Желания в прах, души в пепел. Часть 2

__________________________

И это безнадежно. Ты все время убегаешь куда-то еще. Я просто вне себя, ну почему ты так призрачна?
___________________________________

С того дня минуло два года… почти. Семь сотен и еще одиннадцать дней, еще больше часов и даже минут, что тикали слишком медленно. Сложилось ощущение, что он прожил уже целую жизнь, хотя на самом деле даже не одну. Несколько. Годы шли, но, в конце концов, они не имели никакого значения. Никакого, до теперешнего момента.
Так много всего не имело никакого смысла, и так много воспоминаний до сих пор были запрятаны глубоко внутри. Не только потому что он отчаянно боролся с ними, а потому что его сердце, хоть и было разбито и ослаблено, до сих пор билось для кого-то, кого… даже… не существовало… больше.
Медленно и мучительно он раскрыл пальцы, в которых был зажат потускневший ободок, оставивший на его ладони красный след. Капля упала прямо в небольшую выемку, образовавшуюся от кольца. Волк в нем уже давно исчез, как и способность к быстрому исцелению, теплоте и зудящей дрожи в мышцах.
Еще одна частичка «пустоты», сливающаяся с целым.
Еще одна упавшая капля, и он моргнул медленно, ощущая, как влажность задерживается на его ресницах. Он судорожно вздохнул и обвел пальцем серебристый обод. Прежде чем взять его, вновь моргнул, чтобы избавиться от поволоки слез, а затем повертел кольцо в тусклом свечении. Неудивительно, что надпись все еще была там, хотя какая-то часть его хотела, чтобы бы все это оказалось ужасным, но очевидным ночным кошмаром.

Наш рассвет будет длиться вечно.

Резким движением запястья кольцо исчезло в серой дымке. Его глаза недостаточно хорошо видели, чтобы рассмотреть. А уши недостаточно хорошо разбирали звуки, чтобы услышать падение в грохочущие о скалы волны. Так или иначе, оно пропало, а вместе с ним и желание забыть о прошлом. Пришло время пропитаться им, каким бы оно ни было. Это единственно верный выход.
Он прятался от него в течение двух лет, но бегство от прошлого лишь гарантировало ему пожизненное преследование по пятам. Джейкоб достаточно убегал и прогонял его, он делал это слишком хорошо и слишком долго.
После всего, от чего еще ему стоило убегать? Не было ничего, от чего он хотел бы избавиться, ничего, за что бы хотел бороться… никого, ради кого стоило бы сражаться. Его борьба была окончена много лет тому назад, и это время было украдено у него.
Время было украдено у нее.
У них обоих.
- Белла…

__________________________________

Когда ты рядом, это напоминает мне о доме. Когда будешь уходить в следующий раз, не уходи без меня. Не уходи, о, не уходи.
_____________________________

За две недели до этого...

- Я, правда, не понимаю, неужели для вас так чертовски трудно понять, что я не хочу возвращаться. Я абсолютно счастлив быть там, где я есть, - голос Джейкоба был полон решимости, и в то же время безразличия, однако голос по другую сторону линии отказывался это воспринимать. Как обычно. Был ли хоть раз, чтобы Эдвард послушал Джейкоба?
- Ты знаешь, для меня трудно быть здесь и признавать это, но она нуждается в тебе. В этом нет ничего…
- Прекрати, сейчас же, - Джейкоб прервал его, ощущая такой знакомый надрыв в сердце. Ради Беллы он сделал бы что угодно, и ее вампирский муж знал это. Так было всегда. Каждый раз.
Если существование Эдварда причиняло ей боль, дискомфорт или грусть – любую эмоцию, которая на самом деле имела неприятный осадок - значит, его телефон был раскален от звонков.
- Джейкоб, - умолял он сейчас. – Она… она едва с нами.
Глаза парня прищурились, и он взглянул на двери, где совсем недавно сидел, сгорбившись на своем стуле посреди мастерской, порываясь и тут же останавливая себя в то время, когда телефон разрывался непрекращающимся звоном.
- Что значит «едва с нами»? – с подозрением переспросил он, пытаясь игнорировать жжение в сердце и скручивание, что ощущалось в животе.
- Я пытаюсь сказать тебе, что не знаю, как долго еще она сможет реагировать на любого из нас, Джейкоб, - он вновь пытался умолять его через аппарат, и Джейкоб встал на ноги, оттолкнув от себя деревянный стул лишь для того, чтобы начать расхаживать из стороны в сторону. Старая привычка.
- Я переехал сюда не без причины. А чтобы убраться от вас. От всех вас, - он демонстративно подчеркнул слово «всех», надеясь, что смысл сказанного, наконец, дойдет до адресата.
Эдвард тяжело вздохнул на другом конце линии.
- … что если я привезу ее в Ирландию?
Джейкоб резко дернулся.
– Нет, - выдавил он, внезапно ощущая панику в сердце, что вместе с ним стало полно тревоги и опасения.
- Ради нее, пожалуйста, - просил Эдвард.
Его рука ухватилась за край верстака, и он поддался вперед, чтобы опереться, с силой зажмуривая глаза.
Скажи «да», скажи «да», скажи «да», скажи «да»…
- Нет, - повторил он шепотом, вновь ощущая себя молодым юнцом, который был безответно влюблен в Беллу Свон. Он всегда поддавался, в столь многих ситуациях. – Пожалуйста, - вернул он его просьбу. – Я не могу тебе помочь, я не могу помочь ей… она твоя жена, - содрогнулся, - не моя…
- Еще одно одолжение, и я обещаю, мы оставим тебя в покое…
Джейкоб взорвался.
– Заткнись! – прокричал он. – Заткнись, заткнись, просто заткнись к чертям собачьим! Она ведь даже не знает об этом, не так ли? Не говори это «мы», я ведь прекрасно знаю, что она бы не умоляла меня увидеться. Не после того, что я заставил ее сделать. На что заставил ее смотреть. Я не поддамся на все это твое дерьмо. Оставь меня, на хрен, одного!
И Джейкоб с силой ударил телефоном о край верстака. Один раз. Второй. Несколько раз, пока не осталось ничего, кроме осколков, разбросанных на полу вокруг его ног.
Его грудь вздымалась, пока он пытался успокоиться, и его дыхание было скорее рваным. Впервые он обратил внимание, что в его костях не было никакой дрожи, колыхающееся пламя не проходилось по позвоночнику, и во рту не было ощущения жара.
Некоторое время он продолжал стоять на месте, пытаясь дать себе хоть какие-то команды, но ничего не происходило. И наконец, после почти что часа, он вновь откинулся на спинку стула и начал бессмысленно смотреть куда-то вперед.
Волк внутри него ушел.
Прошло несколько дней, прежде он смог привести мысли в порядок и наконец, к концу недели, прийти к выводу, что так будет лучше.
И тут же сделал первое, что пришло ему в голову, взял пачку денег и нанес визит в небольшую таверну, что была у них в деревне. Напился в хлам, абсолютно измученный своим отчаянием. И хотя в тот момент все стало очень даже здорово, последовавшее за этим утро оказалось не таким уж радостным.
Как только он решил, что дела не могут быть еще хуже, раздался стук двери, и - с похмелья и обозленный – он все же поплелся из гостиной через кухню в крошечную прихожую.
- Да не может быть, - вырвалось у него, стоило двери распахнуться. – У тебя что, проблемы с чертовым слухом? Серьезно, пошел к чертям с…
Что бы ни собиралось вырваться из его уст, оно застряло где-то посередине, когда неожиданно был замечен припаркованный обтекаемой формы автомобиль, из которого, странно сгорбившись, появилась, как и прежде знакомая ему фигура.
- Белла? – в шоке прошептал он, но она не отреагировала, Элис продолжала вести ее вперед.
«По крайней мере, она могла идти самостоятельно», - подумалось ему, но он все же понимал, что реальность оказалась куда более серьезной, чем он ожидал.
У него не было причин верить Эдварду. По опыту Джейкоба, вампиры не бывают больными. Но она была. Вопреки всем доводам разума. Чисто инстинктивно, он отступил назад и позволил трем вампирам войти в свой небольшой каменный коттедж.
Ничего не произошло и когда он прошел в свою гостиную. Не было никакой вони. Тошнотворно приторного ощущения в носу – не было ничего.
Джейкоб знал, что он не был больше волком, защитником, но сейчас, стоя там, наблюдая, как они садятся на его мебель, он все еще чувствовал, что все это неправильно и что ему все еще некомфортно в их присутствии.
Но решил, что раз они проделали этот путь, то он примет их. И вот, засунув руки в карманы брюк, он плечом облокотился на дверной косяк.
- Итак, что с ней не так? – спросил Джейкоб, взглянув на Эдварда, который, казалось, приложил немало усилий, чтобы оторвать взгляд от Беллы. Он были темным, полным всепоглощающей черной боли. «Настолько типичными для него», - мрачно подумал Джейкоб.
Эдвард приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но по началу, казалось, не прозвучало и звука…
- Она… умирает. - Слова вырвались у него так, словно он сам не верил сказанному, будто пробовал слова на вкус, прислушивался к звучанию и ощущениям.
И хотя Джейкоб был прекрасно знаком с этими чувствами, он уже знал, что она должна была быть мертва. - Она уже мертва, - бесстрастно произнес он.
И в этот момент фигура, что находилась рядом с Элис, слегка пошевелилась. Но это телодвижение было настолько болезненно слабым, что даже Джейкоб не мог отрицать то усилие, которое к этому было приложено.
- Джейкоб, - произнесла она, и ее голос дрогнул и охрип, словно он действительно – окончательно – ломался от стольких прожитых лет. А затем на один бесконечный и тягостный миг их взгляды встретились. И он замер, озноб прошелся сквозь все его тело, и это было в миллионы раз хуже, чем когда Несси… покидала его.
Он невольно вздрогнул, и неожиданно для самого себя тут же оказался на коленях подле Беллы, впрочем, как и всегда, словно она притягивала его.
- Белла? – Склонил он голову, чтобы заглянуть ей в лицо, которое вновь было скрыто от него. Дрожащими пальцами он прислонил свой палец к ее подбородку, чтобы развернуть к себе, и этот жест мог показаться настолько обыденным, настолько незначительным, однако даже он сумел так всколыхнул Беллу, что прежде, чем кто-то успел предпринять хоть что-то, она внезапно наклонилась вперед и сорвалась с края дивана. Ее руки обернулись вокруг шеи Джейкоба, но она была слишком слаба, чтобы причинить ему хоть какую-то боль. Даже он, с его простыми человеческими возможностями, легко смог сгрести ее в свои объятия.
Джейкоб перевел взгляд на Эдварда, задав молчаливый вопрос, и между ними пронеслось вселенское осуждение и озлобленность. Он смог заметить в его глазах, что это было для него не только неожиданно, но и болезненно.
- Я же говорил тебе, - произнес он наконец, и его голос был усталым и побежденным. После чего он медленно поднялся с дивана и кивнул в сторону Элис. – Мы дадим вам некоторое время… пообщаться.
Джейкоб ощутил напряжение.
– Что? – резко вырвалось у него. – Вы не можете… нет… - Он замолчал и, приобняв Беллу своими руками, поднялся с пола. Похоже, она стала настолько легкой, словно перышко.
И впервые все трое обратили внимание друг на друга, а потом перевели взгляд на Беллу. Ее голова покоилась на груди Джейкоба, а глаза были прикрыты.
- Не волнуйся, - в итоге произнес Эдвард, первым обретя самообладание. – Она хоть и не охотилась в течение многих недель, слишком слаба, чтобы причинить тебе вред, Джейкоб. Да ты и сам видишь, что она ничего не сделает. – И это был не вопрос, который оставляет место для аргументации, кроме того, они уже успели исчезнуть. И Джейкоб, стоя здесь, ощущал, как бешено колотится от боли его сердце в груди.
Какое-то время он просто продолжал стоять там, пропитываясь тем, как ледяной холод ее тела каким-то образом поглощается его кожей. Она же, в свою очередь, нагревается, и вскоре уже становится лишь прохладной наощупь. Он вновь опустил ее на диван и присел рядом, на самый край.
- Белла, - нерешительно прошептал он, в то время как его пальцы парили вокруг ее лица, но так и не рискнули прикоснуться к ней снова.
Ее глаза по-прежнему были закрыты, но он заметил, как дернулась рука все с тем же болезненным усилием, скользнув в карман темных джинсов. Он наблюдал за этим сражением и в итоге сам протянул руку для помощи.
- Не надо, - прохрипела она, и он дернулся назад. Их взгляды встретились. Ее глаза были черными как смоль – полностью безжизненными. Она втянула поток воздуха, и он понял, что она до сих пор не сделала ни единого вздоха. «Конечно», - подумалось ему, теперь он был просто человеком, и он ни секунды не сомневался, что больше не будет пахнуть для нее мокрой псиной.
Всего на краткое мгновение улыбка коснулась уголка его губ, но когда она внезапно ухватилась дрожащими руками за его ладонь, улыбка тут же померкла, и он чуть снова не отпрянул. Лишь благодаря ее пристальному взгляду, он оставался на месте.
В одно мгновение что-то внутри него изменилось, и его глаза расширились от шока. Он понял, что она сжимала в ладони перед тем как вложить это в его руку, и взгляд медленно опустился вниз. Парень резко вдохнул глоток воздуха.
- Где ты это взяла? - прохрипел он, и взгляд вновь обратился к Белле, которая, как казалось, изо всех сил старалась держать свои глаза открытыми.
- Дом… пепел…
Джейкоб покачал головой, недоумевая, зачем бы ей было делать это.
– Белла, - выдохнул он. – Не могу поверить, что ты привезла мне это… зачем…
- Прости меня, - произнесла она еле слышно.
А вот сейчас он был наоборот разозлен. И из всех поступков, которые он мог простить бы ей, этот не был хотя бы одним из тех, который поддавался разумению. Они стояли там, на руинах пепелища, наблюдая, как угасали последние языки пламени. Это напоминало о той части жизни, что не была реальной. Что должна была произойти с кем-то другим.
Это с Беллой он хотел просыпаться каждое утро. Ее лицо хотел видеть в момент, когда открывал глаза. И именно в ее теле – мягком, человечном, живом и изменчивом – он хотел потерять себя.
Джейкоб отвернул голову, теперь его чувства ступали по тонкой грани между любовью, что он испытывал, и ненавистью к существу, что лежала на его диване.
- Правда… - с трудом произнесла она и вновь коснулась его рукой. Ее холодные пальцы вложили металлический ободок в его раскрытую ладонь. Он вздрогнул, но не сделал и попытки передвинуться, лишь размышлял, пытался осознать. – На Рождество… я чувствовала… когда ты… твою любовь… пожалуйста…
Глаза Джейкоба опустились, чтобы их не было видно, а затем он вновь озлобленно взглянул на Беллу, которая даже не дрогнула в ответ.
- Ты прекратишь? Это было ложью, Белла. Все было не по-настоящему, Я даже не был самим собой! – прошипел он ей сквозь зубы.
- Я, - произнесла она. – Это была я.
Джейкоб застыл и его взгляд прищурился.
– О чем ты, черт возьми, говоришь?
- Умирала… Джейк, пожалуйста… выслушай меня.
Его глаза мгновенно ожесточились.
– Ты уже мертва, Белла, - другой рукой он взял ее ладонь и прислонил к безмолвной груди – боль по-прежнему разрывала его изнутри, - разве ты не чувствуешь? Ты не жива.
С небольшим усилием ей удалось покачать головой.
– Я знаю. Но была… в некотором смысле, была. - Убежденность теперь ярким пламенем горела в ее глазах, она потянулась к нему, и даже его неодобрение не помешало ее попыткам присесть.
Джейкоб вздохнул, и, превозмогая боль в сердце, потянул холодное тело – все, что осталось от девушки, которую он всецело любил, – в свои объятия. Помог ее рукам обвиться вокруг шеи, и вскоре она так крепко за него схватилась, что ему пришлось смириться с болью, которую он испытал.
Леденящий озноб прошелся по спине, когда он ощутил прохладу ее дыхания около своего уха. Ее губы были столь близки, что почти касались его. И он чувствовал, как вздымается грудь, прижимаясь к его, стоило ей сделать хотя бы один глубокий вздох.
- Я исчезаю, Джейк, - произнесла она вполне четко, но по-прежнему шепотом. – Я все еще здесь только из-за тебя. Я была связана с тобой, через… Не-Несси. - Ее голос сорвался на имени, и они оба вздрогнули друг напротив друга.. – Когда ты просил ее, я чувствовала это. Твоя рука в моей… иногда я будто слышала твой шепот у уха… но поворачивалась, а тебя там не было… порой… - Ее рука скользнула в его волосы, которые сильно отросли за последние два года. - Порой я ощущала тепло… словно ты обнимал меня… но тебя не было рядом.
На фоне дрожащих пальцев, что двигались вдоль его головы, через шелковистые пряди волос, Джейкоб окончательно расслабился.
В горле образовался ком, глаза были полны слез, а его сердце невыносимо разрывалось от ощущения потери.
- Белла, я…
- Шш… я почти закончила… - И она чуть отстранилась. Руки Джейкоба мгновенно переместились, чтобы получше поддерживать ее в новом положении. Она едва могла держаться прямо. – Помоги, - взмолилась она, дотягиваясь до его лица. Это просто убивало его, но он, взяв ее руку, прислонил ее к своей щеке, прикрыв на миг глаза.
- Ох, Джейкоб,- просипела она. – Мой бедный Джейкоб, - шепнула вновь так тихо, что он едва сумел расслышать, и ему пришлось сдержать в себе огромный комок боли, что застрял прямо в горле.
- Беллз, - с трудом произнес он и прижал ее к своей груди, ощущая растущее с каждой секундой отчаяние и отгоняя от себя обещания забыть все это, что дал сам себе прежде. – Белла, Белла, Белла, - монотонно пробормотал он ей в волосы, которые так и прилипали к его мокрым от слез губам.
- Я люблю тебя, - выдохнула она.
И океан боли выпустил наружу целый шквал слов, что он хотел сказать ей в течение многих и многих, и многих лет. Он даже не представлял, как сильно его ранит невозможность высказать все это.
– Я тоже люблю тебя, Беллз. Всегда любил, никогда не переставал и никогда не перестану. Мне так жаль, так чертовски жаль, что я не могу спасти тебя, что подвожу, так или иначе… я сделал все, что смог, но этого оказалось недостаточно, я сделал это ради тебя. Все это было ради тебя, Белла. Пожалуйста, не уходи… останься, даже такой. Ты нужна мне, я чувствую, что наконец-то я пришел домой после столь долгого отсутствия, и я так давно не видел тебя, не чувствовал… прошу тебя, Белла. Останься со мной.
Она стала настолько тихой, что он ослабил объятия, позволив ее спине облокотиться на свои руки. Ее глаза распахнулись с таким неимоверным усилием, что это в который раз разбило его сердце. А она тем временем потянулась к нему рукой, и он видел, что в это незначительное телодвижение она вложила все, что у нее было. Все, что от нее осталось.
Положив свою руку прямо на его сердце, она заставила себя улыбнуться лишь губами, но даже это воспоминание будет преследовать его еще долгие годы. А потом прошептала голосом, полным болезненной слабости и трепета.
- Здесь я и останусь, и мы будем вместе. Сохрани меня здесь, Джейк, и я никогда не исчезну.
Его тело все прекрасно понимало, а сбившееся с ритма сердце все ощущало. Так что его рука ухватила ее ладонь еще до того, как она успела упасть с груди, удерживая ее на месте крепкой хваткой.
- Белла? – Но он понимал, что ее там уже не было. До этого самого момента он до конца так и не осознавал, что она была там все это время, и каким-то образом причиной тому было он сам, но теперь ее не стало. Теперь она на самом деле ушла. Он ощущал это каждой клеточкой своего тела, потому что до этого даже не осознавал, насколько сильна тяга к ней. Пока она не вернулась вновь. Но теперь ее не стало. Снова.
Окончательно. И его накрыло опустошение. Только холод и пустота.
Его больше ничего не связывало с этим миром, не было никого, ради кого стоило бы держаться. Но он так и продолжал удерживать мертвую девушку в своих объятиях, удерживать с такой трепетной нежностью, что если бы вы были свидетелями этого, то вероятно решили бы, что они любовники. Хотя ими они никогда не были и уже никогда не будут.

________________________

Теперь, когда ты ушла, все, что осталось, - лишь призрак любви. Глубоко в себе я ощущаю эти оковы, оковы призрака любви.
__________________________

- Белла, - вновь прошептал он.
И имя на его устах стало каплей в пустыне, успокаивающей тоску, что мучила его тысячу дней и ночей.
- Я обещаю, что сохраню тебя.
И он сохранит, до последнего проклятого вздоха сохранит. В своих мыслях, теле, сердце и душе – сколь бы изорванными они не были. Опустошенными, как и он сам. Но она все равно всегда будет рядом. В конечном итоге это его выбор – делать со своей скорбью то, что ему хочется. Эта боль не знала облегчения, и, словно старик, он приложил усилия, чтобы подняться с земли, ощущая, как сильно болят его колени от холода, что окутал их сквозь промокшую траву.
Теперь Джейкоб всегда будет ощущать холод. Холод, который всегда будет оставаться с ним, который срастется с ним воедино. И он никогда больше не станет прежним.
- Джейкоб, - мягкий шепот имени пронесся порывом ветра, и его плечи слегка напряглись. И он сунул руки в карманы, где его пальцы прекрасно помнили, как искали одну вещицу. Он обернулся на голос.
Элис уверенно улыбнулась, хотя улыбка не коснулась ее глаз.
– Я принесла то, что ты просил.
После всего, что произошло, после все этих лет. Всех битв, всех страданий и всех сражений Эдвард все же отпустил ее. Просто так. Он действительно был пиявкой, что забрала все, он высосал из нее всю любовь, все добро. Всю жизнь из девушки, которую обещал любить. А теперь, когда все закончилось, он отдает лишь ее останки.
Джейкоб ждал, пока бледная девушка подойдет поближе и передаст в его уже дрожащие руки небольшую емкость. Их взгляды встретились всего на мгновение прежде, чем вновь разойтись.
- Спасибо, - поблагодарил он, маскируя свое безразличие. Все, что он мог испытывать, принадлежало ему и памяти о девушке, чей прах теперь покоился в контейнере у него на руках.
- Если это имеет значение… Мне очень жаль.
Он едва смог сдержать грубость, что так и рвалась наружу.
– Да, спасибо, - все, что он мог выдавить в тихом бормотании. – Я бы мог сказать «увидимся», но на самом деле я хочу, чтобы вы все просто исчезли. Если вас, конечно, интересует. - Он прижал емкость поближе к себе, защищая, почти по-собственнически. - Как будто мы никогда и не существовали. – И на том слове «мы» он невольно всматривался в контейнер в его руках.
Миниатюрная вампирша коротко кивнула, прикусывая нижнюю губу, что так отчаянно дрожала.
– Прощай, Джейкоб.
Но он просто развернулся и подступил ближе к краю обрыва. А когда вновь бросил взгляд за спину, ее уже не было, и вновь повернулся назад, позволяя ледяной маске безразличия упасть с лица. И открыл крышку.
- Должен сказать тебе, родная, - произнес он слегка неразборчиво и с небольшой толикой черного юмора в голосе, - любить тебя было самой большой катастрофой в истории человечества. Но, - он опустился на влажную поверхность травы, спуская ноги свисать с края обрыва, и поместил урну между своих ног, - ты всегда получала все, что желала, не правда ли?
Дрожащими пальцами он засунул руку внутрь и схватил горсть останков, чтобы затем протянуть ее вперед и разжать ладонь, позволяя порывам ветра унести их в промозглость утреннего дождя.
Обильная влажность вновь слепляла ресница, но ему было все равно. Несмотря на это, он зачерпнул еще одну горсть, позволяя ветру разнести ее по всему морю. Еще один судорожный вздох.
- Все было не так уж и плохо, и неприятности были единственным, что ты притягивала… но, черт возьми, как тебе удалось втянуть в это и меня, Беллз. С самого начала ты каким-то образом удерживала меня, Так что, думаю, вернее я пытаюсь сказать, что, - он взял урну и перевернул ее вверх ногами, чтобы остальная часть пепла водопадом растворилась в витиеватых порывах ветра, - что ты стоила каждой секунды. Я люблю тебя, милая. Навечно.

Покрытый обильной растительностью утес возвышается прямо из глубин темного океана, а на ее вершине сидит мужчина. На первый взгляд ему ближе к тридцати, может быть чуть за тридцать. Солнечный свет пробивается сквозь обилие облаков и отражается на коже теплого медного оттенка. Скорбь в его глазах выражает океан невыносимой боли. И его можно было бы принять за подростка, тем более с такой задумчивой улыбкой, если бы вокруг его глаз уже не залегли тончайшие линии морщин, а подбородок не был покрыт грубой двухдневной щетиной.
Ветер врезается и проносится сквозь шелковые пряди черных волос на его лице, что постоянно прилипают к нему из-за непогоды. Он закрывает глаза и делает глубокий вздох, опуская урну рядом с собой.
Если бы он жил в мире, где не было бы никаких монстров и трагических поверий, кто знает, что бы ему снилось в кошмарах. Но если вы спросите, что бы он сделал, если бы ему выпал шанс вернуться и изменить хоть что-то, он бы ответил примерно так.
- Вы спрашиваете так, будто бы у меня когда-либо был выбор. - Потом он бы сделал паузу, словно и правда обдумывает ваш вопрос, и добавил бы только: – Смотрите… видите утес? Для начала я бы спрыгнул с него. - И последующая за этим ухмылка дала бы вам понять, что разговор окончен.

_______________________
Вот и все. Со всеми эмоциями прошу на ФОРУМ.
А от себя скажу, что переводить было сложно. Потому что эмоции часто били через край, порой сметая не только героев, но даже меня на своем пути. Но я горда, что выстояла, и могу поделиться этим шедевром с вами. Считаю, что ТР достоин того, чтобы такая история лежала в его архивах.
Огромная благодарность K@tena за постоянную поддержку и жилетку для моего нескончаемого потока слез!
Спасибо Nutik за такое воистину доверие перевести эту историю! Надеюсь мои старания тебя порадуют.
Спасибо Bellissima за помощь в спорных для меня моментах!
И спасибо Sensuous за быструю проверку!

И конечно спасибо автору за такой талант!