Мой глаз и сердце в яростной борьбе -
Всё делят пережитое от встреч:
Мой взор твой образ хочет в плен себе,
А сердце – этим правом пренебречь…
В. Шекспир Сонет 46
[Д. Волжанин]

В новый понедельник, после бесцельных выходных, я не выдержала, и решила все-таки захватить зонтик. Надоело перебегать из здания в здание, прикрываясь книгами. Да и хотелось не вылезать из машины, будто старушенция. Дождь лил как из ведра, и впервые за долгое время я заскучала по солнцу, - все-таки в Чикаго его было намного больше. Казалось, даже мои волосы немного потускнели от этих ливней и не выглядели такими синими. Но люди, как и прежде, обращали на них внимание.
И вот Калеб встречался уже с новой девушкой и все забыли о сплетнях про нас с ним. Я была раздосадована и шокирована, неужели думала, что действительно произвела на него впечатление? В компании обсуждали это нехотя, особенно при мне. Я даже была благодарна, когда поняла что чувствую не только зависть к той девушке, а и ревность.
Наконец я нашла в себе смелость пойти на ланч со всеми, особенно потому что, когда Калеб с кем-либо встречался (со слов Бет), то не сидел за одним столиком с ними. И это было замечательно. Теперь я могла нормально поесть, и увидеть его вблизи, чего уже так давно просило мое сердце. К тому же не могу я избегать его всю жизнь, поэтому надо сделать так, как я поступаю со слишком назойливой песней, – слушаю ее постоянно по 20 раз подряд. Может, если проводить времени чаще около него, за какой-то период, смогу полностью выкинуть из своей головы.
Но подумать и сделать было совершенно разными вещами. Я вздрагивала каждый раз, когда открывались двери столовой, и невпопад отвечала на вопросы своих новых друзей, к счастью сегодня за столом не было Сеттервин, она бы точно интерпретировала бы это по своему, или точнее говоря правдиво. Уж она бы поняла, кого я ищу во вновь пришедших.
Теренс рассказывал какую-то смешную историю, половину которой я просто прослушала, когда около меня вдруг отодвинулся стульчик и на него сел Калеб. Я опешила, вдруг увидев его внезапно так близко, что даже ничего не сказала, когда он поздоровался со всеми. Он наградил меня долгим внимательным взглядом, от которого все потеплело внутри, и одновременно мой мозг полностью перестал функционировать.
- Здесь не занято? – засмеялся он, и лишь тогда, наконец, я вспомнила, что мне необходимо дышать. Я рассмеялась со всеми, до конца не понимая, что смешного он сказал.
- Ты сегодня один? – Оливье невинно похлопала ресницами, и мне внезапно совершенно перехотелось есть. Я несколько минут рассматривала вилку, как средство убийства.
Все дружно уставились на него в ожидании, что же он скажет. Странно, но мне показалось, что Калеб сначала посмотрел на меня, перед тем как ответить, и, кажется, Ева это заметила, но ничем не выказала своего удивления. По тому, как она говорила иногда о Калебе, казалось, они были хорошими друзьями. Невольно я почувствовала искру ревности к ней. Кажется, я сходила с ума, а может именно Калеб и делал меня сумасшедшей.
- Да, - Мери занята, - коротко ответил он, и повел разговор в другое русло. Но следить за тем, что говорят, я не могла. Как то не выходило и слушать всех и стараться не думать о том, что его нога почти касается моей.
- …мы же с Евой идем сегодня к Рейн, - долетел до меня обрывок фразы, и то лишь потому, что там фигурировало мое имя. Я непонятливо уставилась на Бет и она, сомневаясь, переспросила:
- Или у тебя изменились планы на сегодня?
- О, нет-нет, - спохватилась я, - как договорились, в пять.
- У вас девичник, - с сарказмом пропела Оливье, и я догадалась, ее задело, что мы забыли пригласить ее.
За то короткое время, что знала ее, я научилась не пасовать перед Оливье. Особенно когда рядом сидел Калеб, не хотелось выглядеть жалко.
- Скорее нет, хотим вместе почитать, не думали, что тебе будет интересно.
- Да, вот будь у нас Космополитен, тогда бы позвали точно, - поддержала меня Бет шуткой. Рассмеялась даже Оливье. Она славилась тем, что не тратила время на книги, идущие не по программе. Красивый, умный робот, вот что думала я, смотря на нее. Наверное, Калеб стоял у нее в списке между: стать президентом и заварить чаю. Как же такой человек как она пережила утрату Калеба? Без сомнений, она его не любила, но он был самым дорогим трофеем в городке. Она же привыкла получать все, что пожелает.
Нога Калеба под столом передвинулась, и сидеть около него стало просто невмоготу. Но разве я могла сейчас встать и уйти, не насладившись вдоволь его присутствием?
Я рассматривала его украдкой, делая вид, что ворошу еду в тарелке. Он ничуть не изменился, только глаза его потемнели, утратив свою прозрачность и светлость, а синяки под глазами набрали насыщенности, превратившись из еле заметных, в багровые, бледность стала не такой украшающей как раньше. Он красовался в светлой рубашке и черных джинсах, и я была уверенна, что еще не видела его в этом. Неужели он не надевал вещи дважды? Тоже мне модник, - подумала я пренебрежительно, но лишь для того, чтобы хоть немного ослабить давление его очарования на мою способность мыслить. Он перехватил мой взгляд так внезапно, что заставил меня перестать дышать. Оторваться от Калеба, мне помогла Ева, что-то спросив у него, и тем самым спасла мою гордость.
Когда пришло время расходиться по классам, у двери из столовой я была первой. Бет удивилась такой прыти, так как физика не входила в число моих любимых предметов, мистер Бенджамин Чан, был единственным учителем, с кем у меня не наладились хорошие отношения. Он старался спрашивать меня на каждом уроке, в отместку за то, что однажды, (и это на первом же уроке!) я поправила его. Глупо было с моей стороны, но сделала я это чисто механически, и то, потому что все время думала о Калебе. Что ж, я не могла на него сердиться, вполне заслужено поступать со мной так, притом же именно на его уроках, я больше не могла расслабляться и витать в облаках, стараясь нарисовать лицо Калеба в тетради. Неожиданное спасение от пагубных мыслей.
О да, безусловно, я хочу на урок физики! Встреча с Калебом выбила почву из-под моих ног, я словно болталась сейчас в воздухе, не находя под собой твердой поверхности.
Стараясь не смотреть, как он удаляется в другой корпус, я поспешила вперед, обгоняя Бет и всех остальных, совершенно не замечая, как капельки грязи прилипают к моим штанам.
- Знаешь, - запыхавшись, Бет нагнала меня у самого кабинета, - не будь ты беременна, я бы решила…что ты влюбилась.
Мы удивленно уставились друг на друга, и я по-глупому переспросила:
- В кого?
- Да я откуда знаю, - рассмеялась она, растрепав мои волосы, подобно тому, как это делал Ричард, - просто ты сегодня какая-то не своя. Молчишь, не слушаешь, что все говорят, да и вообще ведешь себя странно. Так себя ведет Ева, когда влюбляется. Но я просто сказала это в шутку. Ничего такого.
Не знаю, чего я испугалась, но смешными мне слова Бет не показались. Я не улыбнулась, и так ничего не сказав, зашла в класс. Конечно же, я не заметила, что в классе уже есть мистер Чан. Его глумливые слова нагнали меня около парты:
- Ваши великолепные познания в физике не позволяют вам, мисс Туорб, здороваться с учителями?
Обернувшись, я наткнулась на его мстительный взгляд и покраснела до самих ушей.
- Не будь вы в положении, обязательно оставил бы вас после уроков, - с наигранным вздохом бросил он мне, я же порадовалась, что класс был пуст, и никто, кроме Бет, не видел, как на мои глаза навернулись горячие слезы. Меня вовсе не задели его слова. Я и сама не могла понять, от чего расплакалась, но слезы текли, и остановиться их я уже не могла.
В ужасе Бет накинулась на учителя, и я не успела ее остановить. Мистер Чан выглядел раздосадованным и обеспокоенным, когда приблизился ко мне, голос его звучал неуверенно:
- Мисс Туорб, не стоит все принимать так близко к сердцу, я просто от всех своих студентов ожидаю дисциплины…
- Что вы такое говорите, от ваших слов ей только хуже… - запричитала Бет, ловя меня за ладони. И вправду, только он заговорил, поток хлынул вдвое сильнее, будто где-то во мне прорвало плотину, и я не могла найти кран. Я уже не помнила, или точнее сказать не понимала, как оказалась в медпункте. Но видимо мистер Чан, испуганный, что своими словами спровоцировал срыв, оставил со мной Бет, чьи прохладные руки я боялась отпускать.
Я выпила протянутую кем-то таблетку, но уже и так чувствовала, что успокаиваюсь. Через десять минут появилось ощущение, будто кто-то двинул меня по голове сковородой. Перед глазами все плыло, в ушах начало звенеть, а язык плохо меня слушался, но продолжалось все это лишь несколько минут.
После осталась только головная боль и чувство растерянности. Я сидела спокойно на диванчике, время от времени икая и приходя в себя. Когда Бет поняла, что может меня оставить ненадолго одну, то пошла, собирать наши вещи. Она вернулась минут через пять, и лицо ее сияло как начищенная монета. Такой она бывала, проведя время с Теренсом. Но я знала, что он еще должен быть на уроках. Так в чем же дело?
- Что случилось?
Она на минуту замялась, делая вид, будто очень занята моей сумкой и курткой.
- Надо чтобы тебя отвез кто-то домой, - начала она, следя за моей реакцией, но я уже достаточно пришла в себя, чтобы осознавать смысл ее слов, даже не смотря на то, как отупляющее действовала таблетка, - а у меня нет прав, но я кое-кого нашла…свободного.
Она помогла мне надеть куртку, совершенно не удивившись, что я молчу, видимо ее уже предупредили о действии лекарств. Только я не могла понять, почему осознаю все четко, но сказать что либо, для меня затруднительно. Я благодарно посмотрела на Бет и в уме от всей души поблагодарила ее. Она улыбнулась:
- Не за что.
Я удивленно посмотрела на нее, потому что точно знала, что вслух ничего не говорила. Неужели мой странный дар, или талант, или умение или что там еще, я случайно использовала на человеке? Раньше выходило лишь с вампирами. Странно, но я поняла, дело в лекарстве, оно подавляло мое восприятие, и я была более открыта, чем всегда. Меня это удивило и расстроило.
Когда медсестра узнала, что я не сяду за руль, то выпустила нас из медпункта. Я расслышала, как Бет тихо назвала ее «драконихой» и хихикнула, что не было мне свойственно.
Мы наконец-то вышли на улицу, из белых стерильных стен медпункта, давящих на меня не меньше головной боли, и я будто бы протрезвела. Сознание толчками начало пробиваться ко мне, и с меня словно сняли тонну воды, а из ушей вытащили вату. Я с наслаждением вдохнула свежий воздух и блаженно шагнула под ливень.
До меня доносился смех Бет, но я не смотрела на нее, а подняла лицу к небу. Вода с силой била меня по лицу, но чувствовала ли я ее тогда? Я лишь хотела, чтобы вода смыла с меня всю усталость, гнев, страх, боль и те непонятные чувства, что зарождались во мне к Калебу. Могла ли я еще повторять себе, что ничего к нему не ощущаю?
Внезапно чьи-то сильные руки резко и властно подняли меня вверх словно тряпичную куклу. И к своему ужасу я была прижата к знакомой светлой рубашке уже мокрой насквозь, и мои глаза смотрели в холодные глаза Калеба потемневшие и злые.
- Ты что сдурела, хочешь подхватить воспаление легких?!
Мне удивительно легко и спокойно было на его руках, пока он нес меня под школьный навес. Там нас ожидала Бет, умирая от смеха.
- Ну, ты и отколола, - восхищалась она, чем тоже заслужила свирепый взгляд Калеба. Я рассмеялась, увидев, как Бет опешила, не ожидая от него такой злости.
- Вот что такое переигрывание братских чувств, - изрекла я, наконец.
Видимо в тот момент я действительно выглядела смешной, так как засмеялся даже Калеб. Возможно, фраза вышла немного замудреной, но смолчать я не могла. Мне хотелось на примере, объяснить Бет, что я имела ввиду, когда она рассказала мне о сплетнях. Теперь я даже и сама начинала верить в то, что Калеб относился ко мне по-братски.
У меня не оставалось сомнений, кто повезет меня домой. И я не собиралась возмущаться, почти полчаса, проведенные вместе, предел моих мечтаний. И хоть я понимала, потом будет еще тяжелее, но как тут удержишься, видя его с растрепанными волосами и в мокрой рубашке.
- Проследи за тем, чтобы она больше не лезла под дождь, я лишь заберу свои вещи,- обратился к Бет Калеб и поставил меня на ноги, хотя я даже и забыла, что он держал меня на руках. Отпускал Калеб меня неохотно, будто боялся, что без его рук я упаду. Когда он увидел, что я способна стоять на ногах, быстрым шагом пошел к главному зданию. Бет удивленно посмотрела вслед удаляющемуся Калебу и сказала мне:
- Он действительно какой-то странный.
- А отец пообещал ему поменять машину, если он будет покровительствовать мне в школе, - серьезно сказала я. Лицо Бет вытянулось, и я рассмеялась громко и почти истерично. То ли я плохо шутила, то ли подруга не поняла шутки. Но уразумев, что я пошутила, Бет не обиделась.
- Ты тоже странная, может это какой-то вирус, - она безнадежно махнула рукой, - ничего не понимаю. Хотя мистер Чан еще та свинья, так на тебя наорать.
Бет так и не успела развить свою мысль, прозвенел звонок, и на улицу вываливались ученики, застегивая на ходу верхнюю одежду, кто-то шел к машинам, другие ждать автобуса. Возле нас остановилась Оливье, Лин и Ева, и буквально сбив нас с ног, подлетел Теренс. Они радовались предстоящим выходным, обсуждали планы на них, и я слушала все это с удовольствием, удивленно отмечая, что тоже являюсь частью их жизни. Как быстро я стала своей.
- Так-так, посмотрите, кто вывел погулять свою любимицу, - голос Оливье раздался над самим моим ухом, и я на автомате посмотрела в ту сторону, куда смотрела она. От резкого движения в голове немного закружилось, но я успела вовремя ухватиться за Бет.
В метрах 30 от нас, стоял Калеб, приобняв миловидную девушку лет семнадцати, и что-то ей говорил. Мне стало больно видеть это, и я отвернулась, и что хуже, увидела взгляд Оливье, наполненный злобой и фанатичной ненавистью, устремленный на эту пару. Мне стало страшно, что и я так же буду выглядеть с боку в скором времени. Мое лицо должно было отражать волнение и отвращение, и я постаралась скрыть его в мокрых рукавах куртки.
Буквально минута и я услышала голос Калеба, несомненно, обращенный ко мне. Я нарочито медленно обернулась к нему, и что удивительно, никого рядом не было. Калеб стоял все там же, но смотрел в мою сторону. От всего этого у меня начинала болеть голова, и я просто не хотела думать о том, что только что случилось.
- Вы домой? – спросила Ева, и Бет утвердительно кивнула, отвечая за нас двоих.
- Да, Рейн плохо себя чувствовала, и в медпункте ей дали какое-то успокоительное, и вот теперь нужно ждать Калеба, пока он наворкуется.
Бет начинала злиться, так как я лишь теперь вспомнила, до наших сегодняшних посиделок, у нее были планы успеть побыть с Теренсом.
- Не понимаю, а причем тут Калеб? - зрачки Оливье сузились, хотя она старалась улыбаться. Так и хотелось ей сказать, твое-то какое дело?
- Как при чем, - Бет начинали раздражать вопросы Оливье, и я видела она едва сдерживалась, чтобы не ответить ей погрубее. - Калеб должен отвезти Рейн домой.
Оливье сразу же оживилась.
- Так я могу отвезти тебя, - мне показалось или Оливье действительно оскалилась?
Но от ответа меня спас голос Калеба, уже не просто прозвучавший в моей голове, так как я видела, как все дернулись от неожиданности. Я, от злости на него, что не соблюдает осторожность, лишь заскрипела зубами, от чего моя головная боль усилилась в два раза. Я одарила его хмурым взглядом. Он ответил мимолетной улыбкой.
- А тебя кто отвезет домой потом? - казалось, Калеб задает простой вопрос, но миролюбивым он не казался. Сама того не заметив Оливье отступила на шаг от него, хотя стояла дальше всех. Думаю, именно ее инстинкт самосохранения, подсказал ей отступить, все остальные лишь почувствовали легкий дискомфорт, и возможно неуверенность. Увидев это, Калеб сразу же расслабился, приняв свою обычную ленивую позу, - да и к тому же, меня там ожидает отец. Я уже позвонил Рейн домой, и нас ждут.
Я делала вид, что внимательно слушаю, что он говорит, на самом же деле, старалась понять от чего моя головная боль. Лекарство действовало, я чувствовала это по тем волнам, накатывающим на мое сознание, и меня тянуло в сон, но ощущала я себя при этом просто ужасно.
- Идем?

Не забываем комментировать! :)