Пятница, пятое ноября

Я захлопнула дверь грузовика и ждала, когда Джейкоб, обойдя машину, подойдёт ко мне, прежде чем направиться в кафе. Сет уже стоял там, ожидая нас. Напоследок я вытащила телефон – проверить, не ответил ли Эдвард на моё сообщение. Я написала ему, сообщая, что думаю о нём:



– Ты уберёшь эту штуку? – гоготнул он, направляясь к двери кафе. – За последние пять минут ты миллион раз проверяла телефон. Спорим, он звонит, когда тебе приходит сообщение.
– Это новый телефон. Не знаю, верно ли я настроила его. Думаю, я могла случайно переключить его на тихий режим, – солгала я, плавно убирая телефон в карман.
Расстояние между мной и Эдвардом физически ощущалось не только на этой неделе. С Элис и Шарлоттой я говорила больше, чем с ним. Непоследовательным для него было не отвечать на мои сообщения и звонки время от времени.
Джейк закатил глаза.
– Как скажешь, Белла. К твоему сведению: эти денно-нощные поскуливания уже поднадоели.
– Мило. Ценю твою сердобольность и понимание.
Джейкоб остановился, разворачиваясь ко мне. Взяв меня за плечи, друг посмотрел мне в глаза.
– Ты крепче, чем кажешься. И ты знаешь это.
– Ты не понимаешь ситуацию, а я не могу объяснить.
– Ты права. Я не понимаю, но мне и не нужно понимать, чтобы знать: ты переживёшь, что бы у вас там с мистером Богатеем не происходило. Тебе нужно поверить в это.
– Вот этого-то ты как раз и не понимаешь. Я не о себе беспокоюсь.

Пребывание в Форксе в некоторых областях помогло мне, а в других – ухудшило. Мне нужна передышка. Я не хотела ехать сюда, но в итоге обрадовалась. Это не означало, что я радовалась разлуке с Эдвардом. Я ужасно скучала по нему, больше, чем когда он уезжал по делам. Незнание о его местонахождении в свободное время было хуже всего. Шарлотта сказала, что вечера он коротал в кабинете своей городской квартиры. Ужинал, но экономка никогда не заставала его готовящимся ко сну. Я могла только представлять, как он мучил себя. Пару раз я писала Эдварду среди ночи с просьбой поспать и помечтать о тех вещах, которые я сделаю с ним по возвращении домой. Он так и не ответил ни на одно моё сообщение. Вероятно, хотел уверить меня, что спал. Но я была не настолько глупа.

– Ты не можешь контролировать неподконтрольное тебе. Тебе нужно отпустить ситуацию, – проговорил Джейк, опуская руки и берясь меня за ладони. Он потянул меня к двери. – Забудь об этом и поешь. – Парень улыбнулся, ожидая моей ответной улыбки. Джейк изобразил психопата, и я тихонько хихикнула.
– Наконец-то! – воскликнул Сет, когда дверной звонок звякнул после нашего входа. – Задержись вы дольше, я уже собирался сесть за стойку и есть без вас, ребята.
– Джейк миллион раз проверял свои волосы и спрашивал меня, не стоит ли ему сменить рубашку. Ты знаешь его. Он та ещё девчонка, – пошутила я.
– Господи, ну ты и умора. Теперь твоя неработающая задница может платить сама за себя, – проворчал Джейк, хлопая меня по попе стащенным у Коры меню. Она отвела нас в кабинку в задней части кафе.
Сет засмеялся.
– Я куплю тебе ланч, Белла, – предложил он. – Считай это платой за устроенное тобой на этой неделе мне развлечение. Джейку давно напрашивался.
– Спасибо, но я в состоянии оплатить свой обед. Я отнюдь не на мели.

Возвращение в Форкс позволило мне одну роскошь – нормальность. Я оттягивалась со старыми друзьями, подтрунивала и сама становилась объектом шуток, сама платила за обеды и заходила в продуктовый магазин, когда мне того хотелось. За мной не следовали молчаливые телохранители. Я перестала оглядываться через плечо. Единственное, о чём попросил Эдвард – не ходить одной – оказалось более чем разумной просьбой, по мнению моего отца, учитывая то несостоявшееся похищение. Целыми днями я помогала Джейку в гараже. Он дал мне задание систематизировать его документы, находившиеся в полном беспорядке. Я всё задавалась вопросом, как он мог управлять бизнесом при отсутствии у себя организационных навыков. Ему отчаянно требовался менеджер.

Мои вечера проходили с отцом или в Ла Пуш – с Клируотерами. Отец невозмутимо отнёсся ко всей ситуации. Я же приготовилась к худшему. Ожидала, что он вместе с Джаспером ополчится на меня и потребует бросить Эдварда. Хотя, к моему удивлению, никто из них не предложил подобного. Мои подозрения не проходили, я думала, что Чарли с Джаспером манипулировали мной, используя реверсивную психологию¹ или нечто в этом духе. В прошлые выходные я застала их за разговором и они умолкли, завидев меня. У меня возникло чувство, будто я не знала о чём-то, чем мои близкие не собирались делиться со мной.

Звонок над дверью опять тренькнул, когда в неё протиснулась Лея. Заметив нас, она уселась рядом с Джейком. Официально они не сошлись обратно, но Джейк как-то обмолвился, что они несколько раз целовались. Леа сказала, что дело не ограничилось поцелуями, однако в данный момент пара пока не пыталась вешать ярлыки на свои отношения из страха, что это всё испортит. О да, они сойдутся. Их своенравные задницы были предназначены друг другу.

– Вы ещё не заказывали, ребята, не так ли?
– Не-а, увлеклись причиндалами Джейка, – прыснул Сет.
Лицо Леи расплылось в игривой улыбке.
– Оставь-ка его причиндалы в покое, братец.
Как же у них всё на мази.
Глаза Джейка расширились.
– Можем мы не обсуждать мои яйца за ланчем? Пожалуйста?
– Я тоже «за» беседу без яиц, – согласилась я, поднимая руку.
С минуту мы просматривали меню.
Сет же не мог утихомириться.
– Что сказала Золушка, попав на бал?
Я вскинула меню между нами, прикидываясь, будто Сет вообще-то не с нами сидел. Джейк с Леей просто качнули головой.
Сет принялся издавать рвотные позывы, а затем разразился хохотом.
– Усекли? Яйцо? Не танец. [П.п.: Сет играется со значениями слова ball (бал, яйца, шары (balls)), являющиеся омонимами (одинаково пишущиеся и звучащие слова).]
Опустив меню, я накрыла ладонью рот парня.
– Мы поняли, Сет. Прошу, давайте не будем обсуждать ни чьи яйца, в том числе и Прекрасного Принца?

Все за столом засмеялись, даже я. Вот это я понимаю домашняя среда.

Мы заказали еду и поели. Ещё немного посмеялись, наслаждаясь совместным досугом. На моей памяти пятничный ланч ещё никогда не проходил в такой ненапряжённой обстановке.

– Вам всё понравилось? – спросила Кора, перед тем как вручить нам счёт.
Мы все кивнули и утвердительно ответили на её вопрос.
– Приятно было повидаться, Белла. Твой отец, должно быть, счастлив, что ты здесь после событий прошлой недели.
У меня возникло чувство, будто она пытается совать нос в мои дела.
– Приятно немного побыть дома.

Мой побег от людей Джеймса попал не только в местные, но и национальные новости. Из-за нас закрыли целый квартал. Не говоря о том, что я была девушкой Эдварда Мэйсена. Пресса именовала случившееся нападением, а не попыткой похищения. Полиция обвинила задержанного мужчину в порче имущества за разбитое окно машины и мелкое правонарушение – нанесение мне побоев. Эдвард и мой отец остались крайне недовольны таким приговором. Окружные власти объяснили это тем, что мужчине нельзя было вменить похищение, так как я добровольно села с ними в машину. Также не нашлось улик, что его нанял кто-то другой, а не Эдвард, хотя последний с пеной у рта отрицал это. Лиам в своём нападавшем вспомнил только Феликса. Он никогда не видел задержанного мужчину. Таким образом, второго подельника Феликса не могли обвинить в нападении и удерживании силой Лиама.

Я глянула на Джейка, который всю неделю обещал не комментировать мои текущие проблемы. Только на этих условиях я согласилась тусить с ним. Пока ему хорошо удавалось не накидываться на Эдварда, хотя руки у парня чесались. Легко было винить Эдварда, но был невиновен. Во всей этой ситуации он являлся жертвой. Джеймс получал как раз то, что ему хотелось. Ещё никогда Эдвард не был так одинок.

Когда мы разобрались, сколько с каждого за обед, мой телефон свистнул. Вытащив его, я обнаружила сообщение от Эдварда.



С минуту я пялилась на высветившиеся на экране слова. Эдвард здесь. Сердце забилось в груди. Я поднялась из-за стола, расплываясь в широченной улыбке.

– Кто-нибудь, подкиньте меня к папе.

Джейк вызвался отвезти меня. Всю пятиминутную поездку я возбуждённо притопывала ногой. Клянусь, моё сердце переполнилось эмоциями, когда я заметила «хаммер» на подъездной дорожке. Эдвард здесь. Он приехал за мной.

– Знаешь, а ты приятная компания. Не отдаляйся так больше, хорошо? – попросил Джейк, подъезжая к дому моего отца.
– Обещаю. Вам, ребята, стоит приехать к нам на выходные в Сиэтл. Можете занять гостевой домик при особняке. Он намного уютнее, чем любой другой отель, в котором мне довелось побывать, клянусь.
Джейк фыркнул и покачал головой.
– Сначала ты копаешься в кошельке, гадая, хватит ли налички на оплату обеда, а затем говоришь о своём гостевом домике. Какая странная у тебя сейчас жизнь, Белла.
Пусть она и была странной, но моей жизнью. Комбинацией этого мира с миром Эдварда. Я смогла бы усидеть на этих двух стульях.
– Спасибо за твою дружбу. Спасибо, что не заставлял меня выбирать.
– Ну, я не тупица. Видел же, что ты выбрала его. Просто будь осторожна.
– Буду.

Я обняла Джейка на прощание и выпрыгнула из грузовика.

Тайлер вышел из «хаммера» и открыл дверь Эдварду, вышедшему из машины в джинсах и белой рубашке на пуговицах. Его волосы, похоже, отросли, хотя последний раз мы виделись неделю назад. Я пролетела мимо Тайлера и запрыгнула Эдварду на руки, обнимая его руками и ногами. Он здесь. Он приехал забрать меня.

– Ты здесь, – протараторила я, в отчаянье прильнув к нему.

Эдвард ничего проговорил, но крепче сжал меня в объятиях. Я отстранилась, обхватив ладонями его лицо. Он выглядел жутко уставшим, но, как и прежде, красивым. Я долго и любяще целовала его, на что он отвечал с не меньшей страстью. Мне хотелось сказать Эдварду, как сильно я соскучилась по нему, как сильно любила его, но не могла заставить себя прекратить его целовать. Он тут. Не думала, что так сильно соскучусь по нему за эту неделю. Соскучилась целовать его и касаться. Старая и седая, я буду хотеть целовать этого мужчину с утра до ночи. Всегда.

– Изабелла, – проговорил Эдвард мне в губы.
Мне не хотелось останавливаться, но, видимо, гравитация давала о себе знать.
– Я соскучилась по тебе, – призналась я, чуть отодвигаясь и проводя носом по носу Эдварда.
– Я больше твоего скучал, – ответил он, снова накрывая ртом мои губы.

Не остановившись, мы так никогда не доберёмся домой. Я опять отстранилась, улыбка, казалось, разорвёт моё лицо надвое. Присутствие Эдварда здесь делало меня цельной личностью. В разлуке я чувствовала, будто часть меня отсутствовала. Эдвард завладел моим сердцем. На прошлой неделе я оставила его ему. Сейчас же мы вместе и потерянное нашлось. Он приехал за мной.

– Люблю тебя, – на вздохе сказала я, когда он поставил меня на землю. – Пошли за моими вещами.

Потянув его за собой, я обогнула «хаммер», заметив, что машина Эдварда оказалась не единственным гостем на подъездной дорожке. За багажником «хаммера» притаился автомобиль Джаспера, в котором он сидел вместе с Элис. Я махнула им рукой и шагнула к водительскому сидению, но Эдвард потянул меня назад.

– Давай сначала пройдём в дом, – дёрнул меня в ту сторону Эдвард.
Я посмотрела на него, а затем на ту парочку в машине. Джаспер слабо помахал мне, словно призывая идти.
– Они тоже могут войти, – сказала я по мере того, как росло моё замешательство.
– Ты нужна на несколько минут наедине, пойдём же.

Я прищурилась, но последовала за Эдвардом. Он хотел остаться со мной наедине. О, наедине. Я полезла в сумочку за ключами и открыла нам дверь. Оказавшись внутри, я быстро скинула пальто с плеч.

– А теперь, мистер Мэйсен, знаю, мы давно не уединялись, но я очень надеюсь, что ты можешь продержаться дольше пары минут.

Я выгнула бровь и потянулась расстегнуть ему рубашку. Запечатлела поцелуй под его сексуальной челюстью, затем переместившись ко рту. Поцелуи – это фантастика, но занятие с ним любовью – в миллион раз лучше.

Эдвард отступил на шаг назад и схватил меня за руки, не давая снять свою рубашку.

– Изабелла, не надо, – тихо проговорил он.
– Обычно я бы послушала тебя, мистер Командир, но я сильно соскучилась по тебе.
Скрестив руки, я ухватилась за края своей рубашки, снимая ту через голову в рекордные сроки. Та упала на пол, и я завела руку за спину – расстегнуть лифчик.
Вместо того чтобы раздеться самому, Эдвард нагнулся и поднял мою рубашку с пола.
– Пожалуйста, прекрати раздеваться, – скривился он. Словно его вправду мучили.
– Ты ведь хочешь проделать это за меня?
– Прошу, Изабелла. Мне нужно поговорить с тобой. Мы не… – Эдвард тряхнул головой и вручил мне рубашку.

Он хотел поговорить. Он здесь. Он приехал за мной, но сначала хотел поговорить. Вероятно, нам необходимо обсудить новые детали по охране. Я знала, что Эдвард не уволил Лиама, но это не значило, что тот будет моим телохранителем. Я проигнорировала опаливший мою кожу румянец и нацепила рубашку обратно.

Эдвард застёгивал свою рубашку, его челюсть была очень напряжена. Я вытащила свои волосы из-под рубашки, те волнами рассыпались по моим плечам. Несколько прядей я завела за уши. Эдвард вытянул руку и приласкал мою щёку.

– Не то, чтобы я не хочу тебя сексуально. Просто… мне нужно поговорить с тобой. Извини, если я причиняю тебе боль.
– Ты здесь. Мне всё равно, чем мы занимаемся.

Я прильнула к его руке, закрывая глаза. Это действительно не имело значения. Я могла бы сидеть, смотреть на Эдварда и быть счастлива. Хотя Эдвард выглядел безрадостно, и это стало меня беспокоить.

Мы переместились в небольшую гостиную моего отца и сели на диван. Эдвард остался стоять, вышагивая передо мной, запустив руку в волосы.

– Нам понадобится дополнительная охрана, верно? – Спросила я, зная, что Эдвард недоволен тем, что собирался мне сказать перед нашим отъездом домой. – Всё в порядке. Я сделаю, что ты сочтёшь нужным. Если мне необходимо ходить с двумя телохранителями одновременно, то ладно. Я не собираюсь ставить под сомнение любую твою задумку. Перестань волноваться.
Эдвард помотал головой и сел рядом со мной.
– Я никогда не перестану волноваться.

Я наклонилась опять его поцеловать. Неделя разлуки напоминала целый год порознь. Возможно, моя потребность быть с Эдвардом усилилась в связи с нынешней ситуацией. Я не знала. Кроме одного, что любила его вкус и запах. Хотела распробовать его всего. Эдвард поддался мне, целуя в ответ, пока я опять не начала снимать одежду. Я прислонилась головой к изгибу его шеи, уткнувшись в неё носом.

– Нам действительно необходимо поговорить, – выдохнул мне в волосы Эдвард, гладя по спине.
– Знаю, – ответила я, смирившись с фактом, что в ближайшем времени мы не избавимся от одежды. – Во-первых, ты должен знать, что я найду себе новую работу, потому что возвращение в Юниверсити-преп не вариант, что бы ты ни сказал Аро. Я не могу туда вернуться.
– Ты не обязана туда возвращаться, если того не хочешь. Не знаю, почему я так сделал. Мне не следовало так поступать с тобой.
Эдвард откинулся назад, отодвигаясь от меня и открывая мне лицо. Он выглядел старше своих лет, последняя неделя стоила ему нескольких лет жизни.
– Ты хотел, чтобы я преподавала, но хотел обедать со мной каждую пятницу. Ты такой странный. – Я пихнула его плечом, пытаясь вызвать у него улыбку. Не сработало.
– Я скучал по тебе. Больше, чем по кому-нибудь ещё, – уставившись на свои руки, произнёс Эдвард. Локтями он упёрся в колени, сцепив ладони.
Я перебрала пальцами волосы над его ухом. Они сильно отросли. Эдвард не стригся с той недели, когда мы расстались. Казалось, это было очень давно.
– Я тоже соскучилась по тебе. Просто поделись со мной своим планом. Я справлюсь. Я крепкая, помнишь?
Эдвард вздохнул, но так и не посмотрел на меня. Я положила руку на его ногу. Несомненно, что бы там ни было, это не так плохо, как он думал. Может, мне придётся передвигаться под конвоем. Хотя мне всё равно.
– Может, это хорошо, что сейчас я безработная. Я могла бы остаться в городской квартире или особняке. Это немного облегчит Лиаму жизнь, – я пыталась унять тревогу Эдварда.
– Ты бы прожила вечность взаперти, не так ли?
Я рассмеялась, несмотря на серьёзный тон Эдварда.
– Ты ведь не запрёшь меня навеки. Однажды Джеймс напортачит и полиция схватит его.
Зелёные глаза мужчины переполняла необъяснимая боль, когда он посмотрел на меня.
– А если он никогда не напортачит? Если продолжит гнаться за мной, за тобой, ты бы прожила жизнь пленницей?
– Я не пленница, – не понимая, куда он клонит, ответила я.
– Ты – пленница, Изабелла. Ты жила такой жизнью с тех пор, как переехала ко мне. Посмотри мне в глаза и скажи, что не чувствовала себя изолированной или задушенной. Ведь чувствовала.
Я хотела не согласиться, но не смогла. Временами я испытывала подобные чувства. В последнее время острее ощущалось одиночество. Хотя в том не было вины Эдварда. В том был виноват Джеймс. Моя нерешительность заставила Эдварда отвести взгляд.
– Я был так несправедлив к тебе, – в очередной раз меланхолично вздохнул Эдвард.
Поскольку Эдвард не делился со мной своим планом, я выдвинула своё предложение о том, как справиться с этой ситуацией.
– А если мы уедем? Подальше от Сиэтла? Усложним Джеймсу задачу. С глаз долой из сердца вон?

Эдвард потёр лицо руками. Он перевёл на меня взгляд, наши лица разделяла пара дюймов. Он выглядел чертовски грустным. Эдвард положил ладонь мне на лицо и очень нежно поцеловал, медленно углубляя поцелуй, пока его язык не уговорил мой присоединиться к действу. Он здесь. Он приехал забрать меня. Неважно, куда мы направимся. Я последую за ним куда угодно.

Эдвард разорвал поцелуй и прижался лбом к моему. С закрытыми глазами. Пальцы мужчины ласкали мою щёку, задевая большим мою нижнюю губу. Я потянулась за новым поцелуем, но Эдвард отстранился. Наши взгляды встретились, глаза Эдварда светились обожанием. Будто вся моя любовь к Эдварду отражением вернулась ко мне. Физически ощущалась между нами. Ладонями Эдвард обхватил моё лицо, бережно держа, словно драгоценность.

– Я люблю тебя.
Он здесь. Он приехал за мной. И он любил меня! Я думала, что взорвусь от радости.
– Я влюблён в тебя, Изабелла. Абсолютно и безвозвратно влюблён. Никогда не думал, что смогу испытывать нечто подобное к кому-либо. Я пребывал в абсолютной уверенности, что неспособен на подобные чувства. Но я знаю, что пойду на всё ради тебя. Ты важнее всего для меня в этом испорченном, безумном мире.

Я крепко поцеловала Эдварда, пробиваясь руками сквозь его, чтобы обнять за шею. Руки Эдварда передвинулись на мою поясницу, прижимая меня к нему, пока мы нежились в его признании. Я забралась ему на колени, осёдлывая любимого. Его тело было таким тёплым и манящим. Мои руки переместились к его груди, где сердце Эдварда билось так сильно, что можно было ощутить через рубашку мужчины. Я вызывала в нём такую реакцию. Эдвард любил меня.

Эдвард Мэйсен, никогда не приносящий извинений мужчина, верящий, что эмоциональным привязанностям подвержены слабые люди, ничего и никого не любящий, любил меня. Я знала, что он любил меня. Видела в его взгляде. Чувствовала в его прикосновениях ко мне. Слышала в его словах. Но не могла отрицать, как много значило для меня слышать, как эти три слова слетают с губ Эдварда. Они символизировали его веру в любовь. Означали, что больше он не боялся того, что поступает неверно.

Развернув нас, Эдвард толкнул меня на спину. Мои руки взметнулись к его лицу. Пальцы задели отросшую за день щетину. Его поцелуи источали отчаяние; потребность и жажда обладания затмили любовь, которая, как я знала, теперь была взаимной. Теперь-то я не сомневалась, что мы обнажимся. Мне не терпелось заняться с ним любовью, пока он будет снова и снова шептать мне в ухо о своей любви. Всё моё тело раскраснелось при мысли об этом.

Тяжёлое тело Эдварда лежало на мне, а затем, в мгновение ока, его как ветром с дуло. Когда я наконец-то смогла сфокусироваться, он оказался почти на другой стороне комнаты.

– Что не так? – поинтересовалась я, приводя в порядок дикий хаос на голове, образовавшийся во время наших любовных игр.
Кулаки Эдварда были сжаты почти так же плотно, как и его глаза. Он треснул себя кулаком по лбу.
Я приподнялась, но он остановил меня.
– Не подходи сюда, Изабелла. Прошу, просто останься там. Я не могу… не могу касаться тебя и произнести это.

Я села обратно на диван и теперь нервно играла с волосами. Что ещё ему необходимо было сказать мне? С виду Эдвард переживал нервный срыв. Меня убивало сидеть на этой стороне комнаты, пока он там страдал.

Эдвард сделал глубокий вдох, от которого его грудь тяжело поднялась.

– Я уезжаю из страны. Только я. Один.
– Что? – Стало моим ошеломлённым ответом.
– Я слишком сильно люблю тебя, чтобы и дальше подвергать тебя этому испытанию. – Эдвард запустил руки себе в волосы. – Я позволил этому так долго длиться, потому что хотел и нуждался в тебе. Эгоизм и глупость с моей стороны. Я никогда не верил, что ты полюбишь меня. Думал, ты уйдёшь, но ты не ушла и не собиралась. Тебе следовало уйти от меня. А мне – тебя заставить.

Я не могла дышать. Хотя пыталась. Хотела вдохнуть и выдохнуть воздух из лёгких, но боль в моей груди делало это практически невозможным. Я мечтала о дне, когда Эдвард признается мне в любви. Но не так. Не бонусом к прощанию. Не будучи частью «я не хорош для тебя» речи.

– Вот почему я не мог произнести эти слова, – продолжил он. – Много раз обдумывал своё признание. Знал, что тебе хотелось услышать его, несмотря на то, что ты никогда не просила. Никогда не требовала этого. Потому что ты чертовски совершенна. – Голос Эдварда надломился, а глаза наполнялись непролитыми слезами. – Ты идеальна для меня. Помимо моих желаний ты даёшь мне ещё и то, в чём я нуждаюсь. Ты охотно уйдёшь ото всех, кто любит тебя, чтобы быть со мной. Это неправильно, Изабелла. Тебе не следует всё бросать, чтобы потакать моим желаниям.

Слёзы капали из наших глаз. Встав, я подошла к Эдварду. Он пятился по мере того, как я приближалась к нему. Мы кружили вокруг кофейного столика моего отца.

– Ты не вправе контролировать это. Ты не вправе говорить мне, что я чувствую к тебе или чего мне не следует делать, потому что именно это я и чувствую. Если я хочу быть с тобой, то это мой выбор. Мой. Не твой. И не Джеймса.
– Ты не понимаешь. Я убью его. Хочу убить. – Эдвард остановился, и я врезалась в него.
– Нет! Ты не можешь! Именно этого он и хочет от тебя. Хочет, чтобы ты натворил глупостей.
Эдвард пытался спихнуть меня с себя.
– Именно это я и пытаюсь тебе сказать. Прошу, сядь. Я не могу дотрагиваться до тебя. Пожалуйста.
Я села обратно на диван, теперь дыша довольно тяжело.
– Если я останусь с тобой, то убью Джеймса. У меня нет выбора. Или я, или он. По большей вероятности, или ты, или он. Только об этом я и думал с самых похорон Алека. Поэтому я не могу спать. Либо мне снится, как я убиваю Джеймса, либо я нахожу тебя мёртвой. Я больше не в силах это выносить. Не могу бороться с чудовищем внутри меня, в то время как твоя голова лежит на плахе.
– А кто говорит о том, что он оставит меня в покое, если ты порвёшь со мной? Разве не это ты делаешь со мной? Рвёшь со мной?
Эдвард вытер исполосованное слёзами лицо.
– Он не будет нуждаться в тебе, если я не буду в тебе нуждаться.
Не буду нуждаться в тебе. Как всех других женщин в его жизни. Когда ему надоедало и он не нуждался в них, то отшвыривал в сторону без оглядки. Будет ли Эдварду легко так же поступить со мной?
– Я думала иначе. Считала, что ты нуждаешься во мне. – Слабо проговорила я, ненавидя свой голос в данный момент. Ненавидела, что позволяла Эдварду сбегать от меня.
– Боже, Изабелла, разумеется, ты другая! Ты что, не слышишь? Я люблю тебя, но часть меня до сих пор одержима тобой. Ты не представляешь! Не представляешь, как трудно не увезти тебя и держать в секрете! Мне нужно обрести покой. Как сильно я ни хотел быть с тобой, как сильно б ты ни заставляла меня чувствовать себя любимым, я никогда не успокоюсь, пытаясь защитить тебя от Джеймса. Он подпитывает эту одержимость, собственничество, гиперзаботливого монстра!
– Я же сказала, что последую за тобой куда угодно. Мы можем переехать на другой конец света. Мне всё равно! Я хочу быть с тобой, потому что люблю тебя. Если бы ты любил меня, то захотел держать при себе! – Теперь я плевалась словами. Гнев, страх и отчаяние сливались в одну уродливую эмоцию.
Эдвард обхватил голову руками.
– То, что я могу отпустить тебя, и есть та причина, из-за которой я знаю, что испытываю любовь. Настоящую любовь, а не извращённую, маниакальную любовь. Именно поэтому я наконец-то могу произнести это вслух. Эгоистичный я увёз бы тебя с собой. Эгоистичная любовь говорила бы мне потворствовать своим желаниям, вопреки тому, что лучше для тебя. Я всегда преуспевал, делая то, что верно для меня. Впервые в жизни я хочу сделать правильно для кого-то. Хочу поступить правильно для тебя, так как влюблён в тебя.
– А я не имею право голоса? Не важно, что я хочу быть с тобой?
– Ты этого хочешь? Жить в бегах со мной?
– Да!
Эдвард бредит? Конечно, именно этого я хотела.
– Неужели? – В голосе Эдварда отчаяние смешалось с сомнением. – Подумай над этим. Остановись и подумай. Сейчас тобой завладели эмоции. Твой разум помутнён.

С моим мышлением всё в норме. Эдвард пытался сказать мне, что мне лучше без него, а это вздор. Он пытался контролировать меня. Пытался говорить, как я себя чувствую, говоря, что лучше для меня. Никто, кроме меня, не принимал подобных решений. Я пару раз глубоко вздохнула, уронив голову на руки.

Эдвард продолжал, пока я успокаивалась.

– Неделю назад ты даже не хотела со мной разговаривать. Ты сказала Эмметту, что планировала остаться с Джаспером и подумать, та ли эта жизнь, которую ты действительно хотела. Будь у тебя такой шанс и не приди люди Джеймса за тобой, то мне любопытно, к какому решению ты бы пришла. Отчасти я думаю, что без драмы недельной давности, ты бы задержалась у Джаспера дольше, чем на выходные.
Прав ли был Эдвард? Мы так и не узнаем. Сейчас это не имело значения, так ведь?
– Я люблю тебя, – как можно твёрже заявила я. – Я решаю, оставаться мне с тобой или нет.
Эдвард опустился передо мной на колени. Я никогда не видела, чтобы так много молчаливых слёз капало из его глаз, и это убивало меня.
– Я знаю, что ты любишь меня. Так что прошу отпустить меня. В данный момент во мне сплошная темнота и ничего более. Мне нужно найти способ избавиться от неё, пока она не высосала из меня всю жизнь. Если ты поедешь со мной, то, в попытках избавиться от неё, я буду слишком зависим от тебя. И в результате ты возненавидишь меня. Я не могу так поступить с тобой, потому что люблю. Ты заслуживаешь лучшего.
Я затрясла головой. Я заслужила его. Заслужила пойти вместе с Эдвардом, если того хотела. Заслужила позволить ему высосать из меня жизнь, если бы захотела отдать её.
– Не тряси головой. Я слышал, как ночью ты плакала. Видел, как ты ходила по дому словно привидение. Знаю, что я творил с тобой в эти последние недели. Не этой жизни ты заслуживаешь. Ты красивая, умная, весёлая двадцатичетырёхлетняя женщина. Ты должна наслаждаться жизнью. А не быть пойманной в ловушку моего жалкого мира.

Мне хотелось сказать Эдварду, что он ошибается. Хотела сказать, что он выдумывал себе всё это. Хотела сказать ему, что у него горячка.

Но не стала. Последние недели в Сиэтле выдались самыми гнетущими за всю мою жизнь. Чёрт бы его побрал.

– Значит, мы расстаёмся?
– Я покидаю Сиэтл, так что да, – признался Эдвард.
– Куда ты направляешься?
– Далеко. Очень далеко. Скорее всего, начну с Южной Африки, а затем переберусь на восток Европы, возможно, в Италию. Элис хочет, чтобы через пару месяцев мы встретились в некой африканской деревеньке.
Моё сердце ухнуло.
– Пару месяцев? Как долго ты планируешь быть в отъезде?
– Сколько потребуется, Изабелла. У меня так много повреждений. Не представляю, что смогу починить себя за один вечер.
Навсегда. Он покидал меня навсегда.
– И как ты сумеешь убедить Джеймса, что я не настолько важна, чтобы связываться со мной?
– Если я устрою хорошее шоу, то он поведётся на него. Он искренне верит, что я не способен любить. Только бессердечный сукин сын. Я и сам был таким долгое время. До тебя.
– И всё? Устроишь грандиозный спектакль, чтобы доказать Джеймсу, что не любишь меня, и чтобы тот клюнул на это и оставил меня в покое? Затем я должна буду жить, будто тебя и не существовало? – В лучшем случае мой голос только дрожал.
Эдвард встал и вытер очередную порцию выступивших слёз.
– Звучит верно.
– А если я не хочу притворяться? Не могу?
Потянувшись ко мне рукой, Эдвард оторвал меня от пола. Притянул ближе к себе и провёл рукой по моей повлажневшей щеке.
– Ты всегда была сильнее меня. Уверен, ты лучше переживёшь расставание. Оказавшись не под моим колпаком, ты обязательно расцветёшь.

Я устало опустила голову ему на грудь. Я не чувствовала себя сильной. Не сейчас. Я ощущала себя разбитой. Совершенно разбитой.

Эдвард оплёл меня руками, и я последовала его примеру.

Он здесь. Он приехал покинуть меня. У меня не было выбора, кроме как отпустить его.

Никто из нас не хотел размыкать объятия. Должно быть, мы простояли в гостиной моего отца больше двадцати минут, просто держась друг за друга, безмолвно прощаясь. Не существовало больше слов. Все они были сказаны. Я первой разорвала объятия. Возможно, я была сильнее.

Снаружи Тайлер стоял у «хаммера». Джаспер поцеловал Элис перед тем, как она открыла дверь со своей стороны и вылезла из машины. Она ничего не сказала, но послала мне грустную, сочувствующую улыбку. Тайлер открыл дверь «хаммера», в который она и запрыгнула. Элис не приезжала сюда с визитом. И не ко мне. А с Эдвардом. Именно она позаботится о нём, когда они уедут.

Джаспер вышел из машины. Он приехал ко мне. Эдвард привёз ко мне моего лучшего друга, когда я больше всего в нём нуждалась. Свежая порция слёз защипала уголки моих глаз.

Мы держались за руки, но я понимала, что нам нужно отпустить их. Знала, что мне придётся позволить ему усадить меня в машину и увезти. Джаспер сохранял дистанцию. Эдвард развернулся и поднёс наши руки к губам. Он поцеловал костяшки моих пальцев.

– Я всё ещё немного эгоистичен, – сказал Эдвард, затем наклоняясь поцеловать меня на прощание. Отпустив мою руку, он держал моё лицо, пока хватало сил и пока я не смогла больше сдерживать всхлипы.

Эдвард отпустил меня и заставил себя бежать к «хаммеру». Руки Джаспера окружили меня, когда меня настигло горе. К чёрту быть сильной.


– Тебе нужно что-то поесть, Белла, – самым назидательно отеческим тоном заявил папа.

Подняв кусочек пиццы со своей бумажной тарелки, я надкусила его. Остальное упало обратно на тарелку. Я одарила отца взглядом широко распахнутых глаз: – Счастлив?

Еда была безвкусной. Тёплой и сытной, но бессмысленной. Как, впрочем, и всё остальное в моём мире в данный миг.

– Мы могли бы завтра съездить на стрельбище. Постреляли бы по мишеням. Может, продырявив что-нибудь, тебе станет легче, – предложил папа. Иногда его неуверенность относительно взаимодействия с эмоциональной женщиной была комичной.

Может, я смогу найти несколько фотографий Джеймса в Интернете и распечатать их. Мне бы понравилось стрелять по ним.

– Я принёс тебе лыжную куртку. Мы могли бы прогуляться пешком завтра, – в качестве альтернативы добавил Джаспер.
– Слышал, на этих выходных пойдут хорошие фильмы. Мы могли съездить в Порт-Анджелес, – предложил папа.
Джаспер аж возбудился.
– О, тот фильм о парне, отрезавшем себе руку, выходит на экраны уже сегодня. Мы могли бы посмотреть его. Слышал, хорошо получилось.
– Господи боже, вы двое! – Я потеряла последнюю толику самоконтроля, которую пыталась удержать. – Могу я на сутки погрязнуть в долбаной тоске? Могли бы вы дать мне погрустить и не пытаться меня подбодрить? Я не хочу пеших прогулок. Не хочу ехать на стрельбище. Не хочу смотреть фильм об идиоте, угодившим в горную ловушку и вынужденным отрезать себе руку! Я хочу печалиться. Хочу полежать в кровати наверху и поплакать. Меньше чем пять часов назад Эдвард лишил меня сердца, а вы двое только и ждёте, что я воспряну духу и двинусь дальше! Не могу этого сделать!

Я встала и, немного переборщив с театральностью, отшвырнула свою тарелку. Оба мужчины потрясённо замолкли, когда я поднялась по лестнице к себе в комнату. Как только самое громкое всхлипывание закончилось, отец постучал в дверь.

– Могу я войти? – спросил он, просовывая в образовавшуюся щель руку и махая носовым платком, сдаваясь.
Я села, ладонями растерев лицо. Уверена, выглядела я как пугало.
– Можешь войти, пап.
Он открыл дверь нараспашку и неуверенно шагнул вперёд.
– Мы с Джаспером сыграли в камень, ножницы, бумага, чтобы узнать, кто первым пойдёт просить прощения.

Чарли предложил мне носовой платок, но я смерила его предупреждающим взглядом. Сморкаться в нечто подобное было отвратительно. Я потянулась за коробкой «Клинекса» на ночном столике.

– Ты ведь проиграл, а?
Отец засунул свой платок обратно в карман.
– Я выиграл, спасибо тебе большое.
– Неужели? – скептически отозвалась я.
Папа сел рядом со мной на кровать.
– Да, – искренне ответил он. – Послушай, милая, мы не пытаемся умалять ситуацию. Я знаю не понаслышке, каково это – любить и отпустить, потому что так лучше для них.
– Я никогда не осознавала, как тяжко тебе, должно быть, пришлось, когда ушла мама.
Чарли гоготнул.
– Когда ушла твоя мать? Детка, то было плохо, но ещё хуже было, когда она забрала тебя с собой. В тот день я потерял двух самых любимых для меня людей в мире. Я всё знаю о том, когда тебе с корнем вырывают сердце.
По крайней мере, он не старался меня приободрить. А вызвал новый поток слёз.
– Но я выжил. Скучал как сумасшедший, но научился жить без твоей матери. Лелеял время, отведённое мне с тобой во время твоих визитов. Я выжил, как и ты выживешь. Будет адски больно, но ты выживешь.
– Я не хочу выживать. Я хочу быть счастливой. Сейчас же я не могу представить, что когда-нибудь смогу стать такой. Мама ушла, так как больше не любила. Эдвард ушёл, потому что влюбился в меня. Как же тут всё закручено.
Я прижала колени к груди, закрывая голову руками. Папа гладил меня по спине, когда новая волна эмоций захлестнула меня.
– Могу я сказать тебе кое-что, как человек, любящий тебя?
Повернув голову, я откинула с лица волосы, чтобы те не закрывали мне обзор, упёршись щекой в колени.
– Я рад, что любил тебя достаточно сильно, чтобы поступить правильно. Эта ситуация с Хантером не радовала меня. Тебя почти похитили, малышка. Кто знает, что ещё они планировали сделать, если бы ты не убежала.
– Но ведь убежала же! – Села я.
– На этот раз. На этот раз ты выкрутилась. Не знаю, как бы я справился с ожиданием дальнейших действий этого парня. Думаю, я едва удержался бы от того, чтобы не сделать из мистера Хантера преследуемого. [П.п.: игра слов, hunter (англ.) – охотник, следопыт.]
Я шумно выдохнула.
– То же самое сказал Эдвард. По его словам, останься он, то убил бы Хантера.
– Не сомневаюсь в этом, милая. Думаю, он перешёл бы некоторые границы, что в первую очередь разрушило бы ваши чувства.
В этом я тоже не сомневалась. Останься Эдвард, то желание убить Джеймса свело бы его с ума.
– Не хочу, чтобы Эдвард становился убийцей.
– Итак, ты отпустила его. Я не хотел, чтобы твоя мама прозябала в городке. Поэтому и отпустил её. Так поступаешь, когда любишь кого-то.
– Любовь – отстой, – проворчала я.
Папа обнял меня рукой, и моя голова упала ему на плечо.
– Иногда так и есть, – согласился папа.
– Ты ведь знал, что Эдвард уедет, не так ли? Вы с Джаспером знали. Поэтому не говорили мне расстаться с ним.
Мой отец был хорош во многом, но только не во лжи. Он пытался оправдаться.
– Он позвонил убедиться, что ему не придётся посылать с тобой телохранителя. Мы с Эдвардом обсудили самые эффективные и законные способы разобраться с Джеймсом, которые нас не удовлетворили. – Папа нахмурился от мысли разборок с Джеймсом любым способом, не повергшего последнего на бетонный пол. Затем Чарли вздохнул. – Может, он и затрагивал необходимость разрыва с тобой – ради твоего же блага. Хотя я точно не знал, что он решит. Эдвард достаточно уважает меня, чтобы посвятить в курс дела, так что я решил поддержать его уверенность. Прости, голубушка.
Эдвард говорил с моим отцом о нашем расставании. Невероятно.
– Я не зол на тебя. Я сержусь на Джаспера. Твой лучший друг должен сообщать тебе подобную информацию.
– Слышал о таком. – Донёсся из коридора его голос.
Друг толкнул дверь, входя, и нахмурился.
– Я владел информацией не из первых рук, не говоря уже о том, что не было абсолютного подтверждения плана Эдварда, пока он не позвонил сегодня от Элис.
Папа встал, однако наклонился запечатлеть поцелуй на моей макушке.
– Думаю, раз я чист, спущусь вниз. Принимай удар на себя, – Чарли похлопал Джаспера по спине по пути из комнаты.
– Спасибо, Чарли. Очень помогло.

Джаспер сел возле меня, скинул туфли, вытягивая длинные, облачённые в джинсы ноги на моей кровати. Он приобнял меня рукой, и я откинулась головой ему на плечо.

– Он даже Элис только сегодняшним утром сказал. Она считала, что всю неделю он обдумывал планы вашего побега из страны.

Я закрыла глаза, надеясь, что это сдержит мои слёзы. Я не могла не задаваться вопросом, а рассматривал ли вообще Эдвард такой расклад. Я бы отправилась с ним. Он должен знать об этом.

Словно читая мои мысли, Джаспер поцеловал меня в лоб.

– Эдвард знал, что ты поедешь с ним, если он попросит. Мы немного удивились, что он не поступил эгоистично, забрав тебя. – Я подняла голову и прищуренно посмотрела на друга. Тот быстро пошёл на попятный. – Ты знаешь, о чём я. Отправься ты с ним, никто бы больше не увидел тебя. Вы бы курсировали на яхте их порта в порт ночью, чтобы никто не смог выследить вас.

Я вздохнула, а моя голова опять приземлилась на Джаспера. Он был прав. Мы бы жили вместе, но в одиночестве, навеки окружённые клонами Тайлера и Лиама. В конце концов, я бы заскучала по дому. В отличие от матери, я не была свободной духом. Мне нужен был собственный «аэродром». Семья и друзья. Было бы несправедливо, выбирай я между ними и Эдвардом. Я хотела и то и другое. Нуждалась и в том и в другом.

– Он сказал Элис эти утром, что жалеет и не знает, как заглушить чувства. Я верю, что Эдвард так поступил, потому что любит тебя, Беллз. Он хочет, чтобы у тебя была нормальная жизнь. Хочет, чтобы ты могла ходить по улицам без охранников. Не хочет, чтобы кто-нибудь причинил тебе боль.

Никто не причинит мне боли, так как Эдвард уже успел это сделать за них, чтобы я пожила нормальной жизнью. Какая может быть нормальная жизнь? Как я вообще смогу жить нормально, когда внутри одна пустота? Так я себя чувствовала. Полой. Ненормальной. Никогда такой.



Эдвард

– Мы приземлился в Рио чуть за полдень, сэр. Я смог пролететь над штормом, мы не сильно выбились из графика, – доложил Гриффин по динамикам. – Вайфай должен опять заработать.

Хорошие новости. Я глянул на часы. Почти полночь в Сиэтле. Открыв свой лэптоп, я ждал, пока тот оживёт. Открыл браузер и увидел сигнал связи. Хорошо. Вбил адрес и свои пароли, затем опять ждал.

Появилась карта, и я нажал на увеличение штата Вашингтон. Там мигал крошечный огонёк. Я опять приблизил. Там высветился городок Форкс. Я вновь увеличил масштаб. Карта отобразила имя Чарли меж двух голубых линий, обозначавших улицу с его домом. Мигающий свет был словно светоч в тёмной ночи. То звала меня моя прекрасная сирена, но я удалялся от неё, вместо того чтобы двигаться навстречу.

Там она была, по всей вероятности, забравшись в кровать наверху в этот немыслимый час. Я надеялся, что она немного отдохнёт после моих сегодняшних ордалий. Я знал, что в ближайшее время сна мне не видать, но надеялся, что Белле повезёт больше моего. Она всегда была сильнее меня. Всегда храбрее. Всегда лучше.

Палец коснулся мигавшей на экране точки. Спокойной ночи, моя любовь. Береги себя.

¹Реверсивная психология (англ. reverse psychology) – «психология от противного» и так же известная как теория перемежающихся состояний. Предполагает обратную реакцию при склонении к определённым действиям.



Вот и случилось то, чего так многие опасались. Признаться, я ревела в три ручья, переводя эту душевытряхательную главу. Скоро мы узнаем о мотивах Эдварда. Пока же, я надеюсь, вам есть что сказать. Буду рада вашим мыслям тут и на форуме.

Предыдущая глава || Следующая глава