- Энтони!
Я выдохнула его имя, приходя в сознание. Я пыталась пошевелиться, но мое тело воспротивилось любому движению болью. Я открыла глаза и осмотрелась, вспоминая последнее, что запомнила. Огромная плита, придавившая меня к земле, наши с Энтони переплетенные пальцы. Его холодные пальцы.
- Тише, спокойно. Ты еще не исцелилась до конца.
- Пошла прочь от меня! - прорычала я, как только мой разум прояснился достаточно, чтобы понять – это Мария склонилась надо мной с обеспокоенным выражением на лице.
- Лина, ты должна понять меня. Я просто пыталась…
- Мне плевать, что ты пыталась сделать. Ты отравила меня! - последние слова я произнесла раздельно, выделяя каждое из них.
- Но ты жива.
- Серьезно? Жива? – я рассмеялась: не истерично, не горько, а без эмоций – это был смех, который ничего не выражал. – Да, конечно.
Я медленно села, ребра протестующе застонали, как и тазобедренные кости. Похоже, я сломала почти всю себя под той плитой.
- Сколько прошло дней?
- Шесть. Ты неделю провела в бреду, почти не приходя в сознание.
- Просто прекрасно, - я опустила ноги на пол и сползла с этой огромной, королевских размеров, кровати. Мои ноги сразу же погрузились в мех лежавшего на полу ковра, мягкого и нежного. Дорогого, как и все убранство этой комнаты, декорированной в золотистых тонах.
Я набросила на себя халат, который протянула мне Мария, буквально вырвав его из ее рук, и направилась к окну. Мое тело отчаянно протестовало, противясь такому надругательству над ним, требуя покоя, чтобы окончательно исцелиться, но мне было все равно. Там, где раньше были чувства, сейчас осталась только выжженная пустыня. Там, где раньше было место для сочувствия, любви, радости, осталась только ярость и желание мести. Энтони просил меня, чтобы смерть любимого человека никогда не сломила меня, и я пообещала, что выдержу все. Но я никогда не обещала, что, пережив его смерть, я останусь той же Кэт. Я выживу, не сломаюсь, но больше никогда не буду прежней. Внутри меня все покрылось льдом, хотя я чувствовала, как под ним горит пламя ярости. Именно это чувство подпитывало меня, давало силы выжить, дышать, вновь ходить, а не свернуться на кровати и оплакивать утраченную семью.
- Тебе нужно поесть. Твои силы исчерпались.
- Поесть? Ты снова предлагаешь мне поесть? В последний раз после этого предложения ты отравила меня и моего любимого. Я больше никогда не приму еду из твоих рук.
Я даже не стала оборачиваться, отвечая Марии. Я знала, что ранила ее и мои слова били по ее растрепанным нервам, но мне было все равно. Она убила его, она убила меня, она заслужила все это. Не будь Рамона, я бы убила ее, как только открыла глаза. Но она была его матерью, а этот ребенок не заслуживал того, чтобы потерять и второго своего родителя. Он уже и так потерял всю свою семью.
- Лина, ты должна смириться с его смертью. Он никогда не вернется, его тело превратилось в пепел. Мы не нашли ничего.
Я развернулась и уставилась на нее мертвыми глазами.
- Дамиан отправил оборотней убедиться в смерти вампира, других запахов рядом не было, как и следов, так что ему никто не помог выбраться оттуда. Дом выгорел до основания, – она остановилась, смотря в мои глаза, но на лице у меня не дрогнул ни один мускул. Я буду горевать позже, когда человек, виновный в убийстве Энтони, будет мертв. Когда я совершу возмездие, только тогда я смогу свернуться и горевать, оплакивая потерю жизни, о которой никогда и мечтать не смела. Но сейчас я должна была позаботиться о Рамоне. И о Дамиане. – Ты должна забыть о нем, Лина, ради всех нас.
- Ради всех вас? Да мне плевать на вас. Никто и пальцем не пошевелил ради меня двадцать лет назад, почему теперь я должна спасать вас. Где сказано, что я вам должна что-либо?
- Но пророчество гласит…
- Пророчество уже исполнилось. Я встретила своего мужчину, вы его убили, и я не собираюсь больше ничем вам помогать. Пусть вы растворитесь к черту, мне будет все равно. Вы для меня ничто, хуже пыли под ногами.
- Не смей даже говорить подобного. Наши предки чтили пророчества…
- Как и глупые соглашения, который вынуждали одну из нас умирать ради блага других. Думаешь, кому-то из пантер жилось хорошо? Или вы думаете, у нас нет сердца и права на свободу и любовь? Почему вы посчитали, что имеете право решать все за нас? Кто дал вам это право?!
- Когда ты успела так измениться?
- А когда ты успела стать настолько черствой, чтобы посягнуть на жизнь члена семьи?
- Ты жива, Лина.
- Он мертв! – мой голос сорвался на крик. – Он был моей семьей!
- Но Дамиан твой муж.
- Ненадолго.
- Что ты задумала, Лина?
- Хватит называть меня этим именем. Лина умерла в четырнадцать лет, когда ее отдали в жены человеку, который пугал ее до смерти. Когда ее продали за безопасность всего клана, и никто даже бровью не пошевелил. Вы предали меня много лет назад, поэтому не смейте чего-то требовать сейчас.
- И как же мне называть тебя? Кэт, как называл он? – мягкость исчезла из голоса Марии, и я увидела ту прежнюю сильную, моментами стервозную женщину, в которую влюбился мой брат.
Моя рука сомкнулась на ее горле прежде, чем она смогла моргнуть. Я оттолкнула ее и прижала спиной к стене, протащив через полкомнаты, поднимая руку еще выше так, что ноги Марии не касались пола. Мои руки обзавелись когтями, чего раньше никогда не случалось, так как я не позволяла звериной сущности проявиться в человеческой ипостаси. Ее ногти впились в мою ладонь, она не могла дышать, так как я перекрыла ей поток воздуха.
- Тетя Кэт?
Именно этот голосок спас Марию от смерти. Моя хватка на ее горле ослабла, и она мешком свалилась к моим ногам. Полы халата взметнулись вокруг меня, когда я повернулась к Рамону.
- Что ты делаешь? – спросил он, его глаза были широко распахнуты и с ужасом смотрели на меня. – Что ты делала с моей мамой?
- Все хорошо, маленький, - я опустилась на колени и потянулась к нему. – Я не хотела навредить твоей маме.
- Рамон, - Мария прохрипела позади меня. – Все хорошо. Лина не хотела ничего плохого. Она просто горюет.
- Ты, правда, вернулась? – спросил он, смотря на меня внимательно. – Навсегда?
Я обняла его и притянула к себе, уткнувшись носом в его шею. Маленький человечек, последний из моей семьи, единственный, ради которого я должна все исправить.
- Я вернулась.
Мария опустилась на колени рядом с нами, гладя своего ребенка по голове.
- Прости меня, Каталина. Я не хотела бередить твои раны.
- Я никогда тебя не прощу, - прошептала я, смотря ей в глаза поверх плеча мальчика. – Никогда.
- Дамиан послал меня, он хочет видеть тебя, тетя Кэт.
Я отстранила ребенка и поцеловала его в лоб.
- Спасибо. Беги с мамой, мне нужно переодеться.
- Ты знаешь, куда идти, тетя?
- Я его чувствую, как и каждого из вас.
Мария поднялась и ушла вместе с Рамоном. Я осталась сидеть на полу, смотря прямо перед собой.
«Мне так тебя не хватает, Энтони», - мысленно произнесла я. Я крутила браслет, который подарил мне Алекс. Как-то так получилось, что только он остался мне на память о жизни с Энтони. И это был даже не его подарок. Как так получалось, что браслет никогда не слетал во время моего превращения, я не знала. Но я была рада, что он остался. Серебряная гравировка успокаивала меня, когда я проводила по ней пальцем.
Я заставила себя подняться и направилась в ванную. Горячая вода помогла мне отвлечься от мыслей об Энтони. Я терла свою кожу, пока чуть не содрала ее со своих костей. Затем я вышла в спальню и заглянула в шкаф. Он был забит вещами моего размера. Дамиан подготовился к моему возвращению.
Я достала кожаные штаны и черную футболку, хотя и знала, что он ожидал увидеть меня в платье. Жены альф всегда носили только платья, они должны были быть примерами женственности и элегантности. Прекрасные и недосягаемые для других.
Дом ничуть не изменился. Дом моих родителей, в котором я выросла. Дамиану даже хватило наглости поселить меня в комнату моей матери, которая была смежной с его собственной. Я почувствовала это, как только открыла глаза. Пусть я и знала, где оказалась, но я также знала, что за дверью, соединявшей эти две комнаты, находилась спальня Дамиана, и он был в ней, когда я пришла в себя. Все во мне напряглось, крича об опасности, ведь мой враг был там, отделенный от меня хлипкой грудой кирпичей.
Но я не позволю ему почувствовать мой страх. Хотя о каком страхе могла идти речь? Я больше ничего не чувствовала. Да, каждый нерв моего тела вопил об опасности, но я больше не боялась его. Что мне терять? Я уже потеряла все, что было дорого для меня. Теперь у меня осталась одна цель – спасти Рамона, убить Дамиана и освободиться от своего прошлого, которое намертво связывало меня с моей семьей. Я думала, что уйдя от них, разорвала все связи, но, похоже, я ошибалась. Между нами существовала нить, которая и заставила меня вернуться сюда, разобраться с прошлым. Вот только за это я поплатилась жизнью Энтони, заплатила своей любовью и смыслом жизни. И только теперь эта связь с моей семьей, кланом и землей оборвалась. Я была свободна, но теперь эта свобода была мне не нужна, потому что мне не с кем было ее разделить.
Я набросила кожаный пиджак поверх футболки, краем глаза поймала свое отражение в зеркале и медленно повернулась к нему. Женщина, которую я там увидела, была все такой же красивой, ее кожа сияла здоровьем, волосы рассыпались по плечам. И ничто бы не выдавало ее внутренней боли, не будь моих глаз. Они были мертвы. Я выдохнула и направилась к двери.
Как и ожидалось, снаружи меня ждали двое телохранителей (или охранников).
- Почетный караул, как приятно, - с сарказмом произнесла я, осматривая двух леканов, стоявших рядом со мной. – Вы здесь, чтобы сопровождать меня или охранять дверь моей спальни?
Конечно же, никто из них не ответил мне. Никто из них даже не посмотрел мне в глаза. Два огромных верзилы, смотревших прямо перед собой, не произносивших ни единого слова мне – похоже, я вернулась домой.
Я усмехнулась и направилась по коридору к лестнице, что вела на первый этаж. Парни последовали за мной. Все-таки охранники. Дом совсем не изменился. Я помнила, как мама с любовью занималась его декорированием, бабушка тогда еще упрекала ее, что она прибавила в убранство семейного имения слишком много золотого. Но мама была непреклонна, а папа безумно любил ее. Единственное, за что я никогда не упрекала своих родителей, это за их любовь, которая была подлинной и безграничной, они души не чаяли друг в друге, и я хотела такого же для себя. Что ж, моя мечта сбылась, только реальность жестоко ее разрушила.
- Я дома! – нараспев произнесла я, распахивая высокие, украшенные резьбой двери и входя в библиотеку. Я чувствовала Дамиана и просто следовала за своим чутьем. Нам определенно нужно было поговорить, и мне не хотелось тратить время понапрасну, дожидаясь, пока он придет ко мне. – Любимый, ты хотел меня видеть?
Я мысленно поражалась сама себе. Двадцать лет назад я даже не надеялась, что смогу когда-либо вот так говорить с ним. Но сейчас, когда мои глаза нашли взгляд этого мужчины, я ничего не боялась.
Он был все таким же, каким я запомнила его в четырнадцать. Высокий зрелый мужчина с широкими плечами и кудрявыми черными волосами до плеч. Его глаза были темны, как ночь, и, хотя раньше внушали мне невероятный ужас, сейчас просто казались глазами человека, слишком много утаивавшего от окружающих, развращенного и порабощенного властью. Дамиан сидел, развалившись в кресле, и смотрел на меня, ожидая, что я растеряю свою уверенность под его взглядом. Но я уже была далеко не той девочкой, которая вышла за него замуж.
- Я думаю, тебе стоит развернуться и уйти в свою комнату, дождаться, пока я позову тебя, - медленно произнес он своим хриплым холодным голосом.
- О нет, я не вернусь. Ты приложил столько усилий, чтобы я вновь оказалась рядом с тобой, так что, думаю, нам нужно поговорить. Обсудить план дальнейших действий.
- Твой план состоит в том, что ты сейчас развернешься и выйдешь.
- Нет! – от силы моего голоса прозвенели стекла. И дело было не в тоне, его я не повысила, просто сила, дремавшая все это время внутри меня и не использованная ни разу за последние десять лет в полную силу, проснулась и показала, что я отнюдь не беззащитна. – Уйдите! Все! Сейчас же!
Леканы и оборотни, которые находились в комнате, съежились от моих слов. Будь они в животной форме, их уши прижались бы к голове, а лапы согнулись, ведь мой голос заставлял их опуститься передо мной ниц, их инстинкты признавали во мне главную. Они пытались бороться всего лишь несколько мгновений, а затем моя власть возобладала, и они начали пятиться из комнаты.
Я смотрела в глаза Дамиану и видела, что это разъярило его. На что я только улыбнулась. Ты хотел меня, Дамиан, жаждал видеть меня рядом с собой. Но не учел, что я выросла, и сила моя подросла со мной.
Когда дверь за последним оборотнем закрылась, Дамиан поднялся со своего кресла и направился ко мне. Нас разделял огромный стол с десятками кресел за ним, там раньше сидели оборотни. Он обходил его, направляясь ко мне, а я все так же расслаблено стояла перед ним.
- Не стоило использовать глас на моих людях, Каталина, - угрожающе произнес Дамиан.
- Не стоило вмешиваться в мою жизнь, Дамиан, - таким же угрожающим тоном ответила я.
Он ухмыльнулся, остановившись в нескольких дюймах от меня, отчего по моей коже пробежали мурашки, а воздух рядом с нами наэлектризовался. Он был сильным, власть альфы так и била по моим ощущениям. Как я заставила этих оборотней уйти, так и он сейчас пытался принудить меня принять его силу и власть надо мной. Но я была не так проста, он не был моим альфой, надо мной в принципе не могло быть альфы. Я была главнее, сильнее и могущественней любого из них. Я была их матерью, силой в чистом виде, а они всего лишь альфами.
- Ты похорошела, не ожидал, что станешь такой красавицей, - его пальцы скользнули по моему лицу. И мы оба знали, что он говорил не о внешней красоте, ему нравилось чувствовать мою силу и несгибаемость. Ему нравилась новая Кэт.
- Прошло много времени с нашей последней встречи.
- Я бы сказал, слишком много.
Дамиан обошел меня по кругу, но я продолжала смотреть прямо перед собой. Я чувствовала его, и этого было достаточно, мне не нужно было следить за ним, чтобы понять – ему действительно нравилось то, что он видел.
- Ты стала слишком сильной.
- Вместе со свободой пришла уверенность в своих силах. Ты ведь этого боялся, да? Поэтому настаивал на таком поспешном браке? Чтобы запугать меня и лишить уверенности?
- Еще и умная. Идеальное сочетание для жены альфы – красивая, сильная и умная. Я не ошибся в своем выборе много лет назад.
Он вновь стоял передо мной, с гордостью в глазах смотря на меня. С гордостью за себя, ведь он настоял на этом браке, он взял то, что считал своим, хотя у него не было недостатка в вариантах.
- Гордишься? И совсем не боишься?
- Чего? Что ты прикажешь мне освободить себя? Что ты уйдешь отсюда? Нет, не боюсь. Твой глас не действует на меня. Обряд с твоей кровью помог защитить меня от него. Так что я не подчинюсь твоим приказам. Плюс, я обзавелся страховкой на всякий случай.
Я выгнула бровь, смотря на него, побуждая продолжить и поделиться своими планами. Все ведь знают, что злодеи обожают рассказывать о том, чего они добились и как легко все оказалось.
- Рамон и Грисельда, они в этом доме под бдительной охраной. Стоит тебе еще раз раскрыть свой рот и приказать кому-то из моих леканов… Стоит тебе попытаться настроить хоть кого-то из оборотней против меня, как в ту же секунду топор опустится на их головы и они умрут. Последние из твоей семьи, последние родные тебе люди умрут опять же из-за тебя. Поэтому я думаю, что мы понимаем ситуацию, которая сложилась между нами, правильно.
- Думаешь, что просчитал все? – я посмотрела в его глаза и позволила своим зажечься яростью, которую испытывала. – Считаешь, что связал меня по рукам и ногам? Не оставил мне ни единого шанса выбраться отсюда?
- Да, считаю.
- Хорошо, так как это точно значит, что ты где-то просчитался. Нельзя быть слишком уверенным в себе.
Я отвернулась от него и направилась вглубь библиотеки. Даже эта комната не изменилась с моего детства.
- Не успел еще переделать дом по своему усмотрению?
- Не считаю нужным. Меня устраивает дом твоих родителей.
- Свой не нравился? Решил позаимствовать их?
- У твоей мамы был хороший вкус, я просто оценил его двадцать лет назад и решил обосноваться именно здесь.
- Прекрасный выбор, - мои руки скользнули по корешкам книг, которые я так любила читать, когда была ребенком. Коллекция моего отца.
- Ты не выглядишь расстроенной или горюющей. Ни по своей семье, ни по своему вампиру.
- О-о, мы решили перейти на личное? – я повернулась к Дамиану и одарила его одной из своих самых ярких улыбок. – Так приятно, когда есть человек, с которым ты можешь быть совершенно откровенной.
- Я буду рад подставить свое плечо для твоих слез.
Я только ухмыльнулась и покачала головой, направляясь к окну. Отсюда открывался прекрасный вид на окрестности имения, поэтому спустя несколько мгновений я увидела и усиленную охрану вокруг дома, и уничтоженные клумбы с цветами моей матери. Они больше никому не были нужны, и цветы начали увядать без внимания.
- Бабушка, я хочу увидеться с ней.
- Ах, значит, ты все-таки ощущаешь связь со своей семьей? Даже после того, как предала ее с вампиром?
- Так вот что тебя беспокоит? Моя жизнь с вампиром?
- Твоя связь с вампиром действительно меня беспокоит. Ты нарушила наши клятвы, изменила своему мужу…
- Я думаю, это мы можем опустить. Клятвы, верность и все прочее. Это не наш случай, - я покачала головой, наморщив нос. – Совсем не наш.
- Итак, вампир, я требую объяснений.
- Хм-м, объяснения, – я остановилась на мгновение и посмотрела в его глаза. Дамиану действительно было интересно. – Что ж, ты их не получишь. Ты потерял все права на меня, когда я убежала из этого дома. И я больше не дам тебе власти надо мной.
- Это мы еще посмотрим, – его маска хладнокровного человека дрогнула, и я увидела признаки ярости на его лице. Но это заставило меня только улыбнуться. Мне нравилось дразнить чудовище из моих детских кошмаров.
Я повернулась к Дамиану и пристально посмотрела в его глаза. Расстояние, что разделяло нас, ничуть не мешало мне рассмотреть его мысли.
- Чего ты хочешь на самом деле от меня, Дамиан? Что так пугает тебя, раз ты гонялся за мной по целому миру? Чего ты так боишься?
- Не тебя, - он ответил слишком поспешно, поэтому я только улыбнулась, склонив голову набок.
Воздух был моим лучшим другом в этой ситуации, он донес до меня запах страха. Дамиан, впервые за всю историю наших отношений, боялся меня, а не я его. Что-то вне границ моего понимания настолько напугало его, что этот мужчина преследовал меня всю свою жизнь. Я знала, что его люди следили за каждым моим шагом, искали меня все эти годы, не оставляя попыток вернуть. И только с Энтони я наконец-то почувствовала, что меня больше никто не преследует и не гонится за мной по пятам. С ним я, правда, была свободна.
Я слишком задумалась, потому что потерялась в своих воспоминаниях и пропустила тот момент, когда Дамиан пронесся через всю комнату и схватил меня за шею. Его рука сжалась вокруг моего горла, отрывая ноги от пола. Зубы оскалились в рычании, а когти начали царапать мою кожу.
- Не стоит зарываться, девчонка! Ты не настолько ценна, как тебе кажется! – прорычал он, а затем швырнул меня о книжный шкаф.
Моя спина с огромной силой врезалась в деревянные полки, ломая их. Я упала на пол, а книги посыпались на меня сверху. Мое тело, все еще являвшее собой один сплошной синяк, отозвалось острой вспышкой боли. Я стиснула зубы и приподнялась на локте, с яростью смотря на Дамиана.
- Никогда! Не смей! Больше! Прикасаться! Ко мне!
Глас разнесся по комнате, и я почувствовала, как оборотни и леканы за дверью подпали под его действие, хоть я и не планировала этого. И даже Дамиан, стоявший через всю комнату от меня, съежился от его силы. Я не собиралась использовать глас, но была настолько разъярена, что не смогла сдержать свою силу.
Дамиану понадобилась минута, чтобы справиться с этой силой, и тогда он расправил плечи, повел ими и тряхнул головой, будто сбрасывая мое влияние с себя, как собака стряхивает воду.
- Тебе лучше вернуться в свою комнату, пока ты не поставила под угрозу жизнь своего племянника и бабушки, – его голос вновь был глухим и холодным. Мы оба продемонстрировали свою силу, оба доказали, что изменились за прошедшие годы, стали сильнее. Мы были достойными соперниками, но все же неравными.
Я медленно поднялась на ноги, чувствуя, как хрустят косточки в моем теле. Я убрала волосы с лица и бросила на Дамиана последний взгляд. Через мгновение двери библиотеки открылись, и вошло четверо леканов.
- Сопроводите ее в спальню и не выпускайте оттуда. Вы отвечаете за нее головой, – он махнул рукой в мою сторону, а затем развернулся спиной, направляясь к своему креслу. – И позовите кого-то убрать этот бардак.
Я молча вышла из комнаты, сопровождаемая четырьмя леканами. И когда двери за моей спиной закрылись, я холодно улыбнулась, торжествуя внутри. Я добилась своего. Сюда я пришла с двумя сопровождающими, но возвращалась с четырьмя. Дамиан опасался меня, что-то во мне пугало его, хотя моя сила и не действовала на него. Что-то другое, помимо этого, и теперь мне было важно узнать, что же это такое. Он убил мою семью, угрожал жизни моего племянника и бабушки, используя их как рычаг влияния на меня, поскольку знал – в противном случае ему не справиться со мной.
Что ж, теперь мне осталось найти то особенное во мне, которое было способно уничтожить Дамиана, а затем использовать эту силу, чтобы отомстить за Энтони.