Глава 82. Разжигание

Было поздно. Воскресенье.
- Что ты говорила?
Баффи не могла вспомнить, что она говорила. Вещи, которые он делал, несколько сбивали с мысли.
- Я сказала, - наконец, ответила она, - что должна завтра утром встретиться с Уиллоу.
- И? – Спайк распростёрся над ней на кровати.
- И, может, нам не стоит делать это сегодня вечером.
- Почему не стоит?
- Потому что я не смогу прийти с шарфом или платком на шее. Это обязательно должно быть сегодня?
- Ммм. – Его рука скользнула ей на живот. – Есть и другие места, куда я могу тебя укусить, знаешь ли.
Почему тон, которым он произнёс это, послал волну дрожи по позвоночнику? И по другим местам… не только по спине.
- Конкретнее? – спросила она, почти пропищала.
- Шея – наиболее распространённая часть тела. А ещё вот тут. - Он коснулся её запястья и провёл пальцем по внутренней стороне руки. - И вот тут. Но тоже на виду.
- Да…
Его рука продолжала двигаться, теперь по направлению к груди.
Баффи посмотрела на него. Он поднял бровь, выжидая.
- Хм, я думаю, не стоит. Тем более, это «ой, как больно».
- Это не так уж неподходяще, тем более, если надо скрыть следы. – Спайк усмехнулся. Его рука снова заскользила ниже, по животу и далее между ног. – Тут тоже есть прекрасная артерия… - Его пальцы замерли на внутренней части бедра. – Правильно. Вот здесь. Как я и говорил.
- Не уверена, что…
Но Спайк уже спускался ниже по её телу.
- Я сделаю всё, как надо, для тебя, - выдохнул он.
Она осознала, что Спайк имел в виду.
Схватив за ноги, подтянул её к изножью кровати, сам опускаясь на пол на колени.
- Я…
- Тебе и прежде это нравилось, - промурлыкал он. – Где же твоя страсть к экспериментам, любимая?
- Я всё ещё думаю про «ой, как больно».
- Всё будет хорошо. – Спайк склонил голову. – Я обещаю.
Баффи прикусила губу. Из его уст всё представало таким заманчивым. Спайк прижался губами ей между ног, всё ещё смотря в глаза и приподнимая эту свою чёртову бровь.
Слишком соблазнительно. Возможно, больно, но, бесспорно, эротично. Разок ведь попробовать можно, да?
Спайк по-прежнему смотрел на неё.
Баффи откинулась на кровать и подняла бёдра, прижимаясь к его рту и давая разрешение продолжать. Она чувствовала его дыхание через трусики, и он глубоко вдохнул, прежде чем прижаться губами к ней. Его руки скользнули под неё, подхватили ткань и стащили вниз.
Он действовал медленно, целуя внутреннюю поверхность бедра, прежде чем подключить язык. Баффи выгнулась, ощущая, как в неё проник его палец, а губы продолжали ласкать и посасывать. Девушка свела бёдра, невольно удерживая его.
Однако он повернул голову, перемещаясь к левому бедру. Что-то изменилось.
К первому присоединился ещё один палец, а большим он потирал её бугорок. Всё зашло так далеко, что она не сразу поняла, как и когда он впился зубами в её бедро. Свободной рукой он схватил её ногу, потянув на себя. И пил кровь, пока доводил до оргазма.
Баффи застонала, кончая, пытаясь, но безрезультатно, не вздрагивать, чтобы не оцарапаться о его зубы. Но Спайк всё предугадал, поэтому, когда она дёрнулась, он не оторвал от неё рта и не убрал пальцы, не сменил ритма.
Успокоившись, она поняла, что не ощущала клыков на своей ноге. Боли не было, лишь наслаждение. А потом она поразилась, когда, закончив, он вернулся к её центру.
Не глядя на него, она знала, что Спайк всё ещё был в вампирском обличии, и, Боже, это особенно заводило. Осторожно, чтобы не поранить её, он погрузил в неё свой язык, продолжая гладить пальцами.
Боже, она чувствовала его зубы. Твёрдые, острые на своей нежной коже. Её голова качалась из стороны в сторону, когда она снова кончила. Затем Спайк прижал её к себе.
Лизнул дырочки на бедре и навис над ней с улыбкой чеширского кота а-ля «ну, я же тебе говорил». Выглядел Спайк очень довольным собой.
Баффи могла лишь безучастно смотреть, как с его лицом происходит обратная метаморфоза. В его взгляде застыл вопрос, и она кивнула.
Избавившись от одежды, Спайк стащил с неё футболку, и они продолжили.
Чувство, когда он проникает в неё. Давит на неё. Дрожит от удовольствия. Она даёт ему всё, что может.
А он двигается. Проникает и отдаляется. Проникает и отдаляется.
Мысль пришла внезапно.
«Что-то не так».
Это ошарашило её.
Нет, в том, что он делал с ней, не было ничего плохого. Но вопрос о её крови беспокоил.
Нет, то, что они опробовали новый (и очень приятный) способ укуса, это даже здорово.
Тогда в чём дело?
Она не возражала, что Спайк пьёт её кровь. Это даже хорошо. Это как связь между ними. И она рождает определённую степень близости. Иногда он кусал во время секса. Но не каждый раз. Иногда она давала ему кровь не тогда, когда должна.
А вот и оно.
Всё верно. Суббота.
Он больше не работал на неё. Она не платила. Спайк был здесь, потому что хотел быть, хотел её, а она его хотела. Их отношения развивались так медленно, долгое время были размытыми и неопределёнными. Начинались так непонятно. Так почему она до сих пор платит ему?
Это не означает, что она не будет давать ему свою кровь. Но иметь назначенный день для чего-то столь интимного… вдруг показалось таким неправильным. Словно они условились о сексе по определённым дням недели.
Может, стоит быть более естественными. Спайк может спонтанно выпить её крови, так же как и секс может быть спонтанным. Кроме того, это деловое соглашение смотрелось странно теперь, когда они стали официальной парой.
Почему она раньше об этом не думала? Может, потому, что они вместе не так долго. Может, сегодня – первый день, когда он настоял.
Она не хотела закрывать ему доступ к своей крови, ей надо, чтобы это происходило иначе. По-другому.
Но она не желала становиться одной из тех девушек, которые во время секса думают о других вещах.
Баффи решила прояснить эту проблему в более подходящее время.

* * *
Комната была завалена бумагой. Смятой в комки, разбросанной то тут, то там. Где-то были наброски, где-то каракули, на иных – портреты. Тема одна.
Иногда Анджелус вспоминал то, как она выглядела в их первую встречу – волосы забранные и завитые, как надлежит истинной леди. Но чаще всего она ходила с прямыми волосами до плеч – в образе современной искусительницы.
Мысли, бессмысленные и навязчивые. О том, что прошло.
Вот завтра всё начнётся.
Последнее платье Дарлы лежало на кровати, куда он его и бросил. Это был её любимый наряд. Красное. Без бретелек. Облегающее. Без украшений. Из гладкой ткани. С одним большим воланом.
Он помнил, как они его «купили». Дарла потащила его в один высококлассный дизайнерский магазин в Лос-Анджелесе. Она настаивала, что нужно вести себя как люди, села и рассматривала модели, пока он скучал в стороне.
Они провели там достаточно времени. Дарла даже не позволила ему убить продавца. Она даже настаивала на оплате платья, хоть и украденными деньгами.
Анджелус и не понял, насколько грандиозным было это событие для Дарлы. Она обычно убивала всех, когда они шли в магазин. Этакая рутина во время шопинга.
Но в тот раз всё было иначе. «Это опыт, милый», - снисходительно заметила она. Наконец, он просто отнёс эту ситуацию к категории «женских штучек», не поддающихся логике. Вечером она получила платье и была безмерно счастлива. А когда Дарла была счастлива, многие люди умирали.
Так что день не был пустой тратой времени.
Платье всё ещё пахло ею. И пеплом.
Последнее было заслугой Друссилы, ночью, когда он вернулся в особняк, та обходилась с нарядом Дарлы своим собственным странным образом.
И когда, наконец, Анджелус наслушался её криков, ему показалось, что местью стоит заняться как можно быстрее. Ему надоело слушать её непрерывную болтовню, бессмысленную, о двух персонах, чьей кончины он желал так страстно.
Убийство блондинок на какое-то время его угомонило. Но даже фантазия его не удовлетворяла.
Сейчас он хотел иного. Очень сильно хотел.

* * *
Оранжевое мерцание означало огонь.
А пожар в резиденции вампиров обычно не приводил ни к чему хорошему. Чувство опасности или угрозы отсутствовало. И правда, вскоре из тени появилась Друссила, она начала изящно забрасывать вещи в огонь, что-то напевая под нос. Тем не менее, пламя в главном зале было высоким, и горело оно не в очаге камина.
Анджелус выпрямился и шагнул внутрь. Движение в коридоре привлекло его внимание, он узнал одного из прислужников.
- Что, чёрт побери, тут происходит? – прошипел Анджелус.
- Ей хотелось костёр, сир.
- А ты не мог её остановить? – раздражённо спросил он.
Кое-какая мебель догорала в огне.
- Остановить её? – недоумённо переспросил вампир.
Анджелус углубился в комнату.
- Дру.
Она заулыбалась и захлопала в ладоши, кружась.
- О, ты как раз вовремя. У нас вечеринка. Что ты такой несчастный? Я уж думала, ты не вернёшься так скоро. Оставил свою принцессу в полном одиночестве.
- Обязательно устраивать вечеринку прямо сейчас?
Она молча отвернулась к огню. Он понимал, что отстранился от Дру после смерти Дарлы, у него не было ни времени, ни желания заниматься ей.
- И обязательно устраивать её с огнём?
Может, ему не стоило так надолго оставлять её одну. Может, стоило взять её с собой для, так сказать, терапевтической охоты.
Друссила повернулась с кучей тряпок в руках и кинула их в огонь. Они вспыхнули мгновенно, и она закружилась возле кострища.
- Огонь! Прекрасные вещи в огне горят … я посылаю их тебе!
Впервые с момента прихода Анджелус внимательно посмотрел, что было в куче вещей. А там – платья Дарлы.
Друссила снова закружилась, подхватила последнюю охапку и начала кидать наряды по одному, поднимая снопы искр.
- Огонь к огню. Пепел к пеплу. Как и бабуля. Я кидала сегодня платья на солнце во двор, - призналась она, - но оно их не брало. Это меня разочаровало. – Она швырнула алое платье через голову.
Рассвирепевший Анджелус отобрал тряпку у Друссилы.
- Это её любимое! – закричал он.
- Ей нужно это платье! – зашипела Дру, потянув наряд на себя.
- Чёрт тебя дери, Дру, это не грёбанный погребальный костёр! Она не поимеет их в загробной жизни!
Она бросилась на него, но он легко швырнул её на пол. Он пнул по краю кострища, попав по деревяшке, что когда-то была стулом, головешки покатились по полу.
Друссила вскрикнула низко и скорбно. Вопль набирал высоту и громкость. Вот почему он ушел. У него не было сил терпеть её сейчас.
А она принялась что-то бормотать. Бессвязно. Громко.
- У меня нет времени на это, - зарычал Анджелус. – Хочешь, чтобы я связал тебя?!
Она вскочила, словно змея, тыкая пальцем ему в лицо и наступая.
- Нет времени! Нет времени! – визжала Друссила. – Никогда у тебя нет времени! У моего Спайка всегда было время!
- Не желаю ничего слышать о Спайке!
- Звёзды, они привыкли слушать, но всё перемешалось. Бабушка вышла на солнце и папочка больше не хочет со мной играть! А ты нарушил её прощальный вечер!
- Заткнись!
- Мой мальчик бросил её на солнце, но он никогда не покидает его. Ходит, не смущаясь, огонь во дворе кружит возле него! – Теперь она кричала. – Она была огнём, но не излучала огня. Зелёный огонь…
- Заткнись! – взревел Анджелус, хватая её за руки и тряся.
Взгляд Друссилы был диким.
- Он горит, но не превращается в пепел. Идёт без пламени, танцует в свете дня!
Он чуть снова её не ударил.
- …укротил зелёный огонь, и жёлтый свет не трогает его.
Внезапно что-то снизошло на Анджелуса. Гнев исчез, уступая место выжиданию и холодному расчёту. Он глубоко вздохнул и потёр ладони.
- А что сейчас со Спайком? – поинтересовался он ободряюще.
- Очень умно с его стороны, - пробубнила себе под нос Друссила, покачиваясь из стороны в сторону.
- Что умно, Дру?
- Феи рассказали о двух солнцах. Она – первое, что я увидела. Секрет скрыт, но огонь во дворе сделал всё ясным, будто капли дождя.
Это не могло значить то, о чём он подумал. Всего лишь легенда, ничего больше.
Друссила покачала головой, как бы соглашаясь с ходом его мыслей.
- Обёрнуто вокруг него, - прошептала она. – Будто скарабей на верёвочке.