Деймон терпеливо ждал, пока Елена наконец-то выйдет из ванной комнаты. Ему нужно было рассказать все то, что он успел узнать касательно Стефана и его исчезновения. Про мотивы Клауса. Вампир схватил с кровати так полюбившегося ему плюшевого мишку и немного покрутил его в своих руках. Еще раз осмотрелся в комнате, звук льющейся воды все еще был слышан. Внезапно внимание мужчины привлекла небольшая коричневая книга, больше напоминающая ежедневник. Сальваторе плавно поднялся и подошел к окну, где как раз находилась находка. Аккуратно потянул за закладку и увидел знакомый подчерк. Чуть нахмурился, складывая в уме два и два. Так, книга в комнате Елены, каждая страница исписана ее подчерком. А это значит, что…
ЭТО ЕЕ ДНЕВНИК!
Первой его мыслью было вернуть все на свои места, но вампирское любопытство оказалось слишком сильным. Быстро перелистав несколько страниц, ночной хищник остановился где-то на середине рукописи. Его привлекло собственное имя, которое было начертано едва ли не на самом верху страницы.

Дорогой дневник, сегодня впервые после длительного перерыва я все же решилась написать кое-что. Потому что мне нужно выговориться, излить душу.

Деймон Сальваторе…
Наше с ним знакомство началось не самым обычным образом. Я прекрасно помню тот солнечный день, когда наконец-то нашла в себе смелость пойти к Стефану домой и поговорить о нас, перевести наши отношения на другой, более близкий (интимный) уровень. Не застав своего парня дома, я, однако, встретилась лицом к лицу с его братом. Старшим братом.
Первое, о чем я подумала, когда буквально налетела на высокую мужскую фигуру, это о том, что таких холодных глаз я никогда еще за свою жизнь не видела. Пронзительный серо-голубой взгляд неотрывно следил за мной, не отпускал ни на секунду. Еще тогда сердце мое запнулось на мгновение, словно бы предчувствовало те беды, что свалятся нам на головы, благодаря этому гостю. А он просто улыбнулся, наклонил голову набок и представился, совершенно не обращая никакого внимания на мои извинения. Проводил в гостиную, все не переставал говорить про бывшую Стефана – Кэтрин. Как-то странно усмехнулся при слове «смерть».
Но не успела я расспросить Деймона о той самой бывшей, как словно из воздуха возник Стефан. Никак не отреагировав на мое приветствие, он, не сводя своего нахмуренного взгляда со старшего брата, вежливо попросил меня уйти. А что мне оставалось в такой ситуации? Правильно, только покинуть их дом. Что, собственно, я и сделала. Правда, вопросов к Стефану стало гораздо больше. Меня постоянно не покидала мысль, что мой парень что-то мне недоговаривает. Скрывает от меня то, что может в корне поменять наши отношения. Стараясь изо всех сил выведать правду, я была целиком сосредоточена на Стефане, и упустила из вида, что моя подруга Кэролайн кардинально изменилась, стала более нервной и раздражительной. Нет, конечно же, она и раньше могла быть ужасно невыносимой, но с появлением в ее жизни Деймона она буквально превратилась в самую худшую версию самой себя.
А дальше началось просто какое-то сумасшествие. Моя до того момента спокойная жизнь превратилась в некий кошмарный сериал. Оказалось, что Стефан никто иной, как вампир, впрочем, как и его старший брат. И, кстати говоря, была укушена Деймоном Вики. И теперь нам всем приходилось постоянно быть начеку, лишь бы она ничего непоправимого не сделала. Стефан клялся, что поможет ей, но она все же вырвалась из-под его контроля. В итоге, на вечеринке, что устроила Кэролайн, я едва не лишилась единственного близкого человека – Джереми. Мой юный братец был слишком одержим своей любовью к Вики, чтобы обратить внимание на то, что девушка кардинально поменялась. Благо, рядом оказался Стефан, он смог спасти Джереми. Крикнул нам, чтобы мы укрылись.

Не получилось, мрачно усмехнулся Деймон, переворачивая страницу. Он ужасно хотел узнать, каким же его тогда видела сама Елена. Облизал губы в предвкушении и продолжил вчитываться в строки.

Но мы не успели. Вики швырнула меня в сторону, снова попытавшись убить моего брата. А в следующую секунду Стефан навсегда прекратил ее существование. Я кое-как поднялась с земли, морщась от боли в боку и плече и попросила Стефа увести отсюда своего брата. А сама осталась рядом с уже мертвой подругой.

Вампир на мгновенье прикрыл глаза, собираясь с силами. Его разрывало на части. Одна часть хотела узнать все подробности, а другая – мечтала искупить все свои ужасные поступки. Если бы только была такая возможность, горькая правда обожгла сильнее огня.

Стефан кому-то позвонил, а я никак не могла отвести своего взгляда от серого лица Вики. Правда, до тех пор, пока не услышала приближающиеся шаги. Медленно подняла голову и встретилась с безразличным взором Деймона. Задохнулась от гнева, резко подскочила на ноги, вновь нахмурившись от короткой боли в боку. Я тогда толкнула его (попыталась сделать ему так же больно, как и он мне), кричала о том, что это во всем виноват. Злость и обида лились через край, я еще никогда прежде не чувствовала себя такой растерянной и потерянной. Как мог приезд всего одного человека изменить жизни стольких людей? А Деймон просто отмахнулся от всех моих слов и сказал, что все это не столь важно. То, как я ненавидела его в тот миг, я больше никогда не смогу ненавидеть. То чувство было настолько сильным, настолько всепоглащающим, что у меня совершенно снесло все тормоза. Я замахнулась и со всей своей силой влепила ему пощечину. Никак не могла понять, как можно быть таким бессердечным, убивать людей направо и налево. Как можно быть таким монстром? Холодным, бездушным, желающим только чужой крови? Мечтающим только о том, чтобы удовлетворять собственные желания и не обращая внимания на то, что другие от такого отношения могут пострадать?

ВСЕ!

Деймон резко захлопнул дневник, и хотел было бережно положить его на место, как в комнату вошла Елена. Девушка держала в руке полотенце, улыбалась каким-то своим мыслям. Встретилась взглядом с ним и замерла, заметив в его руках свой дневник. Несколько секунд они оба стояли друг напротив друга, Елена явно пыталась найти подходящие слова, а Деймон мечтал о том, чтобы на шее Елены не висело украшение с вербеной. Тогда он бы с легкостью внушил ей какую-то глупость. Неважно что. Главное, чтобы она не помнила тот момент, когда он прочитал, хоть и не весь, ее дневник. Внезапно лицо девушки покраснело, она швырнула злосчастное полотенце прямо в лицо вампира, а следом быстро преодолела разделяющие их несколько метров, и выхватила дневник прямо из его рук. Что-то кричала о том, какой он засранец и мерзавец, как он надоел ей со своими выходками. А Деймон не мог оторвать своего взгляда от ее полных алых губ, с которых то и дело срывалось то или иное ругательство. От ее распущенных длинных каштановых волос, что шоколадной волной лежали на ее спине.
Но когда Елена захотела ударить его, он резко отреагировал, блокируя ее удар. Сковал обе девичьи руки своими, совершенно спокойно попросил прийти в себя. Наклонился непозволительно близко и зашептал ей в губы, едва не касаясь их. А так хотелось вкусить их вкус, ощутить наконец их тепло, утонуть в неповторимом аромате этой девушки.
Елена вся напряглась в его руках, словно стрела, что была готова сорваться в любой миг. Как пружина, сжатая до критического предела. Громко дышала прямо в его лицо, большие карие глаза искали что-то в его глазах. Вот на ее лице мелькнул испуг, когда Деймон крепче сжал свои руки вокруг ее локтей. Но она быстро справилась с собой, прикрыв на секунду глаза.
- Отпусти меня, - тихо произнесла Гилберт, чуть поворачивая голову влево. Словно не хотела смотреть на него, будто бы вновь вернулась к тому периоду своей жизни, когда она ненавидела его. Сальваторе опешил от того гадкого чувства, что пронзило все его существо.

Вина.

Она накрыла его с головой, будто бы волна. Нельзя спастись. Сердце пропустило удар, запнулось в грудной клетке. И вновь застучало, только уже не так уверенно. Каждый удар словно был скован чем-то невидимым. Вампир осторожно, не спеша ослабил свою хватку и сделал шаг назад. Елена, коротко всхлипнув, бросилась к окну и схватила дневник. Сделала глубокий вдох, поправила волосы. Прислонила дневник к своей груди и вдруг резко развернулась к нему. Искорки злости молниеносно разгорались вновь в ее глазах, огненное пламя было призвано сжечь его дотла. Девушка со всей своей силой впечатала свой собственный дневник прямо ему в солнечное сплетение, гордо посмотрела на опешившего вампира. На мгновенье убрала тетрадь, чтобы потом еще раз посильнее ударить его. С плохо скрываемым злорадством ткнула и в третий раз, приказывая прочитать еще разок.
- А что, Деймон? Я уверена, что ты не все успел прочитать! Или все же? – истерика у Елены лишь набирала обороты, а Сальваторе уже тоже начинал ощущать, как его злость поднимает голову. Не то, чтобы ее крики были не оправданы, но все же… Всегда должна быть граница. – Подлец кровожадный. Думаешь только о себе! Да тебе плевать на всех нас! И что-то я сомневаюсь, что и Стефана ты хочешь искать! – потемневшие карие глаза вновь обдали его волной злости. – Так хорошо, когда рядом нет никаких преград, да? Ну что ты молчишь, Деймон? Ты же на самом деле рад, что Клаус поработил твоего брата! Ненавижу, - горячо прошептала Елена, отшвыривая дневник куда-то в сторону. Тот издал глухой звук, ударившись о край комода. Плюхнулся на пол, сиротливо там и остался лежать.
- Замолчи! – тихо, но достаточно строго произнес Деймон, едва сдерживая себя. Все эти крики и претензии уже порядком достали его. Как бы хорошо он не относился к Елене, она не имела никакого права обвинять его в том, о чем не знала. – Замолчи, иначе…
- Иначе что? – она распалялась все больше, видимо, благополучно позабыв, что перед ней не обычный парень, а кровожадный вампир. – Что ты сделаешь, Деймон? – она обеими руками толкнула его в грудь.
- Хватит, - коротко бросил вампир и резко перекинул брыкающуюся девушку через свое плечо. Внес в ванную комнату и включил холодную воду. А в следующий миг засунул Елена прямо про ледяные струи. От ее визга у него на мгновенье даже уши заложило. Когда Гилберт начала стучать зубами от холода, он на всю мощь включил горячую воду и забрался к ней, растирая ее замерзшую кожу. Елена что-то силилась сказать, но, спустя несколько неудачных попыток, просто закрыла глаза и уткнулась лбом ему в плечо. Через пару мгновений Сальваторе неуверенно обнял ее за тонкую талию и притянул к себе, слыша, как громко бьется ее сердце. И понимая, что его так же неистово стучит в грудной клетке. И первый раз за последние сто сорок пять лет ощущал себя спокойным. Ему было тихо. Он словно оказался дома, когда ледяные ладошки Елены обхватили его торс и крепко сцепились за спиной.