Soundtrack Pretender Got My Heart by Alisha's Attic

В субботу, где-то около полудня (спустя две недели после того, как моя книга была представлена на суд широкой публике), я сидела на диване перед телевизором, а Эбби разрисовывала фломастерами мой гипс. Макс с того дня, как я вывихнула ногу, каждый вечер проводил дома. По утрам Ли отвозила его в школу, откуда сына уже забирал Билли. Также он привозил нам продукты и даже пытался помочь с готовкой. Неизменно я прискакивала на одной ноге на кухню, напуганная странными запахами и звуками, доносящимися оттуда.
- Зачем ты встала, Белла, тебе нужен покой. Я справлюсь, - говорил Билли, пытаясь залить средством для мытья посуды сковородку с чем-то шипящим и подозрительно пахнущим.
- Билли, я в состоянии справиться сама, - я брала у него испорченную сковородку и бросала в мусорное ведро. - Если хочешь помочь - будь на подхвате: подавай продукты и всё такое. А пока принеси мне из чулана маленькую табуретку и, умоляю, вынеси мусор, а то здесь нечем дышать после твоих экспериментов… кстати, с чем? - я вытягивалась, поглядывая на набор продуктов, лежащих перед ним на столе.
- С рыбой, - он уныло брал в руки мусорный мешок и плёлся на улицу.
Загадка всей моей жизни: что же надо сделать с замороженным филе тунца, чтобы оно так нестерпимо воняло?

К выходным мой холодильник уже ломился от еды. Ли, Сью, Анжела – все приносили уже готовые блюда, которые следовало только разогреть, с чем справился бы и Макс. Мне же было предписано сидеть на диване и, как шутила Ли, тренировать руку в написании автографов и пожеланий. На следующей неделе книга поступала в продажу. У нас, в магазине, она появится в среду, и мне, даже загипсованной, разумеется, необходимо было там присутствовать.

Джеймс позвонил сразу же после презентации.
Конечно же, он был в шоке от того, что я всё-таки её пропущу. Думаю, он до последнего не терял надежды как-нибудь меня туда затащить. Сейчас же это стало совершенно невозможно. И что расстроило его больше - моё отсутствие или причина его - ещё не известно!
Они отдувались вдвоём с Кейт. Но, по его словам, всё прошло замечательно. История про несчастного автора, так неожиданно свалившегося в постель, тронула сердца присутствующих. Кейт рассказала небольшую предысторию создания книги, упомянув и название газеты, где начали печататься рассказы, и то, что у автора есть дети, и откуда он, автор, черпает вдохновение. В общем, всё то, о чем и я рассказала бы, будучи там.
- Кейт большая умница, Белла. Мэгги Смит из «Литературного обозрения» уверила меня, что рецензия будет положительной. Это обязательно скажется на продажах. А обозреватель из «Сиэтл Пост-Интеллиджинсер» даже обещал напечатать одну из историй у себя в колонке. Они назвали тебя перспективным автором, а это уже успех, дорогая!
- Спасибо тебе, Джеймс, - смеялась я. - Без тебя бы у меня ничего не вышло.
- Ты, главное, выздоравливай! - искренне переживал за меня Джеймс. - Думаю, ты недолго сможешь прятаться от них. Кое-кто уже расспрашивал о тебе в надежде на встречу.
- И кто? - улыбнулась я в трубку. Конечно, заполучить эксклюзивное интервью с «перспективным автором» - лакомый кусочек для любого репортёра. Правда, книга-то ещё не вышла.
- Парочка журналистов один из которых, кажется, был из «Обсервера». Потом, тот парень, что пришёл с Элис Хейл. Он с таким волнением расспрашивал о тебе. Почему ты не приехала, всё ли у тебя в порядке. Я объяснил, что ты сломала ногу или что-то в этом роде. Cказал, что всё нормально, ты окружена заботой, что семья с тобой. Что с таким уходом ты быстро пойдёшь на поправку. Насколько я понял, он её муж, потому что они ушли вместе с миссис Каллен, которая передала тебе огромный привет и пожелание скорейшего выздоровления. - Джеймс на секунду замолчал, переводя дух. - Нам очень повезло с выбором агентства, Белла. Вернее, с тем, что они выбрали нас. Безумно приятные люди. Элис говорила со мной, расспрашивала о тебе, передавала привет и слова поддержки. Оказывается, она сама недавно стала мамой, тем не менее - появилась на презентации, - последнее прозвучало с лёгким укором.
Только, когда он закончил, я осознала, что почти всё это время не дышала, стараясь не упустить ни одного слова, сказанного Джеймсом. Значит, Элис была там. И Джаспер пришёл её поддержать на тот случай, если она узнает меня, а я как-то не так прореагирую на нашу встречу.
Господи, люди начинают меня бояться!
- Спасибо, Джеймс за всё ещё раз.
- Пожалуйста, Белла! Выздоравливай, дорогая, - повторил мой друг и положил трубку.

Сегодня с утра Макс отправился к Чарли. Я отослала его к своему отцу, устав от излишней опеки, которой окружил меня мой восьмилетний сын. Чарли предложил Максу переночевать, но тот категорически отказался, сославшись на то, что мне сложно будет самой уложить Эбби. Пообещав вернуться к тому времени, как надо будет готовить для неё ванну, он умчался на велосипеде.

- Что ты рисуешь, солнышко? - Дочь сосредоточенно водила красным фломастером по моей пятке. Разноцветные пятна покрывали её пальчики, и даже на ушах я видела разводы от фломастеров, которые незакрытыми валялись рядом с ней.
- Я исую ваву. А чичас буду ичить. - Эбби взяла зелёный фломастер и начала зарисовывать им красные пятна.
- Ты мой маленький доктор! - потянулась я к ней, беря упирающуюся дочку на руки. - Самый лучший доктор и самое лучшее лекарство для мамы. Я очень тебя люблю.
- И я тебя. Давай подую. - Эбби вырвалась из моих объятий и начала энергично дуть туда, где только что был её фломастер.

Взглянув на часы, висевшие на стене перед телевизором, я увидела, что время приближалось к обеду. Закончив разрисовывать гипс, Эбби, сидя рядом со мной на диване, увлечённо смотрела мультики. Забытые фломастеры валялись на полу, представляя реальную угрозу для моей второй, ещё пока здоровой ноги. Я осторожно приподнялась, подхватив стоявший рядом костыль, который Сет привёз мне из госпиталя.
- Зайка, я на кухню. А ты приходи, когда мама позовёт тебя, хорошо?
- Угу, - Эбби неотрывно следила за приключениями монстров из одноименной корпорации.
- Мамочке тяжело ходить, детка. Ты сделаешь, как я просила? Придёшь сама?
- Пиду сама, - уверила меня дочь, и я поскакала на кухню.

Я только успела поставить в микроволновку картофельную запеканку, приготовленную Анжелой специально для Эбби, как в дверь позвонили.
Странно. Кто бы это мог быть?
Я чуть передвинулась по кухне в сторону коридора, ведущего к входной двери, и громко крикнула:
- Входите, не заперто!
- Не запито! - тут же громко повторила за мной Эбби, и через секунду я услышала, как её босые ножки прошлёпали по паркету в сторону входной двери.
Меня мгновенно прошиб пот. А если это кто-то незнакомый, и моя малышка может испугаться? Я рванула на своих двоих, вернее, одной и с палкой в коридор.
- Стой, Эбби!
Мне не удалось проскакать и половину пути, как я услышала, что входная дверь открывается.
- Эбби! - крикнула я в панике, вываливаясь из-за угла в прихожую.
- Пиветь! - Эбби как ни в чём не бывало махала стоящей на пороге Эсми Каллен.
- Господи, Белла! - увидев меня, падающую, в отчаяние хватающуюся за стены в попытке удержать равновесие, она поспешила ко мне.
- Ох, простите, - судорожный всхлип вырвался из моей груди, когда женщина мягко придержала меня, не дав упасть. - Простите, я просто испугалась за дочь. Боялась, что это кто-то чужой.
- Вам следует запирать дверь на этот случай, дорогая, - Эсми подняла упавший костыль и подала его мне. - Мало ли кто это может быть.
Я немного пришла в себя, приняла более устойчивое положение, смотря, как она улыбается и машет в ответ довольной Эбби.
- Обычно к нам приходят только знакомые. У нас маленький городок и почти все друг друга знают. А те, кто не знают, предупреждают звонками. Ой, - как только вырвались эти слова, я покраснела. - Я не хотела вас обидеть, миссис Каллен.
- Эсми, дорогая, Эсми. Мы же договорились. - Кажется, он не заметила мою бестактность. Всё её внимание было направлено на Эбби. - Ну привет, малышка, как ты поживаешь?
- Хорошо. Маму ичу, - гордо доложилась дочь.
- Лечишь маму? - преувеличенно заинтересованно переспросила её Эсми. - Какая молодец! Как настоящий доктор, правда?
- Плавда, - кивнула она. И тут же дала пояснение: - У мамы ножка боит, и я на неё дую.
- Молодец, - снова похвалила её гостья. - Думаю, с твоей помощью мама быстро-быстро поправится.
Я улыбалась, следя за их разговором. Сердцебиение уже почти улеглось, хотя вся эта картина - Эсми Каллен, элегантная, как, впрочем, всегда, в светлом кашемировом пальто, стоящая в моей маленькой прихожей и разговаривающая с моей дочерью - не входила в разряд тех, что может помочь при этом.
- Эсми, проходите, пожалуйста, в гостиную, - я махнула в сторону, указывая направление. - Извините, мне надо закончить с обедом для Эбби. Солнышко, проводи, пожалуйста, нашу гостью в комнату.
Малышка тут же взялась за её руку.
- Идём!
- Может, я могу помочь? - тут же отозвалась Эсми.
- Нет. Я сама справлюсь, - протараторила я. И тут же, испугавшись в очередной раз того, что всё это прозвучало не очень вежливо, добавила: - Спасибо, Эсми.
- Хорошо, - она улыбнулась мне и позволила себя увести.

Я быстро управилась с приготовлением обеда для дочери, а также поставила разогревать рыбу, принесённую мне Сью – наверняка, Эсми тоже голодна. Не знаю, что привело её в Форкс, но в любом случае добиралась она из Порт-Анджелеса, а это, как минимум, пара часов пути.
- Эсми, Эбби, идите на кухню, - громко позвала я, выставляя на стол тарелки, столовые приборы и пододвигая ближе стульчик для кормления.
Они появились через минуту: улыбающаяся Эсми держала на руках мою дочь.
- Ну давай посмотрим, как ты хорошо ешь.
Она усадила Эбби на стульчик и закрепила пластиковый слюнявчик, лежащий на прикреплённом к нему столике.
- Я ем холошо, - кивнула та и в доказательство своих слов ткнула пластиковой вилкой в кусочек запеканки и ловко отправила его в рот.
- Да уж, - засмеялась я, - с аппетитом у нас никогда проблем не было. - Пообедаете с нами, Эсми?
- Спасибо большое, с удовольствием, - улыбнулась Эсми, опускаясь на предложенный мною стул. - А вот мои дети в своё время устраивали мне весёлую жизнь. Ни в кого ничего нельзя было впихнуть без скандала. Только с Элис стало немного полегче. Мальчики сопротивлялись всему, кроме шоколада и молочных коктейлей. Причём Эммет обожал клубничный, а Эдвард яблочный. И, вообще, яблоки для него и по сей день фрукт номер один, - добавила она.
- Я убью ябоськи, - с набитым ртом сообщила нам Эбби.
Я бросила быстрый взгляд на Эсми.
- Умница, малышка! - похвалила она её. - В яблоках очень много витаминов. Обязательно ешь их.
- Их убит Спотакус, - Эбби многозначительно посмотрела на женщину: надеюсь, все понимают, о чём речь.
Эсми её ожидания оправдала.
- Спортакус ест все фрукты, детка, и овощи. Морковка так же полезна, как и яблоки.
- Да, - со знанием дела кивнула дочь. И тут же категорично закончила: - Но убью яблоськи.
«Значит, любовь к яблокам передалась генетически», - подумала я про себя и улыбнулась.

Мы закончили с едой. Эсми похвалила рыбу.
- Вы замечательно готовите, Белла.
- Спасибо, но это не я. Друзья и родственники снабжают меня едой пока… - я многозначительно кивнула на свою ногу.
- О! - Эсми понимающе закивала. - У вас, наверное, много друзей, готовых помочь?
- Друзей никогда не бывает много. Особенно готовых помочь. - Я привстала, чтобы начать собирать со стола посуду, но она жестом остановила меня, поднимаясь и беря со стола тарелки. Эбби, доев всё гораздо раньше, уже убежала в комнату. Эсми составила посуду в раковину и включила воду. Надев мой не слишком чистый передник и закатав рукава своей белой шёлковой блузки, она взяла в руки щётку.
- Что вы, Эсми, не надо - я помою!
- Глупости, Белла! Вам нельзя напрягать ногу. А вымыть пару тарелок я ещё в состоянии.
Хотя наша семья и была обеспеченной, - громко говорила она, стараясь перекричать льющуюся воду и вполне профессионально орудуя щёткой, - родители всегда настаивали на том, чтобы мы с сестрой всё делали сами. Так и я сама, став матерью, заставляла детей выполнять работу по дому. Любой труд облагораживает, любой труд полезен, так же как и любой труд, должен оплачиваться. - Холодной водой она теперь споласкивала контейнер от рыбы. - Так что если мои дети хотели заработать карманные деньги, они стригли лужайку перед домом, выносили мусор и разгребали свои комнаты. Может, это и неправильно, - поставив последнюю тарелку в сушилку, она сняла передник, вытерла руки и опустилась на стул рядом со мной, – но мне кажется, даже с таким воспитанием у нас с Карлайлом выросли замечательные ребята.
Я тепло ей улыбнулась.

Мы переместились в комнату. Эсми помогла мне встать, подала костыли и всю дорогу придерживала меня за спину, пока я неуклюже шлёпала в гостиную.
- Так вы говорили, у вас много родственников? Вам помогают?
Она села в кресло, стоящее напротив дивана. На диване же, свернувшись калачиком и укрывшись пледом, спала Эбби. Обычно я относила её спать в комнату наверху, но на время болезни я осела в гостиной и разрешила ей после обеда спать здесь. Я щёлкнула пультом, выключая телевизор, и опустилась на другой конец дивана. Автоматически натянув плед на торчащую из-под него голую пяточку, я погладила поверх него маленькие ножки дочери.
- Да. Их много со стороны мужа. Мы очень близки с его кузиной. Росли вместе. Также ко мне часто заходят свёкор и его сестра. С этим мне повезло. Они помогают, - я рассеянно продолжала гладить ножки Эбби.
- А ваши родители? - поинтересовалась Эсми.
- Отец занят на работе. Он шеф местной полиции. Выбирается к нам при первой же возможности. А мама со своим мужем живёт в Финиксе. Они приезжают, но не так часто, как хотелось бы и им, и нам.
- Понятно.
Повисла тишина. Я решила задать вопрос мучивший меня.
- Эсми, извините меня за бестактность, но что вы здесь делаете? В смысле, - тут же поспешила объяснить я, - здесь, в Форксе. Вы здесь из-за меня?
Она ни капли не смутилась.
- В Форксе я из-за вас - это правда. А вот в Порт-Анджелес я приехала по делам ещё вчера. Потом позвонила Фелиции и спросила, как мне вас найти. Она объяснила, назвала адрес. Я не знаю, говорили ли вы о том, что у вас случилось, но я не стала лишний раз её расстраивать.
- Нет. Миссис Стоун ничего не знает о моей ноге, - улыбнулась я.
- В общем, я решила проведать моего любимого автора, который вот так неожиданно свалился.
Мы вместе засмеялись над двусмысленностью её выражения.
- Моя неуклюжесть уже стала притчей во языцех. Удивительно, как, дожив до своего возраста, я не стала инвалидом. Сколько костей я переломала в детстве, сколько ссадин и синяков было – ужас! Бедные мои родители.

Мы неторопливо беседовали.
Услышав о любимом увлечении Макса, Эсми в свою очередь рассказала, как её муж и с сыновьями ездил на рыбалку. Что больше, чем пару дохлых рыбёшек они оттуда никогда не привозили. Больше пары дохлых рыбёшек они оттуда никогда не привозили. А в последний раз, когда они уехали на три дня и после явили пред её очи улов в виде огромной рыбины фунтов на десять, - она возгордилась своими мужчинами. И не стала их разочаровывать, когда обнаружила синее магазинное клеймо на её брюхе. Единственное, что она себе сейчас позволяет, рассказывала миссис Каллен, так это тихонько посмеиваться, когда её мальчики начинают в красках описывать ту рыбалку.
- В них умерли великие актёры, - смеялись мы вместе, наслаждаясь тихим вечером.

Эсми не смотрелась чужаком в моей гостиной. Она как-то неожиданно влилась в атмосферу дома: улыбающаяся, тёплая, домашняя и в то же время остававшаяся великолепной, изысканной леди. Как жаль, что всё так сложно; я бы не возражала, чтобы Эбби росла рядом с такой бабушкой. Мама Джейкоба умерла очень давно - я её почти не помнила, а из Рене такая же бабушка, как из меня олимпийская чемпионка по спортивной гимнастике. Она сразу стала подружкой для Макса и Эбби, запретила называть себя бабушкой и любила вместе с внуками играть во дворе и смотреть мультики. Я была рада и этому. Со всем остальным я сама могла справиться. Главное – общение.
Эсми продолжала рассказывать о своей семье:
- Трое детей, причём мальчики шли один за другим – это было слишком даже для моей активной натуры. Карлайл как мог поддерживал меня. Но настолько выматывался на работе, помогая своему отцу, что в какой-то момент я поняла, что могу потерять мужа, - вспоминала она. - Нет, он никогда бы не бросил нас, но я видела, как тяжело ему было разрываться между мной, детьми и работой. Поэтому я практически запретила ему помогать мне и попросила помощи у Элизабет, его матери. Она была достаточно мудрая женщина, понимающая, и Эммет с Эдвардом многим ей обязаны. - Я непроизвольно собралась, услышав его имя. Мне хотелось слушать, вбирать в себя как можно больше подробностей о нём, о его жизни. - Эммет в честь неё и назвал свою первую дочь Элизабет.
- Первую? – удивилась я. - Есть ещё?
Эсми нисколько не удивила моя реакция, и она кивнула. Возможно, она посчитала это простой заинтересованностью, с которой матери любят слушать про других детей.
Голова быстро заработала: так, трое внуков – это дочери Эммета и Элис? Не Эдварда. Почему мне показалось, что с души свалился огромный камень? Так не должно быть, и даже если у него нет детей, это совершенно не означает, что он не может быть женат. Тем не менее дышать стало гораздо легче, и я радостно улыбнулась Эсми.
Она восприняла это как побуждение к продолжению.
- Да, Лиззи пять, а Кэти всего годик, - она улыбнулась. - Я очень молодая бабушка. В том смысле, что мои внучки ещё совсем крошки. Младшей - Эшли, дочери Элис - всего несколько месяцев. Так что меня окружают одни девочки.
«Ох, Эсми, насколько же вы правы!»
- Элис на пять лет младше Эдварда, но они с братом никогда не относились к ней как к глупенькой младшей сестрёнке. Она всегда была им ровней, маленьким чертёнком, во всём покрывавшей старших. Знаешь, Белла, - Эсми свободно откинулась в кресло, - я наблюдала за твоими детьми у Фелиции, и они напомнили мне то время, когда мои дети были маленькими. Внуки - это не то. Внуки - это баловство, а вот дети… всё, что мы вкладываем в них, возвращается нам сторицей. Я думаю, твои дети отплатят тебе тем же добром, которое ты вкладываешь в них сейчас.
Эсми наклонилась и протянула мне руку.
- Я очень сильно желаю тебе счастья, девочка. Не знаю отчего, но с того самого момента, когда увидела тебя входящей в ту комнату в редакции, я чувствую за тебя ответственность.
Я машинально протянула ей свою, и она начала тихонько поглаживать её.
- Я… я не знаю…
Мне было безумно, безумно стыдно. Как я могу её обманывать? Она не заслуживает этого. Но с чего начать, как сказать? Я не была уверена, что имею право вот так вываливать на неё правду. Даже для меня она звучала слишком неправдоподобно...
- Это такое чувство, - продолжила Эсми, - может быть, несколько эгоистичное, похожее на тщеславную попытку осчастливить весь мир тогда, когда у тебя самой всё хорошо: все твои близкие живы, здоровы, счастливы, - она на секунду задумалась, между бровей появилась лёгкая складочка, - ну, или почти все. И когда ты видишь хорошего человека, который страдает, то…
- Эсми, я не такой уж и хороший человек, как вы думаете, - я еле справлялась со своим волнением.
- В каждом из нас есть что-то хорошее и что-то плохое, Белла. И человек становится тем, кем он есть, именно в тот момент, когда принимает обе свои стороны; учится жить вместе с ними и не пытается казаться тем, кем не является. Мне кажется, в тебе сейчас происходит эта сама борьба. Так?
Насколько же она была права.
Только это была не борьба - битва; ядерная война, когда не остаётся ничего живого, даже чёртовых тараканов. И всё это было внутри меня. Всё кипело, клокотало во мне с той самой ночи в отеле. Страшная бомбёжка, вызванная смертью Джейкоба и последующее сопротивление оставшихся сил, вылилось в шаткое перемирие самой с собой, которое в последнее время рушилось прямо на глазах.
Передо мной неожиданно возникло лицо Эдварда - то, как он смотрел на меня там, в госпитале, при нашей последней встрече. Как не захотел подойти, хотя бы для того, чтобы поздороваться, кивнуть в знак того, что узнал. Это не была равнодушная маска игрока в покер, которую я прекрасно помнила, призванная скрывать вулкан страсти, кипевшей в нём. Нет, это была обыкновенная пустота, ничего не значащий взгляд, которым ты смотришь на прохожего. Он может заинтересовать тебя на одну секунду, даже минуту, но потом ты всё равно пройдёшь мимо. А через пять минут и не вспомнишь его лица. И внезапно осознание того, что Эдвард не помнит меня, высвободило мой разум от неимоверной горечи сожаления и стыда за то, что его мать сейчас сидит передо мной, а я делаю вид, что ничего не знаю о её сыне.
На короткий миг показалось, что я могу рассказать ей всё. И именно не как его матери, а как человеку, неоправданно доброму ко мне. Как Ли.
- Эсми… я не знаю, как сказать… Это так странно, но… - Я запнулась, проследив за её взглядом.
Прищурившись, она что-то с интересом рассматривала за моей спиной. Я удивлённо обернулась, не увидев ничего того, что могло бы привлечь её внимание. За мной стоял большой книжный шкаф. Совершенно обыкновенный, не содержащий в себе ничего, кроме привычного набора книг и множества ничего не значащих для незнакомых людей, но дорогих моему сердцу безделушек и фотографий, стоящих перед ними за стеклом.

Эсми резко встала с дивана, направляясь к нему. Открыв правую дверцу, она взяла какую-то фотографию и внимательно начала рассматривать её, немного наклонив к свету. Кажется, это была фотография Макса и Джейкоба, сидящих на крыльце нашего дома в свете лучей закатного солнца. Максу на ней было года четыре. Солнце тогда садилось за кромкой леса, и свет был таким красивым, что мы сидели и любовались этим волшебным закатом. Мне пришла в голову мысль сфотографировать моих мужчин. Получилось замечательно. Была ещё одна такая же, но уже где Макс был со мной. Мы подарили её Чарли.

- Я помню этого молодого человека, - с некоторой долей сомнения произнесла Эсми.
- Да, это Макс, мой сын. Вы встречались с ним у миссис Стоун, когда… - начала говорить я, но тут же меня перебили:
- Нет, вот этого! - Эсми повернула фотографию ко мне и пальцем постучала по изображению Джейкоба.
Я опешила.
- Несколько лет назад я прилетела в наш дом, на побережье. - Она, всё ещё держа в руках фотографию, медленно пошла к креслу, в котором сидела ранее. Не отрывая взгляд от фотографии, Эсми присела на его край. - Помню тогда был то ли шторм, то ли ураган, наш вылет задержали на пару часов, и, когда я приехала домой, не нашла там никого, кроме Эдварда и нескольких малышей. Их родители тогда застряли на каком-то острове из-за шторма и вернулись только под утро. Этот парень был с ними. Помню, я ещё подумала: какая необычная внешность. В нём есть что-то от коренных американцев, да?
Я лишь молча кивнула.
- Он очень переживал, что не успеет на самолёт - вроде должен был в тот день улетать. И переживал за свою жену, которая ждала его в гостинице.
Эсми посмотрела на меня вопросительно.
Я не смогла выдержать этот взгляд и опустила глаза, уставившись в пол.
- Кто это, Изабелла? - голос Эсми был мягким, таким, каким она чуть более часа назад говорила с Эбби.
- Это Джейкоб. - Собравшись с силами, я посмотрела прямо в её внимательные глаза. - Мой муж.
Эсми снова принялась изучать фотографию. Она долго молчала.
Я сидела перед ней на диване и наблюдала, как то собирается, то разглаживается складочка между её бровями. Казалось, она пытается сформулировать для себя какое-то решение или вопрос, который всё никак не решается задать.

- Так кому из своих сыновей я обязана тем, что у меня есть ещё одна внучка? - не отрывая взгляд от фотографии Макса и Джейкоба наконец промолвила она. - Впрочем, можешь не отвечать. Она уж слишком похожа на него.
Ни в одном, даже самом страшном сне я и представить не могла, что Эсми встречалась с Джейкобом. И что сейчас у неё так легко получится сложить два и два.
Она встала с кресла, положив фотографию на столик перед собой, и отошла немного. Её взгляд растерянно бегал по комнате, она что-то говорила сама себе, будто пыталась осмыслить что-то, что осталось за гранью её понимания. Я с тревогой следила за ней, мечущейся по моей комнате.
- Так вот почему… но он же не мог так долго… - пыталась я разобрать её бормотание. - Они так внезапно назначили дату… сразу после пресс-конференции… и тогда в больнице… и то, как он…
Внезапно она остановилась, в упор глядя на меня.
- Когда ты собиралась сказать Эдварду, что у него есть дочь?

- Никогда.

- Что? - Эсми в шоке уставилась на меня.

- Мне ничего не известно о дочери Эдварда. Есть Эбби Блэк, дочь Джейкоба Блэка. Эдвард Каллен не имеет к ней никакого отношения. Практически никакого.
- Но это же глупость, Белла?
- Это не глупость, - вскричав, я вскочила с дивана и тут же повалилась обратно, напрочь забыв о своей ноге. Эбби тревожно засопела. Я перешла на шёпот, правда, он больше напоминал змеиное шипение. - Не лезьте в это, Эсми. Два года назад я совершила ошибку. И Эдвард совершил ошибку. Я еле наладила свою жизнь, еле пришла в себя от всего того, что натворила, и не хочу ничего менять. Пожалуйста, не заставляйте меня ничего менять.
Мой голос перешёл в истеричный хрип, и я закрыла лицо руками.
- Он должен знать, Изабелла!
Мать Эдварда была неумолима.
- Зачем ему это? - я снова смотрела на неё. Руки, лежащие на коленях, нервно дрожали

- Затем, - сказала она резко, - что в данный момент мой младший сын готовится совершить самую большую ошибку в своей жизни, а я не готова стоять в стороне и смотреть на это. Наоборот, я намерена этому помешать. А ты, девочка, мне в этом поможешь.
___________________________________________________________________________________

Отредактировано 15.10.2012