Элла.

Прозвенел будильник, а значит уже пара вставать. Обычный учебный день, ничем не отличающийся от остальных. Хотя… Сегодня придут новенькие – любопытно. Вот только не думаю, что они окажутся интересными людьми. Какие-нибудь представители серой и посредственной массы. Но, кто знает? Как говорит моя мама: «Суди о людях сама и не слушай окружающих». Вот и последуем ее совету: поживем – увидим. А сейчас пора вставать, и далее по списку: душ, «боевой раскрас», завтрак, школа.
Выйдя на улицу и сев в свою новую любимую машинку, я, уверенная, что смогу выдержать еще один день, отправилась в школу.
Как обычно, стоило мне въехать на школьную парковку, все обратили свое внимание на мою персону. Хотя сегодня не абсолютно все присутствующие смотрели на меня. Конечно, новенькие. Мои лже подружки любили говорить про таких: «Свежее мясо!» Остается пожелать вновь прибывшим удачи в усмирении большей части школы.
Поглубже вдохнув, я вылезла из теплого салона и тут же оказалась в центре внимания. Мой образ так и кричал о моем статусе «королевы школы»: свитер выгодно подчеркивал грудь, черная мини-юбка приоткрывала стройные ножки, облаченные в туфли на высоченной шпильке – все это было дополнено дизайнерскими сумочкой и шарфиком.
Конечно же, с разных концов парковки ко мне тут же потянулись «темные» личности. Их внимание было обусловлено скорее выгодой, которую могло дать место в свите «королевы», а не личной привязанностью ко мне. Лучшие мальчики, лучшее расписание, лучший столик в столовой – мне доставалось все лучшее. Но при этом я хотела оставаться человеком.

Вообще, у меня были грандиозные планы на будущее.
Кому-то это могло бы показаться смешным, но для человека, который с пяти лет как проклятый работал в рекламном бизнесе, который вечно сидел на диетах, которого в четыре с половиной года мама – в прошлом сама известная модель – стала таскать на самые разные кастинги, смешного было мало.
Из-за моего появления на свет мама была вынуждена оставить свою работу, и теперь она отыгрывалась на мне. В пять меня впервые взяли снимать в рекламу какого-то мыла. И это продолжается до сих пор. Вот только меня забыли спросить, хочу ли я этого?!
А я мечтала жить в большом, но уютном доме с любимым мужчиной, завести с ним прелестных детей. Потом у нас бы появилась большая собака. Каждые выходные мы бы устраивали пикники, на которые приглашали бы друзей и родных, или ходили бы с детьми в парк, катались бы на каруселях и если мороженое. Никаких жестких диет, никакого страха набрать лишние пятьсот грамм…

А сейчас мне вновь предстоит улыбаться, снова надевать маску «королевы»…
Ох, поскорее бы закончился этот день. Неужели людям так тяжело быть чуточку тактичнее и умнее? Как же они все мне надоели… Да мне все надоело…
Элла, держи себя в руках. Вот закончится день, тогда ты сможешь позволить себе немножко покататься на своей любимой машинке…
Я позволила себе на мгновение расслабиться и искренне улыбнулась своим мыслям, но затем вновь спряталась за приторно сладкой улыбкой секси-девочки. Вот так, продолжая играть свою роль, я направилась к зданию школы.
Я заметила новеньких, но лишь небрежно кивнула в их сторону. Если честно, то все пятеро были безумно красивы. Они смотрели точно на меня и, надо признать, волновали.

Уроки пролетели быстро и почти незаметно, если бы не неимоверная скука, которую я на них испытывала. Во время ланча я, как и все, пошла в столовую, рядом со мной следовали эти самовлюбленные «куклы». Ну, конечно, куда же «королева» может пойти без своей свиты?..
В столовой за дальним столиком я вновь наткнулась на новые лица, что обосновались в нашей дыре. Новенькие были великолепны даже на мой взгляд: я ведь и сама не уродина, да и красивых людей повидала немало.
По уже установившейся традиции мой столик ломился от еды, хотя все эти вкусности явно были не для меня, с моей-то диетой. Но направилась прямо к нему, новь делая не то, что хочу, а то, чего от меня ждут остальные.
Со мной поравнялась девочка помладше, которую я видела и раньше. Ее характер – тихий и спокойный – очень походил на мой, когда я позволяла себе сбросить маску.
Неожиданно она поскользнулась, и на пол с ее подноса упал стакан с молоком. Естественно хрупкое стекло разбилось и белая жидкость, по закону подлости, оказалась на моих ногах. Моя «свита» стала истошно вопить на и без того напуганную произошедшим малышку, обвиняя ее во всех смертных грехах. Но я видела лишь испуганного ребенка, и мне стало очень жаль эту девочку.
Подняв руку, я тем самым заставила заткнуться эту орущую толпу. Достав из сумочки салфетки и складную щеточку для обуви – благо я всегда носила их с собой, - наклонилась и вытерла с туфель молоко.
Все это время малышка бормотала извинения, не останавливаясь ни на секунду. По выражении ее лица стало заметно, что она находится на грани истерики.
Мне было ее искренне жаль, поэтому, наклонившись к ней, я тихо сказала, осторожно гладя ее по волосам:
- Шшш… Тихо, тихо. Успокойся - все в порядке. Ничего страшного не случилось: все живы, здоровы.
Слегка повернув голову в сторону, я приказала сухим тоном:
- Кто-нибудь, принесите ей стакан молока!
Затем я обняла девочку и проводила ее до столика, к которому она совсем недавно направлялась с подносом в руках.
На протяжении всего спектакля в столовой стояла гробовая тишина, а все взгляды были устремлены на меня.
Не типичное поведение для королевы школы…