Из моего рта вырывается недовольное облачко пара. Оно тут же сливается с холодным декабрьским воздухом, но, невзирая на это, мои затруднения никуда не исчезают и сохраняются в полном объёме. Кое-как удерживая в левой руке сложенную коляску и одновременно пытаясь не допустить падения составных частей кроватки из-под правой подмышки, я подхожу к машине и вспоминаю, что, заходя в дом, не только захлопнул дверцу багажника, но и поставил машину на сигнализацию. Теперь же все руки заняты, а ключи находятся в кармане утеплённых штанов. Приходится аккуратно опустить деревянные элементы на землю, чтобы избежать сколов и ничего не повредить, и только после, разогнувшись, я извлекаю брелок и, нажимая на нужную кнопку, на что автомобиль реагирует немедленным миганием фар, наконец, получаю доступ к просторному отсеку для вещей.

Он уже прилично заставлен коробками с кухонной утварью и книгами, а также пакетами с обувью, одеждой и прочими вещами вроде полотенец, постельного белья и других хозяйственных мелочей, но вместе с тем места тут ещё вполне предостаточно, и я без проблем размещаю внутри самый ценный груз. Убедившись, что ничего друг на друга не навалено и по дороге не разлетится в разные стороны, я снова запираю транспорт и возвращаюсь в здание, только чтобы убедиться, что внутри осталась лишь мебель. Её я не забираю ни сам, ни с помощью специальной службы. Она достанется новым жильцам, что купят этот дом. Здесь буквально всё пропитано воспоминаниями, моментами, созданными как совместно с Беллой, так и с Эйденом, и куда бы ни посмотрел, я везде вижу их, в буквально каждом метре площади, но пришла пора расставаться. С прошлым ради будущего. И таким образом я его продаю. В том виде, в каком есть. Готовым для проживания, с приличным ремонтом и без единой поломки.

На улице уже стоит соответствующая табличка, а у риелтора есть ключи и подписанный со мною договор. После всех этих лет это неожиданное решение, но при всей его некоторой импульсивности оно взвешенное, обдуманное и единственно правильное, и обратно я уже ни за что не поверну. Белле тут не место. Она заслуживает большего. На самом деле всего лучшего. Не хочу после встречи в аэропорту привозить их сюда. Пока ищем квартиру, немного поживём на съемной. В идеале Новый год встретим уже в своей. Хотя, учитывая её отношение к деньгам и тому, что лично у неё их как бы нет, об этом нам ещё предстоит серьёзно поговорить. По телефону случая так и не представилось. Пожалуй, поверить в то, что за последний месяц не нашлось ни одной подходящей минуты, крайне трудно, но это вряд ли истинно возможная на расстоянии беседа. Даже посредством видеосвязи.

Без неё не обходился ни один вечер, но уже сегодня нам она не потребуется. Всё почти позади. Эти жестокие и беспощадные четыре недели. Конечно, совершенно не ужасные по сравнению с теми, что я провёл вообще без всякого контакта, но всё-таки довольно тяжёлые и болезненные. Уезжать было трудно, но и ежедневно желать друг другу спокойной ночи не лично, а через экран компьютера или телефона тоже. Но всё практически в прошлом. Всего четыре с половиной часа, и их рейс приземлится, а я буду готов. Ждать любимых людей в терминале, чтобы обнять и больше никогда не отпускать. Это будет не так уж и сложно, ведь из-за второго семестра уезжать им не придётся. До той поры все формальности с переводом точно будут окончательно улажены. К счастью, колледжей в Нью-Йорке пруд пруди. Уж точно на порядок больше, чем в относительно провинциальном городке. Есть из чего сделать выбор и на каком варианте остановиться.

Тут, надо отдать ей должное, здорово вложилась моя мама. Она уже помогла составить список всех подходящих и наиболее качественных по уровню даваемого образования заведений, исходя из пожеланий Беллы, начинающей склоняться к специальности в области спортивного менеджмента, но и с учётом того, что они могут измениться, и в дополнение к этому отдельно выделила из них те, где у неё есть связи, а значит, и возможность добиться некоторой стипендии. Не уверен, что Белла захочет ими воспользоваться и примет предлагаемые преимущества, но мне этого и не нужно. Я готов содержать её хоть всю оставшуюся жизнь, не выражая ни единого упрёка. Но она на это вряд ли согласится. Скорее уж не откажется от поддержки моей матери ради сохранения хоть какой-то материальной выплаты, полагающейся студентам, чем позволит себе значительно, согласно собственному вероятному мнению, сесть на мою шею и провести так хотя бы полгода.

Думая обо всём в этом, я в последний раз выбираюсь во двор, осматриваю унылый и серый теперь участок, расцвета которого по весне уже не увижу, и обхожу все комнаты одну за одной. Заключительная моя остановка происходит у комода в спальне, проведя рукой по которому, я касаюсь лежащего на нём снимка и беру его в руки, чтобы убрать во внутренний карман. Всё-таки внутри меня что-то останется навсегда, как бы далеко от этого дома мне не будет суждено оказаться.

- Ну, вот и всё, Таня.

Перед тем, как окончательно выйти, я не удерживаюсь от того, чтобы не оглянуться, и только потом переступаю через порог, запирая дверь. Времени у меня не в обрез, но надо ещё разгрузить машину, занести всё на пятый этаж, а я понятия не имею, за сколько управляюсь со всем этим в одиночку, и перед отъездом в аэропорт хоть что-нибудь перекусить, и, поглощённый соответствующими мыслями, спускаясь с крыльца и идя к машине, я перестаю смотреть себе под ноги только тогда, когда слышу собственное имя.

- Эдвард, - голова мгновенно поднимается, и в двух шагах от себя я обнаруживаю Беллу вместе с Эйденом в рюкзаке-кенгуру, стоящую рядом с чемоданом на колёсиках и сомкнувшую вокруг его ручки сжатую в кулак правую ладонь, защищённую от холода перчаткой, в то время как левые пальцы касаются спинки кенгуру, но... как? Откуда? Пока не задавая этих вопросов, я мгновенно сокращаю расстояние между нами и обнимаю её несколько робко, но так крепко, сильно и неистово, как только позволяет спящий у груди ребёнок, заставляя Беллу почти подавиться воздухом около моей шеи, настолько резки мои действия, но вскоре всё-таки отстраняюсь, проводя пальцами по коже лица, покрывшейся румянцем на лёгком морозе:

- Ты мне не снишься? - вопрос этот тихий, но ответ значит для меня всё. Пока Белла готовилась к экзаменам и сдавала их, я, пожалуй, жил лишь ожиданием этого момента. Момента, когда она вернётся, и вот это произошло. Она здесь... Наконец-то рядом. Я чувствую её тепло даже сквозь пуховик и всю зимнюю одежду, в том числе и ту, что надета на Эйдена.

- Нет, не снюсь. Мы тут... Тут.

- Но ты же должна была...

- Приземлиться лишь в половину седьмого, знаю, но я поменяла билет. Мы вылетели с утра, - разъясняет она, и хотя я внезапно начинаю нервничать из-за вероятности того, что пусть это и ненадолго, но снятая мною квартира не понравится ей, а потом мы и вовсе, ну, не знаю, обнаружим, что совершенно по-разному смотрим на то, каким должно быть жильё, преимущественно в голове бьётся лишь одна делающая меня счастливым мысль. Они ведь вернулись? Вернулись. А со всем остальным мы как-нибудь, надеюсь, разберёмся.



- Напоминаю на случай, если ты вдруг забыла. У тебя завтра выпускной.

Чтобы сказать это, мне пришлось призвать на помощь весь имеющийся у меня самоконтроль, но, знаете, не так-то и просто совладать с собой и взять собственное тело в тиски, когда тебя касаются интимнее некуда, и делает это не просто кто-то, кем ты временно увлечён с объединяющим звеном лишь в виде секса, а твоя любимая женщина.

- Это завтра, а твой день ещё не закончился, - да, справедливости ради стоит отметить, что сегодня у меня, и правда, День рождения, но с остающимся до полуночи одним часом оно уже фактически позади, а Белле рано вставать. Церемония вручения дипломов начнётся в половину первого дня, а до этого момента ей надо собраться, добраться до салона, откуда спустя некоторое время она уже выйдет с причёской, и в дальнейшем в заключительный раз приехать в колледж, где мы с Эйденом уже будем на месте, чтобы разделить этот день с ней. Не верится, что прошло уже столько лет. Казалось, только вчера я позволил Белле уехать, что вполне могло бы перерасти в истинное расставание, а уже через несколько часов она совместно с другими выпускниками, некоторых из которых знает лично, подбросит синюю шапочку вверх, тем временем держа в руках заветную корочку.

- Белла... - она меня уже поздравила, и не раз, и я сейчас не о совместном ужине с моими родителями и нашими друзьями с вкусными блюдами и именинным тортом с цифрами-свечками три и два на нём, и мне казалось, что теперь-то мы уж точно последуем примеру Эйдена, утомившегося, играя с Майлзом, и давно спящего в своей комнате в нашей квартире площадью семьдесят три квадратных метра, выключим два светильника на каркасе кровати и ляжем отдыхать, но Белла... В неё будто что-то вселилось. Она... ненасытна. В иное время я бы не возражал, но ей надо набираться сил. Завтра волнительный и важный день.

- Я ещё высплюсь, обещаю, - тем временем проникновенно шепчет Белла, отталкивая одеяло прочь, и, переместившись ниже вдоль моего обнажённого аналогично её тела, вбирает меня в свой рот. Обволакивая самым тесным образом, жар, тепло и влажность тут же сбивают с мысли, начисто стирая все доводы рассудка, и моя правая рука неконтролируемо и сильно сжимает женские волосы, накручивая их на кулак, что сопровождается утратившими всякую сдержанность жёсткими и необузданными толчками, пока с возвращением некоторого осознания я, наконец, не прихожу несколько в себя и не останавливаю Беллу, тем самым не позволяя ей довести меня до необратимого пика.

Как бы мне не было хорошо, так она никогда не забеременеет, а я хочу общего ребёнка. Я хотел его все эти годы, что она училась, но по всем статьям обрёк себя на добровольное ожидание, и, как результат, мы вместе, но без всякого официоза. Мне не хотелось, чтобы она отвлеклась... Я сдержал все свои неоднократные и многочисленные порывы, но в ближайшее время, надеюсь, всё изменится. В конце концов именно это я и загадал, задувая свечи, а желания ведь должны сбываться, верно? Не зря же мы прекратили предохраняться...

- Сразу после ложимся спать, - привлекая Беллу к себе, я сжимаю её грудь, наслаждаясь ощущением мгновенно затвердевшей и покрывшейся мурашками выпуклости в своей ладони, и, одним рывком проникнув внутрь всегда готового и жаждущего меня тела, начинаю двигаться в ней так, будто это всё в последний раз. Медленно и растягивая удовольствие. Но это вовсе не конец. Это только начало. Впереди новый этап. Знаю, все эти годы она не считала себя особо достойной и не относилась к себе, как к полноценной личности, и, полагаю, помимо всего прочего, сдерживали меня ещё и эти факты, но завтрашний день всецело развяжет мне руки.

- Уверен? - она явно дразнит, в действительности наверняка пребывая в эйфории от того, как я командую, но я лишь сильнее сжимаю её спину и, склонившись, посасывая, целую ключицы исключительно потому, что шея завтра будет на виду, а то и она бы не осталась в стороне, и в миг собственной почти кульминации дотрагиваюсь до Беллы там, секундой спустя растворяясь в ней, принуждая немыслимо сексуальное и традиционно провоцирующее на грех тело к тому же самому и уж точно лишая её способности думать, рассуждать и разговаривать. Мы оба тяжело дышим, чуть ли не захлёбываясь уже беспрепятственно и без затруднений из-за физической активности поступающим в лёгкие кислородом, лёжа в обнимку с переплетёнными ногами и пытаясь успокоиться, но, мысленно подтолкнув себя пошевелиться, я гашу свет и укрываю нас светло-коричневым одеялом:

- Да, как никогда, а теперь засыпай, моя выпускница. Я тобой горжусь.

- Папа, - это один из тех моментов, ради которых я живу. Каждый раз, когда Эйден называет меня отцом, всё глубоко внутри трепещет. У него моя фамилия уже, кажется, вечность, и по закону в соответствии со всеми формальностями и документами он мой, но это одно, а совсем другое это правда, которую он пока не знает, но мог бы почувствовать на уровне эмоций, и я, честно, старался не ждать, когда Эйден впервые обратится ко мне именно так, а следом ещё и ещё, и так до бесконечности. Но однажды это произошло само собой, и теперь я для него такой же родитель, как и Белла, искренне надеющийся, что на существующую между нами связь и любовь ничто и никогда не повлияет, и пока в ожидании церемонии она со своими одногруппниками сидит в первых рядах, чтобы, услышав свою фамилию, как можно скорее подняться на сцену, Эйден подпрыгивает, сидя на моих коленях, в своём модном бежевом костюмчике и белой майке с короткими рукавами, и в то время как я снова приглаживаю его мало покорные тёмные волосы, очередной такой подскок заканчивается тем, что из кармана моих чёрных брюк с различимым, по крайней мере, для меня, стуком выпадает красная коробочка. - Папа, а мы скоро поедем домой?

- Да, сразу после того, как мамочке вручат диплом.

- А это долго? - Эйден дёргает мою белую рубашку за рукав, но я занят тем, что пытаюсь нащупать упавший предмет и поднять его, и потому не отвечаю сыну, когда явно женская рука опережает мои старания, и, сев обратно ровно, я обнаруживаю своих родителей, занимающих два соседних стула.

- Мама? Что вы здесь делаете?

- Разумеется, то же самое, что и ты. Приехали поддержать Беллу, а ты не ждал?

- Мне казалось, ты говорила, что вы оба не сможете.

- Но это важнее всего остального. Так что я сдвинула дела на более позднее время, а твой отец поменялся сменами. Вот, возьми и убери поглубже, - мама возвращает мне коробочку, даже, что удивительно, не заглянув внутрь, и я несколько скован и заторможен, когда принимаю вещь из её рук и засовываю ту обратно в карман. Что она об этом думает? Догадывается ли, что если бы подняла крышку, то увидела бы золотое кольцо в-образной формы, простое и без камней, но, как мне кажется, идеальное для Беллы, про которое она никогда не отзовется неодобрительно? - И не смотри на меня так. Я скорее удивлена, что ты позволил ей спокойно доучиться, чем этому. Хочешь, мы заберём внука на ночь? - а вот и ответ, которого мне вроде как не хватало. Впрочем, он не имеет особого значения. Для меня всё равно ничего не изменится. Даже окажись реакция какой-то не такой, риск чего вообще-то был ничтожен, учитывая, что Белла зовёт мою маму мамой, и что они серьёзно близки, я бы ни за что не передумал. В конце концов, это ведь моя жизнь.

Жизнь, в которой сегодня я сделаю предложение. Прямо здесь, в этом зале, сразу после церемонии, как только Белла подойдёт к нам, потому что дольше просто не выдержу, после чего пройдёт не больше мгновения прежде, чем моя невеста, любовь всей моей жизни и будущая первая и последняя жена скажет мне, что вот уже полтора месяца как беременна.

Предыдущая глава || Следующая глава