Во времени я не была уверена по нескольким причинам. Во-первых, шторы были задернуты уже несколько часов, а может, и дней. За них Эдвард выставил старые коробки из-под пиццы, несмотря на жалобы и два предупреждения от администрации отеля. Но они так и не приняли против него никаких действий.
Против Эдварда, как правило, не предпринимают никаких действий.
Во-вторых, я больше не жила по графику «с Эдвардом» - «без Эдварда» - я оставила сообщение на рабочем автоответчике, когда пришли коробки с пиццей, и Эдвард попросил меня остаться дома. Больше я не перезванивала.
В-третьих, со мной был Эдвард.
Я никогда не была уверена во времени, когда он был со мной. Мы существовали вне времени.
Я знала, когда приходило утро воскресенья, потому что звонил Чарли и спрашивал о работе и Эдварде. И я говорила, что и с тем, и с другим было все отлично, и не смотрела на лицо Эдварда, когда произносила всю эту ложь.
Мы не говорили о том, какая судьба ждала мою карьеру, никогда. А я в ответ никогда не спрашивала, почему после Бостона у него больше не было работы.
Ничто не имело значения.
Поэтому в этот не самый хороший день в начале июня Эдвард бродил по комнате, время от времени пиная с пути книгу или предмет одежды, пока я водила пальцем по белому из плотной бумаги квадратной формы приглашению на вечеринку по случаю помолвки.
Элис Брэндон и Джаспер Уитлок.
Я не знала о том, что они устраивают вечеринку, пока нам не пришло приглашение.
Я подпрыгнула, когда услышала громкое бренчание фортепьяно в соседней комнате, потом вслушивалась в его резкую, прерывистую игру, пока не услышала один специфический звук, скорее всего кое-кто с силой пнул старое пианино.
- Какого черта ты творишь? – спросила я, заглядывая в дверной проем.
Он сидел на скамье, с силой расчесывая голову.
- Я просто…до чертиков устал от пианино, - сказал он, а потом я услышала звук еще одного резкого удара ногой.
- Тогда не играй. Мы можем пойти куда-нибудь… В любом случае, мне нужно купить Элис подарок на вечер.
- Я не хочу никуда идти. Все здесь достало. Достал весь транспорт, дома… я чертовски устал.
Я развернулась и ушла, потому что когда я не понимала, когда не знала, какие темные мысли уносили его от меня,… мне становилось страшно.
Я бесшумно легла на кровать, изголодавшись по нему, скучая по нему, хотя он был всего лишь в соседней комнате. Я свернулась, прижала колени к подбородку и ждала.
То засыпала, то просыпалась, судорожно вздрагивая, бормоча его имя, отодвигая подальше мысли, ведь это было…нечестно.
А потом он произнес мое имя.
Поскольку я уже стала настоящей рабыней такой жизни, я поднялась и пошла к нему.
Эдвард стоял, прислонившись спиной к пианино, руки в карманах, голова склонена, но взгляд направлен на меня.
Он выглядел измученным и худым, на зачумленные глаза падала тень от волос, он выглядел настолько разбитым, но в то же время умопомрачительным, что я замерла у двери, чтобы просто посмотреть на него.
- Белла, Белла, подойди, пожалуйста, - мягко произнес он.
Я остановилась перед ним, он прикоснулся губами к моему лбу и вздохнул.
- Прости меня, - сказал он. – Мне… мне жаль.
Я кивнула и сделала глубокий вдох. И прежде чем я прильнула к нему, он крутанул меня, и я оказалась спиной к пианино.
Он упал на колени, стянул мои штаны до середины бедра и поднял голову.
Я запустила руку в его густые волосы, провела пальцами по кругам под глазами.
- Я очень постараюсь, - прошептал он, - быть для тебя лучше.
- Эдвард, это… ты совершенство, я не …
он прижался ко мне губами, и у меня больше не было слов. Руками я прочесывала его волосы, а он крепко сжимал мои бедра, пока я извивалась и дрожала.
Он крепко держал меня над собой, впиваясь в меня. Мои колени подогнулись, и я уперлась ими в его плечи, царапая его шею.
Я кончила дважды и с большой силой, а когда все закончилось, он встал, взял меня за руку и отвел в ванную, включив душ.
- Тебе надо помыться, - сказал он, отчасти улыбаясь, отчасти замучено и потерянно.
Я наклонилась, быстро поцеловала его, прежде чем раздеться и ступить в центр горячего потока. Через запотевшее стекло душевой я видела, как Эдвард прислонился к тумбочке, наблюдая за мной.
- А что вообще дарят на помолвку? – пыталась я перекричать звук льющейся воды.
- Если б я знал, - ответил Эдвард. – Чайник? Черт, я не знаю…
- Ладно, придумаем, - сказала я, намыливая голову шампунем.
- Слушай, Белла…не думаю, что я пойду, - произнес Эдвард, и мои руки замерли в мыльных волосах, но когда я обернулась, чтобы посмотреть на него, он уже ушел.
Я быстро сполоснула волосы, совсем не тщательно, и распахнула дверцу душевой, хватая по пути полотенце и даже не закрыв воду.
Он лежал на кровати, уткнувшись лицом в книгу с ручкой в руках.
Я замахнулась и с силой ударила по книге, но он уже знал, что так будет, потому не сдвинулся с места.
- Тебе пора вырасти, - пробормотал он, и я снова сделала это.
Эдвард поднял глаза и уставился на меня.
Он не может вот так кинуть меня сейчас. Мы идем, мы должны пойти…мы идем.
- Я должна пойти. Я должна быть там, - процедила я, дрожа в одном полотенце, мысленно подготавливаясь, потому что такие перепалки начинали входить в привычку. – Элис будет… Я не могу так обидеть ее. Не заставляй меня так обижать ее…
- Я ничего тебя не заставляю, - ответил Эдвард, но я заметила вспышку боли на его лице.
- Мы идем, - повторила я, но он продолжал молчать. – Элис и Джаспер наши друзья, Эдвард, ты не можешь не идти. Ты просто…
- Белла, я не иду.
- Какого дьявола! Ты идешь, - выпалила я, затем развернулась и пошла в спальню, где я рванула дверцу шкафа и сдернула с вешалки один из костюмов.
Я прошагала обратно, туда, где он лежал на кровати, и насколько смогла, придерживая одной рукой полотенце, удачно бросила ему тяжелый костюм все в том же полиэтиленовом пакете.
Мы должны пойти.
Я должна идти, но мне, и это очевидно, необходимо, чтобы и он был со мной.
Я не хотела ранить Элис… но еще больше я боялась.
О чем это говорит, если пара взрослых не может существовать настолько нормально, чтобы сходить на вечеринку по случаю помолвки?
Эдвард дернул рукой, сбрасывая костюм на пол.
- Не надо. Не надо вываливать на меня все это дерьмо сегодня, Эдвард, - кричала я, вырывая книгу из его рук.
- Ты знаешь, Белла, - за этим последовала холодная напряженная пауза, - ты всегда можешь пойти сама.
Комната замерла, и я задохнулась.
Он смотрел прямо, слева от меня, рассматривая что-то далеко за моей спиной или за стеной. Его слова должны были ранить, и у него получилось.
- Ты…ты только что сказал, что попытаешься, - запинаясь, пробормотала я.
Он немного склонил голову, но не посмотрел на меня, и на его губах появилось подобие грустной улыбки.
- Так и есть, - ответил он.
- Прекрати! Прекрати, не будь таким…
- Но я такой и есть! – прокричал он в ответ.
Следующую минуту в комнате стояла тишина, я смотрела на него, а он на меня.
- Просто…я не могу с тобой разговаривать, когда ты так себя ведешь. Ты бываешь до черта…
- Ты опоздаешь, Белла. Тебе пора идти, - произнес он, поднимая книгу и ускользая от меня.
В тот момент ярость настолько охватила меня, что меня уже не беспокоило, как я проведу целый вечер без него… на это он и рассчитывал.
Он слишком хорошо знал, как вывести меня из себя.
Я с топотом ходила по квартире, перевязывая мокрые волосы и натягивая через голову черное платье, забыв, что его прежде стоило расстегнуть.
Движение мысли и сердцебиение ускорялись, и я уже летала по квартире, вслепую пихая вещи в сумочку, спотыкаясь о телефонные провода и газеты, пока он, как каменное изваяние, сидел на кровати.
Я пошла к двери, неся туфли в руках, и когда рука коснулась дверной ручки, я закрыла глаза и помолилась о том, что когда я вернусь домой, он уже сбросит… это состояние.
Но, в любом случае, я вернусь.
Сев в вагон надземки, я направилась в район, где в саду проходила вечеринка Элис и Джаспера. Я до сих пор не понимаю, как оказалась в электричке и что делала во время поездки. Я не помню, как несколько раз споткнулась, добираясь до места вечеринки, и даже не знала, что плачу, пока не стала разглядывать желтые мигающие точки огней среди деревьев. Они были размытыми, а оттого казалось, что деревья охвачены огнем. Громкие веселые голоса вокруг были смазаны, и официанта, пронесшего передо мной поднос с шампанским, я видела как в тумане.
Я подскочила, когда рука, не принадлежавшая Эдварду, схватила меня.
- Белла.
Я посмотрела на прекрасное размытое лицо Розали и попыталась улыбнуться, потому что она выглядела встревоженной.
- Пойдем, я отведу тебя в ванную, - произнесла Розали, качая головой. Она взяла меня под руку, и мы пошли. Окружающие здоровались со мной, но я не могла сказать, кто именно, потому что мне казалось, что все вокруг вертится.
Но я каким-то образом смогла заметить вцепившиеся в меня серые глаза Аро, когда мы проходили мимо.
- Стойте.
Элис.
- Мы просто идем в ванную, Элис, - сказала Розали, и голос ее звучал, как у воспитательницы детского сада, провожающей пятилетку.
Я подняла глаза - Элис выглядела невероятно красивой, сверкающей под мигающим светом фонарей, бриллианты на своих местах – она излучала настоящий свет.
Я передернула плечами в своем слишком свободном платье и с трудом сглотнула.
- Я тоже иду, - сказала Элис, потом поднялась на цыпочки. – Где Джаспер?
Где-то справа в толпе гостей Джаспер поднял руку и тут же опустил ее. Элис кивнула и взяла меня под другую руку.
В ванной они положили мне на лоб холодное влажное шершавое бумажное полотенце и выжидающе стали смотреть на меня.
- Ты выглядишь ужасно, - наконец выговорила Элис, поскольку я продолжала молчать. – Ты в курсе? Совсем исхудала. Ты не то что не причесалась, но даже не высушила волосы.
- Извини, - произнесла я, потому что это казалось подходящим словом.
- Извини? – повторила Элис. – Вы что, вдвоем подсели на наркотики? Не в переносном смысле, а буквально…это какая-то зависимость или…
- Нет, нет, - проговорила я, махая рукой, моля бога о том, чтобы сейчас он был здесь рядом.
- Тогда, может, ты подралась…или, боже, Белла, какого черта с тобой тогда происходит?
- Что здесь делает Аро? – спросила я, отчасти из любопытства, но больше ради того, чтобы уклониться от вопроса, на который у меня не было ответа.
- Аро? – переспросила Элис.
- Аарон…я видела его. Не знала, что он ваш друг, - я замолчала, губы едва двигались.
- Мы с Аароном дальняя родня, - коротко ответила Элис, - также как Эсме, и Карлайл, и Эмметт, и все, кто дьявольски переживают за вас двоих.
- Что?
- Что-то не так, Белла. Мы все это знаем. У меня здесь две сотни людей, и сейчас я не могу этим заняться, но мы доберемся до сути…
- Элис, тут не надо добираться ни до какой сути, просто…
- Это ненормально, - прервала Элис, а Розали как будто бы грустно улыбнулась и потерла мою руку. Элис порылась в своей сумочке и нанесла мне на губы немного блеска.
- Сейчас мне надо вернуться к гостям, - сказала Элис, - но разговор не окончен.
Она ушла, оставив меня с Розали, которая положила мне руку на плечи и улыбнулась.
- Хочешь поговорить об этом?
- Нет.
- Ты будешь в порядке, - прошептала она, обнимая меня одной рукой.
Я кивнула и солгала, но я точно знаю, что она не поверила.
- Пойдем, - вздохнула Розали, - найдем тебе выпить.
Она посадила меня на высокий стул у бара с выпивкой. Я не поднимала головы, думая над тем, пробыла ли я здесь достаточно долго, чтобы уйти, над тем, что ждет меня, когда я вернусь, и над тем, чем он сейчас занят, надеясь, что завтра будет лучше.
- Мы скучали по тебе в нашей квартирке, детка.
- Джаспер…Джаспер, не было такого, - вздохнула я.
- У тебя все хорошо?
- Я в порядке.
- Не похоже.
Я напряглась, крепче прижала стакан к груди.
- Элис скучает. Она беспокоится. Все беспокоятся.
- Нет никаких поводов для беспокойства.
- Слушай, Эдвард… Эдвард бывает…
- Я все знаю об Эдварде, - защищаясь сказала я. Я не могла слышать ни единого плохого слова о нем, несмотря на все то, что случилось. Если плохо говорили об Эдварде, это хуже, чем если бы плохо отзывались обо мне.
– Эдвард великолепный.
- Эти люди так и думают, - ответил Джаспер, кивая на толпу.
Моя голова вздернулась, а глазами я проследила в направлении, что показывал Джаспер.
Он был там, он пришел…в костюме, что я ему бросила, только без пиджака, свеже выбритый, волосы блестят и зачесаны ото лба. По спине до самых колен по мне прокатилось тепло.
- Слава богу, к тебе цвет на щеках вернулся, - сказал Джаспер, потрепал меня по голове и исчез в толпе.
В этом заключалось все – это означало, что у нас была ссора, но она закончилась, и он пришел. Мгновенно я почувствовала себя хорошо.
Ослепляющее черное облако ушло, и мне стало жаль, что рядом нет Джаспера, чтобы рассказать ему о жизни в Уайтхолле, и не было Элис, чтобы сказать, как все будет хорошо,…но еще чаще меня посещала мысль о том, насколько мой взгляд на жизнь зависел от того, появился Эдвард на вечеринке или нет.
Между тем, я наблюдала, как он завладел вниманием четырех гостей, рассказывая какую-то магическую чепуху, которую и я бы хотела слышать.
Наконец, на середине предложения он поднял голову и наши взгляды встретились.
Он закусил губу, поднял брови и пожал плечами, будто говоря «Прости, я не мог не появиться, не мог ничего поделать, и теперь я здесь» – все, что я от него хотела, все то, от чего нам обоим стало лучше.