Пока Аро плел свои хладнокровные, убивающие, словно стальной меч, интриги, Кай сделал невозможное. Он влюбился. Согласно законам, связывающим его цепями, написанным его собственной рукой, он мог обратить любую понравившуюся женщину, не объясняя, не спрашивая ее, не прося эту особу приять от него ценнейший дар – бессмертие.

Она и не приняла его. Смотря на вампира широко распахнутыми глазами, Афинорода предостерегающе рычала на бледного человека, находящегося напротив нее, направляя не него всю свою злобу. Кай о ней знал не так уж много: человеческая жизнь ее была спокойной, размеренной, без внезапных «буйков» со стороны старухи-судьбы. Девушка наслаждалась этой скучной жизнью. И никогда не мечтала о так желанном многими бессмертии. Сейчас ее окружал новый мир: это был мир несдерживаемой жажды и крови. Этот мир, определенно, был не тем, о котором она так мечтала.

Это было неожиданно. Тогда никто не мог предположить, что Афинорода окажется пылкой и непредсказуемой, как и ее возлюбленный. Ни с того, ни с сего она застенчиво повернулась к нему, а в ее глазах, похожих на два рубина, словно догорающие угольки, теплилась робость. С тех пор Кай уже не мог сдержать свой торжествующей улыбки.



Прошло некоторое время. За эти дни во дворце новорожденной и ее суженным было порушено много мебели, а также разбит вдребезги чудеснейший калейдоскоп. Но для этой парочки это мало значило. Страсть, слившаяся с первой и единственной влюбленностью, все это время правила их телами и разумами. Конечно же, вскоре Кай и Афинорода сумели найти равновесие. Но, все же, иногда, даже через мощнейшие каменные глыбы, разделяющие покои, Аро и Сульпиция становились незримыми слушателями. Их невероятно острый слух улавливал томное дыхание молодоженов, звуки соития двух мраморных бессмертных тел и, как ни странно, смеха.

- Они кажутся счастливыми, - заметила Сульпиция. Не замечая своих действий, она начала наматывать на палец прядь темных волос супруга, делая из нее легкий локон.

- В последнее время Кай все меньше и меньше выражает свое мнение с помощью криков. Определенно я считаю это добрым знаком, - сказал он, запечатляя нежный поцелуй на лбу суженной. Это был довольно чуткий ответ на прошлое заявление, но, все же, Сульпиция заметила, что Аро уклоняется от прямого ответа.

- Тебе она не нравится? – задала вопрос девушка, тем временем ее пытливый ум уже начал перебирать причины неприязни ее спутника жизни к этой молодой особе, очаровавшей его брата.

- У меня нет никаких подозрений, касающихся Афинороды. Она кажется достаточно смышленой, чтобы соответствовать Каю, и, что немало важно, она его не боится. Думаю, этого мне уже достаточно от сестры в законе.

Сульпиция изогнула бровь, выражая этим действием свою настороженность, но более столь щекотливую тему поднимать не стала. Пользуясь только ей известными методами, она научилась читать мысли Аро и сейчас понимала, что этот разговор продолжать не стоит. Она могла бы наслаждаться объятиями суженного, но решила поступить по-другому. Выпутавшись из его рук, опутавших ее словно кокон, вампирша начала легкими поцелуями ласкать грудь любимого. Вскоре из его горла вырвался низкий рык, наполненный лаской и ответным энтузиазмом. Обоих это устраивало.



Уже позже, лежа на кровати рядом с Сульпицией и слушая эхо голосов, доносившихся из соседней комнаты, их смех, Аро неожиданно для себя осознал кое-что очень важное. Его не так сильно обеспокоил подход брата к выбору своей пары или ее обращения, главу Вольтури поразило, насколько поразительно отличалась любовь Кая, обращенная на его новорожденную спутницу жизни, и его собственная. Они были так не похожи, словно тишина и громкий, свободный, ничем не обремененный смех.

Они никогда не говорили с Сульпицией о совсем ненужных мелочах: например, о его впечатлениях или каких-то моментах из его жизни до нее, о чем-то кажущемся ему забавным или странным. В своих беседах пара всегда руководствовалась холодным рассудком, каждое слово было пропитано логичностью. Возможно, им иногда в эту серьезность искусно удавалось вплести толику юмора, но всегда это было с безмолвного согласия друг друга. Выражение эмоций в материальном мире для них все же было ограничено. Они редко говорили об этом, ведь слова и мысли любой может извратить до неузнаваемости.

Половиной своего сердца он чувствовал, как по его венам заструилось новое чувство – зависть. Мужчина искренне завидовал брату, который мог, забывшись в любовной лихорадке, делиться с Афинородой всем. И пусть ни у одного из них не было даров, пусть оба партнера были ослеплены друг другом, словно простые люди, руководствующиеся в первую очередь сердцем, а не разумом. Но Аро быстро отбросил от себя эти мысли. Сейчас не то время, когда нужно о чем-либо сожалеть.



Аро не так уж часто созывает членов своего клана на собрание. Честно говоря, неофициально они собирались очень часто, потому что под лоском власти и презрения ко всем все они были хорошими друзьями. Более того, они могли даже называть себя семьей. Если происходило что-то действительно важное, то Аро требовал присутствия пяти остальных членов их семьи-клана не как брат, а как их общий лидер.

Пять величавых лиц с любопытством взирали на него. Напряжение витало в воздухе, передаваясь от одного члена клана к другому. Оно было таким внезапным и непредсказуемым, что напоминало искры, разлетающиеся по кузнечной мастерской. Одно мгновение Аро наслаждался своей властью над всеми, ощущая, как неизвестные остальным знания возвеличивают его в их глазах, но, все же, пришло время поделиться ошеломляющими новостями со всеми.

- Дорогие мои, - спокойным тоном начал он, - недавно мы получили новости с востока.

Все, даже новорожденная Афинорода, поняли, что подразумевал под этими словами глава Вольтури.

- Владимир и Стефан назвали это мероприятие… своеобразным съездом вампирских кланов, которых они считали дружественными. Это все лишь дружественное приглашение, однако, как мне кажется, это тонкий намек на то, что их власть среди вампирского сообщества велика. Во всяком случае, мы обязаны посетить их.

- Нет. Это же просто смехотворно. Они с легкостью могут прознать все наши мотивы, что совсем не радует. Последнее, что нам необходимо, чтобы Владимир и Стефан узнали о нашем количестве и дарах, которыми мы владеем, - запротестовал Кай. Достаточно было всего одного намека на чью-либо прихоть для того, чтобы разжечь ярость этого Вольтури.

- На этот раз я согласен с нашим неподражаемым братом Каем. Что ты думаешь обо всем этом, Аро? – вопрошал Маркус, хотя его взор так и не покинул лица возлюбленной Дидимы.

Сульпиция молча наблюдала происходящим. Вопрос, выставленный на обсуждение ее супругом, очень взволновал девушку, но она не могла понять почему.

- Я намереваюсь поехать на восток лично. И очень прошу Маркуса, Дидиму и, конечно же, мою дорогую Сульпицию сопровождать меня в этой далекой поездке. Кай, ты останешься в Вольтерре, чтобы следить за происходящим в мире отсюда. Естественно, большинство охранников останутся в твоем распоряжении. Уверен, наш друг Владимир сможет войти в твое положение. Все же ты только встретил свою спутницу жизни, и небольшое отстранение от политических заговоров вам не повредит.

Маркус задумчиво кивает, соглашаясь с мудрым решением брата. Если главы клана лично появятся на этой встрече, то могут подать ложные надежды. Они могут показать, что их нет так уж и много. Они не опасны. У лидеров других кланов пропадет чувство соперничества. А оставить в Вольтерре за главного Кая – отличная идея. Он умен, чтобы поддержать мир в отсутствии братьев и достаточно харизматичен, чтобы в случае опасности самостоятельно провести военную кампанию.

Однако мысли самого Кая, похоже, были в совсем другом направлении. Его руки своевольно обернулись вокруг талии Афинороды, а сияющая улыбка никак не покидала лица вечно хмурого вампира.

- Значит, решено. Мы отбываем в сумерки, - закончил Аро, беря ладонь Сульпиции в свою мужественную руку. Его ласковый жест спутал все карты девушки. Сейчас она не понимала, кого видит перед собой: главу клана, к которому принадлежит с перерождения, или страстного любовника. Она сомневалась, что сейчас он хочет получить от нее: некоторое успокоение или же полное согласие с его словами. Она подарила ему свою обнадеживающую улыбку, которая заиграла на ее лице, словно светлячки в глухой ночи. Девушка ласково переплела свои пальцы с его, а большим пальцем легко погладила его костяшку.

Ее маленькие манипуляции приносили спокойствие. На короткий момент все вокруг показалось таким безмятежным, и Сульпиция была счастлива принадлежать этому мигу здесь и сейчас. Она наслаждалась им, впитывая это умиротворение в себя. А ответные, едва ощутимые ласки принесли ее душе еще больше уюта и спокойствия.

---

Перевод: Furiae
Редактура: Inmanejable

---

Всем доброго времени суток.
Надеюсь, новые виньетки вам понравились. Нам бы очень хотелось узнать ваше мнение здесь и на форуме. Спасибо Свете за редакцию

Ваша Аня.