Глава 1.

– Фууух, – в дальней гостиной Эммет шумно выдохнул и с размаху приземлился на диван. – Ну и денек. Не могу поверить, что это закончилось.
– Еще скажи, что устал, – съязвил я.
– Морально – да. Очень, – вмешалась Розали.
– Кстати, Рози, как насчет... ээ... ну, не хочешь ли ты еще раз выйти за меня замуж? – Эммет обернулся и послал жене такую улыбочку, после которой обычно мне хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. Я поднялся и вышел во двор. Нужно было помочь Элис, Эсме и Карлайлу привести все в порядок.

Я подошел к любимой со спины и обнял за талию.
– Джас, только честно, тебе понравилось? – в тысячный раз спросила она. Тон был раздраженным и усталым.
– Мне очень понравилось, честно. Ты – настоящая волшебница, и поверь, ни у кого и никогда не было и не будет такой свадьбы.
– Правда? – пискнула Элис, тая от прикосновения моего дыхания к ее шее.
– Правда-правда. А теперь, малыш, давай уберем все это.



Что и говорить, день оказался перенасыщенным событиями и эмоциями. Ранним утром, поправляя перед зеркалом воротник сорочки, я дал себе четкую установку быть предельно собранным в этот день. Слишком уж много гостей-вампиров (да и оборотней) ожидалось на этом празднике жизни. Эдвард никогда бы не сказал этого вслух, но я и так все понимал без подсказки: нужно быть внимательным.

Не считая пары неприятных моментов и стычки с оборотнями (в конце концов, какая ж свадьба без драки!), можно сказать, что мероприятие прошло удачно. Я почти все время находился рядом с Эмметом – Розали проводила вечер с кланом Денали, Элис незаметно дирижировала огромным и, на мой взгляд, неуправляемым оркестром под названием «свадьба», а мы с Эмом, как самопровозглашенные вышибалы, утихомиривали гостей. Стоило нам просто встать рядом, как все конфликты между гостями за секунду растворялись в воздухе…

– Нет, ты посмотри, сейчас клыком заденет – и все, невеста останется без первой брачной ночи! – Эммет хохотал, как умалишенный, в порыве веселья хлопая меня по плечу, отчего я с каждым ударом слегка уходил в землю. Если честно, на это и правда нельзя было смотреть без смеха – минуту назад Элис объявила, что новоиспеченный муж должен избавить Беллу от лишнего предмета гардероба, та сразу же покраснела и попыталась послать сестру куда подальше, но Эдвард проявил недюжее упорство и принялся аккуратно стягивать зубами подвязку с ноги миссис Каллен. Видно было, что, хоть он и веселился, но ужасно нервничал от близости своих зубов к молочной коже Беллы.

Наш с Эмметом смех начал напоминать истерику, гости косились и не понимали, какую шутку они пропустили. А нас было не остановить. Я наконец-то позволил себе расслабиться и получать удовольствие. Я вообще-то любил свадьбы. Особенно, если их устраивала Элис.

Когда молодоженов торжественно спровадили в свадебное путешествие, накал эмоций вокруг меня слегка поутих. Отбытие четы Каллен не означало конец праздника, и мы с Эмметом не смогли отказать себе в удовольствии еще немного повеселиться – пару раз под оглушительные аплодисменты станцевали что-то среднее между лезгинкой и гопаком, напоили отца Беллы – после отъезда дочери ему явно хотелось утопить свою печаль, и окунули Сета в чашу с пуншем, правда, в последний момент волчонок рванул посудину на себя, и конец вечера мне пришлось провести в малиновой рубашке. А уж лица Ньютона, когда Эммет уговаривал его побороться на руках, я вообще никогда не забуду.

После того, как все гости, наконец, разошлись, я долго стоял посреди пышно украшенного дома и не мог понять, что за звенящая пустота разлилась вокруг меня. Привыкнув за этот день к обилию окружающих эмоций, я вдруг почувствовал себя завсегдатаем клуба, простоявшим всю ночь у ревущих колонок, а затем резко оказавшимся в тихом переулке.

Пытаясь осознать эмоциональную пустоту вокруг себя, я не заметил, как со стороны ко мне метнулся маленький комочек счастья.
– Перевариваешь этот день? – с мечтательным выражением лица мягко улыбнулась Элис. Наверное, она вспоминала нашу собственную свадьбу, которую мы отыграли в Нью-Йорке черт знает сколько лет назад. Хотелось так думать: у меня самого перед мысленным взором промелькнули прекрасные картинки того дня.
– Не только. Ностальгирую. – Мои руки мгновенно обхватили ее талию.
– Мм, ты о том самом дне?
– Ага, о том самом.

Мы оба ненадолго замерли, погружаясь в воспоминания.



Когда особняк Калленов вернулся в свое обычное состояние, и отъехал последний грузовик, увозя декорации, все разбрелись по своим делам, а мы с Эмметом, как настоящие бездельники, уселись на крыльце, любуясь звездным небом. Несмотря на то, что вампиры никогда не уставали, сейчас все чувствовали себя опустошенными и вымотавшимися. Любимая вообще находилась на грани, и я каждую секунду тщательно анализировал ее состояние.

– Элис, они еще даже не доплыли до острова, успокойся, не мучай себя заранее, – чуть громче обычного сказал я. В ответ мне раздалось только приглушенное шипение – явный и совершенно привычный для меня знак того, что сейчас ее лучше вообще не трогать. Если бы в этот момент я применил к ней свои способности, потом меня бы ждала хорошая взбучка.

Ну конечно. Первая брачная ночь. Притча во языцех для Эдварда и Беллы, а также для нас с Элис. Да, Карлайл с Эсме очень сильно переживали и боялись, что случится непоправимое, Розали уже заранее злилась на Эдварда на случай, если он убьет Беллу и повергнет жизнь всей семьи в ад, и даже Эммет волновался за них.

Но была Элис, у которой просто мозг взрывался от постоянной смены картинок в будущем Беллы. А я, как самый "удачливый" в таких случаях, переживал все это, вместе взятое, да еще и в разы усиленное собственными чувствами. Так что в последние недели я был мистером Угрюмость, по неосторожности выплескивающим свои эмоции наружу, заставляя их влиять на окружающих. От этого все становились еще более подавленными, и ничего больше не оставалось, как улавливать и впитывать это состояние. Замкнутый круг, выйти из которого, я надеялся, мне удастся уже после этой ночи. В конце концов, несмотря на все страхи, я был уверен в Эдварде и его выдержке. Кому как не мне знать о том, что он испытывал, когда только думал о близости с любимой девушкой.

– Ну так что, брат? – спросил Эммет и хлопнул меня по плечу.
– Повеселились – и будет. Ничего приятного для нас в этой ночи не ожидается, – я нахмурился и оценивающе взглянул на Эммета, чтобы понять, насколько серьезно тот был настроен. – А там посмотрим.
– Не знаю, как вы, а Розали сказала, что не хочет терпеть этот дурдом, так что мы с ней сейчас сгоняем в Сиэтл, продолжим вечеринку.
– Повезло. Нам же всю ночь сидеть «на вахте».
– Ты похож на будущего отца, – расхохотался Эммет, – который сдал жену врачам в роддоме и чует, что у него будет веселенькая ночка.
– Поверь мне, Элис сегодня будет почти что рожать, только собственным мозгом. И вообще, мне это не по душе, – парировал я. Эммет приглушено хмыкнул, чтобы Элис не услышала.

Мне многое было не по душе. Я не понимал упрямства Беллы, не понимал, по какой причине у нее начисто отсутствовало чувство самосохранения. Но... понимал все остальное и уважал ее выбор. Более того, я понимал Эдварда и, в отличие от других, не возмущался, что тот выполнял любой каприз Беллы. Встретив Элис, я сам стал таким же.

Но, несмотря на понимание и принятие, это давило на меня. Каждый день я переживал с Эдвардом его муки и практически задыхался в той непреодолимой тяге, которую испытывала к нему Белла. Через столько лет мне все еще не удавалось закрываться от чужих эмоций и защищать себя. И снова царившая в доме атмосфера начала меня отравлять. Кто-то выплескивал злобу, кто-то практически насильно вливал в меня беспокойство, и даже Элис перестала замечать, что иногда отдавала мне свои переживания. Я стал чертовым санитаром семьи Каллен.

Первое время я боролся. Успокаивал их и, тем самым, себя; вносил в семью мир и покой. Но потом это стало сильнее меня. В попытке хоть как-то защитить их я замкнулся, стараясь запереть опасный "коктейль" эмоций внутри собственного разума. Питался чаще обычного, подолгу отсутствовал дома, редко видел Элис. Все это не сказалось на наших отношениях, но мы оба подсознательно чувствовали, что сейчас нам лучше быть порознь, чтобы не сделать друг другу хуже. Честно говоря, я отчаянно завидовал Эммету с его беззаботным характером. Но, когда в одну из непродолжительных встреч я рассказал об этом Элис, она разозлилась и заявила, что мы не должны жаловаться, раз уж нам выпало быть теми, кто хранит покой семьи.

– И вообще, – рыкнула тогда Элис, – мы должны быть благодарны за то, что они приняли нас.
– Ты права, – вздохнул я и обнял любимую. – Просто я очень скучаю по тебе.
– Я тоже, – жалобно протянула она. – Но я все время такая раздражительная – не хочу, чтобы ты это терпел.
– Я хотел сказать то же самое, – рассмеялся я, и в следующую минуту мы уже бежали прочь от дома куда-нибудь подальше, где нас никто бы не нашел.



– Это снова была Рене? – безразличным тоном спросила Розали, проходя мимо Эсме – та только что повесила трубку и теперь, кусая губы, сидела в напряженной позе на диване.
– Да, я сказала ей, что Эдвард прислал сообщение, и она успокоилась.

Я хмыкнул: чтобы Рене и успокоилась? Кроме моментов, когда с ней рядом находился я, она всегда была на взводе и почти в панике. У таких, как она, вечное состояние «Хватай мешки, вокзал отходит!» Когда я отвозил ее, Фила и еле ворочавшего языком шерифа домой, мне пришлось старательно гасить ее эмоции, чтобы избежать разговоров о том, как все было чудесно, как она беспокоилась за дочь и бла-бла.

Я обратил внимание на эмоции Эсме – она переживала как никогда. Все мы знали, что Эдвард с Беллой уже высадились на острове, хотя никакого сообщения на самом деле не получали.

А еще мы знали, что у нас есть не больше часа. После этого Элис войдет в свой привычный транс и пробудет в таком состоянии до тех пор, пока не убедится, что все прошло благополучно. Когда мы обсуждали это утром, Эммет ржал как конь и пытался что-то сказать про "прямую трансляцию с места событий", но сейчас даже он был непривычно серьезен. Почувствовав, что запахло жареным, Эммет с Роуз тихонько слиняли. Для меня так даже лучше. Меньше лишних эмоций – меньше потом будет болеть голова.

Напряжение достигало своего предела. Я не выдержал и поднялся к себе, чтобы хоть немного успокоиться.