- Может, ты всё-таки возьмёшь такси?

- Нет. Мы уже говорили об этом. Мне делали операцию на груди, а не ковырялись в моём мозгу.

На моих глазах, пока мы обсуждаем поездку к врачу, Белла стягивает бюстгальтер, чтобы пойти в душ. Не считая одного дня, прошла уже почти неделя после операции, и мне надо на трассу для тренировки в то же время, что и Белле к врачу для ежедневной перевязки шва. Я возил её туда и обратно все эти дни. Это первый раз, когда я не могу. И мне не по себе, что она поедет одна. Что она действительно хочет поехать одна в этом самом смысле. Что собирается сесть за руль машины и поехать к своему терапевту в обычном порядке. Я смотрю прямо на Беллу, не избегая взгляда на заживающий шов. Он часть её, если со временем от него не останется и следа. Цена жизни, как бы громко это не звучало, когда никто не ставил смертельный диагноз. Её не смущает, что я смотрю, а меня не пугает видеть его. Белла перемещает полотенце на бортик ванны, чтобы потом сразу воспользоваться им, ведь меня не будет дома, когда оно потребуется ей.

- Хорошо. Но давай договоримся. Ты напишешь, когда приедешь обратно.

- Напишу.

- Хорошо.

Я подхожу к ней и наклоняюсь поцеловать. Белла прижимается ко мне до одури близко, её запах кружит голову, но ещё больше меня возбуждает чувствовать и знать, что она полностью обнажена. Только для меня. Только у меня с ней всё так. И нет больше никого, кто мог бы влезть между нами. Даже Кейт, хоть я ещё и не разведён. Но скоро это случится. Заседание по нашему делу назначили на пятнадцатое июня. У нас нет претензий друг к другу. Нет детей и прочих обременительных факторов. И, что тоже немаловажно, мы не собираемся искать пути к примирению. Мой адвокат это знает. Адвокат Кейт вроде бы тоже. Недавно мы говорили около минуты, просто чтобы установить, что наши желания совпадают. Мы оба желаем развестись как можно скорее. Если повезёт, потребуется лишь одно заседание. Кейт тогда озвучила это вслух. Слово в слово. И потом добавила, что для меня вряд ли пройдёт слишком много времени прежде, чем я вступлю в новый брак. Может, да. А может, и нет. Я не расположен думать об этом прямо сейчас или тащить Беллу в официальные отношения, если она не захочет. Я хотел этого, но, пройдя через это с кем-то, даже зная, что с Беллой будет по-другому, потому что у нас иная история, я не представляю себя на пороге нового брака через день или два после расторжения предыдущего.

- Пока, - я не отстраняюсь в тот же миг, а провожу рукой по плечу Беллы, ощущая её руку у своего живота. Слишком близко, чтобы я мог не думать об этом. Но мы пока сохраняем дистанцию. Не в кровати, но в сексуальной жизни. Это прикосновение ощущается, почти как проявление инициативы. Той самой, которая привычна нам или была привычна до недавнего времени. - Я буду на связи.

- Веди осторожнее. И сейчас, и там.

- Обязательно. Я ушёл.

- Пока. Не закроешь дверь в ванную?

- Конечно.

Я дожидаюсь звука воды и только после покидаю дом, направляясь на трассу. При встрече Уилл начинает было говорить о делах, но на полуслове переходит от машины к тому, что происходит дома.

- Как Белла?

- Хорошо. Сегодня сама поедет к врачу, - отвечаю я после глотка протеинового коктейля из новой многоразовой бутылки. На прежней почти истёрлись буквы, а главным образом нарушилась плотность прилегания крышки, что и стало основным фактором сдать бутылку на переработку. - Как-то всё…

- Сложно. Такова любовь. Ты хочешь быть везде одновременно, но знаешь, что так невозможно. Лучшее, что ты можешь сделать, это сесть за руль и вернуться как можно скорее домой после тренировки. Согласен?

- Согласен. Но как ты? Мы почти не говорили с тех пор.

- И с тех пор я не передумал по поводу твоей пока ещё жены, Эдвард. Я не думаю, что не могу выкинуть её из головы или влюблен в неё настолько, чтобы жертвовать нашей дружбой.

- Почему жертвовать?

- Потому что сейчас я могу прийти к тебе в гости, не прямо сейчас, но я приходил к вам с Беллой, когда вы были вместе. Полагаешь, я смогу прийти вот так же с женщиной, если ею будет Кейт?

- Может, и нет.

- Не смогу. Точно тебе говорю. Это будет ужасно для всех.

Я обхожу ноги инженера, который ещё копается под днищем машины, и направляюсь в бокс, чтобы переодеться. Уилл ждёт рядом, когда я закончу, и потом я протягиваю ему свой телефон на случай, если не услышу или не смогу прочесть сообщение от Беллы, а Уилл точно сможет дать мне о нём знать по нашей внутренней связи. Я сосредотачиваюсь на том, что он говорит о машине, чтобы не упустить ни одной детали. Всё имеет значение даже на тренировке. От того, как я оценю состояние автомобиля на основании своих ощущений от управляемости сейчас, будет зависеть расклад сил и в квалификации, а потом и на гонке. На два с небольшим часа я принадлежу трассе, а она принадлежит мне. Без указаний свыше я торможу лишь раз, когда слышу голос Уилла в наушнике, говорящий, что пришло сообщение от Беллы. Я вхожу в поворот на скорости, прежде чем остановиться на прямом участке трассы.

- Что она написала? Всё хорошо?

- Да, это она и написала. И ещё что она уже дома. Врачу нравится, как заживают швы. Это если дословно. Мне ей что-то ответить?

- Я отвечу сам. Хотя напиши, что я люблю её. Только это.

- Сделаю.

Я возвращаюсь на круг, прохожу его и возвращаюсь к линии старта. Ещё спустя круга четыре мы обговариваем изменения в машине и то, что мне показалось нуждающимся в корректировке, после чего я забираю телефон у Уилла и выезжаю домой, вновь сменив одежду на обычную. По пути домой я сворачиваю к маминой работе. Внезапное решение, но мне нужно поговорить. Мама находится в офисе, куда я прохожу без всяких препятствий через общее пространство, кивая тем, кто меня узнаёт, и достигая кабинета с открытой дверью.

- Мам.

- Эдвард! - она резко поворачивается на мой голос. - Что ты здесь делаешь? Ты звонил, а я не ответила? Нет, у меня нет пропущенных. Что случилось?

- Я ехал с трассы и решил заехать. Есть минута поговорить?

- Для тебя не только минута. Сколько угодно, Эдвард. Что-то с Беллой?

- Нет. Но это может коснуться Беллы, если вы с отцом рассмотрите мою просьбу и, может, даже согласитесь её исполнить.

- Что за просьба?

- Она может показаться кощунственной. Может, она такая и есть. И поэтому вы можете отказать, и я просто найду другой вариант. Но мне всегда нравился камень в прабабушкином кольце. Бабушка уже отдала его тебе по наследству, и она говорила, что ты можешь хоть разобрать кольцо на части или продать, если тебе что-то нравится, но ты откладываешь эту покупку. Если я использую камень, чтобы сделать кольцо для Беллы, это будет не то же самое, как если бы ты воспользовалась тем кольцом для себя, но я подумал…

- Ты хочешь кольцо на заказ с камнем, находящемся в том старом кольце?

- Он не выглядит старым. Он блестит, и если почистить…

- Не хочу оспаривать твои суждения, когда в королевской семье также чтят реликвии и используют их для помолвки, но для Кейт ты купил что-то современное. Что не нуждается в чистке вот прям сейчас. Можно приобрести новый бриллиант.

- Ладно, - отвечаю я. - Я понял. Забудь, что я спрашивал.

- Эдвард, не думай, пожалуйста, что я не принимаю ваши отношения или что-то другое в твоей личной жизни. Ты разводишься, и такое случается даже в более благополучных парах, нежели была ваша с Кейт. Если ты уверен, что Белле понравится что-то наполовину старое, то хорошо, я отдам тебе кольцо, чтобы из него вытащили камень.

- Я готов рискнуть.

- Я предполагала, что ты можешь так ответить, - мама кивает головой. - Тогда давай поступим так. Сходим на днях в Гаррард, ты и я, и послушаем экспертное мнение о камне и, возможно, посмотрим на их варианты.

- Это камень. Я сомневаюсь, что он развалится в руках.

- Я просто хочу удостовериться, и потом ты сможешь делать, что хочешь, в рамках того, какой эскиз тебе предложат. Я могу позвонить им сама и назначить день. Может быть, послезавтра? Это семнадцатое.

- Да. Или так, или потом. Восемнадцатого я улетаю.

- Испания. Я помню твой график.

- Не буду тебя отвлекать. Я поеду. Позвонишь мне, когда узнаешь, свободно ли у них хоть какое время?

- Позвоню. Пока.

- Пока, мам.

Я добираюсь до дома чуть дольше, чем за десять минут. В пределах жилища Беллу нигде не видно и не слышно, и я иду проверить двор, как единственное место, где она ещё может быть. Белла сидит на диване с ноутбуком в тени навеса, погружённая во что-то, о чём я не могу пока судить. Несмотря на это, она поворачивается в мою сторону, когда я выхожу через дверь, и спускает ноги с сидения на пол, чтобы я мог сесть рядом.

- Привет. Как прошло у врача?

- Привет. Хорошо. И, по-моему, дольше нужного. Он даже измерил мне температуру. А как у тебя успехи?

- Нормально. Я схожу в душ по-быстрому. Бесит чувство потной кожи. Это что, фотки нашего дома? - я только сейчас обращаю полноценное внимание на экран. - Что ты с ними делаешь?

- Это сайт с объявлением. У нас есть покупатель. Звонила риелтор сказать об этом. Что одна пара готова купить дом за нашу цену. Они смотрели его уже дважды, и они готовы, если мы готовы. Но мы… Мы точно передумали? Если да, то мы должны сказать, заплатить по договору, и пусть они уберут объявление.

- Твоему отцу нравится тот дом больше твоего. В твоём по его мнению мало света и пространства.

- Я знаю, что он так думает. Но мы… ты… Мы встречались там, чтобы…

- Между нами были и счастливые моменты.

- Были. Но и неправильные вещи тоже. Я не хочу оставаться где-то с тобой или сама по себе, или с нашим ребёнком, если он у нас будет, лишь потому, что это место нравится моему отцу. Не ему там жить. Мы же не можем быть привязаны к тому дому больше, чем я привязана к своему, а ты к своему?

- Возможно, и нет. Он теперь пустой. Хорошо. Давай договоримся о встрече и будем продавать.

- Сегодня?

- Можно и сегодня.

- Я позвоню риелтору.

Белла связывается с той женщиной по телефону. После недолгого разговора она предлагает встретиться в доме часа в три. Нас устраивает, поскольку мы оба свободны. Мы приезжаем на место чуть заранее, но риелтор уже здесь. У неё есть и были ключи. Оглядываясь назад, кажется удивительным, что мы никогда не сталкивались с ней здесь, если бы она уже показывала дом кому-то или приехала с этой целью, застукав нас вдвоём. Я пропускаю Беллу войти первой, и через несколько шагов мы слышим людей на втором этаже. Это та самая пара, которая намерена совершить покупку? Не уверен, что хотел бы встречаться с ними прямо здесь и тем более сегодня. Просто нужно ещё привыкнуть к мысли, что мы всё-таки решили расстаться с этим домом.

- Здравствуйте.

- Здравствуйте. Мистер Каллен, мисс Свон. Пара, которая заинтересована в покупке, сейчас наверху. Мы уже обсудили цену, и они подтвердили, что она их устраивает. Вы не торопитесь с совершением сделки? Они намерены брать дом в ипотеку. Им её одобрили, но они ещё не получили деньги.

- Нет, мы не торопимся. Разве что дом записан на нас обоих, а я уезжаю на днях по работе, и меня не будет около двух недель.

- Я вас поняла, но ваша доверенность на имя мисс Свон всё ещё действительна, и если вас не будет, мисс Свон имеет право оформить сделку от вашего лица. В данных условиях это не представляет проблемы.

- Хорошо.

- Если вы не возражаете, я познакомлю вас с ними.

Я возражаю, но отказываться невежливо. На случай, если у них затянется с ипотекой, я могу оказаться в ситуации, когда встретиться всё равно придётся. Молча я поднимаюсь на второй этаж вслед за Беллой, которая пожимает руку мужчине и его спутнице, ведя себя неформальнее моего. Они производят впечатление обычной пары, не бедной, учитывая, что по приезду мы увидели не только машину риелторского агентства, но и не настолько преуспевающей, чтобы обойтись без долгосрочных обязательств на стороне при покупке совместного жилья не в окружении сотен соседей. Пока Белла отвечает на пару будто бы только что возникших вопросов, я отхожу в другую комнату принять мамин звонок.

- Эдвард, привет. Ты можешь сейчас разговаривать?

- Да, просто мы в доме. Предварительно нашлись покупатели.

- Правда? Вы не отказались от продажи?

- Хотели, но Белле позвонила риелтор, пока я был на трассе, и мы решили, что так скорее будет лучше, чем хуже. То есть…

- Белла так хочет.

- Я понимаю это её желание и поддерживаю её в нём.

- Это твоё решение, - отвечает мама. - Я звоню по поводу встречи в Гаррард. Ты сможешь завтра в пять? Послезавтра у них всё расписано. Или отложим на пару недель?

- Нет, я скажу что-то Белле и приеду. Давай завтра. Я не хочу ждать. Спасибо за помощь.

- Всегда пожалуйста. До завтра, милый.

- Пока.

Я возвращаюсь к Белле и остальным. В целом они уже обо всём договорились, и риелтор говорит, что она позвонит, когда будут новости. Пара ещё остаётся в доме, но мы покидаем его, чтобы отправиться к себе. Белла предлагает съездить за свежей форелью для меня, потому что дома только замороженная. Я сворачиваю с маршрута, чтобы поехать в сторону рыбного магазина, где всегда покупаю морепродукты. Он прилично удалён от нашего района, но качество их продукции ещё никогда меня не разочаровывало. Белла ждёт в машине, пока я отстаиваю очередь и совершаю покупку стейков, всех пяти, что оставались у них в этот час. Я сам готовлю ужин, включая и гарнир из сельдерея, брокколи и картофеля. Мне никогда не было сложно позаботиться о еде. Тем более для Беллы. Даже в непростые для нас времена прямо перед тем, как мы расстались. Её не назвать любительницей овощей, но она что-то да пробует, и на том спасибо. Чтобы уйти следующим вечером, я говорю, что Уилл позвал меня погонять шары в боулинг. Терпеть не могу врать. В моём положении даже не соврать нормально. Мужики обычно ходят в бары. Но я спортсмен, я не пью. Разве что я мог бы сказать правду. Что собираюсь сделать ей кольцо и еду к ювелирам. Но кто так делает? Я надеваю было брюки, что совершенно не вяжется с тем, в чём обычно играют в боулинг, и меняю их на чёрные джинсы, когда Белла входит в комнату, прислоняясь к дверной коробке.

- Ты в порядке?

- Я да. Но ты завтра улетаешь, и там тоже будет Уилл. Если есть вероятность того, что с ним ты никуда не идёшь, то просто кивни, и я приму, что тебе нужно куда-то, о чём я пока не должна знать.

- Вероятность есть, - я киваю и поднимаюсь на ноги, застёгивая ремень. Пойду уже так. Рубашки достаточно, чтобы не выглядеть совсем уж по-простому. - Это ненадолго. Боулинг занял бы больше времени.

- Хорошо. Только не трать слишком много денег.

- Не могу ничего обещать. Пока, любимая.

- Пока.

- Ты же будешь здесь?

- Максимум во дворе.

- Не делай там ничего, что я запретил бы делать, будучи здесь.

Я целую её долгим поцелуем, прежде чем спуститься вниз и схватить ключи от машины из вазы для ключей у двери. У ювелира приходится немного подождать, пока закончится предыдущая встреча дизайнеров с клиентов, но не настолько, чтобы мне захотелось бросить эту затею, устав от ожидания. За двадцать минут, может, я бы и многое перекрутил в своей голове, однако нас зовут в кабинет всего на семь минут позже назначенного. Внимательно выслушав мой запрос, дизайнер просит показать кольцо, о котором идёт речь, и надевает идеально чистые белые перчатки, когда мама вытаскивает мешочек с кольцом. Мужчина берёт кольцо не раньше, чем спрашивает разрешение.

- Само собой, - просто говорит мама.

- Что ж, очевидно, вы хотите что-то старое в новом?

- Да. И, возможно, оправу на заказ, - отвечаю я. - Сколько времени это может занять?

- Выполнение индивидуального заказа занимает минимум три-четыре недели. Иногда срок может быть увеличен до пяти в зависимости от загруженности производства. Не все хотят ждать, и на такой случай у нас есть каталог готовых оправ.

- Я готов ждать, но я бы хотел посмотреть ваш каталог, чтобы понять, в каком направлении можно двигаться.

- Вот, держите, - дизайнер протягивает мне каталог со столика за своей спиной, откуда ранее взял перчатки. - Не спешите. Когда вы посмотрите, я смогу вам что-то порекомендовать или показать эскизы колец, которые у нас заказывали в последнее время.

Мама первой склоняется над каталогом, как только я открываю его. Каталог больше напоминает индивидуальный фотоальбом с толстой обложкой и такими же прочными страницами, чем каталоги, которые печатают в области масс-маркета на тонкой бумаге. То, как давно существует бренд, его история и престиж вполне очевидны во всём, что меня окружает. Это не только белые перчатки, это подход в ведении разговора, и даже тишина, призванная помочь сосредоточиться. Если бы я ещё хоть отдалённо разбирался в том, как хочу, чтобы выглядело кольцо. Я знаю размер, и в общем оно будет просто обхватывать палец, как и все прочие кольца, существующие у Беллы и в мире в целом, но… Просмотр целого каталога помогает не так, как я надеялся, разве что я убеждаюсь, что хочу что-то из серебра. Главное, чтобы камень был зафиксирован надёжно.

- Вам что-нибудь нравится?

- Я не уверен. Мне нужно что-то особенное, понимаете?

- Мы можем подумать и вернуться в другой раз, Эдвард, - предлагает мама. - Я лишь хочу сказать, что это ответственный момент, и мы говорим об обручальном кольце, подарке, который нельзя подарить второй раз одному и тому же человеку.

- И я это осознаю. Я не дизайнер, но постараюсь объяснить. Мне просто нужно что-то, что будет выглядеть и лет через тридцать так же, как в тот день, когда я заберу кольцо. Я не об отсутствии царапин, даже если вы каким-то образом гарантируете, что их не будет. Я о том, что олицетворяет кольцо. Об эмоциях. О его сохранности в первозданном виде. О том, чтобы моя будущая жена никогда не пришла домой или не позвонила мне в слезах, потому что камень упал и бесследно утерян. И если возможно сделать, отлить что-то, что напоминало бы символ бесконечности с камнем в качестве воображаемой точки соединения линий, то было бы замечательно.

- Вы хотите бесконечность по бокам от камня?

- Да.

- Мы можем это сделать. Место вставки кольца внутри символа, а сам символ выполним, как часть ободка. Ободок не будет обычным круглым.

В течение нескольких минут дизайнер изображает кольцо на эскизе, протягивая мне его посмотреть. Всё, о чём мы говорили, обретает конкретный вид, более понятный, когда чего-то пока ещё не существует, но это требуется представить. Эскиз прорисован до мельчайших деталей, включая место вставки и зажимы для камня, также отображённые на бумаге.

- Это то, что вам бы хотелось?

- Это выглядит даже лучше. Оно будет в точности таким?

- Для этого и создан эскиз. Мы превратим его в объёмную модель, которая послужит нам прототипом кольца. Вы можете подумать несколько минут. Извините, я ненадолго отойду.

Он выходит, прежде аккуратно разложив перчатки на столике. Мама берёт в руки эскиз, чтобы посмотреть поближе, и я пытаюсь понять, нравится ли ей. Ей не должно нравиться, или меня не должно волновать, нравится ли ей, потому что это кольцо не для неё. Но меня волнует её мнение применительно к тому факту, что она предоставляет камень для этого кольца, а без камня старое кольцо станет лишь куском оправы, которое можно лишь отдать на переплавку, чтобы оно не валялась где-то просто так.

- Что думаешь, мам?

- Думаю, что это может стать твоим последним браком и последним кольцом, с которым ты сделаешь кому-то предложение. Для тебя это важно, я вижу. Мне нравится эскиз. Соглашайся.

- Соглашусь.

Дизайнер возвращается через минуту и, уточнив моё решение, приглашает нас пройти к сотруднице отдела продаж подписать пару бумаг. По условиям договора предусмотрена предоплата в размере пятидесяти процентов от общей суммы, что в моём случае составляет четыре тысячи. Четыре сейчас, четыре потом, уже после проверки мною готового кольца, когда меня пригласят приехать по готовности изделия. Мы оставляем кольцо, получая детальную расписку, подтверждающую, что оно было передано для изъятия камня. По завершении всех формальностей мы с мамой выходим на улицу, я придерживаю дверь и закрываю её, слыша звук автоматического запирания, чтобы в такое престижное место не могли зайти так же просто, как в супермаркет.

- Спасибо, мама.

- Не за что. Я надеюсь, ты будешь доволен результатом, и Белле он тоже понравится, потому что ей его носить.

- Белла меня любит, мам. Правда.

- Значит, ей понравится. Нам обоим пора ехать по домам. Отец не станет ужинать без меня.

- Передавай ему привет.

- Обязательно. Но ты бы позвонил ему завтра перед отлётом.

- Позвоню.

- Пока, милый.

Мама уезжает первой. Я ещё немного стою на озарённом светом от здания улице, пока не отправляюсь обратно домой. Белла готовит на кухне, когда я приезжаю и прохожу в ванную помыть руки. Пахнет определённо мясом, не рыбой. Мы не обсуждали ужин, но я бы не стал просить готовить что-то отдельно для меня. Белла встречает меня в красном платье на тонких бретелях, блёстки отражают свет от ламп, и я замечаю, что её волосы стали чуть длиннее, чем были несколько недель назад.

- Я немного собрала твои вещи в дорогу.

- Да?

- Да. На твоих перчатках уже дырки. Я собираюсь подарить тебе новые. Просто говорю, чтобы ты был готов.

- Я в них тренируюсь и не хотел бы их менять.

- Это вне всякой логики.

- Это не казалось мне таковым. Мы не были вместе, но я смотрел на них, касался их и надевал, и казалось, что ты со мной, Белла.

- Но теперь я действительно с тобой, Эдвард. Я могу подарить тебе перчатки и быть уверенной, что ты ими пользуешься?

- Ты можешь подарить мне их.

- Хорошо. Ты, наверное, не расскажешь мне, где был.

- Не расскажу. Но всё прошло, как задумывалось.

Наверное, она знает, что мы говорим об одном и том же. Это единственная вещь, о которой я действительно не могу рассказать. Всё прочее, что я делаю или о чём думаю, не превратилось бы в молчание между нами. Я уходил от неё к Кейт столько раз, и Белла всегда знала, что мы с Кейт спим не в разных комнатах и не в разных кроватях. Не думаю, что я могу сообщить что-то худшее, чем это. Что во мне, как в человеке, может обнаружиться худшее деяние или худший поступок. Мы неспешно заканчиваем ужин, и Белла сгружает все тарелки в посудомоечную машину, сразу запуская цикл. Тем временем я убираю то, что мы не съели, в холодильник и отправлюсь в душ, чтобы лечь спать пораньше. У меня не экстремально ранний вылет, рейс только в 14:20, но всё равно мне нужно выспаться и прибыть в аэропорт заблаговременно. Я выхожу из заполнившейся паром ванной в спальню и, оставив мокрое полотенце на крючке, просматриваю содержимое распахнутого чемодана. Белла сложила носки, бельё и майки в достаточном количестве, также я вижу новый флакон с гелем для душа и дезодорант, но фактически чемодан ещё полупустой. Я выбираю двое штанов, годящихся в том числе и для того, чтобы выходить в отеле на завтрак, и не забываю о брюках с рубашкой на случай формальных встреч или мероприятий. Зубную щётку вместе с пастой можно положить и завтра. Я трачу на изыскания порядка десяти минут, а Белла так и не появляется в комнате. Мне не хочется выставлять себя паникёром, спускаясь вниз для поисков. Я ложусь в кровать. Подожду пять минут и, если ничего не изменится, тогда уж пойду. Блять. И как я только смогу уехать, учитывая ворох всех этих мыслей в моей голове? Если меня беспокоит даже быть с Беллой на разных этажах одного дома, когда она просто может сидеть внизу и пить чай, а не валяться без сознания на полу? Она появляется в дверях через минуту, подходит ко мне, медленно наклоняется и целует меня. Этот поцелуй затягивает, и я не хочу его разрывать. Тело прознает желанием, и, коснувшись Беллы, почувствовав её тело под своими руками, я тяну её на себя, а потом переворачиваю, чтобы увидеть под собой. Я люблю в ней всё. Я целую её, проникая языком в её рот. Её будоражащий вздох, с которым она скользит ладонями по моей голой спине и прижимается ко мне кожа к коже, если бы не платье, отражается между рёбер, прежде чем устремиться к паху. Мы же можем? Мы можем. Я скольжу рукой по руке Беллы, чтобы стащить бретель, и обхватываю грудь. Осторожно, но не слишком. Помня о повязке, но оттягивая сосок. И ещё. Ещё. Со стоном Белла выгибается в моих объятиях, и это то, чего я хотел. То, что мне было нужно. Я жаждал этого. Увидеть её такой, услышать. Убедиться, что ничего не изменилось. Что мы всё те же, что и в последний раз, когда занимались сексом до операции. Белла обхватывает мой член, и, сдвинувшись, я смотрю, что она делает. Но ей не нужно что-то делать. И она знает, что не нужно. Я дотягиваюсь до тумбочки в миг, когда после ещё одного движения рукой Белла убирает её и стягивает с себя трусики, задирая платье. Я надеваю презерватив чуть медленнее обычного, потому что не могу перестать смотреть на неё. Она целует меня, когда я опускаюсь сверху, и её нетерпение, её очевидное желание не оставляют мне ни шанса притормозить. Я проникаю в неё, или Белла двигается мне навстречу, чтобы это случилось. Быть в ней снова как триггер всего, что я испытываю к ней и из-за неё. Всего отчаяния из-за дней, когда мы не были действительно вместе, или когда её судьба зависела от врачей, а я мог только ждать. Всего счастья, что мы разделяли, и всей последовавшей за ним тоски, причиной которой явился и я тоже. Я двигаюсь медленными, нежными толчками, потому что только так сейчас и могу. Потому что переполнен эмоциями, и мне не хочется по-другому. Слишком скоро я становлюсь близок к тому, чтобы кончить. Мне нужно, чтобы Белла кончила тоже. Она сжимается вокруг меня, но я знаю её тело и улавливаю, что всё не так, как обычно. Не так.

- Белла…

- Не останавливайся. Просто не останавливайся.

- Я…

- Коснись меня сильнее.

Я обхватываю её бедро, прежде чем продвинуться резким толчком. Между нами так скользко, когда я проникаю в неё пальцами, что этого должно быть достаточно. Раньше так бы и было. Но теперь… Я уже едва могу сдерживаться, находясь в Белле и двигаясь в ней. Она сжимает мою руку на своей прооперированной груди, будто ей плевать на всё, кроме нас. Резко. Сильно. Жёстко. Как я ни за что бы не сделал. Её вдох есть отражение скрытой боли. Но Белла целует меня, и дрожь её тела ощущается во мне жаром, когда она сжимает меня внутренними мышцами, выжимая всё до последней капли. Я скатываюсь на другую сторону кровати ещё со слегка тяжёлым членом. Сердце как в состоянии тахикардии. Я не могу говорить. Но поговорить придётся. Белла двигается ко мне и так, как я помню, забрасывает ногу мне на бедро, ещё и протягивая руку к низу моего живота. Тепло прикосновения так близко от члена во многом путает мысли. Её никогда не волновала боль от секса. Почему должна начать волновать сейчас? Не знаю, что я думаю увидеть, когда скольжу взглядом к груди, но всё, как и было. Кровь я бы уж точно заметил.

- Жалеешь, что это случилось сейчас?

- Нет. Я никогда не жалел.

- Но ты злишься на меня.

- У тебя недавно была операция. А если бы разошлись швы?

- Не думаю. Пока тебя не будет, их уже снимут. Через два или три дня.

- Я оставляю тебя в этой ситуации, - не сдержав вдоха, я смотрю на Беллу, которая просто кивает, как будто всё так и надо, или как будто для неё всё по-другому, нежели я говорю. - Всё повторяется.

- То, что тебя никогда нет?

- Именно это.

- Для меня не повторяется. Я способна сходить к врачу, чтобы он снял мне швы, и мне не нужно твоё сопровождение, чтобы провести там полчаса или около того. Я бы хотела этого, но я не нуждаюсь быть не одной, когда это что-то уже обычное по сравнению с тем, что было. Ты уезжаешь заниматься тем, что тебя кормит и во многом является твоей страстью, а не оставляешь меня буквально. Мы близки, Эдвард, даже на расстоянии. Может, как-нибудь я поеду с тобой. Может, в следующий раз или через раз.

- Да? Ты никогда не ездила.

- У меня была работа, а сейчас иное дело. Я могу уехать на несколько недель. Я точно не хочу возвращаться к группе, и теперь у меня есть время для всего, что угодно. Для поиска увлечения или поездок с тобой.

- После Монако этап будет в Баку. Но ты можешь прилететь ко мне позже в Канаду.

- Почему не в Баку?

- Мне не слишком нравится город. У него специфический колорит.

- Канада так Канада. Но мы это ещё обсудим.

- Конечно.

На минуту я отлучаюсь в туалет. На момент моего возвращения Белла переодевается из платья в лёгкую сорочку и ложится в кровать, но прежде откладывает телефон, в который смотрела не просто с целью посмотреть время или проверить будильник. Я чувствую это.

- С кем-то переписываешься?

- Ничего важного. Но да, переписываюсь. С Эмерсоном.

- Ты продолжаешь с ним общаться?

- Он пишет мне, и я отвечаю.

- Я думал, он отстал.

- Он остыл, Эдвард. Спросил про операцию и в целом про то, как у меня дела. Если кто-то по-дружески беспокоится обо мне, то я не против этого. Даже если он хотел или думал, что хочет чего-то большего.

- Допустим. Но я не хочу видеть его здесь или где-то ещё, где мы будем жить. Я не могу запретить тебе общаться с кем бы то ни было, но прошу, чтобы именно это общение вне телефона всегда происходило в публичном месте.

- Хорошо. Я тебя услышала.

Мы ложимся спать, и слишком скоро наступает новый день. Я ненавижу миг, когда приходится уезжать. Мы проходили через подобное столько раз, что невозможно вспомнить, сколько именно. Целые годы, сложившиеся из десятков, сотен недель, когда я вырывался на пять дней между чередой гонок, или не приезжал даже на неделю-полторы, будучи расстроенным из-за неудачи, или если Белла сама собиралась уезжать дня через два, или если потом было бы сложно купить иной билет уже из Лондона до места проведения следующего этапа. Если времени не вагон, а находишься ты где-то в японской префектуре на автодроме, построенном отнюдь не в столице, то идея потратить целые сутки, добираясь домой для короткого визита, не всегда стоит свеч. Я знал, когда стоит, а когда нет. Когда я приеду, и Белла не уедет на следующий день и проведёт со мной все четверо суток, а когда она будет занята даже дома, ведя переговоры насчёт концертов или утрясая райдеры. Не сомневаюсь, что сейчас всё по-другому. Что я могу приехать хоть на день между Барселоной и Монте-Карло, и мне не придётся тупо смотреть и слушать, как один видеозвонок сменяется другим, пока Белла не закрывает дверь в комнату, чтобы обеспечить пространство мне или наоборот себе. Я не собираюсь приезжать, потому что после Монако у нас будет никак не меньше восьми дней, да и потом мы вскоре увидимся в Канаде. Может, к тому времени я уже стану разведённым мужчиной. Останется лишь подождать, пока сделают кольцо, в теории это случится после Канады, и тогда, если я решусь, почувствую себя готовым… Как скоро, разведясь с одной женщиной, можно делать предложение другой, которую ты действительно любишь? В тот же вечер это кажется странным, будто мне не терпится привязать Беллу кольцом или убедиться, что в этот раз между нами всё точно так, как и надо. Будто нынешняя наша жизнь дерьмо. Но она отнюдь не дерьмо. В самолёте столько времени, что я думаю об этом почти безостановочно. Я люблю Беллу. Меня не беспокоит сделать ей предложение, едва высохнут чернила на решении суда. Я всё решил. Потому и заказал кольцо. Оно не причина для такого шага, оно следствие. Того, что у нас было, есть и остаётся. Того, что я не смог перечеркнуть даже долгом по отношению к Кейт. Каждую минуту даже самого короткого разговора с Беллой я чувствую связь, что только крепнет. Я не стремлюсь отдалиться, пусть так и не могу преуспеть на трассе. В квалификации накануне гонки я занимаю лишь одиннадцатое место. Именно в гонке мой результат чуть лучше, очередная восьмая строчка таблицы, к чему мне не привыкать. Мне нужна другая машина, что идентично другой команде с другими возможностями. Но с моими посредственными результатами, когда кто-то из Mersedes или Ferrari стабильно в четвёрке лидеров, об уходе или хотя бы вариантах можно только мечтать. Я адекватно смотрю на вещи. Мне не уйти. Не на данном этапе, когда я им не конкурент даже в перспективе. Я выбираюсь из болида у бокса после финиша и утираю пот со лба просто перчаткой. Уилл не подходит ко мне, как обычно, да и перед гонкой он бродил вокруг больше в потерянном состоянии. Я заметил, но в тот момент у меня не было ни желания, ни лишней минуты копаться в этом.

- Уилл.

- Хей, - он ударяет меня кулаком по моему кулаку, когда я выставляю тот вперёд. - Твоя самая стабильная гонка за последнее время, парень. Больше сорока кругов на одной позиции. Слушай, это же правда.

- Да, я знаю. Спасибо. И я тебя слушаю всегда, ну почти, и это означает, что я могу тебя и выслушать. Что с тобой? Ты не совсем здесь. Выкладывай.

- Лучше не стоит.

- Стоит. Ещё как.

- Ты так и не помирился с Эмметом и Джаспером?

- Я с ними и не ссорился, но остальное в процессе. Их порадовало узнать, что мой брак почти всё. А что?

- Они бы точно тебе сказали что-то, что может помочь с разводом.

- Мне не нужно помогать его ускорить. Я ожидаю, что всё случится так само.

- Да, ну тогда и…

- Уилл.

- Я слышал кое-что про Кейт. Видел, как с ней говорит Нико по FaceTime.

- Нико?

Я помню Нико. Знаю, о ком речь. Но какого хрена творится?

- Из Aston Martin. Как я и говорил, она любит гонщиков, - Уилл отходит от меня, - но, если что, это может помочь с разводом. Если вдруг затянется…

- Когда ты видел?

- До гонки.

- Где он сейчас?

- Наверное, где-то здесь. Я не знаю, Эдвард.

До бокса доносится звук шин совсем рядом. Гараж Aston Martin в двух стенах от нашего. Меня не должно хоть сколько-то волновать, что в моём браке неверности могло вдвое больше, чем я думал. Но я не хочу разводиться, живя с тем, что только я был грешен. Я разворачиваюсь, чтобы выйти на улицу как раз в тот момент, когда Нико подъезжает сюда на своём болиде. Уилл не пытается мне помешать или задержать хоть на секунду, хоть на мгновение, за которое я мог бы передумать и просто оставить всё это, что бы не увидел Уилл. Нико вылезает из машины и видит меня, потому что я почти перед его носом. Кейт всегда была на виду рядом со мной. За исключением времени в гонках. Она не могла встречаться с кем-то, кто тоже участвовал в них в одно время со мной. Потом же мы просто возвращались в отель, и в подавляющем большинстве случаев из номера я уже более никуда не выходил.

- Эдвард. Я могу тебе чем-то помочь? Ты что-то потерял?

- Мне кое-что сказали о тебе.

- О нас много что говорят. Кто сказал и что именно?

- Отойдём?

- Мне бы не хотелось, Каллен.

- Так мне продолжить здесь?

Прищурив глаза и чуть помедлив, он отходит к соседнему боксу. Я следую за ним, пока Нико не останавливается у флагштока, низ которого ободран из-за отслоившейся краски. Уилл стоит на улице, где я его оставил. Нико прослеживает направление моего взгляда, прежде чем встать прямее, но ростом он всё равно ниже. Хотя не похоже, что он боится меня или что-то вроде того, потому что просто пожимает плечами.

- Теперь я понял. Не знаю, для кого из вас двоих это большая проблема, но я тоже кое-что слышал, Каллен.

- Ты делал что-то с моей женой?

- Почти бывшей. Ты уже не с ней, если верить разговорам. И нет, я ничего не делал, потому что я был занят, находясь на трассе позади тебя. Твоя почти бывшая жена почти свободная женщина. Мы как-то общались, я дал ей номер, если она захочет ещё поболтать, и она позвонила. Просто один раз. Я не идиот, знаю, чего она хотела. Ей интересен только ты, не я.

- Не смей за мной шпионить, Нико.

- Успокойся, - он поднимает руки вверх, позволяя себе усмешку. - Я и не стану, но даже так у неё останется целый интернет, пока она не забудет тебя. Счастливо, Каллен!

Нико уходит. Я тоже хочу лишь убраться отсюда. Уилл пытается спросить, но я только качаю головой.

- Она пыталась узнать про меня.

- Кейт?

- Через Нико. Но он меня понял.

- Ты ей позвонишь?

- Это ни к чему. Можем выпить что-то безалкогольное вечером, если хочешь.

Мы возвращаемся к машине, чтобы собраться всей командой и проанализировать гонку в общих чертах, пока наблюдения каждого касаемо автомобиля или моих действий ещё самые свежие. Я не идеален и иногда мог бы не так перестраховаться, но что есть, то есть. Я не рискую без особой нужды, не чувствуя, что могу начать что-то и завершить манёвр безопасно для себя и других. Я хочу прожить максимально долгую жизнь, а не разбить голову на каком-нибудь повороте, чтобы меня засунули в ящик уже недели через три или просто развеяли прах после кремации. Предполагается, что у меня впереди много лет, чтобы понять, как мне хотелось бы быть похороненным. Я пока не знаю, и мысль, что всё решится без моего голоса, и что у Беллы формально его вообще не будет, если не успеть пожениться, ощущается слегка хреново. Вечером, проговорив с ней почти целый час, я спускаюсь в бар, где уже сидит Уилл, а перед ним стоит пиво. Бармен как раз подходит убрать бутылку и ставит новую взамен её. В свете лампочки я успеваю заметить надпись об отсутствии алкоголя прежде, чем бармен размещает бутылку на стойке уже в более тёмной зоне, куда не так светят лампы. Уилл отпивает глоток, пока я жестом показываю принести мне то же самое. Я уже и жалею, что почти выбил из него признание о Кейт. Не знал бы я, и жилось бы Уиллу спокойнее. Без необходимости рассказывать мне что-то, что было случайно услышано, и понимать, что я могу думать об этом не только из-за влияния на мою жизнь. Я сажусь рядом вполоборота к нему, и он пододвигает ко мне миску с фисташками, говоря, что они свежие.

- Уилл. Что для тебя есть в ней такого, чего нет в других? Ты можешь мне объяснить, и я могу постараться понять.

- Верность. Я не знаю ни одну другую девушку, которая, обладая своей жизнью, отказалась бы от неё в её прежнем проявлении и ездила бы с тем, кого любит. Я понимаю, что даже если… Кого-то после тебя она может уже не любить так.

- Она и не станет, Уилл. Я говорю это тебе не как мужик, которого она любит или любила. Но ты лучше меня. И ты достоин лучшего. Ты уже понимаешь, что…

- Понимаю. Знаешь, моя сестра познакомилась со своим парнем на сайте знакомств. У неё было порядка восьми неудачных свиданий или свиданий, на которые кто-то вообще не приходил, но на десятый раз… Я собираюсь попробовать, наверное.

- Хорошо. Это круто.

- Темы, которые стоит обсудить на берегу?

- Дети, финансы и то, какое время она сможет проводить в разлуке, не ощущая, что это подавляет. Нуждаться в другом это любовь, но иметь желание делать что-то без него и отдаваться жизни вне отношений это показатель психологического здоровья.

- Ты чувствовал себя психологически здоровым, приезжая всякий раз с Кейт?

- Я по-своему нуждался в этом, Уилл. Мне было приятно, что вот он, тот человек, который готов быть со мной, несмотря на отсутствие домашней обстановки и привычных вещей, и сделает что-то, примет необходимые решения, если я попаду в беду. Кейт первый такой человек для меня. Мы с Беллой говорили, что она может приехать ко мне в Канаду, и она, по-моему, приедет, но раньше…

- Белла никогда не приезжала.

- Может, лишь поэтому я и женился на ком-то, кто стал делать это так, как будто ездить со мной и сопровождать меня в порядке вещей.

- Это не сделало тебя счастливее.

- Не сделало, но какое-то время это казалось достаточным для того, чтобы жить дальше.

Мы выпиваем ещё пару бутылок пива за разговором о том, что мы с Беллой продаём общий дом, и что я тоже рассматриваю варианты обратиться к тому же риэлтору для обсуждения перспектив сдавать в аренду мой. Это пока просто планы, не более. Я помню, что Белла не хочет его оставлять. Но, может, она согласится ради подушки безопасности. При необходимости это точно сможет обеспечить нас дополнительным доходом. Я пытаюсь смотреть в будущее, не исходя из того, что со здоровьем случится ещё более худшее дерьмо, но думая о качестве нашей жизни в целом. О сохранении его на нынешнем уровне. Я хочу наконец стать тем мужчиной, который нужен Белле. После Монако с шестым местом в гонке я приезжаю домой рано утром. Белла ещё спит, и, ограничившись быстрым душем, я присоединяюсь к ней в кровати, отключаясь фактически тут же от ощущения тёплого тела любимой и комфортной тяжести одеяла. Когда я просыпаюсь позже, то Белла стоит у шкафа раздетой до пояса и без всяких сомнений изучает грудь. В отражении я вижу, что швы действительно сняли, о чём мы говорили по телефону в день, когда врач счёл это допустимым. Ещё раз проведя рукой по заживающей ране, Белла наклоняется за пижамной кофтой и набрасывает её на себя, прежде чем развернуться и увидеть, что я уже не сплю.

- Привет.

- Привет.

- Ты не разбудил меня утром.

- И не собирался. Если бы что случилось, ты бы узнала так или иначе. Иди сюда.

Белла залезает в кровать, подползая ко мне и целуя, её запах врезается в меня, как состояние адреналина в моменты пиковой нагрузки в гонках, потому что я до чёртиков скучал по всему, что связано с ней. Даже по голосу. Но его я, по крайней мере, мог слышать каждый день. Запах другое дело. Его не сунуть во флакон и не взять с собой в поездку. То, как Белла целует меня, как касается моего тела и как трётся, возбуждая меня каждым движением, становится лучшим напоминанием, как сильно она меня ждала. Как я ей нужен, и как всё это имеет только больше смысла с каждым проходящим днём. Я отодвигаюсь от неё, целуя в шею, покусывая кожу, но не сильно. Белла двигает рукой мне по члену, её грудь просматривается в не застёгнутом разрезе, и я едва сдерживаюсь, чтобы не сдаться. Это было бы прекрасно во всех отношениях. И будет. Просто не сейчас. Я удерживаю Беллу за плечо на расстоянии от себя.

- Не хочешь? - она прикусывает губу, ведя тем самым плечом будто в желании скинуть мою руку.

- Всегда хочу. Но ты смотрела на себя в зеркало. Долго. Давай поговорим.

Выдохнув, что равносильно признанию, что нам есть о чём говорить, Белла сползает с меня и размещается рядом. Не проходит и секунды до её слов.

- Думаю, они отличаются.

- По-моему, это вариант нормы, если одна грудь чуть больше другой. Разве не так утверждают врачи?

- Да, но теперь…

- Не думаю, что они действительно стали отличаться, Белла. Правда. Давай просто подождём хотя бы полгода, и если ты всё ещё будешь думать так, то мы рассмотрим варианты.

- Варианты? Я не хочу пластическую операцию, если это для тебя вариант. Я просто сказала тебе об ощущениях от собственного тела, но я не собираюсь под нож из-за этого.

- Прости.

- Прощаю. Как на самом деле было на гонках?

Я едва не собираюсь сказать про Кейт. Мы говорили о ней раньше, но теперь она уже не стоит между нами, и даже меня не должно заботить, что у неё было с кем-то при мне или не было. Если есть малейшая вероятность, что всё-таки было, чего я ожидаю услышать от Беллы? Это вообще не имеет смысла. Ни единого положительного момента в том не будет. С Кейт всё в прошлом, и точка. Пока я в городе, я предпринимаю усилия, чтобы вновь соединить Эммета, Джаспера и Беллу в одном пространстве. Не сказать, что прежде они часто встречались, но мне, как никогда, важно это сейчас. Мы все встречаемся как-то за ужином, на который Эммет, конечно, приходит с Розали. Я смотрю на неё, полагая, что она уже может быть и беременной, ведь он упоминал о завершении обследований, но Розали заказывает апероль, так что, видимо, вряд ли. Эммет не уточнял, как именно у них дела, а я не стал допытываться. Их проблемы или отсутствие таковых это сугубо их личная жизнь, пока они не решат поделиться. Как и Розали, парни подчёркнуто вежливы с Беллой, что подразумевает напряжённое избегание каких-либо вопросов в её адрес. Все здесь в курсе. Однако мы тупо говорим про меня или о красотах, которые я всё равно не успеваю увидеть, потому что приезжаю куда-либо не тусоваться, а работать, или про то, где хотя бы гоночный сервис лучше. Как бы между прочим Розали упоминает, что хотела бы увидеть улочки Монако и убедиться своими глазами, что княжество действительно рай для богатых. Эммет молчит, но с его работой финансовым аналитиком в крупной компании у него точно достаточно денег не только для короткой поездки с посещениями казино, но и чтобы задержаться недели на две в королевском люксе или типа того. Я не могу ничего сказать при Розали, но Белла может. Ещё как может. Пока я размышляю, что всё так инертно, она просто открывает рот.

- Знаете, ничто не могло сделать более бесстрашной или утратившей последние сомнения хоть в чём так, как это сделало осознание того, что жизнь может оказаться охуенно короткой. Я не умру сейчас или через год и надеюсь, лет через пятнадцать тоже, однако же мне уже всё равно, если кто-то из вас обидится или что-то такое. Ты, Эммет, должен отвезти Розали в Монако и туда, куда она ещё хочет, хоть на Северный полюс смотреть на пингвинов, пока это не сделал за тебя другой, или пока она не сделала это сама для себя.

Я сглатываю и сжимаю бедро Беллы под столом. Все её слова правда, и я люблю то, что она сказала, без преувеличения каждое слово, но хуй его знает, как отреагирует Эммет. Он может велеть ей отвалить и не лезть. Я не волнуюсь за неё в буквальном смысле, моё прикосновение скорее как импульс желания. Её ответ до безумия возбудил меня.

- Ладно, Белла. Я не в твоей шкуре, но, по-моему, всё чуточку сложнее.

- Ты можешь позволить себе отдых раз в год, или я не знаю, зачем ты продолжаешь работать там, где, видимо, все не такие умные или результативные, как ты, если не могут заменить тебя даже недели на три. Моё мнение ты услышал. Дальше решать тебе.

- Я должен сказать, что ты хорошо выглядишь. Тебе точно на пользу… отпуск.

Слава Богу, Эммету хватает мозгов назвать это хотя бы отпуском. В каком-то смысле это он и есть. До всего этого Белла почти постоянно работала, но теперь у неё наконец есть время для себя, хоть я и не тешу себя странными иллюзиями, что так останется до конца жизни. Я благодарен этому в моменте, не сложностям со здоровьем, но тому, что они принудили её обратить внимание на себя, прочувствовать себя и замедлиться, отвлекаясь лишь на оформление бумаг по продаже дома, которые надо будет получить после закрепления сделки на законодательном уровне. Я вновь уезжаю через несколько дней и не могу пойти за документами лишь потому, что мой рейс раньше на час с небольшим.

- Напишешь мне, когда их тебе выдадут?

- Ты будешь в воздухе.

- Сообщение дойдёт потом.

- Напишу. Поцелуй меня, прежде чем уехать.

Мне не нужно повторной просьбы. Я прижимаюсь к Белле и чуть грубовато стискиваю её блузку спереди. В поцелуе так ощутимо то, как быстро её дыхание теряет равномерный темп. Или это моё дыхание? Моё сердце, что колотится в ритме свыше ста ударов в минуту? Мы целуемся, пока снаружи не сигналит подъехавшее такси. Ещё миг, и Белла слегка удаляется от меня, но медлит перед тем, как открыть глаза.

- Увидимся в Канаде тринадцатого. Я прилетаю раньше тебя, помнишь?

- Конечно, помню. Зарегистрируешься в номере, и всё. Мне пора.

- Поезжай. Иди.

Белла выходит проводить меня на крыльцо. Я сажусь на заднее сидение и машу ей рукой, пока такси не разворачивается для выезда с территории. В Баку я становлюсь лишь девятым, что приносит мне только два очка. Не помню, когда всё было так же жёстко, как на этой трассе. Все выходные шейный отдел позвоночника и вся верхняя часть тела напряжены хуже некуда. На собрании всех гонщиков нашлось время обсудить проблему, но всё прочее может решиться только на высшем уровне. Или не решится вовсе. Мы перебираемся в Монреаль. По приезду в отель я регистрируюсь на стойке, как и несколько других гонщиков, которые летели одним со мной рейсом. Я ставлю очередную подпись, и мне протягивают ключ-карту, не дожидаясь, когда я закончу с росчерком.

- Ваша девушка уже в номере, мистер Каллен.

- Спасибо. Вы можете предоставить дополнительный халат и тапочки?

- Ваша девушка уже звонила, и мы передали её просьбу в службу сервиса. Уверена, что скоро всё будет сделано.

- До свидания.

- Хорошего дня, сэр.

Я поднимаюсь наверх и прохожу к номеру фактически быстрым шагом. Едва переступив порог, я вижу Беллу выходящей из ванной в одном лишь полотенце. Секунду или две она не замечает меня, пока не переводит взгляд к двери, вслед за чем уже через мгновение оказывается настолько близко, что буквально врезается в меня своим влажным телом. Я обнимаю её немного неловко из-за сумки на ремне, свисающей с плеча, и против воли, когда Белла сжимает ладонь вокруг моей шеи, из меня вырывается стон. Дурацкий спазм.

- Болит?

- Да. Представь, если к тридцати я буду ходить исключительно с палочкой.

- Так не будет.

Два дня до самых активных тренировок я провожу в большей степени с Беллой. Один день в номере, а другой за его пределами. Мы гуляем по городу и ужинаем в ресторане, возвращаясь в отель почти в одиннадцать вечера. В это время холл совершенно пуст, вокруг тихо, и только на стойке регистрации оживлённо так же, как и днём, потому что заступившие на смену сотрудницы пьют кофе, в то же время обсуждая дела, но отвлекаясь пожелать спокойной ночи. В номере Белла почти сразу ложится в кровать, однако не выключает свет и только подкладывает под голову и мою подушку, чтобы было выше, прежде чем взять телефон в руки.

- Тебе хватит десяти минут?

- Для чего?

- Просмотреть новости или прочитать что-то, что ты собираешься прочитать. Я не могу лечь слишком поздно.

- Хорошо. Десять минут. Я люблю тебя, Каллен, хоть иногда ты и пугаешь меня своим мнением о приближающейся старости.

Наутро я просыпаюсь с семичасовым будильником, чтобы отправиться на пробежку
Белла слегка шевелится под воздействием звука, когда я отключаю сигнал, и задевает мою ступню своей ногой, но не открывает глаз. Если она и проснулась, действительно проснулась, то ещё сможет заснуть. Я ничего не говорю, чтобы не разбудить окончательно. Просто вылезаю из кровати, натягиваю шорты, свободную майку без рукавов и кроссовки для бега, всё ещё удобные, несмотря на достаточно стёртую подошву.

- Не забудь телефон, - тихо доносится из кровати. - И будь осторожен.

- Да. Вернусь минут через сорок.

На улице уже начинает светлеть. Но людей ещё мало. В Лондоне на пять часов больше. До судебного заседания по разводу остаётся всего три часа. Оно назначено на 15:05. Я могу стать официально разведённым в течение дня. С продажей дома уже всё сложилось. Было бы идеально и мирно расторгнуть брак. Без лишнего ожидания. Я звоню адвокату с использованием наушников. Он совершенно спокоен и только спрашивает, не хочу ли я что-то добавить, что, возможно, кажется мне важным и сможет помочь. От его намёка веет чем-то грязным, но кто знает, на каких условиях или благодаря чему он решал подобные дела в пользу своих прежних клиентов раньше. Я не собираюсь становиться таким клиентом для него.

- Нет. Просто убедитесь, что я смогу выйти из своего брака со всем тем, с чем в него вступал, как мы и договаривались с Кейт. Желательно сегодня. Я буду ждать от вас звонка.

- Я свяжусь с вами сразу, как мы закончим, мистер Каллен.

- До свидания.

Постепенно я перехожу на более быстрый бег, следя за пульсом по часам. Несколько кварталов по кругу, спуск с возвышенности в низину, и возвращение в отель иным путём. Сорок три минуты. Я поднимаюсь в номер по лестнице, лишь бы избежать встречи с кем-нибудь в лифте, хотя я всё равно вижу некоторых соперников за завтраком в ресторане отеля, когда мы с Беллой спускаемся вниз после того, как я привожу себя в порядок и избавляюсь от потной одежды. Уилл завтракает вместе с нами, не поленившись пересесть со своими тарелками в момент нашего появления. Я понимаю желание не быть одному, да и Белла предлагает ему наш чай, от чего Уилл не отказывается, несмотря на любовь к апельсиновому соку, которого в достатке в отелях по утрам. Около девяти мы также втроём выдвигаемся на трассу. Остальная часть технического персонала выехала раньше, чтобы начать подготовку перед моим появлением для тренировочных заездов. Я снимаю куртку от формы в машине и наклоняюсь к Белле в попытке ощутить хоть какое-то уединение в присутствии Уилла. Не всё ему надо слушать и слышать.

- У тебя всё хорошо? Тебе комфортно?

- Комфортно ли мне в машине? Вполне.

- Не в машине. В целом. Из-за того, где ты находишься, и всего, что с этим связано. Отель, вся грядущая суматоха, и… Эта среда.

- Мне комфортно в этой среде, Эдвард. Поверь, если мне станет шумно, я просто найду, у кого одолжить наушники, и послушаю музыку, например. Так, к слову, в моей прежней среде суммарно было больше громкости, чем в твоей.

- Хорошо, - я сжимаю её ладонь. - Только пообещай, что не уедешь молча, если захочешь вернуться в отель.

- Не уеду.

Мы приезжаем на трассу, и, обойдя машину, я беру за руку вышедшую со своей стороны Беллу. Она поправляет на мне солнечные очки, прежде чем надеть свои и убрать волосы от лица. Я смотрю на неё, одетую в однотонную белую майку, джинсы и светло-зелёные кроссовки, и, не сумев сдержать порыва, целую Беллу в висок. Уилл проскальзывает мимо торопливым шагом в сторону наших боксов. Там всё штатно. Это и есть штатное положение дел, когда повсюду разбросаны инструменты, и чьи-то ноги торчат из-под днища болида, потому что ещё требуется закрутить пару гаек. Я просто переступаю через ноги, ведь у нас никогда не бывает времени проявлять больше вежливости, но Белла обходит их, после чего Паркер показывается на свет и, присвистывая, смотрит прямо в направлении Беллы.

- О как. Здравствуйте. Вы снова вместе?

- Да, Паркер, - я обращаюсь не только к нему, а ко всем присутствующим, потому что мы точно привлекли внимание. - Давайте вы обсудите это потом за стаканом пива или ещё чем, а сейчас мы, может, просто займёмся делом? Ещё вопросы?

- Никак нет.

- Круто.

На минуту Паркер вновь скрывается под машиной. Он проверяет всё руками, и можно не сомневаться, что всё будет сделано, как надо. Он в команде столько, сколько в ней нахожусь и я. Он был даже до меня. Как и всякий раз, слышно, как Паркер разговаривает с самим собой. Но вот он вылезает и начинает собирать свой инструмент, громко докладывая, что всё готово. Болид выкатывают наружу, где по трассе с рёвом двигателя проносится кто-то, кто уже приступил к тренировочным заездам. Я натягиваю куртку и принимаю шлем, который протягивает мне Уилл, держащий под мышкой планшет.

- Не усердствуй, ладно? Это просто тренировка. Давай посмотрим, как ведёт себя машина на поворотах. Ты говорил, что в Баку с этим было иногда хреново.

- В Баку было хреново почти всё. Не только на поворотах. Слушай, ты можешь ненавязчиво присматривать за Беллой? Без вопросов.

- Расслабься. Белла тут как своя, - она кивает на неё, ждущую, когда в окно выдачи выпадет банка с прохладительным напитком из автомата со снеками. - У неё даже есть мелочь. Она подготовилась, так что здесь всё будет крутяк.

Белла подходит к нам с двумя банками кока-колы. Одну предлагает Уиллу, и тот берёт её, пока я забираюсь в болид. Несколько секунд я усаживаюсь, потом обхватываю руль, но отпускаю, чтобы лучше закрепить перчатки на руках. Белла ступает ближе, и я смотрю на неё через визор шлема.

- Не скучай.

- Ты тоже.

Я газую с места, выкатываясь на трассу. Уилл проверяет связь. Всё в порядке. Круг за кругом я увеличиваю скорость, солнце становится всё выше, и вместе с тем я ещё сильнее жму на педаль газа перед очередным поворотом. Так лучше. В него удаётся войти совсем плавно без риска задеть стену, и я заношу это себе в память, приготовившись завершать круг по прямой траектории. Тогда-то мне и кажется или не кажется, что от передней части болида исходит призрачный дым, и я ныряю в ответвление от трассы, где в дни гонок обустроят техническую зону. Торможу и понимаю, что дым продолжает струиться в воздух. Блять. Я не думаю, что машина взорвётся, но выскакиваю прочь, и тут же сюда подбегают техники обесточить её. Я оглядываюсь и вижу Беллу подбегающей сюда, и сокращаю расстояние между нами, чтобы она не подошла слишком близко. Она протягивает руку ко мне, прямо к форме, будто ей надо именно почувствовать, что я не обгорел просто от дыма даже в отсутствие пламени.

- Эй, всё нормально. Это не пожар. Всё хорошо. Такое случается.

- Не случалось, если ты никогда не рассказывал.

- Подожди, - я чувствую вибрацию от сотового, который собирался отдать Белле, но в итоге позабыл. Я пододвигаюсь к ней и протягиваю руку к её руке, прежде чем ответить. - Алло.

- Мистер Каллен. Судебное заседание завершилось, - это адвокат. Уже? Хотя я не был доступен, и также у меня не было возможности непрестанно следить за временем. - Я вас поздравляю. Вы официально свободный человек. Всё улажено, судья одобрила ваш развод без дальнейших разбирательств, приняв во внимание отсутствие имущественных споров и общих у вас с супругой детей. Миссис Каллен согласилась и с вашим желанием, чтобы она вернула свою фамилию.

- Хорошо. Я произведу последнюю оплату, как только вернусь в город. Я вам сообщу.

- Да, сэр.

Я кладу трубку. Не верится. Я должен сожалеть, но сожалею я лишь о том, что позволил Кейт думать, что у нас может сложиться. Я мог поступить честно, сказать, что я на самом деле за человек, и что собираюсь просто её использовать, и тогда, даже если бы она вышла за меня, то, может, извлекла бы нечто большее, чем сейчас. Нечто материальное. Может, деньги и драгоценности, и не люксовый, но качественный автомобиль или квартиру побольше её нынешней.

- Это был адвокат?

- Да. Судья одобрила развод, и Кейт согласилась вернуть себе свою фамилию. Белла, я бы хотел, чтобы…

- Женись на мне, Эдвард. Я не просила, но сейчас прошу. Я не могу потерять тебя снова. Это не то, как всё обычно бывает, и мне не нужно кольцо сию секунду. Скажи хоть что-нибудь.

- У тебя будет кольцо сразу же, как мы приедем в Лондон. Оно почти готово.

- Что?

- Я заказал сделать кольцо несколько недель назад перед отъездом в Барселону. Это было тем, о чём я не мог сказать, и я думал, ты догадалась.

- Я хотела так думать, но старалась избегать мыслей об этом. Ты заказал мне кольцо?

- Оно будет только твоим, каковым уже является моё сердце, - переместив шлем под мышку, я делаю совсем короткий шаг вплотную к Белле и расстёгиваю замок на куртке, окружность на бегунке не то самое кольцо, но единственная круглая вещь, которая у меня есть при себе. Это лишь на мгновение, не более. И потом я сделаю всё, как положено. Но сейчас это лучшее решение, чем просто сказать «да». Чисто символически я смело надеваю диск на палец Беллы, и из-за того, что бегунок часть моей одежды, мы так близки друг к другу, что Белла чуть поджимает пальцы, прежде чем взглянуть в мои глаза и моргнуть, когда я спрашиваю её. - Выйдешь за меня до конца моего земного срока?

- Да. Я выйду за тебя, Эдвард.

Мы целуемся среди дымки, по-прежнему витающей в воздухе. Позади нас с моей машиной творится что-то, с чем ещё предстоит разобраться и отладить в кратчайшие сроки, но именно сейчас, в эту самую секунду меня это волнует меньше всего.

Предыдущая глава || Следующая глава