 Бледный, но бодрствующий Роб извиняется: «Этим утром я выпил так много кофе, что меня чуть не вырвало». Он щеголяет новой прической: «Она для моего следующего фильма. И выстриг я ее случайно. Я подумывал обрить всю голову, но потом выбрил лишь одну сторону, и в конце мне так понравилось, что я оставил все как есть». Со своей неизменной широкой улыбкой на лице и смехом в течение большей части интервью, суперзвезда делится своими мыслями касаемо окончания саги, метнувшей его в сторону славы.
Помню, мы говорили с тобой перед выходом первого фильма, и ты сказал, что абсолютно не понравился фанатам, однако все это было для тебя интересно и ново, ведь приключение только начиналось. А теперь мы подходим к концу. Каковы твои мысли насчет этого опыта? Ведь теперь фанаты тебя более чем принимают.
Да, это всегда увлекательно. Думаю, сейчас они принимают меня. Отчасти.
Намного больше, чем просто «отчасти»!
Пожалуй. С чем ты сталкиваешься, когда делаешь такого рода вещи, так это становишься подобием того, что люди вычитывают из книг, во что люди влюблены – все это они видят в своем воображении. Помню, когда снимался в «Гарри Поттере», я прочел книгу, и без всякого просмотра ранних фильмов четко вообразил себе Дэниэла, Эмму и Руперта. Такие параметры не важны, достаточно того, чтобы лица хорошо подходили, то есть как этих людей воспримут фанаты. Немного похоже на промывание мозгов. Оглядываясь назад, я стараюсь много об этом не думать и делать лучше, чем есть. Я счастливчик, и хочу сделать из всего этого карьеру, поэтому мне нужно быть разумным и принимать верные решения.
Анализируя Эдварда, как ты думаешь, он нерешителен? Временами он слишком пассивен, хотя внутри чувствует эти великие страсть и любовь? Также он очень романтичен… Каким его видишь ты?
Мне кажется, он беспомощен. Я всегда думал, – ведь если уделяешь такое тщательное внимание своему герою, ты сможешь это увидеть – что он парень, который так долго был одинок, что он сходит с ума, вот почему он такой, каков есть. Это все, о чем я могу думать всякий раз на протяжении трех фильмов, а также как он находит себя в каждом из них. Было интересно читать четвертую книгу, потому что я не соглашался с большинством его поступков. Мне не нравилось, как он себя вел. В предыдущих книгах ты еще мог понять скрытый смысл его действий и даже сочувствовать ему, но в этом фильме я его совершенно не понимал: «Зачем ты это делаешь? Ты - зануда!». Я его совсем не слышал, и было весело оправдывать эти странные действия, для меня было захватывающим приблизиться к саге таким способом. Думаю, во второй части он становится больше похож на героя, однако Белла – та, кто все время спасает его, и даже на этот раз. Но любопытно наблюдать, как его импульсивность и эгоизм в первой части заставляют сходить с ума. В первом фильме он вечно все планирует.
Но он все еще женится на ней! Он хочет жениться!
Я знаю! Это единственная вещь, имеющая для него значение, он поглощен ею. Видимо, это и есть ответ.
Можешь рассказать, что происходит в первой и второй частях?
Это немного необычно, потому что история выглядит так, будто она лишь о женитьбе, а я играю девчонку! Я - женщина, поглощенная свадьбой, а ее парень совсем этого не хочет, а она желает, чтобы все было идеально, но это заканчивается дерьмом, а она остается в расстроенных чувствах. Я играю расстроенную невесту! Это так странно, то же самое, что: в его голове есть подробный план для каждой ситуации, он собирается жениться на любви всей своей жизни – все намечено. После этого она станет вампиром. Но с того момента, у них появляется ребенок, и все идет кувырком, он просто теряет рассудок. Необычно играть такую версию Эдварда: он такой растерянный и помешанный, ведь в предыдущих фильмах он всегда собран и уравновешен, он ограничивает себя, бла-бла-бла… А теперь у него ничего этого нет, и он съезжает с катушек, так как он теряет этот самоконтроль, он занялся сексом, это его так сильно шокирует вплоть до того, что он винит во всем себя, а это больше всего того, что случалось в саге.
Ты знаешь много женатых пар? Звучит так, будто ты видел таких отчаянный невест и сопротивляющихся женихов.
Я знаю все эти клише! Я и на свадьбах-то был один или два раза за всю свою жизнь. Зато кучу раз присутствовал на похоронах.
Значит, у тебя много старых друзей.
Я просто неудачник.
На что была похожа свадьба? Кристен говорила о ней совсем немного. Была ли она эмоциональной для тебя?
Думаю, я прошел через все то, через что проходят все мужчины, собирающиеся пожениться - я просто стоял там. Ведь свадьба совсем не для тебя! Мне кажется, вы увидите меня всего-то полминуты. Вся тяжелая работа была на Кристен. Она шла вдоль прохода, пока я стоял и просто глазел на нее: «Выглядишь круто! А теперь пошли жениться! Да, класс!». Для меня это было так легко.
Медовый месяц был забавным. Бразилия все-таки.
Для Эдварда медовый месяц был тяжелее, потому что для Беллы все стало более чем нормальным. Этот опыт есть у каждой женщины.
А где вы плавали? На Комик-Коне показывали одно видео.
Это был кадр с Карибов. Изначально они хотели снять это в Канаде, в середине зимы. Я был в состоянии: «Этому не бывать!». Было весело. Немного нелепо, что сниматься нужно в океане, а также выглядеть как статуя, но я должен был находиться достаточно далеко, где было глубоко, поэтому на дне стояли два человека и держали ящик. Если смотреть с близкого расстояния, то можно увидеть, как я плыву. Я попросил Билла: «Пожалуйста, не показывайте этот дубль, я выгляжу как надувная сосиска!».
Но все-таки у тебя хорошая грудь…
Да, но когда съемки закончились, я больше над ней не работал.
Девушка с Комик-Кона спрашивала о твоих мышцах, ты работал над ними?
Да, но старался не думать об этом. Потому что в книге тело Эдварда описывается как «точеное», бла-бла-бла… И мне удавалось не снимать рубашку так часто, как Тейлору. Я думал, это воплощает мужчин или типа того, поэтому говорил себе: «Ни за что! Я не сниму своей рубашки и не собираюсь ни над чем работать!», но потом решил: «Какого черта, ведь это последний фильм!».
И ты стал зависим от этого? Коллин Фаррел как-то сказал нам, что заменяет все свои пороки физическими упражнениями.
Нет, я ничем не заменяю свои грешки. Я тренировался до тех пор, пока снимал рубашку, но в следующие дни прекратил. На самом деле прекратил. Для меня это слишком скучно.
Что Билл Кондон привнес во франшизу? Для каждого фильма у вас был другой режиссер. Так каким был Билл?
Думаю, они понимал юмор этой истории и то, насколько глупы некоторые ситуации. Он не боялся стать ближе ко всему этому в отличие от Дэвида Слэйда, который хотел, чтобы все было серьезно, как в традиционном, страшном вампирском фильме, и, думаю, Крис Вейц тоже понял этот юмор, но у него также была и самая депрессивная часть, в которой на самом деле не было ничего юмористического. Только треть всего фильма в какой-то мере светлая.
А как насчет съемок двух частей фильма одновременно?
Для меня это было легко, потому что мой персонаж меняется не так уж сильно. Для Тейлора и Кристен это было тяжело, ведь работали они на протяжении двухсот шестидесяти страниц книги. Трудно знать, что тебе делать на следующий день. Были сцены, которые мы снимали для первого фильма и одновременно сцены для второго, причем абсолютно разные.
Тебе понравился вампирский грим Кристен на этот раз?
Да! Ведь все это время она носила только черные контактные линзы Беллы и говорила, что это так легко. А наши были цветные и к тому же супер неудобные. И вскоре она была в состоянии: «Тебе же вообще ничего не видно! А когда что-то делаешь, то всегда думаешь, что лицо не передает все те эмоции!».
Ты видел сумеречную пародию?
Немного видел. Но так и не досмотрел. Это просто ужасно.
Что ты чувствуешь, когда видишь, как они насмехаются над тобой?
Жуть. Они насмехаются над всем, но это очень странная пародия. Странная потому, что была очень похожа на «Сумерки», я еще подумал: «Может, это ремейк!». Не знаю, это весело. Я впечатлен тем, что «Сумерки» такие популярные, они крутят свои пародии в кинотеатре, и, похоже, последние имеют приличный бюджет. Возможно, такой же, который был у нас от первого фильма. Это почти один и тот же фильм, если не считать двухсекундного падения из-за банановой кожуры.
Удивляет ли тебя то, что, когда ты начинал участвовать в съемках, это был полунезависимый фильм, а теперь – мировой феномен? Ты хоть воображал себе такое?
Нет, никогда. Это все еще так далеко от того, что мы себе надумывали. Потому что мы прикидывали, что после второго фильма будет еще больше, направленных на девушек и женщин. Но этого не случилось. Люди думали, что фильмы так не похожи на все остальные, и это навело на разногласия между зрителями. Разногласия? Подходящее ли это слово? Люди становились злющими от того, что наши дела шли очень хорошо, ну это просто уморительно.
Твое самое любимое воспоминание, связанное со всем этим?
Некоторые отрывочки из всего этого сумасшествия. Помню, я продвигал фильм… какой это был фильм? Короче, какой-то фильм! Мы были в Мюнхене внутри Олимпийского стадиона, там было 30.000 человек, кричавших в блоках Q и A. И вот эти 30.000 человек буквально сошли с ума, когда мы им помахали, - это была самая смешная вещь в мире. Вы бы развернулись, помахали – еще увидимся! Чувство, которое ты испытываешь впервые, трудно принять.
Подходят ли к тебе на улице? Как ты думаешь, они делают это благодаря тебе самому или Эдварду?
Я не знаю. Мне помогает мысль, что это все благодаря Эдварду, но в тоже время и расстраивает. Все зависит от того, в каком я расположении духа в этот день. У меня уже был опыт, когда я стоял один перед огромной толпой и чувствовал себя отделенным от собственного имени. Все кричали: «Роберт!», и к тому времени, как я прощально махал им из машины, я больше не чувствовал себя тем Робертом, чье имя они кричат. Весело наблюдать за группой людей и знать, что они толком на тебя и не смотрят. Они видят того, кого считают тобой. Но это был интересный опыт.
Сравнивая твое состояние в твоих недавних фильмах, я запомнил, что ты был очень изнурен после «Воды слонам».
Я был совершенно изнурен целых три года!
Тогда ты был более усталым. Можно ли сравнивать съемки фильма, где ты дружишь со всеми, и съемки, где ты не знаешь никого? Это освежает?
Да, ведь иногда нервы – самая лучшая часть съемочного процесса, и чем больше ты спокоен и знаком со всеми на площадке, тем легче отпускать все эти нервы, это то, что волновало меня на съемках «Сумерек». Но я всегда снимаюсь вместе с Кристен, а уж она никогда не подходит к этому легко, даже для самой себя, для ее эго. Она всегда будет пытаться сделать работу как можно лучше, и это сохраняло мою бдительность. Также, когда ты снимаешь сцену с людьми, которых знаешь много лет, ты начинаешь говорить и тебе все равно. Я просто снимался в «Космополисе», а в нем участвовали еще столько классных актеров, совсем другое окружение. Я никогда не нервничал так, как во время первого дубля на первой репетиции.
Мы говорили с тобой о «Ночи страха», «Настоящей крови», «Дневниках вампира». Похоже, что «Сумерки» снова вернули вампиров к жизни, или по крайне мере дали новые правила. Они могут выходить в дневное время, питаться кровью животных. Сыграв такого персонажа в пяти фильмах, как ты думаешь, что же так привлекает людей к вампирам? Потому что они убийцы лишь формально?
Вот этого я и сам не понимаю. Для меня это странно. Никогда не видел фильмов, где вампиры привлекательны, вообще. Женщины на это ведутся. Но на мужчинах это срабатывает не так хорошо. Если бы ты увидел какого-то такого на улице, то вряд ли бы обратил внимание.
Ты смотрел «Настоящую кровь»?
Да, и все там привлекательные. Все дело в гриме. Но без него они выглядят лучше.
Что ты думаешь о Луизиане? Жизнь в Новом Орлеане и все такое.
Славно. Было так жарко, что ты радовался самым простым вещам. Мы привыкли сниматься в очень дождливых местах, поэтому я был рад жаре. Мы были так близки к новоорлеанцам, замечательный город. Никогда не выбирался посмотреть город, в котором снимаю, потому что работаю шесть дней в неделю, а выходной для сна.
Что насчет твоей музыкальной карьеры?
Не знаю. Но я все еще пишу музыку.
Парочка твоих песен звучала в фильме, а сейчас ты стараешься избегать этого? Меньше сотрудничества и больше независимости?
Да, думаю, вот она причина, почему в этом саундтреке моих песен нет. Легко быть лейблом, но в этот раз я уже не знаю, что делать со своей музыкой.
Ты потерял что-то, связанное с музыкой, из-за нынешнего успеха?
Да, конечно! По причине того, что люди предпочитают актеров кому-либо еще.
Перевод выполнен Marianna специально для сайта www.twilightrussia.ru. При копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт и автора перевода.
Новое интервью Роберта для Cine Premiere (специальный «рассветный» выпуск)
|
...что вы можете заказать в нашей Студии Звукозаписи в 
интересно
