На следующий день проснулась я поздно – комната была залита полуденным светом. Какое-то мгновение я не двигалась, наслаждаясь удобством и спокойствием в объятиях Эдварда. Его грудь мягко поднималась с каждым вздохом, сердце размеренно билось. В этот момент, когда я чувствовала его тепло и знала, что он здоров, что с ним всё в порядке – все не казалось мне таким уж безнадёжным.

Приподняв голову, я увидела, что он не спал, наблюдая за мной. Мягко улыбнувшись, я внимательно изучала его зеленые глаза – желая сохранить в своих воспоминаниях их точный оттенок.

Но у Эдварда были другие планы. Обхватив мое лицо ладонями, он притянул меня к себе для быстрого поцелуя. На этот раз я проигнорировала своё сбивчивое дыхание – в конце концов, у него были те же человеческие слабости, что и у меня – и нетерпеливо встретила его поцелуй.

Он перекатился, прижимая меня к кровати, и поцелуй стал более глубоким – его язык проник мне в рот. Жаркое дыхание смешалось, его грудь вздымалась над моей, и я беспомощно отвечала на его ласки. Мое тело подчинялось сердцу, которое признало в Эдварде свою истинную пару.

Когда он все-таки отстранился, чтобы сделать вдох, его глаза блестели, а пальцы продолжали ласкать мой подбородок.
- Прости, мне просто нужно было чувствовать, что ты рядом, – прошептал он, зарываясь пальцами в мои распущенные волосы, свободные, от ставших привычными, заколок и шпилек.

- Не извиняйся, – прошептала я в ответ, – я с удовольствием сделаю все, в чем ты нуждаешься.

- Ты делаешь это с такой легкостью, – улыбнулся он, мягко ероша мои волосы. Я с трудом удержалась от удовлетворённого мурлыкания.

- Я люблю тебя, – это, казалось, единственное, что я могла сказать в тот момент, но и этого было мало.

Он счастливо вздохнул и улыбнулся, уткнувшись носом в мою щеку.
- Ты не можешь представить, какие чувства эти три слова пробуждают во мне. Словно ничего не может быть полностью неправильным, пока ты любишь меня.

- Я понимаю это лучше, чем ты думаешь.

Мы лежали, обнявшись, еще несколько минут, пока мне не показалось, что нам уже пора вставать.

- Возможно, мне следует проведать твою мать, – предложила я. Не знаю, как долго не проявляются симптомы гриппа, но если она следующая…

- Она оценила бы это, – согласился Эдвард. – Я волнуюсь за нее… она выглядела такой потерянной прошлой ночью. Не знаю, как она придёт в себя. Мне надо как-то разобраться со всем этим, кроме того… подумать о бизнесе отца, всех его делах…

- Эй, эй, – прервала я, откидывая его волосы со лба, – не нагружай себя. Ты не можешь делать больше одной вещи одновременно, так что не надо беспокоиться обо всем сразу. Давай решать проблемы по мере их поступления, начнём с основных. Мы пропустили завтрак и обед. Я проведаю твою мать и организую нам что-нибудь поесть.

Он расслабленно засмеялся.
- Ты чудо, Белла. Как я жил без тебя всё это время?

- Я предполагаю, это - самая большая загадка вселенной, – поддразнила я, выскальзывая из его объятий и набрасывая на плечи махровый халат. – Одевайся и мой руки. Я буду ждать тебя внизу.

- Спасибо, Белла, – вздохнул он, с благодарной улыбкой.

- Не за что.

Быстро одевшись, я направилась в комнату Элизабет. Она еще спала, ее лицо осунулось после событий прошлой ночи. По-видимому, ей еще нужно время, чтобы отдохнуть. После того, как Эдвард однажды бросил меня, я прекрасно помнила, как утешающее безразлично это бессознательное состояние, если ты не хочешь оставаться в настоящем мире.

Внизу на кухне я нашла Мари, лежащую прямо на миске с картофелем, который она пыталась почистить.

- Ты вообще спала прошлой ночью? – спросила я, осторожно отодвигая нож, пока она не порезалась.

- Почти нет, – признала она. Хотя слуги придерживались принципа строгой субординации с хозяевами, то по отношению ко мне они считали это менее уместным, чему я определенно была рада.

- Тебе нужно поспать. Миссис Мейсен еще не проснулась. Давай я сегодня займусь готовкой. Если ты останешься в таком состоянии, лучше не станет.

- Вы уверены, мисс? Я знаю, вы нужны…

- Я действительно хочу помочь, прямо сейчас.

Мари колебалась еще мгновение, прежде чем встать из-за стола.
- О, спасибо тебе. Я должна признать, у меня были сомнения по поводу тебя. Но сейчас я рада, что ты здесь.

- Спасибо… наверное, – пробормотала я, и она поспешила из кухни. Оставшись одна, я попыталась сотворить обед из тех продуктов, что нашла. Едва не спалив дом, я подпортила несколько кастрюль, пытаясь приспособиться к готовке на огне той газовой плиты, что стояла здесь.

Эдвард пришёл на кухню, прежде чем я успела закончить.

- Ты готовишь? – удивлённо отметил он. – А где Мари?

- Я отправила ее спать. Боюсь, сегодня тебе придется довольствоваться моими кулинарными шедеврами, – я вручила ему тарелку жаренной картошки. – Извини, у меня ограниченны ресурсы.

- Все нормально, – рассмеялся он, – пахнет превосходно.

Оставив Эдварда наедине с едой, я приготовила поднос для Элизабет, не забыв поставить на него кружку чая. Некоторые считали чай успокоительным напитком.

Когда я вошла в комнату во второй раз, Элизабет пошевелилась, заморгав от яркого света. Она не сказала ни слова, но благодарно улыбнулась, когда я оставила поднос на ночном столике.

- Я не была уверена, голодны ли вы, – нервно сказала я, робко шагнув вперед и осторожно садясь на край кровати. – Я готовила сама, чтобы Мари могла поспать… надеюсь, вышло неплохо. Если вы хотите что-нибудь конкретное, пожалуйста, дайте мне знать. Я очень хочу помочь.

Элизабет улыбнулась, хотя улыбка не затронула глаз, и погладила мою руку.
- Ты хорошая девушка. Я думаю… мне лучше побыть одной сегодня. Мне трудно смириться с… с тем, что случилось. Знаю, что мне и спрашивать не надо, но ты позаботишься об Эдварде? Не думаю, что могу сейчас чем-то помочь ему… а ты, вот, можешь.

- Я сделаю все, что в моих силах, – пообещала я, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.

- Спасибо, – ее голос был хриплым, напряжённым и облегчённым одновременно.

Когда я спустилась вниз, Эдвард уже пообедал и ушел. Быстро поев, я отправилась искать его.

На первом этаже или в спальне я так и не обнаружила его. Оказывается, он был в кабинете отца, перебирал содержимое ящиков рабочего стола. Взгляд, что он поднял на меня глаза, был наполнен болью.

- Слуги позаботились обо всем неотложном, но все его вещи… Я не знаю, что сделать с половиной этих бумаг. Его завещание, его банковские счета… даже не представляю, где вся эта информация.

Аккуратно приблизившись, не желая задеть ровные стопки вокруг него, я прикоснулась к его лицу. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул.

- Помнишь, что я говорила? Не занимайся несколькими делами одновременно, – напомнила я, осматривая весь этот беспорядок. – Мы сделаем то, что можем: с чем-то разберемся сами, или найдем кого-нибудь, кто мог бы помочь. Возможно, Кар… доктор Каллен поможет нам. Он, по крайней мере, кое-что понимает в некоторых финансовых вопросах.

- Хорошо, – кивнул Эдвард, – ты поможешь мне?

- Конечно. Даже никогда не спрашивай об этом.

Оставшуюся часть дня мы провели на полу в кабинете, просматривая бумаги, бухгалтерские книги и все, что нашли. Мы обнаружили завещание его отца и информацию о банковских счетах, по которым, к облегчению Эдварда, было ясно, что они с матерью обеспечены. Время от времени мы натыкались и на другие вещи, не связанные с бизнесом – трубку его отца, нескладного слоника, которого Эдвард пытался вырезать после того, как они побывали в цирке. Я слушала истории Эдварда, рассказанные об этих предметах с особым вниманием – для него эти воспоминания были ещё слишком болезненны, а я впитывала рассказы о его детстве. К моменту, когда мы закончили, я чувствовала, что познакомилась с Эдвардом… снова.

Мари, слава богу, проснулась, чтобы приготовить ужин. Несмотря на то, что Эдвард хвалил мою стряпню, думаю, что никто не знал, как относится к моими блюдами. Про себя я называла это едой будущего. Той, с которой они никогда не познакомятся. Отнеся Элизабет её ужин, я нашла ее почти в том же состоянии, что и ранее. Станет ли она когда-нибудь как прежде радостной и дружелюбной… но внезапно, я осознала, что у неё попросту не будет времени, чтобы оправиться от боли. Думая об этом, я не смогла сдержать слез. К счастью, Эдвард не правильно истолковал мое состояние и не стал задавать вопросов.

Следующий день прошел примерно так же. Все утро мы вместе с Эдвардом продолжали разбирать вещи его отца. Натыкаясь на что-то непонятное нам, мы просто откладывали это в сторону, решив разобраться с найденным позже. После обеда мы пошли отдохнуть в гостиную. Элизабет наконец-то вышла из своей комнаты и ненадолго присоединилась к нам, но она почти всё время молчала, смотря в пустоту перед собой, хотя и держала в руках книгу. После ужина она вновь удалилась в свою комнату.

Эдварду, казалось, стало получше, но я не могла успокоиться, зная, что это всего лишь затишье перед бурей.

На следующее утро я проснулась оттого, что Эдвард вставал с кровати. Я потянула его обратно к себе.

- Я пойду, проведаю маму, – объяснил Эдвард, сжимая мою руку, – мне кажется… я должен делать что-то большее для нее.

- Нет, Эдвард, не вини себя, – немедленно возразила я. Привычка Эдварда всегда брать всю ответственность на себе, определенно, была его врожденной чертой. – Не думаю, что тут действительно что-то можно сделать. Ей просто нужно время

- Знаю, – несчастно признал он. – Я могу только представить, как это бывает, когда… хорошо, мне не понять. Возможно, дело в этом.

- То есть? – я села, наблюдая за тем, как он одевается. Мне нравились эти неуклюжие движения, которыми он одевал рубашку, и смешное балансирование, когда он натягивал брюки.

Прикусив губу, он задумчиво посмотрел на меня.
- Я говорил о потере любимого человека. Я не знаю, как повёл бы себя…

- О, – я резко вздохнула. – Понимаю, что ты имеешь в виду.

Он закончил застегивать пуговицы и улыбнулся мне.
- Увидимся внизу, когда ты будешь готова, – наклонившись над кроватью, Эдвард поцеловал меня. Я продлила поцелуй дольше, чем он рассчитывал, уверенно прижимаясь к его губам. Мне нужно было, чтобы он почувствовал, как сильно я люблю его – сегодня это казалось особенно важным… по некоторым причинам.

Когда он отстранился, на его лице сияла улыбка.
- Если каждое утро будет начинать так, я никогда не стану жаловаться.

Когда он ушёл, что-то камнем сдавило грудь, но я попыталась отмахнуться от этого чувства, зная, что стоит мне снова оказаться рядом с ним, всё нормализуется. Выбравшись из кровати, я как обычно потянулась к своему халату. Едва успев завязать его, я услышала крик Эдварда – пронзительный и безумный.

Мой желудок скрутило от понимания происходящего, и я бросилась на его зов. Эдвард находился в комнате своей матери, склонившись над кроватью. Каким-то образом она не проснулась от его крика, и я с ужасом поняла, что её лихорадит. Паника на лице Эдварда испугала меня.

- Я не знаю, что с ней делать, – прохрипел он. По его глазам я видела, он понял, что у нее та же болезнь, что сгубила его отца, знал, что он может потерять и ее. Я хотела успокоить его, но сейчас было не время.

- И я не знаю, – призналась я. – Возможно… нам следует отвезти ее в госпиталь?

Эдвард кивнул, пытаясь казаться спокойным, хотя я знала, что он далек от этого.
- Госпиталь. Верно, хорошая идея. Я… Я скажу слугам, они помогут мне отнести ее в машину, а ты пока можешь переодеться.

Кивнув, я убежала в комнату. Мои пальцы дрожали, пока я застёгивала пуговицы. Перед уходом я проверила карман, чтобы удостовериться, что кольца, которые я принесла из будущего, все еще со мной. Было бы жутко, если бы я потеряла хоть одно.

- Белла! – бросился ко мне Эдвард, как только я вышла из комнаты. – Мари тоже больна. Ханна помогает ей… Ты можешь пойти к ним? Я позабочусь о маме…

- Конечно, – согласилась я, несясь вниз по лестнице. Всё внутри похолодело. Я так боялась за Эдварда и его семью, что никогда не думала, что и слуги тоже могут заболеть. Слёзы горечи навернулись на глаза из-за сочувствия к женщине, с которой мы могли бы подружиться, но времени на эту новую боль уже не было.

Внизу, в комнате Мари, горничная Ханна укутывала её в шаль. Глаза бедной поварихи затуманились от лихорадки.

- Мы заберём её в госпиталь вместе с миссис Мейсен, – сказала я, протискиваясь в маленькую спальню, – можешь помочь мне?

Потребовались некоторые усилия, что бы привести почти бесчувственную Мари к автомобилю, где Эдвард уже устроил свою мать на заднем сидении. Сам он был крайне взволнован, сидя на водительском месте.

Мы устроили Мари на заднем сидении, и села рядом с Эдвардом. Он уже завел автомобиль, готовясь трогаться, и мы сорвались с места. Машина, к раздражению Эдварда, ехала не достаточно быстро, дорогу преграждали лошади с повозками, и похоронные процессии. Город, очевидно, был в панике. Всё это ужасало во сто крат сильнее любого когда-либо видимого мной монстра. Вампиры, по крайней мере, убивали быстро и безболезненно.

Около госпиталя толпились люди без признаков болезни. Поскольку некоторые из них умоляли мужчину, блокирующего дверь, открыть её, я поняла, что они пытались навестить родных.

- Мне жаль, но там слишком много народа, – сказал мужчина, покачав головой. – У нас уже заканчиваются кровати, здесь не хватит места для всех!

- Подожди здесь, – крикнул Эдвард, перекрывая шум толпы, прежде чем выскользнуть из машины. На мгновение я потеряла его из виду в этой толпе, но потом снова заметила. Он быстро и тихо сказал что-то мужчине у дверей, и его пропустили внутрь. Несколько минут спустя он вернулся с молодым, рыжеволосым доктором. Мне снова сказали подождать снаружи, пока Эдвард нес мать, а доктор Мари. Ни у одной из них уже не осталось сил, чтобы передвигаться самостоятельно. Это было душераздирающее зрелище – смотреть, как Эдвард пошатывается под весом тела матери. Он был намного слабее, чем я привыкла, это лишь подчеркивало его уязвимость.

Толпа разошлась почти мгновенно, как только люди в ней поняли, что мимо них проносят заразившихся гриппом. Некоторые прикрывали лица рукавами, словно это могло спасти их от заражения. Не знаю, почему они тогда считали, что находиться в госпитале среди больных людей будет более безопасно.

Через несколько долгих минут вернулся Эдвард. Я взволнованно посмотрела на его усталое побледневшее лицо.

- Они не позволят остаться с ней, – потерянно сказал он, – мне разрешили навещать ее раз в день, и все. Что если… Что если она…

- Мне так жаль, Эдвард, – прошептала я, обнимая его. – Но она сильная. Она справиться ради тебя.

- Надеюсь, ты права, – надломившимся голосом прошептал он мне в плечо. – Я не могу потерять и ее… тоже.

И мы сидели, обнявшись в тесном пространстве автомобиля, пока Эдвард выплакивал всю свою боль.