В Риме тускнеющий закат освещал Клауса по мере приближения местной больницы. Он был всецело поглощён близостью Кэролайн, и почти забыл о том, что он гибрид. Он помнил, каково это – снова быть человеком. Как бы то ни было, оба – и Кролайн, и Клаус – были настолько окутаны восхищением друг друга, что весь день воздерживались от еды. Больше воздерживаться они не могли. Клаус шагал по почти чересчур чистому белому коридору в лёгкой атмосфере самоуверенности. Маленькая женщина расслабленно стояла у прохода, возясь с огромной стопкой папок. Он прошёл мимо неё так быстро, что для человеческого глаза невозможно было это заметить. И тем не менее, ощутил, что она почувствовала страх. У людей врождённое чувство самосохранения. Их тела инстинктивно реагируют на возможную угрозу. Женщина медленно обернулась в сторону опасности, её взгляд метался по коридору. На улице становилось всё темней и темней, а она была одна. Страх нёсся по её венам.
- Здравствуйте? – крикнула она, её голос эхом отразился от стен длинного пустого коридора. – Там есть кто-нибудь?
К счастью для женщины, Клаус был в довольно сносном настроении в последнее время, и он не обязательно хотел навредить ей. Но всё же, когда женщина обернулась, Клаус осознал, что инстинктивно двигается, чтобы встать прямо за ней, так, что их тела почти касались. Он заметил, как глаза женщины поражённо расширились, а жёсткая поза слегка расслабилась.
- Простите, не хотел напугать вас, - очаровательно улыбнулся Клаус.
- Ничего, - с облегчением выдохнула она. – Что вы делаете в больнице в это время?
Клаус проигнорировал суровый вопрос; он мог обойтись и без выговора.
- Как ваше имя?
- Моё имя? Джейд, - пробормотала она, - но вы по-прежнему не ответили на мой вопрос.
- Что ж, Джейд. – начал он, убирая волосы от её лица. – Вы моя внутренняя борьба. Я борюсь. Я не хочу навредить вам, из-за неё. И всё же… - он остановился, озадаченный, и сверкнул великолепной, лживой улыбкой.
Растерянность отразилась на лице Джейд, сердце забилось быстрее. Клаус предположил, что до этого момента она разрывалась между тем, чтобы счесть его привлекательным, очаровательным незнакомцем или возможной опасностью. Теперь же решение ясно отражалось в чертах её лица. Когда реальная опасность, наконец, приблизилась, ужас светился в её глазах.
- Пожалуйста, не надо, - прошептала она.
«Люди», подумал Клаус. Они были так невинны и так наивны. Клаус хотел питаться ею больше, чем он когда-либо ранее желал питаться человеком, но сопротивлялся порыву. Кэролайн научилась не убивать, и для неё он попытается сделать то же самое. Он хотел быть достойным её.
Быстро придя к решению, Клаус сфокусировал глаза на взгляде Джейд, заставляя её разум уступить его.
- Меня никогда не было здесь. Этого разговора никогда не случалось, - пробормотал он, разворачиваясь.
- Вас никогда не было здесь. – Он услышал робототизированное эхо её голоса и продолжил идти к выходу из больницы, держа в руке пакеты с кровью. Он поборол искушение, с восторгом думал он, гордость волнами омывала его. Он откажется от чего угодно, чтобы добиться любви Кэролайн.

---

Кэролайн тихо сидела на диванчике в винтажном стиле, во дворе загородного дома Клауса. Он сообщил ей чуть ранее сегодня, что дом принадлежит ему в течение многих лет, и она не была слишком уж удивлена этой информации. Хотя ей всё же оказалось сложно представить Клауса – гибрида – спонтанно улетевшего наслаждаться расслабляющим отдыхом в Риме. Она про себя хихикнула от этой мысли.
- Что тебя так рассмешило? – тихо спросил Клаус, появляясь у входа на балкон. Она даже не заметила, как он приехал, но определённо заметила его сейчас. Он выглядел таким ошеломляюще красивым, что она потеряла дар речи. Луна освещала его тёмный силуэт, но всё же глаза его ярко блестели. Острые скулы выделялись даже сильнее в лунном свете, когда он приближался к ней, а волосы казались такими мягкими, и так и молили, чтобы в них запустили пальцы. Он определённо был чем-то иным, чем думала Кэролайн. Он был одет в тёмное: джинсы цвета мягкой сажи, чёрные ботинки, чёрный замшевый пиджак и серую майку. Подвески, которые он всегда носил, по-прежнему висели у его груди. Ей было любопытно узнать об этих подвесках и их происхождении, но она была слишком труслива, чтобы спросить его.
Кэролайн вынырнула из своих мыслей и обнаружила, что Клаус как-то странно на неё смотрит.
- Дар речи потеряла? – спросил он. – Не похоже на тебя, Кэролайн. – Он дьявольски ухмыльнулся ей.
- Да, в общем, ты удивил меня, - ответила она, и не подумав признать, что желала его появления последние пять минут. – Где ты был?
Клаус усмехнулся, и Кэролайн предположила, что он видел её ложь насквозь. «Разумеется, видел», подумала она, ведь она ужасная лгунья. Клаус поднимал правую руку до тех пор, пока та не оказалась у неё лица. Взгляд Кэролайн вперился в два пакета. Она не осознавала, насколько сильно голодна.
- Ходил за ними, - ответил Клаус. – Выпьешь со мной, любимая? – он жестом указал внутрь особняка.
Кэролайн встала и разгладила одежду. Она переоделась в длинное белое платье без бретелей, и услышала резкий вдох Клауса, когда встала. Она застенчиво повернулась к нему лицом, определяя его реакцию. Он смотрел на неё с чистым обожанием.
- Ты прекрасна, - хрипло прошептал он. Если бы она была человеком, то неудержимо покраснела бы. Но вместо этого она улыбнулась ему, взяла правой ладонью его свободную руку, переплетая их пальцы, и повела в дом.
Вампир и гибрид были тихи, пока запоем пили, утопая в удовольствии от свежей крови, наполняющей энергией их тела. Кэролайн пила, пока не исчезла последняя капля, после чего счастливо вздохнула. Чувство удовлетворённости растекалось по ней, наряду с внезапным прорывом эмоций, направленных на Клауса. Он привёз её сюда, он обеспечил её необходимым, и он заставил её засиять. Осознание поразило, как удар молнии. Она по-настоящему любит его. Чувства пришли к ней так неожиданно, что у неё даже не было времени обдумать их, прежде чем слова слетели с мягких, алых губ. Клаус уронил пакет с кровью на крытый кафелем пол кухни, где он раскрылся и растёкся блестящей красной жидкостью, окружившей его.
Разум Клауса затерялся в пылких словах Кэролайн. Он услышал «Клаус, я люблю тебя», вылетевшее из скульптурно высеченного рта Кэролайн, и в шоке выронил свой ужин. Она любит его. Почему эти слова оказались для него такими шокирующими? Он чувствовал это в её взгляде на него, и всё же услышать это, облечённое в слова, как признание – озарило его. Никто никогда не говорил, что любит его или что заботится о нём. Услышать, что собственные чувства ответны, означало гораздо больше, чем всё, что происходило в его жизни до сих пор. Он не был отвратителен, он был любим. Он был важен.
Прежде чем Кэролайн успела вымолвить хоть слово, Клаус пересёк комнату в один большой прыжок, и она оказалась в его объятиях. Его рот нашёл её губы, и он поцеловал её страстно, яростно. Его любовь к Кэролайн отражалась в его поцелуе: глубокая, отчаянная и неизменная. Она в равной степени возвращала его страсть. До сих пор она просто целовала его в ответ. Но теперь она действительно отвечала ему. Их мысли были как одно целое, в то время как они ласкали и обнимали друг друга. Отсюда не было пути назад, поняла Кэролайн, и её это устраивало. Клаус значил для неё всё. Она мягко погладила его спину и прижала сильнее к себе. Она хотела, чтобы между ними не было свободного пространства. Не теперь, никогда.
Клаус испытывал чувства, которые ему никогда не приходилось ощущать ранее – ни будучи вампиром, ни человеком. Он любил, когда был человеком, конечно, но никогда не чувствовал таких интенсивных усиленных чувств чистой любви, какие чувствуют вампиры. Никогда до сих пор, по крайней мере. Он никогда не понимал величайшее отчаяние и страсть, которые Стефан чувствовал к Елене. Он никогда не сопереживал. Он часто задумывался, почему Стефан желал умереть за Елену, сделать всё, что потребуется, чтобы защитить её. Он понял это, потому что чувствовал к Кэролайн то же самое. Он знал, что никогда не сможет оставить её в опасности. Он сделает всё, что в его силах, чтобы защитить девушку, даже если это означает умереть за неё. Он был потерян в наплыве этих сильных чувств, его руки нежно гладили волосы Кэролайн. Прошла, казалось, целая жизнь, когда Клаус неохотно выпутался из их объятий и повёл её наверх, к красивой спальне особняка. Там их поглотила темнота ночи, и они с радостью ей уступили.

---

- Он с Кэролайн, - Ребекка повторила Элайдже, глаза которого нахмурились в удивлении. «Никлаус не любит», думал Элайджа. Любил однажды, но с тех пор, как стал вампиром, Никлаус заботился лишь о собственной персоне и собственном уединении. Никто не имел для него значения. Даже его семья, которой он заявлял о любви, была заколота кинжалом в качестве наказания за разочарование. Элайджа не мог понять, как тот же самый мужчина, тот самый монстр был способен чувствовать любовь. Может быть, он не знал его так хорошо, как думал.
- Ты знаешь, где? – ответил Элайджа, его голос слегка дрожал. Он всё ещё был ошеломлён.
- Нет, но ты знаешь Ника. Он подумает о чём-то экстравагантном, - презрительно усмехнулась Ребекка. Элайджа почувствовал, что она завидует тому вниманию, что Никлаус оказывал Кэролайн. За годы, предшествовавшие этому, Ребекка всегда требовала каждую каплю внимания старшего брата, и то, что оно украдено у неё никем иным, как девушкой, чьей жизни она завидовала с самого начала, должно быть, ужасно осознавать для Ребекки.
- Итак, мы оставляем его. Он ушёл из нашей жизни, именно этого все мы хотели. Так в чём проблема? – пробормотал Элайджа, пряча руки в мягкой чёрной ткани карманов его брюк.
Ребекка была явно возмущена.
- Проблема в том, что Ник никогда прежде не бросал меня. Убивал временно, да, но никогда не отказывался от меня. Эта бродяжка не может просто прийти сюда и разрушить нашу семью, - мерзко вопила она.
«Действительно нет никакого контроля над темпераментом и завистью Ребекки», мысленно ухмыльнулся Элайджа.

---

Кэролайн проснулась рано следующим утром, потягиваясь в ярком солнечном свете. Её голова лежала на обнажённой груди Клауса, а его рука в защитном жесте обвивала её. Она не смогла сдержать улыбку, широко расползающуюся по лицу. Вот где её место.



Кэролайн и Клаус скрывались среди белых, атласных простыней большую часть дня. Они вынырнули однажды – лишь однажды – уступив жажде властвовавшей над ними крови. Кроме этого короткого перерыва, огромная кровать была их домом. Кэролайн прижалась к Клаусу, мягко, но чувствительно проводя пальцами вверх и вниз по его руке.
- Я люблю тебя, - нежно прошептала она, зная, что его это разбудит. Эффект был мгновенным, веки Клауса взлетели вверх, и его медового цвета глаза встретились с её взглядом с неистовым желанием. Он восхищённо смотрел на неё какое-то время, а затем тихонько рассмеялся и отвёл взгляд.
- Что смешного? – тихо спросила она, слегка ошарашенная его реакцией.
- Если ты скажешь это ещё хоть раз, я могу принудить тебя остаться здесь навсегда, - дерзко улыбнулся он, потянувшись за её рукой. Клаус знал, что Кэролайн в какой-то момент – раньше или позже – захочет вернуться в Мистик Фолс. Он мог лишь надеяться, что она предпочтёт сделать это позже. Он наблюдал, как её брови в замешательстве хмурятся. Милая, но всё же беспощадная Кэролайн, всегда такая противоречивая.
- Ты не должен принуждать меня делать что-то, - прошептала она. – Я люблю тебя.
Клаус забыл обо всех умыслах о похищении от её слов, и вздохнул.
- Я тоже тебя люблю.
Кэролайн кокетливо ухмыльнулась. «Он действительно ценит каждый грамм полученной любви», печально подумала она.
Два часа спустя, Кэролайн и Клаус оставались сплетёнными вместе. Его руки окутывали её в защитном жесте, в то время как он нашёптывал ей старые, традиционные истории на ушко.
- Я хочу спросить тебя кое о чём, - неожиданно произнесла Кэролайн, приподнимая голову, чтобы взглянуть на него.
- Спрашивай, любимая, - пробормотал он, пробегая пальцами сквозь её шелковистые волосы, заставляя Кэролайн на секунду или две потерять концентрацию. Она запнулась на самом первом слове.
- Ел-Елена рассказала мне о девушке, которую вы с Элайджей оба любили. Это правда? – почти неслышно для человеческого уха прошептала она. Как бы то ни было, Клаус услышал её очень ясно. Он напрягся.
- Да, это правда, - печально вздохнул Клаус; ему не хотелось обсуждать воспоминания из прошлого. Он просто хотел существовать здесь и сейчас, с Кэролайн. И всё же она имела право знать.
- И твоя мать убила её, - сообщила она; это был не вопрос.
Клаус помолчал минуту, вновь проживая миг, когда осознал, что это кровь Татьи он пил в ритуале перерождения его в вампира. Как он презирал мать за это мерзеннейшее из предательств, и так никогда в действительности не простил.
- Тоже правда, - подумав, пробормотал Клаус, едва сдерживая неожиданную горечь в голосе. Кэролайн тут же заметила это и поспешно попыталась отступить.
- Прости, мне не следовало спрашивать, - прошептала она, рискнув бросить взгляд на его лицо. Боль была явной, не скрытой, он всецело выказал её перед ней. Она озадаченно наблюдала за ним.
- Нет, ты имеешь право знать, - искренне и ободряюще улыбнулся он. – Я действительно любил Татью, да, настолько сильно, насколько, я думал, могу любить другого человека. Я понятия не имел… - он замолчал, желая, чтобы Кэролайн прочла между строк. Она почувствовала, как её губы невольно складываются в улыбку. Он убедительно улыбнулся. – Так или иначе, Татья и я… мы были очень разными. Как человек, я легко разочаровывался и обижался. Думаю, я был ещё и горделив. Мне не нравилось, когда из меня делали дурака.
Кэролайн неожиданно рассмеялась, прерывая историю. Глаза Клауса вопросительно встретили её взгляд.
- Прости, - смеялась она, - но ты сказал «как человек» так, будто эти качества исчезли, когда ты стал вампиром.
Он слегка взъерошил её волосы.
- Да, ну что ж… в таком случае, у меня были эти качества и до того, как я стал вампиром. Я не был терпелив. А Татья, она любила испытывать меня. Не в хорошем смысле, как ты, а она мучила меня, и в конце вынудила потерять то, что было для меня важнее всего, - прошептал он. Он решил опустить ту часть, когда они с Элайджей жестоко подрались.
- Твою семью, - снова констатировала Кэролайн. Эйфория наполнила Клауса; Кэролайн искренне хотела узнать его, его жизнь, его прошлое. Он всё ещё привыкал к этому.
- Да, мою семью, - тихо согласился Клаус, затерявшись в воспоминаниях. В то время он был уверен, что влюблён в Татью. Он думал, что из-за такой «влюблённости» он захотел поругаться с Элайджей. Теперь он знал правду. Она просто дразнила обоих – его и его брата; у него был выбор сказать «нет», не дать ей разрушить семью. Они множество раз примирялись за столетия, но по-прежнему между ними пролегала непримиримая вражда, злость и предательство, которые ни один из них на самом деле не попытался примирить.
Голос Кэролайн прервал его задумчивость.
- По описанию похожа на Кэтрин. – Клаус жёстко рассмеялся иронии. Это было более чем вероятно. «Катерина, - подумал Клаус, - Элайджа тоже заботился о ней». Как бы то ни было, Клаус выучил тогда свой урок. Всё, что связано с родословной двойников, его не касается; он не станет снова настолько слабым. К сожалению, Элайджа дважды наступил на эти грабли, прежде чем понял то же самое. Теперь обаяние двойника попало в руки братьев Сальваторе.
Клаус вынырнул из потока мыслей и наклонился, нежно прижимаясь ртом к губам Кэролайн.
- Она была хуже, - несколько погодя ответил он.
Клаус был благодарен, что Кэролайн больше не задавала вопросов. Он не хотел возрождать воспоминания о своей человеческой жизни. В конце концов, это было не особенно счастливое время. Раскаяние в последнее время грозило настигнуть его, и он осознал, что под влиянием Кэролайн он становится лучшей личностью, или, по крайней мере, настолько хорошим, насколько мог быть вампир. Была ещё и часть его, тёмная, поднимающаяся из самых глубин его существа, которая жаждала сделать Кэролайн его партнёром. Вместе они могли иметь всё, чего когда-либо хотели. Они были бы смертоносны. Эта мысль привела его в восторг, но он знал, что Кэролайн чистая личность, поэтому отмахнулся от неё. Пока он ходит по этой земле, он сделает всё, что она попросит и захочет. Для них теперь уже слишком поздно, их чувства вырвались из-под контроля.
Неожиданно Кэролайн села в кровати, её лицо засветилось от пришедшей в голову идеи:
- Нарисуй меня, - восторженно потребовала она. – Мне всегда доводилось видеть только конечный результат, - она улыбнулась ему, лицо светилось от возбуждения. Он никогда не смог бы отказаться от такой красоты.
Кэролайн пристально разглядывала его во время работы. Его грубые, большие руки казалось стали мягкими, когда он делал набросок. Было сложно поверить, что эти руки, эти самые руки убили столько невинных людей. Кэролайн попыталась проглотить комок в горле. Взгляд Клауса метнулся от листа пергамента к её лицу и обратно. Она никогда не видела такой явной страстной сосредоточенности в его медовых глазах, явственно отличающейся от всех других выражений. Он отнёсся к этому очень серьёзно, догадалась она. Руки Кэролайн слегка подрагивали от каждого его пристального взгляда направленного в её сторону. Он смотрел на неё, отмечая каждую её чёрточку одну за одной, тщательно перенося их на пергамент. Его руки работали без остановки, но без особых усилий. Он был естественен. Спустя некоторое время, Клаус перестал зарисовывать и разглядывал свою работу. Он рассматривал её так, будто она совершенна. Настолько, что он даже не подумал показать её Кэролайн. Наконец, затаив дыхание, Клаус вытянулся и развернул лист, показывая портрет Кэролайн. Его глаза всматривались в её, пытаясь определить её реакцию. Её глаза подёрнулись лёгкой дымкой, совершенные губы чуть приоткрылись, когда она ахнула. Они никогда не видела ничего подобного. Он превратил её в нечто чудесное, зарисовал даже её недостатки. Он был честным художником. Каким-то образом, то, что она наблюдала за тем, как он рисует, заставило её влюбиться в него даже сильнее.
- Клаус, это прекрасно. Ты сделал меня красивой, - с восхищением прошептала она.
Очаровательная улыбка заиграла на его губах, когда он прошептал в ответ:
- Нет, Кэролайн, ты сделала работу прекрасной. – Он медленно наклонился вперёд и взял её протянутую ладонь в свою, медленно и нежно целуя. – Я твой навеки.



Клаус и Кэролайн прогуливались вдоль старого каменного переулка. Рим был восхитительно благороден к ним, и маленькая часть Кэролайн не хотела уезжать. Прошла уже неделя, как они приехали, и Кэролайн была уверена, что её друзья в Мистик Фоллс уже сложили два и два к этому моменту. Они умны, особенно Дэймон. Он уже знает о том, что Кэролайн – слабость Клауса, хотя мог и не догадаться о возмездии Кэролайн. Она уехала в надежде, что это спасёт её друзей, а это означало, что они не последуют за ней сюда. Она была уверена, что Елена уже заставила Бонни сделать поисковое заклятие. Она опустила взгляд на их с Клаусом сцепленные руки. Конечно, она знала об их необъяснимой симпатии до приезда в Рим, и согласилась с этим, надеясь, что он оставит её друзей в покое. Чего она не ожидала, так это того, что влюбится, но это случилось. Она влюбилась в Клауса, бессмысленно продолжать отрицать это или скрывать притворством.
Кэролайн вырвалась из грёз и обнаружила, что Клаус с любопытством разглядывает её. Она слишком пристально всматривалась в их соединённые руки, потерявшись в своих мечтах.
- О чём задумалась, любимая? – поинтересовался он. Когда он заговаривал с ней, Кэролайн ощущала волнение в животе, необходимость ответить на его нужды. Она знала, что это не было внушением, Клаус не заберёт у неё свободу выбора, не теперь. Это были её собственные чувства.
- Да просто думала о том, что мы тут уже какое-то время… - начала Кэролайн.
Клаус мрачно вздохнул, отводя взгляд от её лица.
- Ты хочешь домой, - это был не вопрос. Кэролайн коротко хохотнула.
- Я собиралась сказать, что нам стоит уехать отсюда. Ты знаешь, твоя семья уже, наверное, следит за нами, да?
Клаус неожиданно нахмурился, его глаза расширились в осознании. Конечно, его семья последует за ним, почему он не подумал об этом? Он ожидал, что они будут счастливы, что он ушёл, но Ребекка не успокоится, зная, что он оставил её. Особенно, когда поймёт, что оставил ради того, чтобы быть с Кэролайн, которой она завидует сильнее всего.
- Ты права. Если они ещё не здесь, то скоро будут. – Он помолчал задумчиво. – Куда ты хочешь поехать, дорогая? – радость ясно отражалась в его чертах, и Кэролайн вдруг поняла, что Клаус не ожидает, что ей захочется вернуться в Мистик Фоллс. Но, конечно, он должен понимать, что однажды, причём скоро, ей придётся вернуться? В конце концов, это её дом. Её жизнь по-прежнему там, ожидает её.
- Такой большой выбор, дай мне подсказку. Ведь именно у тебя была тысяча лет, чтобы исследовать все места, верно? – она в голос рассмеялась. Клаус не мог облечь в слова то, что чувствовал, когда видел смех Кэролайн. Это была красота, какой он никогда не видел за тысячу лет существования, абсолютно несравнимо ни с чем, что он переживал раньше. Она смеялась беззаботно, и это освещало её изнутри. Он восхищался этим.
Клаус глубоко задумался. Он знал, что не хочет просто куда-нибудь увезти Кэролайн, и, наблюдая за ней, он заметил серьёзность на её лице, грусть, которой он избегал, потому что не желал принимать. Она хотела поехать домой. Он глубоко вдохнул, его мысли и чувства боролись между собой. Клаус знал, что едва они появятся в Мистик Фоллс, Кэролайн потонет в драме, разыгравшейся там. Её друзья не примут их отношений, но попытаются ли они убить Клауса? Он не мог решить. Раньше он видел в них всех только угрозу, но сейчас? Сейчас он понял, что люди имеют с ними больше общего, чем кажется на первый взгляд. И всё же, он должен помнить, что нельзя недооценивать ни одного из них.
- Ты хочешь домой, - повторил Клаус, встречаясь с ней взглядом на этот раз. Ему было необходимо услышать это от неё.
В глазах Кэролайн блестели слёзы. Она больше не могла притворяться, взгляд отражал внутреннюю боль.
- Да, - прошептала она почти неслышно, убрав ладонь из его руки. – Но не потому, что не хочу быть здесь с тобой. Моя семья там, Клаус, а я просто ушла от них. Это не я, это не могу быть я. – Она осторожно отвела от него взгляд. Клаус удивил её, оставшись спокойный и собранным.
- Я понимаю, - ответил он, снова нежно взяв её руку в свою. Их пальцы тут же переплелись, будто вдруг нашли свой дом.
- Правда? – оптимистично прошептала Кэролайн. Может, всё и получится. Она вдруг ощутила решимость объяснить друзьям, что чувствует к Клаусу, она заставит их понять. Они должны понять, и они поймут. Намерение вспыхнуло в голове и немедленно отразилось в её глазах.
Клаус заметил эту перемену.
- Надеюсь, они поймут; ради тебя. Но как, Кэролайн? После всего, что я сделал? – его лицо неожиданно погрустнело от раскаяния; раскаяния, которое почти убило Кэролайн внутри. После всего, что произошло, она знала, что он всё же хороший. Именно эта доброта ещё больше усилила её решимость. Она убедится, что его примут, иначе останется лишь оставить это всё. А она знала, что никогда не сможет его оставить, он проник ей прямо под кожу.
- Они поймут. Это может занять время, долгое время, но они поймут. Я тоже их семья, - заметила Кэролайн, тем временем оценивая выражение лица Клауса. Она знала, что он считает её наивной, но любовь к ней заставит его хотя бы попробовать поступить так, как она считает нужным. Он балует её. Она позволит ему сделать именно это, и скоро он поймёт, какой глубины может достичь человечность, особенно прощение.
После этого Клаус и Кэролайн оставались тихими, в молчаливом согласии друг с другом. Они вернутся в Мистик Фоллс, и сделают всё возможное, чтобы начать жизнь вместе. Кэролайн - сильное, решительное существо, а у Клауса достаточно веры в неё, чтобы она могла хотя бы объясниться с друзьями. Поймут ли они – это уже совершенно другое дело, особенно учитывая влияние Дэймона и Стефана, распространившееся на город. Клаус пока что выкинул это из головы и стал сосредотачиваться на одном из последних моментов, которые он проведёт с Кэролайн в абсолютном мире. Он наслаждался этой мыслью некоторое время.
Держа её мягкую руку, Клаус вёл Кэролайн вокруг римского фонтана Треви. Сарафан Кэролайн развевался от прохладного бриза, и Клаус по достоинству оценил, как ткань касается бронзовой кожи, лаская её своей мягкостью. Он вдруг понял, что голоден в совершенно ином смысле, в том, к которому всё ещё привыкал. Пара прогуливалась, держась за руки и безмолвно восхищаясь друг другом, до тех пор, пока не стала силуэтами на фоне оранжевого заката.



Кэролайн решила, что начала наслаждаться перелётами, чувство скольжения, когда фактическая реальность ускоряется, совершенно не сравнится с вождением. Она украдкой бросила взгляд на своего спутника. Он рассеянно смотрел в окно. Оба – и она, и Клаус – в основном, были тихи во время обратного пути в Мистик Фоллс, иногда бросая нервные взгляды друг на друга. Она не могла представить, что чувствует Клаус, как и не могла быть уверена в их чувствах. Конечно, она знала, что он любит её, но будет ли этой любви достаточно, чтобы и он тоже принял её друзей? Кэролайн молилась об этом, потому что на первом месте всегда будут её друзья и семья. Разве она не доказала это тем, что покинула Мистик Фоллс из-за единственной вещи, которая угрожала её семье?
- Пассажиры, мы влетаем на территорию Соединённых Штатов, - донёсся командирский голос пилота из динамиков. «Прекрасно», - подумала Кэролайн. Чем ближе они были к Америке, тем больше она ощущала крылья за спиной и бабочки в животе.
Клаус взял её за руку и поднёс к своим мягким влажным губам.
- Всё будет хорошо, - просто прошептал он. Кэролайн поняла, что простота этих слов каким-то образом убедила её. Конечно, всё будет хорошо, и она вдруг вспомнила о решении, принятом прошлым днём.
Кэролайн Форбс не была идеальной личностью. На самом деле, она была далека от совершенства. Она любит покомандовать, иногда бестактна, всегда глупая, а самая большая её слабость – наивность. Она стремилась видеть хорошее в каждом, включая вампиров. Она считала, что быть монстром от природы – не значит быть плохим, важен выбор. Клаус делал ужасно плохой выбор, но он раскаялся. Кэролайн уважала это.
- Я знаю, - погодя прошептала Кэролайн, поняв, что так и не ответила. Клаус удивлённо приподнял бровь. – Как думаешь, ты можешь это контролировать? – спросила она; слова, которые она отчаянно пыталась удержать, сорвались с розовых губ. На лице Клауса отразилось замешательство.
- Что именно контролировать? – спросил он, переплетая их бледные пальцы.
Кэролайн стыдливо опустила глаза. Она не хотела сомневаться в нём, но ей необходимо было знать.
- Твою ненависть к ним, твой страх разочарования, твою гордость… - шептала она.
Клаус глубоко вдохнул, касаясь сильными руками её лица.
- Кэролайн, для тебя я избавлюсь от всего этого навеки. Ничто из этого не имеет значения. Не знаю, почему вообще чувствовал это.
Он стёр единственную предательскую слезу с её щеки и коснулся своих губ. Кэролайн смущённо наблюдала за ним из-под отяжелевших ресниц. Похоже, настала её очередь удивлённо приподнимать бровь.
- Слёзы могут многое рассказать о своих хозяевах, - ответил она на невысказанный вопрос. Прежде чем она успела сформировать ответ, он продолжил: - Я чувствую, что это не всё, что тебя тревожит.
Кэролайн ощутила, как губы растягиваются в улыбке. Он понял её. Сложно было поверить, как мало времени им понадобилось, чтобы узнать и понять друг друга. Как будто сама судьба сыграла свою роль.
Кэролайн стряхнула с себя оцепенение.
- Нет, это не всё. Клаус, что случится, если это не сработает? – Он ошеломлённо уставился на неё, в глазах светилось ожидание. – Что будет, если – я не говорю, что так будет, - но что, если они не примут тебя? Что ты тогда будешь делать? – прямо продолжила Кэролайн.
По лицу Клауса пронеслись смешанные эмоции, и Кэролайн увидела их все. Что он будет делать? Он не может заставить их принять его ни внушением, ни угрозами; он не хотел так рисковать с Кэролайн. И всё же, Клаус знал, почти инстинктивно, что она предпочтёт ему друзей. Она не произнесла вслух этих слов, но он знал, что если его не примут, это станет их прощанием. Очень некстати, Клаус ощутил, как гнев растёт в нём от одной лишь мысли. Присутствие Кэролайн заставляло все его отрицательные качества исчезнуть, и Клаус боялся того, кем мог стать, если потеряет её. Кем он определённо станет.
Клаус почти немедленно собрался.
- Я не позволю этому случиться, - пообещал он.
Кэролайн почувствовала, как по телу растекается страх, и знала, что Клаус тоже это видит, потому что он наклонился вперёд и обнял её.
- Нет, Кэролайн, я не стану принуждать их к чему-то, обещаю. Я лишь хотел сказать, что не сдамся, не в том, из-за чего могу потерять тебя, дорогая. – Он любяще поцеловал её светловолосую макушку.
Пара оставалась безмолвной весь оставшийся путь, тихо обнимая друг друга до тех пор, пока не пришлось разойтись. Пусть ненадолго, Кэролайн всё равно почувствовала отчаяние, но она должна была следовать плану.

---

Клаус вошёл через большую тяжёлую деревянную дверь своего особняка. Он чувствовал силу борьбы, возвращающуюся к нему, зная, что в отсутствие Кэролайн он мог использовать её, чтобы разобраться с семьёй. Они ничего для неё не значили, в конце концов.
- Где тебя носило, чёрт возьми? – прямо перед ним неожиданно появилась Ребекка, метая гром и молнии. – Ещё и с той стервой. Да что с тобой, Ник? – вопила она.
- Дай нашему брату шанс объяснить своё вероломное поведение, Ребекка. У него, кто втыкает нам кол в сердце при малейшем намёке, что мы можем его оставить, должно быть отличное объяснение для того, чтобы покинуть нас, - ровно проговорил Элайджа, но Клаус распознал угрозу и обиду, замаскированные абсолютно спокойным голосом.
Ребекка открыла рот, чтобы возразить, но Элайджа взглядом заткнул её. Эти двое в ожидании наблюдали за ним, неподвижные словно статуи.
Клаус видел миллион возможных лживых оправданий, проносящихся в голове, прежде чем он решил сказать правду. Если он хотел быть новой личностью, ему нужно начать действовать соответствующе.
- Я люблю её, - хрипло прошептал он, не пытаясь скрыть угрозу в голосе. Они будут глупцами, если попытаются причинить Кэролайн вред сейчас, и он должен убедиться, что они это знают.
Элайджа обернулся к Ребекке, и веселье мелькнуло на его лице. Так быстро, что Клаус не был уверен, что видел это. Она выгнула бровь в ответ, ухмыляясь.
- Мы сообразили, брат, - пробормотала Ребекка, пожав плечами. – Просто хотели услышать это от тебя, вот и всё, - безразлично заметила она.
Клаус не был дураком, он знал своих родственников, и ни один из них, особенно Ребекка, не примет его ухода, после всего, что он им сделал. Он был лицемером, и знал это.
- Что вы двое замышляете? – ядовито вопросил он голосом, в котором эхом звучали несказанные слова «держитесь подальше от Кэролайн». Мысли Клауса вернулись к девушке на мгновение, и он вдруг ощутил глубоко внутри непреодолимую потребность быть с ней.
Пока Клаус отвлёкся, Ребекка бросилась на него. Клаус отклонился назад, почти к земле от силы удара. Он быстро пришёл в себя, выпрямившись для ответной атаки. Ребекка прислонилась к одной из дверных рам перед ним с приподнятой бровью.
- Должно быть, всё серьёзно, раз ты позволил себе настолько отвлечься, Ник. – Её грудь затряслась от горького смеха. – Я не собираюсь приближаться к Кэролайн, не беспокойся. Теперь, когда эта шлюшка занята, мне, может, удастся, наконец, разобраться с Мэттом.
Клаус едва осознал, как двигаются его ноги, когда он бросился на Ребекку. Никто не посмеет называть Кэролайн шлюхой рядом с ним, особенно его маленькая завистливая сестричка. Он готовился нанести удар ей в висок, когда сзади его схватил Элайджа. Клаус изумлённо рассмеялся, его родственники были настолько глупы, что думали, будто смогут его побороть. Он отвлёкся, когда Ребекка накинулась на него, но сейчас он был готов к бою.
Клаус с силой ударил Элайджу локтем, сломав тому несколько рёбер. Элайджа моментально упал назад, и Клаус высвободился из его хватки. Он оттолкнул обоих – и Элайджу, и Ребекку – от себя, и покинул комнату. Ему нужно быть с Кэролайн, чтобы возобладать над жаждой мести. Он наконец нашёл то, что для него важнее.

---

- Позволь уточнить, - язвительно пробормотала Елена, - ты по своей воле уехала с Клаусом, вот так запросто? – она щёлкнула пальцами, лицо выражало абсолютное неверие.
Кэролайн решительно кивнула, не отрывая взгляда от девушки перед ней. Она хотела, чтобы они поверили ей, приняли это, а страх ей в этом не поможет.
- Зачем ты это сделала, Кэролайн? – спросила Бонни из угла, хотя Кэролайн видела по её лицу, что она уже знает ответ. Она оставалась тихой с тех пор, как Кэролайн вызвала их в школу, и Кэролайн ощущала взрыв раскаяния внутри, когда смотрела в лицо подруги. Она пыталась представить, что бы чувствовала, если бы была на их месте. Боль, растерянность, но прежде всего – предательство.
- Я люблю его, - уверенно заявила она. Елена сделала шаг вперёд, вытянув руки. Кэролайн подумала, что она ударит её, но та просто притянула её в тёплые объятия.
- Он вынудил тебя, Кэролайн, о боже. Как давно ты перестала пить вербену? – спросила она, с беспокойством оглядывая девушку.
Кэролайн стоило этого ожидать.
- Я не переставала пить вербену, Елена.
Елена нахмурилась в замешательстве.
- Но тогда… как? – спросила она, округлив рот.
- Она говорит правду. Она любит ублюдка, - заявил голос от дверного проёма, и Кэролайн узнала укоризненный тон Дэймона в классной комнате. Она осуждающе посмотрела на Елену.
- Не помню, чтобы тебя приглашали, - огрызнулась Кэролайн, чувство предательства бесконтрольно растекалось по её телу. Она послала сообщения Бонни и Елене о встрече, чтобы она могла объясниться, уточнив, что хочет видеть только их двоих.
- А я не помню, чтобы ты решала отправиться в медовый месяц с гибридом, который устроил всем нам ад, - обвинительно заорал он. Именно поэтому Кэролайн хотела встретиться с подругами наедине. Ей не нужен был язвительный, осуждающий тон, пока она пыталась объясниться.
- Мне пришлось сказать ему, Кэролайн, - виновато пробормотала Елена. – Когда мы поняли, что вы с Клаусом исчезли, и потом, когда получили твоё сообщение о встрече наедине. В общем, мы не знали, чего ждать, - слабо закончила она.
- Уж точно не этого, чёрт возьми, - сердито заявил Дэймон. Его взгляд, казалось, проникает глубоко в её глаза, будто пытаясь найти малейшую слабину. Кэролайн выпрямилась и вызывающе уставилась на него в ответ.
- Прежде чем начнёте меня осуждать, позвольте хотя бы объясниться, - воскликнула она, оглядывая их всех - своих друзей. Прямо сейчас все предыдущие надежды убедить их казались совершенно бессмысленными, но она должна была попытаться.
- Я уехала с ним не потому, что влюбилась в Клауса. Я уехала с ним, чтобы спасти вас, ребята, - тихо начала она. – Я знала, что он уже влюблён в меня, и я заметила, что у меня с ним есть связь. Было… что-то. Не знаю, что именно, но я не могла это побороть. – Кэролайн опустила глаза на миг, вспомнив напряжённость его взгляда в то утро, когда он пришёл к ней в спальню. Как она чувствовала, будто в любую секунду может утонуть в его глазах.
- Продолжай, блонди, - закатил глаза Дэймон.
Кэролайн стрельнула в него укоризненным взглядом, но продолжила:
- Я уехала с ним, потому что знала, что он придёт. Знала, что когда мы уедем, вы будете в безопасности. Именно присутствие здесь Клауса вызвало проблемы, не его семьи. Я знала, что и они тоже оставят вас в покое.
Бонни смотрела на Кэролайн с таким осуждающим напряжением, что это испугало её, прежде она помнила, что Бонни чувствовала, когда она воссоединилась с мамой. Она послала ей извиняющийся взгляд и почувствовала, как слёзы грозят прорваться сквозь оболочку спокойствия.
Ладно… - пробормотала Елена, но Кэролайн знала, что она всё ещё не понимает. – Давай к тому, как именно ты влюбилась в плохого парня.
Кэролайн ощущала тяжёлый поток осуждения и критики входящий в её лёгкие, и она поддалась ему, слёзы потекли по лицу. Она не могла собраться и рассеянно думала о том, что же случилось с решительной Кэролайн, с готовой к бою Кэролайн.
- Именно так, как ты влюбилась в Дэймона, я полагаю, - небрежно произнёс голос от двери, и успокаивающий вид Клауса предстал перед мокрыми глазами Кэролайн. Она спасена.



Это был дурдом. Вампиры в комнате, за исключением Кэролайн, выпустили клыки в ярости от нежелательного объединения с Клаусом. Дэймон, в частности, прерывисто дышал, злость отражалась на его лице. Бонни отступила на шаг при виде Клауса, а Елена осторожно встала перед ней в защитной позе.
Кэролайн сделала шаг вперёд, инстинктивно протянув к Клаусу руку.
Их пальцы отчаянно переплелись, и в глазах Кэролайн появилась решимость. Клаус поймал её взгляд и слабо кивнул. Они покончат с этим.
- Что ты с ней сделал, Клаус? – бросила Елена, её глаза выявляли чудовищное создание.
Клаус и Кэролайн посмотрели друг на друга. Они ожидали этого вопроса с самого начала. Они знали, что друзья Кэролайн придут к наиболее правдоподобной версии, вроде той, где Клаус заставил её, угрожал ей или кому-то, кого она любит или даже похитил её. Чего они не знали, так это того, что всё это было далеко от правды, и что реальность была проста – Кэролайн и Клаус полюбили друг друга с силой грозового ливня.
- Единственное, что я сделал – показал ей свою любовь. Остальное сделала она сама, - пробормотал Клаус. Он чувствовал себя странно в окружении людей, которых хотел убить всего несколько недель назад. Ему по-прежнему было плевать на них, как и на кровь двойников. Кэролайн была гораздо важнее, чем армия гибридов. Та детская фантазия была просто проекцией внутреннего одиночества и неуверенности Клауса. Ему не нужна армия товарищей, ему нужна одна женщина, и она стояла рядом с ним, желая бороться так же смертоносно, как и армия.
Дэймон мрачно рассмеялся.
- Ты ожидаешь, что мы поверим, что ты откажешься от своих столетиями разрабатываемых планов ради любви? Надеюсь, ты не считаешь нас настолько легковерными. Я могу поверить, что эта блонди тебя любит, но ты не способен любить никого, кроме своей грёбаной задницы.
- Я не жду, что ты сразу же поймёшь или изменишь своё мнение, - стыдливо пробормотал Клаус. Ему комфортно быть искренним с Кэролайн, но с бывшими врагами это было несколько неловко.
- Почему мы должны хоть одному твоему слову поверить? – громко спросила Елена, её взгляд метался между несчастными возлюбленными.
- Потому что вы мои друзья, - заявила Кэролайн, поднимая голову, чтобы посмотреть каждому из них в глаза. Бонни поспешно опустила голову, подтверждая подозрение Кэролайн, что её сложнее всего будет не только убедить, но и понять.
- Потому что Стефан знает, что я способен испытывать чувства, - завибрировал в комнате голос Клауса. Кэролайн обернулась, растерянно глядя на него.
- Мы никогда не были друзьями! – зло прокричал Стефан, заработав ответный взгляд Елены.
- Были, Стефан, мы были братьями. Мне жаль, что я забрал твои воспоминания об этом, но теперь ты вспомнишь. Между нами была связь. – Клаус пристально вглядывался в Стефана, желая, чтобы тот вспомнил.
- У него уже есть брат, - заговорил Дэймон, ухмыляясь. – Хватит этого дерьма. – Дэймон кинулся к Клаусу на скорости, которой могут добиться только вампиры, но Клаус был готов. Он схватил Дэймона за горло и отбросил назад прежде, чем тот успел даже руку в защиту поднять.
Кэролайн и Клаус негласно согласились, что, скорее всего, либо Дэймон, либо Стефан атакуют его, но Кэролайн убедила его не причинять им боли. Она лишь надеялась, что он будет придерживаться этого соглашения. Кэролайн печально наблюдала за этим, со знакомым предчувствием беды. Иногда она думала, что, может, не готова к попытке изменить плохого парня, но она доверяла своей любви к нему достаточно, чтобы пересилить это волнение. Пока что так и было.
- И ты говоришь мне, что это ты любишь? – взгляд Елены вспыхнул гневом. – Он обратил Тайлера, Кэролайн, он рисковал его жизнью!
- Дэймон сейчас атаковал Клауса, а не наоборот, Елена, - голос Кэролайн стал твёрже. – И я знаю, что он сделал, но ничего не могу сделать со своими чувствами.
Елена замолчала, метнув взгляд в сторону Стефана. Она всегда чувствовала себя неуютно, если кто-то намекал на её чувства к Дэймону в присутствии Стефана.
- Я не могу стоять здесь и слушать это, он убил Дженну, Кэролайн! – выкрикнула Елена, её глаза блестели от грозивших пролиться слёз.
- Подумай о том, что в прошлом сделали Стефан и Дэймон, Елена, а потом скажи мне, что люди не способны меняться, - отрезала Кэролайн, её тошнило от лицемерия.
- Прости… я просто не могу, - прошептала Елена, вцепившись в волосы и вылетев из комнаты.
Стефан подошёл и встал перед необычно молчаливым Клаусом. Он угрожающе ткнул в него пальцем.
- Хочешь, чтобы мы поверили, что ты можешь измениться? – спросил он, Клаус согласно кивнул. – Тогда докажи.
С этим Стефан последовал за Еленой. Кэролайн почувствовала проблеск улыбки на лице. Она знала, что из всех друзей именно Стефан даст Клаусу крохотный призрачный шанс. Он знал сущность Клауса, а с ней и необходимость доказать себе. Стефан распознал это.
- Или не доказывай, без разницы, - холодно озвучил Дэймон, и ушёл вслед за Стефаном и Еленой.
Клаус растерянно посмотрел на Кэролайн, и она поняла, что всё ещё улыбается. Она качнула головой, давая знак, что скажет ему позже, когда заметила, что Бонни шагнула к ней.
- Всё действительно так, Кэролайн? – нахмурившись, спросила она.
- Больше, чем действительно, - незамедлительно кивнула Кэролайн. Бонни печально опустила глаза. – Бонни?
Кэролайн была шокирована, увидев слёзы в светло-карих глазах Бонни. Она ждала, что Бонни будет осуждать, но грустить? Этого она ждала от Елены.
- Просто мне хочется, чтобы вы перестали влюбляться в плохих парней, - прошептала она и вышла из комнаты, сопровождаемая эхом стучащих по линолеуму каблуков.
Дома у Кэролайн она сидела на уютной большой кровати рядом с Клаусом. День подходил к концу, и тусклый свет красиво освещал Клауса. Его кожа почти сверкала, а мягкие русые волосы выглядели так, будто жаждали, чтобы сквозь них провели пальцами.
Кэролайн заставила себя перестать восхищаться им, для этого было не время.
- Ну… всё прошло хорошо, - пробормотал Клаус, глядя на неё горящими глазами.
- Они изменят мнение, - неубедительно ответила Кэролайн. Клаус коротко хохотнул.
- Думаешь?
Кэролайн с любопытством посмотрела на него. Его тон был лёгким и убеждающим, но Кэролайн чувствовала его боль и неприятие под внешним безразличием. Она ощущала раскаяние за то, что причиняет ему такую боль.
- Конечно, когда увидят, как я счастлива с тобой, - прошептала Кэролайн, и Клаус поднял голову, услышав, каким тоном она это произнесла.
Кэролайн потянулась вперёд, чтобы коснуться ртом его губ всего на мгновенье. Она ощутила покалывание в губах от касания и слишком поздно поняла, что не может отстраниться. Губы Клауса встретились с её губами снова в пылком неистовстве.
Кэролайн запустила длинные пальцы в его прекрасные кудрявые светлые волосы, притягивая его ещё ближе. Время, казалось, замерло, пока их рты встречались снова и снова. Восторг ещё раз напомнил Кэролайн об их первом поцелуе.
Кэролайн почувствовала, как её самоконтроль разбивается вдребезги, и, оторвав себя от его нежных губ, она стянула с него рубашку одним быстрым движением. Он почти мгновенно вернул любезность, торопясь вновь встретить её губы.
Дверь в спальню неожиданно открылась, заставив Кэролайн вздрогнуть. Она была настолько захвачена поцелуем с Клаусом, что даже не услышала появления незваного гостя. Она обернула простыню вокруг себя в тщетной попытке прикрыться.
Тайлер Локвуд неподвижно стоял в тёмном проходе, от него исходили явные волны гнева.
- Значит, это правда, - его клыки угрожающе обнажились, и Кэролайн поняла, что знала, что произойдёт ещё до того, как это началось.