2024-11-8

16

0

0

Следующие четыре дня прошли без происшествий. Я привыкала к стуку мадам Эсме в дверь в полседьмого утра. Привыкала к Лорен, вмешивающейся в наши разговоры со своими сварливыми комментариями, которые я училась игнорировать. Привыкала к быстрым командам мадам Кокс, да и выносливость моя постепенно росла. Привыкала к неприятной боли в животе, хотя в итоге поняла, что она проходит. Синяки бледнели. Я даже привыкала к постоянным взглядам окружающих. Вот они, правда, не проходили, несмотря на то, что ничего не случалось. Но одного мне не хватало.
Эдварда.
Я не видела его с того момента, как он увел от меня Таню в среду утром во время завтрака. В четверг я смотрела на дверь студии, но он не пришел. Я смотрела и в пятницу – все так же, ничего. На субботнем укороченном занятии он тоже не появился. Больше того, я не видела его ни в обеденном зале, ни в коридорах. Как будто он вообще исчез с лица земли.

Я уже задумывалась, не покинул ли он академию, не отправился ли учиться куда-нибудь еще. Без сомнения, было множество школ, которые приняли бы его. Это не заняло бы у него много времени. Он мог уже прямо сейчас быть в другой школе… а это значило, что я больше никогда его не увижу… никогда не смогу удовлетворить свой неподобающий интерес к нему…
Я пыталась приказать себе не думать о нем, ведь целью моего приезда сюда был балет, а Эдвард стоял у меня на пути. Но, конечно же, после того как я танцевала с ним во вторник, я знала, что никогда не станцую лучше, чем тогда, с Эдвардом Мэйсеном. И поэтому вряд ли могла запретить себе смотреть на дверь студии, гадая, придет ли он.
Я все еще не принимала участия в занятиях па-де-де. Правда, не то чтобы много потеряла из-за этого. Мадам Райт просто сидела на своем табурете – при этом швы на ее брюках выглядели так, будто готовы треснуть при малейшем движении, – и ничего не делала. Хотя ее гордость, похоже, была исцелена, она все равно не давала себе труда учить нас хоть чему-нибудь. Это больше напоминало повторение, а поскольку у всех было мало опыта в парном танце, заучивание не могло помочь добиться совершенства.

Анжела и Элиза день и ночь плакались, что им необходимо, чтобы Эдвард вернулся.
- Она бесполезна! Это Эдвард научил нас всему, - снова сказала Анжела, когда мы ужинали воскресным вечером.
Воскресенье было единственным выходным, так как в субботу утром у нас все же было три часа занятий. Сегодня Анжела, Элиза и Виолетта водили меня на большую прогулку по территории академии – от главных ворот к озеру и лесу в дальней части поместья. Некоторые студенты – те, что жили поблизости, – на воскресенье разъехались по домам, но Форкс был слишком далеко отсюда.
Кроме того, Эдвард держал всех в строгости, - добавила Элиза, откусывая от своей булочки. – А теперь Лорен не закрывает свой чертов рот.
- Лучше бы ты его не отпугивала, Белла, - сказала Виолетта. – Он всегда выглядел так сексуально, когда учил нас.
- Мы не знаем, в Белле ли причина, - возразила Анжела.
Виолетта улыбнулась.
- Ну, он был идеально пунктуален, пока Белла не появилась и не станцевала с ним.
- В любом случае, - заключила Анжела, - если он вскоре не появится, нам придется сказать мастеру Карлайлу, что он должен сменить нам преподавателей.

Зал внезапно затих, когда человек, которого Анжела только что упомянула, встал со своего места.
- Добрый вечер всем, - голос Карлайла прозвучал на весь зал. – С удовольствием объявляю, что в воскресенье, ровно через неделю, состоится прославленное ревю академии Force de la Beauté.
По залу пронеслось взволнованное перешептывание.
- Танцевальное ревю? – спросила я Элизу.
Она улыбалась, как полоумная.
- Скорее, танцевальное сражение. Курс против курса. Главные педагоги против выпускников и тому подобное.
- Программа шоу вскоре будет вывешена в вестибюле и классных комнатах, - Карлайл оглядел нас всех. – Готовьтесь быть побежденными, Mon amis. (Прим.пер.: с фр. Друзья мои)
Эммет Каллен и Джаспер Хэйл издали боевой клич за своим столом.
- Классно, отец! – крикнул Эммет.
Карлайл только рассмеялся:
- Все свободны.
Виолетта подпрыгнула, завизжав:
- О Господи! Это будет грандиозно!
- Знаю! – закричала Элиза, и они начали прыгать вместе.
Анжела улыбалась.
- Звучит как нечто внушительное, - заметила я.
Она кивнула.
- Так и есть.

Это подтвердилось на следующий день, когда мадам Кокс собрала нас вокруг себя после получаса упражнений у станка. Мы с Анжелой обменялись взглядами. Мадам Кокс не казалась склонной к длинным речам и групповым собраниям.
- А теперь вот что, - сказала она. - Мне сообщили, что Танцевальное ревю состоится в воскресенье.
Ученики явно стали слушать внимательнее. Мадам Кокс со значением приподняла бровь.
- Ученики мастера Родригеса побеждали этот класс четыре года подряд, - она позволила уголку своего рта приподняться в крошечном намеке на улыбку. – Мы не должны позволить им победить в пятый раз.
Виолетта завизжала и радостно захлопала в ладоши:
- Вперед, мадам Си! (Прим.пер.: фамилия мадам Кокс по-английски пишется Cox, то есть начинается с буквы C – си)
Улыбка мгновенно исчезла, уступив место обычному, почти сердитому, выражению лица преподавательницы.
- Держите себя в руках, мисс Прайс. Теперь вот что. У нас очень мало времени. От каждого из вас на весь остаток недели требуется абсолютная сосредоточенность, - она кивнула. – Отлично, я хочу, чтобы вы разделились на правую и левую половины, - она хлопнула в ладоши. – Поторапливайтесь! – Мы поспешили встать, как она сказала, пытаясь разделиться поровну. – Мисс Свон, а вы займете центральное положение. – Я остановилась на полпути.
- Центральное? – задохнулась я.
- Да, мисс Свон, - сказала она раздраженно, - и побыстрее, будьте любезны. – Мое сердце решило, что, пока я иду к центру студии, биться ему не обязательно. Уверена, что мое лицо приобрело насыщенный красный оттенок. – Итак, у нас будет три, самое большее, три с половиной минуты на сцене. Мы начинаем с соло мисс Свон в течение первых нескольких тактов, - мистер Вулстон, вступление, пожалуйста. – Пианист начал играть. Мелодия была бравурной, но местами робко затихала. Мои ноги хотели двигаться в такт, руки – взмыть вверх. Однако я подумала, что лучше этого не делать.

Когда прозвучали первые быстрые ноты, мадам Кокс прервала его.
- Так, здесь у нас вступают мисс Мэллори и мисс Вебер. Да, да, шаг вперед, теперь я хочу, чтобы вы встали по обе стороны от нее, так, очень хорошо, - Мы с Анджелой обменялись взглядами. Она взволнованно улыбнулась мне, явно одобряя то, что я буду солировать. – А в следующем такте выйдут еще пятеро, и так далее, и так далее. Я хочу, чтобы вы образовали перевернутый треугольник, - мои одноклассники продолжали присоединяться, разбираясь, где встать. – Хорошо, хорошо, правильно, и вот теперь мы начинаем наш общий танец.
Следующий час мы провели, снова и снова повторяя быстрый рисунок танца. Он включал так много пируэтов, что я просто чувствовала, как изнашивается атлас на моих пуантах.
- Вращаемся и сразу переходим в арабеск, и вниз, и шаг, и вверх, и три-четыре. Я хочу, чтобы ваши ноги были прямыми! – Капли пота выступили у меня на лбу, когда мы пересекли всю студию, делая пируэты, потом удержали очередной арабеск, опустились и снова вернулись к началу комбинации.

Только через полтора часа она наконец позволила нам сделать пятиминутный перерыв.
- Мисс Свон, подойдите, будьте любезны, - что ж, перерыв, похоже, был объявлен не для всех. Я подошла и встала перед мадам Кокс. Мои ноги ныли, пот градом стекал по спине. Я была рада, что снова могу носить свои открытые леотарды – в купальнике с рукавами такого рода тренировка стала бы просто адской. – Ваше соло будет начинаться с арабеска, который вы на днях так прекрасно держали, - сказала она мне. Ее не интересовало, хочу ли я это соло, я просто получила его.
- Арабеск? – не удержавшись, пролепетала я.
- Да, мисс Свон, - подтвердила она. – А теперь я научу вас вашим движениям, и вы должны будете репетировать их каждый час бодрствования до субботы. Понятно?
- Да, мадам, - кивнула я.
- Хорошо, значит, как я и сказала, вы начинаете с арабеска… - она жестом показала, что я должна сделать его. Я встала на пуанты, подняв отведенную назад левую ногу. – И держите на раз-два-три, а потом поднимаете руки… хорошо, теперь медленно назад и меняете ногу, дотронувшись носком до колена. И наклоняетесь влево, и держите… а теперь прямо в пируэт-пируэт-пируэт, и прыжок влево, потянуться влево и прыжок вправо, потянуться вправо, и назад, в центр, для выхода остальных. Сохраняйте третью позицию. Ладно, а теперь я хочу пройтись с вами немного по всей композиции. Итак, пока мисс Вебер и мисс Мэллори делают свои пируэты, думаю, вы будете выполнять couru на восемь счетов…
Ее наставления все продолжались. Я никогда до этого не получала соло, и теперь чрезвычайно беспокоилась, что мне ни за что не запомнить все эти шаги и некого будет попросить о помощи.
- Ладно, перерыв закончен, - объявила мадам Кокс. – Все в исходное положение для первого выхода! – Я поспешила обратно в центр «сцены» и попыталась вспомнить все, что она мне говорила. – И раз-два-три, и выходим-выходим-выходим-выходим! Продолжайте, да, и вверх на три-четыре-пять-шесть, а теперь направо, и…

- Я не чувствую ног, - простонала Элиза, плюхаясь на стул с тарелкой греческого салата в руках.
- Понимаю, что ты имеешь в виду, - отозвалась я, клюя носом над своей тарелкой с супом и пытаясь не уснуть. – Я никогда не знала, что в ногтях есть нервы.
- Белла! – то, что рядом кто-то позвал меня по имени, отчасти разбудило меня. Я недоуменно огляделась. Анжела, Виолетта и Элиза сидели вокруг меня. Я повернулась на стуле. Передо мной стояла похожая на эльфа миниатюрная девушка. Элис Брэндон. Вдобавок к тому, что я не ожидала увидеть ее здесь, меня удивил и ее наряд: белые колготки с красными гетрами и такой же красный леотард. В руке она держала пару красных пуантов в белый горошек.
- Э-э, привет, - ошеломленно ответила я.
- Ох, какая же я глупая, - сказала она, протягивая мне ухоженную руку. – Я Элис Брэндон, выдающаяся балетная модница и подруга этого последнего идиота, Эдварда Мэйсена, - она живо улыбнулась, и я ответила ей тем же. Она заражала своим настроением… Встав, я пожала ее руку. – Мне было так любопытно встретиться с тобой – потребовалось много времени, чтобы заставить Эдварда станцевать с кем-то кроме Тани, и ты обязательно должна рассказать мне, в чем твой секрет.
Я нахмурилась. Она это серьезно?
- Э-э…
Она снова улыбнулась.
- Он сбил тебя с толку? Господи, как будто все мы… - она покачала головой и перескочила на другую тему, хлопнув в ладоши, как будто что-то вспомнила. – Как бы то ни было, у меня для тебя сообщение от мадам Эсме. Она хочет, чтобы ты зашла к ней в кабинет после урока истории балета, так как ей нужно с тобой поговорить.
Я сдвинула брови. Зачем я могла понадобиться мадам Эсме?
- Она не сказала, по какому поводу? – спросила я у Элис. Та отрицательно покачала головой.
- Надеюсь, для чего-то хорошего, - сказала она. – Ты мне нравишься.

- Что ты здесь делаешь, Элли? – внезапно перед нами возникла высокая фигура парня. Он обеими руками обхватил Элис за талию.
- Джаз, - сказала Элис, глядя на него снизу вверх, - это Белла.
Джаспер Хэйл был даже выше, чем я думала. Чтобы хорошенько рассмотреть его симпатичное лицо, обрамленное светлыми волосами, мне пришлось запрокинуть голову.
- Здравствуй. – Я уловила русский акцент в его произношении. И улыбнулась ему. – Пошли, Элли, нам нужно на характерный танец.
- Мммм, - простонала она и положила голову ему на грудь, едва доставая макушкой до плеча. – Только не характерный!
- Да ладно, я же знаю, что ты знаешь, что тебе он нравится, - сказал он и поцеловал ее в макушку.
Она вздохнула.
- Я знаю, что ты знаешь, что это так, - и, выскользнув из объятий парня, взяла его за руку, а потом повернулась ко мне: - Приятно было познакомиться с тобой как следует, Белла, ты совсем не похожа на Таню и совершенно не такая, как о тебе говорят сплетницы. Увидимся!
- Пока, - ответила я, глядя, как она торопливо уходит, а Джаспер вышагивает рядом с ней.
Я снова опустилась на свое место.
- Подружилась со старшекурсниками, - пробормотала Анжела. – Это странный мир, правда?
- Чистая правда, Анж, чистая правда.

После истории балета я сделала так, как сказала мне Элли, направившись вниз, в прохладный вестибюль. Я прошла по коридору, где никогда не бывала раньше, миновала главную лестницу и двинулась дальше, поглядывая на таблички, прикрепленные к дверям. В самом конце коридора я обнаружила кабинет директора Карлайла Каллена. Рядом с его дверью была точно такая же, а на маленькой медной табличке было выгравировано: «Мадам Эсме Каллен, руководительница балета».
Я постучалась. Нервы просто звенели от напряжения.
- Войдите, - услышала я голос мадам Эсме. Я открыла дверь и оказалась в маленьком, но не тесном кабинете. Все здесь было отделано темным вишневым деревом, кроме застекленной двери, ведущей на веранду. Одно окно было приоткрыто, что позволяло легкому ветерку проникнуть в помещение. На стенах, оклеенных белыми обоями, было множество фотографий в рамках. Все это были фото артистов балета, снятых во время выполнения сложных поз или движений. Клянусь, я узнала мастера Карлайла и мадам Эсме по меньшей мере на нескольких снимках.
Вышеупомянутая мадам Эсме сидела за небольшим элегантным бюро. Рядом с ней стоял очень высокий парень. Не такой высокий, как Джаспер Хэйл, но выше, чем большинство ребят моего возраста. Его лицо было мрачным и каким-то одутловато-тусклым. Темно-русые волосы были подстрижены «под горшок» на добрый дюйм выше его серых глаз.
На нем была белоснежная футболка, заправленная в черное трико.
- Мисс Свон, - сказала мадам Эсме, - это мистер Питер Дэвидсон. Он согласился быть вашим партнером на уроках.
- Привет, - поздоровалась я, осматривая его с головы до ног. Так вот, значит, для чего меня сюда позвали, - чтобы я могла познакомиться со своим обратным билетом в ад па-де-де.
- Здравствуй, - ответил он, коротко улыбнувшись, а потом вновь уставился вниз.
- Мистер Дэвидсон – один из наших второкурсников, - объяснила мадам Эсме, как будто прочитав мои мысли. – У него большой опыт в парном танце.
- Хорошо, - ответила я. Это ничего не меняло к лучшему. Я не хотела заниматься па-де-де.
- Отлично, - сказала мадам Эсме, грациозно вставая и обходя вокруг своего письменного стола. – В таком случае я отпускаю вас на ваше первое совместное занятие, - она открыла перед нами дверь, и Питер вышел первым. Я последовала за ним. Не говоря ни слова, он быстро пошел вверх по лестнице. Мне было уже ясно, что я буду знать о нем даже меньше, чем знала о Майке, когда он впервые прикоснулся ко мне. Уверенность в его мастерстве меня совсем не успокаивала. Я ни с кем не хотела танцевать. Это так стесняло.

В молчании мы прошли по коридору. У дверей студии я глубоко вдохнула и вошла внутрь.
- Почему ты опоздала? – требовательно спросила мадам Райт, уже взгромоздившаяся на свой табурет. Сегодня ее бедра были стиснуты узкой юбкой цвета бургунди, которой соответствовал такой же жакет. Остальные ученики выполняли tour lent. Казалось, они занимались этим уже довольно долго. – Мой урок начался четверть часа назад.
- Прошу прощения, мадам, - сказала я. – Мне пришлось зайти к мадам Эсме, - я помедлила и посмотрела на Питера, который стоял, подняв подбородок, как будто его все это не касалось. – Это Питер Дэвидсон, мой новый партнер, - это прозвучало, как будто он был чем-то вроде причины моего опоздания.
Крошечные глазки мадам Райт осмотрели его, а он уважительно кивнул, сказав: «Мадам». Мне стало интересно, говорят ли так все второкурсники. Старшекурсники определенно вряд ли.
- Что ж, поторопитесь и займите ваши места. Вы уже достаточно помешали.
Я поспешила в сторонку, чтобы надеть свои пуанты. Питер ждал меня, стоя с ничего не выражающим лицом. Анжела перехватила мой взгляд с другой стороны студии. В ее глазах был немой вопрос по поводу Питера. «Позже», - одними губами сказала я ей.

Никогда еще надевание пуантов не занимало у меня так мало времени, несмотря на то, что я старалась замедлить процесс.
- И вверх на раз-два-три-четыре, и поворот-поворот-поворот, и вниз два-три-четыре. – Я осторожно встала. Питер немедленно положил руки мне на талию и сделал шаг вперед в точном соответствии со счетом мадам Райт. Я шагнула вместе с ним, вставая на пуанты и снова поднимая ногу в арабеск. Холодок страха пронизал меня. Это было то движение, при котором Майк причинил мне особенно сильную боль, когда чуть не задушил меня… я немедленно отступила назад, отталкивая руки Питера.
- Извини, - пробормотала я ему. Он ничего не сказал. И он не сделал ничего плохого. Я глубоко вздохнула.
- И носок, и шаг, и вверх два-три-четыре. – Я следовала счету, сумев на этот раз подняться. Я знала, что нахожусь не в лучшей форме. Мои руки были жесткими, нога сзади напряжена. Питер начал поворачивать меня. Мне ужасно не нравилось это ощущение – словно я не в состоянии была управлять собственным телом. Словно вынуждена была поручить это кому-то другому. Кому-то, кого я даже не знаю.
Я тяжело сглотнула, когда он повернул меня спиной вперед и позволил мне снова опустить ногу. Мне это очень не нравилось. Мы продолжили. К счастью, мы не потратили много времени на tour lent. Другие движения были такими же трудными. Мадам Эсме была права: Питер очень хорошо умел танцевать в паре. Он был терпелив со мной, позволяя мне останавливаться, когда я трусила, и никогда не держал меня слишком крепко. Но чего-то не хватало…
Я поняла это, когда мы по очереди исполняли связку, очень похожую на ту, что делали мы с Майком. Пока все остальные перешептывались между собой, ожидая, когда вызовут их группу, – на любом другом занятии, кроме уроков мадам Райт, мы не стали бы шептаться – Питер стоял один, вяло посматривая на танцующих.
- Большое спасибо за то, что ты делаешь это для меня, - поблагодарила я его.
Он невыразительно кивнул, толком не взглянув на меня, а потом повернулся, чтобы наблюдать за исполнителями.

Начала танцевать наша группа.
- Тандю наружу, потом courus, и джентльмены прыжок влево, дамы вправо, а потом шаг снова вместе и вверх, арабеск, держим на раз-два-три… - Именно тогда я взглянула в зеркало и увидела совершенно пустое выражение лица Питера. Оно оставалось точно таким же и когда он начал tour lent, поворачивая меня без малейшей искры в глазах. Потом я опустила ногу и приступила к следующей серии шагов. Было любопытно наблюдать за его лицом, когда он шел позади меня. Он следил за моими движениями, когда я выполняла вращения от него и снова к нему, но делал это только для того, чтобы вовремя меня поймать.
Мы закончили в позе, при которой моя нога была слегка согнута вокруг его торса. Выражение его лица не изменилось. Когда музыка прекратилась и я опустила ногу, он убрал руки с моей талии и снова ушел в конец очереди, как будто ничего не случилось.
Он был прав, ничего и не случилось. Мы исполнили последовательность балетных движений. Моей обязанностью было поднимать ноги и вставать на пуанты. Его – подставлять руки и поддерживать партнершу во время пируэтов и арабесков. Мы оба выполнили наши движения идеально… но никоим образом не как пара.

Я заправила выбившуюся прядь обратно в пучок и приготовилась снова сделать эту связку. Мне не удавалось окончательно заставить воспоминания о тех нескольких мгновениях с Эдвардом прекратить пробираться в мою голову. Танец с ним, само его присутствие окутывали меня, все движения казались такими плавными и идеальными… но я не могла думать о нем сейчас. В чем, ради всего святого, был смысл того, что он, похоже, не появится больше на занятиях? И даже если так, какое отношение это имеет ко мне? Ведь, по его же словам, он просто воспользовался моей помощью для демонстрации движений классу. Я попыталась выдохнуть, когда еще раз сделала courus назад. За последние дни я предавалась подобным мыслям очень часто, но так и не смогла прийти к какому-то решению. Я сознавала только, что мне необходимо понять его. И даже это вело к множеству странных вопросов.

Остаток урока тянулся медленно. Когда мадам Райт наконец оттолкнула свой табурет в угол и распустила нас, я скучала и была в недоумении в одно и то же время. У нас с Питером не было никаких проблем друг с другом. Технически мы неплохо работали в паре. Все движения получались, но никто из нас, казалось, не наслаждался танцем. Он не сказал ни слова, с тех пор как тихо поздоровался со мной в кабинете мадам Эсме. Но теперь я повернулась к нему.
- Спасибо, - поблагодарила я. – Должно быть, ты пропускаешь занятие для этого.
- Нет, ответил он, глядя под ноги.
- О, - сказала я. – Я думала, что у всех по шесть уроков.
Его губы тронула едва заметная улыбка.
- Я не считаю историю балета уроком.
Я ухмыльнулась.
- Я тоже. Это очень, очень скучно.
- Хм, - всего лишь пробормотал он и подождал пару секунд, чтобы убедиться, что я не собираюсь сказать еще что-нибудь, а потом ускользнул от меня в свободный уголок, чтобы переобуться.

Я оглянулась в поисках Анжелы.
Села рядом с ней.
- Он очень тихий, - заметила она, поглядывая на него. – Как ты его нашла?
- Это устроила мадам Эсме, - сказала я ей. – Он второкурсник.
Она подняла брови:
- Впечатляет! Мне показалось, что он выглядит гораздо лучше, чем любой из нас. Тебе следует выжать все из него и его опыта.
- Ой, ладно тебе! – Элиза отвлеклась от другого разговора и включилась в наш. – Белла танцевала с Эдвардом Мэйсеном, - она погрозила Анжеле пальцем. – Нечего даже и сравнивать.
Не желая развивать слишком много значащую для меня тему Эдварда, я быстро сменила предмет разговора.
- Ну и как устроено все это танцевальное ревю? Как мы узнаем, какой класс выступает первым?
Элиза снова заулыбалась, мой отвлекающий маневр явно сработал.
- Думаю, они бросают монету или что-то в этом роде, ну а мы прямо сейчас пойдем и посмотрим программу. Господи! – взвизгнула она. – Это будет великолепно!
Я засмеялась и позволила ей утащить меня.
В коридоре нас догнала Виолетта.
- Я считаю, что этот твой партнер довольно-таки милый, Белла, - сказала она. – Напомни, как его зовут?
- Питер Дэвидсон, - ответила я.
- Ты должна попытаться с ним поладить, - посоветовала она мне. – Его молчание было своего рода очаровательным.
Я нахмурилась.
- Хорошо.

Подойдя к лестнице, мы немедленно услышали шум в вестибюле. Элиза и Виолетта взвизгнули и побежали вниз по ступенькам. Мы с Анжелой последовали за ними с более… достойной скоростью.
В фойе была большая толпа из тех, кто спустился сюда сразу после урока. Некоторые заявляли, что их классы победят. Старшекурсники кричали о том, с какими педагогами они будут состязаться. Преподаватели стояли в сторонке, посмеиваясь между собой над творившимся перед ними хаосом.
Элиза, которая была немного шире в плечах, чем большинство балерин, проложила нам путь через толпу к доске объявлений. Мы внимательно просмотрели информацию, разыскивая свой класс. Долго искать не пришлось – мы выступали первыми. Меня охватило нервное возбуждение. Ведь это означало, что я буду открывать всё шоу. О Боже… но тут мое внимание привлекло что-то почти в самом низу страницы. Это были подписи старшекурсников, соревнующихся с педагогами. Сразу после имен директора Карлайла и руководительницы балета Эсме было аккуратно выведено:
«Эдвард Мэйсен и Таня Денали».
По моему позвоночнику пробежала нервная дрожь. Это был его почерк. Я знала это. Объявление было вывешено только сегодня… это означало, что он все еще здесь. Это означало, что Эдвард где-то в этом здании…
Эта мысль согрела меня больше, чем следовало бы. Эдвард не ушел, Эдвард еще здесь, он не уехал… не покинул меня.