- Значит, ты предпочитаешь кошачьих, - многозначительно заметил Эдвард с кривоватой улыбкой.

- Говорят, наши предпочтения отражают характер, - усмехнулась я. – Только вряд ли это сработало в моем случае. Человеком я была ужасно неуклюжим.

- Просто ты ни разу еще не пробовала пингвинов, - пошутил Эдвард, и я заливисто расхохоталась. За сегодня я смеялась чаще, чем за последние тридцать пять лет. А самое необычное, что этот смех был искренним, полной грудью, словно я все чаще чувствовала себя… просто счастливой.

Мы сидели на раскидистой ветке сосны, с высоты птичьего полета провожая закат и обозревая великолепие зимнего заповедного леса, за которым вдалеке начиналась цивилизация. Здесь было тихо и спокойно – было бы, если бы я так сильно не нервничала из-за близости Эдварда, прижимающегося ко мне плечом.

Отголоски охотничьего возбуждения еще пылали в моих венах разрушительным огнем: на несколько часов мы с Эдвардом, уступив инстинктам, из людей превратились в хищников. Прежде я никогда не считала охоту чем-то сексуальным, меня всегда обуревал стыд до нее и после нее. Но теперь, увидев Эдварда выслеживающим добычу… таким диким и целеустремленным, таким… необузданным, не обремененным человеческими привычками, я переменила свое мнение.

Было страшно и неловко отпустить себя рядом с парнем, который всегда ставил контроль во главу угла. Но, увидев, как он сам уступает жажде и превращается в беспощадного хищника, я расслабилась. Ничто раньше настолько не впечатляло меня, как картина Эдварда, настигающего оленя в неотвратимом броске и ломающего ему шею, пьющего кровь с выражением первозданной свирепости на лице. Если бы я могла спать, он наверняка бы начал сниться мне именно в этом образе: человеческая шелуха слетела, обнажая истинную природу, но она не отталкивала, а притягивала магнитом. Пробуждала страсть.

Здесь, на дереве, мы снова стали походить на людей, затеяв самую обычную беседу. Я не была уверена, что мне стоит подвергать себя такому риску, следовало прекратить заигрывать с судьбой и бежать домой, пока не поздно, пока я что-нибудь не наговорила лишнего, но предложение Эдварда выглядело почти… романтично: протянутая ладонь и ослепляющая улыбка. Как будто он в самом деле хотел провести со мной еще время, а не выполнял долг перед семьей. Это и разрешило мои сомнения.

В основном Эдвард расспрашивал меня о моей жизни, и я охотно рассказывала о ней, хотя никогда не была болтливой. Многое пришлось повторять, что-то – выдумывать, и я уже не надеялась, что Эдвард что-то вспомнит. Он воспринимал информацию обо мне как что-то новое, впервые услышанное. Я снова гадала, как так вышло, что целый год жизни Калленов исчез из их воспоминаний, а они этого даже не заметили?

- Скажи, с вами ничего необычного не происходило, когда вы переехали из Форкса в Канаду и потом в Итаку? – осторожно поинтересовалась я, пытаясь обнаружить зацепку. – Может, к вам заглядывали в гости Вольтури, например? – Это могло объяснить пробелы в памяти, вампиров с различными талантами у Вольтури хватало.

Но Эдвард воззрился на меня с большим изумлением.

- Из всех вопросов, которые ты могла задать о моей семье, ты выбрала этот? – пробормотал он недоуменно.

- Ну же, - поднажала я в нетерпении. – Я рассказала все о себе, а у тебя спрашиваю только это! Хотя бы попытайся вспомнить что-нибудь, выбивающееся из ряда вон!

Эдвард призадумался, уставившись на исчезающий в облаках пылающий край солнца, затем покачал головой.

- Мы вели самую обычную жизнь, никаких потрясений. С Вольтури знаком только Карлайл, и он расстался с ними очень давно. Никто из нас лично никогда с итальянцами не пересекался. Это ты хотела узнать?

Я понятия не имела, за что ухватиться, чтобы выяснить правду. Загадочное явление – вампирская амнезия – не находило разумного объяснения. О существовании мистических существ вроде ведьм, колдовством наводящих забвение, я не слышала. Врагов, способных так поступить с Калленами, и которых мне стоило сейчас опасаться, до сих пор не было видно. Но признаваться для меня в любом случае стало поздно – я уже слишком завралась.

Да и хотела ли я, чтобы Эдвард узнал, что однажды бросил меня? Что я стала ему не нужна, не интересна. Что все они предали меня и уехали, оставив меня с истекающим кровью сердцем. Стоило ли ворошить болезненное прошлое, если в настоящем все счастливы и спокойны? Я решила пока плыть по течению: может, жизнь сама подбросит мне нужный вариант.

- Где вы жили последние тридцать пять лет? – хрипло обронила я, меня опять охватила тоска, отступившая лишь на непродолжительное время. Солнце село, знаменуя окончание дня и нашего с Эдвардом почти романтического «свидания». Сумерки наползали мрачно и неумолимо, отбирая спонтанно возникшую радость от встречи и возвращая меня в беспросветную реальность одинокого существования. – Чем занимались? Было в вашей жизни что-то новое? Что-то неожиданное, несвойственное вампирам?

Эдвард снова посмотрел на меня странным взглядом, но не отмахнулся и начал неспешно рассказывать, делясь историями всех Калленов.

Ничего необычного в их жизнях не происходило, кроме того, что Роуз и Эммет все чаще жили отдельно, хоть и неподалеку. В каждый переезд они всегда снимали маленький дом на окраине или строили свой. Эммет устал учиться в школе и теперь работал, как самый обычный человек, выбирая разного рода профессии, от сантехника до водителя, - его контроль за годы значительно укрепился. Розали слишком ненавидела людей, чтобы стать частью общества, но зато обожала машины и посвящала им все свое время – покупала хлам и превращала в конфетку, втридорога продавая надоевшие модели, как только накатается.

Элис и Джаспер активно путешествовали, желая посмотреть мир – контроль Джаспера раньше этого не позволял. А с недавнего времени они переехали в город, в котором Элис родилась, и теперь все свое время проводили в его окрестностях, пытаясь воссоздать историю жизни Элис по крупицам. Поразительно, что в то время как все Каллены что-то забыли – хотя вампиры ничего никогда не забывают, это факт, - память Элис, всегда дремавшая, пробудилась и неожиданно подарила подсказку.

В размеренном и рутинном существовании Карлайла и Эсми не было никаких перемен, - завершил Эдвард свой недолгий рассказ. Как и в жизни самого Эдварда. Больничные коридоры, обустройство домашнего очага и бесконечная школа, - вот что составляло основу их бытия уже много десятков, а для кого-то и сотен, лет.

- И тебе никогда не хотелось… ну, влюбиться? – осмелилась спросить я, хотя это было совершенно не мое дело. – Наверное, тяжело жить среди трех счастливых пар, самому оставаясь бобылем?

- Ты права, - недоверчиво пробормотал он, нахмурившись, - сложно быть единственным одиночкой в семье. – Приподняв один уголок рта, он невесело усмехнулся: - Но еще сложнее представить отношения с женщиной, учитывая, что ее мысли всегда будут для меня как на ладони.

Прозвучало не как жалоба, а почти как комплимент, и я удивленно посмотрела на Эдварда, который тоже не отводил взгляда. Медленно его рука поднялась, пальцы осторожно поддели прядь моих волос и аккуратно убрали их за ухо. Лицо оставалось закрытой маской, а глаза внимательно наблюдали за моей реакцией. Сердце выдать меня не могло, и дыхание я контролировала, но это далось мне нелегко. Пора было уходить, пока я не увязла по уши в чувствах и вранье. Беги, Белла!

- Это потому, что тебе будет с ней скучно? – голос выдал мое неравнодушие, хриплый и колкий.

- Не только поэтому, - возразил он, моргнув и неохотно опустив руку. Отвернулся и тряхнул головой, выбрасывая из нее какие-то мысли. – Даже у самого добродушного человека внутренние монологи далеко не невинны. Что говорить о вампирах… Во всем мире я знаю только пятерых женщин, схожих со мной в мировоззрении, но одна из них замужем, две не проявляют ко мне интереса, а четвертая – та еще стерва.

- А пятая? – занервничала я, когда он замолчал.

Эдвард улыбнулся.

- Пятая – это ты, - бросил он на меня смешливый взгляд. – И я пока совсем тебя не знаю. Хотя весь день меня преследует необъяснимое чувство, будто я знаю тебя всю жизнь. Или, по крайней мере, не один сегодняшний день, а минимум несколько месяцев.

Смятение охватило меня, противоречивые эмоции смешались в запутанный клубок, от страха до надежды. Я была на грани того, чтобы во всем сознаться, но страшно боялась последствий: скепсиса или гнева со стороны Калленов, появления врага, который отнял их память, их внезапного побега в неизвестном направлении. И даже возвращения воспоминаний, после чего они поймут, почему я надоела им в прошлый раз, и снова решат бросить меня. Особенно Эдвард. Мне нравилось, как мы провели этот день и, хотя это было неправильным и опасным желанием, я хотела его повторения.

Не в силах справиться с охватившим меня беспорядком, я спрыгнула с дерева за секунду до того, как пальцы Эдварда вновь ко мне прикоснулись, и помчалась в сторону города. Хорошее время закончилось. Пришла пора вернуться в реальный мир.

Эдвард нагнал меня у машины, мимо которой я собиралась проскочить без остановки. Внезапно он вырос передо мной. Звук от нашего столкновения был похож на удар двух каменных глыб, и от неожиданности, что меня поймали в объятия, я испуганно вырвалась.

- Что случилось, Белла? – Эдвард был серьезен и напряжен, явно не собираясь отпускать меня без борьбы. – Я сделал что-то не так?

- Ты не причем, - я перевела дух, беря себя в руки. Через силу выдавила улыбку: - Прости, что убежала, не попрощавшись. Все в порядке, просто внезапно вспомнила кое-что важное.

- Садись, я отвезу тебя домой, - указал вампир на машину, но я покачала головой.

- Мне нужно побыть одной.

Мы смотрели друг на друга, и никто не собирался сдаваться.

- Белла, - сделал он шаг ко мне, осторожно протягивая руку, будто собирается схватить, если я рвану наутек, - объясни, что происходит. Ты ведешь себя так, словно я обидел тебя очень давно. Ты будто ждешь от меня чего-то - каких-то определенных слов, и то, что я их не произношу, тебя разочаровывает. Что я должен сказать или сделать, по-твоему? Чего я не знаю?

Значит, он заметил мою странную реакцию и даже сделал выводы – попавшие прямо в яблочко. Он только не знал первопричину моего поведения, а описал его верно. Мне нужно было бежать, если я не собиралась прямо сейчас рассказать правду. Лгать в глаза, когда меня практически уличили, я была бы не в силах.

- Извини, ладно? – примирительно подняла я ладони, изображая спокойное дружелюбие – по крайней мере, пыталась. – Мне, правда, пора. Тебе все показалось.

- Нет, так дело не пойдет, - нахмурился он, шаг за шагом сокращая расстояние между нами. Я пятилась от него, пока борт машины меня не остановил. Эдвард оказался непозволительно близко, глядя сверху вниз. – Белла, я всего лишь хочу понять, что происходит. Что ты скрываешь от меня? Я чувствую, что это касается не только тебя. Если бы это было личное, я бы не стал настаивать, но очевидно, что к этому имеем отношение все мы.

И снова в точку.

- Тебе так кажется лишь потому, что ты не можешь прочесть мои мысли, - попыталась я непринужденно усмехнуться, но вышла жалкая гримаса отчаяния.

- Откуда ты знала, что именно я – телепат? – мягко перечислил Эдвард мои проколы. – Наведаться к тебе мог кто угодно из нашей семьи. Как ты так быстро догадалась, что я не Эммет или не Джаспер? Кто такие Виктория, Лоран и Джеймс? Почему никто из нас их не знает, но зато они знают о нас практически все? У них что, были наши фотографии с подробным досье на каждого?

Мои мысли хаотически заметались, но не только паника мешала придумать правдоподобное объяснение – мешал Эдвард, руки которого опустились на машину с обеих сторон от меня, а лоб вдруг прижался к моему, обжигающе остро воскрешая образы из давно забытого прошлого. В таком положении я не могла не то, что ответить – я не могла даже думать.

- Пожалуйста, Белла, - попросил он, закрывая глаза. Его теплое дыхание овевало мое лицо и щекотало нос, лишая способности сопротивляться – впрочем, так и было задумано, судя по всему. - Мне нужно знать. Клянусь, ты можешь мне довериться: я тебя не обижу. И сохраню твой секрет, если пойму, что это необходимо.

Хотелось бы верить. Но один раз он уже не сдержал обещание. К тому же, я понятия не имела, с чего теперь начать.

- Что ты делаешь? - взмолилась я, когда его ладони окружили мое лицо и приподняли подбородок. Сил на какую-либо борьбу не осталось совсем: все, о чем я могла думать, это о его губах, о том, поцелует он меня или не осмелится.

- Сам не знаю, - прошептал он в растерянности. – Со мной такого еще не бывало, я никогда прежде не испытывал такого мучительного притяжения к женщине. Ты словно создана для меня, Белла. Можешь в это поверить? – Сладкое дыхание проникло в мой рот, вызывая головокружение и слабость, словно я снова превращалась в человека. – Я чувствую, что ты хочешь этого не меньше меня. Но если нет, только скажи, и я остановлюсь…

Если он остановится, то сделает мне еще больнее… Я не могла лгать, не в этом случае. Тело и разум предали меня, изнывая от потребности в этом прикосновении.

Эдвард кивнул, восприняв мое молчание за согласие, и в следующее мгновение мои губы оказались в плену.

Это было невыразимое ощущение, отличное от моих человеческих воспоминаний: губы Эдварда, не холодные и не твердые, а мягкие и теплые, нежно скользили по моим губам, выпрашивая ответа. Мои руки, живущие своей жизнью, оказались на мужских плечах, и я непроизвольно выгнулась вперед, чтобы прильнуть к сильному телу. Я словно вновь оказалась в новорожденном периоде и не могла контролировать свои порывы, с упоением, не думая о последствиях, отдавшись блаженству.

Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы Эдвард не контролировал себя так хорошо. Я была готова пойти до самого конца. Не волнуясь о том, что станет со мной завтра, сегодня я согласилась бы на все. Я не собиралась останавливаться!

Но мягкие губы оторвались, а руки нежно, но настойчиво меня оттолкнули, удерживая на расстоянии. Только лоб остался прижатым к моему лбу. Золотистые глаза распахнулись, наполненные теплом и удивлением, и призывом успокоиться. Дыхание Эдварда было учащенным, но ровным, а мое – прерывистым и болезненным, выдавая разочарование. Руки, которыми я хваталась за запястья вампира в попытке притянуть его обратно, безвольно упали по бокам.

- Ну вот, опять… Я все время причиняю тебе боль, что бы ни делал, - прошептал он, сосредоточенно за мной наблюдая, и я непроизвольно ссутулилась, потому что он вновь угадал верно. - Чем я расстроил тебя на этот раз, Белла?

- Ничем, - мрачно пробормотала я, опуская глаза и высвобождаясь из приятных, но сковывающих, как цепи, объятий, не дающих шанса сохранить секрет. – Мне пора.

- Почему? – крикнул он, когда я направилась в сторону леса, собираясь исчезнуть. – Ответь лишь на один вопрос!

Его голос всегда имел на меня неодолимое воздействие. Может, поэтому я снова остановилась и посмотрела на вампира. Или, может, я хотела, чтобы меня, наконец, раскрыли? Ждала этого с ужасом, но и с надеждой.

- Почему ты здесь? – бархатный баритон проникал в самое сердце, а глаза пронизывали насквозь. – Зачем ты приехала в Арлингтон?

Что ж, это был не самый страшный вопрос, и на него я вполне могла ответить честно.

- Я хотела присоединиться к вашей семье. Потому что не могла больше оставаться одна.

Напряженные черты лица вампира немного смягчились.

- Тогда почему избегаешь нас?

- Это уже второй вопрос, - проворчала я.

- Ответь, - настоял он слегка раздраженно.

Я взглянула на темнеющее синее небо, потому что прекрасный вид Эдварда у машины отвлекал меня, отнимая контроль. Когда я заговорила, то была осторожной в словах, стараясь быть искренней, насколько это возможно, но умолчать о конкретных деталях.

- При встрече я ожидала совсем другого. Некоторые ваши… особенности, о которых я не знала, делают... невозможным мое присоединение к вашей семье, и я пока не представляю, как это исправить.

- Какие особенности? – нахмурился он.

- Это уже третий вопрос, - ухмыльнулась я, не собираясь на сей раз уступать давлению. – Давай на этом остановимся, Эдвард. Просто прими тот факт, что мне нужно время. И передай Эсми мои извинения – я не хотела, чтобы она переживала из-за моего неадекватного поведения.

- Сама ей скажи, - предложил вампир, заставив меня недоверчиво поморщиться. Он снова попытался приблизиться, но я стала отходить, и он хмуро остановился. Его глаза излучали почти мольбу, смешанную с непониманием и досадой. – Послушай, Белла, нет проблемы, с которой нельзя справиться. Я уверен, если ты озвучишь Карлайлу и остальным свои надежды и опасения, мы сможем сообща найти решение. Твое желание… не так уж и неосуществимо.

Ах, как приятно было услышать подобные слова: Эдвард впрямую заявил о том, что как минимум он будет рад видеть меня членом клана. Но что касается остальных… то я не думала, что все они будут настолько же доверчивы и добросердечны.

- Думаешь, у меня есть шанс? – улыбнулась я, всей душой желая поверить в то, что мечта может исполниться так легко и просто.

Как обычно, Каллены усядутся за стол переговоров и будут голосовать. Карлайл и Эсми, скорее всего, примут меня без долгих колебаний, хотя бы на испытательный срок. Розали будет категорически против, и Эммет поддержит ее, тем более что теперь совсем меня не знает. Джаспер слишком печется о безопасности Элис, поэтому встанет на сторону Розали, по крайней мере пока не узнает меня лучше, а на это могут уйти месяцы, годы. Эдвард только что дал понять, что будет за.

Трое на трое. Значит, все будет зависеть от Элис, от того, что она увидит в будущем. Все будут смотреть на нее и поступят так, как она скажет.

Я могла бы сильно не беспокоиться за решение бывшей подруги: вряд ли она предскажет угрозу с моей стороны, ведь я любила Калленов и не собиралась вредить им. Но что если я принесу опасность семье опосредованно? Что если мое появление вызовет в будущем какую-то катастрофу, связанную с вампирской амнезией? Кто-то же ведь пожелал, чтобы они меня забыли. Если будущее окажется темным и мрачным из-за моего присоединения, Элис не станет рисковать всеми.

- Не узнаешь, пока не попробуешь, - уговаривал меня тем временем Эдвард, жаждущий побыстрее разобраться с моей раздражающей тайной. Я знала этот его взгляд, помнила из своей человеческой жизни: его бесила недоступность моих мыслей, невозможность просчитать наперед мою реакцию. Не нравились неопределенность и хаос.

Но когда он получит все ответы, я снова стану ему не нужна… Я ему интересна, только пока полна загадок, которые мучают его разум…

- Ну же, Белла, поехали со мной. Я предлагаю нам всем просто сесть и поговорить! Никто тебя не укусит! – теперь он проявлял очевидное нетерпение. И когда я немедленно не согласилась, рассердился: – Нельзя вот так ворваться в нашу жизнь и озадачить множеством вопросов без ответов. Ты же видишь: мы живем не так, как другие вампиры, и нам приходится быть вдвойне осторожными с себе подобными. Для этого у нас есть таланты, которые обеспечивают безопасность. И которые совсем не работают с тобой! Ты просишь довериться тебе и дать время просто так, без объяснения причин. – Он перевел дух, покачивая головой: - Этот разговор нельзя больше откладывать. Ты перевернула вверх дном наше спокойное существование и не можешь дальше замалчивать то, что скрываешь!

Это была длинная и горячая речь. Эдвард даже вышел из себя: его грудь вздымалась от возмущения, глаза горели. Таким живым я никогда его не видела. Ну, может, было пару раз: когда он хотел убить насильников в Порт-Анджелесе и когда на меня напал Джеймс, но даже и тогда он сдерживался. Сейчас у него не было для этого причины: я больше не была слабым человечком, которого надо от всего оберегать.

Сильные эмоции увеличили его привлекательность в несколько раз, и это было для меня сигналом бежать: прикосновение его мягких губ все еще пылало на моих губах ярким напоминанием о его недавней нежности… и о старом предательстве. Я не могла ему верить, не должна была поддаваться. Мне нужен был новый план.

- Может, в другой раз, - вежливо попросила я дать мне отсрочку – мне нужно было найти новое оправдание своему молчанию или придумать, что рассказать из правды.

- Когда? – потребовал Эдвард, уже не скрывая досады из-за задержки. – Пожалуйста, не заставляй меня ждать дольше нескольких часов. Это и так будут самые мучительные часы в моей вечности.

Почему его так это беспокоит? Только потому, что я скрываю что-то, а Эдвард терпеть не может не знать ответов? Увы, даже если я приду навестить Калленов, необязательно сразу начну болтать. Вполне возможно, что им и дальше придется самим выдумывать объяснения моим странным реакциям на их слова. Не ухудшит ли это наши и так начавшиеся неудачно отношения?

- Эдвард, у меня работа, - напомнила я устало.

- Мы оба знаем, что ты сделаешь ее задолго до утра.

Он был прав. Я выдумывала отмазки.

- Никто меня не приглашал…

- Я только что пригласил тебя!

Мы смотрели друг на друга в безмолвном противостоянии. Он не хотел уступать, но и я не собиралась сдаваться.

- Я мог бы и заставить, - вдруг склонил он голову с кривоватой ухмылкой, оценивая мои физические возможности.

Я прищурилась: он же несерьезно.

- Ты не поступишь со мной так, - небрежно фыркнула я.

- Откуда ты знаешь? – медленно прорычал он сквозь зубы, стараясь выглядеть устрашающе, но я действительно знала его слишком хорошо, чтобы по-настоящему испугаться.

- Ты не такой, Эдвард. Ты не станешь меня принуждать.

Теперь прищурился он. Смотрел на меня, как будто решаясь разрушить мое хорошее впечатление о нем. Я бегло обвела взглядом окрестности, выбирая наилучшее направление для побега, если он осуществит свою угрозу, и Эдвард снисходительно усмехнулся.

- Я быстрее и сильнее тебя, Белла, и я притащу тебя обратно, - буквально повторил он свою фразу из прошлого, когда однажды, будучи еще слабым человечком, я так же отказывалась садиться в его машину. Тогда у меня не было ни единого шанса, но сейчас…

Мурашки побежали по моему позвоночнику, когда я представила наше маленькое сражение. В котором я неизбежно проиграю превосходящей мужской силе, но наверняка доставлю вампиру много хлопот. Будет забавно посмотреть, каким образом Эдвард собирается удерживать меня в машине до прибытия. Или он понесет меня до дома на плече, как доисторический человек?

Внезапно в его кармане зазвонил сотовый телефон, предотвращая ссору. Ни на секунду не отрывая пристального взгляда от моих глаз, Эдвард поднес трубку к уху.

- Да?

- Эдвард! – Я узнала голос Элис. Она говорила на моей предельной слышимости, стараясь быть тихой, но кое-что я все-таки уловила. Она сообщила, что только что приехала, и просила Эдварда любой ценой привести меня к ним домой.

В холодной груди затеплилась крохотная надежда, что Элис меня помнит! И я поняла, что Эдварду не придется меня принуждать: я поеду сама.

Под его удивленным взглядом, еще до того как разговор был окончен, я прошествовала мимо и устроилась на пассажирском сидении.

_________________________

От автора: Если у вас есть желание поделиться мыслями после прочтения, то я всегда рада вашим комментариям здесь, под статьей, и на ФОРУМЕ