- Белла, ты меня слышишь? – донёсся до меня знакомый голос. Организм отреагировал сразу же: тело покрылось мурашками, а волоски на коже зашевелились. Сильные руки подхватили меня, и я почувствовала движение воздуха: он нёс меня на руках.

Стоило приоткрыть веки, сказать, что всё в порядке, что я очнулась. Извиниться, скрыться с глаз долой, чтобы потом сгореть от стыда в одиночестве. Но какая-то иррациональная часть меня одержала верх над привычной рассудительностью. В памяти возник наш последний разговор с Рене:

- Мама, ты счастлива?

- Теперь да, - Рене рассмеялась беззаботным заливистым смехом. – Фил он… Такой… В общем, с ним мне хочется чувствовать себя слабой, понимаешь? Он заботится обо мне. И мне это наконец-то нравится…

Тогда я лишь кивнула головой, соглашаясь. Я не понимала силы слабости женщины, искренне считая, что каждая – творец своего счастья и своей судьбы. И в жизни приходится рассчитывать только на себя.

Сейчас же я, наконец, осознала, что не могу, а главное, не хочу противиться трогательной заботе Эдварда. И пусть это всё ненастоящее, пусть он и принадлежал другой, мне отчаянно захотелось заполучить свой маленький, сиюминутный кусочек наслаждения чистым счастьем. Счастьем женщины, которую любят…

Я промолчала. Эдвард что-то кричал, по комнате зацокали каблучки его секретарши. Я даже не вслушивалась, полностью отдавшись ощущениям его рук на моих плечах, его осторожных прикосновений. Но сильная боль в левой руке заставила меня невольно вскрикнуть, я распахнула глаза.

- Тш-ш, - тут же зашептал Эдвард, - всё хорошо, Белла, я вынул скрепку.

Я с ужасом наблюдала окровавленный кусочек металла, который он аккуратно держал указательным и большим пальцем. В глазах снова помутнело: боязнь крови у меня с детства.

- Сейчас, маленькая, потерпи ещё чуть–чуть… - Эдвард разговаривал со мной как с ребёнком, разбившим лоб или коленку, уговаривал, успокаивал. На секунду мне показалось, что он сейчас подует на мой палец. Только в отличие от врачей, штопающих мои многочисленные раны, его прикосновения были приятны.

Я беззастенчиво прижалась к его груди, уткнувшись носом в воротник белой рубашки. Этот запах! Он нисколько не изменился со школы, значит, дело вовсе не в парфюме. Тонкие свежие нотки луговых цветов, весенней капели и только что скошенного сена принадлежали ему. И я глубоко дышала, втягивая в себя неповторимый мужской аромат. Аромат любимого мужчины. Странно, но только в этот момент я по-настоящему осознала, что люблю его. Давно, преданно и беззаветно.

Вдох. И перед глазами пронеслась картинка нашего поцелуя с Крисом, яростного, умопомрачающего. Но недостаточного. Теперь я точно знала, чего не хватало идеальному мужчине. Запаха! Запаха Эдварда!

Выдох. И сильные руки ещё крепче прижали меня к мужскому телу. И эта сила не вызывала дискомфорта, не было боли, было только желание ещё плотнее, ещё ближе прижаться к нему. Крис всегда был слишком нежен…

Вдох. И я неосознанно потянулась лицом вверх, раздувая ноздри, хватая воздух как оголодавшее животное. Господи, как же хорошо. Я даже не сразу поняла, что мой нос уткнулся во что-то мягкое и холодное, и стало почему-то щекотно. Я слегка приоткрыла веки. Кудрявые завитки волос над ухом отливали медью. Я бессовестно прижалась губами к нежному месту за мочкой и поцеловала его. Словно разряд электрического тока пронзил меня. Это было похоже на лёгкое покалывание аппарата физио-лечения. Тело вздрогнуло, рефлекторно дёрнулось, и я провела языком по внутренней стороне мочки уха.

- Ох-х, - ответный стон Эдварда выбросил меня из глубины бессознательного в жестокую реальность.

Боже! Что я делаю! Совесть и здравый смысл уже ломали хрупкие стены, возведённые моими тайными желаниями.

- Эдвард, - прошептала я. И мне показалось, что в этот звук я вложила всю свою нерастраченную нежность, всю нелепую детскую любовь, которую несла в себе все эти годы и так и не смогла, как ни старалась, вырвать её из сердца.

Он обхватил меня рукой, прижал мою голову к своей груди. Я ещё раз глубоко вдохнула, стараясь окружить себя его запахом, пропитаться им изнутри, оставить в себе, как напоминание об украденном кусочке чужого счастья.

Время размышлений и разговоров прошло. Слишком двусмысленной становилась ситуация с каждой секундой. «Пора действовать, - кричала на себя я, - и действовать правильно, рационально». Я положила свою руку на его ладонь, чуть сжала пальцы и медленно отвела их от моей головы.

- Спасибо, мистер Каллен, - с трудом выдавила из себя я, стараясь придать голосу уверенности. Чёрта с два! Воздух застрял где-то в глотке, я почти прошипела слова, словно выплюнула. Что ж, это судьба. – У меня много шрамов, я ужасно неуклюжая, многие не помню, как и получила, - продолжила я, - но этот я не забуду никогда, - я показала ему заклеенный бактерицидным пластырем многострадальный палец.

- Я тоже, мисс Свон, - тихо ответил Эдвард, помогая встать с кожаного диванчика. – Вам лучше?

- Да, спасибо, – потихоньку я обрела равновесие и довольно уверенно двинулась в сторону выхода. Он молчал. Я тоже не оглядывалась. И вообще, для чего я к нему пришла? У меня совершенно вылетели из головы бумаги Гвен.

«Спрошу у секретарши», - решила я. На самом деле я просто струсила: побоялась, что если обернусь, загляну в его глаза, меня ничто не остановит. И я просто брошусь ему на шею…

- Ваши документы, мисс Свон, - протянула мне бумажки фигуристая секретарша. Она еле сдерживала себя от смеха. Держись, Белла, тебе ещё долго придётся страдать от шуточек коллектива. Не удивлюсь, если эта Мисс-Выдающийся-Бюст уже растрепала подробности твоей нелепой травмы…

- Передайте их мистеру Каллену, - ответила я, не глядя на неё, - пожалуйста.

- Давайте сюда, Сьюзен, - донёсся из-за спины спокойный голос Эдварда. Видимо, он вышел вслед за мной.

И я прибавила шагу, спасаясь бегством. И только когда звякнул сигнал лифта, рискнула бросить быстрый взгляд через плечо. Эдвард стоял в дверях своего кабинета и задумчиво смотрел на меня.

Прощай, Эдвард! Надеюсь, ты будешь счастлив.

Я слегка кивнула ему и вошла в лифт.

Привычная серая тоска навалилась, едва я осталась в одиночестве. Краски потухли, звуки утихли, сердце сжалось в маленький комок и не желало слушать доводы разума. И кто сказал, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды? Я влюбилась. И снова безответно. Впрочем, мне не привыкать…

На мобильном было восемь пропущенных звонков. И все от Элис. Неугомонная коротышка оказалась счастливей, чем я. Она пять минут без остановки расписывала все достоинства её Джаспера. Я просто молча слушала. Ну, хоть кому-то повезло!

- … И он понимает меня, как никто другой. Белла, представляешь? Наконец-то я нашла свою вторую половинку. Нет, ничего не говори, я уверена на все сто процентов. Давай встретимся вечерком? – я не сразу сообразила, что она предложила. Но согласилась, не раздумывая. Элис была живым воплощением человека, который пребывал в состоянии любовной эйфории. Ну что мне стоило выслушать её? Пусть порадуется.

Она ждала меня в нашем любимом кафе, столик был завален какими-то эскизами, фотографиями и пустыми чашками. Я присела напротив. Элис рывком вытащила два рисунка и протянула их мне:

- Этот или этот?

Я мельком бросила взгляд и похолодела. На белом листе бумаги красовалась надпись «Мистер и миссис Э.Каллен» в двух разных шрифтах. Бедное сердце снова стало сжиматься, боль в груди почти не давала дышать: каждый замысловатый изгиб знакомых букв словно выжигал внутренности калёным железом.

- Этот, - указала я на тонкий изысканный шрифт.

- Вот и я думаю, - промурлыкала Элис, складывая оставшиеся эскизы в папку. – Знаешь, первый раз я получила такой странный заказ – разработать фирменный стиль к свадьбе. А всё Джаспер! Привёл на консультацию жениха, - прыснула Элис. – На нём любой смокинг смотрится как с чужого плеча, - она снова расхохоталась, - без хитростей не обойтись.

Я непонимающе уставилась на неё. Это она о чём? Я прекрасно помнила Эдварда в смокинге на выпускном вечере в школе. Он выглядел идеально.

Моя женская логика столкнулась лбом с действительностью. Неужели?...

- Элис, - я выдохнула, сердце пустилось вскачь, - подожди секунду. Как зовут жениха?

И я замерла, ожидая ответа, как приговора. Если бы стояла, тело вытянулось бы в струну, настолько напряглись все мои мышцы…

Пришёл её черёд удивляться.

- Ты не знаешь?

Я осторожно покачала головой, хотя и этого движения оказалось достаточно, чтобы заломило в висках.

- Белла, - она хихикнула, - ты точно не от мира сего. Об этом весь Сиэтл знает…

- Элис, - умоляюще прошептала я.

- А что случилось, ты можешь мне сказать? – она вопросительно приподняла одну бровь, изобразив непонимающее и невинное выражение лица.

- Элис, - выдохнула я остатки воздуха и прикрыла веки.

- Ну, хорошо, если тебе так интересно…

Я зажмурилась, а она снова рассмеялась:

- Итак, нашего жениха зовут, - начала она, изображая ведущую на вручении «Оскара». – Я так волнуюсь, - съязвила она, - как же зовут нашего жениха? Ведь, общественность желает знать, не так ли?

Я вся сжалась в комок.

- Нашего, вернее, жениха мисс Розали Хейл зовут мистер Каллен!

- Элис! – утробный рык огласил кофейню, но я даже головы не повернула, чтобы извиниться за привлечённое внимание.

- Ну, ладно, ладно, - примирительно начала моя мучительница, - что же такое случилось, Белла? Ни разу не слышала, как ты рычишь. Или у тебя с Эмметом что-то было? Признавайся? – заговорщицки прошептала она. – Говори, я не скажу Роуз, обещаю!

- С кем?!

- Эммет Каллен, неужели не знала? Так, что у тебя с ним? – потребовала Элис.

- Ничего, абсолютно ничего, - губы сами растянулись в счастливой идиотской улыбке.

Кажется, впервые в моём сердце поселилась надежда.

На работу я не ехала, а летела. Мир снова приобрёл яркие краски: дети на детских площадках смеялись, птицы щебетали громче, солнце, долго скрывавшееся за пеленой бесконечных туч, наконец, осветило улицы Сиэтла. Я щурилась от ослепительных лучей, позабыв застегнуть пальто. Воздух, казалось, трещал от первого мороза, разгоняя смог мегаполиса.

Запрокинув голову в небо, я стояла на рабочей парковке, прижавшись к открытой двери своего «Жучка», и смотрела на сизо-голубые облака, как в детстве, пытаясь распознать в причудливо застывшей форме различные фигурки.

- Доброе утро, - поздоровалась я с небом. И даже не стала оглядываться: плевать я хотела на общественное мнение. Это утро за столь долгое время было по-настоящему добрым. Моё упоение новизной ощущений не смог потревожить даже телефонный звонок. Почему-то я была уверена, что звонит Этьен. Я, не глядя, нажала кнопку принятия вызова и радостно произнесла, - я счастлива!

- Кхм, рада за тебя, - чуть помолчав, ответила опешившая Гвен, - а ты где?

- Ой, простите, миссис Донован, - смутилась я, - уже здесь, внизу.

- Тогда спускайся с небес и поднимайся наверх, - пошутила она, а потом уже серьёзно добавила, - жду тебя через пять минут!

Гвен металась по своему кабинету, собирая бумаги.

- Что случилось, миссис Донован? – поинтересовалась я, с интересом наблюдая за разительными переменами в своей начальнице. Вечно невозмутимая, спокойная Гвен выглядела слегка растрёпанной и растерянной.

- Куда я положила материалы «Фармаколоджикал»? – не поднимая головы, задала она вопрос.

Я подошла к шкафчику, где хранилась нужная папка, нашла её и протянула Гвен.

- Ах, да, конечно, - рассеянно проговорила она, пролистывая файлы. – Вот!

Она сделала пару пометок в своём блокноте, со звуком захлопнула его, уселась в кресло, закрыла глаза и глубоко со свистом вдохнула.

Кажется, мне стоило начать волноваться…

- Белла, - медленно на выдохе произнесла Гвен, - я уезжаю в Нью-Йорк…

Вот оно что! Повышение, о котором она говорила мне ещё пару недель назад, - догадалась я.

- Миссис Донован, поздравляю!

- Спасибо, Белла, - она мягко улыбнулась, - ты не представляешь, как я рада…

- Вы это заслужили!

- Не без твоей помощи, дорогая!

Слышать это было приятно. Я действительно выкладывалась на работе по полной. Единственное, что омрачало радость за свою начальницу, которую я по-настоящему уважала и любила, была неизвестность.

- А кто придёт на ваше место, миссис Донован?

- Я сама не знаю, Белла. Но слышала, что человека уже подыскали… Присмотришь за отделом, пока меня нет?

- Конечно…

- И не давай им пить кофе без остановки, это вредно! – крикнула она мне вслед, когда я выходила.

Гвен предложила мне поехать вместе с ней в Нью-Йорк, но я отказалась, сославшись на обучение: где гарантия того, что я смогла бы перевестись в Нью-Йоркский Университет, сохранив возможность свободного посещения занятий, полученного мною с таким трудом? Моя начальница только поохала, когда я с красными щеками приводила ей свои доводы. С красными – потому что в первый раз я врала Гвен, вернее, не говорила всю правду. Здесь в Сиэтле меня держала не только учёба, но и… Эдвард Каллен.

Сердце, переполненное надеждой, нервно отстукивало рваный ритм, каждый удар звучал как напоминание.

Он свободен! Он свободен! Есть надежда!

И я надеялась. Не знаю на что, на чудо или случай.

Почему-то хотелось верить, что я ему небезразлична. Я уже сотни раз прокрутила в голове нашу последнюю встречу.

- Тшш, маленькая моя, потерпи…

Выискивала в шёлковом шёпоте его слов призрачный намёк на нежность…

Ох, не стоит об этом думать!

Уход Гвен взбудоражил сотрудников. То и дело я слышала бесконечные шушуканья, но гадать вместе с ними времени не было. У меня «висело» два открытых проекта, над которыми стоило поработать, поэтому я ушла с головой в расчёты и перестала обращать внимание на разговоры.

Так прошло два дня. Эдварда я не видела, но каким-то шестым чувством ощущала его присутствие.

Накануне я отправила на его почту отчёт на согласование, поэтому не отходила от своего стола, поминутно бросая взгляды на молчащий внутренний телефон. К концу третьего дня раздался звонок. Едкий голос его секретарши протараторил:

- Изабелла Свон, вас вызывает мистер Каллен! Назначено на семнадцать сорок, - и она тут же положила трубку.

Уф-ф!

Я собрала бумаги, заглянула в туалетную комнату, умылась. Из зеркала на меня смотрело моё отражение. Уставшая, с ошалелыми глазами и ярким румянцем.

Я снова плеснула в лицо холодной водой. Необходимо было остудить мой пыл. А вдруг я всё себе придумала? Может, мне показалось…

«Хватит, Белла! – мне понадобилось неимоверное усилие воли, чтобы разогнать романтические мысли. – Настройся. Ты профессионал! Ты отличный работник!»

Блондинистая секретарша с выдающейся грудью тихо прыснула, когда я вошла в приёмную. Она снова спросила, кто я и по какому вопросу. Я ни на секунду не сомневалась, что она прекрасно помнит моё имя. Иначе откуда бы в офисе появились косые взгляды и тихие смешки? Автор новой «степплеровской» сплетни сейчас использовала своё рабочее положение, чтобы в очередной раз поиздеваться. Не удивлюсь, если она весь наш с Эдвардом разговор простоит, прижавшись ухом к двери!

Впрочем, формальности были соблюдены. Я представилась, она доложила.

Эдвард сидел в кресле, разговаривая по телефону. Я робко вошла внутрь, он кивнул, указывая на стул.

Прошло довольно много времени, а он всё так же прижимал трубку к уху. Потом он протянул руку к стационарному телефону, нажал на кнопку и, прикрыв мобильный рукой, быстро произнёс:

- Зайдите!

Через пару секунд дверь открылась, перед ним во всём своём великолепии предстала его секретарша, демонстрируя полное внимание и желание исполнить любую прихоть босса.

«Тьфу, - осадила я себя, - Белла, прекрати ревновать к секретарше! Лучше признайся честно, что завидуешь её пышным формам и раскованности поведения!»

Обладательница пресловутых форм тем временем безмолвно застыла в ожидании указаний, смешно выпятив губы.

«Неужели силикон?» – вздрогнула я. С вытянутыми губами она стала похожа на бурундучка из мультика. Дополнительное сходство с известным героем детского мультфильма ей придавал ракурс: я сидела сбоку и могла видеть её в профиль.

Еле сдерживая рвущийся наружу смех, я попыталась замаскировать его под кашель, но едва заметив, что за мной наблюдает Эдвард, покраснела и потупила взгляд.

Чёрт! И дёрнуло меня поиграть с художественным воображением в кабинете начальства!

Смущаясь, я украдкой взглянула в сторону Каллена. Какому боссу понравится такое веселье? Но его глаза светились от смеха. Он переводил взгляд с меня на секретаршу и обратно. Происходящее откровенно его забавляло. При этом он внимательно слушал, что говорят ему по мобильному, и изредка щёлкал мышкой компьютера.

- Сьюзен, - наконец он обратился к секретарше, прикрыв динамик телефона рукой, - принесите мисс Свон кофе или… Что вы хотите, мисс Свон? – спросил он у меня. – Боюсь, этот разговор может затянуться, - извинился он, - вы не могли бы подождать ещё?

Я только согласно кивнула головой, а он невозмутимо продолжил уже в трубку:

- Как только цена упадёт ещё на десять пунктов, покупай всё! Завтра к открытию в Японии у нас должно быть около сорока трёх процентов!

Эдвард снова погрузился в работу, совершенно не обращая внимания на то, что Сьюзен стала надвигаться на меня, неумолимая, как смерть и злая, как американские судебные приставы:

- Что желает мисс Свон? – язвительно прошипела она.

Её глаза метали молнии, губы сжались в тонкую презрительную линию.

Не силикон!

- Кофе, пожалуйста, - прошептала я, понимая, что только что нажила себе кровного врага.

- Будет исполнено, - ядовито выплюнула секретарша, медленно окинув меня с ног до головы пренебрежительным взглядом, словно прикидывая, что такого во мне нашёл босс. И стоит ли распинаться передо мной как перед важным посетителем. Видимо, мой статус в её личной секретарской классификации остался на прежнем уровне: зыркнув напоследок, она поплыла к выходу, уверенная, что Эдвард вожделенно смотрит ей вслед.

Увы! Тот даже головы не поднял от монитора.

Я медленно потягивала кофе и украдкой наблюдала за Эдвардом. Как же он хорош! Твёрдая линия волевого подбородка, ярко очерченные скулы, прямой нос, длинные ресницы. И почему всегда парням достаются идеальные ресницы? Я вспомнила свои школьные наброски. Ведь я рисовала почти всех одноклассников. Кроме… Эдварда.

Почему-то рисовать его я считала кощунством. Или я настолько боготворила его образ, что просто позволить себе этого не могла?

Образ… Фантазии… Мечты… Ночные видения, бурные оргазмы…

Могла ли я себе представить, что Эдвард Каллен окажется реальным? Настоящим? Не вымышленным? И что я буду сидеть в какой-то паре метров от него, любуясь великолепными знакомыми чертами? Ощущать его запах, такой родной… И даже побывать в его объятьях…

- Мисс Свон? – раздалось над ухом прежде, чем я почувствовала руку на своём плече. От этого прикосновения по телу побежали привычные мурашки. – Белла? – нежные пальцы прошлись по щеке едва уловимым касанием.

Я что, начала грезить наяву?

Распахнув глаза, я увидела Эдварда, который склонился надо мной. Его правая рука по-прежнему лежала у меня на плече, а левая неловко повисла в воздухе, словно он не знал, куда её деть.

- Белла, тебе плохо?

Он, наконец, приложил левую руку к моему лбу, будто мерил температуру:

- Что случилось?

- Простите, мистер Каллен, - прохрипела я, - задумалась.

Он медленно, словно нехотя, оторвал руку от моего лица. Грустная задумчивая улыбка исчезла, уступая место привычной собранности:

- И о чём же? – бархат голоса плавно переходил в строгость тона большого босса.

- О нашем деле, мистер Каллен, - ответила я, указывая взглядом на кипу бумаг, что принесла с собой.

- Совет отказал, мисс Свон, - проговорил он, возвращаясь на своё место.

- Что? – этого не могло быть! Я столько времени потратила, считая, выверяя, консультируясь… - Но почему? – слишком громко вскрикнула я. Стало так обидно!

- Потому что вы не учли, что в трёхстах метрах находится Детский развлекательный центр, - ответил он, откидываясь в кресле.

- Учла, - упрямо ответила я, игнорируя сердце, трепыхающееся от пристального внимания его зелёных глаз. – И могу доказать свою правоту!

- Вот как? – скептически произнёс он, приподнимая правую бровь. В мшистой зелени промелькнула насмешка.

- Да! – от этого взгляда тряслись поджилки, в груди ныло, а в ушах шумело, но я заставила себя не думать о реакции своего тела. – Вы выслушаете меня?

- Только я и остался, - вздохнул он, намекая на то, что вопрос не закрыт окончательно исключительно из-за него.

- Значит, Вы моя последняя надежда? – пробормотала я.

- Выходит, так!

- Тогда поехали!

- Куда? – кажется, он растерялся.

- В ресторан! – я была полна решимости как никогда.

- Км… Мисс Свон, вы приглашаете меня на свидание?