Очертания

Белла

Весенний семестр подходит к концу, но многие из нас остаются на лето. Эдвард планировал остаться в братстве, потому что за три летних месяца они платят, как за один. Я последняя, кто об этом узнал. Должно быть, ему будет весело.

Роуз, Элис и я останемся в нашей квартире. Я боялась, что одна из них или они обе уедут домой на лето, а теперь я им так благодарна за то, что они остаются. Мне не хочется быть для них обузой, но знаю, что понадобится плечо для поддержки, чтобы опереться на него, когда я шаг за шагом стараюсь разгрести этот завал под названием «моя жизнь».

Я делаю всё, что в моих в силах, готовясь к финальным тестам, но, кажется, всё, чем я занимаюсь в последнее время, – это плачу. Рыдания меня изматывают, поэтому после них я сплю. Я едва ли держусь за свою работу в книжном магазине, в которой очень нуждаюсь, чтобы сводить концы с концами.

Я сдаю экзамены, но знаю, что это не самый мой лучший результат.

Решаю готовиться лучше. Быть лучше. Ради себя и малыша. Даже несмотря на то, что не буду её или его родителем, я хочу, чтобы он гордился мной. Я хочу знать, что жертва, которую я принесла, стоила чего-то.
Будучи родом из жалкого маленького городка на северо-западе, я видела, как девочки из моей школы беременели и застревали в нашем городке. Я никогда ни с кем не встречалась в старшей школе. Мне не хотелось стать такой. Я первая в своей семье, кто поступил в колледж. И вернуться сейчас домой, чтобы работать в сэконд-хэнде и растить ребёнка в одиночку… я просто не смогу.

Что важнее, ребёнок заслуживает лучшего. Он заслуживает двух родителей, которые будут обеспечивать его всем необходимым, которые будут достаточно взрослыми, чтобы справиться с любыми возникшими трудностями. Два родителя, которые будут любить и поддерживать его – всегда.



Лето проходит, словно в тумане.

В начале июня нахожу в себе мужество позвонить отцу и рассказать о ребёнке. Скоро он начнёт получать счета за посещения доктора, потому лучше быстрее рассказать.

Он разочарован во мне, но также находит слова поддержки. Правда, делает это по-своему. Гордится моим решением, но больше хочет убить Эдварда. Хорошо, что мы не живём рядом с моим отцом.

Несколько раз я встречаюсь с Дианой, посещаю психологические консультации в центре усыновления. Разговоры с будущими матерями мне очень помогают, а ещё говорю с теми, кто уже отдал своих детей.
Знаю, что поступаю правильно ради этой драгоценной крошки.

Элис и Роуз очень добры, когда ходят со мной к доктору, иногда ходят со мной в центр усыновления.
Между мной и Эдвардом по-прежнему оставалось напряжение. С тех пор, как я рассказала ему, что собираюсь делать, мы поговорили несколько раз, но я пресекала любые его попытки «вернуть меня назад». Мой мозг даже не собирается рассматривать этот вариант сейчас.

Даю ему знать, что проводятся консультации для будущих родителей, и что Диана очень рекомендовала посещать их нам обоим. Также рассказываю о том, как сильно помогает это мне, но не думаю, что он пойдёт со мной.

Он просит пойти со мной к доктору, но я отвечаю отказом, потому что это всё только усложнит. Знаю, что там начну себе лгать, воображать, что мы сможем быть вместе и воспитывать этого ребёнка. В таком случае, я не смогу выдержать всё это.

Эдвард говорит, что не хочет, чтобы мне становилось труднее, но он всё ещё терзается в сомнениях по поводу усыновления. И я понимаю его. Это такое важное решение, но у меня нет сомнений в том, что он скоро осознает правильность данного решения.

Для всех нас.



В начале августа у меня второй ультразвук. Первый был в самом начале беременности, поэтому плод был похож на какой-то сгусток, но в этот раз я немного боюсь его увидеть. По срокам он должен теперь походить на ребёнка, и я надеюсь, что достаточно сильная, чтобы справиться.

Диана подготовила меня, как только могла. Она сказала, что это нормально чувствовать сильную привязанность, но я должна себе постоянно напоминать причины, по которым решилась на усыновление.

Но когда эта картинка появляется на экране, живая и извивающаяся, всё, что я вижу, - это я, держащая на руках милую кроху, играющая с ним в прятки и щекочущая его ножки.

Элис сжимает мою руку, а я вынуждена зажмуриться и напомнить себе о реальности: я не готова. Эдвард не готов. Мы не вместе. У нас впереди два года учёбы. Этот ребёнок заслуживает большего. Он заслуживает больше того, что я могу ему дать.

Он заслуживает всего.

- Хотите узнать пол? – спрашивает врач.
- Э-м-м, - кидаю взгляд на Элис, а она просто мило улыбается. – Да, думаю, да.
- Он очень податливый, поэтому я смогу сделать хороший снимок.

Она маневрирует палкой вдоль моего теперь хорошо заметного живота, прижимая её сильней так, что мне кажется, мой мочевой пузырь вот-вот взорвётся. Затем она останавливает её около ног крошки.

- Видите здесь три линии?

Искоса смотрю и киваю, когда она мне указывает, на что смотреть.

- Значит, девочка. Поздравляю!

Медленно сглатываю, борясь со слезами, которые застывают на глазах.

Девочка.

С кудрями цвета меди и большими коричневыми глазами. Или тёмными волосиками и зелёными глазами. Нос Эдварда и мои губы. Или…

Стоп.

Она не наша.

Слёзы скатываются в волосы, и внезапно я понимаю, что хочу уйти из этой комнатушки. Врач со всем закончила, поэтому я удостоверяюсь, спрашивая её об этом.

Могу ли я идти.

Она показывает распечатанные фотографии, я умоляю Элис забрать их и убегаю в смежный туалет. Закончив, я глубоко дышу и выхожу, свесив голову, прося подругу идти за мной.

Чуть позже я едва ли держу себя в руках во время визита к гинекологу, но, к счастью, всё проходит хорошо. Я ни о чём не спрашиваю, поэтому всё заканчивается довольно-таки быстро.

Поездка до дома проходит в тишине, и, когда мы заходим в квартиру, я внезапно останавливаюсь, вынуждая Элис врезаться в меня. Эдвард здесь, сидит на диване с нетронутым стаканом воды в руках.

Он поднимается.

- Привет. Прости. Роуз впустила меня.
- Она? – скептически спрашиваю я. Она хотела надрать ему задницу, когда узнала о моей беременности.

Когда Эммет рассказал ей, что Эдвард думает о наших с ним проблемах, она и вовсе грозилась убить его.

- Да, - Эдвард прочистил горло, - но она ушла. Сказала, что не может оставаться и гарантировать, что мои яйца останутся в целости и сохранности.

Уголки моего рта на секунду поднимаются вверх, грозя превратиться в улыбку, как и у Эдварда. Но затем я успокаиваюсь.

Мне почти что ненавистно видеть его здесь. Моя решительность слабнет каждый раз, когда я нахожусь в одной с ним комнате. Он хочет ещё один шанс, а я просто не вижу будущего. Он вспыльчивый и незрелый, а если мы бы были вместе, мы бы попытались растить ребёнка вместе, хотя я бы знала, что для неё это не лучший вариант.

Она.

Всё ради неё.

- Как прошла встреча? – спрашивает он.
- Хорошо, - прочищаю горло.

- Я пойду к Джасу, - говорит Элис, я поворачиваюсь к ней, чувствуя себя виновной за причинённые ей неудобства, а ещё за то, что почти забыла о её присутствии.

Схватив Элис за руку, я чуть сжимаю её.

- Спасибо за сегодняшний день.
- Без проблем, - отвечает она, слегка улыбаясь. Она быстро обнимает меня и уходит.

Моя рука автоматически ложится на живот и поглаживает его, когда я подхожу к креслу с откидной спинкой. Глаза Эдварда прикованы к моему животу. Опустив руку, я поудобнее усаживаюсь в кресло и вздыхаю.

- Могу я… принести тебе что-нибудь? – спрашивает он.

- Ох. Нет. Всё нормально. Спасибо.

- Ладно. Так как всё прошло?

- Хорошо. Всё хорошо. Все органы в норме. Десять пальцев на руках, десять пальцев на ногах и прочее, - смотрю вниз на живот и улыбаюсь.

- Отлично, - он отпивает немного воды и пристально смотрит на столик.
- Я узнала пол ребёнка.

Он впивается в меня взглядом.
- Да?
- Да, - откашливаюсь, - это… крохотная девочка, - смотря вниз на руки, я борюсь с непрошеными слезами.
- Вау, - на выдохе произносит Эдвард. – Теперь это всё кажется реальным. Ну, ты понимаешь?

Я киваю, потому что понимаю. Всё определённо реально.

- Что, если… - начинает он, а я смотрю на него и вижу, как он запускает руку в свои волосы. Его левое колено трясётся. – Что, если кто-нибудь из наших родителей возьмёт её к себе?

Мотаю головой, потому что уже рассматривала подобный вариант.

- Я даже не хочу знать, где сейчас моя мать, и я бы в любом случае не доверила ей нашего ребёнка. Мой отец не сможет растить ребёнка в одиночку, - вздохнув, пробегаюсь руками по волосам, убирая за ухо выбившиеся пряди. – А с фибромиалгией (прим. перев.: пациенты с этой болезнью страдают от хронической боли во всём теле, за редким исключением депрессии, имеют плохой сон, также могут жаловаться на синдром раздражённого кишечника, синдром хронической усталости, скованность, повышенную чувствительность, синдром беспокойных ног. Короче, всё в кучу.) твоей матери будет очень тяжело, учитывая, что рядом не будет твоего отца, чтобы помочь ей. Хотелось бы, чтобы был хоть какой-нибудь вариант, но…

- Дерьмо.Ты права. Я просто… - он закрывает лицо руками. – Я ненавижу эту ситуацию.

- Я знаю, и я тоже, но благодаря этому я постоянно напоминаю себе, что будет лучше для неё, - смотря вниз, я поглаживаю живот. – Диана сказала, что мы сможем найти усыновителей, которые будут согласны на открытое усыновление. В таком случае, мы бы знали, как она живёт, чем дышит, и даже смогли бы её видеть. Думаю, для нас это хороший вариант. Мне будет невыносима сама мысль о том, что я больше никогда ничего о ней не узнаю.

- Да, - говорит он, тяжело вздыхая, - думаю, это лучшее решение. Я… - он прочищает горло, - я пойду с тобой туда, - он напрягается. Его взгляд скользит вниз, к моему животу, а потом он смотрит мне прямо в глаза, - я сделаю всё, что потребуется от меня.

---

Перевод - Лиза-love-Сумерки
Редакция - Ksushenka

---