Через две недели после того, как Драко распознал проклятье, наложенное на Гермиону, решение этой проблемы все еще не было найдено. Циник внутри Драко не был очень удивлен, но другая его сторона, – которая до сих пор была где-то очень глубоко запрятана или даже не существовала, - была неоправданно оптимистичной и впоследствии Драко сильно разочаровался. В самом себе. И с этим непривычным ощущением разочарования, разумеется, было практически невозможно жить.
Тем временем члены Ордена наконец решили, как уничтожить хоркруксы. Хотя Драко тихо выразил Люпину свое желание присоединиться к Ордену, его все же не посвятили в процесс обсуждения. В любом случае, из всех хоркруксов осталась только Нагайна, и члены Ордена планировали уничтожить змею во время нападения на Волан-де-Морта, потому что та, будучи приближенной к Лорду, неизменно находилась поблизости от него.
Члены Ордена разрывались между тщетными попытками помочь Гермионе и выжиданием следующих действий Волан-де-Морта, теперь, когда все его ближайшие соратники были при нем, а оттого атмосфера в доме на Гриммаулд-Плейс становилась все более и более напряженной.
Насупившийся Рон почти свирепо листал очередную книгу о проклятьях, поражающих разум, шумно переворачивая одну страницу за другой.
Гарри то взъерошивал волосы, то начинал потирать переносицу в том месте, где дужки очков оставляли красные пятна.
Джинни покусывала ногти, уже успев просмотреть бумаги, «позаимствованные» Орденом у Департамента Тайн.
Билл вернулся в библиотеку, чтобы продолжить работу по Арифмантике по теоретическим контр-заклятьям. Его длинные темно-рыжие волосы были взъерошены после того, как он о чем-то спорил с женой.
Драко сердито наблюдал за присутствующими в комнате.
- Проблемы с Флегмой? – поинтересовался Рон у Билла.
Гарри пнул его под столом за то, что тому хватило ума использовать придуманное ими прозвище Флер прямо при ее муже. Джинни подавила смешок.
- Она просто… я провожу здесь столько времени… это такой стресс… - Билл запустил руку в волосы и, поймав непонятный взгляд Драко, мягко улыбнулся и признался:
- Мы планируем завести ребенка.
Драко непонимающе уставился на него:
- Ребенка? Зачем?
- Ох, отвали и занимайся своим делом, хорек, - проворчал Рон, но Билл только рассмеялся.
- Тебе всего семнадцать, Драко. Когда ты повзрослеешь… когда найдешь ту, единственную девушку… посмотрим, как изменится тогда твое мнение.
Драко закатил глаза в ответ на этот дружеский совет и снова вернулся к горе раскрытых книжек.
Но как только Билл сел, намереваясь и дальше работать над снятием заклятия, двери библиотеки с шумом распахнулись.
- Уизли! – рявкнул Муди. - Срочное дело! Поторопись.
В следующий миг Гарри, Рон и Джинни уже были на ногах. Драко фыркнул при виде этого театрального и нелепого жеста.
- Я тоже иду с вами, - решительно объявил Гарри. Двое младших Уизли повторили вслед за ним:
- И мы идем.
- Вы будете делать, что вам сказали – останетесь здесь, - проревел Муди тоном, не терпящим возражений.
- Сэр…
- У меня нет времени на болтовню, парень! – И они с Биллом аппарировали. Гарри швырнул книгу со стола и коротко выругался вслух.
- Гарри… - Джинни успокаивающе коснулась его плеча, но он сердито стряхнул ее руку.
- Зачем они допустили нас во внутренний круг Ордена, если все равно ни черта не разрешают нам делать! – раздраженно выпалил он. – Они надеются, что я смогу дать отпор Волан-де-Морту, но при этом обращаются со мной, как с ребенком!
- Нужно, чтобы кто-то охранял штаб, - мягко предположила Джинни.
- Ах, как удобно, что именно я всегда должен это делать!
- Да уж, - заворчал Рон. – Черт побери, странно, что они вообще разрешили нам участвовать в поисках хоркруксов! И то, у них просто не было другого выхода, потому что мы единственные, с кем говорил Дамблдор, и только у нас были догадки, где могут находиться хоркруксы…
Джинни по-прежнему пыталась воззвать к голосу рассудка:
- Мы же не знаем, что они делают. Может… этому есть серьезная причина, просто пока она нам не известна.
- А то, что они держат нас в неведении – это еще одна проблема, - проревел Гарри. – Как и на пятом курсе, они скрывают от меня правду для моей же защиты… и вспомните, что случилось. Боже мой!
- Ох, да когда вы уже прекратите этот балаган! – наконец не выдержал Драко. – Я, конечно, помню, что вы гриффиндорцы, но это уже начинает смахивать на помесь палаты Локхарта в Мунго с домом Луни Лавгуда. Поттер, необходимо, чтобы ты выжил, потому что только так ты сможешь надрать задницу Волан-де-Морту. А это означает, что крайне глупо с твоей стороны изображать героя при каждом нападении Пожирателей. Попробуй уже смириться с этим. Уизли, попробуй лучше перестать быть бесхребетным ничтожеством вместо того, чтобы постоянно покрываться веснушками. И выскажи хоть раз в жизни свое собственное мнение, а не мнение Поттера, попугай. Другая Уизли, командовать Поттером у тебя получается куда лучше, чем нянчить его. Я уже не говорю о том, что первое не так раздражает.
- Да что ты… ты… сукин!.. – чуть не захлебнулся от негодования Рон.
- Я плевать хотел и на людей, которые заслуживали куда больше внимания, чем ты, Уизел. А теперь могу я вернуться, наконец, к работе? Ох, Мерлин!
Честно говоря, Драко не мог понять, как Гермионе удавалось уживаться с этими людьми. Да, она была гриффиндоркой, но ее никак нельзя было назвать недоразвитой, пустоголовой, ненормальной истеричкой, в отличие от ее приятелей. Уже спустя несколько часов, проведенных в их компании, Драко занимался тем, что перебирал в уме все возможные способы заставить их всех заткнуться и размышлял, какому жестокому и необычному наказанию их можно было бы подвергнуть – например, попробовать зелья Лонгботтома или послушать лекции профессора Бинса.
Драко был чрезвычайно признателен, когда они выскочили из комнаты – вероятно, чтобы поныть о том, как несправедливо с ними обращаются и чтобы реветь, как гиппогрифы, о том, как сильно они хотят сражаться, нянчиться друг с другом… ну, и все остальное, чем там обычно занимаются гриффиндорцы. Драко подтянул к себе следующую книгу и начал быстро ее перелистывать, пытаясь при этом одолеть свой пессимизм.
- Уверена, ты расстроил таких же волшебников, как и ты, Драко, - заметила Нарцииса, элегантно вплывая в комнату.
- Неважно, как тебе удалось убедить Поттера, будто у тебя нет никаких предрассудков насчет него, но уж Уизли никогда не будут нам ровней, - фыркнул Драко.
- Ты дерзкий несносный юноша, - Нарцисса грациозно опустилась в кресло напротив сына. – Гарри мне вполне симпатичен. Он чрезвычайно добрый молодой человек и он так заботится о своих друзьях.
- Мам, пожалуйста. Я даже не знаю, что меня больше раздражает – твои дифирамбы в честь этого до тошноты непогрешимого потенциального героя или твое хвастовство, будто он не может устоять перед твоим нежданным-негаданным дружелюбием.
- Что ты имеешь в виду, Драко? И не забывай, что, несмотря на то, что по закону ты являешься совершеннолетним, я все еще твоя мама.
- И что ты мне сделаешь? – ухмыльнулся Драко – Отлупишь?
- Только плебеи прибегают к физическому насилию, милый. Небольшое, но эффектное ослабляющее проклятье, наложенное исподтишка – вот это больше в моем стиле. - Нарцисса лукаво взглянула на сына. – А это может стать неприятным сюрпризом для мисс Грейнжер, когда она проснется, не так ли?
- Хватит уводить разговор в сторону, мам. Ты пытаешься подружиться с будущим защитником магического мира. Даже не знаю, впечатлило бы это отца или вызвало у него отвращение?
- В отличие от твоих знакомых сверстников, меня трудно увести от цели при помощи мелких нападок и намеков. А теперь скажи мне, что ты думаешь о мисс Грейнджер. Я слышала очень много хорошего о ней от других людей, и теперь я начинаю думать, что все твои жалобы на нее были лишь ребяческим прикрытием для твоих истинных чувств.
Боже, не будь она его мамой…
- Ты забываешь, что я тоже учился в Слизерине… и относительно недавно, если учесть, сколько времени прошло с тех пор, как его закончила ты. – Губы Драко растянулись в хитрой усмешке, тогда как Нарцисса сузила глаза. – Почему бы тебе не посмешить меня россказнями о том, как ты умело управляла Поттером, обращаясь с ним, будто ты заменяешь ему мать?
Нарцисса нахмурилась.
- Драко, не груби. И перестань увиливать от моих вопросов. Что ты испытываешь к Гермионе?
- Ничего. И разве ты не должна называть ее мисс Грейнджер, раз ты ее никогда не встречала?
- Встречала.
- Сидеть с ней на одной трибуне во время мирового кубка по квиддичу и видеть во время нашей с Поттером ссоры в магазине – это вряд ли может считаться полноценной встречей.
Нарцисса приподняла бровь, подметив, как быстро сын вспомнил о случайных встречах с гриффиндоркой, к которой, как уверял, ничего не испытывал.
- Кажется, нужно принять во внимание тот факт, что эта девушка, возможно, скоро начнет встречаться с моим сыном.
- Я не собираюсь больше с тобой разговаривать, мам. И отказываюсь потакать твоим иллюзиям.
- Драко… - Нарцисса задумчиво закусила губу, вспоминая, как несколько минут назад Драко упомянул Люциуса. Было ли это замечание на самом деле таким бесцеремонным, как ей показалось?
- Происхождение мисс Грейнджер не стало бы для тебя препятствием, если бы ты захотел ухаживать за ней, не так ли?
Выслушав вопрос, Драко поразился, что неожиданно понял: за все это время он ни разу не вспомнил о маггловском происхождении Гермионы. Однако не следовало забывать о том, что Нарцисса была искусным манипулятором. Шесть лет в Слизерине и семнадцать лет в семействе Малфоев приучили Драко крайне осторожно обходиться со словами.
- Я никого не стал бы сбрасывать со счетов происхождение.
Нарцисса вздохнула.
- Вижу, я хорошо тебя натренировала в искусстве ведения беседы. Но, к несчастью для тебя, каждая мать видит своего сына насквозь.
- Что ж, как бы ни был забавен этот разговор, - на губах Драко проступила ухмылка, - я все-таки должен вернуться к поиску заклятия.
Пусть он был еще не полностью уверен в своих чувствах к Гермионе, он, тем не менее, твердо был намерен разрушить заклятие и вернуть ее к жизни.

*

Вечером вернулись несколько членов Ордена. Чуть позже – старшие волшебники. Оказалось, что в полдень Упивающиеся Смертью напали на Диагон-аллею. Но пока авроры были заняты на месте трагедии, Пожиратели совершили еще одну вылазку, уже более незамеченную, вместе с некоторыми беглецами из Азкабана. Родовое поместье Мак-Милланов было сожжено дотла, остатки обезображенных тел Эдгара и Евгении Мак-Миллан и их младшего сына Эдмунда были разбросаны по переднему двору. Там же было найдено сообщение, выведенное их кровью: «Истребление грязнокровок и предателей крови началось».
- Мы должны добраться до Волан-де-Морта, - решительно объявил Артур Уизли. – Сейчас же.
Разозленные и встревоженные мракоборцы одобрительно зашумели в ответ.
- Разве мы готовы к этому? – неуверенно спросил Римус.
- В любом случае, у нас нет другого выхода: если мы не начнем, люди скоро будут прятаться в укрытиях, - заметила МакГонагалл. – Все, кто связан с деятельностью Ордена, должны покинуть свои жилища как можно скорее. Это касается и Норы в том числе. Хогвартс уже не может принять людей, поэтому мы должны найти другое место для жительства.
- Министерство уже готовится поднять суету вокруг всего этого, - подчеркнул Бруствер.
- Волан-де-Морт пытается вселить в людей страх, - отозвалась Тонкс. – Если мы начнем спасаться бегством или прятаться, то только подольем масла в огонь. Мы должны нанести удар до того, как он придумает далеко идущие планы.
- Не говоря уже о том, что пока что он точно не знает, что мы уничтожили его хоркруксы, - вставила Молли Уизли.
- Мы должны действовать именно сейчас, - объявил Гарри, и его глаза, горящие решимостью, бросали вызов каждому, кто осмелился бы возразить ему. – Чтобы положить этому конец, до того, как все это зайдет слишком далеко.
- Голосуем, - проворчал Муди.
К соглашению удалось прийти быстро: все проголосовали за то, чтобы начать бороться с Волан-де-Мортом как можно скорее.
- Но есть… есть одна проблема, - признался Гарри. – Несмотря на то, что я ненавижу подвергать опасности дорогих мне людей… Я понимаю, что нам нужна Гермиона. Дамблдор сказал, она очень нужна нам.
- Да, это так, - мягко подтвердила МакГонагалл. – Он сказал, что Гарри понадобится любовь и поддержка его самых близких друзей, чтобы победить Волан-де-Морта. В конце концов, именно его дар любить окружающих поможет ему одержать победу.
- Да-да, любовь, что же еще, - раздраженно подумал Драко. - Золотое трио должно быть связано особенными узами, чтобы победить зло с помощью любви. Его губы исказила ухмылка. Ах, как мило. Он ощутил сильнейшее искушение возразить. Удостовериться, что пока Орден помчится спасать мир, Гермиона будет находиться в безопасности своей постели. И плевать, в чем там нуждается Поттер. Но теперь уже все присутствующие уставились на него, словно ожидая, что он взмахнет палочкой и вернет Золотому Трио обратно его мозговой центр.
- Снейп, - сказал он, надеясь отложить разговор о Гермионе на потом. – Узнайте у Снейпа, где находится Волан-де-Морт.
- Что? - взорвался Гарри. – Ты с ума сошел?
- Он – единственный, кто имеет доступ к Волан-де-Морту, и единственный, кто, кажется, не так уж предан ему, - напомнил Драко. – Именно он написал мне про хоркруксы и рассказал про флакон благовоний Ровены Рейвенкло.
- Не говоря уже о том, - добавила Нарцисса, - что мы можем использовать в своих интересах непреложный обет, который он когда-то дал.
МакГонагалл кивнула:
- Я согласна.
Гарри поразился, увидев, что многие мракоборцы согласно кивают вместе с ней.
- Гарри, мы получаем секретные сведения от Северуса уже в течение многих месяцев. Мы не говорили тебе, потому что знали, что ты все еще не доверяешь ему, хотя вся предоставленная им информация была надежной.
- Он убил Дамблдора!
- Гарри, он сказал нам, как надежно уничтожить хоркруксы. Я тоже не особенно люблю его, уверяю тебя, но… какие бы ни были у него на то причины, он все же хочет, чтобы Волан-де-Морт был уничтожен. Он… он решил, что лучше пожертвовать Альбусом, чем собой.
Или мной, - виновато подумал Драко.
- Но он все еще поддерживает наше дело.
- Ну, дайте этому человеку орден, - пробормотал Рон.
МакГонагалл бросила на него свой самый выразительный взгляд вроде «раздраженный-профессор-по-трансфигурации-пренебрежительно-смотрит-на-нерадивого-студента».
- У вас есть предложение получше, мистер Уизли?
После продолжительного молчания Римус обратился к Драко:
- Ты хотя бы немного продвинулся в поисках способа снять заклятие с Гермионы?
- Нет. Но… - Драко запустил руку в волосы, - …может быть… один способ.
Казалось, что их время уже истекло. Интересно, вдруг подумалось ему, чувствовала ли то же самое Гермиона, разыскивая что-нибудь в одиночку – ища пути к хоркруксам, способы защитить Поттера и Орден и т.д. Выматывало ли ее опасение упустить что-нибудь важное? Изнурял ли ее страх того, что на следующий день произойдет что-нибудь страшное, и она постоянно будет задаваться вопросом, смогла бы она предотвратить это, если бы прочла пару лишних страниц, поспала чуть меньше, чем обычно, просмотрела записи еще раз…

Так много, о чем стоит сожалеть, правда?

Но надежда еще оставалась – у Драко была в запасе еще одна идея, которая пришла ему на ум после того, как он прочитал в описании заклятья «Единственный способ снять Delego Voluntas – это позволить жертве осуществить желание, которое было ей внушено». Люпин сказал ему однажды, что он, возможно, единственный, кто сможет вытащить Гермиону, потому что у него достаточно решимости сделать все, что необходимо, даже если это может причинить боль. Тогда это было правдой, но Драко был не уверен, что это верно сейчас. Сама мысль о том, чтобы воплотить эту идею в жизнь, казалась ему ужасной. Это сработало бы, он был уверен в этом почти на сто процентов, но какой ценой!
Обманчиво невозмутимым голосом он рассказал Ордену о своей теории. Только Нарцисса сразу же заявила, что это замечательная идея и что они должны осуществить ее сейчас же, остальные же обменялись неуверенными и озабоченными взглядами.
Наконец, заговорила МакГонагалл – что это единственный способ оживить Гермиону немедленно, что, по всеобщему мнению, было крайне важным. И потом, добавила она, Гермиона сильная, она непременно справится. Хотя, справедливости ради надо отметить, что на голосовании Драко руки не поднимал. Слишком много поставлено на кону: стоит только Гермионе что-то заподозрить – и замысел провалится.
Драко не принимал участия во внешних приготовлениях, задаваясь вместо этого вопросом, сможет ли Гермиона простить его когда-нибудь за это. Какая насмешка судьбы: он собирается совершить это омерзительное дело по абсолютно альтруистическим причинам.
Дамблдор и другие члены Ордена Феникса заявляли, что главным оружием Гарри Поттера в борьбе с Волан-де-Мортом была любовь. Драко не был Гарри Поттером. Его сильной стороной всегда была хитрость.
Но сейчас он жалел, что нет никакого другого способа вернуть Гермиону к жизни.