Я открыла глаза, понимая, что лежала на мягком матраце кровати Колина, а рядом со мной, откинувшись на подушки, сидела Матильда. Она беспорядочно переключала каналы, глядя в широкий плазменный экран, расположенный справа от камина, рядом с моим портретом. Рефлекторно я потянулась, проверяя, все ли кости целы, и удовлетворенно улыбнулась, когда не ощутила боли. Обычно в вампирских разборках я страдаю больше всех.
- Эй, ну наконец-то! – обрадовалась вампирша, откидывая пульт в сторону и концентрируя все внимание на мне. – Ты как? Голова ещё кружится?
Я прислушалась к себе, затем отрицательно покачала головой. Тогда она взяла с тумбочки несколько приготовленных заранее таблеток и протянула их мне со стаканом воды.
- Выпей, – приказала она и добавила, когда я недовольно скривилась: – Приказ Хлои. Не знаю как ты, но я с этой рыжей не намерена ссориться в канун полнолуния.
С недовольным вздохом я выпила горькие таблетки, отдавая назад пустой стакан.
- Где все? Праздник закончился? – уныло поинтересовалась я, переводя взгляд на экран телевизора, где шло какое-то танцевальное шоу.
Вампирша хмыкнула, взмахнув в воздухе руками, словно иначе не могла сдержать себя.
- Колин услышал твои мысли, твою идею с убийством всех, кто привязан к Бартоломею, – с хищной улыбкой поделилась она. – Теперь все вампиры усердно прорабатывают свои генеалогические древа, выясняя, не было ли у них в роду никого, идущего от него.
Я усмехнулась, представляя Королей и Королев, рисующих за столами в главной зале разноцветными карандашами и фломастерами.
Матильда замолчала, задумавшись над чем-то, о чем не решалась спросить.
- Что? – недоуменно поинтересовалась я, не в силах играть в молчанку, учитывая, что читать её мысли я не могла просто коснувшись.
Она смутилась, будто точно не была уверена в том, что стоит начинать этот разговор.
- То, что Франциск показал Александру, – осторожно спросила она, видя, как я напряглась. – Что это было?
Я смерила её долгим изучающим взглядом, пытаясь понять, зачем ей нужен был ответ на этот вопрос.
- Это личное, – ответила я. – Не думаю, что вообще должна была это видеть…
Матильда замолчала, но взгляд её не стал спокойнее. Почему-то для вампирши было очень важно об этом услышать.
- Просто, – неуверенно начала она, – Колин очень разозлился, когда увидел это. Я просто хотела понимать…
Я отвела взгляд, а она замолчала. Не только я ревновала белобрысого к ней, но и она ревновала его ко мне. Вот только если для меня он был бывшим любовником, мужчиной, к которому остались нежные теплые чувства, то её любовь была чистой и искренней, а главное страстной. Впервые я ощутила это, когда коснулась её ещё в амплуа человека, при нашей первой встрече. Уже тогда она завидовала тому, что у меня был он. Неудивительно, что после моего исчезновения они сблизились – такие мужчины как Колин на дороге не валяются.
- Алекс мечтал о нашей близости, – призналась я. – Колин просто вступился за мою благодетель.
Матильда кивнула головой, прикусив губу так, что показались её вампирские клыки. Это странно, учитывая, что она была уже достаточно стара, чтобы уметь контролировать их появление. Должно быть, мое откровение её расстроило. Мне этого не хотелось, ведь она была добра ко мне, но и лгать ей я не собиралась. Не этому меня учили родители.
- Колин реагировал как безумный ревнивец, но никак не рыцарь в сияющих доспехах, вступившийся за честь девушки, – признала она, тоже отводя взгляд. Затем грустно хмыкнула, отчего её карие глаза покраснели от кровавых слез. – Я просто чувствую, что теряю его, понимаешь? Я так боюсь, что ты можешь передумать и остаться здесь. С ним.
А вот это уже было той частью её души, благодаря которой я только лишний раз убедилась, что она действительно хороший человек, какой я её и считала. И, если отбросить все мои собственнические замашки, нужно признать, что она была куда лучшей кандидатурой для Колина Джонса, чем когда-либо являлась я. Она никогда бы его не предала, предпочтя умереть, чем покинуть его по собственной воле.
- Эй, – позвала я, заставляя её посмотреть на меня. Если она не побоялась открыть мне свое сердце, то сделать то же самое для нее, было меньшим, что я могла. – Ты посмотри, как он смотрит на тебя, глупая! Колин влюблен в тебя – это видно невооруженным глазом.
Вампирша растеряно посмотрела на меня, словно решая, верить мне или нет.
- Но на тебя он тоже так смотрит, – укоризненно добавила она.
- Но со мной у него нет будущего, и мы уже обо всем договорились. Я уйду сразу после того, как мы одержим победу. Или умру в процессе, учитывая, как много сил мне понадобится, чтобы осуществить задуманное.
Признав очевидное, я даже немного расслабилась. Главным для меня было успеть достаточно ослабить Бартоломея, чтобы Колин смог его убить; остальное – как получится.
- Мне бы не хотелось, чтобы ты умерла, Ева МакКалистер, – призналась Матильда, потерев опухшие глаза. – Но если это будет единственный для меня способ удержать Колина, не думаю, что не попытаюсь лично отнять твою жизнь.
Я улыбнулась, видя замечательный выход для нас обеих.
- Давай тогда договоримся так, – предложила я, беря вампиршу за руку, – если я переживу битву, и мы уничтожим Бартоломея и его пешек, ты сделаешь так, чтобы я погибла, но не обратилась в вампира.
Матильда опешила от моих слов.
- Ты серьезно? – воскликнула она, осознав, что я вовсе не шучу. – Ты все время говорила о том, что уйдешь, но смерть?..
Я посмотрела ей прямо в глаза и со всей серьезностью попыталась донести до неё все то, о чем говорила.
- Как только умрут Бартоломей, Брайан, Мэри и Товальт, меня больше ничего не будет здесь держать, – признала я. – Моя семья ждет меня на том свете. Думаешь, я планирую остаться?
Матильда закивала головой, словно китайский болванчик.
- А Колин знает об этом? – ошарашено спросила она, все еще не веря своим ушам.
- Да, это было частью нашей сделки, – заверила я.
Вампирша все ещё пребывала в шоке от услышанного, до конца не веря в правдивость моих слов, когда дверь распахнулась, и в комнату вошел наш общий мужчина. Колин выглядел заметно уставшим, но его зеленые глаза горели самодовольством, оттого, что все прошло даже лучше, чем мы планировали. Да кого я обманываю!? Все прошло так, как мы не могли и мечтать. Вампиры единогласно встали на нашу сторону, что просто не могло не радовать, учитывая, с каким настроением они сюда пришли. Однако, глядя на вампира, я видела, что его что-то волнует.
- Ты как? – первым успел поинтересоваться Джонс, окидывая меня изучающим взглядом. – Это действительно отбирает так много сил?
Я выгнула бровь, взглянув на него с улыбкой.
- Нет. Мне просто нравится падать в обморок, – с сарказмом заметила я, глядя на него с нескрываемым весельем. От одной лишь мысли, что наш план может сработать, я воодушевилась и приободрилась, поскольку впервые действительно поверила в то, что мы можем победить.
- Я рад, что тебе весело, – с усталой улыбкой заметил вампир.
Наши взгляды пересеклись, и я вновь подметила то едва заметное беспокойство в изумрудных глазах, которое он пытался скрыть за своими натянутыми щитами.
- Это сложно в эмоциональном плане, – призналась я. – К тому же, я была не готова. С Бартоломеем я буду знать, чего ожидать, просто нужно немного потренироваться.
Колин задумчиво кивнул, обдумывая мои слова.
- Не думаю, что у вас будет так уж много добровольцев, – заметил вампир. – Франциска до сих пор бьет нервная дрожь.
Я улыбнулась, довольная тем, что смогла сделать. Нет, я вовсе не хотела навредить милому вампирчику, с которым недавно познакомилась, но если мы смогли испугать его, не раз пережившего воздействие дара моего нового союзника, что говорить о Бартоломее? Была бы моя воля, я бы прямо сейчас отправилась в то чертово ущелье и попыталась осуществить наш план. Но теперь я не принимала решений, тем более таких необдуманных. Главным у нас был Джонс, а я все ещё намеревалась быть хорошей послушной девочкой в его руках и воле.
- Я готова тренироваться даже на кошечках, – пошутила я, но хмурый взгляд изумрудных глаз заставил мою улыбку померкнуть. – Да что такое? – не выдержала я, сев на кровати так, чтобы иметь возможность в любой момент с неё вскочить. – У нас же теперь есть план! А ты выглядишь так, будто отравленной крови напился!
Вампир уныло улыбнулся моему комментарию, одаривая меня быстрым взглядом.
- Я хотел поговорить кое о чем, – сдержанно начал он, глядя на свою вампиршу. – Нэтали, оставь нас. Этот разговор должен остаться между нами.
Матильда предупредительно оглянулась на меня, словно спрашивая, все ли я помню из нашего разговора, и выскочила из комнаты с вампирской скоростью, громко хлопнув за собой дверью. Скорее всего, Джонсу потом придется долго объясняться за такое поведение и допущенную грубость. По крайней мере, я бы спросила с него по полной.
- Зря ты так, – мягко сказала я, свесив ноги с кровати.
Вампир сел в глубокое кожаное кресло, стоящее напротив кровати, и спрятал лицо в ладони, устало потерев глаза.
- Я хотел спросить тебя о том, что произошло, когда ты прикоснулась к Александру.
Мои губы приоткрылись, словно я хотела быстро что-то ответить, но тут же сомкнулись, поскольку я не знала, что именно могла ему сказать. Почему-то то, что я видела, заставило меня смутиться, хотя это была просто фантазия мужчины о понравившейся ему женщине. Я видела тысячи подобных картинок в головах других мужчин, когда случайно считывала их мысли, но не одна из них не заставила меня чувствовать себя так, как я почувствовала с этим вампиром. Слишком интимно. Слишком лично.
- Что именно ты не понял из увиденного, окончательно смутившись, спросила я, чувствуя, как начинают пылать мои щеки. Мои щеки! Я, черт возьми, ребенка родила от другого мужчины! Почему же я краснею, когда говорю с Джонсом о сексе?
Колин хмыкнул, отнимая руки от лица.
- На самом деле я не увидел ничего, потому что ты закрылась от меня щитами, хотя обещала этого не делать! - прорычал вампир, слегка подавшись вперед, скорее рефлекторно, чем желая напугать.
Я резко выдохнула, эмоционально взмахнув руками в воздухе.
- Да ничего я не закрывалась щитами! – гневно возразила я.
Колин сверлил меня обвиняющим взглядом; я же, убежденная в своей правоте, скрестила руки на груди.
- Ты закрылась от меня, Ева, – уже спокойнее, но безапелляционно заявил он.
Это заставило меня задуматься, поскольку врать Колину не было никакого смысла. Перед глазами тут же всплыло воспоминание того, как я подошла к Александру, прикоснулась к его лицу. Словно я вновь оказалась там, почувствовав, как защекотали его темные волосы мою руку. А затем перед глазами пронеслось то самое желание, что овладело им. Я, счастливая и беззаботная в его руках, смеющаяся над чем-то, что он шепчет в мою шею. Затем целует. Страстно, дико, будто никого не целовал уже очень долгое время. И вновь мой собственный смех звенит в моих ушах, когда он переворачивает нас так, чтобы я оказалась сверху.
- Ты снова закрылась, – напряженным голосом заметил вампир. – И ты улыбаешься.
Я резко распахнула глаза, замотав головой, словно пыталась выкинуть оттуда все мысли. А потом ощутила свои щиты, защищающие меня от него. Неужели я действительно закрылась от него? Мои щеки запылали сильнее, что явно не сулило ничего хорошего, поскольку глаза вампира сузились, изучая мое лицо.
- Говори, – приказал он, подавшись вперед в своем кресле.
Это было так глупо! Зачем я закрывалась от него щитами? Это же просто мужская фантазия, которая по сути ничего не значит. Или значит?
- Не злись, наверное, это просто рефлексы, – попыталась успокоить я нас обоих. – Просто он думал о… о кровати и… и…
- Он что, спать хотел? – с иронией предположил вампир, бросив на меня насмешливый взгляд, но замер секундой позже, осознав, что именно я пытаюсь сказать.
Его лицо стало холодным и непроницаемым, словно он надел одну из этих своих любимых масок, срывающих все его эмоции. Я отвела взгляд в сторону, не зная, что ещё добавить.
- Это просто его фантазия, – вновь попыталась я разрядить обстановку, но молчание, повисшее в воздухе, напрягало обоих. Оно давило и пугало, но я не могла заставить себя произнести больше ни слова.
Колин хмыкнул, словно вспомнил какую-то шутку.
- Это самое худшее, что только могло произойти, но кого я обманываю? С тобой всегда так, Ева МакКалистер!
Его повышенный тон очень удивил меня, поскольку никогда раньше Колин не разговаривал со мной подобным образом. А ещё меня искренне поразило то, что он озвучил, будто все проблемы в его жизни возникали только из-за меня. Раньше я думала, он этого не замечал, и это были лишь мои страхи, которые я сама себе навыдумывала.
Мне стало нестерпимо обидно, так, что я рефлекторно обхватила руками плечи и притянуть колени к груди, защищаясь.
- Да ты хоть представляешь, что будет, если он решит забрать тебя? – уже тихо поинтересовался вампир, поднявшись из кресла и присев на край кровати рядом со мной. Мы не соприкасались даже одеждой, но его голос эхом звучал во мне через нашу связь, что позволяло мне прочувствовать все эмоции, что он в него вкладывал.
- Он не решит, он обещал сражаться вместе с нами, – возразила я, помня обещание, которое дал Александр. И пускай я мало его знала, но он не выглядел как тот, кто может не сдержать данного им слова.
Колин закрыл глаза и схватил мою руку своими длинными тонкими пальцами, продолжая смотреть только перед собой.
- Александра не просто так все боятся, Ева, – возразил вампир. – Его создатель был членом Совета, одним из самых первых - основателей. Он создал его себе подобным и обучил таким вещам, которые не подвластны нашим разумам. Когда создателя убили, Алекс сравнял сотни городов с землей, чтобы найти убийцу. Говорят, этот вампир умирал годами, Ева! Каждый день переживая вновь и вновь самый страшный кошмар своей жизни. Александр убил всех, кто принадлежал роду убийцы, выследил каждого, кто был хоть как-то связан с ним, а это было больше пятисот взрослых вампиров.
Я задумалась над его словами. Действительно задумалась. Попыталась представить это, но как бы сильно я ни старалась обвинить его в жестокости, думать я могла лишь о том, чтобы уговорить Александра сделать то же самое с Бартоломеем. День за днем, неделю за неделей пытать его, чтобы он, наконец, понял, какую ошибку совершил, убив моего мужа и дочь. Колин хотел вызвать во мне страх, но на самом деле он заставил меня почувствовать близость, родство душ с малознакомым вампиром. Я слишком хорошо понимала, что чувствовал Александр в тот момент, когда кто-то убил его создателя. Он просто был таким же, какой была и я – жаждущим своей мести.
- Он не выглядит как свихнувшийся маньяк, – осторожно возразила я, поглядывая на вампира из-за плеча. - По крайней мере сейчас он выглядит, - я на мгновенье замолчала, подбирая правильное слово. – Выглядит остепенившимся.
Колин задумчиво кивнул, разворачиваясь ко мне.
- Все лишь потому, что последним, кого он выслеживал, стал Король тех земель, которые сейчас называются Каролиной. Франциск был единственным, кто остался с ним, поэтому они поделили землю пополам и все это время поддерживали дружеские отношения. На самом деле я искренне полагаю, что только брат смог остановить его. Франциск нуждался в Алексе, поэтому тому пришлось остановиться.
- Я заметила, – улыбнулась я, вспоминая их словестные перебранки. И хотя у меня никогда не было братьев и сестер, это очень походило на то, как мы общались с Максом и Хлоей в детстве. – Но я все ещё не понимаю, что тебя так волнует. С его местью покончено, нам нечего опасаться.
Колин отрицательно покачал головой, заправив мне за ухо выбившийся из прически локон.
- Когда Александр поглощён какой-то целью, он становится настоящей машиной для убийств, – восхищенно заметил вампир. – Меня волнует то, что своей целью он может избрать тебя.
Смешок слетел с моих губ прежде, чем я смогла его удержать.
- Колин, я понимаю, что моя магия делает меня притягательной для вампиров, и все такое, но не думаю, что Александр разорвет соглашение только потому, что не сможет удержать себя в штанах!
Колин смотрел на меня так, словно мне было пять лет, и я все никак не понимала, почему дважды два будет четыре.
- Его не твоя магия привлекает, Ева, – выплюнул вампир. – Его привлекает то, что он впервые за всю свою жизнь встретил человека, не падающего перед ним замертво от страха! Ты видела, как остальные люди шарахаются от него? Черт, даже вампиры стараются обходить его стороной, а ты вышла и сама протянула ему руку! О чем ты думала?
Я услышала в его интонации обвинение, и это придало мне сил продолжить настаивать на своем.
- Да ты сам велел мне быть милой! – вспыхнула я.
- Но не настолько, чтобы меня из-за тебя убили!
Я замолчала, пораженно глядя в его глаза. Только сейчас я поняла, что дело не в ревности – было нечто большее. Колин не пытался защитить меня, он спасал себя и свою семью. Мне было плевать, что будет со мной, но я никак не хотела зацепить и его.
- Ты думаешь, он действительно может попробовать убить тебя, только чтобы заполучить меня? – осторожно поинтересовалась я, мельком взглянув на вампира.
Колин неоднозначно замотал головой:
- Это ты видела его заветное желание, – ответил он. – Чем именно это было?
Вместо слов я протянула ладонь к его лицу и показала все, что видела, дотронувшись до Александра. В какой-то момент Колин стиснул мою ладонь, но я не остановилась, пока не закончила. Отзвук моего смеха все ещё отдавался эхом в моей голове, когда я убрала ладонь на колени, расправляя складки на платье.
- Ну, по крайней мере, ты выглядела счастливой, – горько усмехнулся вампир.
Я засмеялась – настолько нелепым было это замечание. Колин подхватил мой смех, когда я пихнула его локтем, а потом привлек меня в свои объятья. Мягко, нежно, уютно. Я уложила голову на его плече, наслаждаясь тем, как бьются в унисон наши сердца, запущенные моей кровью.
- Не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось, – признался вампир.
- Взаимно, – искренне ответила я. – Пойду, найду его, и все объясню. Я правда не хотела давать надежду на то, чего никогда не произойдет.
Колин кивнул, мягко проведя кончиками пальцев по моей щеке.
- Скоро рассвет, не задерживайся, пожалуйста. Мы должны спать в одной кровати, особенно учитывая, что нас ждет завтрашней ночью, – как бы невзначай напомнил он. – К тому же мне, думаю, стоит найти Нэтали и объясниться.
- Ооо, удачи с этим! – улыбнулась я, поднимаясь с постели и протягивая ему ладонь. – Кажется, нас обоих ждет серьезный разговор.
- Если понадобится помощь, просто подумай об этом, и я приду тебя спасать, – пообещал вампир, открывая для меня дверь.
Я прошмыгнула под его рукой, усмехнувшись:
- Ну, я точно не приду тебе на выручку, если Матильда будет ждать со сковородой! Разбирайся с этим сам, блондинчик! Ты заслужил хорошей взбучки, – теперь уже смеялись мы оба.

Найти Александра не составило труда. Он сидел на одном из новых удобных диванов, расположенных в гостиной, и пытался успокоить Франциска, все ещё до конца не пришедшего в себя после увиденного кошмара. Даже длинноногая блондинка, сидящая на коленях ангелоподобного вампира, не могла убедить его, что одиночество ему никогда не грозит.
Когда мы с Колином вошли, все ещё смеясь и подначивая друг друга, гости замолчали. Мы тоже затихли. Джонс что-то сказал на французском и скрылся, оставляя меня наедине с кровожадными братишками. Хотя в этот момент только один из них казался кровожадным, тогда как второй сидел, распустив нюни. Может это и не правильно, но я никогда не понимала мужчин, позволяющих себе показывать слабость перед женщинами, да и вообще на людях…
- Эй, ты как? – вежливо поинтересовалась я у Франциска.
Вампир лишь мотнул головой из стороны в сторону, пока я медленно обходила вокруг диванов, чтобы сесть напротив них. Я то и дело поглядывала в сторону Александра, но теперь не только потому, что его лицо притягивало мой взгляд, словно магнитом; теперь мне было любопытно, смогу ли я увидеть в нем что-то от того поглощённого местью маньяка, которым он когда-то был. Однако, наблюдая за его расслабленной позой, тем, как он вальяжно расположился на диване, закинув лодыжку одной ноги на колено другой, я не заметила ничего пугающего или отталкивающего. Казалось, его внимание было полностью сосредоточено на брате, но иногда я ловила осторожные быстрые взгляды, которые он бросал в мою сторону, ощущая, что я тоже на него смотрю. Вежливо было бы отвести взгляд, но я просто не могла заставить себя сделать это. Мне стало интересно, что он почувствовал, когда убил своего последнего врага? Что его остановило? Что помогло найти новый путь? А главное, что именно заставило отпустить прошлое и следовать по этому пути?
- Кларисса, думаю, тебе стоит отвести Франциска в предложенную вам комнату, – предложил Александр, видя, что брату не становится лучше. – Лили, Джон и Лафает явно уже заждались вас.
Я едва сдержалась, чтобы не присвистнуть. Ещё ни разу в жизни не спала ни с кем впятером. Когда-то, целый месяц в моей постели спали Хлоя с Миком и Макс с Клер, но только потому, что я просто боялась спать одна, когда узнала правду об Адаме и плане, который они с Джонсом провернули. Теперь же, прочувствовав на себе главный страх Франциска, я поняла, что не я одна боялась одиночества.
Когда Франциск со своей девушкой скрылись за плотной шторой, Александр перевел на меня взгляд синих глаз, блуждающий по моему телу так же, как совсем недавно нагло рассматривала его я, но при свидетелях. Я знала, что позволяла себе то, чего не должна была позволять, однако что-то во мне – что-то темное и своенравное – не давало мне попросить вампира отвести взгляд. Этому «чему-то» нравилось, что он так на меня смотрит.
Это заставило меня смутиться и отвернуться к камину, где потрескивали дрова.
- Ты хотела о чем-то поговорить, или просто не спалось? – мягко поинтересовался он, откинувшись на спинку дивана.
Я обернулась и теперь с интересом наблюдала, как играют его мышцы под тонкой темной рубашкой. Длинного кожаного плаща нигде не было видно, отчего я решила, что он уже занял одну из предложенных комнат. Наверное, недалеко от брата, чтобы иметь возможность присматривать за ним.
Сама не ожидая от себя подобного, я так же откинулась на спинку дивана, закинув ногу на ногу, при этом выжидательно глядя ему в глаза.
- Я ещё наверху заметил, что у тебя красивые ноги, – с улыбкой произнес вампир, окидывая меня далеко не скромным взглядом. – Это должно что-то значить?
- Лишь то, что у меня красивые ноги, и мы оба это знаем, – непонятно зачем ответила я, нахмурившись. Ко мне понемногу возвращалась способность разумно мыслить, заставив вновь ощутить, что на плечах у меня есть голова, и что нужно думать, прежде чем что-то сказать.
Александр засмеялся – резко и громко, словно за все годы одиночества разучился это делать. И снова, как и в прошлый раз, его самого это потрясло.
- Ладно, – выдохнула я, садясь ровно и поправляя розовую ткань платья на коленях, стараясь прикрыть как можно больше кожи. – Какого черта мы делаем?
Должно быть, его поразила моя прямолинейность, или он не привык к вопросам «в лоб», но времени на игры у меня не было. Колин прав – если я не расставлю все точки над «i», проблемы могут возникнуть у нас обоих.
Вместо ответа Александр также подался вперёд, сев на самый край дивана, и развел руками в стороны, словно говоря, что он и сам ни черта не понимает. В последний раз подобное влечение я ощущала к человеку, который подарил мне дочь. Здесь же я особых перспектив не видела.
- Слушай, моя магия – ну, эта мормонская ерунда – иногда может влиять на вампиров, – быстро начала пояснять я. – Понимаешь, все эти штуки типа «не знаю что со мной, но не могу оторваться от тебя» и прочее… Все это только магия.
Он кивнул, вновь скользнув по мне взглядом.
- У тебя красивые глаза, – неожиданно для нас обоих произнес вампир. – Кто-нибудь уже говорил тебе об этом?
Застигнутая врасплох, я лишь отрицательно покачала головой.
- Абсолютно черные, словно самая настоящая тьма, и такие же притягательные, – заметил Александр. – Ты когда-нибудь видела черный бриллиант?
- О драгоценностях поговорим? – пораженно спросила я, понимая, что разговор заходит совершенно не туда, куда мне нужно.
Алекс пожал плечами.
- Можно и о них, – согласился вампир. – Но я знаю, что ты пришла сказать.
Такая резка смена темы вновь удивила меня. С ним я просто не могла расслабиться. Он поражал меня, сбивал с толку, путал, но заставлял задуматься.
- Ты пришла, чтобы сказать, что сегодня между нами ничего не произошло, и то давление, что мы оба ощущаем – это все из-за климатических явлений или фазы луны.
Я активно закивала, подтверждая его слова, пока не поняла, что это у него такой сарказм.
- А потом ты скажешь мне, что любишь своего вампира и завтра с чистой совестью ответишь ему «да», навеки привязав себя к нему, – закончил Алекс, с интересом наблюдая за мной.
И хотя слова, которые он произносил, были очень важными, его голос был тих и спокоен, абсолютно лишенный каких бы то ни было эмоций. Это помогло собраться и мне. Собраться достаточно, чтобы подтвердить то единственное, в чем я не сомневалась:
- Между нами ничего не было, – выдохнула я, сжав ладони в кулаки, чтобы боль, когда мои собственные ногти впились в кожу, дала мне сил говорить ровно и уверенно.
Алекс, только что сидевший на диване, в следующую секунду оказался прямо передо мной. От неожиданности я отпрянула, а мое дыхание сбилось. Вампир протянул ладонь и, не знаю зачем, но я взяла её, позволяя ему поднять себя с дивана. Мы стояли друг напротив друга, не прикасаясь и ничего не говоря. Просто смотрели, вдыхали запахи и слушали, как стучат наши сердца, прежде чем вампир поднял руку и мягко провел по моим волосам. Ухватив один локон, он накрутил его на свой палец, а потом позволил ему соскользнуть. Я громко выдохнула, понимая, что все это время задерживала дыхание.
Он сделал шаг вперед, придвинувшись ко мне так близко, что я ощутила на себе его теплое дыхание, когда он начал говорить:
- Ты можешь утверждать все что хочешь, Ева, но что-то произошло между нами, – прошептал Александр низким глухим голосом, очень похожим на тот, каким он заговорил впервые, когда мы встретились. – Я слишком долго был в тени, слишком многое упустил из-за собственных страхов. Больше я не буду молчать. Только не тогда, когда впервые почувствовал, действительно ощутил то, как бьется мое сердце спустя столько лет.
Мне хотелось расплакаться от бессилия. Я пришла сюда, чтобы раз и навсегда отказать ему, а единственное, чего мне хотелось, – это прижаться к нему достаточно крепко, чтобы ощутить его кожу всем своим телом. Словно прочитав мои мысли, вампир вновь сделал шаг вперед, но я вовремя отступила назад, отчего расстояние между нами не изменилось.
- Ты прав, – нервно выдохнула я, ощущая, как трепещет в груди мое сердце. – Но это посттравматический стресс, – решительно заявила я, выставляя ладони перед собой, тем самым предотвращая попытки вампира сблизиться. – Такое бывает. Моя психика сейчас неустойчива, и я не могу мыслить здраво, поэтому меня так тянет к тебе.
Должно быть, последнее я сказала неуверенно, поскольку, как только слова слетели с моих уст, он двинулся вперед. Мои руки коснулись его груди и живота, заставляя обоих замереть на месте, несмотря на то, что нас продолжала разделять ткань его рубашки. Слишком близко, слишком интимно, как и все, что было связано с ним. Должно быть, я все же коснулась его кожи, поскольку непонятно зачем оглушила его одним из своих воспоминаний. Очень давним воспоминанием. Тогда мы впервые ехали с Адамом в его машине, и все, о чем я могла думать, это чудовищная нехватка воздуха, которая будто раздирала мои легкие, несмотря на опущенное ветровое стекло и прохладную сентябрьскую ночь. Мои руки, лежащие на коленях, то и дело вздрагивали, а зубы отчаянно терзали нижнюю губу, пока я пыталась хоть как-то успокоить свои нервы.
Я резко раскрыла глаза и отскочила от вампира, как ужаленная. Он поднял на меня ничего не понимающий взгляд, а я прижала руки к груди, до конца не веря тому, что сделала. А главное, зачем? Я не вспоминала об Адаме уже очень и очень давно, зачем же вспомнила сейчас?
Штора шевельнулась, и в гостиную ворвался Колин. Его волосы растрепались, что свидетельствовало о том, что его что-то очень сильно взволновало, раз он сорвался с места. Обычно он умел бегать так, чтобы сохранить прическу в первозданном виде.
- С тобой все нормально? – спросил он, пробежав ладонями по моим бокам и бедрам, словно проверяя все ли кости целы. Я недоуменно уставилась на него, решая, может, Матильда и правда хорошенько двинула его по голове…
- Я, наверное, пойду. Спокойной ночи, – растерянно попрощался Александр, со скоростью пули удаляясь из гостиной.
Я уставилась на Колина, глядящего вслед вампиру.
- Какого черта? – прыснула я, стараясь говорить как можно тише, чтобы остальные вампиры не услышали.
Джонс схватил меня за руку и потащил в свою комнату. Лишь закрыв за нами дверь, он повернулся ко мне, позволяя мне увидеть всю степень беспокойства, отразившуюся на его лице.
- Я разговаривал с Нэтали, пока не понял, что не чувствую тебя, – проговаривая каждый слог, произнес вампир.
Я пораженно зашипела, закрывая лицо в ладонях.
- Снова закрылась от тебя? – кивок вампира. – Черт! Я понятия не имею, что со мной происходит! Он просто прогоняет все мысли из моей головы!
Колин нахмурился, но ничего не ответил. На этом разговор и был закончен, как и всегда, когда ни у кого из нас не было разумных ответов.
Вместо того чтобы дальше продолжать спорить, он взял меня за руку и потянул к кровати, где лежала шелковая пижама кремового цвета с бирюзовыми ромбиками.
- Нэтали поделилась, – хмыкнул Джонс. – Самое закрытое, что она нашла в своем гардеробе.
Я окинула взглядом короткие шорты и топ, улыбаясь. Подхватив их, я направилась в ванную, где приняла быстрый душ, и, подвязав волосы высоко на голове, принялась смывать косметику и чистить зубы. Однако о чем бы я ни думала, мысли вновь и вновь приводили меня к темноволосому вампиру и воспоминанию, которое я ему показала, пытаясь понять, что именно я хотела этим сказать, или почему вспомнила именно это. Но с тех пор прошло столько лет, что я абсолютно не помнила, о чем мы говорили с Адамом в ту ночь.
Пребывая все в той же задумчивости, я вошла в комнату и, приблизившись к кровати, запрыгнула на неё, укладываясь рядом с мужчиной. А потом вздрогнула, когда поняла, что рядом со мной был Джонс. Он. Не Даниэль. Мне пришлось до боли прикусить губу, чтобы не расклеиться. За рутинным женским ритуалом, который проделывала каждую ночь на протяжении двадцати лет, я почти забыла, что нахожусь в доме вампира и готовлюсь лечь с ним спать. Я почти поверила, что я все ещё в Спринг-Крике…

Я долго шла в темноте, ощущая, как трава щекочет мои ступни. Прохладный ветер развевал волосы, которые давно пора было подстричь, учитывая, что они заметно отросли с последней стрижки и теперь все норовили залезть в глаза. Я не знала куда шла, но ноги несли меня, заставляя уклоняться от колючих веток и перепрыгивать небольшие овраги и лужи. Что-то знакомое было в этом пролеске, но я не могла думать об этом. Мои ноги просто несли меня вперед.
Пройдя добрую милю, я поднырнула под развесистой веткой и вышла на небольшую лужайку, наконец, поняв, куда пришла. Словно выросшая из-под земли скала, на меня смотрел дом Адама, заросший плющом и травой. Я пошла вперед, наблюдая за темной фигурой, сидящей на ступенях и смотрящей в звездное ночное небо, но смогла опознать его лишь тогда, когда подошла практически вплотную. Адам Томсон. Было время, когда я засыпала со слезами на глазах, моля небеса, чтобы они послали мне хотя бы один его образ, но не было ничего. Ни единого сна, а теперь он сидит здесь, спустя двадцать лет, и смотрит в небо своими карими глазами. Его черные волосы по-прежнему также аккуратно уложены, а одежда идеально подобрана по цвету и стилю. Он был таким же, каким я его помнила в своей памяти. Тем, в кого я когда-то до беспамятства влюбилась. Моей первой любовью.
- А я искренне надеялась, что мне снится Джонни Депп, – грустно вздохнула я. – А это всего лишь ты.
Он хмыкнул, переводя взгляд с неба на меня. Поскольку он сидел, а я стояла, ему пришлось закинуть голову, чтобы смотреть мне в глаза.
- Ты изменилась, – заметил вампир. – Не помню, чтобы раньше слышал столько сарказма в твоем голосе.
- У меня был сложный год, – фыркнула я. – К тому же мои родители погибли слишком рано, чтобы дать мне хорошее образование.
Адам кивнул, стойко приняв удар, который я ему послала своими словами.
- Это ты меня позвала, – просто пояснил он, немного подвинувшись, чтобы я могла сесть рядом.
Минуту поразмыслив, я все-таки села на ступеньки, осторожно на него косясь.
- Ты ведь просто мое воображение? – угрюмо поинтересовалась я. Мне уже давно перестали сниться сны про мексиканку – мою прародительницу, возможно потому, что она дала мне ответы на все вопросы, которые меня мучили. Возможно, мой мозг продолжал общаться со мной подобным образом, давая ответы на вопросы, до которых я не могу дойти в процессе размышлений?
- Твое сознание – это поистине темное и таинственное место, Ева, – дразнящее ответил вампир. – Но я здесь, значит, тебя что-то мучает. Колин не удовлетворяет в постели?
Я поджала губы, чтобы сдержать поток ругательств, так и норовящих вырваться наружу. Да и времени у нас было не так много, чтобы продолжать словесные перебранки.
- Помнишь тот вечер, когда мы впервые ехали в твоей машине? После того, как ты впервые попробовал мою кровь.
Вампир улыбнулся, скрещивая ладони на своих коленях.
- Как такое можно забыть. Ты дрожала, как осиновый лист, когда я уложил тебя в свою кровать.
- Да, тот самый вечер, когда ты решил убить моих родителей, когда понял, что они никогда не подпустят меня близко к вампирам, что сорвет ваш план, – холодно добавила я. – Сегодня я почему-то вспомнила его. О чем мы говорили?
Адам нахмурился.
- В машине? – удивился он. – Дай ка подумать… Да ни о чем. Ты всю дорогу молчала.
Я кивнула, поскольку и сама не помнила ничего. Значит, мы молчали, пока не доехали до дома, но Александру я не показывала свою подъездную аллею. Просто наш путь по улочкам Спрингфилда.
- Что случилось, пока мы ехали? – осторожно перефразировала вопрос, чувствуя, что он знает ответ.
- Думаю, ты в меня влюбилась.

Я раскрыла глаза, лежа в кромешной тьме. Под землей всегда так, никогда не знаешь, сколько времени за окном, просто потому что окон здесь нет. Раньше меня это напрягало, заставляло постоянно коситься на будильник, стоящий на прикроватной тумбочке, пока Колин не повесил большие круглые часы с неоновой подсветкой вблизи камина. Ночь прошла; я чувствовала, что нахожусь одна на периферии своего сознания. Вновь одиночество и тишина, безликая и поглощающая. Она не давала мне снова уснуть, несмотря на то, какой уставшей я себя чувствовала. Мне не хотелось думать ни о чем, не хотелось действовать. Я повернулась на широкой кровати к Колину, лежащему на спине и сложившему ладони на груди. Он выглядел таким умиротворенным, что на секунду я позволила себе задуматься о том, как же все-таки жаль, что нам не удалось вынести тела моих мужа и дочери, чтобы похоронить их. Было бы приятно знать, что в мире есть место, куда я могу прийти, чтобы побыть с ними. А потом я поняла, что не буду приходить на их могилу – совсем скоро я сама присоединюсь к ним.
Эта мысль показалась неожиданно пугающей. Поэтому я прильнула к вампиру и закинула его ладонь поверх одеяла, в которое завернулась. Мои губы нежно поцеловали его руку, поскольку она дарила покой и чувство безопасности. Сегодня ночью нас с Колином свяжут узами Душ, и я целиком и полностью стану его. Его seul, единственной женщиной в его жизни. После этого он не сможет делить постель ни с кем, кроме меня, и пить кровь не из моей вены; не сможет закрываться щитами и от меня прятать свое сознание. Он будет частью меня, мое сердце будет биться за нас обоих, а моя душа разделиться на две части, соединяя нас в одно целое перед лицом Бога и даже Дьявола. Я вспомнила, как хотела этого раньше, как готовилась и нервничала в тот день. Тогда это было единственным, чего я хотела от жизни, привязать себя к нему всеми возможными способами, которые только существовали на этой земле. Мне было плевать на Даниэля, хотя уже тогда он заставлял мое сердце нервно биться в груди. По правде говоря, я бы не раздумывая сказала вампиру «Да», несмотря ни на что и ни на кого в этом мире. Я верила, что кроме него у меня нет абсолютно никого и ничего. И он чувствовал точно так же. У него были его вампиры, клуб и заветный титул Короля, но на самом деле единственной, кто его волновал, была я. Сейчас, даже несмотря на то, что мы спали в одной постели, в наших жизнях все изменилось. На первом месте у меня была месть, тоска по родным, а уже потом Колин. В его жизни была война и Нэтали, которую он любил. Я знала это, чувствовала. Она была его лекарством от боли, что я причинила, и теперь он не мог без неё так же, как я не могла без Эли и Даниэля.
Все же часть меня хотела привязать себя к Колину, даже теперь, чтобы в мире существовало хотя бы одно существо, обязанное меня любить и заботиться, но я не могла быть настолько эгоистичной по отношению к нему. Он все ещё хранил то самое трепетное отношение ко мне – где-то глубоко внутри, там, куда ему пришлось его спрятать, чтобы это чувство не уничтожило его, когда меня не оказалось рядом. Я знала это, поскольку и у меня внутри существовал подобный тайник, но ключ к нему я выбросила, поскольку знала, что как только я позволю себе хотя бы приоткрыть его, эти чувства поглотят меня. Я не могла снова погрузиться в это, поскольку ничего кроме боли это никому из нас не принесет, а заставить себя уйти во второй раз я попросту не смогу.
Но я продолжала лежать под одеялом, чувствуя прохладу его руки, касающейся моей щеки, и всего на мгновенье позволила себе ощутить его тело так, как я помнила. Ширину плеч, крепость рук и гладкость мышц бедер. Он был тем, кого я хотела так, что готова была отдать за это свою душу; он был тем, кого я могла сейчас получить, но позволить себе это – значит оборвать все связи, что связывали меня с моей семьей. То же самое чувство во мне вызывал Александр. Он будто был искушением, которое дали мне в надежде, что я вкушу его и паду. «Они оба, да и вообще вампиры, были для меня искушением…» – осознала я и обхватила себя за плечи. Любовь должна быть теплой и ненавязчивой, а не крышесносящей и стремительной настолько, что потеряв её, ты теряешь голову. Я любила Даниэля и Эли, и это чувство до сих пор греет мое сердце, хотя и приносит боль от осознания потери, заставляя каждый раз подавлять болезненные ощущения внутри. Но я могу с этим жить. Я могу позволять себе помнить мягкость темных локонов дочери и запах мужа, когда он выходил из душа и ложился со мной в постель, мягко целуя мои губы. Но в то же время, каждый раз, когда я думала о Колине, мое тело разрывало на кусочки и саднило с такой силой, что я желала смерти. Я умирала при одном взгляде на его фотографию или видео, а так не должно быть. «Это все кровь, – успокоила я саму себя. – Как только связь между нами будет полностью разорвана, я получу свободу и смогу вновь встретить своих близких в светлом и счастливом месте, что зовется Раем». Я жаждала этого. Больше всего на свете я хотела, чтобы эти чувства, что я так тщательно скрывала в себе, ушли, дав мне свободу и позволив выполнить обещание, которое я дала Нэтали…
Я практически заснула, когда голос Адама вновь произнес в моей голове: «Ты в меня влюбилась».

В этот раз сны мне не снились. На самом деле я просто закрыла глаза, а потом открыла их, чувствуя, что кто-то тормошит меня за плечи. Возможно, все дело было в том, что я была сонной, или из-за напряженного ожидания опасности, что не отпускало мое тело все последнее время, но я среагировала быстрее, чем поняла, кто не дает мне спать. Мои ладони схватили за грудки неизвестного и, на мгновенье притянув к себе незваного гостя, я откинула его назад, садясь в постели и наваливаясь сверху таким образом, чтобы иметь возможность коленями сдавливать бедра нападающего.
- Я так и знала, что в следующую нашу встречу ты накинешься на меня и повалишь в постель, – недовольно фыркнула рыжеволосая вампирша, укладываясь удобнее под моим телом. – Может, проявишь немного нежности в наш первый раз?
Мои губы расползлись в улыбке при виде Кетрин. Её рыжие волосы были, как и всегда, аккуратно подстрижены и уложены гладкими завитками. Сегодня она забрала их на затылке блестящей заколкой в виде рыбы, сверкающей мелкими бриллиантами на концах плавников и более большими на брюшке. На ней было длинное зеленое платье, цвета только что проросшей травы, ещё не опаленной солнечными лучами, и золотистые босоножки на высоком каблуке. Мои руки обхватили её шею и притянули к себе, поскольку из всех вампиров, принадлежащих Колину, она была единственной, кого я действительно хотела видеть.
- Ты приехала! – воскликнула я, отстраняясь, чтобы снова рассмотреть её с ног до головы.
Вампирша подтянула вверх одну бровь, изобразив на лице свою любимую ухмылку.
- Как я могла пропустить свадьбу своего Короля? – небрежно заметила она, мягко прикоснувшись к моему лицу и заправив за ухо непослушную прядь волос.
Я улыбнулась, поскольку прекрасно понимала, что она не рассматривает меня в сексуальном плане, несмотря на то, что я женщина. Обычно спутницами этой рыжей бестии были длинноногие блондинки с пятым размером груди, но никак не миниатюрные шатенки.
- Вам повезло, что в эту комнату вошла я, – заявила Матильда, скрестив руки на груди, стоя на пороге.
Я скатилась с Кетрин, позволяя ей с вампирской грацией присесть на край кровати, перекинув длинные ноги через её спинку.
- Ревнуешь? – с вызовом поинтересовалась Кет, глядя на брюнетку на входе.
Матильда была в длинном красном платье с запахом, позволяя алой ткани скользить по её телу. Его полы скрепляла большая золотая брошью в виде круга, украшенного камнями по спирали. В центре этого великолепия был большой камень, переливающийся от ярко красного до темно-бардового. Свои длинные черные волосы она выпрямила и закрепила на затылке в элегантную ракушку, подколотую шпильками с такими же алыми камушками, только меньшего размера.
Оценив обеих девушек, я с ужасом взглянула на себя, все ещё сидящую на постеле в шелковой пижаме. Нет, внутри меня ничего не взрывалось от восторга, когда я думала о темном венчании, который соединит нас с Колином воедино, но это был огромный шаг, который приблизит меня к осуществлению моей мести. Это огромный шаг к телу Бартоломея, мертвому своей истинной смертью; шаг навстречу тому моменту, когда я вновь смогу закрыть глаза и открыть их в мире, где меня окружают люди, которых я люблю. Это просто ещё одна ступень, которую я перешагну на пути к своей цели.
- Я не ревную, я же всегда могу к вам присоединиться, – беззаботно ответила Матильда, заходя в комнату с огромным черным чехлом, перекинутым через локоть. – Я думала, что ты должна сначала поприветствовать своего Короля, когда приходишь в его дом, а уже потом лезть в постель к его человеку.
Кетрин прыснула, взмахнув руками.
- Это и мой дом тоже, – как бы, между прочим, заметила она, невозмутимо повернувшись в мою сторону и окинув меня заинтересованным взглядом. – К тому же, я не видела эту маленькую пакостницу двадцать лет и не могла ждать ни секунды дольше. Он и так меня три дня держал на расстоянии, опасаясь, что я разорву ей глотку.
Я удивленно перевела на неё взгляд, но Кетрин смотрела на Матильду, и говорила так, словно меня здесь нет. Кое-что в этой жизни никогда не меняется.
- Меня он тоже сначала к ней не пускал, – заметила Матильда, перекладывая чехол на кровать.
Кетрин вытянулась на кровати, разминая ноги и спину – совершенно ненужное действия для вампира, но то, как красиво потянулось её длинное стройное тело, говорило об истинных причинах такого движения – чисто эстетических.
- Конечно, – усмехнулась рыженькая. – Он волновался, что ты вырвешь все её волосики из ревности.
Матильда кинула в неё какой-то вещицей, что взяла с полки у камина, но Кетрин ловко поймала её, показав той язык. Девушки засмеялись, и я вместе с ними, вспоминая о собственной подруге, которую оставила в Спирнг-Крике. Должно быть, Элен волнуется о том, куда мы все пропали, но поднять трубку и сообщить ей, что Элизабет и Даниэль мертвы, у меня просто не хватало сил.
- Ты чего мрачная такая, моя Королева? – пропела Матильда, падая на кровать между мной и Кетрин.
Я лишь покачала головой, давая понять, что все хорошо.
- Сегодня Колин наконец-то сделает тебя бессмертной, – в тон ей заявила рыжая вампирша. – Нечего грустить. У тебя новая жизнь начинается.
Мы с Матильдой переглянулись. Не хотелось посвящать Кетрин в тонкости моего плана, зная её взрывной характер, особенно сейчас, когда мы все должны радостно улыбаться. Другим Королям незачем знать, что я собираюсь умереть сразу после окончания войны или в её процессе. Это могло подорвать их веру в меня или Колина.
- Не бессмертной, – поправила я. – Просто меня сложнее будет убить.
- Кого ты обманываешь, – возмутилась Кетрин. – Будто Колин сможет допустить, чтобы его Королеве причинили боль!
Мы с Матильдой снова переглянулись, молчаливо утверждаясь в правильности принятого решения ничего ей не рассказывать.

Было что-то в этом вечере, что пугало меня. Интуитивно я чего-то опасалась, но не понимала чего именно. Словно какая-то часть меня ощущала приближение опасности, скорой и неотвратимой.
Колин был закрыт от меня так полномасштабно, что я не могла понять не только того, как он себя чувствовал и о чем думал, но даже не могла определить его местонахождения. Учитывая военное положение, объявленное между вампирами на всей территории США, праздничный банкет решили провести в клубе, но по правилам церемония сочетания должна была быть проведена исключительно на кладбище – на священной земле. Это больше не пугало меня: я смирилась с тем, что должна была сделать, и молила лишь о том, чтобы Даниэль и Элизабет, наблюдя за всем с неба, поняли то, что мною двигало, и приняли этот выбор, ведь все, что я совершала, было только из-за них. И сегодня я скажу Колину «Да», потому что это будет правильно. Сегодня я буду улыбаться и выглядеть довольной, чтобы все, кто окружал нас, думали, что мы с Джонсом всегда будем той силой, которая сможет противостоять всем и каждому, кто попробует разрушить мир, который они создадут. Я понимаю, что в какой-то мере мы обманываем их всех, но только будучи уверенными в нашей истории, они смогут довериться и пойти за нами. Только так они станут армией, которая уничтожит Бартоломея. Видит Бог, ради этого я готова плясать и смеяться, подавив в себе все настоящие эмоции и изобразив те, что от меня ждут.
После быстрого душа, я села в кресло у зеркала, позволяя Кетрин уложить мои волосы, а Матильде нанести макияж. Мне было плевать на то, как я буду выглядеть, поэтому даже хорошо, что они решили об этом позаботиться. Я расслабилась и закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями, когда брюнетка затронула тему, о которой я опасалась говорить.
- Итак, Александр, – неожиданно проговорила Матильда, нанося черные стрелки на мои веки.
Я вздрогнула, отчего линия пошла вовсе не туда, куда вампирше хотелось, заставляя её хрипло выругаться и взять в руки салфетки, чтобы все исправить.
- Это тот хмурый красавчик, от которого волоски на теле встают дыбом? – уточнила Кетрин и продолжила лишь после того, как Матильда кивнула. – Колин как-то упоминал, что он охотился за его мастером и, если бы он не убил его раньше, Алекс убил бы и их с Мари.
Я вздрогнула, вспоминая вчерашний рассказ Джонса.
- Алекс охотился на вампиров, входящих в род убийцы его мастера, – пояснила я, видя серьезность на лицах вампирш. – Вот только Колин не упоминал, что тоже входил в это число.
Кетрин нахмурила брови, не отрывая взгляда от моих волос.
- Получается, что Александр пощадил Колина в далеком прошлом? – удивилась она.
- По крайней мере, насколько мне известно, у них довольно хорошие отношения, – добавила Матильда. – Я часто передаю различные контракты между ними. Однако спрашивала я не об этом, а о том, что такого вы вчера делали, что Колин бросил меня на середине страстного спора и рванул к тебе?
Смутившись, я опустила взгляд. Одно дело признаться в этом самой себе, но совсем другое – произнести вслух. «Ты влюбилась в меня», – будто насмехаясь надо мной, прозвучали слова Адама в голове, путая меня ещё сильнее. Я не понимала этих чувств, если то, что я ощущала в себе рядом с этим вампиром, вообще можно было назвать чувствами.
- Мы просто говорили, – нейтральным голосом ответила я, но почувствовав на себе вопросительные взгляды вампирш, поняла, что этим я от них не отделаюсь. – И я снова закрылась щитами от Колина.
Обе девушки замерли, отчего я нервно поежилась. Слишком показательным было это замирание, словно это значило намного больше, чем было на самом деле. Я ведь просто закрылась щитами! Колин так постоянно делает! Возможно, я так рефлекторно защищала Колина от дара Алекса, но правда была в том, что я сама себе не верила.
- И когда ты снова решила разбить сердце моему мастеру? – холодно поинтересовалась Кетрин.
Матильда обмакнула кисть в тени, и принялась наносить их на мои веки, заставив меня искренне поблагодарить Бога за то, что можно закрыть глаза и не видеть их заинтересованных взглядов.
- Мы только вчера познакомились, – нехотя ответила я. – Он просто давно не общался ни с кем без того, чтобы заставить своего собеседника поседеть от страха. Это ничего не значит, я просто пытаюсь быть милой и не убивать наших союзников.
Девушки одновременно издали какие-то звуки, но мои глаза были закрыты, и я не могла увидеть выражения их лиц, чтобы понять, что они имели в виду. Это смутило меня ещё больше, заставляя неловко сжать ладошки в замок на своих коленях. Было такое чувство, что мне нужно оправдать себя, хотя ничего плохого я не сделала.
- Да перестаньте вы! – разнервничалась я. – Алекс просто… да, он симпатичный, но…
- Но?.. – выжидательно спросила Кетрин.
- Но сегодня я стану seul Колина, – серьезно произнесла я, понимая, что именно это собираюсь сделать. – Сегодня я стану его.
Сколько бессонных ночей я об этом мечтала, сколько слез пролила, но сейчас, произнеся это, я не почувствовала ничего. Просто пустоту. Наверное, это и значит смирение – принять то, что необходимо сделать. Должно быть, после стольких раздумий я просто не понимала, что это может изменить между нами. Это слово сопровождало меня на протяжении многих лет; я уже больше двадцати лет носила его, выгравированным на кольце, что висело на цепочке у моего сердца. Я привыкла к нему. Сегодня я стану его, но и это ненадолго. «У меня есть план, и я собираюсь ему следовать. Я не позволю себе отдаться этим чувствам, это просто будет очередной ступенью. Только и всего».
Я раскрыла глаза как раз вовремя, чтобы заметить тяжелый взгляд, с которым Кетрин смотрела на Матильду, а та на неё.
- Успокойтесь, – с улыбкой произнесла я, пытаясь разрядить обстановку. – Я не собираюсь сбегать с церемонии. Все идет по плану.
- Вот это меня пугает больше всего, – угрюмо заметила рыжеволосая вампирша. – Твои планы никогда не работают.
Никто из нас не возразил ей, поскольку в этом она была права.
Спустя несколько молчаливых минут, девушки закончили с макияжем и прической, позволяя мне увидеть в зеркале хорошенькую ухоженную девушку, чья кожа сияла свежестью и розовым румянцем на щеках. Глаза были подведены черной подводкой, а все веко занимали черные блестящие тени, что, учитывая абсолютную черноту моих глаз, без разделения на радужку и зрачок, смотрелось очень эффектно. Конечно, я сама бы никогда не решилась так ярко накрасить глаза, но сегодня был мой праздник, и я обязана была блистать. Ресницы были густо накрашены удлиняющей тушью, отчего казались тяжелыми и толстыми. Я решила напомнить себе, что с таким макияжем нельзя часто моргать, если не хочешь наградить верхнее веко разводами туши. На губы была нанесена алая помада, но я не стала огорчать Матильду, что она на моих губах ненадолго, учитывая мою вечную привычку часто облизывать и прикусывать губы. Мои волосы были немного начесаны и подколоты на затылке несколькими шпильками с фиолетовыми камнями, красиво сияющими на фоне темных волос, пока остальная часть струилась завитками по спине. Это была не я, по крайней мере, девушка в отражении была не тем измученным, окровавленным бледным существом, которым я себя ощущала, абсолютно обессиленным и страдающим. На меня смотрела шатенка, у которой не было ни темных кругов под опухшими глазами, ни истерзанных до крови губ. Эта девушка была красивой и сильной, такой, какой и должна быть пара Короля. Я улыбнулась, понимая, что Матильда сделала именно то, о чем я думала минутой раньше, – она надела на меня маску, способную помочь мне всех обманывать.
- Это потрясающе, – не веря собственным глазам, прошептала я.
- Что действительно потрясающее, так это твое платье, – возразила Матильда, раскрывая чехол и вытягивая оттуда длинное пышное черное платье, покрытое россыпью фиолетовых камней, похожих на те, что украшали мою прическу.
Мы все замолчали, рассматривая его. Мне вспомнилось предыдущее мое платье для венчания и то, как неудобно было в нем двигаться. Похоже, на некоторых ошибках мы не учимся.
- А, ну-ка, немедленно вылезай из этой пижамы! – приказала Кетрин, желая скорее увидеть меня в нем.
Девочки помогли зашнуровать корсет и, когда все мы встали у большого зеркала платяного шкафа, который уже успели установить взамен разрушенного, с улыбкой смотрели на наше отражение. Это было так нелепо, но я почувствовала себя лучше. Словно девчачья компания, где никто не смотрел на меня с сочувствием во взгляде, действительно помогала. Они отвлекали меня, заставляли думать о хорошем и позволили мне вспомнить, что когда-то я любила наряжаться дома перед зеркалом и выбирать туфли перед походом в «Трик».
- А мы потрясающе красивые, – нескромно заявила Матильда.
- В этом я с тобой абсолютно согласна, – вторила ей Кетрин. – Ли будет в шоке, когда меня увидит!
Я лишь улыбнулась, замечая разницу между нашими нарядами.
- А почему у меня нет золотой броши? – удивилась я, оглядывая рыбку на волосах Кетрин и круг на платье Матильды.
Не то, что я хотела бы нацепить на себя дорогую побрякушку, просто это очень бросалось в глаза. Вампирши переглянулись, надменно улыбаясь, словно я была маленьким ребенком, не знающим элементарных вещей.
- Ты и не должна надевать брошь – это наша дань тебе, – пояснила брюнетка. – Ты наша Королева, и подобным образом все те, кто принадлежит Колину, подтверждают свою верность и тебе.
Я нахмурилась, пытаясь понять, как брошь может подтверждать верность.
- Просто надев золото?
Кетрин засмеялась, разворачиваясь, чтобы поправить завитки моих волос.
- Когда новообращенный вампир входит в состав клана, его глава дарит ему подарок – Колин любит золотые безделушки. Это как символ нашей принадлежности его роду.
Я улыбнулась замечательной традиции, о которой раньше никогда не слышала. У меня тоже была вещь, которая передавалась по наследству, – мой мормонский крестик, оставшийся на теле моего ребенка, когда ей свернули шею. Улыбка погасла при этом воспоминании, но я все же смогла выдавить из себя её пародию.
- Это отличная традиция, – похвалила я.
- Не всегда, – фыркнула Кетрин. – Король Мортимер оставляет порезы в виде своего герба серебряным лезвием на плече своих вампиров, чтобы оставались шрамы. Или выжигает огнем.
Я подавила дрожь, вспоминая пухлого низкого вампира, умеющего вселять панику. Каким бы странным он ни был, и какими бы ни были его капризы, он один из наших союзников, тот, кому Колин доверяет больше всего, поэтому я не собиралась продолжать это обсуждать.
- Неудивительно, что вампиры готовы отдать многое, чтобы Колин позволил им остаться на его территории, – заметила Матильда. – Давайте выходить, нам уже пора. Вампиры собрались на кладбище и ждут только нас.
Я кивнула, ещё раз оценивая себя в зеркале, и всеми силами пытаясь подавить возрастающее напряжение в собственных мышцах. Моя интуиция кричала мне об опасности, но я проигнорировала её, списывая все на страх перед темным венчанием.
Кетрин заботливо накинула шубку на мои плечи, когда мы вышли на улицу. Конец сентября в Спрингфилде совсем не походил на конец сентября в Спринг-Крике. Если там ещё вовсю светило солнце, позволяя домохозяйкам нежиться на шезлонгах на заднем дворе, то здесь ощущалось приближение зимы с её холодными пронизывающими ветрами. Я поежилась, когда подобный вихрь ударил мне в лицо, едва не растрепав волосы.
На входе нас ждал длинный лимузин, черный, как и все, что сопровождало меня сегодня. Никогда не любила эти машины за неповоротливость, но статус требовал, как любил повторять Колин, когда заставлял использовать его для поездки в школу. Пораженно вздохнув, я забралась на заднее сиденье, расправляя платье на широком удобном диване, пока девочки усаживались на сиденье справа от меня. Когда машина тронулась, Кетрин открыла мини-бар, и вытащила бутылку шампанского, заботливо оставленную кем-то заранее для охлаждения.
- Итак, – воодушевленно начала она. – Подставляем бокалы.
- Колин не любит кровь с примесью алкоголя, – упрямо возразила я, нахмурив брови.
Я думала об этом и раньше, часто слыша, что алкоголь позволяет забыться, но после последнего раза, когда залпом осушила несколько бокалов, убедилась, что это не помогает. Однако, это был праздник, и выпивать все равно придётся, так почему бы не начать в компании вампиров, которым я действительно доверяла? По крайней мере, с ними не придется играть.
- А кто, по-твоему, её сюда положил? – улыбнулась Матильда. – Он знал, что ты будешь нервничать. Что-то не так? Тебя что-то мучает?
Я отрицательно покачала головой, но заметив изучающий взгляд четырех глаз, поняла, что обманывать их в малом нет никакого смысла.
- Просто что-то не дает мне покоя, – призналась я, поворачиваясь к окну, за стеклом которого мелькали деревья в темноте вечера.
Поскольку клуб «Темная сторона» находился на выезде из города, мы ехали по пустынной дороге, абсолютно одни в темноте наступающей ночи, что ничуть не успокаивало разгулявшихся нервов. Колин по-прежнему был закрыт от меня, что заставляло меня нервничать ещё больше. Что-то казалось неправильным этим вечером.
- Это предсвадебный мондраж? – удивленно поинтересовалась у Матильды Кетрин, сидящая рядом с ней.
Брюнетка лишь пожала плечами, окинув меня взволнованным взглядом.
- Ева, ты побледнела, – заметила девушка.
Протянув мне руку, она попыталась дотянуться до моей ладони, но в этот момент Кетрин с шумом открыла шампанское, и я испугалась, подпрыгнув на сидении. В эту секунду, когда контроль был мной потерян, магия, что жила во мне, выплеснулась наружу, невидимыми сетями охватывая территорию вокруг. В последнее время я держала свои силы внутри себя, поскольку пребывала в окружении вампиров, способных не только ощутить, но и пострадать от них. Мои силы всецело зависели от переживаемых эмоций, а учитывая то депрессивное состояние, в котором я пребывала после смерти Элизабет и Даниэля, отпустить их, означало навлечь опасность на всех, кто находился рядом. Но сейчас мы были одни на пустой дороге, а до города было ещё как минимум десять километров, поэтому меня довольно сильно удивило скопление вампиров, которых я ощутила впереди.
Мои силы окружили их, обволокли, как вторая кожа, но разумы неизвестных были плотно закрыты от меня. Вчера, когда я показала вампирам свои силы, заставив их увидеть солнце, в моей памяти будто отпечаталась информация о них. Я с точностью могла бы определить, кто из них стоит впереди по дороге, но там не было никого, кого я знала, и никого, кто бы принадлежал нашим гостям. Чужаки, а для нас это могло значить только одно – враги.
- Стойте! – закричала я, подскакивая на сидении.
Вампиры стояли на месте в километре от нас, позволяя мне ощутить их количество – девять. Девять против трех вампиров и мормонки – вполне равное противостояние, но что-то в их ауре не нравилось мне, пока с очередной моей попыткой пробраться к ним в голову, их защитный щит не оттолкнул меня. Больше сомнений не было, я слишком хорошо знала эти силы – Бартоломей.
- Впереди девять вампиров Бартоломея, – прошептала я, опасаясь, что они могут нас услышать. – Он укрывает их щитами, защищая от меня. Я не смогу достаточно навредить им, пока щит не спадет.
Девушки испуганно переглянулись.
- И почему хорошая драка всегда наступает тогда, когда на мне неподходящие туфли? – с сарказмом выплюнула Кетрин, окидывая гневным взглядом свои босоножки на высоком каблуке. – Ты с Колином связалась?
Я отрицательно замотала головой.
- Он закрывается от меня, – фыркнула я.
Вот знала же, что ни к чему хорошему эти игры в прятки не приведут, но у Колина, наверное, было много мыслей, которые он не хотел доносить до моего сведенья, поэтому и закрылся. В последнее время он слишком часто так делал, особенно, когда речь заходила об объединении душ.
Матильда достала телефон и, задержав палец на единичке, прижала его к уху. Я же, в свою очередь, продолжала удерживать внимание на вампирах, ждущих нас впереди.
- Это я, – выдохнула она, заставив нас с Кетрин встрепенуться. Колин всегда знал, что делать. – Перезвони мне, как прослушаешь это сообщение. Мы в опасности. С нами Ева.
Она захлопнула крышечку серебристого аппаратика, отрицательно качнув головой.
- Голосовая почта. Я даже не уверена, что телефон с ним, – признала вампирша.
Мы все переглянулись, пока водитель что-то сказал достаточно тихо, чтобы я не слышала, опустив разделяющую панель, заставляя девушек повернуть к нему головы.
- Что будем делать? – спросила Кэт. – Попробуем проехать?
- Нет, – возразила я. – Поворачиваем. В клубе у нас больше шансов удержать оборону до появления Колина.
Водитель развернул машину на узкой дороге, что заняло значительно больше времени, чем если бы мы ехали на одном из черных джипов Джонса. Машина тронулась с места в тот самый момент, когда вампиры, должно быть услышав нас, рванули вперед.
- Быстрее! – закричала я, оглядываясь через заднее стекло.
Они приближались, я чувствовала это, хотя ещё не видела их. Шаг за шагом, прыжок за прыжком вампиры шли по следу от наших шин, пока машина на предельной скорости скользила по пустой дороге. Догони они нас сейчас, и мы будем легкой добычей, неспособные отразить удар и прикрыть себе спину. Единственным нашим шансом на победу было добраться до клуба, где были несколько вампиров и оборотней, оставленные в качестве охраны и организации праздника, способные усилить нашу мощь.
- Они близко, – прошипела Кетрин, оглядываясь поверх моей головы.
Я была полностью сконцентрирована на вампирах, поэтому скорее ощутила их движение, чем удар, с которым один из них влетел в багажник, заставив лимузин закрутиться на дороге. Должно быть, я закричала, но в следующий же момент Матильда спихнула меня с сидения на пол машины, накрыв сверху своим телом. Кетрин что-то прокричала ей, отчего брюнетка ловко подхватила меня под локоть и, выбив ногой дверь, выпрыгнула вместе со мной наружу. Если бы мы были в тренировочных костюмах и кроссовках, был бы шанс, что мы грациозно приземлимся на ноги, но в этих неудобных платьях и на каблуках, мы покатились кубарем по асфальту. Несмотря на все попытки вампирши принять удар на себя, я прилично стукнулась головой и повредила руку, отчего тело моментально пронзила острая боль.
Кетрин и водитель, высокий худощавый парень, с которым я прежде не встречалась, но который принадлежал к роду Джонса, выскочили из машины вслед за нами. Они приземлились на ноги и метнулись к нам раньше, чем я успела встать, поддерживаемая Матильдой. Справа от нас раздался рык, и водитель прыгнул в ту сторону, повалив на асфальт вампира, ставшего причиной нашей аварии.
- Скорее, уводи её в клуб! – прокричала Кетрин, вставая передо мной и Матильдой так, словно готова была защищать собственным телом, если это потребуется. Её глаза блестели от азарта предстоящей битвы, заставляя меня вспомнить, что она уже более двадцати лет является шерифом Спрингфилда, целиком и полностью отвечающая за безопасность Джонса и его дома. Это я понимала, что таким образом он хотел защитить её, удерживая под своим покровительством, но Кетрин действительно была уверена в том, что это она защищала Короля и его земли.
Матильда грубо подхватила меня на руки, перекидывая через свое плечо, полностью игнорируя болезненный звук, вырвавшийся из моего горла. Она побежала вперед, оставляя Кетрин и нашего водителя за своей спиной, бежала, игнорируя звуки битвы, что там раздавалась. Я должна была что-то сделать, поскольку девять против двоих – это неравный бой. Напрягшись всем телом, я сгенерировала в себе мощный поток магии, и выплеснула на вампиров Бартоломея. Я чувствовала, как мои силы ударяются о твердую поверхность их щитов, не принося никакой пользы моим союзникам, но оставлять это так я не планировала. Там были наши вампиры, а какой я буду Королевой, если позволю себе так просто разбрасываться подопечными? Кто в таком случае пойдет за мной на войну?
Если я не могла остановить их, то вполне могла помочь Кетрин и вампиру-водителю. Они были детьми Колина, а значит, я должна была ощущать их где-то на периферии своего сознания, даже несмотря на то, что Колин был плотно от меня закрыт. Сконцентрировав все внимание на связи с вампиром, я потянулась по той невидимой ниточке, что вела к его генеалогическому древу. Поскольку в опасности могли быть не только мы, но и вампиры, собравшиеся на кладбище, я решила не выбирать, а пустить импульс силы всем, надеясь на то, что Колин ощутит это и опустит щиты проверить, все ли в порядке. Возможность была всего одна и, глубоко вздохнув, я сделала то, что хотела, ощущая, как силы ленивыми червями расползаются из меня в каждого, кто принадлежал Джонсу. Матильда ахнула, когда мои силы достигли её, и ускорила темп, понимая, что надолго этого не хватит. Я оглянулась назад, видя, как бежит следом за нами Кетрин в своем красивом зеленом платье, навсегда испорченном дырами и кровавыми следами. Следом за ней, буквально наступая на пятки, нагоняли вампиры Бартоломея. Их было шестеро, но, тем не менее, количество вдвое превышало наше, учитывая, что водителя-вампира нигде не было видно.
Один вампир нагнал Кетрин, но она быстро отделалась от него прямым ударом ногой, не сбавив при этом скорости. Матильда резко остановилась, отчего мы едва устояли на ногах, чтобы не упасть. Кетрин практически влетела в нас, когда мы поравнялись.
- Там впереди вампиры, – прорычала брюнетка, показывая в сторону клуба, где уже маячил свет неоновой вывески.
Кетрин прищурилась, глядя вперед, пока Матильда осторожно поставила меня на ноги, отчего руку вновь пронзило от боли.
- Мы в ловушке, – признала Кетрин. – Окружены.
- Если бы мы только смогли добраться до клуба! – уныло вздохнула Матильда.
И, словно в ответ на наши безмолвные молитвы, Колин скинул щиты, и проник в мою голову. Ему не нужно было ничего объяснять, поскольку как только он увидел моими глазами, и получил мои воспоминания, что я услужливо ему показала, вампир понял всю серьезность ситуации, в которой мы оказались. Я же, в свою очередь, потянулась к нему, питаясь силами, что были у вампира. Если наши узы плоти и крови были так сильны, как я помнила, этого могло хватить, чтобы ослабить вампиров настолько, насколько нам было нужно для прохода в клуб. Прочитав мои мысли, Джонс предоставил мне полный доступ к его силам, параллельно рассказывая о случившемся остальным и двигаясь в нашу сторону.
Резкий удар привел меня в чувства, заставляя осознать, где я нахожусь и что делаю. Вампир скалился надо мной, но я была достаточно сконцентрированной, чтобы провести удар ногой в живот блестящим приемом, которому меня когда-то научил муж. Колин явно нервничал, ощутив, что битва уже началась, а у нас не было численного перевеса. Он двигался очень быстро, но кладбище находилось на выезде из города с южной стороны, а мы были с северной. Мой взгляд метнулся к Кетрин, но она была занята двумя вампирами, наносящими ей удары ногами с двух сторон. Матильда слева от меня сидела сверху на одном вампире, пока второй навалился на её спину, пытаясь провести захват. И, как только я успела подумать о том, что вампиров было шестеро, как в мою спину вонзилось острое лезвие ножа, чей конец вышел насквозь через живот, проделав сквозную дыру в платье и во мне.