Этот проклятый Google

Глава 17. Апельсины

- То, что происходит между мной и Эриком, сложно назвать отношениями, - глухо пробормотала я, видя замешательство на лице Эдварда.

- Он тебя обижает?
- Нет, - я отрицательно помотала головой.
- Тогда почему?

Я глянула на Эдварда, который все это время смотрел на меня и на то, как я ем. Под таким пристальным взглядом подавиться – легкое дельце, что я и сделала незамедлительно. Эдвард подал мне свой стакан с водой, а я, отпив немного, наконец, прокашлялась.

Он понял, что разговор на эту тему больше не продолжится, поэтому поспешил задать другой вопрос.
- И как же выглядит твоя бабушка? – спросил Эдвард, когда наш заказ уже принесли и мы успели попробовать еду.

Я немного замялась.
- Ну говорят, - я улыбнулась, - что в молодости у бабушки не было отбоя от ухажеров, да и упрямством я пошла в нее, кроме того, - я сделала паузу, а потом, скептически подняв правую бровь, попыталась придать голосу брутальности, - я на нее похожа.

- Это хорошо, - он невольно расплылся в улыбке, а потом, подозвав официанта, заказал еще воды.

- А что в этом хорошего?
- У меня с твоей бабушкой уже нашлись общие вкусы… может, мне ее на свидание пригласить как-нибудь?

- Боюсь, - я пожала плечами, - ты не в ее вкусе.

Эдвард театрально закатил глаза.
- И что же мне делать? Обычно я нравлюсь девушкам.

- Вот! Пора бы уже понять, что бабушка – не обычная «девушка».

Каллен рассмеялся, а когда официант принес воды, сразу же сделал глоток.

- И почему же тебе не нравится алкоголь? Учитывая твое место работы, образ жизни и характер, ты должен каждый день курить сигары, - считая, я загнула мизинец, - пить мартини, - загнула второй палец, безымянный, - а по вторникам хлебать виски со льдом, - загнула средний палец, а оставшиеся указательный и большой пальцы перевернула «пистолетом» и бесшумно в него выстрелила.

Эдвард ухмыльнулся, глядя на мой указательный палец.
- Хочешь сказать, главный редактор журнала похож на главу мафиозного клана?
- Сходство, определенно, есть, согласись.

Эдвард, улыбаясь, покачал головой, вернулся к изучению тарелки, а потом, подняв взгляд, задал неожиданный вопрос.
- Я тебе нравлюсь, Белла?

Где-то три секунды я молча сверлила взглядом бокал, а потом взглянула на шефа.
- Глупый вопрос.

- Он глупый, потому что ответ очевиден? – выпытывал Эдвард.
- Нет, - я встала из-за стола. - Он глупый, потому что неуместный.

- Ты куда? – взгляд Эдварда оживленно забегал по мне.
- Домой.
- Что?

- Домой.
- Почему?

- Потому что на деловом ужине не разговаривают о симпатиях. От этих разговоров встреча теряет деловой характер, а я не хочу выглядеть со стороны…

- Ох, заткнись, Белла, - он, немного ухмыляясь, откинулся на спинку стула. - Я всего лишь спросил. Я не полез к тебе с поцелуями, объятиями и…

- Слава богу, что нет, а то твоему дантисту пришлось бы попотеть над твоей челюстью, которая осталась бы в альтернативном исходе встречи без зубов! – слово «зубы» я выделила особой интонацией.

- Знаешь что, Белла? – Эдвард подался вперед, маня меня пальчиком поближе. - Если бы прием на работу проходил по каким-нибудь критериям, причем ты подходила по всем, на работу я бы тебя все равно не взял.

Я «мило» улыбнулась. От Эдварда я получила аналогичную «улыбку».

- Твое счастье, что обязанность брать новых сотрудников лежит не на мне, а то уже в первый же день я бы показал тебе, как пишется слово «Прощай».

Вот. Прежний Эдвард вернулся.
А я по нему даже и не соскучилась.

- Если главной целью «делового» ужина было не принесение извинений за твое хамское поведение, а унижение моего достоинства, - я горько усмехнулась, - у тебя это вышло. Думаю, теперь мне действительно пора.

- Нет, - рука Эдварда коснулась моей ладони. - Белла, извини. Извини за «хамское» поведение.

Я посмотрела на него сверху вниз, так как до сих пор стояла.
- Ты ведь еще вина не выпила…
- А ты так этого сильно хочешь? – я присела на стул. - Хочешь меня споить?

- Конечно, - он кивнул, - а потом изнасиловать прямо в машине, - видя мой немой шок на лице, он устало выдохнул. - Белла, это же шутка. Ты совсем не понимаешь, где ирония?

- Мне кажется, - я прищурила один глаз, - сейчас самое время заткнуться.

Эдвард пожал плечами, взял вилку и начал, наконец-таки, заниматься тем, чем обычно занимаются люди в ресторане – едой, а не разговорами, похожими на флирт.
Фуа-гра, которое я заказала, оказалось не очень аппетитным, картофельный суп «Лиц» был несъедобным, так что жестом я предложила Эдварду даже не пробовать его. И тот, непонятно на меня взглянув, спросил:
- Что не так?

- Отвратительная еда.

- Можем в другой ресторан поехать, если хочешь.
- Глупо звучит, наверное, - я отпила немного вина, - но я хочу гамбургер. Типичный фастфуд с холодной кока-колой, от этого я бы не отказалась.

Каллен позвал официанта, попросил счет, а немного погодя, спросил:
- Это все спланировано?
- Что именно?
- Все. Твое поведение, твои колкие ответы… кажется, будто бы ты их всю ночь репетировала и от этого они выглядят более остроумными. Кроме того, у тебя наигранная переменчивость.

- Это бред.
- Это правда, - стоял на своем Эдвард.

- Что ты имеешь в виду под переменчивостью?

- Ты можешь быть милой, а можешь быть такой дерзкой, что будь я твоей мамочкой, отругал бы на месте, а иногда бываешь такой покладистой, что опять-таки, будь я твоей мамочкой, подарил бы тебе корзинку с конфетами. Можешь ходить по лучшим ресторанам города, но при этом предпочитаешь фастфуд. Это нереально, Белла. Так вот признайся, что ты все это заранее придумываешь и разрабатываешь. Иначе я чувствую себя неполноценным. Мои шутки уже не смешат, колкости не колют, а сарказм больше не язвит. Это бьет по моему эго, и вскоре оно может заплакать.

Я улыбнулась.
- Это не переменчивость, Эдвард.

- И что же это тогда?
- Лицемерие и двуличие.

- Хочешь сказать, ты лицемерка?
- Только с теми людьми, которые того заслуживают. Настоящую меня знают немногие. Вообще, кончай с подобными разговорами, мне начинает чудиться, будто бы я - эдакая Джейн Эйр, пытающаяся доказать свободу своего «я».

- Джейн Эйр? – Эдвард встал из-за стола, помогая мне подняться. - Любишь читать романы?
- А что в этом такого?

- Вот! Белла, ты опять это делаешь! Я же сказал, ты все это заранее придумываешь.

- Подожди, - мы не торопясь вышли в фойе, где нам отдали нашу верхнюю одежду, - ты удивляешься тому, что я люблю читать романы?
- Да.

- И почему же? Что в этом такого необычного?

- Я, как минимум, ожидал от тебя чтения детективов, а как максимум - детективов с садомазохистскими отклонениями.

Настал мой черед смеяться.
- Такие книги я не читаю.

- Я тоже, - Эдвард кое-как пожал плечами, - но я, если честно, не знаю, чего от тебя ожидать. Ты кажешься не такой как все, а в этом случае «все» любят читать романы, вот я и подумал, что раз ты не относишься никаким боком к этим «всем», следовательно, ты и не любишь читать романы как «все».

Я задумалась.
- Слишком много информации и тавтологии, - я сделала паузу, а потом взглянула на него, произнеся его имя. - Эдвард. Я такая, какая есть. То, что я не выгляжу по последней моде и мои ноги не от ушей, не означает, что я не такая как все.

- Этим-то ты и очаровываешь людей, - он как-то странно покачал головой из стороны в сторону.

- Очередной бред, - я смотрела, как Эдвард расплачивался с администратором за несъеденный ужин, - я никого не очаровываю.

Мы направились к выходу, но мне почему-то показалось, что Эдвард несогласно ухмыльнулся мне в ответ. Впрочем, сейчас, когда я была на каблуках, моей главной задачей было не свалиться с них, поэтому мне было плевать на окружающих и их ухмылки.

Когда мы оказались в машине и Эдвард завел мотор, он тихо спросил:
- Куда едем?
- В фастфуд заведение. Первое попавшееся.

Он беззвучно рассмеялся, и машина покатила по главной автостраде.

Не знаю, сколько времени прошло, но мы битых полчаса искали обычную забегаловку. Пытаясь найти заурядный «Макдоналдс», я начала понимать, что значит закон подлости, гласящий: «Все, что ты ищешь, не найдется, когда оно ищется, потому что, мать твою, я, закон подлости, так решил!» Эдвард от безысходности недовольно простонал, когда мы вернулись в тот же район, с которого начали поиски.

- Я сдаюсь, честно! Даже никакой «Жареной Курочки». Ровным счетом ничего.

Я полностью разделяла его чувства.
- Знаешь, - Эдвард посмотрел на часы, - время пока еще не слишком позднее. Думаю, можем поехать ко мне. У меня на холодильнике какие-то буклеты есть. Закажем пиццу и еще какой-нибудь дряни, объедимся, а потом я тебя отвезу домой, если захочешь, конечно.

Не знаю почему, ведь я весь вечер в ресторане строила из себя недотрогу, которую можно легко обидеть, старательно избегала всяческих скользких тем, чтобы не казаться последней шлюхой, но сейчас, когда он сам это произнес, у меня не осталось другого варианта, кроме как просто согласиться.

Мы поехали к нему. К Эдварду Каллену домой.

А он, этот самый Эдвард Каллен, далеко не святой, и нравится мне очень сильно. И что самое поразительное, мне кажется, что и я ему.

Плюс ко всему, мы оба знаем, что сейчас у нас с Эриком пробел в отношениях. Это повод для ночного… эм… приключения, если можно это назвать приключением?

Мне наплевать.
Будь что будет, Белла Свон.

Дом Эдварда, точнее, его квартира, представляла собой образец современного дизайна: белый пол, светлые стены, в коридоре - зеркальный потолок, по обе стены от входа - несколько картин в современных рамках. Коридор вел в одну большую комнату, в центре которой стоял огромный белый диван, в одном углу комнаты располагалась кухня со столешницей-баром, в другом углу - столовая, а в следующем - лестница на второй этаж. С первого этажа можно было видеть второй, а со второго, облокотившись на перила, можно было наблюдать за первым как с балкона.

Поразили лишь две стены. Одна – огромное окно во всю стену. Вроде бы, ничего необычного, но на нем не было занавесок. А вторая стена, - самая большая из всех, общая между первым и вторым этажами – была сплошь увешена картинами и большими фотографиями. Все они были сделаны в светлых тонах и обрамлены одинаковыми стеклянными рамками.

- Уау, - выдохнула я, осматриваясь.
- Тебе нравится? – удивился Эдвард, снимая пальто и кидая его на диван.
- Да.
- А мне нет, - он пожал плечами. - Я люблю домашний уют, а не городскую современность. И был бы рад увидеть здесь один пыльный камин вместо всей этой бурды.

- Зря ты так говоришь, - я прошагала к дивану и провела рукой по спинке, - это же искусство.
- Нет, - он заговорщически подмигнул, - это квартира, купленная уже с мебелью. Еще и года нет, как я сюда переехал.

- А где раньше жил?
- Биже к северу, - он подошел к холодильнику, достав какую-то газировку. - Я жил в доме. Но в районе, куда нужно приезжать с семьей, детьми и собакой. Неудивительно, что соседи на меня косо смотрели.

- У моих родителей за городом в северном направлении есть дом. Вряд ли слышал, хотя все может быть. Он сделан в английской манере, дом «Сэплвил». Окрестности северного леса, лесопарковая зона и озеро Черчилль.

- Про «Сэплвил» не слышал, а вот на берегу озера Черчилль бывал. Там недавно проводили фотоотбор моделей для июньского номера.

- Да-да, - было приятно, что у нас с Эдвардом нашлось о чем поговорить, и я всячески пыталась сохранить сложившуюся между нами дружескую обстановку. - Отец дал разрешение на «вторжение на частную территорию».

- Погоди, я слышал, что нашей администрации пришлось попотеть, чтобы получить разрешение на фотосессию у одного магната на территории его парка. Этот магнат – твой отец?

Я кивнула.

Эдвард передал мне газировку, взял с холодильника буклет и, сев на диван, показал жестом, чтобы я села рядом.
- Не думал, что у дочки магната будут проблемы с работой.

- Банально будет звучать, но я не хочу зависеть от родителей. Не то чтобы у меня с отцом были сложные отношения, но были времена, когда нам пришлось уехать от него.

- Не буду дальше слушать, а то покажется, что я лезу в чужую жизнь.

«Ты уже влез, дурак», - подумала я, однако вслух лишь шумно выдохнула, немного улыбаясь.

- Итак, - спросил он, - может, пиццу «Гавайскую»?
- С чем она?
- С дольками ананаса, сыром и, вроде как, с мясом или ветчиной.
- На слух не очень-то аппетитно.

- Правильно, - Эдвард поджал под себя ногу, присел сбоку от меня, а руку расположил на спинке дивана, - как правило, если на слух еда вкусная, то лишь семьдесят процентов из ста – вероятность того, что она будет реально вкусной, а вот если наоборот, на слух и на воображение еда не слишком аппетитная, то тут уже восемьдесят процентов из ста, что еда будет более чем просто съедобной.

- Ладно, - я кивнула, сев точно так же как он: лицом к нему, но при этом одну ногу подобрала под себя, а другую оставила на полу, - заказывай гавайскую.

Эдвард потянулся ко мне, и я на секунду замерла, а сердце застучало еще быстрее, однако он продолжил движение через меня к своему пальто, из кармана которого вытащил мобильник и набрал номер с буклета.

Через какое-то время, когда заказ уже был сделан, а Эдвард пытался найти, чем меня занять, он включил телевизор, попав на какую-то пошлую комедию, затем выкинул банки из-под выпитой нами газировки, поставил колонку для iPod в угол комнаты, включив для фона «Буги Вундерлэнд», присел обратно, после чего мы продолжили просмотр комедии. Всякий раз, когда шуточки касались темы секса, я немного краснела, а Эдвард, как и обычная целевая аудитория, смеялся.

В дверь позвонили.
- Пицца! – взвизгнула я и кинулась к двери, чтобы не оставаться наедине с комедией и Эдвардом.

Потрепанный парень с криво надетой кепкой и жвачкой во рту протянул мне две коробки пиццы, а я, пока Эдвард не успел появиться, хотела отдать деньги за заказ, но теплая ладонь Эдварда накрыла мою руку, а другая, наверное, такая же теплая ладонь протянула пару купюр парню, оплатив тем самым еще и чаевые.

- Блин, - выругалась я, недовольная быстротой Эдварда.

Он забрал коробки, радостно улыбаясь, а потом, открыв первую, вдохнул аромат и спросил меня:
- Не хочешь наплевать на правила этикета и поесть прямо перед теликом на полу?

«Черт… если я краснела без пищи во рту, то теперь явно буду давиться тестом».

- Давай, - с энтузиазмом, по-моему, даже избыточным, произнесла я.

Мы сели прямо перед телевизором и да! На экране уже шли титры, перечислявшие актеров комедии, и появилась заставка следующей передачи - «Вуди ВудПеккер».

- Ночной показ мультиков? – удивилась я.
- Да! – Эдвард как ребенок улыбнулся, откусив кусок пиццы. - Терпеть не могу мультики, но думаю, сегодня сделаю исключение. Ради тебя.

- В смысле?

- Я видел, как ты смотрела фильм только что, - он довольно улыбнулся.
- Комедия как комедия. Я просто не люблю тупые комедии, а эта было как раз такой.

- Этот фильм получил «Золотой Глобус», Белла.

- Да хоть титановый. Все равно глупая комедия.
- Просто признайся, тебе не по себе, когда речь касается… интимных… ну… когда речь идет о сексе.

Я подавилась.
- Вот и подтверждение.
- Неправда.

- У тебя щеки красные.
- Это у тебя щеки красные, - я отпила газировки, - а с моими все в порядке.

Эдвард молча улыбался.
- Я могу говорить о сексе, - в свою защиту пролепетала я.
- Нет.
- Да.
- Нет.

- Могу. Хочешь, обсудим?
- Хочу.

- О чем именно поговорим?
- О любимой позе. Вот твоя какая любимая?
- Зачем тебе знать мою любимую позу?

- Ну… - Эдвард замялся и пришел черед, когда у него появился небольшой румянец, - это первое, что приходит мне на ум.

- А мне первым на ум приходит место, где я собираюсь заниматься.
- И что это за место? Классическая кровать?

- Не всегда. Зависит от ситуации, - это наглая ложь, но ему не надо этого знать.
- О! И… например, в ванной было?

- Да.
- В душевой кабинке?
- Тоже было дело.
- На полу?
- Ага.

- На столе?
- Тоже.
- У тебя в кабинете?
- Тоже… стоп, нет, это уже, знаешь ли, вопросик с подковыркой. На него отвечать я не буду.

- Ты уже ответила, - самодовольство Эдварда не заставило ждать.
- Ответила, но не факт, что честно.

Губы Эдварда собрались в трубочку, между бровями легка складка, и он о чем-то задумался.
- Может, пиццу поедим или все-таки продолжим тупой разговор?

- Думаю, можно поесть пиццу, - Эдвард с недовольным вздохом повернулся к телевизору, где начался мультик про известного дятла.

Минут пять мы сидели молча, но потом я не выдержала, зная, что не угомонюсь, если не узнаю один маленький моментик…
- А твоя какая любимая поза?

Эдвард медленно расплылся в улыбке.
- А тебе зачем? – под конец фразы он чуть не рассмеялся, заставив улыбнуться и меня. Ничего не поделаешь, закон джунглей действует и в Нью-Йорке, мартышка видит – мартышка повторяет.
- Просто так.

Эдвард проглотил кусок, отпил газировку и, повернувшись ко мне, заиграл бровями.
- Хочешь покажу?

- Идиотская шутка, - фыркнула я.

- Настроение просто хорошее, - Каллен пожал плечами и, снова взглянув на меня, улыбнулся.

Я повела бровью.
- У тебя настроение всегда хорошее, да? Потому что всякий раз, когда я рядом, «идиотские» шуточки всегда при тебе.

- Говоря «идиотские», ты подразумеваешь «пошлые»?

- Давай закроем тему?

«Хотя можно и продолжить…»
Я мысленно себя одернула.

Еще где-то с полчаса мы поедали пиццу, запивая ее кока-колой, когда же время подошло к одиннадцати вечера, а на секс с этим человеком не было и намека, я встала с пола, отряхнула юбку и спросила:
- Где тут ванная?

- Решила принять душ? – Эдвард тоже поднялся, собрал еду и направился на кухню, - если да, то подожди меня, я тоже хочу принять душ, если нет, то первая дверь налево, - он махнул рукой в неизвестном направлении.

- Я хочу в туалет, - призналась я, показывая, насколько сильно его занесло в фантазиях.
- О! Звучит не очень сексуально.

Я сверкнула глазами, повернулась в том самом неизвестном направлении и принялась за поиски первой двери налево.

Когда я вернулась, Эдвард убирал стаканы на специальную металлическую подставу, подпевая песенке из рекламы женского геля для душа.

- Великолепный туалет, - сморозила я, когда он медленно развернулся в моем направлении.
- Да, сортир крутой. Он мне больше всего здесь нравится. Можно сказать, только из-за него и купил эту квартиру, - Эдвард под конец не выдержал и засмеялся.

Я вторила ему.
Супер, мы болтаем о туалете.

Затем смех сошел на нет, и Эдвард, бегая взглядом, спросил:
- Может, будешь вино, виски, коньяк… что угодно?

«Последняя надежда…» - пронеслось в мыслях, прежде чем я кивнула.



- Я не верю в ваши отношения с Таней!
Брови Эдварда поползли вверх.

Чему это он удивляется? Моему заплетающемуся языку или тому, что я нашла в себе храбрость такое сказать.

- А почему ты не пьешь? – я решила прервать молчание между нами.

Он нахмурился, оценивая мой вид, затем перевел взгляд на оставшуюся половину бутылки вина Sharman Gold восемьдесят седьмого года и медленно улыбнулся.

- Потому что я должен быть трезвым, чтобы….
- Переспать со мной?

Он шокировано произнес:
- Чтобы отвести тебя к тебе же домой.

Я вздохнула:
- Печально.
- Я думаю… - он взглянул на часы, - тебе пора.

- А у тебя здесь нет комнаты для гостей?

- Есть. Но проблема в том, что, когда ты проснешься утром и наорешь на меня, а ты наорешь, не сомневайся, - я здесь удивилась, - то прятаться мне будет негде, поэтому лучше будет, если ты ляжешь спать у себя дома.

- Печально, - вновь повторила я, напоследок сделав большой глоток теплой приятной на вкус жидкости из бутылки. - Ммм…

Эдвард помог мне встать, по дороге подхватив наши пальто и ключи, поддерживая меня за локоть одной рукой, он обулся, а потом повернулся, чтобы одеть меня. Сначала в пальто, затем укутал шарфом, а потом, когда дело дошло до туфель, которые я скинула еще при входе, я поняла, что это мне лучше сделать самой.

- Я сама.

Когда я нагнулась, передо мной все поплыло и пол начала приближаться, однако после теплого прикосновения к моим бедрам я почувствовала, что застыла в прострации.

- Почему я не падаю?
- Потому что я тебя вовремя поймал.

Голос Эдварда раздался прямо у уха, а теплота шла со спины, значит, он поймал меня со спины.

Я резко развернулась в его объятиях, отметив при этом, что картина на стене у входа висит вверх ногами. Но затем, приглядевшись, я поняла, что это не картина, а зеркало, а в зеркале - я, с сонным лицом, спутанными волосами, неодетыми туфлями, но с перемотанным шарфом шеей и четырьмя руками. Две руки мои. Следовательно, две – не мои. Я отвернулась от зеркала и взглянула на Эдварда, который оказался слишком близко.

- Что с тобой?
- Со мной? – пришлось переспросить, потому что я не очень-то хорошо поняла его вопрос.
- Да.
- Я пьяная! – взвизгнула я от радости, как будто давно не было пьяной, хоть это и правда.

- Тебя снесло с половины бутылки вина, Белла, естественно, ты пьяная.
- Тогда не задавай тупых вопросов…

- Я про твою сдержанность, Свон. Ты слишком развязная, - он ухмыльнулся.
- Тебе это нравится? – пошло хихикнув, я обвила его шею руками.

Эдвард улыбнулся:
- Ты смешная.
- Наверное, - кивнула я, - мне многие это говорят.

Эдвард познавательно промычал.

Я обратила внимание, что мы до сих пор стоим в обнимку.
- Что тебе еще говорят?
- Многое. Один… очень-преочень крутой мальчик сказал, что я непредсказуемая, он даже удивился тому, что я читаю… ро-ма-ны. Странно, правда? – я выразительно прошептала слово «романы» еще разок. - Ро-ма-ны…

Эдвард продолжал довольно ухмыляться.
- Ты пытаешься меня соблазнить, Белла?

Я рассеяно поморгала, осмотрелась вокруг в поисках того, кому он задал вопрос, а потом, поняв, что «Беллой» он назвал меня, глупо пожала плечами.
- Это ты мне, оказывается.

Эдвард кивнул.
- Ну… пытаюсь - не пытаюсь, выходит у меня паршиво.
- Главное, что выходит, - выдохнул он мне в лицо.

Я радостно хлопнула в ладоши и продолжила, приняв на себя снова томный вздыхающий вид.
- Знаешь, я знаю кое-что…

- Что ты знаешь, Белла? – спросил он у меня, как у маленькой девочки.
- Я знаю, что тот очень-преочень крутой мальчик считает меня сексуальной.

- Пф, да что ты? – удивился он.
- Да-да! – Эдвард мне не верит, что ли. - Хочешь докажу?

Я не стала ждать его ответа, я просто скинула с себя пальто, шарф и даже браслет с руки в сторону, перед тем как приступить к платью. Я ему сейчас все докажу.

Но теплые ладони Эдварда сжали мои руки до того, как я нашарила «молнию».
- Не трогай. Я сама.
- Белла, я верю. Ты очень сексуальная.

Я посмотрела на него.
- Правда?
- Да.

- Я не хочу к себе домой.
- Это я уже понял.

- Ты не понимаешь, - я мотнула головой. - Мне так одиноко и скучно дома, что я хочу предложить тебе предложить мне остаться здесь на ночь.

Эдвард посмотрел на меня с легкой улыбкой, а потом взял меня за подбородок.
- Ты ведь меня убьешь, когда отоспишься и придешь в себя.

- За что я тебя убью?
- За… все.

Я подняла на него взгляд, но тут же закрыла глаза, потому что он придавил меня к стене и медленно провел пальцем по шее.

- Вот за это непременно убьешь, за это, - второй рукой он прикоснулся к бедру, медленно поднимаясь к ягодице, - за это. - Он наклонился к моей щеке, медленно провел губами от щеки до уха, а потом прошептал: - Самое поразительное, что это того стоит.

- Хочешь со мной переспать?
- Не сейчас… может, как-нибудь потом.

- Когда?
Он взял меня за подбородок, приближая по максимуму свое лицо к моему, а потом, медленно улыбнувшись, прикоснулся своими губами к моим.

Теплота. Это первое, что я почувствовала. Теплые губы. Мягкие губы, я бы сказала даже, слишком мягкие. Голова закружилась еще сильнее, когда он обнял другой рукой меня за талию. Прикусывая его нижнюю губу, я услышала легкий стон, скорее даже тяжелый выдох, и кажется, выдохнула сама, потому что Эдвард взял меня за руку и завел ее себе за шею, побуждая меня обнять его сильнее. Внутри меня нарастал поток энергии, над которым я вот-вот могла потерять контроль.

- Ты пропахла вином.
- Это же хорошо.

- Не люблю алкоголь, - прошептал он в губы, а потом продолжил.

В ход пошла тяжелая артиллерия. Почувствовав его язык между губами, я немного приоткрыла их, и тогда эта энергия еще и обожгла меня.

«Что за…» - подумала я, прежде чем Эдвард поднял меня на руки.

Голова закружилась, и я почувствовала, как мы прошли сквозь дверной проем.
- Постой тут, - сказал он, отрываясь от меня.

Я разлепила глаза и увидела кровать.

Комната была темной из-за отсутствия света, но силуэт Эдварда я могла различить. Я видела, как он стянул с кровати покрывало, вытащил одеяло и приподнял подушку, включил светильник у кровати, а потом, подойдя ко мне, помог мне избавиться от платья.
Пытаясь снять его как можно более плавно, я понимала, как убого выгляжу со стороны, и на секунду я даже заметила, что Эдвард смотрел на меня с каким-то нетерпением, а потом, когда я оказалась в одном нижнем белье, я сказала ему:
- Теперь ты.

- Не сегодня, Белла, - он снова прикоснулся к моим губам и щекам, к шее, посасывая ее кое-где, - тебе нужно выспаться… А позже поговорим.

Он подтолкнул меня к кровати, а потом я почувствовала холод: по моей руке, ногам и спине побежали мурашки.

Эдвард накрыл меня одеялом.
- Спокойной ночи.
- Ммм. Это не твоя комната? – разочарованно спросила я.

Он усмехнулся:
- Нет.
- Печально.

- Не поверил бы, если бы мне сказали, что тебя настолько сносит вино.
- Меня не сносит, я просто расслабилась.

- Конечно. В твоем понимании так оно и есть.

Эдвард целомудренно присел на краешек кровати.
- Я более чем уверена, что ты меня хочешь.

Он улыбнулся.
- Ты смеешься, а это правда. Ты всегда как-то косо на меня смотришь. Всегда отпускаешь пошлые шуточки в мой адрес. Тебе нравится выводить меня из себя. Ревнуешь меня к Эрику. Ругаешь его за якобы плохую работу, хотя на самом деле у него все под контролем. Зовешь меня на ужин, прикидываешься таким милым и хорошим, а потом спаиваешь меня вином. Хочешь меня отправить домой, хотя на самом деле не хочешь. А главное - тебе нравится меня целовать, кроме того, я знаю, что я пьяная, мне ничего не стоит это признать, и ты пользуешься этим, потому что утром в лучшем случае - я ничего не вспомню, в худшем - изменить уже ничего не смогу, и единственное, чего я не понимаю, так это твое нежелание со мной переспать.
- Значит, не так уж сильно ты мне нравишься, - он скрестил руки.

- Нет, ты врешь. У тебя какая-то своя система по этому делу. Либо что-то утром произойдет, либо ты сейчас же разденешься, и мы продолжим то, чего так хотим.

- Белла, ты в жопу пьяная, раз такое мне предлагаешь, - он рассмеялся.

Я тоже рассмеялась, уткнулась в подушку, вздохнула.
- Ммм… апельсины. Тут что, пролили апельсиновый сок?

- Нет, я просто вчера здесь спал.
- Ты пахнешь апельсинами.

- Ну, наверное, потому что у меня гель женский.

- У тебя женский гель с запахом апельсинов?
- Это гель Тани, но да, он с апельсиновым запахом.

- А у тебя какой запах? Ну, у твоего геля?

- Не помню, мы его с Таней израсходовали, когда вместе купались, - он довольно улыбнулся.

Я же недовольно насупилась.
- Я подарю тебе новый гель. Нет, целых два новых геля. И не говори Тане, откуда они. У нас с тобой будет секрет. Ты будешь пахнуть моими гелями.

- Она заметит.
- Нет, я подарю тебе мужские флаконы с женским гелем.
- Ладно, я буду ждать.

Повисло молчание. Я зевнула. Надо вспомнить, где находится мочалка, чтобы подарить ее Эдварду. Думаю, мочалка с утенком…

- Не собираешься спать? – спросил Эдвард, выгибая спину.
- Да вроде бы нет. Я такая бодрая.

- Нам завтра на работу. К девяти, Белла.
- Начальство может «задержаться».

- Я - да, а ты – нет, - Каллен вытянул перед собой ноги, откинул голову назад и зевнул.

- Сделаешь для меня исключение.

- Не представляю, что я буду делать в Австрии. Если у меня уже сейчас крышу сносит от того, что ты хочешь меня.

- Ты меня не хочешь?
- Хочу! – резко вставил он. - Только я знаю, что на самом деле ты меня не хочешь, а когда пройдет похмелье и ты начнешь здраво мыслить, ты вспомнишь все, что произошло за ночь, а потом про дружбу я могу забыть.
- Печально.

Эдвард зевнул, стянул с себя рубашку, и на секунду я подумала, что он передумал, но когда он встал с кровати и выключил светильник, я поняла, он уходит к себе.

- Спокойной ночи, - прошептала я, надеясь, что он расслышит мой шепот, и это будет выглядеть как шепот, а не как пьяный бред.

- Спокойной ночи, Белла.

Волна эмоций внутри меня улеглась, через минуту веки отяжелели, и я заснула.

Edward`s POV

Люблю вино, хоть алкоголь мне и противопоказан. Теперь у меня всегда в запасе будет Sharman Gold. Определенно.

- Спокойной ночи, - прошептала Белла с кровати, уткнувшись в подушку.

Мысленно я рассмеялся ее интонации.
- Спокойной ночи, Белла.

«Белла», кажется, с итальянского переводится как «красавица». Что ж, Свон вполне достойна этого звания.
____________________________________________________________________________________



За редакцию огромное спасибо tatyana-gr.

С нетерпением жду ваших мыслей на ФОРУМЕ!