Глава 8
9 июля 1520 года - северная граница Рощи Ворона

По тихому утреннему лесу полз человек, изо всех сил зажимая рану на ноге. На траве и мху за ним оставался кровавый след. Его конечности дрожали, в ушах шумело. Слезы, пот и кровь заливали глаза. Он полз как можно дальше, чтобы укрыться в безопасном месте, и замер, увидев кролика. Животное испуганно смотрело на него, подергивая носиком. Мужчина встретился с ним взглядом и ощутил странное спокойствие, глядя на настороженного зверька. Ему хватило сил осознать, что покой вызван не присутствием кролика, а вытекающей из него кровью. Мужчина понял, что умирает, и примирился с этим. Он лег на покрытый росой мох и уставился на лесную крону.
Сквозь нее в некоторых местах проникало солнце, и его лучи мерцали в ритме колышущихся крон. Мужчину омывал изумрудно-зеленый свет. Он больше не слышал музыку битвы. Его сердце замедляло биение. Он понимал, что не первый и не последний погибнет сегодня. На лице солдата застыла странная улыбка. Он принял свою смерть. Кровь темным пятном расплылась по зеленой траве. Кролик кинулся прочь, будто бы осознав, что только что произошло.
В лесу слышался лязг оружия и выстрелы из пушек. Большая часть солдат королевы уже погибла в лесу. Некоторым удалось вернуться в лагерь и зарядить пушки.
Но было уже поздно.
Через несколько часов, когда над лесом встало солнце, пало больше половины армии Виктории. Лесные мятежники сражались, выказывая силу и железную волю. Королева молча наблюдала за тем, как армия ее сестры пожирала ее солдат, и дрожала от ярости и гнева. Это уже нельзя было стерпеть. Задолго до конца сражения Виктория уехала в Уэсспорт, не оглядываясь на происходящий у леса разгром.
Небольшой отряд бунтовщиков загнал остаток армии Виктории в капкан. Его вел Эдвард Каллен. Дьявол в маске умело вел за собой солдат, уклоняясь от пушечных ядер и выстрелов из мушкетов.
Он обманом заманил людей в ловушку. Эдвард застал из врасплох, и Виктория со злостью осознавала это. Ее армия была разбита, и она отправила Лаунеля и Алистера собирать остатки, а сама сбежала в столицу с Савойей.

10 июля – Роща Ворона

Изабелла вздрогнула, когда щетка вновь коснулась ее волос, хотя было тепло. Она разгладила юбку, глядя на пустой сундук возле кровати.
Рене отложила щетку и присела рядом с дочерью. Вчера она, наконец, вышла из лазарета. Большую часть времени в нем она провела во сне, а в остальное время ей мало что рассказывали. Только почти выздоровев, она поняла, что с ней случилось. Она осознала, что ее отравили. Ее это не удивило. Она всегда подозревала, что так и было, и подтвердила свои подозрения несколькими вопросами, заданными цыганке. Но она никогда не расскажет об этом своей дочери. Рене трясло при мысли, что на троне сидит такая страшная женщина, как Виктория Фелл. Она очень хорошо помнила, как ее силой заставили вернуться в Уэсспорт, как ее унижали при дворе, и как у нее ухудшилось здоровье, как только женщина ступила в проклятый город.
Мать любовалась своей дочерью. Впервые после возвращения Изабеллы у Рене была достаточно ясная голова, чтобы хорошенько рассмотреть ее. Та Изабелла, которую она знала, куда-то делась. Перед ней сидела совсем другая женщина, сильно изменившаяся. Морщинки на ее лице, усталость, пронизавшая ее тело, многое говорили ей. Но больше всего сказали глаза. Рене сильно встревожилась, видя такую Изабеллу.
Ей никто не рассказал, что случилось в Константинополе. Она могла только предполагать. Но Рене осознавала, что и не хочет знать, какой ужас пережила Изабелла.
Она сжала руку дочери. Изабелла прислонилась к матери, вздохнув, когда Рене обняла ее и начала покачивать. Изабелла тонула в странной ностальгии. Она понимала, что Рене хочет задать ей миллион вопросов.
- Ее королевское высочество упомянула, что Виктория вернула тебе титул отца, - прошептала Рене ей на ухо. - Теперь ты законная наследница Кадерры, графиня Изабелла, - утешающе проговорила она.
Изабелла невольно улыбнулась. Она вспомнила тот день, когда мать заставила ее пойти га могилу отца.
- Теперь его имя чисто, - прошептала девушка в ответ. Эта мысль радовала обеих. Но с тех произошло множество событий. Изабелла подозревала, что пройдет еще много времени, прежде чем они смогут упокоить отца там, где он должен лежать.
- Как хорошо, - тем же успокаивающим голосом продолжала Рене, - что корона помиловала его и доказала невиновность. – В голосе матери Изабелла услышала облегчение. В течение двух лет обе женщины страдали от несправедливости. С того самого дня, как Чарльза Свона приговорили к казни за государственную измену. Одним движением пальца Виктория помиловала его. И она не вернула ему статус предателя даже тогда, когда Изабелла и Рене бежали из Уэсспорта вместе с предателями короны.
- Пока мы не можем уложить его в освященную землю, - сквозь стиснутые зубы сказала Изабелла. – Пока эта война не закончится, пока узурпаторшу не сместят с престола. – Изабелла не могла быть благодарной Виктории. Она видела, как королева казнила своего двоюродного брата. Она знала, что Виктория пыталась убить Эдварда, когда тот еще был ребенком.
- Изабелла, - начала Рене. – Ты завершила то, что начала. Твой отец гордился бы тобой, - улыбнулась она, - как я горжусь тобой сейчас. – Она обхватила лицо дочери ладонями. – Когда-нибудь мы сможем достойно похоронить его. И мы вернемся в Адельтон-холл. С Элис. И с Калленом, если ты хочешь. – Рене сделала паузу. По ее лицу скользнула тень недовольства. – Если ты все еще хочешь выйти за него замуж.
Изабелла выпрямилась на стуле, убирая волосы с лица. Шоколадные глаза посмотрели в сторону от матери.
- Ты испытываешь к нему не только чувство долга, так? – задумалась Рене. Она не знала, какие глубокие эмоции пронизывают ее дочь и ее жениха. Она не видела, какая глубокая привязанность друг к другу между ними.
- Мама… Когда лорд Браун похитил меня, Эдвард кинулся за мной в погоню. Когда я узнала, что тебя силой отвезли в Уэсспорт, именно он сопровождал меня и вытащил тебя из дворца, - начала Изабелла. – Конечно, я всегда буду благодарна ему. Но я не поэтому навсегда останусь с ним рядом.
Рене восхищалась честностью и прямотой ее дочери. Она видела, что Изабелла испытывает глубокие чувства к изуродованному мужчине.
- И тебя не беспокоит его уродство? – спросила Рене. – Оно… не вызывает в тебе отвращения? – Ей не хотелось, чтобы дочь на всю жизнь была прикована к человеку, который внушает только страх.
Изабелла невольно усмехнулась.
- Нет, мама… нет, - искренне ответила она. – Лицо, скрытое под маской, совершенно не отвратительно мне. – Рене почувствовала, что в словах дочери есть какая-то шутка, которую она не могла понять, что дочь не все рассказывает ей.
- Хорошо, - выдохнула мать. – Тогда я не буду вмешиваться.
- Ты не возражаешь против нашего брака? Несмотря на то, что Каллен уже не лорд?
Рене изогнула бровь.
- Я не возражаю против того, чтобы известный всей стране Эдвард Каллен стал моим зятем, особенно после того, как он несколько раз спас мою дочь, не говоря уже обо мне. Если он сделает тебя счастливой, то я приветствую его в нашей семье с распростертыми объятиями, - сказала Рене, взяв дочь за руку, чтобы физически показать ей свою поддержку.
- Спасибо, - улыбнулась Изабелла. Она была рада тому, что мать выздоровела, тому, что у нее есть кто-то, кому можно доверять. С плеч Рене упала вина за то, что она допустила обручение дочери с Калленом. Она видела, что Изабелла по-настоящему привязана к этому мужчине. Но поклялась себе, что с этих пор будет поддерживать только свою дочь.
Через некоторое время Изабелла ушла, оставив свою мать в палатке. Она не хотела, чтобы Рене и Элис видели, как волнуется девушка за Эдварда. Она бродила по лагерю. Люди вокруг улыбались и приветствовали ее. Ноги привели Изабеллу на край поляны, где брат Николас держал свои ульи. Она не понимала, почему идет именно туда, но решила следовать желаниям своего тела.
У ручья девушка наткнулась на Алана Мура, который мыл котлы в текущей воде. Они молча смотрели друг на друга. Мур не знал, что ему делать.
- Миледи, - наконец, сказал он, отступая и кланяясь.
Возможно, он считал, что она сейчас набросится на него и выскажет что-нибудь неприятное. Но Изабелла просто молча кивнула и ушла дальше. Ее ноги вели ее в Рощу Ворона, за стену деревьев, подальше от посторонних взглядов. Тяжелая атмосфера на поляне давила на девушку.
В лесу она не ощущалась. Нейтральный воздух леса давал возможность спокойно дышать.
До Изабеллы донеслась волна запаха меда. Девушка остановилась, вдыхая ее как сладкие духи.
Брат Николас закрыл один из ульев крышкой, собрав мед из него. Пчелы, успокоенные густым дымом, не нападали на него. Монах поднял сетку, закрепленную на шляпе, и заметил девушку на краю леса.
- Хочешь меда? – предложил он, приближаясь к ней с полной банкой.
Вздрогнув, Изабелла повернулась к нему лицом. Пухлый живот монаха выпячивался вперед, на щеках появилась ямочка от улыбки, добавляя ему очарования.
- Я не хочу сегодня сладкого, отец, - ответила она. Монах поднял бровь.
- А зря. Оно может утешить, когда мы волнуемся. Пойдем, дитя, у меня новая партия меда, который понравится тебе, - предложил он, направляясь к своей палатке. Изабелла пошла за ним мимо выставленных в ряд бочонков. Он налил ей небольшую кружку медовухи и молча смотрел, как она пьет.
- Я так и не поблагодарил за то, что ты сделала для Алана Мура, - через некоторое время сказал он.
Изабелла потягивала жидкость.
- Не за что, - ответила она. Ее рука дрогнула, когда она отставила чашку в сторону. – Его почти казнили из-за моей глупости. Это вам спасибо за то, что вы заставили меня увидеть суть, - проговорила она, глядя в добрые карие глаза монаха. Николас опустился на крепкую скамью. Рядом в кучке лежали овощи, которые еще нужно было приготовить на ужин.
- Он благодарен тебе, хотя и не говорит про это, - продолжил Николас.
Изабелла села на стул, постукивая ногтями по чашке.
- Он… говорил что-нибудь? – через некоторое время спросила она.
- Он молчит как могила, словно бы принял обет молчания.
Изабелла неуверенно кивнула.
- Но я подозреваю, что совсем не это беспокоит тебя сейчас, - заметил Николас.
Изабелла только сейчас заметила, что выпила всю кружку, и недовольно нахмурилась.
- Он вернется, миледи, - сказал монах.
- Вы говорите очень уверенно. Но некоторые люди в лагере сказали бы, что такая уверенность может в итоге привести к гибели людей, - ответила девушка. София, к примеру, даже в ее меланхоличном настроении, вполне могла бы так сказать.
- Он не погибнет, в этом я уверен, - возразил Николас.
- Почему?
- Потому что ему есть к кому возвращаться, - усмехнулся монах. – Перед своим уходом он приходил ко мне поговорить.
- О чем? – насторожилась девушка.
Николас поднял руки, сдаваясь.
- Ты узнаешь, как только он вернется, - загадочно улыбнулся он.
- Вы дразните меня, отец? – засмеялась она. Монах вновь наполнил ее чашку.
- Я рад видеть твою улыбку, дитя, - сказал он. Изабелла с удивлением заметила, что ее грусть исчезла. Брату Николасу удалось заставить ее улыбнуться. Это лучший подарок, который она получила за последнее время.
- Не волнуйся. Вскоре ты узнаешь, о чем он говорил со мной.

13 июля – Роща Ворона

- Миледи, миледи! – воскликнула Элис, врываясь в главную палатку. Там сидела принцесса в компании Изабеллы и леди Рене. Последние несколько дней они проводили вместе. Розали была рада, что Рене поправилась.
Изабелла отложила в сторону потрепанную книгу. Ее глаза испуганно расширились. На лагерь напали?
- Ваше королевское высочество, - начала Элис, поворачиваясь к принцессе. – Прошу вас извинить мою невежливость.
- Прощу, если вы объясните, что происходит, - сказала Розали, обмениваясь взволнованным взглядом с Изабеллой.
- Они вернулись, вернулись с битвы! – выкрикнула Элис. – Они уже входят в лагерь! И с ними генерал Каллен! – задыхаясь, проговорила она.
Все три женщины отложили вещи у них в руках и встали. Изабелла первая выбежала из палатки. Ее сердце забилось, и шум крови по венам перекрыл топот въезжающих на луг лошадей. Она подобрала длинные юбки, подол потрепанного и запачканного коричневого платья путался в ногах, когда девушка бежала навстречу армии. Розали и Рене ьыстро пошли за ней.
На поляну входили мужчины, разыскивая в толпе собравшихся своих близких. Они быстро заполнили собой пустое пространство. Из-за деревьев выехал Эдвард Каллен в сопровождении Карлайла и Фоукса.
Они победили – все, что требовалось знать.
Но Изабелле было все равно. Она бросилась к Эдварду, не обращая внимания на остальных. Рене молча смотрела, как ее дочь бежит к человеку в маске. Розали тоже обратила внимание на хорошенькую брюнетку. Эдвард забыл про все – про сражение, про мужчин, возвращающихся к своим – он видел только Изабеллу. Даже коричневое мятое платье не могло отнять у нее красоту.
Солдаты расступались перед ней. Эдвард спрыгнул со своего серого жеребца, раскрывая руки для объятий и улыбнувшись. Она прыгнула к нему в руки, игнорируя пятна крови и запах металла и пороха. Его собственный аромат перебивал все – сосна, сандал и кожа. Его аромат, который она никогда не забудет. Это единственный парфюм в мире, который она признавала. Изабелла уткнулась лицом в грудь Эдварда и крепко обняла его, несмотря на взгляды окружающих. Реакция девушки ничем не отличалась от реакции другой женщины, жены или возлюбленной. Все отличие было в том, что обнимала она Эдварда Каллена.
- Мы победили! – громко провозгласил Фоукс, чтобы его услышали все. Разразился гром приветствий. Солдаты праздновали победу. Но Изабелла почти не слышала ничего. Она стояла, положив руку на покрытую маской щеку Эдварда.
- Ты дома. Со мной, - прошептала она. Это было все, что имело для нее значение. Это было все, что имело значение для него.
Рене смотрела, как ее дочь обнимает мужчину в маске. Розали тоже видела это.
- Сегодняшний день принес вам победу, ваше королевское высочество, - проговорила Рене.
Розали обвела взглядом свою армию, вернувшуюся из сражения с победой.
- Это будет тяжелым ударом для Виктории, - ровным голосом заявила она, не показывая ни радости, ни грусти.
Рене повернулась к принцессе.
- Нас еще многое ждет, - начала она. – Но я рада, что это сражение не принесло несчастья моей дочери. – Она вновь посмотрела на Изабеллу.
- Будут и еще сражения, леди Рене, - подтвердила Розали. – И боюсь, еще много, - сквозь зубы проговорила она. Розали тревожилась, потому что Виктория теперь не оставит ее в покое. Розали стала еще одним игроком на поле, вызывающим беспокойство у королевы. Ей придется бросить на ее все силы.
Генералы и лорды подошли к ее палатке. Все разместились внутри и рассказали про ход сражения. Принцесса оставалась спокойной, слушая их.
- Хочу напомнить, что Виктория нанесла удар не в полную силу. Не будем расслабляться, - предупредила она.
Атар кивнул. Из-за жары он снял дублет и закатал рукава. В лагере отбросили все формальности. Теперь, когда двор остался далеко позади, царила атмосфера расслабленности.
- Ваше королевское высочество совершенно право. Мы не можем сейчас принимать необдуманные решения. Нам все еще нужны люди, - заявил он.
- Они придут. Мы только что доказали, что может победить Викторию. Мы победили ее армию, хотя нас было один против трех, сказал Фоукс, стукнув кулаком по столу. На его лице расползлась улыбка. Казалось, бой восстановил его силу. В его глазах пылал огонь, огонь и желание жить, которые Эдвард не видел в Уэсспорте.
- Остальные южные лорды присоединятся к вам, ваше королевское высочество. В этом я уверен, - сказал лорд Тайрис.
- Если действовать быстро, то мы соберем большую армию и сможем продвинуться на север, - встрял Гловендейл. – Отправьте меня в Колдвик поговорить с тамошними лордами.
- Прямо сейчас? – удивилась Розали.
- Ваше королевское высочество, - сказал Эдвард, - англичане в курсе о наших проблемах и уже подошли к северным границам. Нам необходимо закончить эту войну, пока они не вторглись вновь.
- После поражения Виктория должна перегруппировать силы. Если действовать быстро и собрать большую армию, то мы можем занять Сороссу и, возможно, даже Нью-Лондон, - сказал Сакстон. Он давно желал этого, и это знали все. Соросса – его родной дом, и он давно желал вернуть его. Это не возвратило бы к жизни его жену и ребенка, но частично погасило бы боль в сердце.
- Я знаю, что означает для тебя Соросса, Сакстон… - Розали запнулась. – Лорд Сакстон, так правильнее. Тебе давно следовало бы вернуть титул.
Сакстон опустил голову. Как и Чарльзу Свону, его имя восстановили одним щелчком пальца. Все видели, как засветились его глаза, как упала тяжесть с его плеч, принося ему спокойствие и мир. Он опустился на колено и проговорил:
- Спасибо.
Розали кивнула ему, задержавшись взглядом на красивом мужчине. Затем она вновь повернулась к присутствующим, глядя на них в поисках ответов.
- Прежде чем претендовать на Сороссу, мы должны укрепить свое положение в Кадерре. Пока мы все еще беглецы, прячущиеся в Роще Ворона. У нас нет крепости, охраняющей нас. Для начала мы должны захватить Адельтон-Холл, - предложил Атар.
Все посмотрели на Каллена.
- Что ты думаешь, Эдвард? - весело спросил Фоукс. – Мы готовы к тому, чтобы вернуть тебе замок?
- Адельтон-холл больше не мой. Он принадлежит Изабелле Свон. Но, подозреваю, что если мы вернем его владелице, это будет еще одним четким сообщением Виктории. В конце концов, это место коронации прежних королей Англоа. Думаю, милорды, что, захватив Кадерру, мы будем иметь меньше проблем с набором армии.
- То есть сначала мы захватим замок? – уточнила Розали. – Его охраняет лорд Куинн. Он хороший боец и преданный воин.
- Я хорошо знаю его планировку. Жители Хейса с радостью помогут нам, узнав, что это для леди Свон и ее матери. Нам не нужно стучаться в ворота всей армией. Нам откроют двери изнутри, и этого будет достаточно. Нам помогут слуги.
- Мы сейчас ближе к Адельтону и Хейсу, чем к Сороссе. Если все пойдет хорошо, то через неделю замок будет наш, а к концу месяца к нам присоединятся южные лорды, - улыбнулся Эдварду Атар. Он внимательно слушал рассуждения человека в маске, восхищаясь тем, как быстро он менял стратегию и адаптировался к ситуации, в которой оказался.
- Роща Ворона все еще будет преграждать Виктории путь к нам. Она не войдет в нее и не сможет добраться до нас на корабле, поскольку мы преградим ей путь. Но даже если она появится, то мы всегда сможем вернуться в лес, - согласился Гловендейл.
- Я уже чувствую запах очередной победы, милорды, - с волнением произнес Фоукс, поглаживая свою бородку.
- Когда мы сможем выступить? – спросил Сакстон.
Розали подняла руку, прерывая дискуссию.
- Дадим солдатам отдохнуть. Вы только что вернулись. Дадим им несколько дней и выступим в путь. И на этот раз с вами пойду я, - добавила она, глядя на Эдварда. Он понял, что принцесса дает ему несколько дней, чтобы провести их с Изабеллой, прежде чем ему снова придется отправиться в поход. Человек в маске кивнул в знак благодарности. Уголок рта Розали дернулся, и она легко наклонила к нему голову.

***

Изабелла уже несколько часов искала Эдварда, но его нигде не было видно. После его возвращения и их короткого объятия он ушел в штабную палатку обсудить дела с принцессой и ее советниками. А после этого исчез как дым. С тяжелым сердцем, думая, что что-то пошло не так, Изабелла зашла в лазарет. Была уже глубокая ночь.
- София, - позвала она, найдя цыганку рядом с кроватью тяжелобольного человека. Всех раненых привезли в лагерь. Кто-то из них уже умер, часть находились на грани между жизнью и смертью, но большая часть получила только легкие ранения.
- Его здесь нет, - ответила София, не поднимая головы, легко ударив пошевелившегося раненого.
- Простите, сеньора, но вы слишком грубы, - возразил он. София только фыркнула и приказала ему заткнуться.
- Он был здесь? Я не видела его с тех пор, как он ушел в штабную палатку, и ее ваше королевское высочество говорит, что тоже не видела его. – София выпрямилась и отложила бинты.
- Ты видела, что он вернулся невредимым?
- Да.
- Тогда почему ты волнуешься?
- Но куда он делся? Он игнорирует меня, вернувшись из боя? Он точно так же поступал с тобой? – смело спросила Изабелла.
София нервно дернулась. Солдат, которому было неловко слушать такой разговор, снова пошевелился, получив еще один шлепок от цыганки.
- Сестра Энн, закончите перевязку, - проговорила София, передавая припарку новенькой девушке. Она вытерла руки и повернулась к Изабелле.
- Возможно, ему нужно побыть одному. Сражения не доставляют удовольствия. Может быть, он хочет очистить голову, прежде чем вернуться к тебе. Перестань волноваться и не будь такой эгоисткой.
- Я не эгоистка.
- Но ты стоишь здесь и орешь на весь свет, что не можешь его найти. Дай ему немного покоя.
Изабелла с гневом шагнула вперед.
- Может быть, именно так ты поступала с ним, давая ему переживать все самостоятельно. Но я так не могу. Я не могу быть такой холодной стервой, хотя и пыталась. Я ночами не спала из-за мысли, что его могут убить, или ранить, или он может пострадать. Каждую ночь я вскакивала от кошмаров, - прошипела она.
Цыганка отложила ткань и подошла к девушке. Ее черные глаза пронзили Изабеллу. В них не было зла. Только пустота, маскирующая то, что хотела скрыть София.
- Нет ничего, что я ни сделала бы для мальчика. Но его всегда окружали опасность, печаль и страдания. Если бы я все время волновалась за него, то давно умерла бы от душевной боли. Я уверена, что мое сердце не выдержало бы. – Черные глаза смотрели на круги под глазами Изабеллы. – И это случится с тобой, если ты не научишься жить с ним.
- Как я могу не волноваться за него? – тяжело вздохнула Изабелла.
- Я никогда не говорила, что это легко. – София посмотрела за спину Изабеллы, словно увидев знакомое лицо. – Вот он может знать, где Эдвард.
К Изабелле быстрым шагом шел Джейкоб.
- Ты должна пойти со мной, - возбужденно проговорил он.
- Прямо сейчас? Ночью? – нахмурилась девушка. За ним появилась Элис.
- Изабелла, ты должна пойти с ним, - тоже нервно проговорила она. Было ясно, что они знали что-то, чего она еще не знала. Элис взяла подругу за руку, потащив ее за собой. Изабелла растерянно посмотрела на Софию.
- Понятия не имею, - подняла руки вверх цыганка.
Девушку вывели из лазарета. Они быстро подошли к двум оседланным лошадям.
- Куда мы идем? – удивилась Изабелла. – Уже три часа ночи!
Оба молчали.
- Элис, побыстрее. Мы должны успеть до рассвета, - прошептал Джейкоб на ухо молодой женщине.
- Терпение, сэр Блэк, терпение, - улыбнулась Элис. Изабелла растерянно смотрела на них.
Элис отвела ее в их палатку. Ее матери в ней не было.
- Леди Рене сегодня с ее королевским высочеством, - все, что объяснила Элис. Только теперь Изабелла начала что-то подозревать.
На ее кровати было разложено платье, сразу привлекшее внимание девушки своим покроем. Ткань была простой – гладкая белая ткань и бордовые нити, подчеркивающие линию лифа. В свете свечей мерцала такая же белая парча. Лиф заканчивался выше талии, юбка свешивалась мягкими складками. Рядом лежал красивый бордовый пояс.
- Элис, - повернулась к ней Изабелла. – Что это значит?
- Одевайся, и Джейкоб объяснит все по пути. – Изабелла глядела на платье, не осознавая до этого момента, что при виде простого куска ткани у нее может перехватить дыхание. Тем не менее так и было. Изабелла боялась даже дотронуться до него, не то что надеть.
Элис быстро помогла подруге, а затем собрала ее волосы в косу, скрепив их белой сеткой с жемчугом. Рядом на столе лежало серебряное ожерелье с жемчужиной посередине.
Платье было изумительно простым, но совершенным в своей простоте. И оно было мастерски сшито тем, кто хорошо знал свое ремесло.
- Где ты взяла его? – удивленно спросила Изабелла.
Элис ухмыльнулась.
- Я расскажу тебе позже.
Изабелла продолжала разглядывать платье, видя мастерство, с которым оно сшито.
- Если бы это не было бредом, то я сказала бы, что к нему приложила руки синьора Котичелли, - пробормотала она.
Элис твердо держала рот на замке, укладывая волосы Изабеллы в сетку для волос, пока они не легли толстой косой посередине спины. Каштановые локоны Изабеллы, обычно обрамлявшие ее лицо, сейчас убрали назад. Элис посчитала, что это придало девушке более торжественный вид. Она надела Изабелле на шею ожерелье и накинула на плечи бордовую шаль, потому что платье было слишком легким и тонким даже для теплой летней ночи.
Молодая женщина начала понимать, что происходит. Ее сердце забилось быстрее. Элис в последний раз оглядела ее.
- Увидимся утром, - вздохнула она, слегка разочарованно, потому что ей не разрешили присутствовать на церемонии. Но она подозревала, почему это так.
Джейкоб нетерпеливо ждал, нервничая тем больше, чем приближался рассвет. Он понимал, что опаздывает. Эдвард хотел, чтобы они пришли до восхода солнца, чтобы начать церемонию с первыми лучами солнца.
Однако он не был готов увидеть женщину, вышедшую из палатки. В слабом свете луны ее платье сияло эфирным светом. Легкая ткань обвивала ноги. Жемчуг на сетке отражал искорки звезд. Изабелла словно бы вышла из другого мира.
Она тоже нервничала, сжимая в руках ткань. Ее сердце бешено колотилось. Но она так долго ждала этого дня. Джейкоб отвел ее к лошадям и помог сесть на одну из них. Они скрылись в темноте. Темная шаль скрывала платье девушки. Если некоторые и видели, как они покидали лагерь, то не стали останавливать их.
Изабелла ехала за своим другом через тьму Рощи Ворона. Джейкоб безошибочно вел ее через сплетение ветвей, по скользкому мху. Тяжелый воздух, словно бы он копился здесь в течение сотни лет, давил на них. Каждый раз, как шевелились листья, Изабелла улавливала их запах – утешительный, гостеприимный и успокаивающий. Он напоминал девушке о ее детстве, о том, как она играла в саду Адельтон-холла. В темноте ночи этот запах стал более таинственным и заманчивым. Ее кобыла осторожно двигалась в самое сердце Рощи. Джейкоб замедлил ход, чтобы оказаться рядом с ней. Изабелла не видела его, но подозревала, что друг улыбается.
- Вы долго готовили это? – спросила она, чтобы не молчать.
Джейкоб повернул голову к девушке.
- Недостаточно долго, - усмехнулся он. Мужчина не понимал, почему Эдвард до сих пор не сделал этого. Скоро они вновь отправятся в бой. Эдвард принимал меры предосторожности на тот случай, если он не вернется из сражения, и сдерживал свое слово, данное уже много месяцев назад. Но Джейкоб понимал, что Эдвард пошел на это по одной-единственной причине – потому что хотел этого, а не из-за данных когда-то обязательств. Он шел на это по собственной воле. Джейкоб гордился тем, что стал частью этого.
Но его беспокоила Изабелла. Идет ли она по собственной воле? Ее белое платье сумело уловить каждую унцию лунного света и звезд, осветив ее лицо серебристым сиянием. Щеки девушки покрывал легкий румянец, а глаза светились мягким теплым светом. Джейкоб отвернулся, осознав, что видел то, что не должен был видеть. Изабелла, считая, что ее нельзя увидеть в темноте, позволила соскользнуть своей маске. И она шла к Эдварду в полной готовности сделать это.
Вокруг них царила тишина, которую они не хотели разбивать болтовней. Изабелла радовалась, что с ней едет Джейкоб. После всего того, что они пережили вместе, он стал ей кем-то вроде брата. Со времени Константинополя она осознала это и теперь радовалась, что он вместе с ней.
Темнота слегка рассеялась. Они уже далеко уехали от лагеря и тех, кто жил в нем и мог зайти в лес. Но они были далеко и от дороги, пересекающей Рощу. Они были в самом сердце леса, в месте, куда не ступала нога человека десятилетия, а может быть, и столетия. Все выглядело нетронутым и священным.
Лес был гуще и плотнее. Поляна, на которую они выехали, была достаточно небольшой, чтобы на нее поместилось не больше дюжины человек. Кроны тесно сплетались наверху, и, поскольку рассвет еще не наступил, свет, проникающий через них, раскрашивал все в изумрудный и сапфировый цвета. Трава на земле пестрила пятнами цвета лаванды и киновари. Высокие деревья накрывали поляну своими кронами. Казалось, что это созданный природой собор, где стволы – это колонны и балки, поддерживающие крышу здания. Изумрудный и сапфировый свет становился слабее с каждой минутой, приближающей рассвет.
Посреди этого красивого луга, залитого драгоценным светом, их ждали трое мужчин.
У Изабеллы перехватило горло. Она поняла, что единственная причина отсутствия Эдварда – это подготовка их свадьбы. Она спрыгнула с лошади, заметив, как повернулась в ее сторону голова в маске. Его зеленые глаза поймали ее взгляд. Ветер раскачивал траву и цветы под ногами Изабеллы. Рядом с Эдвардом стоял улыбающийся Карлайл, сжимая перед собой руки. а за ними, у импровизированного деревянного алтаря, который они, видимо, привезли с собой, стоял брат Николас в своей старой рясе.
- Когда Эдвард рассказал мне о своем плане, я спросил, могу ли подвести тебя к алтарю, - пробормотал Джейкоб, снимая шаль с девушки и перекидывая ее через седло лошади. – Поскольку твой отец не может этого сделать, - нервно продолжил он, надеясь, что не оскорбит Изабеллу. – Ты стала мне как сестра. Надеюсь, я не обидел тебя, - покраснел он.
Девушка повернулась к нему и нежно сжала его руку.
- Ничто не сделает меня счастливее, Джейкоб, - проговорила она.

Предыдущая глава