День понедельника прошел в невероятной скуке. После обнаружения своих денег под своей же дверью, оставленных Эдвардом, я хотела было позвонить ему, но потом поняла, что мы так и не обменялись номерами. Я решила пойти к нему, но парня не оказалось дома. Пару раз я звонила в дверь, но никто не открывал, и, когда я хотела было уже уйти, на пороге квартиры парня появилась маленькая миниатюрная девушка с задорной прической-ежиком на голове.

– Привет, – поздоровалась она, – ты к Эдварду?

Я посмотрела в глаза девушки или, может, девочки? Очень уж она смахивает на подростка. Ниже меня на целую голову, с большими глазами черного цвета, которые обрамляли длинные пушистые реснички, с маленьким носиком и розовыми губками в форме бантика. С худеньким телосложением, на которое было приятно смотреть, не то что на меня. Она была идеальна в каком-то смысле слова. По ней было видно, что она любит красиво и дорого одеваться, и я задалась вопросом: кем приходится эта девчушка Эдварду? Может быть, той самой сестрой, несостоявшейся лесбиянкой? Или его девушкой? Почему-то мне захотелось, чтобы правильным ответом была догадка под номером один. Все-таки мне странно и очень неприятно осознавать, что такой парень, как Эдвард, связался со мной только из-за жалости... хотя это правда, я думаю. Не могла же я ему понравиться, да и я к нему в общем-то симпатии как к парню не питаю, тогда почему мне сложно осознать, что у Эдварда, скорее всего, есть пассия и что она точно красивее меня? Хм, я даже не знаю, наверное, просто Эдвард единственный, с кем я могу расслабиться и нормально поговорить и кто живет не на огромном расстоянии от меня. Наверное, именно поэтому я не хочу потерять приобретенного пару дней назад друга, это было бы неправильно.

Отделавшись от своих мыслей, я пару раз закрыла, открыла глаза и ответила:

– Привет. Да, я думала, он дома, но если его нет, то я пойду, – я собралась уже было спускаться с крыльца, как девушка меня окликнула:

– Ему что-нибудь передать? Сказать, что ты заходила? Как тебя зовут?

– Нет, не нужно ничего говорить, я вечером или завтра зайду еще, – обернулась я, улыбаясь.

– Эдвард каждый день работает до шести, но может задержаться, – говорит девушка и первый раз за нашу с ней небольшую беседу пристально меня разглядывает. Я буквально кожей ощущаю то место, куда она смотрит. Под взглядом ее прекрасных глаз я ежусь и говорю:

– Хорошо.

Я стараюсь поскорее уйти с территории дома Эдварда, мне в какой-то степени стыдно, что я хуже, чем эта особа на пороге дома моего соседа.

Когда я пришла в свою обитель, я отыскала диск с каким-то довольно старым фильмом и включила его, чтобы хоть как-то убить этот день, но кино оказалось пресным: ни захватывающего сюжета, ни профессиональной игры актеров, ни спецэффектов – ничего, да еще и британский акцент присутствовал, которого я не понимала, поэтому почти весь фильм я дремала.

К трем часам я спрятала все таблетки, которые вчера оставила мне миссис Темпль, так что к ее приходу все выглядело так, будто я все выпила. Медсестра снова измерила мне давление, сделала укол, оставила лекарства и расписание. Я спросила, зачем мне еще одно, она сказала, что это ее работа и каждый день нужно оставлять новое расписание, ведь я могла потерять старое.

К вечеру мне совсем стало тоскливо и одиноко, и я позвонила своей давней знакомой – Джессике Стэнли. Я познакомилась с ней, когда работала в ночном клубе танцовщицей, Джесс тоже осваивала эту профессию. Вообще Джессика довольно-таки общительная девушка, и некоторые из-за этого тянутся к ней, но потом ты понимаешь, что она обычная сплетница, каких тысячи ходят по Нью-Йорку.

Я пригласила девушку к себе, на что она очень удивилась. Она сказала, что уже кто-то развел слух между девушками-танцовщицами, что я переехала в Новый Орлеан из-за того, что кто-то хочет меня убить, потому что я связалась с каким-то наркодилером и задолжала ему огромную сумму денег. Я рассмеялась. Да-а, было бы лучше, если бы это было действительно так – я бы не скучала, сидя дома и ожидая свою кончину.

Все-таки я уговорила Джессику прийти ко мне, и уже через полчаса она была у меня. Увидев моё лицо и фигуру, когда я открыла ей дверь, она удивленно прошептала:

– О боже мой!

– Здравствуй, Джессика, – сказала я, отходя от двери, тем самым освобождая девушке дорогу. – Проходи.

Стэнли зашла, сняла легкое пальтишко, обувь на высоченной шпильке и спросила:

– Что с тобой случилось? Ты правда была в Орлеане? Ты голодала? – её голос дрожал, и по девушке было видно, что ей не терпится узнать подробности.

– Сейчас, пройдем только на кухню, и я тебе все расскажу, – соврала я и медленно поплелась на кухню, чтобы поставить чайник.

– Ну что? – спросила она, зайдя через несколько секунд за мной. – Говори уже, я сгораю от любопытства.

Я улыбаюсь, хорошо, что этого не замечает Джессика, потому что через секунду я сделала очень хмурое и уверенное лицо и тихим монотонным голосом сказала:

– Да, Джесс, ты права. Я действительно скрывалась от дилера, только вот не в Орлеане, а в Колумбии.

Лицо девушки вытянулось, глаза округлились, а рот непроизвольно приоткрылся. Я еле сдерживалась, чтобы не засмеяться.

– Как? Ты же сказала мне, что ничего этого не было... по телефону, ты... ты что, наврала мне? – голос Джессики от тихого шепота переходил на крик. – Да как ты могла? Ты что, хочешь и меня в это дело вплести? Ты охренела, Свон? Все, я ухожу и, не дай бог, кто-нибудь узнает, что я была у тебя... я тебя собственными рука...

Я начала смеяться, что заставило девушку замолчать.

– Что смешного? – прорычала она, сверля меня взглядом. – Ты что, под наркотой?

– Джесс, Джесс, успокойся, – смеюсь я, – я пошутила. Правда, это была глупая шутка. Останься. – Из-за смеха из моих глаз текут слезы, что немного настораживает девушку, и она застывает на месте, не смея сделать шаг к стулу или же к двери.

Пока я смеялась, девушка очень медленно и тихо прошла на свое место. Наверное, она думает, что я сумасшедшая, а может, к ней в голову закралась мысль, что я под наркотиками. Джессику не так-то легко переубедить в обратном, она верит сплетням, которые порой сама же и распускает.

Чайник вскипел, оповестив меня об этом щелчком, я разлила кипяток по кружкам, бросила туда по пакетику чая и поставила их на стол, присаживаясь. Джесс сразу же отпила и поморщилась, скорее всего, она обожгла язык. Я невольно хихикнула, когда подумала о том, что если Джессика обожгла язык, то это кому-нибудь нужно и это её наказание за то, что она распускает слухи. Знаю, что это детский лепет, но, когда ты не уверен в завтрашнем дне, выживешь ли ты? Хватит ли сил на эту ночь? И когда ты не понимаешь, в случае чего, к кому обратиться за помощью, то потихоньку начинаешь сходить с ума.

Около пяти минут мы сидели в полном молчании. Первой заговорила Джессика:

– Значит, ты чистая... в смысле, у тебя нет наркотиков, и ты их не принимала... но, скажи мне, куда ты пропала и что с твоим внешним видом?

– Я лечилась от анорексии в специальном заведении, – соврала я то, что сказала Эдварду. Пусть это будет официальной версией.

По лицу Джессики пробежала тень жалости ко мне, но потом её глаза заблестели, и было ясно, что ей нужны подробности, которые, к сожалению, я еще не придумала и не знала, что рассказать девушке.

– Что ты так смотришь на меня? – улыбнулась я, отпивая чай, который уже заметно остыл.

– Что, что? Рассказывай давай все в мельчайших подробностях. Почему ты туда попала? Что там с тобой делали? Ты вылечилась или нет? Я хочу знать все! – в голосе девушки слышались истеричные нотки. Как же ей не терпелось рассказать половине Нью-Йорка новую выдуманную мною новость, да еще и приукрашенную Джессикой!

Я потупилась. Что я ей скажу? Я даже и не готовилась отвечать на такие вопросы, хотя надо бы было, я же как никто другой знаю Джессику Стэнли.

– Эмм, – замешкалась я, – расскажи лучше о себе. Я тебя уверяю, что там, где я была, ничего интересного не происходило. Так что... как там у тебя с карьерой? Как на личном фронте? – я улыбнулась и посмотрела девушке в глаза, пытаясь показать ей, как же мне хочется все это выслушать.

Девушка улыбнулась. Её все-таки очень легко было отвлечь от какой бы то ни было темы, просто спросив о ее жизни.

– В общем, слушай, – начала Джесс. – Наш клуб купил какой-то очень влиятельный бизнесмен, и его сын несколько недель назад приходил к нам. Боже, Белла, ты бы его видела! Он такой красивый, блондин с голубыми, как море, глазами и офигенной улыбкой. Я влюбилась с первого взгляда, правда, я и не думала, что такое бывает... я так... счастлива. Правда, это невероятно. Короче, в чем вся соль, я познакомилась с ним и... ну ты понимаешь, у нас все завязалось, а потом он сказал мне, что попросит отца, чтобы меня повысили, потому что Майк не хочет, чтобы все парни глазели на меня... и он сказал, что мне будут платить гораздо больше... это круто! Я так рада!

– Да, Джессика, ты прямо одним выстрелом двух зайцев сразу убила, – засмеялась я.

Так мы и просидели весь вечер: девушка все восхищалась своим новым ухажером, пыталась угадать, кем же её поставят работать, рассказывала о своих проблемах с соседями, счетами, деньгами. Потом спрашивала меня о личной жизни, я сказала, что я все еще одна и мне это нравится. И то, что я сказала, было сущей правдой. Зачем заводить отношения, если меня все равно скоро не будет в этом мире?

Ближе к ночи, когда Джессика собралась уже уходить, в мою дверь постучали. Я пошла открывать, девушка за мной, чтобы одеться и уехать домой. На пороге стоял Эдвард собственной персоной. Он улыбнулся и протянул мне какой-то корень так, словно это был самый красивый и прекрасный цветок. Я взяла его.

– Привет, Элис сказала мне, что ты заходила сегодня, вот решил принести тебе кое-что, – он кивнул на корень в моих руках.

Так, значит, все-таки это была Элис, его сестра.

– О, Эдвард... – я не ожидала его увидеть здесь сегодня, поэтому не могла найти слов. – Так неожиданно, что ты пришел...

Джессика вышла из-за двери и замерла, увидев парня в дверях моего дома.

– Эдвард, – представился парень и протянул Джесс руку для пожатия... или же поцелуя её кисти?

– Джессика, – выдохнула она и пожала его руку.

Несколько секунд Стэнли смотрела на Эдварда завороженными глазами, но потом резко повернулась к вешалке, на которой висело её пальто, надела его, потом принялась за туфли, что было невероятной ошибкой с её стороны: пошатнувшись в сапоге на высоком каблуке она полетела прямо в дверной проем, хорошо, что там стоял Эдвард, поскольку он поймал её.

– Осторожнее, – улыбнулся парень, помогая Джессике встать в исходное положение. Я заметила, как покраснела девушка, поэтому я закрыла рот рукой, подавив смешок.

– Извини, – шепнула она и надела второй сапог. – Пока, Белла, встретимся потом, – она махнула мне на прощание и скрылась за спиной Эдварда. Через пару минут заработал двигатель машины, и Джессика уехала в неизвестном мне направлении.

– Я войду? – спросил Эдвард, улыбнувшись. Я отошла с прохода.

– Что это такое? – спросила я соседа, показав ему корень в своей ладони, когда мы прошли в гостиную.

– Это отросток розы. Элис мне сегодня принесла, она та еще цветочница. И вот я решил себе взять и тебе немного дать, а то я смотрю, у тебя ни одного цветка нет, – он ухмыльнулся.

– У меня они не приживаются. Я забываю их поливать, и они вянут, – пожала плечами я, – и что мне теперь с этим ростком делать? Посадить? А как? Я не знаю, мне никогда не приходилось этого делать.

Эдвард на несколько секунд замолчал, задумываясь над чем-то, а потом сказал:

– Завтра снова Элис придет ко мне, если ты хочешь, то она может и к тебе зайти, посадить его... а сейчас просто кинь его в воду, чтобы не засох.

– А ты, я так понимаю, тот еще садовник, – рассмеялась я.

– Сарказм, Изабелла, страшная вещь, – улыбнулся Эдвард.

Парень еще на час остался у меня, и я поняла, что мне с ним куда интереснее и веселее, нежели с Джессикой. Он смешной, креативный, остроумный и, черт возьми, восхитительно красивый! И этим вечером мы наконец-таки обменялись номерами. Я и Эдвард говорили обо всем на свете и в то же время ни о чем, за этот час было переговорено невероятное количество тем: это и цветы, это и работа, Элис, моя странная подруга Джессика, он даже снова задел тему моего холода в квартире.

– На выходных я протоплю его, – заверил меня парень.

– Зачем? Мне так хорошо, да и Джесс сегодня не жаловалась, так что это только тебе одному холодно, – сказала я, подмигнув Эдварду.

– Ну не знаю... в общем, я все равно протоплю его.

Вечером, когда я уже собиралась спать, мой телефон затрещал, оповещая о СМС. Я посмотрела на экран, писала Джессика. В сообщении она спрашивала, не сплю ли я. Я ответила, что нет. И тут же пришла СМС, которая тут же ввела меня в шок.

«Кто тот красавчик, который сегодня заходил к тебе? Ты же говорила, у тебя нет парня».

Я ответила: «Это Эдвард, он мой сосед. А тебе-то что? У тебя ведь Майкл или Майк (как его там?) есть».

Через минуту пришел ответ: «Ну и что? Я могу в любое время расстаться с этим Майком. У тебя есть номер телефона этого твоего суперсексуального соседа?»

Я не ответила ей. Все-таки Эдварду нужна более умная девушка, чем Джессика Стэнли.

Следующим утром я проснулась вся в поту. Это нормально, это эффект болезни рака легких. Потливость у меня проявляется не так часто, но это самое худшее для меня, потому что мне нужно будет принять ванну, что немного тяжеловато для меня, особенно с утра. Странно, а вчера я почти даже не кашляла и грудная клетка не болела, наверное, сегодняшний пот – это месть за вчерашний нормальный день.

К четырем часам, почти сразу же после ухода миссис Темпль, в дверь позвонили. Открыв, я обомлела. На пороге стояла Элис.

– О, привет, я Элис, сестра Эдварда Каллена, твоего соседа. Брат сказал, что ты ждешь меня сегодня, чтобы я посадила тебе розу, – девушка улыбнулась и подняла вверх свою маленькую худенькую ручку, она держала пакет. – У меня все есть.

– Ох, здравствуй, Элис, я Белла. Проходи, пожалуйста, – попыталась улыбнуться я, вспоминая тот момент, где же я согласилась на приход сестры Эдварда.

Девушка быстро прошла в дом, сняла свою куртку синего цвета, обувь на высоком устойчивом каблуке и прошла в гостиную. Я улыбнулась, примерно такой же и я была до болезни.

Когда я зашла в гостиную, Элис уже освободила пакет, оказалось, что там лежали горшок, земля и удобрения.

– Ну что, давай сюда свою розу, – улыбнулась девушка.

Я подошла к подоконнику, взяла баночку с ростком и подала девушке.

– Это хорошо, что ты её в воду положила, – похвалила Элис.

– Мне Эдвард посоветовал, – пожала плечами я и села на кресло, отсюда очень удобно было наблюдать за действиями сестры моего соседа.

– Хоть что-то запомнил, – хмыкнула девушка.

Я улыбнулась.