Ты никогда не разочаруешь меня, потому что я ничего от тебя не жду...
(Л. Клейпас)

Почему Эдвард не подписал документы о разводе, когда она сунула их ему под самый нос? Почему же не подписал?
- Вот здесь хранятся основные записи о месте нахождения...
Мысли Беллы были далеки от беседы, что происходила за закрытыми дверьми архива университетской библиотеки.
Что ему помешало наконец-то, покончить с этим глупым положением, в которое он поставил их обоих? Эти мысли, которые она сдерживала, пытаясь, сосредоточится на работе, если таковой можно назвать то, чем они занимались, побороли её сопротивление и хлынули ничем не сдерживающем потоком, заполняя голову всё новыми и новыми вопросами.
По правде говоря, то, что она до сих пор оставалась его женой, не трогало Беллу до той степени отчаяния, в котором она находилась поначалу. Надобности настаивать на разводе у неё не было. Отношения, которые она пыталась завязывать за эти три года, не предполагали своим венцом - брак. Да, сравнения с Эдвардом Калленом пока ещё никто не выдержал. Все остальные мужчины для неё, больше походили на пресный, слабо заваренный чай, тогда как Каллен был настоящим крепким, бодрящим кофе. Если бы вопрос о разводе стал более острым, она настояла бы на нём, но Эдвард, который сам же и затеял его, не нашёл в себе уверенности покончить с той неопределённостью, в которую их же и погрузил. А ей, пора бы давно уже себе признаться, что надежда, хоть и загнанная глубоко-глубоко, медленно тлела в ней, постепенно угасая.
Возможно, они уже оба привыкли к их неопределённому статусу, возможно, Эдвард хотел примирения, но тогда почему не сделал первым шаг навстречу, а наоборот отдалился от неё с самого начала настолько, насколько это было возможным?
Что означал его долгий, испытывающий её терпение и выдержку взгляд, перед тем, как он вышел из квартиры? За прошедшие года она научилась не доверять Эдварду, поэтому каждый его поступок рассматривала...
- Миссис Каллен?
Она удивлённо моргнула, осознавая, что совершенно не понимает, с каким вопросом обращаются к ней.
- Свон, - на автомате поправила она, чем заслужила недовольный взгляд со стороны Эдварда.
Три пары глаз всё ещё смотрели на неё, в ожидании ответа.
- Простите, - она смущённо покачала головой, - вы не могли бы повторить...?
- Я говорил, - с лёгким акцентом терпеливо повторил профессор Фрис, - что на интересующем вас камне есть ещё одна полустёртая надпись, которая воспроизводит текст из Рагнарёка. Вот здесь есть фотокопии и документы по анализу надписи.
- Да, я уже знаю, - рассеянно произнесла Белла, перебирая бумаги из архива, разложенные на столе.
- Откуда? - удивлённо поинтересовался Джейсон.
- Хм, я во время перелёта прочитала об этом в справочнике, который захватила с собой, - выбрав из горы листов нужный, девушка поднесла его поближе к глазам, затем посмотрела на свои записи, сравнивая увиденное.
Джейсон недовольно выдохнул, и Эдварду показалось, что тот, откидываясь на спинку стула, проворчал что-то вроде: чёртова "Гермиона", в раздражении оттого, что они, оказывается, потеряли время на изучение уже известных Белле фактов. Эдвард подумал, что он может согласиться с Джейсоном, ведь первый раз он увидел Беллу именно в библиотеке, за чтением какого-то ужасающего своими размерами учебника.
- И откуда она всё знает? - шепнул ему друг.
- Сам поражаюсь, - серьёзно ответил Эдвард и уже громче добавил. - Может быть, посмотрим этот камень?
- Конечно, я провожу вас, - профессор указал им следовать за ним.
Они шли по коридору к выходу в университетский парк, где под открытым небом раскинулось целое собрание рунических камней, привезённых сюда из различных уголков самой Швеции и её соседей. Взгляд Беллы сфокусировался на широкой спине Эдварда. Ничего не замечая, против своей воли, она на пару минут выпала из реальности, погружаясь в воспоминание, в их прошлое.
Она только покинула его дом, неспособная и дальше терпеть крах их брака, наблюдая за тем, во что он превращается и как у её мужа отсутствует желание спасать ту малость, что ещё оставалась им. Прошло чуть более трёх месяцев. Не лично от Эдварда, а от людей из деканата, она узнала, что тот уехал из города, направляясь на очередную встречу археологического общества. Растерянная и смущённая, не понимающая, как жить дальше и что делать, она заполняла свои дни монотонной работой, пытаясь быстрее прожить каждый их них. Утро сменяло вечера, ночи растянулись на неопределённое количество часов, заполненных бессонницей и воспоминаниями: и болезненными до невозможности, и пресно-печальными и счастливыми... разными...
Она плакала над каждой фотографией, где Эдвард был не один, улыбающийся и приветливый, обнимающий очередную пустышку, виснувшую у него на руке, с которой исчезло обручальное кольцо.
В тот день она шла мимо южного корпуса с Мэтом, милым, добрым, понимающим. Она знала его с самого первого курса. Некоторые лекции, выбранные ими для изучения, совпадали, поэтому периодически они оказывались на одном потоке и в одной аудитории, хоть он и избрал себе совершенно другую, не историческую стезю. Современное искусство было его жизнью. Конечно, Мэтт испытывал определённые надежды завязать с ней более тесные отношения, и, кто знает, вполне вероятно, она ответила бы ему взаимностью, если бы Каллен не познакомился с ней прежде.
К тому времени она совершенно запуталась в своей жизни и в своём подобие брака, она не знала, что делать и как реагировать на происходящее, она многократно пожалела, что не осталась и не попыталась наладить отношения, покоящиеся в руинах. Но в то же время прекрасно понимая, на какие новые муки она бы обрекла себя. Видеть равнодушие мужа? Терпеть его измены? Смотреть, во что он превращает их жизнь? Она сомневалась в том, правильно ли поступила, уйдя тогда, когда сил терпеть уже не осталось. Но, как это обычно бывает с людьми, сомнения никуда не делись. Сомнения в том, что могло бы быть, если бы она поступила иначе.
- Не грусти, всё наладится, - сказал ей Мэтт, и в глубине его карих глаз она разглядела нежность по отношению к ней, и ей стало лишь тяжелее оттого, что ответить на эту нежность она была не в силах.
- Конечно, - она улыбнулась, чувствуя привкус горечи от собственной лжи. Ничего уже не наладится и не станет прежним. Быть отвергнутой не просто больно - это мучительно.
Когда они остановились, чтобы разойтись, каждый по своим делам, Мэтт позволил себе шагнуть к ней ближе обычного и, подняв руку, погладил её по прохладной щеке.
- Самообман - это не выход, Белла. Я же вижу, как тебе тяжело, может тебе стоит перевестись на другую кафедру, где ты не будешь сталкиваться с... мужем.
- Бывшим, - добавила она. - И я не собираюсь никуда переводиться, если ему надо, пусть сам и переводится, меня вполне всё устраивает, - тёплая ладонь Мэтта приятно согревала кожу, но не более, это прикосновения не рождало в ней волнений или внутреннего напряжения, которое неизменно наступает, когда к женщине прикасается мужчина.
- Может, тебе нужен кто-то, кто поможет тебе забыть? - надежда в его голосе больно кольнула прямо в сердце.
- На себя намекаешь? - с вымученной улыбкой спросила она.
- Почему нет?
- Прости, но...
Он приложил палец к её губам, прерывая на полуслове. - Не отвечай сейчас, подумай.
Мэтт ждал её кивка, но она не кивнула, смотря на него грустным, всё объясняющим взглядом.
Он печально улыбнулся и, убрав руку, удалился в сторону одного из университетских корпусов, а Белла, посмотрев вслед, устало вздохнула, понимая, что никогда не сможет испытывать к нему более, чем дружеские чувства.
Сделав пару шагов, она уже была готова завернуть за угол, но внезапно чьи-то пальцы больно впились ей в предплечье. Вскрикнув от неожиданности, она обернулась и... наткнулась на возмущённого Эдварда. Жёсткая линия рта напряжённо вытянулась, в глазах застыл лёд. Она чуть было не спросила, что он делает в городе, ведь по идее Эдвард должен был находиться в Далласе.
- Что это было? - потребовал он объяснений, правда, она не поняла, за что и... по какому праву.
- Здороваться разучился? - она вздёрнула подбородок, её апатия прошла бесследно, на смену ей пришло ужасающее своей тяжестью сочетание надежды и муки.
- Приветствую... Что это было? - вновь, не меняя тона, повторил он. Его ледяной взгляд прожигал насквозь.
- Что именно?
- Что это за нежности на глазах у всего университета? Кто он тебе? - собственнически поинтересовался Эдвард.
- А ты? Кто ты мне? - возмущённо вопросила она, не понимая, не находя объяснений его поведению.
- Я твой муж!
- Муж? Ты сам то в это веришь? В то, что говоришь?
Но он словно бы не слышал её.
- Ты ещё моя жена, а тут какой-то... пижон... трогает тебя среди бела дня, а ты...
- По-моему ты что-то путаешь, Каллен, или страдаешь амнезией.
Белла выразительно посмотрела на его левую руку, и Эдвард правильно расценил смысл этого взгляда. Подняв бровь, она развернулась на каблуках и пошла своей дорогой, оставляя застывшего Эдварда позади, борясь с собственными слезами.
Как он смел, обвинять её в том, чего не было, тогда как сам... Поднеся руку к лицу, она потёрла пощипывающие глаза, и в этот момент, ей захотелось, на какую-то долю секунды, чтобы между ней и Мэттом действительно что-то было, что бы обвинения Эдварда не были беспочвенными, чтобы она, с такой же лёгкостью, как и он, могла устроить свою дальнейшую личную жизнь, но дело-то было в том, что она не могла. Здесь, глубоко в ней, не только сердце, а всё внутри - горело в адском пламени и переворачивалось, протестуя, отрицая, не желая принимать реальность. Она не была готова к новым отношениям, она не могла с такой лёгкостью отбросить любовь к Эдварду, забыть и продолжить жить, как ни в чём не бывало. Ей нужно время... много времени...
Туман висел ещё довольно высоко. Бледный и рассеянный на уровне глаз и матовый, плотный, льнувший к земле, обволакивающий их по щиколотку. Они с лёгкостью рассекали его, чувствуя, как капли, застывшей в воздухе воды, ложатся на щёки, освежая лицо после меж атлантического многочасового перелёта. Свободная лужайка была усеяна старыми серыми камнями, между деревьев так же, словно часовые стояли древние глыбы.
Профессор Фрис подвёл их к нужному постаменту и, кивнув, удалился, оставляя их один на один с историей, застывшей в отвердевшем песке.
Эдвард несколько раз обошёл вокруг прямоугольного, серого камня. Вершина которого, была потрёпана временем, источена дождём и ветром, но его стороны, - на которые безымянная рука нанесла замысловатую роспись, - оставались нетронутыми и гладкими, позволяя знающему человеку совершенно чётко прочесть то, что написано на них.
Джейсон протянул руку, дотронувшись до неровной поверхности. - Для чего его поставили?
- Бытует мнение, - начал Эдвард, - что помимо того, что эти камни являются духовным наследием эпохи викингов, они представляют собой некую систему координат, связующую мифы, легенды и предания народа, а те в свою очередь указывают на конкретные события и места, где те произошли.
- А этот, - Джейсон кивнул в сторону глыбы, - на что указывает?
- Не знаю, надо подумать, - усмехнулся Эдвард и встретился взглядом с Беллой, - скажешь, что на нём написано, ведь ты, вероятно, уже успела всё выучить наизусть и мне незачем лезть в книгу, дабы воспроизвести точный текст.
- Лучше совсем не молиться, чем жертвовать слишком усердно. Помни о них, чьё время уходит во тьму, а река времени течёт вечно, - девушка, подошла ближе к камню, провела пальцами по углублениям рунических символов и почти в самом низу, у земли, нашла стёртую фразу, Эдвард наклонился вслед за ней, повторяя её путь. Но Белла убрала руку за секунду до того, как его ладонь накрыла поверхность камня, всё ещё хранящую тепло её руки.
- Это «Речи Высокого» из Рагнарёка, просто выхваченная из контекста фраза, должно же здесь где-то быть написано её продолжение. Мастер, выбивший знаки, не мог так обрывисто нанести текст, - Эдвард наклонился почти до самой земли, всматриваясь в неясные символы, Белла занималась тем же самым, обследуя обратную сторону.
- Не вижу ничего, - разочарованно протянула она.
- Иди сюда, - внезапно позвал её Эдвард, в голосе которого послышалось оживление. - Смотри, - он указал на маленький значок в нижней, правой половине.
- Трикветр? - прошептала девушка, - но почему так низко выбит? Их обычно наносили по центру.
- Не знаю, не хотели выделять конкретно этот скрижаль, возможно так, я думаю, нам стоит поискать в этом парке ещё камни с таким же неприметным знаком. Это что-то вроде печати отличия. Джейсон, иди сюда, - Эдвард подозвал друга, указывая ему на то, что они обнаружили. - Надо найти камни, помеченные таким же знаком.
Блондин растерянно обвёл взглядом парк.
- Шутишь? Да их тут никак не меньше сотни!
- Они все будут примерно одно формы, - успокоила его Белла, но, помедлив, неуверенно добавила, - возможно... Давайте приступим, иначе мы застрянем здесь до вечера. Или нам помешают студенты. Пока идут лекции, мы можем совершенно спокойно всё здесь обследовать.
Последующие пятнадцать минут они разбежались в разные стороны, визуально поделив площадь на три участка. Перебегая от одного камня к другому, тщетно выискивая нужный знак, каждый из них пытался побороть рвущийся наружу вздох разочарования. Это было всё равно, что искать иголку в стоге сена.
Эдвард был уже готов сдаться, признавая, что его догадка не была верна, когда тишину туманного утра прорезал ликующий вскрик Беллы.
- Нашла, я нашла!
Они с Джейсоном сразу же бросились к ней. Белла сидела на коленях перед маленьким камнем, наверное, самым небольшим из всех, что были в этом парке.
- Вот смотрите, - она опустила руку к земле, трава под её нажатием примялась, открывая, высеченный крошечный значок трикветра.
Эдвард опустил руку ей на плечо, слегка сжав его, тем самым, выражая благодарность и восхищение её терпением.
- Как ты его вообще заметила, он же почти невиден, - потрясённо произнёс Джейсон, разглядывая камень.
- Она очень внимательная, - ответил Эдвард за Беллу. - Похоже здесь на камне написана ещё одна фраза и всё оттуда же. «Лучше вовсе не резать, чем кровь лить без меры».
- Как-то кровожадно звучит, - Джейсона аж передёрнуло.
- А скандинавы не были плюшевыми медвежатами, - усмехнулась Белла, - они ценили в людях храбрость, силу и безжалостность. Впрочем, я не буду рассказывать, иначе увлекусь и прочитаю очередную лекцию, - Эдвард подхватил её мелодичный смех, посматривая на озадаченного Джейсона.

***
Примерно через час они занимались тем, что разоряли университетские архивы, пытаясь обнаружить информацию о втором камне, но профессор Фрис ничем не мог им помочь, он так же как и они недоумевал, куда подевалась информация о месте нахождения этой глыбы.
- Хорошо, - измученная Белла, сдув, упавшую на лоб прядь, откинулась на спинку пластикового кресла, в котором занималась изучением бумаг, что кипами приносили ей мужчины. - По поводу первого камня, где он был обнаружен? Сразу понятно, что оба они из одного места, думаю, что это и так понятно, они стояли рядом испокон веков или обнаруживали собой строгую цепочку наподобие Стоунхенджа, и что-то мне подсказывает, что их должно быть не менее двенадцати, по строфам из конкретного стиха Рагнарёка. Вот они, эти наши таинственные «двенадцать» из рукописи.
Эдвард на секунду отвлёкся от стеллажей с пухлыми, набитыми документами тридцати-пятидесяти летней давности, папками. Яркий люминесцентный свет неприятно резал глаза. Всё же в архиве их библиотеки был намного уютнее, никаких железных конструкций, приглушённый свет и деревянная мебель ценных пород. Эдвард был готов согласиться, что раритеты и просто значимые документы и книги должны храниться в соответствующей обстановке. - Да, значит двенадцать - это двенадцать камней, на каждом из которых написано определённое послание.
Белла оживлённо закивала. - Вероятно, так есть. И все эти двенадцать строчек образуют собой конкретный "стих" или послание. Откуда надписи на двух камнях, мы уже знаем. Они из одного и того же произведения.
- Тогда зачем нам искать остальные? - Джейсон оттёр пот со лба. - Не проще ли посмотреть в книгу?
Слово "Книга" он произнёс с такой пренебрежительной интонацией, что Эдвард с трудом сдержал усмешку. Конечно, и он сам, и Белла, постоянно обращались к первоисточникам, но это не значило, что те не могут содержать неверной информации. - Джейсон, зачастую оригинальный текст может отличаться от того, который дошёл до нас сквозь века. Что касается конкретно этого камня, ради которого мы сюда и прибыли, его обнаружили вовсе не в скандинавских странах. Уж не знаю, каким образом он попал к ним, но место его изначального нахождения, если верить архиву - Шотландия, Мейсхау.
- Мейсхау разграбили викинги, - оживилась Белла, - это документально подтверждено. Так же, как они исписали все стены гробницы руническими знаками, - девушка задумчиво покрутила в руках карандаш, - так же они могли и оставить следы своего пребывания, вот в таких камнях. Но если здесь находится всего два камня, то остальные десять всё ещё расположены, где-то вокруг Мейсхау.
- А может быть, и нет, - оттягивая воротник рубашки, вздохнул Джейсон, совершенно взмокший от поисков и капания в бумагах, в которых ничего не смыслил.
- Может быть, и нет, - согласился Эдвард, - но проверить стоит.
- Тогда летим в Шотландию? - Белла поднялась из кресла и переложила папки с коленей на стол. Сделав несколько шагов, она остановилась напротив Эдварда, совершенно невольно своим вопросом и действиями подтверждая его лидерство в их небольшом трио.
- Сначала в Лондон. Думаю, нам стоит посетить очередной закрытый аукцион любителей древности. Глядишь, обнаружим в лотах что-нибудь интересное, - Эдвард смотрел в её ясные глаза.
- Что-то конкретное? - насторожилась Белла.
- Да, например, вторую, недостающую страницу из книги.