От Беллы

Выходной очень помог мне. Я могла выйти на солнышко, просто побродить в одиночестве по городу, разглядывая витрины… почерпнуть идеи для новогодних подарков, несмотря на то, что пока еще рано делать покупки.

Я старалась не думать о Чарли, и о том, что меня не будет с ним на праздники. И не только в ЭТОТ праздник, так будет каждый год, каждое Рождество… Я должна отделаться от этих мыслей, они мучили меня уже долгое время.

Я смотрела на вещи с мыслями об Эдварде, Кэти, Бене и Анжеле. Я должна была признать, что сейчас они моя семья. Я любила их, но все еще не чувствовала себя с ними единым целым, как чувствовала это с Чарли – уютно, спокойно, едино. Бен и Анжела не отталкивали меня, были очень добры ко мне, но все же это чувство... Я действительно не их дочь. Я девушка, пришедшая на место их дочери. Они никогда этого не скажут мне или кому-то еще, но это внутри моей головы.

Решив отбросить негативные мысли и продуктивно потратить свое время, я, спотыкаясь, зашла в продуктовый магазин и купила необходимые продукты, включая коробку замороженной вишни. Это было не то же самое, что Slurpeе (п\п: помните коктейли?), и я никогда не слышала о них здесь, но это лучше, чем ничего. Может быть, это заставит Эдварда, извините, Энтони, улыбнуться. Я хотела позволить себе больше. Мне хотелось купить ему новый Volvo или еще что-нибудь. Я должна ему намного больше после того, как обращалась с ним вчера.

У меня было двадцать тысяч долларов, которые Эдвард вернул мне, и они в руках людей из Программы защиты свидетелей. Я могла бы воспользоваться ими, но Эдвард предложил мне оставить их и сохранить. Он взял на себя миссию Чарли – принуждать меня беречь эти деньги, чтобы когда-нибудь начать собственную практику. Эдвард даже сказал, что заставит меня сделать красивую алую табличку с надписью «Доктор Белла», когда у меня будет собственный офис. Это было так мило, что я улыбнулась.

У него не было ни копейки на его имя, а все, что он когда-либо зарабатывал, шло прямо к Виктории. Это очень сильно раздражало меня не потому, что я хотела этих денег. В конце концов, он пострадал и должен был иметь хоть немного собственных денег на жизнь. Но потом я напомнила себе, что, каким бы мерзким существом ни была Виктория, она сдержала свое слово и оплачивала все медицинские счета Кэти. Бен и Анжела имели приличную сумму денег, так как Бен владел фабрикой вешалок, но Эдвард был слишком горд, чтобы взять что-нибудь от них, говоря, что они и так уже много дали ему, ухаживая все эти годы за его дочерью.

Именно поэтому Эдвард пошел работать. Он не умел, но хотел этого. Он сказал, что не может бездельничать, как Бен и Анжела. Я восхищалась им. Он легко мог остаться дома, и пусть бы они платили за все, но он с удивлением обнаружил, что у него есть гордость. И это было очень приятно видеть. Не знаю, как бы я относилась к Эдварду, не захотевшему трудиться на низкооплачиваемой работе. Будь он действительно ленив, это вызвало бы проблемы между нами. Но к счастью, все мои опасения быстро развеялись.

И Эдвард должен был получить неплохую зарплату на родео. Вероятно, у него будет повышение, как только он научится большему, так сказали инспекторы. Я не волновалась об этом, так как мне никогда не было нужно слишком много денег. Но я хотела сделать что-то для Эдварда и Кэти на праздники. Что-то на заработанные мной деньги. Может, какая-нибудь работа в школе или в городе на время рождественских праздников. Я не увидела здесь ни одного торгового центра.

Милый старик поздоровался со мной, когда я шла мимо него, хотя я понятия не имела, кто он такой. Я задалась вопросом, заговорил ли он со мной из любопытства к новым людям или просто был вежлив. В любом случае это было более приятное чувство, чем быть начеку все время, как приходилось в Нью-Йорке. Розали научила меня не смотреть в глаза незнакомым людям на улице, а если они что-то сказали тебе или смотрели прямо на тебя, нужно было уйти от них как можно быстрее.

Я была рада оставить правило «убить или быть убитым» позади. Этот город напоминал мне Форкс, только дождь и скучное серое небо здесь не все время. Сегодня снова было тепло, почти жарко. Я вынуждена была признать, что мне нравится теплый климат.

Когда я вернулась домой, то отложила продукты и села играть в игру «кому я могу позвонить по телефону». Передо мной на столе лежал список имен, и, вздохнув, я набрала ноль, чтобы связаться с полицейским участком.

- Полиция Каспера, – сказал мужской голос с оттенком дружелюбия. Он говорил скучно, но не враждебно.
- Хм, привет… - начала я, не зная, как это сделать. - Это…

Черт! Я чуть не сказала «Белла Свон».
- Это Мария Браун, - начала я снова. - Я хочу сделать пару местных звонков.
- Привет, мисс Браун, - голос прозвучал так, словно он теперь улыбался, наслаждаясь моими попытками. - Куда вы хотели позвонить? – спросил он, заставляя меня немедленно собраться.
- Мне нужно позвонить паре врачей в этом районе, - я попыталась говорить как можно меньше. - Не врачей для здоровья… Я имею в виду… хм-м… психиатров. Это нормально?
- Да, все в порядке, - согласился он без колебаний. - Если они местные.
- Да, они местные, - я кивнула, глядя на имена в своем списке.
- Хорошо, - согласился он, и я услышала на заднем плане щелчок. - Набирайте ваш номер, как обычно, если он местный, то вас соединят.
- Спасибо, - поблагодарила я, а потом спросила: - Я должна сначала повесить трубку?
- Да, - ответил он, - после окончания разговора со мной вы можете набрать номер. Вам еще что-то нужно сегодня, мисс Браун?
- Нет, не думаю, - я посмотрела в окно, ненавидя это.
- Хорошего дня, мисс, - сказал он и отключился.

Кроме этого маленького неудобства, все остальное было не так плохо. Я поговорила с парой администраторов, и они сказали мне, что я могу перезвонить и назначить прием, когда моя семья будет готова. Мне хотелось поговорить с самими врачами, чтобы убедиться, достаточно ли они хороши для Эдварда… но я не смогла этого сделать. Врачи были заняты с пациентами, и мне сказали, что я смогу больше узнать о них во время нашего первого приема. У меня не было ноутбука или компьютера, и мне их очень не хватало. Я всегда получала всю информацию из интернета, но нам не разрешили пользоваться ими, мы были заперты в клетке защиты свидетелей.

По правде говоря, я не хотела использовать Эдварда в качестве морской свинки, примеряя на него целую кучу врачей, как пальто в магазине. Эдвард через многое прошел, и мне хотелось, чтобы он получил помощь от кого-то по-настоящему хорошего. Я не хотела рисковать, чтобы он оказался на приеме у какой-то задницы, которая могла только ухудшить ситуацию. Что делать, если ему что-нибудь скажут, и он полностью отгородится от всех вообще? Все вернётся к доктору Белле, и я никогда не уговорю его попытаться еще раз.

Я решила позвонить по последним двум номерам позже. Я была расстроена и капризна, и мне не хотелось быть такой, если мне повезет и получится поговорить с самим врачом. Диван выглядел таким привлекательным, и на этот раз никто на нем не сидел. Поэтому я уступила своим желаниям и вытянулась на нем, закрыв глаза, с глупой улыбкой на лице, наслаждаясь тишиной, пока это было возможно. Я чувствовала себя замечательно, но в то же время озорно и лениво… И я не могла заставить себя заботиться сейчас об этом.

- Белла? - прекрасный голос был рядом, и я чувствовала знакомые длинные пальцы в своих волосах. - Белла?
- М-м-м? – я перевернулась набок и нащупала его руку своей, все еще не открывая глаз, просто ощущая мягкие тонкие пальцы, которые играли возле моего виска. Я поцеловала их и игриво прижала его руку к себе. Я услышала смех и улыбнулась про себя, представляя его совершенное лицо, когда он улыбался.
- Иди сюда и прижмись ко мне, - предложила я, не слыша Кэти, Анжелы или Бена поблизости. Меня даже не волновало, что еще только середина дня, а Эдвард уже дома.
- Белла, я должен поговорить с тобой, - сказал он, и я заметила, что его голос звучит странно. Нервно? Испуганно?

Мои глаза тут же открылись, и я увидела страх в его взгляде.

- Что случилось? – я тут же села. - Что?
- Тише… - он нежно держал меня за руку, и я увидела, что он стоит на коленях возле дивана, одетый в черную футболку, без шляпы на голове.
- Ничего не случилось, - сказал он и отвернулся. - Я имею в виду… это… ну… не чрезвычайная ситуация или что-то такое. Твой отец в порядке, насколько я знаю.

Я выдохнула и почувствовала, как мое тело немного расслабилось.
- О… - сказала я, - хорошо. Что случилось? Почему ты дома?
- Белла… - он сглотнул. - Нет никакого простого способа сделать это, поэтому я просто скажу.

Я нахмурилась, мучаясь вопросом, что это могло быть.
- Хорошо.

Он отпустил мою руку и посмотрел вниз.
- Я возвращаюсь. В Нью-Йорк.

Я почувствовала, что меня словно ударили по лицу чем-то твердым и ледяным.

Все, что я смогла сказать, было:
– Что?
- Я пытался жить этой жизнью, - сказал он, и лицо его горело агонией, взгляд быстро метнулся вверх, а потом обратно вниз. - Мне здесь не нравится. Мне здесь плохо.
- Ты попробовал только месяц! – я слышала свой крик, внутренне сжимаясь, готовясь к сражению. - Что ты имеешь в виду, какого черта ты вообще все это говоришь? ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ВЕРНУТЬСЯ!
- Я могу, - ответил он торжественно, все еще глядя вниз на свои руки. - Я знаю людей там и смогу найти место.
- ТЫ МОЖЕШЬ? – я взревела, наполненная гневом. - А как насчет твоей дочери? Есть ли место для НЕЕ там?

Его глаза были наполнены горем, он смотрел прямо на меня.
- Я оставлю ее с Беном и Анжелой, - сообщил он, как если бы все уже было решено.
- ДА ПОШЕЛ ТЫ! – я оттолкнула его и встала с дивана, радуясь, что теперь возвышаюсь над ним. – Что это, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, за план? ВИКТОРИЯ МЕРТВА!
- Я не хочу говорить тебе, что планирую, Белла, - сказал он, садясь обратно на колени, словно ожидая наказания, опустив голову. - Будет легче, если ты не будешь знать.
- БЛЯДЬ! – закричала я, теряя контроль. Я схватила его за волосы и дернула назад, чтобы он посмотрел на меня. - Я ХОЧУ ЗНАТЬ, МАТЬ ТВОЮ, КУДА ТЫ ИДЕШЬ? СКАЖИ МНЕ!
- Рэйвен, - выговорил он без каких-либо других объяснений.

Я хотела, чтобы он был мертв в этот момент. Мне самой хотелось его убить. Я чувствовала, словно он разрывал меня на кусочки. Даже не могла коснуться его и отпустила его волосы, словно они обжигали меня.

Мне потребовалось время, прежде чем я смогла заговорить:
- Рэйвен? – усмехнулась я, словно это было самое дерьмовое слово на свете.
- Она знает, кто я, - сказал он очень грустным покорным голосом, снова опустив голову. - Она примет меня и не заставит быть кем-то другим.

Я не могла ПОВЕРИТЬ, что это происходило! Мне становилось плохо! Я прошла мимо него, будучи не в состоянии даже смотреть на него без отвращения. Я старалась думать об этом на другом уровне. Что бы сказала доктор Белла?

Четко контролируя свой голос, я спокойно спросила:
- Это то, чего ты хочешь? А как насчет твоей дочери? Что насчет МЕНЯ? Что насчет ТЕБЯ?
- Вам всем будет лучше без меня, - он не двинулся с места возле дивана. - Я просто не могу быть… хорошим. Я пытался. Для тебя и для Кэти… Я пытался. Но я не могу этого сделать. Я не тот, кем ты представляла меня. Я не могу больше притворяться. Мне очень жаль, Белла. Я бы хотел умереть, прежде чем причинить тебе боль, но…
- НЕТ! - закричала я, сжимая кулаки и опираясь на кухонный стол. - НЕТ! Ты НЕ МОЖЕШЬ просто взять и бросить нас! Это убьет Кэти! Это убьет МЕНЯ! И что хуже всего, это убьет ТЕБЯ! Эта сука чуть не убила тебя! ДВАЖДЫ! Почему ты возвращаешься к ней?

Я зарыдала и почувствовала, как слезы текут по моему лицу, но мне было все равно. Я должна знать ответ.

- Она любит меня, - ответил он, избегая смотреть на меня. - Она любит меня таким, какой я есть, со всеми недостатками. Она не просит меня стать чем-то большим. Мне будет легче с ней.
- Вот, значит, в чем дело? – я развернулась, глядя на его затылок. - Она даст тебе хорошую комнату в своем доме, не так ли? Она позволит спать тебе весь день и даст тебе все что угодно, не так ли? Так долго, сколько ты позволишь ей ИСПОЛЬЗОВАТЬ себя, как…

Я даже не смогла продолжить. Я бросилась к раковине на кухне, чувствуя, как поднимается рвота.

Единственное, что помешало это сделать, был его сердитый голос. Он вскочил на ноги и повернулся ко мне крича:
- По крайней мере, мне не надо будет грести лопатой лошадиное дерьмо весь день! – на его лице было такое отвращение, которого я ни разу не видела.
- Я НЕНАВИЖУ ВСЕ ЗДЕСЬ! – кричал он, и я почувствовала его ненависть каждой косточкой, когда он это сказал. - Эту вшивую, гребаную свалку, в которой мы живем! ЭТОТ ГОРОД! Эту Богом забытую ДЫРУ! И я ненавижу делать вид, что у нас идеальные отношения! НАС НЕТ! Ты ничуть не менее ТРЕБОВАТЕЛЬНАЯ и ГОЛОДНАЯ, чем была ВИКТОРИЯ! Единственная разница, что ты не приковываешь меня цепью сначала!
- Белла!
Я дернулась, когда вдруг услышала голос Кэти. Она не должна видеть такого Эдварда! Боже!
- Все хорошо, Кэти… - начала я объяснять, чувствуя ее маленькие ручки на своих ладонях.

Я вновь лежала на диване. И Кэти была тут, смущенно глядевшая на меня. Бен и Анжела были позади нее и смотрели на меня так, будто из моих ушей выползли омары.

Эдварда здесь не было. И я тяжело дышала, словно только что пробежала четыре мили!

- У тебя кошмары, как и у папы, - сказала она, зная это наверняка. Она напоминала меня, когда я была доктором Беллой.
- У-у-у, ты вся мокрая! – поморщилась она, касаясь моего лба. Я обнаружила, что она права. Я вспотела, как свинья!
- Я принесу тебе воды со льдом, - Анжела уже подходила к холодильнику.
- Спасибо, - сказала я, все еще ошеломленная и не осознающая, было ли это реальностью или моей личной фантазией.

Я задалась вопросом, есть ли у Кэти кукла, чтобы дать ее МНЕ.

«Господи, слава Богу, это сон!» - вздохнула я про себя, когда Кэти помогала мне сесть. Она была очень добра ко мне, и надо было признать, что я нуждалась в этом сейчас.

- Папа не дома? – я посмотрела вокруг, все еще не чувствуя себя в порядке. Это был сон. Это было не настоящим. Черт. Все настолько плохо… Почему я прекратила свои звонки?
- Нет еще, - она посмотрела на часы на стене. - Сейчас только четыре минуты пятого! Папа возвращается домой в шесть!

Это был сон… сон… проклятый сон… благодарю тебя, Господь! Спасибо! Я чуть не зарыдала еще раз, когда мне поднесли стакан воды к губам, и я попробовала его ледяной вкус на своём больном языке. Это было так реально… Я почти почувствовала рвоту в глубине моего горла.

Это был один из худших кошмаров, что я видела когда-либо. Я даже не понимала… но думаю, что теперь знаю. Мое подсознание не просто боится прошлого, с которым Эдварду пришлось столкнуться, оно также боится будущего. Эдварду очень трудно здесь, и он захочет вернуться к старой жизни.

Это имело для меня смысл. Многие проститутки (не то чтобы я называла Эдварда одним из них), которые пытались вернуться к нормальной жизни, часто снова опускались. Они жили в роскоши, а теперь должны работать кассирами или официантами за минимальную зарплату. Как они могли жить на это, найти собственное место, платить за квартиру? Не говоря уже обо всех тех трудностях, к которым они не привыкли, работодателях, которые, видя их прошлое, отказывали им? Сутенеры… такие, как Виктория, будут заботиться обо всем. Черт, они даже могут заставить проститутку чувствовать себя любимой, как ощущал себя Эдвард в тисках своей Госпожи. Пока не пришла я, он даже не понимал, какой вещью был в ее глазах.

Теперь они одни. И, несмотря на твердую внешнюю оболочку, это страшно как ад, быть одному в этом мире.

Еще хуже, если проститутка пристрастится к наркотикам или алкоголю. Слава богу, Эдвард был достаточно умен, чтобы избежать этого дерьма.

Эдвард не одинок, сказала я себе и очень обрадовалась этому. Эдварду повезло в некотором смысле. Он не должен был искать работу. У него не было видеозаписей… или были? Мы никогда не говорили об этом. Я мысленно отметила, что надо об этом спросить.

И Эдвард в хорошем месте, чтобы жить, хоть и не очень модном, но тем не менее у него есть поддержка семьи. Это очень хорошо. И Кэти… она является постоянным напоминанием, что он не может вернуться к прежней жизни. Я знала, что сон был фигней. Эдвард никогда не оставит ее теперь. Даже за миллионы долларов, я знала это наверняка.

Мне стало стыдно, что я подумала об этом, даже если всего лишь во сне. Я решила не рассказывать Эдварду. Ему будет больно, что я думала о таких вещах. Мне хотелось, чтобы он знал, что я верю в него.

Как трудно должно быть тем, кто действительно хочет оставить эту жизнь, но не может? Я никогда не думала об этом применительно к Эдварду.

Остаток своего времени я хотела провести, готовя ужин. Готовка всегда отвлекала от проблем. Но это был вечер Анжелы, и она вынимала продукты, чтобы готовить.

Я не собиралась звонить психиатрам при Кэти, и не хотела снова ложиться. Мои кошмары становились тяжелыми в последнее время.

Мне нужно прогуляться. Эта местность идеально подходит для этого. Пейзажи… небо, закат… все это радовало меня. Я не могла поверить, что Эдвард не видит того же, когда смотрит вокруг.

- Я собираюсь прогуляться, - пробормотала я, положив руку на спину Анжелы. - Тебе помочь?

Она всегда говорила, что нет.
- Нет, дорогая, я справлюсь, - она тепло улыбнулась мне. – Иди, прогуляйся хорошенько.

Плохо. Это было бы очень весело и полезно для меня - готовить вместе с Анжелой. Я уверена, что она дала бы мне советы и рекомендации по приготовлению еды, имея многолетний опыт. Ну что ж, ладно.

Когда я вышла из дома, я не могла не думать. Анжела была добра ко мне, но все еще не впускала меня. Я могла понять это. Я не ее дочь. Может быть, Таня и ее мать любили стряпать вместе, и она не готова позволить мне сделать это с ней. Мне хотелось извиниться, если она обиделась на меня за шум прошлой ночью, но потом поняла, что буду просить прощения за любовь к Эдварду. Мне было жаль потерять Бена и Анжелу, но я бы никогда не стала извиняться за любовь к нему… за его жизнь.

Эдвард так долго ждал жизни. Я не буду сдерживаться только потому, что они слышат.

Прежде чем осознать это, я уже шла по тропинке позади дома и не могла удержаться от улыбки, когда увидела зеленые холмы и огромные коричневые скалы намного старше меня. Солнце стояло низко и было оранжевым, согревая все своим светом. На долю секунды я представила себя девушкой Сиу. Я почти физически ощущала мягкость замши индейского платья на моей коже. Мое воображение вновь разыгралось.

Ниже того места на горном массиве, где я стояла, мягко журчал маленький ручеек. Он тек счастливо, словно у него не было никаких забот. Молодой. Я немного завидовала ему. Я скучала по своей молодости без забот. Но я всегда знала, что никогда не вернусь и не поменяю свою новую жизнь на прошлое. Это избавит меня от проблем, но… сделает мою жизнь пустой. Я река теперь. Мудрая, сильная, с обязанностями, больше и глубже, чем была раньше. И, несмотря на все это, даже притом что я не болтаю и не хихикаю, как этот ручеек, я счастлива.

Я села на камень и закрыла глаза, позволяя себе задуматься и подвести итоги моей жизни сейчас. Я любимая. Я мать. Я друг. Я дочь. Я студентка… и преподаватель. Я помощник. Целитель… отчасти. Я пытаюсь. Я хочу стать лучше.

Я вздохнула, сосредоточившись на всем хорошем и не задерживаясь на том, чего еще нет. Это странно, но это было похоже на скалы вокруг меня. Ветер, небо и солнце… Они помогали мне, как хорошее лекарство. Я могла видеть только себя, живущую здесь в небольшом чуме. Все, что нужно, было здесь. И не было никаких сутенеров.

Я представила, что Эдвард - индейский воин с прекрасными длинными дикими бронзовыми волосами, скрученными вокруг его безупречного лица цвета слоновой кости, как яростный огонь… Черные и синие полоски боевой раскраски под этими жесткими, невероятно красивыми зелеными глазами.

Мой Освобожденный Орел.

Я люблю его.

Я никогда много не молилась и не ходила в церковь так часто, как должна была, но я чувствовала себя близко к небу здесь… так близко… к тому, кто слушает…
- Пожалуйста… - я услышала свой шепот, не желая беспокоить удивительную тишину, - пожалуйста, пусть нам будет хорошо.

Это все, чего я хочу. Пожалуйста.

От Эдварда

Когда я спрыгнул с грузовика и приземлился на то, что осталось от моих ног, я чуть не закричал. Боже, как больно. Я мог почувствовать мышцы, о существовании которых раньше не знал, и они все горели огнем.

Эти лошади убивают меня, и им нравится это, маленьким демонам.

- До завтра, Энт! – крикнул Боб, и тут же его крик подхватил хор мужских голосов. – Энт!

Они походили больше на команду футболистов, приветствующих своего защитника, чем на кучку прощавшихся ковбоев. Я надеюсь, они не заметили, что моя походка была, как у Квазимодо по пути в его гребаную колокольню.

- Пока, сумасшедшие, - ответил я и услышал пару добродушных смешков. Грузовик взревел и продолжил свой путь, чтобы отвести каждого к его дому до завтрашнего дня, когда они вновь будут мучить новичка.

По крайней мере, я знал, что они не ненавидят меня, сказал я себе, хромая к двери моего маленького кукольного домика. Я новый парень и должен заплатить взнос. Я с нетерпением ожидал того дня, когда буду шутником, а не жертвой.

Я не успел сделать даже трех шагов, когда услышал пронзительный крик:
- ПАПААА ДОООООММММАААА!

Эта девочка могла дать любому вошедшему почувствовать себя рок-звездой, улыбнулся я про себя. Пожалуйста, пусть она не запрыгивает на меня… Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Напомнив себе, что необходимо сделать так, чтобы Белла почувствовала себя нужной в этот раз, я с надеждой подошел к двери. Но у меня не было шансов. Распахнув двери, на пороге стояла маленькая рыжая бестия.

Она уже собиралась броситься на меня, но я выставил руки и попросил:
- ПОДОЖДИ! ПОДОЖДИ! ПОДОЖДИ!

Кэти, слава богу, остановилась и улыбнулась мне. Она была такой милой с конским хвостиком и совершенно прямой челкой.
- Ты можешь обнять меня… - начал я, почти боясь. - Я попробую даже поднять тебя на руки. Но пожалуйста, не прыгай на папу. Это может убить меня сегодня. Хорошо?
- Хорошо, папа, - она оживилась и улыбнулась мне.
- Хорошо… Аккуратно… - я открыл свои объятия, и она крепко обняла меня за талию.

Я волновался по поводу вони, которая исходила от меня, но она не замечала этого. Она даже прижалась лицом к моей рубашке и выдохнула, как будто теперь ее мир был здесь.

- О, так очень хорошо, - я почувствовал, как мои глаза закрываются от наслаждения быть в ее объятиях. Я не был простым смертным, когда она обнимала меня, для нее я был великим героем. Я надеялся, что эти фантазии будут продолжаться всегда.
- Я скучала по тебе, папа, - выдохнула она радостно.
- Я тоже скучал по тебе, малышка, - ответил я без раздумий. По-прежнему моя задница беспокоилась о ней, но у лошадей всегда есть способ отвлечь меня больше, чем на пару секунд.
- Где Белла, бабушка и дедушка? – спросил я, подхватывая ее на руки. Черт! Она становится все больше… и тяжелее.
- Они все там, - ответила она, показывая назад, когда я внес ее внутрь.

Когда я вошел, я почувствовал, как спокойствие нахлынуло на меня. Белла и Бен сидели за столом, рассматривая домашнее задание Кэти, Анжела готовила. Едой пахло замечательно, как и всегда, и было уютно, тепло. Это было, как в первый раз, когда мы приехали сюда и я почувствовал себя дома. Мой дом. Нет… Наш дом.

Белла улыбнулась мне, ее волосы, такие длинные и сексуальные, волнами спадали на щеки. Я заметил, что она осталась за столом, давая мне побыть с Кэти. Часть меня обрадовалась этому, но другая хотела, чтобы она подбежала ко мне и прыгнула на руки. Моя спина тут же ответила мне болью только за одни такие мысли.

Чувственным глубоким голосом Белла сказала:
- Привет, папа.

Никто, казалось, не заметил ее знойного тона… или, может, это я принял желаемое за действительное.

- Привет, плохая девочка, - я опустил Кэти вниз и подошел к ней, слегка потянув ее за волосы, чтобы она посмотрела на меня, добавив: - Как прошел день?

Я оставил шляпу на голове, зная, как она ей нравится. Губы ее медленно растянулись в невероятной улыбке, и она тихо ответила:
- Я скучала по тебе.

Ее способ сказать мне, что она скучала, отличался от Кэти. Очень отличался. Я надеялся, что моя спина не подведет меня сегодня вечером.

Все мои девочки скучали, пока меня не было. Мне так повезло. Я любим, хотя не заслуживаю этого. Я только улыбнулся и наклонился, мягко поцеловав ее.

Она была достаточно мила, чтобы позволить этому остаться невинным поцелуем на глазах у всех. Я знал, что она тоже хотела поцеловать меня, но не стала этого делать.

- Ух, - Кэти плюхнулась назад в кресло. - Мы делаем математику, папа!
- О, вы, девочки, слишком хорошенькие, чтобы делать математику, - ответил я, заставив Беллу улыбнуться.
- Да, это так. Но это не самое главное в жизни - быть хорошеньким! - Бен сделал вид, что играет со своими волосами.

Все засмеялись, включая меня, но я услышал это сообщение. Я не думаю, что Бен имел что-то в виду, он просто шутил. Я тут же забыл об этом и надел свою шляпу на голову Бена, наполовину закрыв его очки.
- Тебе очень идет, Бен, так и оставь, - я улыбнулся, когда он повертел головой вперед и назад, пытаясь что-то увидеть. Он делал это специально для Кэти, она была в хорошем настроении, так что он продолжил развлечение.
- Я не вижу, я слепой! – он зарычал, качая головой туда-сюда.

Я посмотрел на кухню.
- Анжела! Моя женщина! Что ты готовишь? Пахнет очень вкусно! - я попытался заглянуть в одну из кастрюль, но она засмеялась и оттолкнула меня.
- Держись отсюда подальше! - прогоняла она меня. - Ух, пойди, прими душ! Ты воняешь!
- Вот за это я и люблю тебя, Анжела! – я обнял ее обеими вонючими руками, она боролась, стараясь не дышать, и звала на помощь.
- Ты единственная, кто говорит мне, какой я есть! – дразнил я ее. - Скажи мне, как сильно я воняю снова! Поцелуй меня!

Я сложил губы и сделал вид, будто собираюсь поцеловать ее в губы, но она закричала и отвернулась, так что я чмокнул ее в щеку, как сын.

Белла и Кэти почти катались по полу от смеха. Бен выглянул из-под шляпы и крикнул на меня:
- Хватит приставать к моей жене! – он пригрозил мне пальцем, все еще шутя. Я засмеялся и отпустил Анжелу. Она дернулась и потерла свои рукава, на которых остался запах. Она сделала жест рукой, показывая, что закрыла рот на замок, чем заставила меня смеяться еще больше. Я направился к ванной.
- Ей нравится, - дразнил я. - Скажи ему, Анжела, расскажи ему все о нас…
- Ух! – она поморщилась, запах по-прежнему беспокоил ее. Анжела не любила грязные или вонючие вещи. Это было ее пунктиком.
- Не стыдись нашей любви, детка, - я широко улыбнулся ей.

Белла подошла ко мне, улыбаясь, все остальные тоже продолжали смеяться.
- Иди туда и вымой свою грязную задницу, прежде чем я сама это сделаю! – она игриво толкнула дверь, собираясь ее захлопнуть, но я придержал ее рукой.
- Сделай это со мной, - прошептал я, наслаждаясь выражением ее лица в этот момент. Я хотел, чтобы она могла просто пойти со мной и вымыть меня всего. Я был очень расстроен тем, что она на самом деле не могла этого сделать. Я скучал по тем двум неделям. Мы были так свободны и могли делать что угодно. Это было блаженством. Неужели это закончилось?
- Очень жаль, - она покачала головой, глаза ее были полны желания.

Потом она закрыла дверь, оставив меня одного.

Если бы я мог, то зарычал. Я был чертовски раздражен.

Стоя под струей горячей воды, я вспомнил, что инспекторы придут сегодня вечером. Я надеялся, что они не задержатся надолго. Если они просто хотят зарегистрировать нас, это не должно занять много времени. Но они приехали из Нью-Йорка. Я знал, что им что-то нужно.

Когда я вышел из душа, то увидел одежду на закрытой крышке унитаза.

М-м-м… Белла… Ты позаботилась обо мне, не так ли?

Я нашел хорошую красную футболку и мои любимые джинсы, которые носил дома. Они были порванными, свободными и мягкими. Носки… и… никакого нижнего белья.

Я покосился на закрытую дверь ванной. Белла… она или вспомнила, что я никогда не ношу нижнее белье, или наказывает меня за приставания к Анжеле. Не займет много времени выяснить это. Ах да, она заплатит. Я не мог дождаться этого момента.

Когда я вышел к столу, со мной обращались, как со знаменитостью. Стол был накрыт, и Кэти даже вытащила стул для меня. Она протянула мне салфетку, когда я сел, стараясь не смеяться.
- Добро пожаловать за стол, сэр, - сказала она, одетая в маленький белый передник. Я заметил, как красиво оформлен стол, даже скатерть красная! Вот это да! По какому случаю?
- Благодарю вас, мисс, - сказал я формально, как если бы мы только познакомились. - Вы новичок здесь?
- Да, сегодня я ваш официант, - сказала она, играя, но я все еще чувствовал себя неуютно при использовании этого слова. Официант. Сколько раз я спрашивал женщин, чем могу им услужить?

Я оглянулся по сторонам, не видя Беллы. Бен был на кухне, помогая Анжеле собирать еду.

Я решил включиться в эту маленькую игру, не делая из этого проблемы.
- Не думаю, что видел вас здесь раньше, - я очаровательно улыбнулся ей. - Я бы запомнил. Вы очень красивая.

Она захихикала и залилась ярко-розовым румянцем, наливая мне чай со льдом.
- Перестаньте, сэр, - усмехнулась она. - Я не такая девушка.
- О, я люблю тебя! – я не должен был, но вложил весь энтузиазм в мире.

Я должен был обнять ее, и она, оставляя образ, тоже обняла меня.
- Папа… - засмеялась она. - Ты портишь игру.
- Кэти… - я закрыл глаза, любя ее так сильно, что это причиняло физическую боль. - Ты намного умнее и сильнее, чем твой отец, никогда не меняйся, малышка.

Она не понимала и отошла от меня, не замечая моих мокрых глаз, когда я сморгнул слезы.

- Не хотите ли булочку? – она предложила мне большую тарелку, наполненную горячей выпечкой.
- Обязательно! – я взял одну. - Спасибо, мисс.
- Мы очень рады вам, сэр! – она поставила тарелку назад.

Я посмотрел вокруг.
- Немного масла, красотка?
- О да! – она закусила губу, напоминая мне Беллу. - Я сейчас принесу! Ждите здесь!

Она подхватилась, и я тут же закричал:
- Аккуратней на кухне, Кэти! Ты можешь сделать себе больно!
- Папа, прекрати портить все дело!

Да, я параноик. Я представил себе горячую еду или нож в руке у кого-то, сталкивающегося с ней, когда она мчалась туда.

Белла подошла к столу и улыбнулась мне.
- Это место занято? – спросила она соблазнительно, но не слишком.

Я держался в образе и поднялся на ноги, когда она приблизилась к столу.
- Добрый вечер, мисс, - я отодвинул для нее стул. - Прошу.

Мы рассмеялись, и она посмотрела на мою булочку.
- Это выглядит аппетитно, - она сложила руки. - Где вы это взяли?
- Маленькая горячая официантка, - я оглянулся и не нашел ее. - Вы должны были видеть, как она набросилась на меня. Стыдно!

Белла смеялась, качая головой и бормоча:
- С тобой явно что-то не то…

Затем я громко сказал:
- Еда здесь замечательная, но обслуживание очень медленное!
- Я иду, иду! – крикнула Кэти и прибежала обратно с маслом и парой ножей.
- Ах, вот и она! – я махнул рукой. - Скажи ей, что она замечательная.
- Мужчина, - Белла посмотрела вниз. - Я не могу соревноваться с этим.

Я смеялся, так как Кэти продолжала обслуживать нас. Белла тоже была очень милой с нашей официанткой. Мы оба получили булочки с маслом, пока ждали Бена и Анжелу.
- Мне нравятся отпечатки маленьких пальчиков на моем масле, - Белла улыбнулась, откусывая большой кусок.
- Я специально заказал, - отметил я. - Это самые лучшие.

Мы улыбнулись друг другу, и это было лучше, чем любой трехзвездочный (прим.ред.: в рейтинге Мишлена – максимальная оценка, которую может получить ресторан) ресторан, в котором я был когда-либо в жизни.

У нас был замечательный обед. Анжела сошла с ума и приготовила все это! Это было похоже на День благодарения или что-то такое. Праздничный ужин. Но я не мог вспомнить ничего особенного сегодня.

Анжела в шутку держалась от меня подальше, словно не могла доверять мне. Она сменила блузку, но я то и дело смеялся над ней, бросая ей через стол насмешливо соблазнительные взгляды.
- Что, doofus, - пробормотала Анжела, смеясь и краснея.
- Она любит меня так называть, - сказал я Бену. - Это ее ласковое прозвище для меня.
- Возраст против красоты, малыш, - усмехнулся Бен сердито. - Это все, что я могу сказать.

Я хотел ответить что-то остроумное, но Белла положила мне в рот кусочек булочки.
- Есть что жевать, - сказала она, ругая меня, как учитель пятилетнего мальчика.

М-м-м, мне нравилась Белла, сующая что-то в мой рот. Я такой испорченный.

После обеда наша маленькая официантка принялась убирать тарелки. Я хотел шепнуть кое-что Белле на ушко, но Бен снова прервал нас.
- Эдвард, - протянул он мне баночку пива. - Пойдем со мной, я хочу кое-что показать тебе.

Белла посмотрела на нас, немного покраснев, и я вспомнил, что Бен хотел поговорить по-мужски со мной. О боже! Что он хочет показать мне? Это может быть очень неприлично.

Я последовал за Беном, оглядываясь на Беллу, мысленно умоляя спасти меня. Но она этого не сделала. Она избегала моего взгляда и пила чай со льдом.

Бен вышел на задний двор, повсюду было темно. Впереди густел лес! Что он хочет показать мне? Я обхватил себя руками, словно мне стало холодно. Это немного успокоило меня. Я чувствовал себя неловко, но полностью доверял Бену.
- Бен? – прищурился я в темноте, ища его. - Куда ты идешь?
- Прямо сюда, мой мальчик, - Бен остановился, и я нашел его.

Я наблюдал за его силуэтом. Когда мои глаза привыкли к темноте, я смог разглядеть его в свете луны.
- В чем дело, Бен?

Бен никогда не нуждался в уединении, чтобы сказать длинную речь.
- Мы уезжаем, парень, - сказал он, печально глядя на меня.

Я почувствовал, как мой желудок упал на дюйм.
- Что? – выпалил я.

Бен вздохнул, не желая повторять.
- Я и Анжела, - сказал он. - Мы съезжаем. Это то зачем придут инспекторы сегодня.

Я подумал о Кэти и начал паниковать, тошнота скрутила живот. Она будет убита горем. Бен и Анжела - весь ее мир. Тогда я понял почему. Белла и я.
- Ах, боже, - сказал я вслух. - Потому что прошлой ночью… Бен… нет… подожди.
- Это не имеет отношения к прошлой ночи, - возразил он прежде, чем я продолжил, - мы решили еще месяц назад, когда только приехали сюда. Очень много времени ушло, чтобы устроить это.
- Бен, пожалуйста, вы не можете уйти, - я слышал мольбу в своем голосе. - Смотри… Белла и я…

Я хотел объяснить, что люблю Беллу и наши отношения очень хорошие. И никогда не причинят вреда Кэти. Я хотел объяснить, что любил Таню, и часть меня всегда будет любить ее. Она мать моего ребенка. Таня живет в Кэти. И так будет всегда. Но я не хотел сказать, что жалею о любви к Белле. Но Бен вынуждал меня сделать это.

- Вы с Беллой любите друг друга, - заявил Бен. - Я знаю это. Белла замечательная девушка. Тебе чертовски повезло с ней.
- Я знаю, - простонал я, теперь еще больше запутанный.
- Речь не о Белле или Тане, - продолжал он. - Таня была моим ребенком, как Кэти твоим. Я всегда буду любить ее, но она ушла в лучшее место. Белла помогла вернуть тебя к Кэти. Я молился об этом каждую ночь, с тех пор как ты ушел. Наши молитвы были услышаны.

Я подумал, Бен знал все, что я делал, это было подсказкой. Может, это то, в чем я неправ.
- Бен, я знаю, что меня не было долгое время, - начал я. - И я делал… отвратительные, непростительные вещи… Я не виню вас, если вы разочаровались во мне. Я знаю, что причинил вам боль.
- Закрой рот с этим дерьмом, - остановил меня Бен, - я никогда не был разочарован в тебе. И Анжела. Мы любим тебя, глупый осел.
- Тогда почему вы уходите.

Бен вздохнул:
- Послушай, я не дурак, - говорил он, - я знаю, что ты должен был сделать это. Чтобы убедиться, что Кэти получает все необходимое. Ты сделал то, что, как ты чувствовал, надо было сделать. Мне только жаль, что… У меня были деньги, чтобы ты мог всего этого не делать. Это моя вина.
- Нет, Бен, - я съежился, ненавидя, что заставляю чувствовать Бена таким образом, - это не так. Я обязан вам жизнью за то, что вы ухаживали за Кэти. Мои собственные родители не могли сделать этого. Я должен вам за все. Все, что я сделал, я сделал бы снова, чтобы спасти жизнь Кэти. Ее лицо… это так удивительно. Она по-прежнему поражает своей красотой. Вы убедились, что деньги были использованы правильно, вы выбрали врачей и пластических хирургов… но больше, чем внешность – ее сердце, ее душа… это по-настоящему совершенно. Ты и Анжела сделали это. Вы сделали ее той, кем она является сейчас. И когда я смотрю на нее, то вижу Таню. Но это не больно. Это как… она жива… и она счастлива.
- Таня счастлива, Эдвард, - Бен отвел взгляд, глядя на луну, - я не удивлюсь, если она послала к тебе Беллу, чтобы вытащить твою задницу, когда ты нуждался в этом.

Я усмехнулся:
- Да, вероятно, вы правы. Таня никогда не лезла в мое дерьмо.
- Слушай, Эдвард, - Бен повернулся ко мне. - Мы не собираемся на Луну. Мы будем в городе, недалеко отсюда. Мы не оставим Кэти просто так. И мы собираемся открыть кафе-мороженое на улице, где школа Кэти.
- Кафе-мороженое? – спросил я глупо. Я не мог представить себе Бена, работающего в кафе-мороженом!
- Да, - он посмотрел на меня, ожидая насмешек. - Мы обнаружили, что любим детей, и захотели сделать что-то, где сможем их видеть. Я не знаю…
- Что с Кэти?
- Мы будем видеться все время, - успокоил Бен. - Она может общаться с нами в нашем доме, когда захочет. Она может помогать нам с мороженым, если пожелает. И если с вами будет все хорошо, она может приходить к нам на выходные дни.
- Но я не…
- Смотри, парень, - Бен засунул руки в карманы. - Время. Для тебя, чтобы принять бразды, как тут говорят. Ты хороший отец… и будешь хорошим мужем…
- Бен…
- Я не знаю, какой из тебя выйдет ковбой, но…
- Бен, не уходите, - услышал я сам себя. - Мы семья.
- Послушай! – он взял меня за руки и посмотрел прямо в лицо. - Я знаю, чего ты боишься. И хорошо, что ты понимаешь. Большая ответственность - растить дочь в этом мире, иметь жену, семью. Я знаю, как ты нервничаешь, и что наш поступок неожидан, но ты сможешь сделать это. Я сумел. Я не был совершенством, но сделал все, что возможно. Ты будешь делать то же самое.
- Но…
- Я буду рядом, мальчик, если понадоблюсь тебе, или тебе нужен будет совет, - Бен хлопнул меня по плечу. - Бог знает, с Беллой ты будешь нуждаться во всех моих лучших секретах.
- Уф… Бен! – я поморщился. Я не хотел, чтобы картинка голых Бена и Анжелы возникла снова. Я только что поел.

Он обнял меня.
- Когда Таня умерла…
- Бен, не… - я почувствовал, как мои глаза расширяются, и не был уверен, что смогу справиться с этим.
- Нет, послушай, - Бен посмотрел на меня еще раз, потом отвернулся. - Когда Таня умерла, наша жизнь стала чертовски пустой. Она была всем для нас. Я, честно, не знал, как пройти через оставшуюся жизнь без нее. И тогда ты принес нам Кэти.

Я смотрел в сторону, чувствуя слезы на глазах. Я не хотел выглядеть слабаком перед Беном, но было темно. Он не увидел бы, так или иначе.

- Она исцелила нас и сама исцелилась, - Бен улыбался. - Она ребенок, но она намного больше… она особенная. Это трудно для Анжелы – отпустить ее. Это будет трудно для нас обоих – не видеть Кэти каждый день. Но это правильно. Ты и Белла - ее семья. Пришло время сделать шаг назад и снова стать бабушкой и дедушкой. Все будет хорошо, не волнуйся, Эдвард.

Бен стал уходить, но я остановил его.
- Бен? - позвал я, и он повернулся ко мне.

Я обнял его и выдохнул:
- Спасибо.

Я благодарил его не за то, что он собирался уходить. И он, казалось, знал это. Я поблагодарил его за Таню для Кэти… за отца для меня... за принятие и любовь к Белле тоже. Он был слишком хорошим для меня, но он был со мной каждый день, даже тогда, когда не было никакой надежды. Ежедневно в три часа я мог позвонить в свой дом и поговорить с дочерью. Он никогда не подводил меня и не отвергал. Он знал, что я грязная шлюха, но он позволил мне быть в жизни Кэти. Он мог повернуться ко мне спиной, настроить Кэти против меня и рассказать ей, чем я занимаюсь. Но он не сделал этого. Я всегда буду любить Бена и Анжелу. Мое доверие к ним – камень.

Бен не был сентиментальным, но он обнял меня. И я почувствовал, что я его сын. Полностью. И я почему-то считал, что все будет хорошо. Я смогу сделать это. Я подумал, что смогу сделать все самостоятельно, но я был не один. Белла со мной. И это поддержало меня тоже. Может, Бен прав. Пришло время для меня, чтобы быть отцом Кэти, а не только ее другом.

Теперь я знаю, почему Анжела приготовила такой ужин. Это был наш последний совместный ужин под одной крышей. Они будут с нами все время, даже если мы не будем жить вместе, но это не будет точно так же. Это, должно быть, очень трудно для них, оставить Кэти с нами. Я постараюсь сделать этот переход немного легче для них. Я буду уверенным и оптимистичным, и в любое время они смогут побыть с Кэти, так что все будет хорошо.

- Давай вернёмся прежде, чем они съедят весь шоколадный торт, - Бен отстранился от меня, улыбнувшись, и я последовал за ним.

Для желающих порадовать бету, меня и переводчиков комментариями, наш форум всегда открыт!