Часть 19

- Деймон! Черт возьми! Я убью тебя, клянусь всеми святыми! – заорала Елена, гневно сжав кулачки и беспомощно хватая при этом ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.
- Ну, зачем же так орать, ты весь остров перебудишь. Да, злишься, и я тебя вполне понимаю. Но лучше дай мне по морде, тем более что в данном случае я даже не против, - с дразнящей улыбкой Деймон подошел вплотную и чуть наклонился, подставив для удара ей правую щеку.
- Да тебя убить мало за такое, а ты хочешь отделаться пощечиной? – нервно оттолкнула его девушка.
- Не преувеличивай, я делал вещи и похуже, но тогда ты всего лишь не разговаривала со мной или говорила, что ненавидишь. Что изменилось на этот раз?
- На этот раз ты превзошел самого себя.
- Да, ладно тебе. Все живы-здоровы. Никто же не умер.
- Умер, Деймон. Мое доверие к тебе окончательно похоронено. Можешь быть собой доволен. Шутка затянулась, ты повеселился, а теперь мне пора домой.
Быстро одеваясь и с остервенением хватая остальные свои вещи, попадающиеся ей под руку, девушка, практически не глядя, закидывала их в чемодан. Потом выбежала в ванную и, вернувшись через пару секунд, швырнула в крупную кучу еще пару баночек и бутылочек. Затем закрыла крышку и навалилась всем весом, утрамбовывая содержимое, одновременно силясь застегнуть непослушную тугую молнию. Деймон, сложив руки на груди и сомнительно нахмурив брови, стоял рядом, молча наблюдая за представлением под названием «не трогайте меня, я психую», предусмотрительно не предпринимая ничего, чтобы прийти на помощь Елене.
- Куда ты собираешься? - спросил он, наблюдая за очередной, наверное, уже двадцатой по счету попыткой девушки застегнуть чемодан. – Еще шести нет. Ты на Мали вплавь будешь добираться, что ли? Ближайший гидроплан, между прочим, только в семь утра.
- Если понадобиться, то и вплавь. Это уже не твое дело, - окончательно сдавшись, Елена громко вздохнула и села сверху на свою поклажу. Деймон, стерев, наконец, с лица свою противную улыбку, присел возле нее на кровать. – Деймон… Ты хоть понимаешь, что ты заставил меня пережить все эти дни, постоянно думая о том, что за нами следят, что Стефан и Кэтрин подвергают себя опасности, стараясь уберечь меня подальше от Клауса?
- А мне казалось, мы здорово проводили время, не думая ни о каком Клаусе…
- В том-то и дело. Тебе казалось. Ты, как привык думать только о себе, так и не изменяешь своей привычке. Ты тупо наплевал на мои страхи, переживания и потраченные нервы и все ради чего? Чтобы весело отдохнуть на островах?
- Ты сама выбрала Мальдивы. Я, если честно, зная тебя, больше рассчитывал на Европу. Рим, Париж, например, или что-нибудь в этом роде.
- Да уж… В прошлый раз была всего лишь Атланта, теперь тебя потянуло в Европу. Не далековато ли для прогулки, Деймон? И снова, как я понимаю, я оказалась неплохой компанией?
- Все совершенно не так, как ты себе это вообразила, Елена.
- И чья это была идея придумать мнимое появление Клауса? - не обращая внимания на его слова, задала свой очередной вопрос девушка. – Твоя или Кэтрин? Хотя подожди, не отвечай. Я попробую угадать. Твоя, но Кэтрин от нее была в восторге. Верно? Еще бы, ведь у нее опять появилась возможность побыть вдвоем со Стефаном.
- Елена, я думаю, нам стоит поговорить об этом, когда твой гнев хоть немного поутихнет. Тебя уже не тянет меня убивать, и это главное. Приедем сегодня домой, а там будет видно. А сейчас, - бесцветным голосом произнес вампир, – ты переложишь нормально свои вещи или мне так закрыть твой измученный чемодан?
- Переложу, - тихо буркнула себе под нос девушка и встала.
- Может, сходим потом позавтракаем или тебе принести что-нибудь поесть в номер?
- Спасибо, я ничего не хочу кроме кофе.
- Окей, я тогда пока пойду, как бы рассчитаться…
- «Как бы»? – осуждающе глянула на него Елена.
- А ты видела у меня бумажник?
Долгие утомительные перелеты, две пересадки и двухчасовая дорога в такси… Все это в практически полной угнетающей тишине. За всю дорогу они перекинулась максимум парой фраз типа «дай пройти» или «давай, я понесу твой чемодан». И все. У Елены не было желания разговаривать с тем, кто позволил себе соврать ей о столь серьезных и важных вещах, как ее безопасность и безопасность дорогих для нее людей. А Деймон, решительно не понимая ее реакцию на столь незначительный его проступок, ждал подходящего случая то ли попросить прощения, то ли попробовать еще раз переубедить ее, что она зря так кипятится. А так как этого самого подходящего случая в ближайшей перспективе пока не предвиделось, то и с выбором он пока не торопился, умилительно наблюдая все время за каменно-отрешенным выражением лица Елены.
Наконец, полностью измотанные дорогой и своим немым противостоянием, они добрались в Мистик Фоллс. Такси остановилось возле дома Елены, и девушка, стараясь не задерживаться в салоне ни единой лишней минуты, пулей вылетела наружу, принимать у таксиста свой багаж.
- Елена, - Деймон сделал первую попытку поговорить с тех пор, как они разговаривали последний раз еще в своем номере на Мальдивах. – Может, все-таки выслушаешь меня?
- А что, разве что-то изменилось за последние несколько часов, и я об этом еще не слышала? Подожди… Неужели за нами снова гонится Клаус со своими людьми?
- Не язви, тебе не идет.
- Ты прав, язвить, подкалывать и издеваться - это исключительно по твоей части. Но вот только есть одна маленькая проблемка, мне почему-то не нравится быть мишенью для твоих приколов. Так что на будущее, Деймон, у меня больше нет желания видеть тебя или слышать. Я понятно выразилась?
- Но сегодня ведь последняя ночь ритуала, Елена. Мало ли что может случиться, - Деймон посмотрел ей в глаза, надеясь своим взглядом передать всю заботу и ласку, скопившуюся в его душе, и осторожно взял ее за руку. - Возможно, как раз сегодня тебе не стоит оставаться одной? Я мог бы…
- Я справлюсь сама, - опустив глаза, девушка выдернула свою руку из его ладоней и, схватив чемодан, поспешила к дому.
Темноту огромного зала особняка Сальваторе разрезали одинокие бледные блики догорающего огня в камине. Деймон с неизменным бокалом в одной руке и почти полной бутылкой виски в другой сидел на диване, пустым безжизненным взглядом уставившись на огонь. Пугающую тишину с еле слышным потрескиванием поленьев и слабым тиканьем настенных часов прервал звук открывшейся входной двери и звонкое эхо острых каблучков в коридоре.
- Деймон? Вы что, уже вернулись? - с выражением полного безразличия на лице спросила Кэтрин и прошла внутрь комнаты, расслабленно откидываясь на диван рядом с парнем. – И почему без бронзового загара? Неужели нельзя было прерваться хотя бы на полчасика и выйти ради приличия на пляж.
- Отстань, Кэтрин. И без тебя тошно.
- Ай-йа-йаай. И что же случилось? Дожди на Мальдивах? Или плохо кормили в самолете? Или… Дай подумать. Неужели наши голубки поссорились? Ну надо же. Как жаль… А вот у нас со Стефаном наоборот, все просто в шоколаде.
- Ну, так и вали к своему шоколадно-ненаглядному. Чего ты тут сидишь? – Деймон посмотрел через плечо на вампиршу. – А он, кстати, сам где шляется?
- Как всегда, пугает живность в лесу. Я, знаешь ли, говорит, изматываю его. Сил нет.
- Я рад за вас. Причем, не поверишь, почти искренне.
- Ты тоже не кисни. Отойдет твоя Елена, простит. Уж не знаю, что ты там умудрился натворить, чтобы пришлось прервать столь сказочный отдых, но в любом случае, все забывается. Ты же знаешь нас женщин.
- Вот в этом-то все и дело. Знаю я «вас женщин». Скандал из ничего, обиды на полгода. Но ты имей в виду, раз Елена узнала всю правду о нашем обмане насчет Клауса, значит скоро обо этом будет знать и Стеф, и в его случае ты одними бешеными криками, боюсь, не отделаешься, так что будет значительно лучше, если ты заранее припрячешь куда подальше все колюще-режущие деревянные предметы в доме.
- Так Елена в курсе? Откуда? Хотя… Если подумать логически… Твою мать, Деймон… Ну какого черта ты ей все рассказал?
- Сам не знаю. Полнолуние, наверное, сказывается. Поперло, блин, на откровенность.
- Ну, раз поперло, то теперь сиди и пей в одиночестве. Или нет, подожди, - через секунду вампирша вновь появилась на своем месте, но уже с бокалом в руке. – Плесни и мне чуток. Составлю тебе компанию, а то на тебя смотреть страшно. Безответно влюбленный мальчик убивается и упивается по поводу своей неразделенной и непонятой любви.
- Ну просил же. И без тебя тошно. Хочешь здесь сидеть, не вопрос, только заткнись, пожалуйста.
Мисс Пирс тактично выполнила просьбу, не спеша потягивая виски и глядя параллельно с Деймоном на горячие языки пламени в камине.
- Кэтрин, а я вот все в голову не возьму… Что ты нашла в этом Стефане? Неужели он действительно в чем-то лучше меня?
- Да нет. Не в этом дело. Просто он напоминает мне кое-кого. Из моей далекой юности.
- Из далекой-далекой-далекой юности? – язвительно предположил Деймон. – Не уж-то отца твоей дочери?
- Сам догадался или кто подсказал? – недовольно скривилась вампирша. – У нас с тобой, Деймон, схожая карма – быть с тем, кто все время будет напоминать нам о нашей первой любви.
- Ага, только у меня это скорее кара за все хорошее, чем очередной подарок небес.
Пирс звонко рассмеялась, закинув ногу на ногу и чуть наклонившись к вампиру.
- Так говоришь, неплохо там, на этих Мальдивах?
- Для кого как. Людей мало, туристов из них много, с белочками, конечно, напряг.
- Ничего, зато, как я предполагаю, есть большие черепахи. Их и ловить, наверное, полегче. Так что Стефану наверняка понравится.
- Вы тоже решили туда наведаться?
- Да. Думаю, да. Напишу через своих знакомых свежее послание Клаусу о том, что я «нейтрализовала» Елену. Мне убегать от него не впервой, а девочка таким образом будет вне подозрения. Пусть думает, что это мой очередной ход в нашей с ним затянувшейся партии.
- Берешь огонь на себя? Не верю.
- Ну, это как бы мое спасибо тебе за Стефана. Считай, мы квиты, - Кэтрин поставила свой бокал ему на колено. – Есть еще виски?
- После такого спасибо хоть целый бар, - Деймон наполнил ее бокал и поднял свой, приглашая чокнуться. Вампирша с удовольствием ударила в ответ и сделала большой глоток.
- Как думаешь, может все-таки устроить нам прощальный секс напоследок, пока нет Стефана? – ее пальчик с ярким маникюром обрисовал силуэт безупречного лица вампира от виска к подбородку и остановился на чуть приоткрытых и все еще влажных от виски губах.
- Что? – глаза Деймона распахнулись от удивления и неслыханной наглости, и, увидев его реакцию, вампирша громко рассмеялась в ответ, откинувшись на спинку.
- Да, шучу я, шучу. Расслабься.
- Не привык я слышать, как кто-то шутит моими шутками.
- Вот поэтому нам и не суждено было быть вместе, милый, - Кэтрин поднялась с дивана и, наклонившись, легонько поцеловала его плотно сжатые губы. - Мы слишком похожи с тобой, Деймон. Слишком, чтобы это было теперь интересно.

Предстоящая ночь пугала, как никакая другая из всей предыдущей жизни Елены. Страх неизвестности своими липкими объятьями согревал и укутывал, но не давал возможности расслабиться ни на минуту. Девушка крутилась без сна в своей некогда уютной постели, бессчетное количество раз меняя положение и позы. В конце концов, она не выдержала и встала, подходя к окну и всматриваясь в безоблачное небо, где этой ночью безраздельно царила огромная полная луна, заливающая свои светом все вокруг. Сегодня Елена закрыла окно, давая понять Ему, что дверь в ее жизнь так же закрыта. Она была обижена, зла на него и возмущена его безрассудным и до предела эгоистичным поведением. Она не хотела о нем думать, не хотела вспоминать… Но она все отдала бы сейчас, чтобы иметь возможность спокойно уснуть в его теплых объятьях.
С каждой бесконечно долгой минутой спать хотелось все сильнее и сильнее, сказывалась все-таки бессонная ночь накануне. За последние два дня она спала в общей сложности не больше двух часов, и то, если можно считать полноценным сном то недолгое время, что она дремала вчера в обед еще на Мальдивах, и потом около часа в самолете. Впрочем… Раз она не может уснуть ночью, но вполне нормально засыпает днем при свете солнца, то напрашивается вполне логичный выход. Достаточно просто не спать сегодня, а упущенный отдых наверстать потом днем, вернувшись со школы. Это простое решение внесло долгожданное спокойствие и определенность. Елена спустилась на кухню, приготовила себе не в меру крепкий кофе и, взяв какой-то свежий номер журнала о моде Дженны, вернулась в кровать. Последние тенденции, новые тренды, модные цвета сезона…Елена перелистывала страницу за страницей, периодически делая глоток обжигающего напитка, пока…

Почти полная темнота. И тишина…
Елена открыла глаза, прищуриваясь и стараясь разглядеть окружающие ее предметы.
«Неужели я все-таки вырубилась? И почему я…? О, господи!»
Она была не дома и, что еще хуже, не в своей постели. Девушка лежала на знакомых шелковых простынях в спальне Сальваторе-старшего. Автоматически Елена развернулась, желая убедиться, что хозяин комнаты спит рядом и… почувствовала очень сильную непривычную тянущую боль в животе, своем огромном, немыслимо огромном животе…
«Я беременна?! Нет, только не это! Что за черт, я не хочу, я не желаю сейчас это чувствовать!»
Придерживая свой безразмерный живот одной рукой, она медленно и неуклюже развернулась. Предчувствие ее не обмануло, в спальне кроме нее никого не было, а кровать с другой стороны была даже не тронута.
«Странно. Почему я одна? Тут? И потом… Все это значит, что в этой реальности я в итоге все же простила Деймона и вернулась к нему?»
Слишком много вопросов не давали возможности спокойно лежать. Приспосабливаясь к своему непривычному телу, Елена встала с кровати и включила торшер в углу. В спальне практически ничего не поменялось с тех пор, как она была здесь в последний раз, за исключением одного предмета – маленькой кроватки из светлого дерева с небесно-голубым балдахином, застеленной постелькой в тон с милыми смешными мишками.
«Боже мой, у нас будет мальчик… Малыш с розовыми пухленькими щечками и бездонными голубыми глазами Деймона».
В самом сердце девушки что-то предательски кольнуло, невольно напомнив о том, о чем она так старательно пыталась не вспоминать.
«Это в этом мире у них будет малыш, они станут заботливыми родителями и будут счастливы видеть, как он растет из года в год, наполняя их дом звонким радостных смехом. Это именно то, что мне никогда не доведется испытать, если я…»
Ей даже про себя не захотелось заканчивать эту мысль, не то чтобы произнести ее вслух. Дети… Елена никогда не думала всерьез о детях, и уж тем более не думала о детях, которых у нее не будет, если она свяжет свою жизнь с вампиром. Эту больную тему она старательно обходила раньше в разговорах со Стефаном и, конечно, даже не вспоминала о ней в разрезе своих потенциально возможных отношений с Деймоном.
На высоком камине, где раньше стояла лишь пара квадратных свечей, теперь выстроились в ряд серебристые фоторамки. Девушка подошла поближе, с неподдельным любопытством рассматривая фото. Их свадьба с Деймоном… Он безупречен. В черном фраке, атласной жилетке и кремовым платком на шее, завязанным в причудливый узел на старинный манер с бриллиантовой булавкой по центру. На ней открытое белоснежное платье с корсетом и юбкой из сотни тонких горизонтальных оборок, волнами спускающихся к полу, небольшой шлейф и кремовая, как у Деймона, атласная лента на талии, завязанная сзади в элегантный бант. Идеальная свадьба. Разве не так она себе представляла этот самый главный день в ее жизни? Веселые улыбающиеся гости, Деймон, обнимающий ее за талию на всех фото, и светящиеся от счастья и удовольствия их с мужем глаза. Не в силах больше смотреть на все это, Елена накинула лежащий возле кровати халат и вышла из комнаты, направившись на кухню выпить воды, но не дошла... В коридоре ее перехватил влетевший в дом, как сумасшедший, запыхавшийся и напрочь растерянный Стефан.
- Тебе еще не звонили? – на ходу бросил он, подбегая к ней и всматриваясь в ее пока еще спокойное лицо.
- Кто не звонил? – не поняла девушка, кутаясь в халат от пронизывающего холода, пробравшегося сквозь открывшуюся дверь.
- Тебе нужно собраться, Елена. Ты только не волнуйся, слышишь. Думай сейчас о малыше, пожалуйста…
- Стефан, что случилось? Скажи нормально.
- Деймон… Он возвращался домой, был уже совсем рядом, представляешь, всего в нескольких кварталах отсюда… но какая-то дура подрезала его на своей колымаге. Ему пришлось резко вывернуть в сторону, я не знаю, пешеход там был или кто, но машину от этого сильно занесло, и он…В общем, мне только что позвонили. Врачи обнаружили обширные травмы внутренних органов, сейчас они готовят его к операции, говорят, шансы есть, но… - голос Стефана задрожал, он стиснул губы, пытаясь взять себя в руки перед Еленой. – Но советуют быть готовыми ко всему…
- Стефан, успокойся, мне нельзя волноваться, так что… - Елена обхватила его лицо руками и притянула к себе на плечо, нежно обнимая и гладя по спине, как ребенка. – Все будет хорошо. Тем более, ты же знаешь, он не может нас сейчас бросить, просто не может.

Они ехали в машине, и Елена всю дорогу в больницу твердила как заклинание одну единственную фразу: «Скоро все закончится, и я буду дома. Скоро все закончится, и я буду дома…» Почему-то на этот раз провал длился невыносимо, мучительно долго, и девушка, как назло, ничего не могла с этим поделать. Да, с Деймоном случилось несчастье, но это, все-таки, не ее Деймон и не ее жизнь. Делать вид, что она убивается из-за своего временного мужа и терпеть все прелести беременности явно не входило в ее планы на сегодня. Как только они приехали, медсестра незамедлительно проводила их палату, предупредив, что у них есть максимум минут пять, потом ее мужа увезут в операционную. Вместе со Стефаном они вошли в палату и увидели Деймона, лежащего с закрытыми глазами. Всю правую сторону его лица покрывали глубокие порезы и ссадины, верхняя губа разбиты, повсюду торчали какие-то провода, присоединяющие его к жужжащим и пикающим приборам, ежесекундно отслеживающим слабое сердцебиение и другие жизненно важные показатели.
- Деймон, - тихонько позвала Елена, нежно касаясь его холодной щеки. – Ты слышишь меня, милый?
- Ты пришла… - он открыл глаза и посмотрел на нее, стараясь выдавить что-то на подобие своей коронной кривой улыбки. – Я так боялся, что ты не успеешь.
- Ну, что ты… Я тут. Стефан. Мы все тут, с тобой. Ты главное, держись, и все будет хорошо.
- Уже не будет, я это чувствую… Мне так жаль, Елена, - его охрипший севший голос задрожал, а холодные голубые глаза заблестели от застывших в них слез безысходности и отчаяния. – Я был… таким идиотом. Так обижал тебя, не ценил того, что у нас было. А теперь… Теперь уже поздно. Для всего слишком поздно… Умоляю тебя, прости, прости меня за все. Я только хочу, чтобы ты знала и всегда помнила, я любил тебя, по-настоящему, до безумия…так, как возможно любить только раз в своей жизни.
- Что за прошедшее время, Деймон? Не говори так, ты слышишь? - Елена поправила его волосы, перебирая между пальцами вечно непослушную челку, и наклонилась к нему поближе, шепча уже почти в самое ухо. – Я тоже тебя люблю… Я и малыш мы любим тебя и очень переживаем за нашего папочку, так что ты нас не подведи, пожалуйста.
- Подойди… Ближе… - сдавленно произнес он, протягивая руку к ее животу. – Я хочу поговорить с ним.
Елена поняла бы его жест и без слов, ведь сейчас все его желания и эмоции открыто читались у него на лице. Немного повернувшись, она встала так, как он попросил, и Деймон прижался к ней колючей щекой. Желая что-то сказать, он приоткрыл рот, но так и не смог ничего произнести. Слезы, душившие его изнутри, вырвались наружу. Он плакал, не стыдясь и не думая о том, что на него в тот момент смотрит его любимая, Стефан, стоящий чуть в стороне и невозмутимая медсестра, сидящая на стуле в углу.
А Елена смотрела на своего мужа и понимала, что еще минута и она разрыдается вместе с ним, даже прекрасно отдавая себе отчет в том, что это всего лишь сон, пусть и необычный. Сон, в котором она теряет дорогого для себя человека, того, кто занимает особое место в ее жизни и судьбе, того… кого она любит и без кого просто не сможет дальше жить. И пусть сейчас перед ней совсем другой парень, так похожий на своего двойника из реального мира, это мало что меняет. Изнуряющая боль утраты и всепоглощающий ужас от того, что ты можешь больше никогда не увидеть любимое лицо, не важно по какой причине, будь то нелепый несчастный случай или чья-то гордость, помешавшая двум людям навеки связать свои судьбы, пробрались в сердце девушки, сжав его в свои холодные объятья, и в этот момент… В этот момент девушка почувствовала неожиданный резкий толчок внутри, это ощущение было настолько ново и необычно, что она замерла на месте, приложив автоматически свою руку к тому месту, где зашевелился ребенок.
- Что, снова воюешь со своей мамой? – ласково спросил Деймон и прикоснулся к животу рядом с ее ладонью. Малыш, услышав знакомый голос, тот час же ответил папе новым толчком. – Елена, я хочу попросить кое о чем… Наш мальчик… Когда он родится, не называй его, пожалуйста, Деймоном. Я знаю твою сентиментальность и вполне могу предположить, что ты захочешь поступить именно так, но… Не нужно, ладно?
- Перестань, Деймон! Я не хочу этого даже слышать! Ты…
Громкий писк монитора возле кровати, а за ним искаженное болью лицо Деймона, не дали ей закончить. В палату влетели еще две медсестры, а за ними вслед и встревоженный врач.
- Остановка сердца. Установку мне, срочно! – громко скомандовал он, подтягивая наверх рукава.
Молоденькая медсестра подбежала к Деймону, срывая с него одеяло и медицинский халат, оголяя застывшую грудь.
- Заряжайте на двести! Все готовы? Отошли.
Удар.
- Ничего, - бесцветным голосом констатировала медсестра, глядя на монитор.
- Давайте на триста! Все отошли и…кто-нибудь, уберите немедленно из палаты родственников! Готовьтесь!
Удар. На экране монитора прямая линия чуть дернулась и выгнулась слабым вертикальным графиком. Легкие Деймона вновь наполнились воздухом, он закашлялся и открыл глаза, ища взглядом оттесненную назад жену.
- Елена, - еле слышно позвал он, но не увидел ту, которую искал. Вокруг уже суетился персонал, поднимая боковые перила и отключая ненужную аппаратуру. Елена попыталась протиснуться через них, чтобы еще раз увидеть Деймона, взять его за руку, обнадежить, но ей аккуратно преградили дорогу, не давая подойти.
- Поймите же, сейчас каждая минута на счету. Не мешайте врачам работать.
Его покатили к выходу, и она со Стефаном, поддерживающим ее под локоть, двинулись за ним. Протиснувшись чуть вперед, Елена успела схватить его за руку, но лишь на мгновение, почувствовав в ответ, как он слабо сжал ее ладонь и тут же отпустил. Деймона увозили от нее вдаль по длинному ярко освещенному, но такому мрачному для нее сейчас коридору, все дальше и дальше, пока он совсем не скрылся из виду за очередными дверями. И вот тут она уже не выдержала, расплакавшись навзрыд и практически повиснув на руках у Стефана. К ним сразу же подбежала медсестра, утешая и сочувствуя положению девушки, предложила принести что-нибудь успокоительное, но Елена отказалась, стараясь всеми силами сама взять себя в руки. Им выделили место на мягком широком диванчике в зоне ожидания и даже принесли низкий топчан, чтобы Елена могла поудобнее разместить на нем свои уставшие ноги. Минуты бежали одна за другой, час сменился вторым. Теперь уже девушка молила невидимые всемогущие силы оставить ее здесь еще на немножко, всего лишь на чуть-чуть, лишь бы она успела увидеть, узнать, как пройдет операция… Наконец, через два с половиной часа изнуряющего ожидания в коридоре появилась медсестра, она быстро шла к ним, на ходу снимая маску с лица, и Елена мысленно уже приготовилась к самому худшему.
- Пока все идет хорошо, - ободряюще улыбнулась им девушка. - Не буду вдаваться в подробности, но самое худшее, мы надеемся, позади. У врача, который его оперирует, огромный опыт и поистине золотые руки, так что нам остается лишь ждать. Еще не меньше двух-трех часов. Крепитесь и… молитесь. Ему есть ради кого жить, - закончила девушка, взглядом указав на живот Елены.
- Может, ты хочешь что-нибудь поесть? – предложил Стефан, когда медсестра удалилась назад в операционную. – Чай, бутерброд, фрукты?
- Мне нужно в туалет, - смущенно ответила Елена, с трудом поднимаясь с диванчика. Но сделав всего пару шагов, почувствовала, как земля уходит из-под ног, голова закружилась и она потеряла сознание.

Когда она проснулась у себя в постели, ее щеки, как и во сне, были мокрыми от слез. В комнате по-прежнему горел свет, рядом лежал раскрытый журнал, а сбоку на покрывале темным пятном расплылся пролитый кофе. С каждым новым биением ее сердца внутри разрасталась пустота, съедающая все чувства, кроме одного – всепоглощающей досады. Досады на непонятно кого или что, заставившего ее так не вовремя вернуться в реальный мир, и еще больше на себя, за то, что она так необдуманно и глупо одним свои поспешным решением вздумала вычеркнуть Деймона из своей жизни. Но разве можно вычеркнуть того, без кого не сможешь дальше жить? Сон, сегодняшний жуткий сон, подчеркнул и расставил невидимые приоритеты в ее жизни, а в голове всплыли слова матери, сказанные ей когда-то в качестве напутствия при выборе второй половинки: «Доченька, не ищи того, с кем захочешь прожить всю свою жизнь, лучше найди того, без кого ты жить не сможешь …»
Елене хотелось плакать, но глаза оставались сухими, отчего на сердце было еще хуже, а в горле стоял удушающий ком. За окном в кронах деревьев зашелестел ветер, и одинокие капли дождя застучали по подоконнику.
«Странно, на небе не было туч, когда я смотрела в последний раз. Сколько же я проспала?»
Но не только это показалось ей странным. Лишь сейчас девушка поняла, что ощущает витающий в комнате еле уловимый и такой знакомый запах парфюма, отчего дурацкая радость накрыла ее с головой, а на губах заиграла довольная улыбка.
«Он был тут. Был со мной… Лежал или сидел рядом, пока я спала, и ушел, думая, что я так ничего и не замечу. Деймон, слава Богу, что ты такой непослушный! Как же я все-таки иногда обожаю твой противный характер…».
Свернувшись калачиком, закрыв глаза и, чувствуя как блаженное спокойствие, наконец, разливается по венам, Елена с улыбкой на губах так и уснула, умоляя про себя дать ей возможность последний раз вернуться в свой призрачный мир. Но в эту ночь ее мольбы, к сожалению, так и остались не услышанными.

На улице внизу, как раз под окном спальни Елены, опустившись на корточки и прислонившись спиной к холодной стене, молча сидел Деймон. Его хмурый взгляд и недовольное лицо говорили сами за себя, но прежде всего о том, как он безмерно рад находится сейчас именно здесь, а не возле той, кто так нуждалась в этот момент в его помощи и заботе. Он вслушивался, насколько это было возможно с такого расстояния, в малейшие звуки и шорохи, исходящие из ее комнаты, слышал, как она всхлипывала и тяжело дышала, но, главное, не плакала… И когда на землю упали первые крупные капли холодного дождя, он поднял вверх голову, подставляя лицо навстречу и чувствуя, как влага, словно слезы, стекает по его щекам, проникая за ворот рубашки…
«Ну, ничего, принцесса. Раз ты у меня такая правильная и жутко вредная одновременно, видимо, придется мне на время забить на свои привычки и вспомнить свою наивную молодость. Думаю, за неделю я справлюсь, потому что на большее меня вряд ли хватит. А пока спи, любимая… Если что, я рядом. Даже если ты об этом не знаешь…».