– …Я по-прежнему считаю, что ты не должен был бить его, – заметила Пенси, прикладывая холодный компресс к подбородку Драко.
– Поэтому ты не захотела исцелить мой синяк? – стараясь не обращать внимания на боль, вспыхивающую при каждом движении челюсти, поинтересовался тот.
– Лично мне кажется, она права, Малфой, – вмешался в беседу Поттер.
– Отцепись… – буркнул Драко. – К тому же, этот тип сам напросился. Никто не может ударить меня, не получив сдачи.

– Пенс, – Поттер со скучающим видом оперся о стену, скрестив руки на груди, – видно, он не заслужил даже холодного компресса. Пусть помучается.
– Возможно, ты прав, Гарри, – задумчиво произнесла Пенси, убирая мокрую тряпку с лица Драко.
– Серьезно? А то я было уже начал думать, что одна ты из нас двоих бываешь права.
– Дорогой, ну могу я время от времени сделать тебе приятное? – ухмыльнулась миссис Поттер.

– Попал под каблук жены, а? – голос Драко звучал почти с благоговением. – Мои поздравления, Пенси.
– Кстати, о женах: а где же Гермиона? Мы не виделись со дня нашей свадьбы, а с тех пор, похоже, утекло немало воды. В тот раз она тебя ненавидела.
– Могу уверить: я отвечал ей взаимностью…

– Вот потому, как только мы прочитали в новостях о вашей свадьбе, – продолжила Пенси, – нашим первым желанием было тут же вернуться домой, но этого-то, к сожалению, мы сделать не могли, как бы сильно ни хотелось выяснить все обстоятельства столь неординарного брака… Да, не могли: наше свадебное путешествие носило и деловой характер. Гарри должен был сыграть массу квиддичных матчей, которые занимали его целыми днями, а по вечерам его занимала я…

– Но должен сказать, мы с огромным трудом удержались от того, чтобы бросить все дела и вернуться в Англию, – заметил Гарри.

– Особенно после того, – на губах у Пенси заиграла улыбка, – как прочитали в «Пророке» слова профессора Трелони, я цитирую: «Всегда знала, что они поженятся – рано или поздно. Еще в первый год их обучения в Хогвартсе я прочла это в расположении звезд. И сердце мое все время раскалывалось на части, видя, как они с упрямством, достойным лучшего применения, борются с влечением друг к другу…» – завершить фразу Пенси не смогла: она расхохоталась и смеялась, пока из глаз не потекли слезы.

– Ну, что можно сказать? – фыркнул Драко. – Старая карга очередной раз попала пальцем в небо. Я на Гермиону в Хогвартсе и не смотрел-то почти…
– А когда посмотрел? – в глазах Поттера засветилось искреннее любопытство.
– На оглашении завещания? – высказала предположение Пенси.
– Откуда ты знаешь? – воскликнул Драко.
– Твой отец связался со мной, – она пожала плечами, – и сообщил об изменениях, которые внес в свою последнюю волю.
– И ты мне не сказала?!
– А я должна была?..
– Пенси!

– Эй, Малфой, – Поттер оторвался от стены и стал рядом с женой. – Успокойся: что сделано – то сделано. К тому же, не далее как полчаса назад ты с неподдельным азартом кинулся защищать честь Гермионы от посягательств этого придурка, а значит – и в самом деле заботишься о ней. Вот мне и интересно, в какой же момент с тобой произошли такие перемены…

– А мне, – послышался голос со стороны коридора, – интересно, почему это мой лучший друг и его жена сидят в кухне с моим мужем, щеголяющим к тому же внушительным синяком на подбородке? – Гермиона улыбнулась Поттеру: – Иди сюда, Гарри.

Тот ответил ослепительной улыбкой и, подойдя, заключил Гермиону в такие крепкие объятия, что у нее перехватило дыхание. Драко проигнорировал внезапную вспышку ревности: он знал, что Поттер любил Пенси, а при всех его недостатках, в непорядочности гриффиндорца не обвиняли даже злейшие враги. К тому же, ревновать к Поттеру – явный моветон…

– Пенси, – Гермиона, в свою очередь, крепко обняла подругу, – ужасно рада снова тебя видеть. Надеюсь, ваш медовый месяц прошел хорошо?
– Чудесно. Особенно когда мы читали о ваших эскападах на итальянском, немецком и португальском языках!

Щеки Гермионы чуть порозовели, и Поттер улыбнулся:

– Она просто шутит – на португальском ничего о вас не писали.

Гермиона игриво шлепнула его по руке.

– Не припомню, чтоб раньше ты был таким веселым, – заметила она. – Сказывается, как видно, благотворное влияние Пенси.
– О, да, – согласилась та. – Я работаю над его воспитанием, – обращаясь к мужу, Пенси добавила: – И не вздумай отпускать шуточки по этому поводу! – Поттер закрыл раскрытый было рот и ухмыльнулся.

Поттер – ухмыляется?.. Раньше он даже не знал, как это делается, подумал Драко. Определенно, Пенси сумела излечить супруга от чрезмерной застенчивости…

– Но вы мне зубы не заговаривайте, – Гермиона вернулась к первоначальному вопросу. – Откуда у моего мужа синяк? Надеюсь, Гарри тут не при чем?

Драко и Пенси переглянулись.

– Ну… – начал Драко.
– Понимаешь… – произнесла Пенси.
– Его ударил твой бывший бойфренд, – внес ясность Поттер.
– Мой… – глаза Гермионы гневно сверкнули. – Джефф?! Вот мерзавец! – прошипела она и добавила: – Надеюсь, ты не сильно пострадал, Драко? – пораженный такой заботой о своем благополучии, тот молча кивнул. – Но ты хоть преподал ему урок?

– Похоже, – произнес Поттер, удивленно распахнув глаза, – не я один переменился. Кто бы мог ожидать от тебя, Гермиона, подобной мстительности?..

– А как, по-твоему, я должна реагировать? Мерзавец имел наглость предположить, будто может безнаказанно прийти сюда и бить моего мужа в челюсть?! Как бы Драко ему ни ответил, это было вполне заслуженно, не сомневаюсь… Знаете, я даже почти готова разыскать его и врезать еще и от себя!

– Ну-ну, – хмыкнула Пенси, изумленно вздернув брови. – Не знаю, как насчет всего остального, но одной совместимости ваших характеров вполне достаточно, чтобы обеспечить безмятежную семейную жизнь. Не так ли, дорогой?
– Сто процентов, – согласился Поттер и снова ухмыльнулся. – Кто бы мог подумать, что вы двое способны так заботиться друг о друге? – к его удивлению, парочка отнюдь не кинулась с жаром оспаривать данное заявление, и Поттеры обменялись удивленными взглядами.

– Я так точно не ожидала ничего подобного, – заметила Пенси. – По всей видимости, вы не знали о лазейке в завещании? Или просто решили не обращать на нее внимания?
– О какой лазейке? – осторожно спросила Гермиона.

– Вероятно, это ответ «не знали», – заметил жене Гарри.

– Как я уже говорила Драко, – начала Пенси, – его отец связался со мной, когда переписал завещание. Судя по всему, он решил оскорбить тебя, Гермиона, еще раз – напоследок, так сказать. В конце концов, он и в Азкабане-то очутился именно с твоей подачи… Предательство Драко, как оно ни гневило его, Люциус решил оставить без последствий: какой смысл пристроить подобную штуку своему единственному наследнику? Да и перспектива внуков-полукровок, естественно, совсем ему не улыбалась…
Итак, Люциус придумал искусный, по его мнению, план: сделать так, чтобы показалось, будто Драко вынужден жениться на тебе, тогда как на самом деле это было не так. В завещании оговаривалось, что деньги перейдут ко мне, если вы не заключите брак или разведетесь. Но, скажем, наш брак, в котором Люциус всегда был заинтересован, не оговаривался никакими условиями… И, кстати, он прекрасно знал: хотя Драко и переметнулся на вашу сторону, он по-прежнему на дух не переносит ни тебя, ни твоих друзей! Подытожим: покойный свекор хотел подразнить «наглую грязнокровку» всем состоянием Малфоев, а потом Драко просто бы рассмеялся тебе в лицо и отправился вести свою привычную жизнь – в богатстве и роскоши…

Но похоже, он переоценил твою сообразительность, Драко, поскольку ты так и не нашел этой лазейки!

– Сегодня нашел, – буркнул Драко, чувствуя себя ужасно глупо. – Пару часов назад.

Гермиона за все время рассказа Пенси не проронила ни слова и теперь стояла, скрестив руки на груди и не поднимая глаз от земли.

– Полагаю, – произнес Гарри, глядя на подругу, – нам пора откланяться. Не надо нас провожать – мы найдем выход сами, – он сомневался, что хозяева его услышали, так пристально Гермиона изучала свои туфли, а Драко – Гермиону. Не обращая внимания на протесты жены, Гарри покачал головой и потащил ее к двери.

– Гермиона? – Драко нерешительно подошел ближе. Собственная нерешительность потрясла его – подобные качества не пристало проявлять Малфоям. Но он чувствовал: вся его жизнь напрямую зависит от того, что будет сказано между ними в ближайшие несколько минут.

– Значит, развод? – неожиданно спросила Гермиона, поднимая голову и глядя ему прямо в глаза. На лице ее застыла ледяная маска.
– Гермиона…
– Не надо меня успокаивать! – она нетерпеливо взмахнула рукой, направляясь к двери. – Сейчас я соберу вещи и избавлю тебя от своего присутствия.
– Гермиона! – Драко успел схватить ее за запястье. – Не уходи.
– Почему?
– Потому что, – он нервно сглотнул, – я не хочу разводиться.
– Почему? – повторила Гермиона, разворачиваясь к нему лицом. В ее глазах горело свирепое любопытство, словно ее жизнь, в свою очередь, зависела от его ответа.

И что же, скажите на милость, должен он сказать?! Слова: «Потому что я люблю тебя» казались слишком затасканными и не соответствующими его характеру. Драко открыл рот, снова закрыл его…

– Чёрт! – пробормотал он после короткой паузы, притянул Гермиону к себе и страстно поцеловал.

Поцелуй не был похож ни на один из тех, которыми они обменивались прежде, столько в нем было страсти и… и любви. Он целовал ее с жадностью, никогда ранее не испытываемой, прекрасно понимая: это вполне может оказаться их последним поцелуем, если Гермиона не захочет оставаться с ним – теперь, когда у нее есть выход. И в самом деле: она совершенно спокойно может выйти замуж за Уизли – или любого другого мужчину по своему усмотрению, а с деньгами, которые Драко, как истинный джентльмен, намеревался дать ей при разводе, ей не придется думать и о материальных проблемах. Так зачем же ей оставаться с ним?..

А поцелуй тем временем продолжался, и нотка отчаяния, зазвеневшая в сердце Драко, не давала ему остановиться. Возможно, подумал он, позже Гермиона и пожалеет о том, что случилось, но сейчас Драко это не волновало: не отрываясь от ее губ, он повлек супругу из кухни в сторону одной из гостевых спален на первом этаже, которая – Драко знал это абсолютно точно – в данный момент пустовала.

– Гермиона… – прошептал он, переместив поцелуи на ее шею. Она в ответ прошептала его имя…

Тем больше был шок, когда Гермиона оттолкнула его от себя, едва договорив слово «Драко»!

– В чем…
– Зачем? – перебила она, скрестив руки на груди и разглядывая Драко со странным выражением в глазах.
– Что зачем?
– Не понимаю! – из глаз Гермионы хлынули слезы. – Я думала ты будешь только рад возможности развестись со мной, сохранив при этом денежки своего папаши, а ты говоришь совсем другое! И целуешь меня, словно… Словно я действительно тебе дорога, – закончила она почти шепотом.
– А что, если так оно и есть? – собственные слова потрясли Драко: он никогда не рассчитывал произносить что-либо подобное вслух.

Гермиона уставилась на него с удивленно раскрытым ртом, и Драко тут же насторожился, хотя и промолчал.

– Т-ты… – казалось, она разучилась связно говорить.
– Да?
– О, Драко, – прошептала Гермиона. – Я тебе… – у нее не хватило сил закончить фразу. Драко скрестил руки на груди и вновь ничего не сказал, не желая раскрывать свою душу еще больше. – Драко? – повторила Гермиона, положив руку ему на плечо.
– Почему в это так трудно поверить? – наконец, Драко смог заставить себя говорить. Заглянув в ее карие глаза, он увидел, что они сияют – неужели… от счастья?!

– О, Драко! – воскликнула Гермиона, обвивая мужа руками. Умиротворенно вздохнув, она положила голову ему на плечо. Драко никогда не был особо хорош в выражении своих чувств, но сейчас он понял, что нужно сделать, и обнял Гермиону в ответ. От силы его объятий у нее перехватило дыхание. – Драко, – отдышавшись, произнесла она, – я должна тебе кое-что сказать: ты… ты тоже мне очень-очень дорог, даже больше – кажется, я в тебя влюбилась! – Драко сразу поверил: эти голос и улыбка не способны обмануть. Свое признание Гермиона произнесла, медленно и четко выговаривая каждое слово: то ли для того, чтобы он всё-всё понял, то ли убеждая и саму себя, что она говорит правильные вещи. – Конечно, – быстро добавила Гермиона, – ты не должен чувствовать себя связанным моим признанием, но если сочтешь возможным продолжить наш брак, то и я не буду слишком уж против этого возражать.

Драко улыбнулся – настоящей улыбкой, широкой и радостной.

– Абсолютно с тобой согласен, – он вновь нежно приник к ее губам. – Хоть и говорят, что хорошее дело браком не назовут, стоит всё же попытаться найти светлую сторону и в нём…


– Что значит «они мирятся»? – сердито спросила Джинни у лучшего друга ее брата, отказывающегося впустить ее в дом. – С чего вдруг им надо мириться?
– Говорила тебе, что будет лучше, если я всё расскажу? – Пенси взглянула на мужа и продолжила, обращаясь уже к Джинни: – На самом деле, это нельзя, строго говоря, назвать словом «мирятся». Если рассказывать по порядку, то получится длинная история из тех, которые лучше всего идут под бутылку огневиски.

– Я не пью, – строго сказала Джинни.
– Почему же? – изумленно спросил Гарри.
– Потому что… – она поколебалась, но все же продолжила: – Я беременна.
– Поздравляю! – Гарри улыбнулся. – Не знал, что вы с Симусом снова вместе.
– Если еще один человек скажет подобное, то я… то я семь шкур с него спущу и голым в Африку пущу – на метле с необструганной рукояткой! А если это окажется мужчина, то оторву ему вдобавок сами-знаете-что, и пусть летит впереди него – наподобие снитча!..

– Да, Джинни, – произнесла Пенси, отсмеявшись, – с такой богатой фантазией ты не пропадешь. Надо будет пообщаться с тобой как-нибудь – причем я все-таки настаиваю на участии в разговоре бутылки огневиски, даже если придется ждать, пока ты не разродишься… По поводу Драко и Гермионы: они пять минут назад обнаружили, что могут развестись, если захотят… Но они не хотят – вот в чем штука!

– Выходит, она действительно ему небезразлична?! – воскликнула Джинни в полном восторге.

– Можешь не сомневаться, – решительно подтвердила Пенси. – Он никогда в жизни ни на кого не смотрел так, как на Гермиону. Ну, знаешь – словно она держит в своих руках весь мир до самых звезд и его сердце в придачу… Интересно, сама-то Гермиона это понимает?
– Думаю, да, – заметил Гарри. – Она ведь не совсем рассеянная.
– Это точно, – согласилась Пенси.
– И всё же: как такое могло произойти? – из голоса Джинни еще не до конца испарилось недоумение.
– Разве не ясно? – хмыкнула Пенси. – Из-за Люциуса, хотел он того, или нет.
– Представляю, как он перевернется в гробу, когда узнает о матери своих внуков! – ухмыльнулся Гарри.
– М-да, – задумчиво произнесла его жена. – Хотела бы я видеть его лицо в тот момент…