Эдвард уже понимал, что происходит, и почему Джаспер так уверенно себя ведет. Но правильную ли он выбрал тактику? Если расчет не верен, то они все погибнут. Или нет, их с Джаспером, конечно, убьют сразу, а вот Беллу будут пытать дальше, пока не сломается, и не расскажет про наследие. И вся ее гордость и выносливость не помогут, Аро не погнушается никакими средствами, чтобы развязать ей язык.
Теперь все зависело от Аро, и Эдвард с затаенной надеждой следил за выражением его лица. Неужели все-таки получится? Неужели вампирский король даст слабину, неужели и у него есть уязвимые места? Лишь бы только выбраться из замка… а там они найдут, куда спрятаться.
Аро, похоже, колебался. Не мигая, смотрел в сторону двери, словно хотел увидеть там правильное решение. Ожидание было невыносимым, Эдвард снова дернулся в бесполезной попытке вырваться, но лишь причинил себе новую боль. И зарычал от безысходности, от собственного бессилия. За последние сорок лет он забыл, что такое слабость, и вот его ткнули носом, как зарвавшегося щенка, напоминая, что и на него есть управа.
– Ты хоть понимаешь, что я с вами сделаю? – голос Аро был абсолютно спокоен, как будто слова не несли в себе такой серьезной угрозы.
– Более чем, – так же невозмутимо произнес Джаспер. – Но это будет потом. А сейчас отпусти его.
Еще несколько томительных секунд прошло, прежде чем Аро махнул рукой, соглашаясь с предъявленными требованиями.
Феликс и Деметрий послушно выполнили волю хозяина. Эдварда так резко отпустили, что пришлось опереться рукой об пол, чтобы не упасть.
Он продолжал стоять на коленях, пробивший тело насквозь металлический прут так и торчал из груди, сдавленной плотным кольцом боли. Собственная кровь стояла комом в горле, затрудняя дыхание. Но страшно было не это.
Воздух помещения был насквозь пропитан свежим ароматом крови Беллы. А тело вампира требовало подпитки для регенерации поврежденных тканей и внутренних органов, жажда обострилась до такой степени, что стала реальной проблемой. Сознание затуманилось, перед глазами навязчиво стояло видение ее исчерченной кровавыми полосами спины. Нужно всего лишь встать, повернуться, добраться до нее, безвольно повисшей на цепях, вонзить клыки…
Стоп! Эдвард тряхнул головой, отгоняя навязанные жаждой мысли. Возможно, именно этого ждет Аро, что он сорвется, забудет обо всем, и восстановится за счет ее крови. Нет, Эдвард не доставит ему такого удовольствия.
Стараясь не дышать, не думать о жажде, он попытался трезво оценить обстановку. Даже такое несложное движение, как поворот головы, потребовало неимоверных усилий. И увидел он то, что в принципе и ожидал. Джаспер одной рукой крепко держал за горло жену Аро, прижимая ее к себе, используя в качестве живого щита. А другая рука сжимала рукоятку кинжала, приставленную к солнечному сплетению вампирши. Одно легкое движение пальца – и скрытый механизм сработает, разворачивая внутренности Сульпиции.
Жена короля вампиров выглядела как обычно, абсолютно спокойно, словно ее жизни ничего не угрожало. Разве что они с Аро, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза, как будто вели какой-то безмолвный, только им понятный разговор.
Было очень смело и даже безрассудно таким образом шантажировать Аро. Никто толком не знал, как он на самом деле относится к своей жене, и будут ли весомыми такие аргументы. Джаспер пошел ва-банк, и, похоже, угадал. Теперь у них появился шанс выбраться отсюда, пусть призрачный, но все же лучше, чем ничего.
Внимание всех присутствующих в камере пыток теперь было сосредоточенно на Эдварде. Аро оторвался от жены, и смотрел на него с нескрываемым интересом, как любознательный исследователь на подопытную мышь. Феликс и Деметрий в свою очередь следили за ним безучастно, как будто наблюдали за трепыханием мухи, тщетно пытающейся вырваться из липкой паутины. Взгляд друга был несколько растерян, но полон немой надежды.
И даже Белла смогла повернуть голову, чтобы его видеть. Ее тяжелое дыхание, искаженное страданиями лицо, плескающаяся в глазах боль, все это служило ему немым укором, и в то же время побуждало к действиям, придавая сил для дальнейшей борьбы за их жизни.
Эдвард понимал, что сейчас все зависит от него. Если не встанет, не соберется с духом, то Джаспер сам не справится, не сможет и Сульпицию держать, и Беллу освободить. Так что придется все сделать самому. Он пришел сюда с ней, и покинет этот чертов замок только с ней. Если уж суждено будет остаться, то и останутся они здесь вдвоем.
Крепко опираясь одной рукой о пол, он обхватил ладонью торчащий из груди прут. Зажмурив глаза, резко выдернул его из себя. Адская боль взорвалась внутри, разбегаясь по телу быстрыми молниями, беспощадно засасывая сознание в темный омут. И так просто было поддаться, упасть на прохладный каменный пол, не думать ни о чем, погружаясь в спасительное забытье.
Но он не мог позволить себе такой роскоши, ему надо было исправлять собственные ошибки. Из-за него истязали женщину, которая ему небезразлична, из-за него подставился под удар друг. Он просто обязан помочь им спастись.
Собрав последние силы, приподнялся, все еще опираясь на руку. Стараясь не обращать внимания на боль, сделал отчаянный рывок, становясь на ноги, да такой сильный, что все поплыло перед глазами. Выждав, пока зрение сфокусируется, сделал неуверенный шаг, снова пошатнулся, взмахнул руками, восстанавливая утерянное равновесие. Заскрежетал зубами от свинцовой тяжести в груди, не в силах справиться с болью, с раздирающей горло и рассудок жаждой.
Сейчас он не видел никого вокруг, только девушку, обнаженную и распятую на цепях, истерзанную пыткой. Она была его целью, и расстояние в каких-то несчастных пару метров казалось сейчас непреодолимым. Ее окровавленный вид искушал, манил, пробуждая в нем зверя, беспощадного хищника. Слизнуть эту сочащуюся сладость, насладиться ее страхом и болью, разве не в этом была его сущность? Напиться из живительного источника, забирая себе ее кровь, наполняясь ее энергией. Разве не для того она нужна, чтобы удовлетворять его потребности?
Белла продолжала смотреть на него, и страх в ее измученных глазах отрезвил, вернул способность мыслить здраво. Он должен забыть о своей жажде, загнать ее как можно дальше, в глубины подсознания. И думать о том, как им всем отсюда выбраться.
Только бы она не стала ему мешать, только бы не осложнила все своей гордыней. Она ведь умная девочка, и должна понимать, что сейчас происходит. На что он только что пошел ради нее. Другого шанса вырвать ее отсюда у него не будет.
Стараясь не дышать, не смотреть и не думать о сочащейся из ран крови, он все-таки приблизился к ней. Протянул дрожащие руки, пальцы не слушались и плохо гнулись, пока он пытался расстегнуть браслет, обхватывающий ее запястье. И только тихий звон потревоженных цепей, и еще гулко бьющееся сердце Беллы нарушали мертвую тишину, воцарившуюся в помещении.
Когда, наконец, защелка поддалась, девушка, потеряв одну из точек опоры, повисла на одной руке, тихо ахнув от боли. Перехватив высвободившуюся руку, он заставил Беллу положить ее себе на шею.
– Держись, милая, – умоляюще шепнул он.
Конечно, она не ответила, лишь еще один тихий полувздох-полувсхлип сорвался с искусанных до крови губ. Но пока он возился со вторым наручником, послушно за него держалась. А когда справился, стала оседать на пол, увлекая и его за собой. Он еле успел подхватить ее, случайно задевая раны, вынуждая девушку охнуть от боли. И чуть не рухнул вместе с ней на каменный пол, но в последний момент каким-то чудом смог удержаться на ногах.
Сделав над собой усилие, наклонился, подхватывая девушку под колени. И рывком поднял на руки. Она помогла, обвивая его шею второй рукой. А когда прижалась к нему, пряча лицо у него на плече, у него словно камень с души упал. Она доверилась ему. Несмотря на то, что только что произошло, она готова была принять его помощь.
– Все будет хорошо, девочка моя, – пробормотал, ободряя скорей себя, чем ее.
И ему было наплевать, что все присутствующие вампиры его слышали. Он слишком долго себя обманывал, отрицая очевидные вещи. И теперь был готов признать перед всеми, что она для него значит. Может быть, она послана ему, чтобы наконец открыть глаза на то, как неправильно он живет, и какому монстру безоговорочно служит?
Только бы им выйти отсюда живыми… развернувшись к выходу, окатил Аро ненавидящим взглядом, на что вампирский король ответил ему полной снисходительности улыбкой. Такой фальшивой и лицемерной, что появилось жгучее желание немедленно стереть ее с бледного холеного лица.
К сожалению, обстоятельства не позволяли доставить себе такое удовольствие. Но как же Эдвард его сейчас ненавидел, за то, что тот фактически сделал его свои рабом, заставляя поверить, что другого выхода нет. А еще больше за то, что причинил боль Белле, вынудив Эдварда за всем этим наблюдать.
– Какие же вы еще молодые и горячие, – разводя руками, картинно вздохнул Аро, словно журил напроказивших подростков, – совершенно не думаете о последствиях…
Эдвард еле удерживал равновесие, его шатало, он даже не мог перехватить Беллу за талию, боясь причинить боль спине. От бессильной ярости хотелось рычать, и еще жажда мучила, царапая своими острыми когтями горло, подчиняя сознание. Чем дальше, тем труднее было ей противостоять, ведь в руках у него был драгоценный сосуд со столь необходимой живительной влагой. Но он никому не покажет своей слабости.
– Почему же, – с трудом прохрипел он, – именно сейчас я абсолютно уверен в своем решении.
– Нет, Эдвард, – голос вампирского короля был полон горечи, и в то же время в нем слышалась откровенная угроза, – ты сделал неправильный выбор. Я вас из-под земли достану, всех троих. И вы будете умолять о быстрой смерти.
Эдвард даже не сомневался в правдивости его слов. Вот только он не собирался давать Аро шанс их поймать. Если, конечно, они сейчас выберутся отсюда…
– Поторопись, – напомнил ему Джаспер.
Увлекая за собой Сульпицию, друг сделал шаг в сторону. Остальные тоже расступились, освобождая Эдварду проход к выходу из этого ужасного помещения, атмосфера которого словно была пропитана страданиями замученных здесь жертв.
Он выходил медленно, провожаемый чужими пристальными взглядами. Каждый следующий шаг отдавался гулким эхом по пустынному подземелью, и давался еще труднее, чем предыдущий.
Путь до машины был не близок, через сложные лабиринты коридоров. Силы исчерпались, но идти было надо, потому что на руках у него была самая драгоценная ноша. Сознание ускользало от него, он с трудом удерживал тонкую ниточку мыслей. Лишь слышал за собой легкие шаги Джаспера и Сульпиции, и еще в отдалении более тяжелые, Аро и двух его охранников, которые тоже двигались за ними, сохраняя определенную дистанцию.
Только бы им не встретились другие вампиры из охраны, но они, как правило, редко спускались сюда, в подземелья доступ был открыт лишь избранным.
Девушка на его руках дрожала от холода, прижимаясь к нему еще сильнее. А у него даже не было, во что завернуть обнаженное тело, кроме своих объятий. Даже прижать ее к себе покрепче не мог, боясь причинить лишнюю боль израненной спине.
Несколько раз он останавливался, прислоняясь к каменной стене, переводя дух. Ему было нестерпимо больно, рана в груди навязчиво напоминала о себе, требуя подпитки кровью. Но он старался не обращать внимания на мучительную жажду, сейчас им двигало лишь одно всепоглощающее желание – вынести Беллу из этого ада, на который он сам ее и обрек.
Шатаясь, он упрямо продвигался вперед, по извилистым узким коридорам, поднимался по неровным каменным ступеням, стараясь как можно меньше трясти девушку. И так доверчиво она к нему льнула, ища защиты, что сердце сжималось от щемящей тоски, многократно усиливая физическую боль. Как он мог так с ней поступить, как мог отдать ее на растерзание, ненависть к себе душила, сжимая горло похлеще, чем жажда.
Ее тревожные взгляды, которые он заметил, когда за нее бился, вселяли надежду, что не так уж она к нему равнодушна, как хотела показать. Как же глупо они оба себя вели, оба запутались в своих чувствах, заигрались в ненависть, не замечая, какую боль причиняют друг другу. И это их дурацкое противостояние привело к трагическим последствиям.
Путь наружу показался ему бесконечным. И он выдохнул с явным облегчением, когда очутился наверху, в холле замка. Через огромные витражные стекла стало видно небо, все усеянное россыпью далеких звезд. Хоть на улице была глухая ночь, ему казалось, что впереди маячит свет. И что тьма, поглотившая его душу, рассеивается, выпуская из своих цепких когтистых объятий. И что теперь он точно знает, как и ради кого жить дальше.

К счастью, из замка они вышли без приключений, и теперь осталось только выбраться за пределы частной территории. Джаспер кивнул на свою машину, и Эдвард не стал спорить, было очевидно, что лексус друга, в отличие от его спортивной ауди, без труда вместит четверых.
На свежем воздухе ему стало чуть легче, может быть, из-за того, что укрепилась вера в близкое спасение, а может быть, потому, что запах крови стал не столь насыщен, как в замкнутом помещении. Осторожно поставив Беллу на ноги и придерживая девушку, чтобы не упала, стащил с себя рубашку. И хоть на полочке и на спинке остались отверстия от прута, обильно смоченные его запекшейся кровью, ничего лучшего, чтобы прикрыть наготу, у него не было.
Движенья Беллы были заторможены, она еще не оправилась от болевого шока. Пришлось помогать ей, он постарался как можно более аккуратно натянуть на нее рубашку задом наперед, так, чтобы прикрыть тело, но не задевать тканью поврежденную спину. И помог устроиться на переднем сидении.
Тем временем Джаспер с Сульпицией сели назад. А Аро вместе со своей свитой стоял на широких ступеньках лестницы, внимательно наблюдая за ними. Его тяжелый взгляд не сулил беглецам ничего хорошего.
– Не вздумай отправлять за нами погоню, – Эдвард поразился собственной наглости, никогда еще он не позволял себе так резко разговаривать с королем вампиров.
– Если с моей женой что-либо случится, – с напускным спокойствием отозвался Аро, – если хоть один волос упадет с ее головы… клянусь, эта девочка умрет у тебя на глазах в страшных муках.
После недавних событий в камере пыток не возникло никаких сомнений, что именно так и будет. Но Эдвард уже не допустит такого, он ее не отдаст. Никогда и никому.
– Я не такое чудовище, как ты, – жестко ответил Эдвард, – Джаспер отпустит твою жену, как только мы отъедем на безопасное расстояние. Если, конечно, ты не будешь нам мешать.
Аро нахмурился, но согласно кивнул. И уже наблюдая, как Эдвард кривится от боли, садясь в машину, вдруг с сожалением кинул вслед:
– Мне жаль, сынок, – эти неуместные слова заставили на секунду замешкаться, – мне действительно жаль, что ты так и не понял главного.
Эдвард возмущенно втянул носом воздух, как после всего случившегося у Аро только язык повернулся называть его сыном? Лицемерие древнего вампира не имело границ, в который раз он в этом убеждался. Но он больше никому не позволит собой манипулировать.
Отвечать он не стал, нужно было убираться отсюда поскорее. Лишь демонстративно хлопнул за собой дверью, выражая тем самым свое презрение и недовольство.
Пока ехали по аллее в сторону выхода, Эдвард еще боялся поверить, что авантюра Джаспера удалась. И лишь когда за машиной закрылись автоматические ворота, позволил себе немного расслабиться.
Он гнал машину по трассе, с опаской поглядывая в зеркало заднего вида, нет ли за ними погони. И с тревогой наблюдал за Беллой, как она наклонилась вперед, обхватив руками коленки, чтобы не задевать израненную спину. Девушку по-прежнему знобило, ей нужна была помощь, врач, лекарства, полученные повреждения были довольно серьезны, и могли представлять угрозу для ее здоровья.
Да и самому ему не мешало залечить рану, но просить сейчас о помощи Карлайла было равносильно тому, чтобы подставить и его. Придется обойтись своими силами.
Никто их не преследовал, и на въезде в Сиэтл Эдвард остановил машину у обочины. Вести ему было сложно, сказывалась пока не затянувшаяся дыра в груди, да и жажда навязчиво давала о себе знать. И заодно пришло время отпустить Сульпицию, в ее присутствии уже не было необходимости.
Все это время она не проронила ни слова, даже не пошевелилась, закутавшись в свою накидку, словно высохшая мумия. Эдвард так и не понял, как она отнеслась к происходящему. Да он по сути ничего не знал о ней, сколько ей лет, как она стала женой Аро, любила ли своего супруга. И то, что Аро ради ее безопасности отпустил своих пленников, стало для Эдварда настоящим откровением.
Все, кроме Беллы, вышли из машины. Джаспер юркнул на водительское место, а Эдвард на секунду замешкался, чтобы набрать полные легкие свежего воздуха, пребывание в замкнутом пространстве с Беллой далось ему нелегко.
И случайно встретился глазами с Сульпицией. Вампирша смотрела на него с явным осуждением.
– Цени то, что имеешь, – тихо, но назидательно проговорила она.
И пока Эдвард приходил в себя, пораженный ее словами, повернулась и пошла прочь, в обратную сторону. А он стоял и смотрел вслед удаляющейся фигурке, с сожалением понимая, что пропустил что-то важное.
И лишь после нетерпеливого оклика Джаспера вернулся в машину, устроившись на заднем сидении. И еще какое-то время оглядывался назад, на укутанный в плащ силуэт, пока поворот дороги не скрыл от него Сульпицию.
Не сговариваясь с Эдвардом, Джаспер поменял направление, объезжая Сиэтл по окружной дороге, в сторону полуострова Олимпик. Самый лучший вариант для них был затеряться в горах, на одной из многочисленных горнолыжных баз. А потом уже найти более надежное убежище, ведь скрываться им придется долго.
– Как ты узнал? – Эдвард говорил так тихо, чтобы Белла не могла расслышать слов.
– Элис пришла в себя, – так же едва слышно ответил Джаспер, не отрывая взгляд от дороги, – и начала взахлеб кричать, что я должен тебя остановить. Я сначала думал, она бредит. Но на всякий случай позвонил тебе. И когда ты сбросил звонок, и еще и телефон выключил, понял, что она права.
Эдвард зажмурился. Интересно, если бы он тогда ответил на звонок, смог бы Джаспер его убедить, прислушался ли он к совету друга? Наверное, нет. Он настолько был ослеплен яростью, что не стал бы никого слушать.
Что сделано, то сделано, нет смысла теперь терзаться. Он готов признать свои ошибки, и самое главное, их исправить. Слишком многое он понял в том жутком подвале, и теперь был готов на все, лишь бы заслужить ее доверие.
– Тогда я решил наведаться к Аро, – продолжал друг, – и уже Сульпиция мне все рассказала.
– Сульпиция предложила тебе взять ее в заложницы? – Эдвард сам удивился абсурдности своей мысли.
Молчание Джаспера лишь подтвердило справедливость его догадки. Почему жена Аро вступилась за него, почему помогала, почему пошла против воли своего могущественного супруга?
Вспомнилось, как она ухаживала за ним, когда его готовили к обращению, и как была рядом, когда он мучился в агонии. Видела в Эдварде сына? Тогда почему он не замечал этого раньше?
Да он и не смотрел, и никогда не задумывался, как она к нему относится. Такое впечатление, что последние сорок лет он был слеп.
– Как ты? – участливо поинтересовался Джаспер у Беллы.
– Терпимо, – глухо ответила она.
Сам Эдвард так и не решился ничего сказать ей. Не хотелось объясняться в присутствии Джаспера, да он и не знал, что говорить в таких случаях. Но разговор в любом случае был необходим, все их проблемы из-за того, что они так и не нашли времени просто поговорить.
Безумно тяжело было видеть ее так близко, что достаточно протянуть руку и коснуться, и в то же время не иметь такой возможности. Потому что он подозревал, что после всех событий она не кинется ему на шею. Между ними по-прежнему пролегала пропасть непонимания, и то, что она доверчиво прижималась к нему, пока он выносил ее на руках из подземелья, еще ни о чем не говорило.
Он устало прикрыл глаза, рассуждая, что же им делать дальше. Из замка они благополучно выбрались, теперь нужно найти подходящее убежище, чтобы спрятаться и зализать раны. Конечно, Аро не оставит их в покое, но вовсе не преследования со стороны короля вампиров сейчас волновали Эдварда. Гораздо больше беспокоил предстоящий разговор с Беллой. Сможет ли он найти правильные слова, чтобы объяснить свои чувства? Поверит ли она ему после всего того, что ей пришлось пережить по его вине?

---

Спасибо моему дорогому редактору Инге dasik за регулярные пинки, идейную поддержку и титанический труд по редактированию главы.

Жду ваших комментариев на ФОРУМЕ!