Небо полыхало как в огне, танцуя и освещая все ярким светом. Лицо Беллы все еще стояло перед глазами, и я понял, что замер на границе тени, на линии, разделяющей свет и тьму, позволяя ее чертам застыть передо мной; ждал последнего удара часов, с которым кончится моя жизнь.

Время снова замедлилось. Все вокруг двигалось так неспешно, что за доли миллисекунды можно было разглядеть мельчайшие детали. Время словно позволяло последним секундам моей долгой жизни, с которыми она угасала, цепляться за образ возлюбленной в последний раз.

Я точно уловил момент перед последним ударом часов, чтобы позволить его звону наполнить меня осознанием конца. Звону, который направит меня и исполнит мое желание — подведет меня к смерти.

А затем голос Беллы разрезал воздух, когда удар курантов сотряс площадь. На этот раз он был более отчетливым, почти грубым, что было логично. Она никогда не смирилась бы с моим самоубийством. Но я заслуживал участи куда хуже.

Я не обращал внимания на очевидную панику, которая отчетливо слышалась в каждом ее слове. Просто позволил ее голосу, стуку сердца захватить мой разум и, наконец, даровать мне немного покоя. Ее слова не имели значения, и я не замечал надломленную боль и ужасное чувство реальности, пронизывающие глубину ее интонации.

Я позволил улыбке, уже играющей в уголках губ, растянутся на моем лице. Еще одна волна звуков обрушилась на мир, поразив меня до глубины души. Я открыл рот, в последний раз попрощавшись с ней. Блаженный, я напоследок извинился и сделал финальный шаг, который вынес меня прямо под палящее солнце.

Воздух вокруг сгустился. Разнообразные запахи площади отошли на второй план, перекрываемые более сильным и удивительно отчетливым ароматом; знакомый запах проник до самого мозга, наполняя рот ядом.

И тогда я понял, что умер.

Все мои чувства усилились, и в тот же миг, еще до того, как открыл глаза, чтобы встретиться с ярким светом, я осознал, что она там.

Каждая клеточка моего тела сжалась, ожидая смерти, когда что-то врезалось в мою твердую грудь. Но это был не смертельный удар, которым меня бы отбросили и увели подальше от света и испуганных глаз толпы. Это был не слишком сильный толчок, он скорее напоминал легкую ласку. Но это была максимальная сила тела, впечатавшегося в меня.

Мои мышцы и инстинкты не напряглись, как сделали бы от естественной угрозы, но у меня перехватило дыхание, и я позволил невыносимой боли прорасти через меня, чтобы ощутить безмерный восторг, пока он окончательно умирал и рвался на части в моей душе.

Все это не заняло и секунды, у меня не было нареканий или претензий к тому, как именно боль оставит меня. Не говоря уже о невозможной реальности, в которой именно Белла с силой вжималась в мою грудь.

Когда ее тело врезалось в мое, она захватила все чувства, что копились во мне, заставляя мой разум растворяться в спокойствии. Мои руки невольно обвились вокруг ее талии, крепко сжав в тисках. Я не планировал больше никогда ее отпускать.

Она была такой настоящей. Не одним из воспоминаний, — это было настолько же невозможно, как и прежде — но даже до того момента, когда я открыл глаза, я знал, что это была она, абсолютно реальная. Каждая клетка в моем теле среагировала на нее, автоматически узнав ее запах, звучавший в воздухе, столь же знакомый, как и стук ее сердца, бившегося так быстро и сильно, что заставляло адреналин впрыскиваться в кровь и нестись по венам.

Я медленно открыл глаза, мои зрачки сжались до крошечных точек, блокируя солнечный свет, который на миг меня ослепил.

Она стояла прямо там; ее руки покоились на моей груди. Ее сердце колотилось так, что я чувствовал, как мое тело слегка вибрирует. Мои зрачки тут же снова расширились, пока я пытался рассмотреть ее идеальное лицо, такое знакомое, но совершенно другое. Я позволил глазам с жадностью бродить по ее чертам, пытаясь подметить все изменения, но никакие из них не имели значения.

Все было правильно. Хотя мы оба были мертвы, мы были вместе, и небеса не могли стать более цельными. Все, чего я когда-либо желал, теперь оказалось в моих неумолимых руках. Как будто все встало на свои места, и боль, которая жила во мне, исчезла, оставив большую дыру, которую тут же заполнил аромат Беллы.

— Ну надо же, — еле слышно прошептал я, позволяя себе еще один вдох, насыщенный ее ароматом. — Карлайл не ошибся. — Впрочем, как и всегда.

Второй вдох. Я все еще стоял, обнимая Беллу, позволяя каждому миллиметру ее идеальной кожи снова отпечатываться в моем пустом мозге. Ее глаза все еще были цвета темного шоколада, и огонь и страсть горели в них с прежней силой. Ее голос сел до шепота, но я позволял каждому слову проникать под кожу, не зацикливаясь на их смысле, лишь наслаждаясь плавностью нежного тембра.

Я осторожно поднял руку, чтобы погладить ее щеку и задержаться у уголка губ. Ее губы были так близко, что я едва не чувствовал их вкус, готовый тут же прижаться к ним своими. Ее лицо было покрыто румянцем. Я наполнил легкие ее ароматом, вдыхая быстро, чтобы тут же сделать новый глоток воздуха. Никогда не смогу насытиться ею. Я крепко обнял ее, притянув к себе, чтобы коснуться губами мягкой кожи ее лба.

— Удивительно, как быстро все произошло... Я совершенно ничего не почувствовал, они молодцы, — вежливо отозвался я о Вольтури, думая, что это хоть как-то извинит мои резкие мысли против тех, кто подарил мне небеса.

— "Конец, хоть высосал, как мед, твое дыханье, не справился с твоею красотой"¹, — пробормотал я в ее кожу.

Улыбка играла на моих губах, покалывающих от ощущения ее аромата. Я закрыл глаза, наполняя им легкие, чувствуя удивление и легкую нотку недоверия. Мое горло горело от малейшего желания припасть губами к ее горлу и утолить жажду, которую я не испытывал почти пять месяцев (или даже дольше?). Но желание испить ее не туманило разум, и обычного болезненного ощущения, как прежде, не было.

— Ты пахнешь так же, как всегда, — тихо размышлял я, но достаточно четко, чтобы она слышала. — Если это ад, я принимаю его с удовольствием...

Я провел губами по ее лбу, прижимая ее к себе крепче настолько, чтобы не причинить вред; отказываясь когда-либо отпускать ее. И вот тогда пришло понимание. Я все еще был вампиром, и, судя по одышке и тому, как сердце Беллы сильно и быстро билось, она все еще была человеком. Но ее никогда не могло быть в аду, ведь она была совершенна, а все ее изящные черты оказались в моей хватке. Белла никогда не попадет в мой личный ад, потому что адом была наша разлука...

— Я не умерла! — смущенно сообщила Белла, вырывая меня из размышлений. У нее перехватило дыхание, словно она что-то осознала. — И ты тоже... — ее глаза горели, а мой воспаленный мозг едва мог осознать ее быстрые слова и соединить их в одно целое. — Пожалуйста, нам нужно спешить, они совсем близко.

Она боролась, ее руки двигались по моей груди, пытаясь добраться до рук, которые обхватили ее талию.

Мои брови сошлись на переносице — ее слова не имели смысла. Едва ощутимая реакция инстинкта отдалась коротким и очевидным трепетом в позвоночнике.

— Что ты сказала?

— Мы еще не умерли. Нужно поскорее отсюда выбираться, пока Вольтури...

Одновременно с тем, как заговорила Белла, мои мускулы напряглись, чувство страха усилилось и заставило инстинкты захватить разум. Слова Беллы пронеслись в моем мозгу, и, пока она говорила, по переулку пролетела еще одна совершенно ясная мысль, отразившаяся от стен, когда преследующий меня голос приобрел лицо. Голос стража, наконец показавшего себя, выжидающего конца моей жизни.

Во мне вскипели инстинкты, когда я схватил Беллу за руку и толкнул подальше в тень проулка. Я прижал ее к кирпичной стене и встал перед ней, чтобы встретить двух вампиров, шедших нам навстречу с другой стороны улицы. Я выставил руки в защитном жесте; я не мог позволить Белле умереть.

Горячее дыхание девушки согревало мою шею, ее сердце билось с такой силой, что его звук эхом разносился в узком уличном пространстве.

Я чувствовал адреналин, струящийся по ее крови. Как я мог это допустить? У меня почти не было возможности понять невероятные обстоятельства, которые привели нас к этой ужасной ситуации. Но я без сомнения знал, что это моя вина. Белла явно не была мертва, а из-за моего эгоистичного драматического визита в Италию она оказалась в центре интересов Вольтури.

Стража медленно подбиралась к нам, их присутствие заставило сердце Беллы сжаться. Я чувствовал, как недавно исчезнувшая боль вновь бурлит в жилах. Возможно, я бы никогда не убил Беллу, но, судя по безнадежности ситуации, сегодня у нас шансов нет — нам не выжить.

Нет! Боль разошлась не на шутку, когда эта мысль пролетела в моей голове, такая безнадежная и предвещающая конец.

Я бы сделал все, что в моих силах. Я не оставлял бы ее в Форксе. Я бы никогда не принял это решение снова. Белла будет жить, даже если это означает, что я должен буду умереть — это не имеет значения. Я не переживал о себе, но человек, который тяжело дышал, стоя за моей спиной, вздрогнул. Может быть, в этот раз я смогу попрощаться.

Лицо Феликса медленно выплыло из темноты, явив самодовольное выражение и удивление в глазах.

Ах, это, должно быть, Белла.

Мысль закружилась в пустынном мрачном воздухе.


______________________

Перевод: Shantanel
Редактура: Валлери

Предыдущая глава