Глава 21. Вверх тормашками

***
Комнату наполняла тишина, и ведьма слышала лишь беспокойное биение собственного сердца. Нервно сглотнув, не уверенная в том, что сможет твердо стоять на ногах, Бонни «подползла» к Елене, проверяя, все ли с ней в порядке – никто другой из бессознательной троицы девушку не волновал. Выяснить, чем для Елены может грозить её вмешательство в процесс проведения ритуала, являлось первоочередной задачей.
- Елена? Очнись… - начала тормошить девушку Бонни, пытаясь привести её в себя. – С тобой все в порядке? – поинтересовалась смуглянка, как только Гилберт подала признаки жизни.
- Что произошло? – Брюнетка открыла глаза. Ведьма с облегчением выдохнула и вновь спросила:
- Елена, ты точно в порядке?
- Ты чего за меня так беспокоишься? – искренне удивляясь, одновременно потирая виски, поинтересовалась виновница переполоха. Голова у девушки гудела, словно в ней засел рой пчёл, а мысли не могли собраться в кучу. Их будто связывало туманной пеленой, сквозь которую украдкой просачивалось осознание произошедшего. – Погоди, как ты сказала? – У Гилберт мгновенно прояснился взгляд, в котором теперь плескалась тревога и практически паника. - Елена!?

***
- Навести Кэролайн, а я за ней присмотрю, - пытаясь придать своему лицу и голосу больше непринужденности, чтобы не напугать девушку своими переживаниями еще сильнее, произнес учитель истории, обращаясь к Стефану.
- Ты видишь, в каком она состоянии? – негромко начал вампир. – Тебе сейчас опасно с ней оставаться – я побуду с Дженной, а ты загляни к Кэр. – Парень незаметно для них обоих перешел с охотником на «ты» - происходящее мало располагало к фамильярностям. На развернувшемся «поле боя» Аларик и младший Сальваторе уже не являлись учителем и учеником. Теперь они были своего рода соратниками.
Зольцман вышел из хранилища, оглянувшись по сторонам, плотно прикрыл за собой дверь и направился к дежурному врачу, чтобы узнать, в какой палате лежит Кэролайн Форбс. Стефан же остался с тетей Елены. Как только миссис Локвуд сообщила им о том, куда Дженна отправилась после нее, Сальваторе с охотником тут же поспешили прямиком в больницу. Поднимаясь по ступенькам медицинского центра, благодаря острому вампирскому слуху Стефан смог уловить отчаянную, уже совсем слабую мольбу о помощи, в которой он узнал голос Дженны. Кинувшись со всей скорости на выручку к тете Елены, парень застал совершенно шокирующую картину: молодая женщина, укрывшись в комнате, где хранится донорская кровь, сидела на полу, вжавшись в стену, обложенная несколькими пустыми окровавленными пакетиками. Руки и лицо перепуганной Саммерс были измазаны кровью, а биения сердца не было слышно – все это могло означать лишь одно…
Поймав на себе чей-то пристальный взгляд, испуганно отползая в сторону, будто боясь, что её забьют, Дженна подняла на парня потерянный, полный ужаса и непонимания взгляд. Отходя от шока, Стефан еле успел собраться с мыслями и проконтролировать выражение своего лица, чтобы не напугать бедняжку еще сильнее, хотя, казалось, сильнее было уже некуда. Подоспевший Аларик был остановлен легким движением руки у входа в комнату. Сальваторе, приоткрыв дверь, успел предупредить историка о том, что ему не помешало бы держать себя в руках. На этих словах Зольцман максимально напрягся, не понимая, в чем дело, но стоило ему зайти в хранилище, как все стало предельно ясно. Девушка, за которой охотник хотел приударить, тетя Елены – его ученицы, сама того не подозревая, завершила обращение в вампира.

Набирал номер Елены Стефан, уже окончательно убедившись в своих выводах о состоянии Дженны. Лучший способ успокоить последнюю был не самым гуманным – сворачивать шеи не являлось одним из хобби младшего Сальваторе, но этот способ решения проблемы был самым быстрым и безопасным. Подобрать нужные слова, чтобы объяснить перепуганной до полусмерти тете Елены, что с ней происходит, для вампира было непосильной задачей. Рик же, тем временем, по пути к палате больной, пытаясь успокоиться, занимался дыхательной гимнастикой – глубоко вдыхал и выдыхал из легких воздух, стараясь восстановить свой сбившийся пульс. Объяснять одной из своих учениц причину его личного беспокойства историк не собирался – для юной Форбс это было бы слишком. В этом охотник был уверен, пока не столкнулся с еще одним «сюрпризом».

Постучавшись, Аларик не спеша зашел в палату к девушке, не дождавшись её ответа. Блондинка, заслышав приближающиеся шаги, тут же вытерла засохшие и уже новые слезы и, выдавив из себя улыбку, обернулась к гостю.
- Мистер Зольцман? – удивилась Кэролайн неожиданному посетителю.
- Эмм… - историк не нашел что ответить и молча стоял посреди палаты, растерянно уставившись на девушку. Пока успокаивал свои нервы, он совершенно забыл придумать предлог, под которым «решил навестить» пострадавшую. – Собирай свои вещи, мы уходим, - начал импровизировать Аларик в ответ на строгий вопросительный взгляд блондинки. Предвещая все возмущения, он продолжил: - Твоя мама попросила меня забрать тебя из больницы и привезти домой.
- Я не хочу с ней видеться, и она это знает, как и то, что сейчас я не поеду домой ни с ней, ни с кем-либо другим, - раздраженно начала отпираться Кэролайн от странного объяснения учителя истории, поднимаясь со стула, что стоял возле занавешенного плотными шторами окна.
- Все верно, поэтому ты едешь не к себе домой, а к Елене. Дженна уже ждет нас в машине, - опустил подробности охотник. На все попытки Кэролайн отнекиваться Аларик не возражал, а просто молча начал собирать вещи девушки. Шокированный произошедшим с Дженной, историк не церемонился – ему нужно было позаботиться о том, чтобы обе девушки находились под присмотром, а не в больнице, где их будет сложнее защитить от Кэтрин, из-за которой Сальваторе крайне переживают. Так как все вещи, оставшиеся в машине во время аварии, были переданы шерифу, собирать особо было нечего. Потому, не слушая никаких отговорок, Зольцман в одно движение подал блондинке её одежду и все, что с ней было, включая украшения и несколько купюр, что завалялись у девушки в карманах. Автоматически схватив всё переданное двумя руками, чтобы ничего упало, Кэролайн вскрикнула и резко отдернула в сторону руку, которой придерживала сверху вещи.
- В чем дело? – настороженно поинтересовался Аларик, обернувшись на странный шипящий звук и последующий женский возглас. Не успев и сократить расстояния между ними, чтобы взять в руки то, на что блондинка так среагировала, охотник узнал украшение – похожее было на запястье у Джереми, что-то подобное он видел и у Бонни… Пока картинка в его голове складывалась воедино, Кэролайн вновь потянулась к цепочке с кулоном, кривясь от боли, схватила её в руку и в доли секунды откинула в сторону. В этот момент полные осознания глаза мистера Зольцмана встретились с беглым взглядом девушки, которая надеялась, что историк ничего не успел заметить или понять.
- Вербена, - словно зачарованно произнес Аларик, отчего юная Форбс инстинктивно сжалась и попятилась назад, будто боясь, что ей сейчас могут навредить. – Неужели и ты тоже? – кажется, для охотника это было уже слишком. В голове мужчины словно случилось землетрясение, из-за которого с полок его сознания валились стоящие до этого упорядоченно тяжелые фолианты. Устоявшаяся система знаний и порядка мысли стала совсем шаткой. После подобной встряски для того, чтобы вновь привести все в порядок Зольцману потребуется немало усилий.
- Что? – испуганно переспросила бедняжка, тут же немного встрепенувшись и осмелев. В ответ на это её слух уловил неспокойное сердцебиение учителя истории – он волновался. – Откуда вы?..
- Кэролайн, что же с вами случилось? – сочувственно и как-то скорбно обратился к девушке мужчина, перебив её. «Он знает», - пронеслось в голове блондинки, а то, как Аларик с ней говорил, дало ей понять, что он не причинит ей вреда. После того странного посетителя Кэролайн боялась выйти в такой новый теперь для нее мир, в котором, как оказалось, живет столько опасностей, тварей, тьму несущих… таких, как она – вампиров, и еще более невероятных. Благодаря знаниям, которые девушка получила от гардиста, она стала довольно подкованной в теме сверхъестественного. Кто бы мог подумать.
Не произнося ни слова, Кэролайн обогнула свою кровать и, минуя ошалелого учителя истории, подошла к прикроватному столику, на котором рядом с цветочной вазой лежал согнутый пополам небольшой листок бумаги. Девушка взяла тот в руки и протянула Аларику. Его не многозначительный взгляд после прочтения содержимого записки означал, что мужчина, в отличие от самой Кэр, кажется, догадывается, каким является ответ на его собственный вопрос.

Огорчения на день должны были бы уже закончиться, но не тут-то было. После того как охотник запрятал «улику» подальше в карман, он уговорил Кэролайн уйти с ним, пообещав, что обязательно все объяснит, как и она, в свою очередь. Не каждый встреченный новообращенный вампир будет таким осведомленным о своем состоянии, как эта блондинка – историку не терпелось узнать, в чем же был её «секрет». Так, оставив девушку переодеваться, Зольцман поспешил к Стефану, чтобы предупредить об еще одном непредвиденном обстоятельстве. Необходимо было обеспечить Кэролайн безопасный отход, ведь солнце еще не село за горизонт, а магической защиты, как у братьев Сальваторе, у нее не было. Уже привычно оглянувшись по сторонам, Рик приоткрыл дверь хранилища и проскользнул внутрь. Спина вампира, что стоял лицом к центру комнаты, напряглась, а его рука опустилась вниз, в то время как кулак второй медленно разжался.
- Стефан? – беспокойно обратился историк к парню, после чего обвел взглядом помещение. Дженна была без сознания, а пустых пакетов из-под донорской крови будто бы только прибавилось. Не позволяя к себе приблизиться, Сальваторе обернулся. То, как он пытался спрятать лицо, Аларик заметил в тот же момент, как и медленно исчезающую сеточку вен под глазами вампира. «Он сорвался», - пронеслось в голове охотника без сопровождения какими-либо эмоциями. Как же это было глупо – оставить «зависимого» с тетей Елены, рядом с запасами человеческой крови, когда его только выпустили из заточения. «Теперь у парня точно будут проблемы», - отметил про себя охотник, не без радости отмечая, что разбираться, хотя бы с этим, уже не ему. Поэтому, сделав вид, будто ничего не заметил, Рик продолжил с того, за чем пришел.
Стефан за доли секунды оказался у машины историка – вручив парню ключи, Зольцман попросил подогнать его «тахо» ближе ко входу. Небо было затянуто тучами, но кое-где солнечные лучи все еще пробивались сквозь грозовые облака. От Кэролайн потребовалась приличная выдержка, чтобы преодолеть расстояние от больницы до машины. Решать же проблему с бессознательной Дженной по очевидным причинам выпало младшему Сальваторе. Ему необходимо было доставить тетю Елены в салон автомобиля – её временное укрытие - настолько молниеносно, чтобы та не успела прийти в себя, прежде чем они доберутся до особняка. Схема была проста. Оставалась самая малость – сообщить Деймону и Елене «радостные» вести.

***
День сегодня выдался более чем странным. Мало того, что Лиз не помнила, как позавчера оказалась дома и уснула в своей кровати, так еще и коллеги на работе как один напоминали о том о сём за прошлый день, воспоминания о котором очень мутно крутились на задворках памяти, словно выброшенные клочки бумаги, подхваченные ветром. Когда шериф спросила, почему Деймон Сальваторе так и не навестил её в участке и даже не перезвонил, чтобы объяснить свое отсутствие, ей ответили, что он заходил и точно не мог пройти мимо её кабинета. Лишь после этих слов в голове промелькнули слабые воспоминания: «кажется, действительно так». Вот только все было будто укутано мутной завесой, что не давала «разглядеть» никаких подробностей – лишь расплывчатые обрывки. Так, не уверенная в том, что сделала это прошлым днем, Форбс с утра переделала все дела, которые нужно было выполнить по плану еще вчера. За исключением всего нескольких пунктов.
- Мэтт, это шериф, - заслышав приближающиеся шаги, отрапортовала женщина, после того как постучалась.
- Что-то случилось? – распахнул дверь светловолосый крепкий парень.
- Я хотела поговорить по поводу твоего исчезновения. Позволишь? – Донован пустил Лиз в дом, хотя и не особо понимал смысла данного разговора.
- Ты помнишь, где ты был в тот день? – начала задавать вопросы шериф.
- Я был дома, проспал почти сутки. Геомагнитные бури, наверное – никогда не спал столько много, - почесал затылок парень. – А почему вас это интересует? Я ведь никуда не пропадал, - озадачился Мэтт.
- Джереми Гилберт, когда звонил мне, был иного мнения.
- И этого я тоже не понимаю. Кажется, должно пройти двое суток с момента пропажи человека, чтобы его как минимум потрудились начать искать, а тут вы еще и допрос устраиваете, тогда как пропажи-то и не было, - негодовал блондин, которого больше заботило то, что Кэролайн уже второй день не отвечает на его звонки и не появляется дома. Елена сказала, что виделась с подругой, и с ней все в порядке, после чего все же оставался вопрос «почему Кэр не отвечает на его звонки?»
- Извини, но мне необходимы ответы. Что последнее ты помнишь перед тем, как «якобы» пропал?
- Последнее, что я помню - это разговор с Еленой на школьной площадке. Отрубился дома вечером, а проснувшись уже следующим, занялся уборкой, домашним заданием. Утром следующего дня пошел в школу, а вот вторая половина дня как в тумане, будто головой ударился. – Донован решил выдать сразу всю картинку целиком, чтобы не растягивать этот нелепый и бессмысленный, по его мнению, допрос.
- Хорошо. Спасибо, Мэтт. В случае чего будь готов вернуться к этому разговору. – Парень согласно кивнул и, открыв перед шерифом дверь, вежливым жестом попросил выйти.
- Вы случайно не знаете, почему ваша дочь не отвечает на мои звонки? – задал вопрос Мэтт уже ступившей за порог Лиз.
- Ох, тебе же никто не сказал… Кэролайн попала в больницу – авария. – На встревоженное выражение лица молодого человека Форбс поспешила добавить: - С ней все в порядке, она скоро будет дома. Навести её – может, хотя бы тебя она захочет видеть… - с горечью закончила женщина и направилась к своей машине. На сегодня шерифу оставалось заехать еще в пару мест, первым из которых был дом Гилбертов.

***
- Быть такого не может! – совершенно потерянно пробормотала Елена, обводя все вокруг ошарашенным взглядом. После внимательного изучения окружающей обстановки она переключила свое внимание на собственные руки, словно желая в чем-то окончательно убедиться. Последним, что проверила девушка, была Рея, которая неизменно лежала на полу, все еще не придя в себя. – Мать твою, Гилберт! – зло вырвалось из уст Елены, после чего она отчаянно вцепилась в собственные волосы, будто желая вырвать пару клоков.
Наблюдающая за этой необычной сценой ведьма нервно хихикнула, чуть не срываясь на истерический плач. Заклинание, которое должно было соединить два сознания, формально переместить Деймона в Рею, чтобы тот смог воспользоваться её знаниями, бесцеремонно нарушила Елена, невольно заняв чужое место. Теперь перед Беннет была не давняя подруга старшего Сальваторе с Деймоном «внутри», а бедовая Гилберт, чье сознание теперь было объединено с сознанием вампира. По факту, один сосуд теперь содержал в себе двух человек. Вот только к тому, что этим вместилищем окажется вовсе не Рея, ни Бонни, ни Деймон, ни, тем более, сама Елена, не были готовы.
Пытаясь сдержать слезы, ведьма неожиданно зашлась нездоровым смехом. По чистой случайности «подселить» к лучшей подруге несносного вампира, от которого они со Стефаном так желали избавиться, тогда как сам Деймон должен был стать гостем в другом теле, чтобы иметь возможность контролировать свою «слетевшую с катушек» приятельницу – это, кажется, было уже пределом злоключений для девушки. Кроме того, ситуация теперь была не только до безобразия комичная, но и крайне небезопасная, ведь Рея могла вот-вот очнуться, а хоть сколько-то контролирующий её фактор теперь отсутствовал – заклинание прошло не по плану.
Пока Бонни пыталась успокоиться, Гилберт продолжала себя ощупывать. Деймон словно решил поиздеваться над хозяйкой тела. В то время как руки девушки подчинялись старшему Сальваторе, самой Елене наконец предоставили возможность главенствовать в её собственной голове.
- Что происходит? – совершенно растерянно произнесла брюнетка, уставившись на подругу. Пока Бонни пыталась успокоиться, чтобы быть в состоянии объяснить Гилберт, которая еще ничего не поняла, что случилось, Елена с ужасом обнаружила бесконтрольность своего тела, когда её собственная рука схватила её за нос. В голове у бедняги в этот момент прозвучал мужской смех, который, девушка могла поклясться, принадлежал Деймону, хотя и был слегка истеричным. В этот момент с мыслью «теперь я точно чокнулась», на глазах Гилберт навернулись слезы, а лицо её отражало полное бессилие и отчаяние. «Хэй, а ну прекратила реветь – еще не хватало тут ревущего меня, пусть и не в своем теле!» - зло выругался на девушку внутренний голос в лице Деймона, после чего Елена сама себе влепила легкую пощечину, дабы привести её – себя, в чувство.
Все же попытки Беннет успокоиться потерпели крах, после того как голова и тело её подруги вступили в противоречие друг с другом. От смеха у девушки уже выступили слезы – было очевидно, что она точно не сможет ничего объяснить «чокнувшейся» Гилберт. Внутренний голос Елены тяжело вздохнул, сам при этом подавляя нервный смешок, и обратился к хозяйке. Как оказалось, сделать это было не совсем просто. Деймону пришлось представить, будто он разговаривает не сам с собой, а с Еленой, словно наяву, лицом к лицу. Воспринять девушку не как вместилище двух людей, двух сознаний, а как своеобразное место встречи одной ментальности с другой. Только таким образом можно было создать связь между двумя сознаниями, связь друг с другом, а не с внешним миром. Именно потому, что этого не было в планах Сальваторе, он не рассчитывал на такой поворот событий, и что ему придется всерьез заниматься «самокопанием».
- Елена, послушай… - начал Деймон, наконец, с трудом, после нескольких неудачных попыток завладев вниманием девушки. В этот момент, углубившись в свое сознание, Гилберт ощутила, будто её лица касаются мужские руки. Глаза брюнетки были плотно закрыты, словно она боялась того, что может увидеть перед собой. Голос вампира тем временем стал более мягким и даже немного убаюкивающим, от чего Елена почувствовала себя маленьким ребенком, которого пытаются успокоить. Так, поддавшись лилейному внутреннему голосу, девушка робко уткнулась носиком в твердое мужское плечо и позволила себе расслабиться, укутанная нежными, осторожными объятиями. Как только её дыхание выровнялось, Гилберт несмело распахнула глаза и подняла голову вверх, встречаясь взглядом с двумя серо-голубыми омутами, полными неподдельной заботы.
Здесь, где нет посторонних глаз, да и самой Елене потом можно внушить мысль о том, что это все лишь плод её воображения, Деймон мог позволить себе не прятаться под своей привычной маской. Сейчас вампир мог позволить себе поделиться тем теплом, которым девушка, может быть, даже не намеренно и неожиданно для самого Сальваторе, начала согревать его мертвое сердце. Та забота, которую она пыталась ему дать, пусть лишь из желания исправить вампира, превратив в подобие Стефана, чтобы избавить последнего и саму себя от проблем в виде злого старшего брата своего парня, все равно оставила свой отпечаток. Как бы Деймон не противился собственным чувствам, даже эти маленькие крохи в глубине души давали не угаснуть слабой надежде на то, что и он может быть кому-то важен.
Пока вампир приводил в себя свою «соседку», пытаясь убедить Елену в том, что она не сошла с ума, а всего лишь напортачила им с заклинанием, ведьма успела взять себя в руки:
- Ребята? – помахала девушка рукой перед лицом застывшей на месте подруги, которая будто отключилась на пару минут от реальности. – Кажется, этот вопрос уже порядком зачастил в этом доме, но я все же спрошу: с вами все в порядке? Насколько это, конечно, возможно, в данной ситуации… - на лице брюнетки появилась сочувствующая мина.
На поступивший «извне» вопрос, Деймон резко отпрянул от Елены, словно опомнившись, злорадно ухмыльнулся, пятясь назад, будто боясь реакции девушки на то, что он сейчас сделает, и щелкнул пальцами у своего виска. По этому символичному жесту, в пустой комнате, в которой, как казалось, и находились два сознания, появился удобный широкий диван, журнальный столик с виски, содовой и попкорном, два игровых джойстика и огромный 3D экран. Сальваторе, как озорной мальчишка, шустро запрыгнул на диван с ногами, усевшись в позу лотоса, и схватил один из джойстиков. Мужчина неоднозначным жестом пригласил Гилберт присесть рядом, смущая ту своим неприлично соблазнительным взглядом. Тем самым Деймон отвлек девушку от её реакции на такое необычное для вампира поведение. Пока Елена нерешительно приближалась к дивану, рябь, что была на экране, прошла, а ей на смену появилась Бонни, стоящая посреди гостиной особняка Сальваторе, начинающая уже немного беспокоиться на отсутствие реакции кого-либо из присутствующих в теле подруги.
Опасливо взяв в руки второй джойстик, Елена оглянулась на своего «соседа», совершенно не понимая, что мог задумать этот негодяй на этот раз. В ответ на её немой вопрос, будто мысли девушки теперь были достоянием общественности в лице Деймона Сальваторе, на экране, будто то была компьютерная игра, появились два персонажа. В самой левой части экрана расположился статный красавец в костюме Дракулы, в самой правой – обворожительная брюнетка с нимбом на голове, миниатюрными крыльями за плечами и в неприлично коротком белом платьице. Это были мини-прототипы Деймона и Елены, с «милейшими» помарками от автора сего балагана.
- Ты что, издеваешься!? – начала было возмущаться Гилберт, стоило ей осознать, во что решил «поиграть» вампир. Но не успела она и накинуться на смутьяна, как игра началась!
- Все под контролем, - наконец дала реакцию девушка, что уже пару минут, не шелохнувшись и совершенно не моргая, стояла на одном месте, будто сломанный робот. Это позволило Беннет вздохнуть с облегчением. – Твои искренние переживания за меня могут и растрогать бессердечного вампира, Бон-бон, - состроил плаксивую рожицу ведьме игрок Дракула. Отвисшая от секундной озадаченности челюсть девушки быстро встала на свое место – Бонни закатила глаза и недовольно фыркнула себе под нос.
– Не представляю, что там у вас сейчас происходит, но запомни одно, Сальваторе: я три шкуры с тебя спущу, если ты каким-либо образом навредишь Елене!
- Да понял я, понял! – в примирительном жесте подняла руки вверх девушка, в то время как мимика её лица ясно давала понять, что это уже не милая школьница, влюбившаяся в вампира, а старший братец последнего. – Не смотри так на меня – дыру прожжешь в этом шикарном теле, - добавил Сальваторе своим новым голосом. После этих слов Бонни передернуло – это все было немного жутко. Перед ней стояла её подруга, но вела она себя совсем как другой человек. «Бедняга…» - пронеслось в голове ведьмы при мысли о том, какого сейчас «хозяйке» тела. Терпеть этого несносного засранца настолько «по соседству», да еще и не иметь возможности «себя» контролировать – должно быть, адская мука.
Пока Беннет мысленно сочувствовала Елене, в чьем теле теперь поселился не самый благоразумный и доброжелательный вампир, а сам гость и подавно веселился, наблюдая за тем, как Гилберт насилует этот чертов джойстик в попытке вернуть себе контроль над самой собой, кое-кто начал приходить в себя.
- Ауч, - тихо послышалось откуда-то снизу, что сразу привлекло к себе внимание присутствующих. - Да вы издеваетесь, - начала подниматься на ноги девушка, потирая ударенную голову. – Серьезно? Хотели провернуть перемещение? – оглянувшись по сторонам, заключила Джейн. Да, она знала куда больше, чем можно было себе представить. Теперь Бонни не сомневалась в том, что эта дрянь может помочь ей вернуть бабушку. – Что же пошло не так? Силенок маловато, ведьмочка? – злорадствовала девушка, смотря прямо в глаза Беннет.
- Да, если бы… - зло и недовольно буркнула Гилберт за спиной своей старой подруги.
- Кэтрин? – на мгновение на лице Джейн появилось недоумение. Она была наслышана о великой любви Сальваторе, но встретиться с ней лицом к лицу ей до сих пор не доводилось. – Неужели этот влюбленный идиот все-таки вытащил тебя из гробницы? – теперь усмехалась девушка, в то время как в её голосе можно было уловить некое осуждение, будто вампир сделал то, чего не должен был.
- Вот как? – Гилберт наклонила голову набок, как это делал Деймон, и гневно уставилась на собеседницу. – Во-первых, я не Кэтрин, а Елена – двойник Петровой. Во-вторых, это ходячее недоразумение и есть причина неудачи нашего заклинания, иначе я бы уже глубоко сидел в твоей голове! – закончил свою браваду вампир, почти вплотную приблизившись к Джейн. На лице последней сначала появилась мина нездорового скептицизма, потом удивления, а затем девушка и вовсе залилась смехом. Деймон на несколько секунд даже оторопел… Как давно он не слышал этого задорного, заразительного смеха, будто принадлежащего и не человеку вовсе, а ангелу или какой-нибудь лесной нимфе. Да, рядом с Джейн вампир всегда был слишком сентиментален, чтобы позволить себе подобные сравнения и образы. Но не сейчас… Определенно что-то еще стало иным. Спустя несколько секунд, которые мужчина потратил на осознание одного из «собственных» изменений, Сальваторе пришел в себя, преисполненный радости. – Хотя в этом есть и плюс, - глаза Гилберт загорелись странным блеском. - Пока я в этом теле, твоя кровь не имеет на меня никакого влияния, - словно победоносно заявила брюнетка, немного пританцовывая.
- Ты прав, - начала брать себя в руки Джейн. – Но теперь ты не можешь меня здесь удержать, - был её ход, словно это была некая дуэль, развернувшаяся на шахматном поле. Глаза девушки хищно сверкнули, на мгновение сменились на черную пелену и вновь стали выглядеть как прежде.
- Ты совсем забыла про меня, - вставила Беннет, помахав рукой. Ведьма была готова напасть в любую минуту, несмотря на сильную слабость, что еще не прошла после проведения ритуала. На это заявление гостья ретировалась и на вампирской скорости оказалась за спиной Гилберт, крепко зажав её шею в тиски.
- Только шаг, взмах руки или даже ресниц, и ваша куколка умрет! – зло выплюнула девушка, которой уже изрядно надоело сидеть в заточении. – Хотя есть в этом и плюс – Деймон вернется в свое тело раньше, чем это произойдет в обычных условиях.
- Что? – прохрипела заложница, вцепившись в руки Джейн, в тщетной попытке избавиться от захвата. В то время как Деймон пытался выудить из подруги некоторые факты, Елена пребывала в панике – умирать ей в ближайшее время точно не хотелось, о чем бедняга всеми силами пыталась сообщить сосредоточенному на «игре» Сальваторе. От этого мужчину будто разрывало на части – с одной стороны паникующая Гилберт, а с другой еще одна «приятная» новость:
- О, а вы не знали? – достаточно громким шепотом начала Джейн. – Заклинание это немного «чокнутое». Его нельзя отменить, его нельзя повторить для возвращения всех на свои места – оно само решает, когда с вас хватит «соседства». А вот по какому принципу? Черт бы его побрал, - посвящая присутствующих в детали проведенного ими ритуала, девушка немного ослабила хватку, вспомнив о том, что в её руках шея живого человека, а не вампира, и Елене, или тому, кто там у них был за главного, было все равно не вырваться. Благодаря такому щедрому жесту Деймон смог спокойно говорить, обращаясь на этот раз к Беннет:
- В твоих книжках об этом ничего не говорилось!? – непривычно угрожающе прорычала Гилберт, в то время как и сама Елена пребывала почти в такой же ярости. – Какого черта, Беннет?
- Мы ведь не рассчитывали, что ты переместишься не в тот «сосуд», - виновато начала ведьма. – А в случае с Реей я не думала, что этот пункт в ритуале будет проблемой. Твое долгое пребывание в её теле пошло бы лишь на пользу, - начала смелеть брюнетка, в конце концов обернув свое оправдание в колкость: - Конечно, только если бы у тебя хватило силенок, чтобы сдерживать свою ненаглядную Джейн. – Последняя лишь закатила глаза и обратилась к Деймону, не желая слушать чьих-либо препираний:
- Ну что, красавчик, решай – оставишь меня здесь или оставишь жизнь двойнику? – после выдвинутого ультиматума на лице Гилберт отразилось полное отсутствие. Бонни не составило труда понять, в чем дело – Деймон задумался. От незнания, на что поставить, девушка готова была начать кусать локти после нескольких секунд ожидания, которые показались ей несколькими минутами. За то, чтобы вампир выбрал Елену, ведьма сейчас, наверное, отдала бы все на свете. Сама же пленница собственного тела, затаив дыхание, ожидала решения, не отводя от Сальваторе глаз, полных слез. Но мужчина даже не оборачивался. Он был напряжен, а выражение лица излучало немую, холодную злость и ничего больше.
- Бонни, выпусти Джейн, - чуть не рыча, вымолвила Елена. Виновница подняла взгляд на ведьму и, удовлетворенно ухмыльнувшись, добавила:
- Давай же, Беннет… - Поймав себя на мысли, что, позволив сейчас уйти этой девушке, она тоже сделает выбор – между Еленой и своей бабушкой, ведьма, глотая ком в горле, перевела виноватый взгляд на Гилберт. На этот раз она не увидела на лице подруги ни следа от присутствия в её теле Деймона – на нее смотрела словно некая незнакомка с пониманием в глазах, полных поддержки, но с невероятной твердостью, которая никогда не была присуща Елене. Брюнетка кивнула, насколько это позволяло ей её положение, в ответ на что, сдерживая пару скупых слезинок, ведьма начала читать заклинание.
- Вот и славненько, - задорно пролепетала Джейн, отпуская заложницу. Прежде чем покинуть дом, девушка обошла Гилберт, чтобы быть с ней лицом к лицу. – Ты береги свое тельце – такое больше вовек не сыщешь, а с твоей «везучей» Еленой… - гостья провела указательным пальчиком по контуру лица брюнетки от мочки уха до подбородка, после чего щелкнула по нему ноготком, будто пытаясь приподнять его вверх, в то время как хозяйка тела возмущенно возражала тому, что она Елена «Деймона», сверля Сальваторе злым взглядом. – Если это у нее диагноз, можно не только ритуал профукать, но и свой собственный сосуд, - насмехалась чертовка.
- Я найду тебя, дорогая, - уверенно заявил Деймон устами двойника.
- Сомневаюсь, - еще с большей уверенностью бросила, уходя, Джейн.
Девушка вышла через распахнутую настежь дверь, оставляя позади себя две пары провожающих её глаз. Прежде чем совсем исчезнуть на прощание, она помахала ручкой пораженному Стефану, выглянувшему из окна только что подъехавшей машины.