Белла. Если бы я знал, что мы снова будем ночевать вместе, то прихватил бы с собой пижаму.

- Ну, я могла бы одолжить тебе свою, но ты, вероятно, будешь выглядеть довольно глупо в моей майке с Бисквитным Монстром и таких же шортах. Боюсь, тебе придётся импровизировать. Поступай как обычно! – добавляю я, шлёпаю его по плечу и пошатываюсь, пытаясь сохранить равновесие.

- Обычно я сплю в боксерах.

- Ну вот, в них и спи, - говорю я, чувствуя, как мой румянец распространяется уже и на шею.

В следующую секунду Эдвард нависает надо мной, наклонив голову к моему уху, и его горячее дыхание обжигает мне шею:
- Но, видишь ли… проблема в том, что на мне их нет.

Я закрываю глаза, запрокидывая голову… опьянённая не только вином, но и мужчиной, который стоит передо мной.

Совершенно очарованная им.

Мне нужно срочно взять себя в руки, пока я не сделала что-то такое, о чём мы оба пожалеем - например, не прыгнула на него, как болотная рысь.

Нет. Только не когда он помолвлен.

Я делаю пару шагов назад и смотрю ему в глаза:
- Спокойной ночи.

Он кивает и продолжает наблюдать за мной, пока я не оказываюсь в дверях собственной спальни.

- Спокойной ночи, Белла.

- Пока.



Эдвард

«Ключи у тебя в сумочке?»

«Не-а, о, хорошо! *ИК* Наверное, мы можем вернуться на вечерррринку!»

«Забудь об этом. Просто залезь в мой передний карман. У меня там универсальный».

За те девяносто секунд, которые занял подъём на лифте до пентхауса, Изабелле удалось, поёрзав на мне, переместиться так, что теперь она обнимает меня руками за шею, а ногами за талию – крепко, как детёныш коалы, который боится упасть.

«Ладно, но тогда мне придётся отпустить твою шею… не урони меня».

«Удержу, обещаю».

Я чувствую, как она запускает обе руки в мои задние карманы и в процессе поиска ключа сжимает мою задницу.

«Здесь нет ключа, Эдваааард», - обольстительно шепчет она мне на ухо, и мой нос улавливает запах текилы.

«Я сказал, в переднем кармане, глупышка. Ты просто пользуешься случаем, чтобы полапать меня».

«Упс! Ты меня разоблачил», - хихикает она, и я вынужден закатить глаза. Эта девчонка меня доконает, я знаю.

«*ИК* Ага! Вот он… о, и привеееет!» - добавляет она, покачивая бровями и скользя ладонью по моему напрягшемуся от опасной близости к ее едва прикрытым ягодицам достоинству. Чёрт побери, я чувствую исходящий от неё жар.

Боже, я покойник.

«Вот он! *ИК* Помочь тебе вставить его, мачо?»

«Нет, я сам могу вставить, спасибо».

«Ммммм, уверена, ты можешь», - она пытается подмигнуть, но это выглядит так, словно она моргает из-за попавшей в глаз соринки.

«Входи, принцесса. Добро пожаловать домой».

«Ооой, ты слишком добр ко мне, - бормочет она в сантиметре от моих губ. – Ты только что перенёс меня через порог. Ты мой принц. Может быть, отпразднуем сейчас нашу первую брачную ночь?»

«Изабелла… просто… вот», - я сбрасываю её на её кровать, и она начинает с хихиканьем подпрыгивать на матрасе, как рыба, вытащенная из воды.

«В нашем распоряжении отличная кровать, мой принц… пружины почти не скрипят. Мои родители нас не услышат… не хочешь присоединиться ко мне и испытать их на прочность, донжуан? *ИК*

Она встаёт на четвереньки и покачивает у меня перед лицом своей сенсационной попкой, что заставляет меня издать нечеловеческий стон, полный сексуальной неудовлетворённости. Я на самом деле даже не знаю, зачем она вообще утруждает себя надеванием бикини… сейчас её трусики совсем ничего не прикрывают.

«Изабелла, твои родители не услышат нас, потому что ночуют в Атлантик-Сити. И хотя это очень любезное приглашение – виляние попой и всё такое… мне всё же придётся отказаться. Ты чертовски пьяна, и я гарантирую, что, когда ты протрезвеешь и настанет день, это снова будет День Сурка и ты снова будешь меня ненавидеть. Как всегда. Каждый. Божий. День.

Мои слова, похоже, поражают её. Она затихает и падает ничком, потом приподнимается на руках и поворачивает голову, чтобы видеть меня.

Я накрываю её одеялом до плеч, сажусь на край кровати и осторожно распускаю её «конский хвост», стягивая резинку с волос.

«Я никогда не могла ненавидеть тебя, Эдвард, - шепчет она, в голосе её слышна боль. – Я скучаю по тебе. Каждый. Божий. День».

Её великолепные карие глаза наполняются слезами, когда она продолжает:
«…больше, чем ты можешь себе представить».

---

* Debbie Downer – персонаж телепередачи «Saturday Night Live» – женщина, способная испортить всем настроение буквально в считанные секунды;