ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

Белла

В течение всего следующего дня Эдвард так и не позвонил. Честно говоря, я ожидала, что он не будет пресмыкаться у моих ног, но не тут-то было. Не уверена, что происходит в его голове, но я все еще немного злюсь на него, а поэтому даже и не пытаюсь понять.

Я и не замечаю, что уже пятница – выходной – и, несмотря на его заверения о том, что он приедет в Сиэтл, от него я ничего не слышу. Понятия не имею, увидимся ли мы или собирается ли он приехать. Возможно, что с него хватит… Возможно, он сдался.

Но он не знает, что я не закончила с ним. Пока еще нет, мой милый, хихикает беспощадно мое подсознание. Сегодня вечером должно быть весело. Я получу отличную возможность заглянуть в жизнь Эдварда, развлекаясь с его сестрой. Если мне повезет, то я смогу разузнать больше информации о нем.

Сразу после ланча я получила сообщение, и мне стыдно признаться, что я надеялась, будто оно от Эдварда. С угрюмым видом я взглядываю на экран – это Эммет.

Роуз рассказала мне, что Эдди снова вел себя как мудак. Извини. – Эм

Такое искреннее сообщение ему было несвойственно. С любопытством я отвечаю:

Ничего меньшего я и не ожидала. – Б

Он на самом деле хороший парень, просто иногда немного… социально отсталый. – Эм

Я улыбаюсь. Прежде чем я могу ответить, Эммет снова пишет мне:

Думаю, ты хорошо ему подходишь. По-моему, он чувствует себя немного виноватым. – Эм

Отлично, он и должен чувствовать себя виноватым. – Б

Он не отвечает. Не уверена, занят ли он, забыл о нашей переписке или еще что, но я забываю об этом, фокусируясь на сегодняшней встрече с Элис. От одной мысли об этом я нервничаю и не могу толком объяснить, почему так происходит.

Сразу после работы я направляюсь домой и начинаю собираться. Это не занимает много времени; волосы я выпрямляю, переодеваюсь в пару узких джинсов, обуваю каблуки и надеваю кокетливую блузку. Быстренько перекусываю горячим бутербродом, понимая, что шанса поесть по дороге или по приезде у меня не будет.

Как только я приезжаю в Олимпию, то звоню Элис и спрашиваю о том, как доехать до клуба. Она уже там и, по-видимому, очень ждет нашей встречи. По мере того как я приближаюсь к месту назначения, я нервничаю в десять раз сильнее. Мой желудок словно пучок узелков.

Я приезжаю рано – примерно в восемь тридцать – но на парковке все места уже заняты. Кажется, это один из самых популярных клубов в Олимпии. Потные тела ходят туда-сюда, ревет музыка и приглушенно горит свет. Сложно найти кого-либо, и, несмотря на заверения Элис о том, что она будет рядом с баром, одетая в узкое синее платье, я начинаю беспокоиться, что не смогу найти ее.

Но вскоре страх утихает; я нахожу девушку низкого роста, с темными слегка взъерошенными волосами, потягивающей напиток. Она стоит спиной к бару, ища меня в толпе. Ее глаза встречаются с моими, и секунду мы просто смотрим друг на друга, ни одна из нас не реагирует. Но ее платье говорит мне, что это должна быть именно она, и я быстро подхожу ближе. Она улыбается, когда я оказываюсь рядом.

– Ты Элис? – спрашиваю я, и она улыбается.

– Ты, должно быть, Белла!

Она с большим энтузиазмом улыбается от уха до уха. Я делаю то же, собираясь пожать ей руку или сделать что-то столь же неловкое, но она берет меня врасплох, оставляя напиток на стойке бара и заключая меня в крепкие объятия. Не то чтобы я против этой идеи, но я никогда не была поклонницей этого; тем не менее, я неловко возвращаю жест, широко раскрыв глаза, пока она не отпускает меня.

Элис снова берет напиток в руку, находясь в замешательстве от ситуации.
– Я так рада наконец-то встретить тебя, – говорит она.

– Эм-м, да. Я тоже. – Я не знаю, что сказать; чувствую себя неловко и не могу не заметить, что ее глаза такие же поразительно зеленые, как и у Эдварда, ее нос такой же прямой и у нее похожий подбородок – сходство поразительное. Она очень красивая, что, впрочем, не является сюрпризом.

– Ты прелесть, – внезапно говорит она; я чувствую, что лицо начинает гореть, краснея в тусклом свете. – Хочешь выпить?

Выпивка, наверное, будет хорошей идеей… Мне определенно нужно расслабиться. Элис привлекает внимание бармена, и я быстро заказываю «Космо».

Она снова смотрит на меня.
– Итак, – начинает она разговор, – как вы с Эдвардом познакомились? – Элис говорит громко, стараясь перекричать музыку.

– М-м, как ни удивительно, в клубе, – признаюсь я.

– О. Так ты часто бываешь в клубах?

– Не совсем. Это был первый раз, когда я выбралась, когда… – Внезапно меня осенило. – Эдвард знает, что мы здесь?

– Ох, нет, – быстро уверяет она меня со смешком. – Я ему не сказала. А ты?

– Нет.

– Хорошо. Тогда он точно не знает. – Она застенчиво улыбается, глядя на меня. – Прости, иногда он может быть раздражительным. Он действительно вчера разозлился на меня, когда мы с тобой поговорили по телефону. – Она закатывает глаза.

Я удивлена такой информацией… и невероятно заинтригована, конечно.
– Что он сказал тебе?

Она пожимает плечами.
– Ну, знаешь… Он попросил меня в следующий раз не отвечать на его телефон. – Еще одно закатывание глаз. Кажется, что это все, о чем она хочет мне рассказать. Мне, очевидно, нужно немного поднажать….

– Что насчет Лорен? – спрашиваю я. Не знаю, что ожидаю узнать, но просто хочу… что-то, черт возьми!

При упоминании о Лорен Элис выглядит виноватой.
– Слушай, мне жаль, – говорит она.

– Я же сказала, что все нормально, – отвечаю я быстро. И это звучит отлично. Я хочу, чтобы она ни о чем не волновалась. – Но серьезно, Элис. Мы встречались всего неделю. Если он уже изменял мне, то я бы хотела знать об этом сейчас… Понимаешь, перед тем, как все станет слишком серьезно. – Я начинаю с тревогой ерзать, пока говорю, и Элис колеблется, ее мысли начинают теряться.

Наконец, она вздыхает.
– Белла, ты мне нравишься, – говорит она. Я терпеливо жду, когда она продолжит. – Но Эдвард… сложный. Я никогда не видела его с фактической девушкой. – Это звучит нехорошо. Она снова вздыхает, причем громко, преувеличенно выдыхая воздух, проходящий через ее губы. – Слушай, у тебя когда-нибудь было определенное чувство насчет разных вопросов?

Я не уверена, о чем именно она говорит, но одно знаю точно: она избегает мой первоначальный вопрос.

– Не знаю, – отвечаю я, пожимая плечами. Она выглядит мрачной, сбитой с толку – в ее голове явно идут внутренние дебаты.

Я возвращаю нас к главному вопросу.
– Так он трахал Лорен, Элис? – спрашиваю я в упор.

Ее глаза расширяются в ответ на ненормативную лексику. Появляется ощущение, что она стыдится, когда отвечает – стыдится Эдварда?
– Он собирался встретиться с ней прошлой ночью, – наконец признается она.

Блядь, я знала это. Не хочу злиться – хочу сделать вид, что ничего из мною ожидаемого не произошло – но все попытки тщетны. Чувствую, как нарастает ярость, напрягается челюсть и сдавливается грудь. Одним быстрым движением я выпиваю мой «Космо», прежде чем заказать новую порцию. Элис наблюдает за всем этим с полными страха глазами.

Я хочу сказать ей, что все в порядке – и мне все равно – но не могу. Я прикусываю губу, боясь, что если произнесу хотя бы одно слово, то тут же развяжу цепь ругательств.

Почему я позволяю ему таким образом влиять на себя? Вот козлина.

– Белла… – Элис мягко хватает мое запястье, надеясь привлечь внимание. – Прости. Но все же он не встретился с ней. – От этого мне легче не становится. Нет, ни на йоту. Элис снова вздыхает. – Знаешь, я хочу ненавидеть его за это, но не могу. Белла, ему тяжело привязываться к людям. Он никого к себе близко не подпускает. Знаю, ты не понимаешь, но… он неплохой человек, клянусь, он неплохой.

Да, да. Повторяется моя предыдущая беседа с Эмметом, и я хочу закатить глаза к дерзости слов. Если он такой гребаный хороший парень, тогда какого хрена он заключает пари на невинных, ни о чем не подозревающих женщин?

Бармен вручает мне второй «Космо», и я опустошаю стакан столь же быстро. И Элис, и бармен приподнимают брови, смотря на меня, – я уже могу чувствовать эффект алкоголя, прозрачная жидкость дурманит мои разгневанные чувства.

– Еще? – спрашивает бармен. Я киваю, и он забирает стакан, явно пораженный.

– Белла? – Элис кажется взволнованной. – Ты в порядке? Может, тебе стоит снизить обороты?

Снизить обороты? Ей повезло, что я еще не на четвертом раунде.

– Все хорошо, Элис. – Слова выходят более принудительными, чем мне бы хотелось. – Спасибо, что рассказала мне.

Кажется, это не успокаивает ее.
– Ты собираешься бросить его?

Я приподнимаю бровь, глядя на нее. Эта девчонка серьезно?
– А что сделала бы ты на моем месте? – огрызаюсь я. Она в замешательстве, это видно по ее реакции.

Хотя, если быть честной, я знала, что он сделал бы что-то подобное. Это не должно было иметь – не имеет – значения. Я не могу позволить своему гневу взять ситуацию под свой контроль. И снова это просто проверка, в которой я нуждаюсь.

Тогда почему это так причиняет боль?

– Наверное, то же самое, – наконец признает Элис; кажется, она разочарована. – Прости, Белла. Я не хочу, чтобы он сделал тебе больно, поэтому рассказала тебе все это. Я ужасная сестра. – Теперь она в гребаной печали. Великолепно.

Я чувствую потребность успокоить ее. В конце концов, она не виновата, что ее брат мудак.

– Ты не ужасная сестра, Элис, – говорю я со вздохом. – Просто… просто это разозлило меня. Мы не совсем вместе, – признаю я. – По сути, я не его девушка. Я просто сказала, что разозлилась, когда подумала, что кто-то как Лорен отвечает на его телефон… – Я чувствую себя идиоткой и еще большей, когда Элис не выглядит удивленной.

– Я бы сделала то же самое, – говорит она.

Я слегка улыбаюсь.
– Спасибо.

Бармен протягивает мне третий «Космо» и предлагает Элис другой напиток. Я потягиваю этот медленнее, и все же осознанно, надеясь ослабить часть напряжения, но не закончив лицом вниз на стойке бара.

Я праздно задумываюсь, что бы подумала Элис, расскажи я ей о пари. Она определенно все еще незнакомка мне, все еще непредсказуемая. Она могла быть готова помочь мне, как и Эммет, или могла бы соскочить с места и рассказать обо всем Эдварду. Она не будет этому рада, так что начет этого я уверена…но смирилась бы она со всеми трюками, которые я выкидываю?

Однако это только бы заставило Эдварда выглядеть еще большим козлом в ее голове. Сколько бы я ни злилась, я все еще не могу найти в себе силы сделать это с ним. С ней.

Я держу рот крепко закрытым. Мы задерживаемся у бара, что предоставляет нам более легкий доступ к большому количеству напитков. Такое чувство, что я пройдусь по огромному количеству до того, как ночь кончится. Интересно, сумеет ли Элис порекомендовать мне какие-нибудь отели; я уже чувствую головокружение, а ведь ночь только начинается.

– Итак… – Элис нервно посматривает на меня. Опустив на стойку пустой стакан «Космо», я начинаю чувствовать себя немного лучше. – Ты подумаешь, что я… сумасшедшая… если я попрошу, чтобы ты дала ему второй шанс?

Я хочу рассмеяться над нелепостью вопроса. При любых нормальных обстоятельствах я благополучно ответила бы «да», что подумаю, она сумасшедшая. Но ничто в этой ночи – или в этой целой неделе – не было нормально.

Но, конечно, я ничего из этого не говорю, и просто любопытно интересуюсь у нее:
– И почему я должна давать ему другой шанс? – Мне охотно хочется услышать ее причины, но она кажется расстроенной, когда ей приходится объяснять.

– Я просто чувствую это. Это… это странно, я уже знаю это. Но это просто что-то, чему я верю, и это как… предвидение, знаешь? Разве ты никогда что-нибудь не чувствовала из-за некоторых вещей? – Кажется, она так отчаянно хочет, чтобы я поняла ее. Я решаю поднять ей настроение.

– Наверное. Иногда я просыпаюсь и чувствую, что день будет паршивым… а затем так действительно и есть. – Какой жуткий пример, но глаза Элис освещаются, когда она цепляется за любые зацепки, которые может найти.

– Точно! Очень похоже!

Не уверена, что она имеет в виду со всеми этими разговорами о чувстве. Она не знает о смягчающих вину обстоятельствах, которые окружают наши отношения, хотя я уверена, сделай она что-нибудь, и все было бы иначе. Но я понимаю, что это фактически мне на руку. Этим путем я смогу продолжить свою игру с Эдвардом с ясным разумом. Элис ничего не узнает, наиболее вероятно подумает, что это было мое ей обещание, приводящее к моим дальнейшим преследованиям ее брата и моему очевидному безумию.

Как всегда говорила моя мать, дарёному коню в зубы не смотрят.

– Итак, – нетерпеливо продолжает Элис, – ты типа поняла, о чем я?

Я улыбаюсь, главным образом только чтобы успокоить ее.
– Ага, понимаю. – Она терпеливо ждет моего ответа на предыдущий вопрос. – И да, я дам ему другой шанс.

Она визжит – твою мать, она визжит – перед тем, как крепко сжимает меня в объятиях. Для Эдварда, держащегося на расстоянии, она слишком раздражительно милая. Они словно ночь и день.

– Белла, это великолепно. – Она вся такая взволнованная, когда замечает мой пустой стакан. – Еще коктейль? За мой счет.

Еще выпивка, а? Думаю, никто не будет возражать.



С продолжением ночи клуб становится все более переполненным. Мы немного танцуем вместе – Элис отказывается танцевать с другим мужчиной, утверждая, что желает только своего парня Джаспера, который сейчас в Сан-Франциско. Я следую ее примеру и тоже отказываюсь от всех танцев, притворяясь, что у меня больше ни к кому нет интереса, кроме Эдварда. Она рассказывает мне о школе, о Джаспере, о Сан-Франциско; я же ей говорю о своей работе, родителях, Джейке и Роуз и немного о свадьбе.

К десяти часам я потеряла счет тому, сколько напитков мы выпили. Думаю, она тоже. Мы обе пьяные в доску и дурачимся на танцполе, но это так весело, что ни одна из нас больше ни о чем не заботится. Элис наконец находит в углу небольшой столик, пока я заказываю очередной раунд коктейлей. Я даю бармену слишком много чаевых, говорю ему, что он делает лучший «Космо» в Вашингтоне, и пошатываясь направляюсь к нашему уединенному месту отдыха.

Элис принимает свой напиток с удовольствием, а затем настаивает попробовать мой, восклицая:
– О, мой гребаный Боже, это лучший «Космо» в мире!

Я решаю, прямо тогда и там, что я чертовски обожаю эту девочку. Я думаю о способах увести Эдварда в Вегас, напоить его и без подозрений вступить с ним в брак в ближайшей часовне, лишь бы чтобы Элис навсегда стала моей сестрой.

В своем подвыпившем состоянии я решаюсь довериться ей.
– Элис, мне правда о-о-о-очень нравится твой брат.

Она нечленораздельно отвечает мне:
– Знаю, ты то-о-оже очень ему нравишься.

– Не-е-ет, это неправда.

– Белла, поверь мне-е-е… если бы ты ви-и-идела его после того, как я поговорила с тобо-о-ой, ты бы знала точно, о чем я говорю. – Она чуть не падает со своего стула, заканчивая предложение.

– Он хочет только одного, – остро жалуюсь я.

– Да, Белла-а-а, но все изменится. У меня же пред-чув-стви-е, забыла? – Она делает акцент на каждом слоге слова, чтобы я лучше поняла ее.

– Твое пред-чувст-ви-е может ошибаться.

– Нет, Белла, я всегда-а-а права.

Мы обе хохочем.

– Элис, ты нравишься мне.

– Белла, а ты очень нравишься мне.

– Мне нужно пописать.

– Хорошо. А я схожу возьму гребаный «Космо». Это дерьмо такое вкусное.

У туалета огромная очередь. Пока я жду, то понимаю, что мои мысли крутятся вокруг признания, которое я только что произнесла. Почему он не может быть нормальным, романтичным парнем? Желательно таким, который не спорит на девушек. Эта мысль приводит меня в бешенство и возмущение. Хотя, предполагаю, я должна быть благодарной, говорит во мне сарказм – если бы он не был таким испуганным обязательствами, то, вероятно, какая-нибудь красотка давно бы уже его охомутала.

Когда я заканчиваю, то ищу Элис в баре, которая пытается привлечь внимание бармена – кажется, он немного поражен волнением толпы. Отступая назад в тихий коридор, я импульсивно жму по кнопкам телефона. И никаких здравых мыслей.

Эдвард отвечает после второго гудка.

– Эдвард, – нечленораздельно выдыхаю я. Я похожа на Кортни Лав после раунда ботокса и болеутоляющих средств. Немедленно я спрашиваю о неизбежном: – Почему я тебе не нравлюсь?

Господи Боже… даже в своем пьяном состоянии я знаю, что буду сожалеть об этом утром.

– Белла? – Он кажется удивленным.

– Да, Эдвард, это Белла, – сердито говорю я. – Не трахнутая Лорен, хотя не буду удивлена, если ты сейчас с ней.

– Белла, где ты? – быстро спрашивает он, игнорируя мой небольшой гнев.

– В клубе.

– Ты пьяна?

– Нет, Эдвард, – лгу я раздраженно. – А теперь ответить на мой вопрос.

– Ты несешь нелепость, Белла. С кем ты?

– Я с парнем, которому я нравлюсь, – снова вру я. Я отчаянно хочу вывести его из себя так, как делает это он со мной.

– Белла, скажи мне, с кем ты, – резко говорит он строгим тоном. Я немного съеживаюсь, понимая, что есть только один ответ, который выбесил бы его больше чем ответ, что я с другим мужчиной. И, конечно, этот ответ является правдой.

С ленивой пьяной усмешкой я отвечаю:
– Я с твоей сестрой, Эдвард. С Элис.

Наступает тишина, и я знаю, что он просто должен быть взбешен. Ну, кто бы ни был? Часть меня рада, что он говорит со мной по телефону, а не находится здесь лично. Даже у моей пьяной совести есть чувство самосохранения.

Такое ощущение, что прошла целая вечность, прежде чем он снова говорит:
– Что значит, ты с моей сестрой?

– То и значит. Я была с ней всю-ю-ю ночь… с ней весело проводить время. – Мне приходится прислониться к стенке для поддержки, чтобы я не упала. Комната вращается, и я ощущаю больное чувство в животе… чувство, которое не имеет никакого отношения к мысли об Эдварде и Лорен. Ну, не полностью, по крайней мере.

– Белла, в каком вы клубе? – мрачно спрашивает он. Если бы я внезапно не чувствовала тошноту, то нашла бы что-нибудь умное в ответ, чтобы выбесить его еще больше, но я боюсь, что меня вывернет прямо здесь в коридоре. Отчаянный стон выбывает из моих уст. В Эдварде растет обеспокоенность. – Белла?

– Мне нужно… мне нужно… – В уборную все еще огромная очередь… блядь! В момент отчаяния я мчусь к ближайшей урне, немедленно избавляясь от остатков своего небольшого обеда и бесконечного числа «Космополитана» в ужасно вонючую вещь. Я крепко сжимаю телефон в руке, упираясь в урну, и насколько я знаю, Эдвард все еще на линии, слушает, как я опустошаю свой живот снова и снова.

Рвота кажется бесконечной. Люди проходят мимо, глядя в мою сторону то с отвращением, то с развлечением. Мое лицо все в поту, я дрожу, и что наиболее важно, я до ужаса унижена.

Когда я наконец прикладываю телефон к уху, то понимаю, что Эдвард повесил трубку. Полагаю, он был шокирован, слушая тот беспорядок. Уверена, теперь он сыт мною по горло – да, именно поэтому он повесил трубку. Так что теперь он не будет с этим мириться. Потому что я не соглашаюсь на секс и, как ясно дал понять Джеймс, во мне нет ничего иного, чтобы стоило слоняться поблизости.

Глаза болят от непролитых слез, когда я направляюсь в уборную, чтобы немного ополоснуть рот, прежде чем вернусь к Элис.



Эдвард

Я гримасничаю, когда слышу, как Белла опустошает свой желудок бог знает где. Я слышу музыку на заднем плане, шелест чего-то в динамике… следует короткая пауза ее рвоты, поэтому я задумываюсь, закончила ли она.

– Белла? – осторожно спрашиваю я. Рвота продолжается. С рассерженным вздохом я вешаю трубку, зная, что таким образом все равно ничего не узнаю.

Что за черт? Она с моей сестрой? Как? Почему? Я могу только прийти к заключению, что это дело рук Элис. С угрюмым видом я быстро набираю ее номер, зная, что она никогда никуда не выходит без своего телефона.

Когда она отвечает, очевидно, что она так же пьяна, как и Белла. Чувствую, как во мне закипает гнев.
– Элис, что за херня происходит? – требую я ответа. На заднем плане раздается громкая музыка и шум голосов толпы.

– Не знаю, о чем ты, – нечленораздельно выдает Элис. – Что случилось?

– Элис, где ты? – Мой тон низкий и решительный. Я хватаю ключи, готовый ринуться в путь, как только узнаю, куда ехать. Я уже знаю о любимом клубе Элис где-то здесь… фактически тот, в котором она часто бывает. Я полагаю, что поеду туда, пока она не подкинет больше информации.

– Я… Я в клубе, Эдвард. А ты где?

– Я еду забрать тебя.

– Нет, не едешь! – Она сердита, ее визг отдается в динамике телефона.

– Черта с два. Ты с Беллой?

Наступает пауза, прежде чем она говорит:
– Не знаю, о чем ты.

– Я только что разговаривал с ней и, по воле случая, на заднем плане у нее играла та же музыка. Ты вообще знаешь, что ее сейчас там рвет? Ты с ней?

Она кажется взволнованной.
– Правда? Она ах-х… она в уборной. Сказала ей нужно в туалет.

– Где вы, Элис?

– Мы в «Небесном своде».

– Буду через десять минут. – Я вешаю трубку, не ожидая ее ответа. Когда я добираюсь до клуба, то быстро ищу место для парковки – поближе ко входу – и нахожу Элис и Беллу, сидящих на бордюре. Белла держит голову в руках, ее лицо спрятано за волосами, в то время как Элис утешительно потирает ее спину. Они обе выглядят опустошенно.

Элис со страхом смотрит на меня. Белла не шевелится; я даже не уверен, что она в сознании.

Есть миллион вещей, которые я хочу сказать Элис – на сей раз она действительно влезла слишком далеко – но я могу сосредоточиться только на Белле, сидящей на тротуаре. И она разозлилась на меня. Из-за Лорен. Мой живот напрягается в раскаянии, когда я приседаю вниз, отодвигая волосы от ее лица. Ее глаз закрыты, щеки влажные. Она плакала? Она дергается при моем касании, отодвигаясь от меня.

Я мягко беру ее за руку, надеясь оторвать от земли. Слава Богу, Элис нормально себя чувствует. Сколько, должно быть, она выпила?

– Пойдем, Белла. Пора домой, – уговариваю я. Она стонет, но неустойчиво поднимается, опираясь на меня и цепляясь руками за мои руки и рубашку, чтобы удержаться. Ее глаза открываются, но не встречаются с моими; она выглядит смертельно бледной.

– Думаю, она немного перебрала, – нервно произносит Элис. О, дерьмо.

– Какого черта она делает в Олимпии? – Я стараюсь не повышать голос, но все же чувствую рассерженные нотки в своем тоне.

– Ну, когда она сказала, что приедет, я думала, она живет здесь. До сегодняшнего вечера я не знала, что она живет в Сиэтле, Эдвард. Клянусь.

– И почему ты пригласила ее? Ты даже не знаешь ее.

– Я хотела познакомиться с ней…

Я вздыхаю. Элис несомненно всегда влезает в мою жизнь и в мои отношения. Мне не стоило ожидать чего-то меньшего.

Белла едва может идти прямо, что делает путешествие до машины слегка неловким. Я был бы не прочь поднять ее и донести в свадебном стиле, экономя нам всем немного времени. Когда мы добираемся до автомобиля, я сажу ее на пассажирское сидение и пристегиваю ремень безопасности. Ее глаза снова закрыты, и она все еще не признает мое присутствие.

Дорогу до дома Эсми и Карлайла проводим в неуклюжей тишине. Элис ерзает на заднем сидении, сама приближаясь к бессознательному состоянию. Однажды она пододвигается вперед и убирает волосы с лица Беллы, спрашиваю ее, хорошо ли она себя чувствует; Белла слабо кивает в ответ, и тишина вновь держит между нами напряжение.

Когда я высаживаю Элис, она всматривается в меня через открытое окно и говорит:
– Знаю, ты злишься на меня, но я действовала в твоих интересах.

С мрачной улыбкой на губах я киваю.
– Все в порядке, Элис.

– Что собираешься с ней делать?

А что, она думает, я собираюсь с ней делать? Оставлю ее у обочины? Сброшу в реку?

– Отвезу ее домой и уложу в постель. – Правда, до Сиэтла ехать долго, но мысль о том, чтобы оставить Беллу в одиночестве, пока она в таком состоянии, беспокоит меня.

Элис вздыхает. Она устала – это видно – и одним быстрым движением она наклоняется, целует меня в щеку и отступает, бормоча:
– Спасибо, Эдвард, – и уходит.

В машине не играет музыка. Здесь только я и Белла, затянувшаяся тишина и мои хаотичные мысли. Я не знаю, как быть с этой ситуацией – с тем, что Белла знакомится с моей семьей за моей спиной. Это что-то за пределами зоны моего комфорта, и почему девушка взяла в свои руки инициативу, не предупредив меня?

Я вспоминаю нашу вчерашнюю беседу по телефону, когда она назвала себя моей девушкой. У меня не было девушки с четвертого класса, и даже тогда наши отношения состояли из держаний за руки и дележки моего ланча в школе. Слышать, как Белла произносит это вслух, было удивительно. Даже если это причиняет мне некие неудобства.

Белла – привлекательная женщина. Она умная, целеустремленная, забавная и остроумная. И Бог знает, она держит меня в напряжении, никогда не позволяя мне скучно волочить свое существование рядом с ней.

Если бы мне пришлось обосноваться вместе с женщиной, я хотел бы, чтобы она была похожа на Беллу. И, может, однажды это произойдет; может, однажды я буду чувствовать желание сбавить обороты.

Белла начинает шевелиться рядом со мной, привлекая внимание. Когда я оборачиваюсь, она всматривается в меня сонными глазами.
– Что ты здесь делаешь? – спрашивает она меня. Ее тон холодный и грубый.

– Везу тебя домой, – отвечаю я.

– Надеюсь, я не прервала твое свидание, – злобно произносит она. Откидывает голову назад и закрывает глаза.

Святое дерьмо. Даже уставшая и почти без сознания ей все еще удается быть остроумной задницей. Я улыбаюсь, несмотря на каждые порывы, кричащие, что стоит обидеться.
– Если ты имеешь в виду мое свидание с «Законом и порядком», то да, вынужден сказать, ты действительно помешала, – отвечаю я.

Она молчит; интересно, заснула ли она, но спустя момент она зевает и неловко отодвигается в сторону, напрягаясь у ремня, и отворачивается к двери.
– Да без разницы, – ворчит она. Могу сказать, она не купилась на все, что я сказал, даже притом, что это правда. Что же рассказала ей сегодня Элис?

Несколько минут спустя мы добираемся до моего дома. Белла, оказывается, в сознании, когда она торопливо выползает из машины, что-то шепотом бормоча и неустойчиво шатаясь на пятках. Я мчусь к ее стороне, чтобы помочь ей.

– Думала, ты везешь меня домой, – жалуется она.

– Мы дома. У меня дома.

– Я не буду спать с тобой.

Я немного озадачен ее заявлением.
– У меня есть гостевая спальня, – говорю я с негодованием.

– Ладно.

Я помогаю ей войти в дом, провожаю ее вверх по лестнице и к спальне. Она останавливает меня, утверждая, что хочет почистить зубы, поэтому я направляю ее к ванной и знакомлю ее с новой зубной щеткой. Тем временем я убегаю в свою спальню, чтобы переодеться, полагая, что отправлюсь спать, как только она уложится в постель. Я даю ей некоторое время, но она так и не выходит из ванной; свет все еще включен – виднеется под дверью – и в доме стоит тишина. В итоге я стучу.
– Белла? Ты в порядке?

Тишина.

– Белла?

Ничего. Я начинаю немного беспокоиться.

– Я вхожу, – громко кричу я и, посылая тихую молитву, что она там не в середине каких-нибудь делишек, открываю дверь. Я сразу же замечаю, что она сидит на закрытой крышке туалета. Она сонно потирает руками… значит, все еще не спит. Мгновение я боялся, что она вырубилась на полу. Она просто игнорирует меня?

Я вхожу в ванную, оставляя дверь приоткрытой.
– Белла? Ты в порядке?

Она поднимает на меня взгляд. Ее лицо бледное, но все же щеки горят слегка заметным румянцем. Ее глаза сужены от усталости и нехватки рассудительности. Она выглядит немного беспорядочно.

И, тем не менее, она игнорирует меня.

– Белла… – начинаю я снова, но внезапно она перебивает меня.

– Ты так и не ответил на мой вопрос.

Я удивлен и… сбит с толку.
– Какой вопрос? – спрашиваю я.

– Ты знаешь, какой.

– Нет, Белла, не знаю, – честно отвечаю я. Хоть убейте, я не могу понять, о чем она.

– Почему я тебе не нравлюсь?

Ах, да… этот вопрос. Но почему вообще она думает, что она мне не нравится? Поэтому она так враждебно вела себя со мной весь вечер?

– С чего ты решила, что ты мне не нравишься?

Мой вопрос, кажется, злит ее.
– Потому что в один день ты ласкаешь мои сиськи, а в другой встречаешься с этой… этой… прошмандовкой.

Черт побери. Я вырываю себе могилу все глубже и глубже. Я не хочу причинять Белле боль и все же согласился на что-то, что, кажется, делает это, независимо от того, в каком мы движемся направлении. Я понимаю, что встреча с Лорен во время всего этого, вероятно, не была самой мудрой идеей. Белла помогает мне осознать, что мой здравый смысл – чистейшее дерьмо… но что делать? Я мог сказать ей, что она мне не нравится и отправить ее утром собираться, чтобы больше никогда не увидеться вновь. Я мог закончить пари и причинить ей боль таким образом… или мог рассказать ей о пари и так ранить ее. Куда ни глянь, это бесконечная шарада, в которой Белле больно, в то время как я стою в стороне, держа высоко над головой табличку с надписью «кретин». Нет никакого легкого выхода.

Встречаясь с Джеймсом в опьяненном состоянии, я по ошибке думал, что все это будет проще. Я никогда не думал, что девушка, о которой он говорил, будет как… Белла. Как, черт побери, вообще такая девушка как Белла закончила с парнем как он? И она была с ним три месяца?

Мне не следовало спорить на девушку, независимо от ее индивидуальности. Моя мать, вероятно, перевернулась бы в могиле, узнай подробности. И все же в тот раз я был пьян, спровоцирован и взволнованный любым способом помочь своей сестре.

Она, очевидно, знает о моих планах с Лорен – спасибо за это Элис, без сомнения – и я чувствую, что нет никакого смысла лгать об этом теперь.
– Не знаю, Белла, – тихо говорю я. Прислоняюсь к раковине,ощущая все виды дерьмового состояния. – Не знаю, зачем я сделал это. – Я провожу ладонью по волосам, жалея, что не могу выдрать их к чертям и создать для себя некое отвлечение. Чувствую себя мысленно истощенным.

Белла продолжает молчать. Ее локти уперты в колени, а глаза пассивно смотрят на руки.

– Прости, – наконец говорю я. Я сожалею о многих вещах, о большинстве из которых она никогда не узнает. – Полагаю, настоящий вопрос заключается в том, почему я нравлюсь тебе?

Она фыркает.
– А ты и не нравишься мне.

Я заслужил это. Это и намного большее.

– Ладно, – спокойно выдыхаю я.

– У тебя нет никакого уважения к женщинам, – сердито добавляет она.

– Знаю.

– Ты собираешься сделать это снова?

Я хмурюсь.
– Сделать что?

– Увидеться с… ней.

Я хочу сказать ей «да»; я хочу, чтобы она кричала на меня через дверь, бушуя в безумстве, надеясь, что она будет так зла, что не захочет больше со мной разговаривать. Может, так будет ей легче всего.

Но слово вырывается изо рта прежде, чем мне удается подумать об этом.
– Нет.

– Обещаешь?

Скажи «нет», Эдвард… избавься от нее… закончи это…

Мысль о причинении ей боли, о ее жуткой злости, из-за которой она никогда не вернется, заставляет меня чувствовать недомогание. Чувство удивляет меня. Если бы это была Лорен или любая другая девушка, я бы не церемонился и давно бы избавился от этой гребаной драмы.

– Да, Белла. Я обещаю.

Она поднимается так быстро, что поражает меня, ее глаза освещены огнем, которого я еще никогда не видел. Она встает прямо передо мной, выражение ее лица полыхает… страстью. Она так близко, что ее грудь соприкасается с моей.

– Что ты хочешь от меня? – спрашивает она, ее пристальный взгляд впивается в мои глаза. Могу сказать, она что-то ждет от меня. Я просто не знаю что.

– В смысле? – удивленно спрашиваю я. Внезапно она наклоняется вперед и крепко меня целует, с жадностью, ее тело прижимается к моему, а страсть момента заставляет мое тело удариться о раковину. Мыло и туалетные принадлежности падают позади меня, и по всей небольшой комнатке раздается звук пластмассы, ударяющейся о фарфор.

Руки Беллы на моей футболке, кулак крепко сжимает ткань, ее язык разъяренно входит в мой рот. Против своей воли я чувствую, как мой член твердеет в джинсах, пока она прижимается телом ко мне. Какое-то мгновение я целую ее в ответ, теряюсь в ее вкусе, а затем я разрываю поцелуй с большой долей решимости. Она ошеломлена моим действием, ее рот тут же находит мою шею, где она прикусывает и посасывает чувствительную кожу. Мои глаза закатываются немного назад, когда я стону:
– Белла… что ты… нам нужно… нам нужно остановиться.

Она не двигается. Одна рука отцепляется от моей футболки и находит убежище в моих волосах. Я крепко держусь за умывальник, полный решимости не касаться ее, чтобы не сделать ничего недозволительного, пока она в таком нетрезвом состоянии.

И она игнорирует меня… снова.

– Белла… – хриплю я.

– Что такое? – выдыхает она, ее губы вновь находят мои. Мой рот отвечает, как только тело напрягается, член укрепляется, а язык играет с ее языком, соответствуя пламени, которым пылает ее страсть. Все же мой разум кричит отстраниться, уложить ее в постель – поместить буквальную стену между нами. Не уверен, о чем, черт побери, она сейчас думает, но я с уверенностью могу сказать, что она пьяна.

– Разве не этого ты хочешь? – выдыхает она мне в губы.

Да. Боже, да.

– Ты пьяна, – все, что мне удается сказать между ее пылкими поцелуями.

– Уже нет. – Это полная чушь, и мы оба знаем это, и все же она продолжает свое нападение на мой рот. Она хватает перед моих джинсов одной рукой, решительно возясь с пуговицей, и я тут же хватаю ее ладонь своею, останавливая ее действия. Она сбита с толку; со сбившимся дыханием она говорит: – Что не так, Эдвард? Этого ты хочешь. – На сей раз она не спрашивает меня. Она говорит, зная, чего я хочу.

– Ты пьяна, – говорю я, одинаково запыхавшийся. Она пылко покачивает головой и наклоняется вперед, чтобы снова меня поцеловать, но я использую каждую унцию контроля и поворачиваю голову в сторону. Она целует мою челюсть вместо этого.

– Я не пьяна, – настаивает она. Ее свободная рука покидает мои волосы и находит джинсы, стремясь продолжить то, что не дали сделать другой руке. Я легко хватаю ее другой рукой и отодвигаю обе ее ладони.

– Нет, Белла, – яростно произношу я. – Мы не будем делать это.

Наши сбившиеся дыхания заполняют тихую ванную. Она с трепетом смотрит на меня, ее тело смягчается против моего. Она больше не борется со мной, и в итоге я выпускаю ее руки. Она использует их, чтобы убрать волосы с лица, быстро кивая со смирением во взгляде и с чем-то еще, чего я совсем не могу разобрать… с успокоением? Облечением?

– Ладно, – соглашается она. – Какая комната моя?

Расслабившись, я веду ее по коридору в гостевую спальню, наблюдая, как она скользит внутрь.
– Я принесу тебе какую-нибудь одежду для сна, – говорю я.

Она подходит к двери, когда я возвращаюсь, и я кладу одежду прямо ей в руки. Она неуверенно наблюдает за мной, прикусывая нижнюю губу, как будто хочет что-то сказать, но сдерживается. Ее губы полные и раскрасневшиеся после наших яростных поцелуев, и я ощущаю тоску по ним.

Но она пьяна, и, несмотря на факт, что она буквально набросилась на меня, я не хочу делать что-то ненадлежащее. Я вновь практикую больше сдержанности, чем, думал, вообще существует в моем теле, воздерживаясь.

– Доброй ночи, Белла, – говорю я. Наклоняюсь вперед, чтобы поцеловать ее в щеку, и отправляюсь в свою спальню. Стена теперь между нами, а ее красивое тело на безопасном расстоянии от моего.

Перевод: Nato4ka & Rob♥Sten