Глава 19

Белла

Ослепляющая вспышка света, громкий хлопок. Вот и все, что я помнила. А затем тьма, чернота, накрывшая меня, как толстое одеяло, от которого я не могла оторвать голову. Сквозь туман доносились голоса, но я не могла ответить. Они были приглушенными и неясными, словно я спала. Бархатный голос, который я больше всего хотела услышать, сначала тоже был среди них, и я боролась с туманом в голове, изо всех сил стараясь расслышать этот голос. Голова потяжелела, и тело сдалось, унося меня в желанные объятья сна.

Эдвард заключил меня в свои объятья, его зеленые глаза встретились с моими, выражение любви в них заставило меня задрожать. Его губы изогнулись в кривоватой улыбке, и Эдвард нежно прикоснулся рукой к моей щеке. Когда он наклонился и поцеловал меня, я ощутила, как тело пронзил жар. Затем Эдвард отступил назад, постепенно удаляясь все дальше и дальше, пока я снова не осталась в одиночестве. Я протянула руки, хотела позвать его обратно, но голос застрял у меня в горле, а в руках никого не было.

— Пожалуйста, Белла, пожалуйста, просто открой глаза. Пожалуйста, не сдавайся. Не дай этому ублюдку победить. Пожалуйста. Я люблю тебя, Белла. Я люблю тебя... — Голос Эдварда был первым, что я услышала, проснувшись. Может, я все еще спала. Я находилась в его объятьях, прижималась к груди, а его губы касались моих, и все же я знала, что мне это приснилось.

Потом я ощутила, как Эдвард держит меня за руку, нежно сжимая ее в своей. И я сжала его руку в ответ, желая показать, что не сплю, что слышу его. Я не могла отпустить. Мне нужно было обнять его, почувствовать его руку в своей.

— Отец! — закричал Эдвард во весь голос. — Приведите моего отца! Она приходит в себя!
Началась суматоха. Внезапно меня окружили белые халаты и деловитые голоса, но я крепче сжала руку Эдварда, когда он собрался уходить.

— Эдвард... — мой голос был слаб, но я знала, что мужчина услышал меня.

Потом он ушел, отстранился, а я снова почувствовала, как меня пронзает вспышка боли. Когда я тихонько заскулила, рядом с моим ухом раздался ласковый голос. Он напоминал голос Эдварда, но был несколько старше.

— Белла, меня зовут Карлайл, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе. Если ты меня слышишь, сожми руку. — Я почувствовала, как его рука обхватила мою, и сжала ее. — Хорошо. А теперь, милая, ты можешь посмотреть на меня?
Я медленно открыла глаза и обнаружила, что смотрю в глубокие голубые глаза, полные доброты и заботы.
— Больно, — выдохнула я.
— Знаю, дорогая, знаю, — мягко сказал Карлайл. — Давай устроим тебя поудобнее. Мы постараемся извлечь эту пулю к концу дня. Я собираюсь сделать укол морфия, ты не против?
Мне удалось кивнуть.
— Эдвард…
— Ты хочешь его увидеть?
— Да.
— Я приведу его, — Карлайл посмотрел на меня с улыбкой.

Я смотрела вслед мужчине, а затем Эдвард наконец вошел в палату. Его зеленые глаза были полны беспокойства, а бронзовые волосы находились в еще большем беспорядке, чем обычно, словно он теребил их.

— Эдвард, — пробормотала я, стягивая маску с лица. Дышать было больно, я вздрогнула от звука собственного тяжелого дыхания. — Это правда?
— Что правда? — спросил Эдвард в замешательстве, и я почувствовала, как пылают мои щеки.
— Ты сказал, что любишь меня, — прошептала я.
На этот раз улыбка озарила его лицо. Мужчина быстро пересек комнату, взял меня за руку и опустился на находящийся рядом стул.
— Да, — тихо ответил Эдвард. — Конечно, это правда! Белла, я так давно люблю тебя, но не мог признаться тебе в этом. Я очень хотел, но боялся, что ты не ответишь взаимностью на мои чувства и отвергнешь меня. Поэтому я молчал, полагая, что так безопаснее.
— Эдвард, что со мной произошло? — пробормотала я, ощущая боль в сердце.
— Ты пошла гулять по саду. Я понятия не имею, откуда он узнал, где ты находишься. Или как ему удалось подобраться настолько близко, чтобы люди Джаспера этого не заметили, но он выстрелил в тебя. К счастью, стрелок из него довольно скверный. Отец считает, что с тобой все будет в порядке после операции.
— Операции? — Я запаниковала, мне была ненавистна мысль, что меня порежут, но Эдвард сжал мою руку.
— Все в порядке, простая операция по извлечению пули. И тогда я смогу увезти тебя... — Эдвард сделал паузу. — В безопасное место.
Я замолчала и уставилась в потолок, ощущая, что мои глаза полны непролитых слез. Через мгновение я судорожно вздохнула и тихо заговорила.

— Почему он так меня ненавидит?
— Кто? — спросил Эдвард, выжидающе наклоняясь вперед. — Белла, ты знаешь, кто это делает?

Я надолго замолчала, вспоминая, как он смотрел на меня, когда нажимал на курок. Я вздрогнула.

— Мне нужно поговорить с Джаспером, — сказала я. Но затем меня пронзила боль, от которой я вздрогнула и судорожно вздохнула. — Больно.
— Я знаю, любовь моя, знаю, — пробормотал Эдвард, нежно сжимая мою руку, а затем все растворилось во тьме, когда я снова заснула.
Проснувшись, я ощутила боль чуть ниже грудной клетки и тихо захныкала. Сразу же ласковые голубые глаза Карлайла оказались в поле моего зрения, и мужчина улыбнулся.

— Белла, как ты себя чувствуешь?
— Тяжело, — пробормотала я, и мужчина вздохнул.
— Да, придется немного потерпеть. Надеюсь, через несколько дней ты почувствуешь себя намного лучше. Белла, Джаспер собирается перевезти тебя.
— Перевезти меня? — удалось прошептать мне. Карлайл кивнул и тепло улыбнулся.
— У него есть на примете безопасное место, но, естественно, он не сказал мне, где именно. Ты полетишь туда, так что никто не сможет последовать за тобой...
— Эдвард?

Должно быть, Карлайл расслышал панику в моем голосе. Я не могла отправиться одна, нуждалась в том, чтобы Эдвард был со мной рядом. Мне нужно быть с ним. Карлайл вздохнул и опустился на стул рядом с кроватью.

— Я не знаю решения Джаспера насчет Эдварда, дорогая. Но тебе придется согласиться с любым его решением. В конечном счете, что бы он ни делал, это для твоей безопасности.

Слезы наполнили мои глаза, и прерывистое рыдание сорвалось с губ. Обеспокоенный Карлайл схватил мою руку и сжал ее.

— Не плачь, Белла. Все это скоро закончится. Его скоро поймают.
— Эдвард… — прошептала я вновь.
— Я приведу его, — сказал Карлайл, поднимаясь на ноги.

Потом Эдвард оказался в палате, изучая мое бледное лицо, видя, как загораются мои глаза, а губы изгибаются в улыбке. Я вздрогнула, когда он сел рядом со мной и, нежно взяв за руку, поднес ее к губам и поцеловал.

— Эдвард, — выдохнула я.
— Не пытайся разговаривать, любимая. Из-за анестезии у тебя немного перехватывает дыхание. Достаточно того, что ты приходишь в себя.

Я улыбнулась, а затем снова попыталась заговорить, но голос был настолько тихим, что Эдвард ничего не расслышал.

— Белла, — начал мужчина, но я покачала головой, и он наклонился вперед, чтобы расслышать мой тихий шепот.
— Я люблю тебя, Эдвард.

Лицо Эдварда на мгновение исказилось, затем он улыбнулся мне, а глаза заблестели как изумруды. Он наклонился и нежно поцеловал меня в губы.

— Я тоже люблю тебя, Белла. Я люблю тебя сильнее, чем ты можешь себе представить. И мне очень жаль.

Жаль? Ему было жаль? О чем сожалел Эдвард? Разговор с Карлайлом всплыл у меня в голове, и я вздрогнула. Он не поедет со мной? Увидев испуганное выражение моего лица, Эдвард взял меня за руку.

— Мне так жаль, что я накричал на тебя. Это было неправильно с моей стороны, очень неправильно. Ты через столько прошла, а я, как обычно, повел себя как высокомерный придурок, кричащий во все горло, когда тебе нужна была поддержка. Ты уверена, что любишь меня?

Я улыбнулась Эдварду, и он, немного нервничая, встретился со мой взглядом.

— Я люблю тебя, — повторила я, но мне потребовались все силы, чтобы выдавить из себя эти слова. Эдвард немного грустно улыбнулся, и я снова ощутила беспокойство, ожидая, что он сообщит мне о том, что я уеду одна.
— Отец думает, что через несколько дней с тобой все будет в порядке. Ну, достаточно хорошо для путешествий. Джас нашел место, где ты сможешь расслабиться или отоспаться, пока полностью не поправишься. Отец наложил рассасывающиеся швы, а если возникнут какие-то осложнения, у Джаспера будет наготове врач.

Мне не хотелось уезжать, и я снова почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза.

— Белла, ты в порядке? Тебе больно? Хочешь, позову отца? — обеспокоенно проговорил Эдвард.
— Н...нет. Не... хочу... быть... одна, — удалось произнести мне с запинкой. Эдвард посмотрел на меня в замешательстве, а затем я увидела, как на его лице промелькнуло понимание.
— О, Белла, нет. Ты думала, что я позволю им увезти тебя от меня? Ты никуда без меня не поедешь! Я буду рядом. С этого момента я всегда буду рядом с тобой, любимая. Я никогда не оставлю тебя.

Это было все, что мне нужно было услышать. Испытывая удовлетворение, я глубоко вздохнула и снова погрузилась в глубокий исцеляющий сон.



Эдвард обнимал меня за талию, поддерживая, пока мы поднимались по последним ступенькам на крышу больницы, где нас ожидал вертолет. На этот раз я была в рыжем парике и темных очках, свободном летнем платье и длинном кардигане. Эдвард тоже был в парике, но с каштановым хвостом и бейсболке, закрывающей голову. Он был одет в черные джинсы и обтягивающую футболку с логотипом спереди. Это он поддерживал меня, не давал упасть, пока я преодолевала последние ступени. Боль все еще была довольно сильной, но Карлайл счел меня вполне готовой к путешествию. Он дал мне самые сильные обезболивающие, какие только мог, а также снотворное: я начала страдать от красочных кошмаров, из-за которых не хотелось спать. В конце концов потребовалось две недели для подготовки к переезду, и это были две самые напряженные недели в моей жизни. Я все чаще замечала вооруженную охрану, и каждый раз, когда они настораживались или появлялся человек, я вздрагивала. В мою палату допускали только одного врача — Карлайла, а Эдвард не покидал ее, спал в кресле, пока Карлайл не настоял на использовании одной из раскладных кроватей, которые обычно устанавливались для родителей.

Кровать была установлена в моей палате. Иногда я бодрствовала достаточно долго и наблюдала, как спит Эдвард.

Он был милым во сне: лежал на спине, закинув руку за голову, а ресницы трепетали на его щеках. Лицо Эдварда было расслабленным. Это был единственный момент, когда я могла смотреть на него, не испытывая сильного чувства вины. Поскольку во время бодрствования его лицо было бледным, осунувшимся, а глаза постоянно переполняло беспокойство, губы сжаты от едва сдерживаемого гнева из-за нашего положения. И положение было именно нашим, потому что Эдварда угораздило влюбиться в меня.

— Ты в порядке? — спросил он, когда мы достигли вершины лестницы. У меня перехватило дыхание, и сил хватило только на кивок. Эдвард посмотрел на Карлайла. — Отец, ты уверен, что Белла готова?
— Я в порядке, — выдохнула я. Карлайл одарил меня озабоченным взглядом, а затем, направившись ко мне, опустил руки на мои плечи.
— У тебя есть лекарства, которые я давал?
— Они у меня в сумке.
— Если возникнет какая-то проблема, ты немедленно скажешь об этом Эдварду, и он вызовет для тебя врача, договорились?
Я кивнула, и Карлайл улыбнулся мне.
— С Беллой все будет в порядке, Эдвард. Просто уложи ее в постель, когда доберетесь до места, и дай ей поспать. Честно говоря, на данный момент сон будет лучшим целителем.
Эдвард одарил отца взглядом, от которого я вздрогнула, но Карлайл проигнорировал его и быстро меня обнял.
— Удачи, Белла. Когда все это кончится, я с нетерпением буду ждать встречи с вами обоими при лучших обстоятельствах. Эдвард.

Эдвард хмыкнул в ответ и помог мне сесть в вертолет. Отдышавшись, я посмотрела на него, сгорбившегося на соседнем сиденье.
— Почему ты так... так строг со своим отцом? — спросила я.
— Ты в порядке? — спросил Эдвард, избегая моего вопроса. — Тебе что-нибудь нужно?
— Мне нужно, чтобы ты ответил на вопрос, — сказала я, глядя на него. Мужчина нахмурился.
— Может быть, позже, — наконец ответил он, избегая моего взгляда.

Когда вертолет взлетел, я резко вдохнула, и Эдвард повернулся ко мне и увидел промелькнувшую на моем лице боль. Он тут же схватил меня за руку, успокаивающе сжав ее. Но мы не разговаривали до конца пути: я сдерживалась при приступах боли, которые периодически накатывали на протяжении всего полета, а Эдвард казался погруженным в свои мысли. Наконец мы приземлились в отдаленной местности. На этот раз небольшой коттедж был обнесен кирпичной стеной. С виду он не казался очень безопасным, снаружи коттеджа висела вывеска, рекламирующая его как идеальное место для медового месяца. За главными воротами располагался небольшой пост охраны, создававший иллюзию приватного отдыха, возможно, для богатой и знаменитой пары.

Эдвард помог мне выбраться из вертолета, крепко сжимая мою руку. Когда я, спускаясь, нервно вздрогнула, мужчина снова обнял меня за талию, притянул к себе и поцеловал в макушку.

— Пойдем, любимая. Давай отведем тебя внутрь. Я могу приготовить нам что-нибудь, а потом ты сможешь отправиться спать.
— Не… не оставляй меня одну, Эдвард, пожалуйста.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Я не голодна, — сказала я и зевнула. Эдвард улыбнулся и снова привлек меня к себе, целуя в щеку.
— Я тоже, — ответил мужчина. — Тогда отправляемся спать.

Эдвард провел меня по коттеджу, заглядывая в каждую дверь, пока не нашел спальню. Оказавшись внутри, я была готова рухнуть на кровать, в чем есть, но мужчина открыл мою сумку и достал ночную рубашку.

— Хочешь, я помогу тебе переодеться? — спросил Эдвард. Я смущенно покачала головой.
— Я... я бы воспользовалась ванной, — сказала я. Эдвард улыбнулся, и я отправилась туда. Стоя перед зеркалом, я сняла платье, которое было на мне, и посмотрела на шрам, оставшийся от пули. Мне не хотелось, чтобы Эдвард смотрел на это. Слезы наворачивались на глаза, и я покачала головой, борясь с ними. Я не собиралась жалеть себя.
— Белла, с тобой все в порядке? — раздался голос Эдварда. Яростно растирая глаза, я открыла дверь и одарила его слабой улыбкой. Его это не обмануло, и Эдвард заключил меня в теплые объятья. — Пойдем, любимая, ты выглядишь измученной.

Эдвард оставил рядом с кроватью стакан воды и мои таблетки. Пошатываясь, я взяла стакан и выпила таблетки, а затем Эдвард осторожно укрыл меня одеялом.

— Ты ляжешь со мной? — спросила я, смущенно опустив голову.
— Конечно, — ответил Эдвард.

Он быстро скинул джинсы и футболку и забрался в постель рядом со мной. Я не осознавала, что нахожусь прямо на краю кровати, пока Эдвард не посмотрел на меня пристально и не похлопал по постели рядом с собой. Я передвинулась, и Эдвард обнял меня, притягивая к себе. Мужчина наклонился и поцеловал меня в губы. — Спи спокойно, любовь моя.

И, находясь в его объятьях, я вскоре погрузилась в желанный сон без сновидений.

---

Долгожданный покой для героев или временная передышка? Обсудить можно тут и на форуме. К тому же все комментаторы получают оповещения о главах.

Предыдущая глава || Следующая глава