Она и остальные погрузились в тишину, хотя их лица ни на миг не теряли выражения страха и отвращения, с того момента как дементор появился впервые.
Это невыносимо, - подумала Эсми, когда еще двое выплыли в коридор.
Что это за существа? – интересовалась Розали, переполненная отвращением.
Почему Эдвард не может с ними бороться? – мысленно запаниковал Эммет, в ужасе от идеи, что есть что-то в мире, способное одолеть вампиров. - Что они сделали с ним? Он выглядит как будто в агонии.
Он понятия не имел. Даже одного напоминания было слишком много.
Вдруг человек в одеянии Пожирателя смерти пробежал мимо нашей группы к Белле, которая только что встала на ноги и направила палочку на дементора. Однако, прежде чем у нее была возможность вызвать в ее воображении Патронуса, враг занес кулак в направлении ее головы.
Дикое рычание вырвалось из моего горла в ярости, и, прежде чем смог остановиться, я бросился на Пожирателя смерти, обнажая зубы в готовности. Конечно, они даже не коснулись его, потому что я пролетел прямо сквозь него, как если бы он был не более чем голограммой.
- Ты только и ждал момента, Эдвард? – сказала Белла спокойно, равнодушно, когда мужчина направил удар кулака на Беллу-из-воспоминаний.
Я вернулся к ней в одно мгновение, сжав челюсти, когда сам кипел от злости.
Вдруг, мужчина схватил Беллу, заводя ее руки и удерживая их у нее за спиной, оставляя ее на одном месте, когда прошептал ей на ухо:
- Я собираюсь заставить тебя смотреть, а потом убью тебя.
Я услышал ее хныкающие крики, которые повторяли мои, когда я перестал сопротивляться демонам и начал тонуть, полностью теряя надежду. Зрелище было страшное: мое лицо отображало пытки, и звуки, слетающие с моих уст, показывали интенсивность мучений, причиняемых дементорами.
Тогда, существо в середине подняло руку и начало снимать капюшон, открывая свое ужасающее лицо (если его действительно можно было назвать так), Белла выкрикнула мое имя в ужасе и отчаянии, отводя свою ногу назад, так чтобы сила удара пришлась непосредственно в промежность мужчине. Через секунду ее второй удар настиг его, он упал на пол и застонал в агонии, в то время как Белла нырнула вперед и схватила палочку, после чего выкрикнула проклятие и отправила Пожирателя смерти в полет сквозь огромную дыру.
- ЭКСПЕКТРО ПАТРОНУМ! – крикнула она, серебристый лев вылетел из волшебной палочки и атаковал дементоров, которые летали по коридору в попытке блокировать положительные эмоции.
Мой взгляд переместился на мое упавшее тело, когда искрящийся свет привлек мое внимание. Сначала я думал, что это часть патронуса, отколовшаяся от целого, после того как он столкнулся с демоническими созданиями. Потом мой взор привлекло выражение моего лица, тупо смотревшее в никуда, с дебильно открытым ртом, над которым парил блестящий крошечный шар ослепительно белого света.
Вдруг, когда первая вспышка понимания взорвалась во мне, а в желудке образовалась пустота, я потерял всякую способность двигаться.
Невозможно.
Если бы я был человеком, мое сердце пустилось бы вскачь. Если бы я был человеком, мое сердце билось бы так быстро, что мне грозила опасность его остановки!
Всецело, абсолютно, совершенно невозможно!
Это… это…
Невероятно! Невозможно!
Так красиво…
…
Его душа.
Я не смел надеяться, пока не услышал слова, заполнившие мысли Карлайла; однако, за секунду одна маленькая крупица веры, казалось, разрослась и взорвалась во мне с мощностью бомбы.
Шар опустился в мой рот, в следующий миг исчезая из поля зрения. Секунда, и его уже не было видно, мой взгляд обрел смысл, и я сделал глубокий, отчаянный вдох.
- Белла, - сказал я озабоченно, заблаговременно предупреждая аромат свежей крови, - у тебя кровь!
И следующее, что я знал, восемь из нас вырвались из Омута Памяти, оказавшись в кабинете, который никогда и не покидали.
Я смотрел на закручивающуюся воду, когда Белла возвращала свои воспоминания, зная, что если бы я посмотрел на свое лицо чужими глазами, то наблюдал бы полное потрясение на нем. Как и я, остальные решились дара речи, хотя в их мыслях было наоборот: острое желание получить ответы.
- Патронус, - объясняла Белла, когда вернула Омут Памяти на законное место, - является проявлением каждой положительной эмоции, которая есть в человеке. Причина, почему у меня он имеет облик льва, как я уже говорила вам, отчасти из-за того факта, что я связываю этот образ с тобой, Эдвард. Ты питаешь все добрые чувства, что есть во мне. Если бы ты исчез из моей жизни, то я сидела бы как даун в случае атаки дементора. Способ работы патронуса – замещать фактические эмоции жертвы собой, тем самым блокируя человека от отчаяния, которым упиваются дементоры, но ты должен быть в состоянии наполнить патронус своими мыслями с чем-то невероятно счастливым, для его работы.
Белла закрыла шкаф и развернулась к нам, выглядя задумчиво, когда посмотрела на меня.
- Дементоры – это демоны отчаяния. Они питаются, высасывая счастье из человека, оставляя свою жертву недееспособной, без надежды и положительных эмоций. Отсутствие положительных эмоций может заставить человека пережить худшие моменты его жизни, и хотя их мишенью может стать любой находящийся рядом, обычно их привлекают те, кто более уязвим для их влияния, люди с несчастными и болезненными воспоминаниями. Если дать им шанс, дементор будет кормиться с тебя, пока ты не станешь чем-то подобным.
Она остановилась, чтобы сделать глубокий вдох, когда она медленно пересекла комнату, оказавшись передо мной.
- Их самое страшное оружие… называется Поцелуй дементора. Такая судьба хуже смерти. В мире маглов, о людях, которые подверглись этому, говорят, что они страдают от ПВС.
Постоянного вегетативного состояния, - домыслил Карлайл.
- Когда дементор использует Поцелуй, он скидывает свой капюшон… и высасывает твою душу.
Вот оно – момент веры настиг меня. Это случилось. Она произнесла это, и я чувствовал, что у меня перехватило дыхание, когда эмоции затопили каждую клеточку в теле. Я сжал челюсти, чтобы не выдать себя, громко вздохнув.
- Таким образом, ты видишь, я знаю, что она у тебя есть, Эдвард, - сказала она серьезно, ее глаза не отрывались от моих, когда ее ладони коснулись моей груди. – Я знаю, что она там, потому что я видела ее собственными глазами… и теперь ты тоже.
Я не смог подобрать слов, которые могли бы адекватно описать то, что я вдруг испытал. Я чувствовал, что если бы дементор летел на меня в данное время, то я излучал бы достаточно надежды, веры, любви и откровенной радости, что он не смог бы прорваться к моим глубоким, темным местам. Он должен был бы провести вечность, долбясь в сплошную стену из бесконечного счастья, которая окружала меня, как силовое поле. В этот момент я был пылающим маяком положительных эмоций, потому что, несмотря ни на что, я видел своими глазами доказательства, как и моя семья: у меня была душа. У меня была душа!
В следующий момент я бросился к Белле, сила моего счастья отозвалась в мышцах, и мы приземлились на пол. Я оказался сверху, совершенно забыв, что за нами наблюдала моя семья, окружавшая нас, и поцеловал ее, как будто в мире осталось только два человека. Она ответила мне, и я полностью и окончательно растворился в ней.
И только когда громкий звук аплодисментов разразился в кабинете, я понял, что я делаю: я целую любовь всей своей жизни… мою родственную душу… в очень компрометирующем положении… на полу… на глазах у всех.
Огрызнувшись, я посмотрел через плечо. Я ожидал увидеть, что моя семья глядит на меня, подняв брови, развлекаясь; однако, к счастью, они были малость заняты, выискивая души своих половинок, когда смотрели друг другу в глаза.
Я поднялся, возвращая Беллу на ноги, как положено. Она бесконтрольно хихикала, а люди на картинах веселились и свистели, некоторые размахивали своими париками над головой, в то время как остальные просто довольствовались хлопаньем в ладоши. За этим шумом я услышал, как один человек, которого, судя по надписи, звали Финиас Нигеллас, ворчал, что Белла была виновна в осквернении офисного помещения. К счастью, я был слишком рад, чтобы обращать на это внимание.
- Это было… интересно, - ухмыльнулась Белла, хотя немного растерянно.
- Я сожалею, что набросился на тебя, - ответил я, не в силах убрать улыбку с лица.
- Я не против, - улыбнулась она.
Я подошел к ней, чтобы поцеловать ее снова, но кашель со стороны сварливого портрета остановил меня.
- Объясните мне кое-что, - произнес я вместо этого.
- Да?
- Почему мой яд был способен разрушить душу Воландеморта, но моя все еще цела, хотя это же вещество прошло через каждую клеточку моего тела много лет назад?
- Честно говоря, я не знаю достаточно о крестражах, чтобы быть способным дать тебе ответ.
- Я, с другой стороны, - сказал Дамблдор, который сидел, сложив руки, широкая улыбка появилась на его лице, - знаю.
Мы все повернулись к нему, желая, чтобы тайна была раскрыта.
- Когда человек умирает, или их тело подвергаются повреждениям, в каком-то роде, его душа остается неповрежденной – сохраненной в целости. Часть души в крестраже, однако, полностью полагается на объект защиты. Уничтожь объект, и ты эффективно уничтожишь фрагмент души. Таким образом, хотя яд вампира не разрушает целостные души, находящиеся внутри человеческого тела, он является чрезвычайно опасным веществом без противоядия, от которого крестраж не может восстановить себя. Это, мой мальчик, причина, по которой твоя душа осталась в безопасности, в то время как Воландеморта была уничтожена. Понятно?
- Да, думаю, - кивнул я.
- А что о расщепление души? – спросил Джаспер. – Я убил…
Мое сердце сжалось. Я убил бесчисленное количество людей, слишком много. Сколько раз я калечил свою душу?
- Ах, да, это неприятный вопрос. Эдвард, - обратился Дамблдор, удивив меня использованием моего имени, - когда ты видел свою душу в Омуте Памяти, она состояла из двух частей или была целой частью?
- Был только один шар, - ответил я растерянно.
- Хорошо, значит, твоя душа цела.
- Я не понимаю, - признался я. – Я думал, что убийство раскалывает душу.
- Это так, - сказал Дамблдор, с задумчивым выражением лица. – Убийство неестественно, и, следовательно, способно расколоть душу… Тем не менее, я практически уверен, что если бы мисс Свон пошла сейчас и выследила симпатичную пухленькую индейку, ее душа осталась бы целой, даже после того как она убила бы ее.
- Итак, вы говорите, что душа Эдварда в безопасности, - уточнил Карлайл, - потому что охота на людей для вампира является эквивалентом убийства индейки человеком?
- Безусловно, - сказал Дамблдор. – Как вы думаете, лев будет направлен в ад, потому что решил съесть газель на завтрак? Конечно, нет! Люди – природный источник питания вампира. Это не более чем природа в действии.
- Пожалуйста, не поймите меня неправильно, - продолжил он, - я не говорю, что вы глупы в своем решении воздерживаться от употребления крови людей; напротив, я очень рад, что вы поступаете так. Но я не верю, что более привычные предпочтения могут принести вам неприятности по другую сторону Завесы; однако, я предполагаю, что вполне возможно, что выбранный вами образ жизни принесет пользу вам, когда вы, в конечном счете, покинете этот мир.
- Так вот, если убийство естественно для вампира, все наши души еще целы? – спросила Розали.
- Конечно, я не могу быть полностью уверен, - сказал Дамблдор, посмотрев на Розали, - это только теория, но я бы предположил, что любой возможный ущерб, который вы могли бы нанести своим душам, возник, если бы вы должны были убить одного из своего рода. Это, думаю, было бы потенциально опасно для вас.
- Тогда моя душа должна быть в лохмотьях, - прошептал Джаспер, опустив взгляд к полу. – Я участвовал в войне вампиров. Я убил сотни своих сородичей.
- Вы сожалеете об этом?
- Каждый день! – признался мой брат, его измученный взгляд переместился, чтобы встретиться с белобородыи человеком. – Я эмпат. Каждый раз, когда я убивал кого-то, я чувствовал его страх, и когда у вас такая память, как у меня, это не то, что можно забыть.
- Мой дорогой мальчик, - воскликнул Дамблдор, - это замечательная новость! Ваша душа вполне может быть целой, после всего!
- Прошу прощения?
- Эмпат, говорите? Дивно! Это лучше, чем я мог надеяться.
- Что вы имеете в виду? – спросила Элис, видимо, ее смущал, как и всех остальных из нас, внезапный восторг старого директора.
- Сожаление и чувство вины, - объяснил Дамблдор, - являются теми вещами, которые могут ремонтировать сломанные души. Ваши способности, молодой человек, которые заставляют вас испытывать такие эмоции, возможно, делают более вероятным то, что вы, как никто другой на этой планете, в силе починить сломанную душу. Очень может быть, что даже полностью, на сто процентов. Если же нет, то у вас есть вечность, чтобы работать над этим.
Глаза Джаспера увеличились на секунду, после чего на его лице появилось выражение крайней благорарности.
- Поэтому Гарри просил Воландеморта испытать некоторое раскаяние? – спросил я.
- Поэтому, - ответил Дамблдор с улыбкой.
- А… как насчет вампиров, о чьих убийствах я не сожалею? – спросил вдруг Джаспер, цепляясь за любую информацию, которую мог дать ему старец. - Эммет и я уничтожили вампира, после того как он пытался убить Беллу. Не было способа остановить его, если бы мы не…
- Таким образом, вы убили его из любви к другу?
- Ну, в то время, - признался Эммет, - это было больше из любви к Эдварду. Мы не знали Беллу так хорошо, но мы видели, что она делает нашего брата счастливым.
- Тогда из любви к вашему брату?
Джаспер и Эммет кивнули, в то время как Дамблдор выглядел задумчивым.
- Не совершайте ошибки, любовь, безусловно, самая мощная вещь во Вселенной. Она превосходит древнейшую магию и мощнее, чем вы можете себе представить. Например, любовь была тем, что дважды спасало Гарри от Убийственных проклятий. Любовь была причиной, почему он смог избежать смерти, что, конечно, было ранее неслыханно.
- Любовь слишком мощна для одного человека, чтобы требовать понимания. Я сам не знаю, как это повлияет на вас в таких обстоятельствах, как тот, который вы упомянули. Все, что я могу сказать вам, что вы в безопасности, ведь, безусловно, чем эффективнее защита у человека, тем труднее нанести ущерб. Даже кожа вампира не сравнится с этим. Если опыт Гарри и научил меня чему-то, то именно этому.
Затем мы поблагодарили его, и он широко улыбнулся нам, после чего вернулся к своим веселым занятиям по пению, покачивая головой в такт своеобразной песенки.
- Настройка-настройка, ла-да-ди-дум, бигл-вигл, насройка-настройка.
Мы все вышли из кабинета и направились вниз по лестнице.
Мне будет грустно покидать это место, - подумала Элис, как и каждый из нас, испытывая быстро растущую привязанность, хотя мы пробыли здесь не более двадцати четырех часов.
Значит, у нас есть души, - размышлял Карлайл. – Для нас есть надежда, в конце концов!
Да, надежда есть. Казалось странным, что она может появиться так внезапно после столь ужасного опыта. По всем правилам, она должна была полностью отсутствовать. Но это не так, и я не думаю, что это когда-нибудь изменится… благодаря Белле.
Я обнял ее за плечи, в то время как она обернула свою руку вокруг моей талии, когда мы шли по седьмому этажу обратно к парадной лестнице.
- Итак, Эдвард, - сказал Эммет, на его лице красовалась самодовольная улыбка, - каково это узнать, что ты всегда и во всем абсолютно неправ?
Мои глаза сузились, когда я стрельнул взглядом в своего брата, но я не смог долго скрывать огромную, радостную улыбку. Я повернул голову к Белле и с удовольствием услышал, как ускорилось ее сердцебиение.
- Честно говоря, Эммет, рассмеялся я, больше не беспокоясь ни за себя, ни за Беллу, - это самое лучшее чувство в мире.

---

От автора: Я надеюсь, вам понравилось! Пожалуйста, дайте мне знать, что вы думаете об этой главе и об истории в целом. Каждый комментарий приветствуется, даже конструктивная критика. И вы знаете, я подумываю о написании продолжения. Я ненавижу, когда истории тянутся слишком долго, и чувствую, что это хорошее место, чтобы закончить рассказ, но я все еще не уверена, что хочу отказать себе в удовольствии написать о том, что может произойти дальше. Я представляю эти возможности! Поэтому, пожалуйста, дайте мне знать, если вы заинтересованы в этом.
Спасибо каждому читателю. Вы сделали действительно приятным написание моего первого фанфика.

ФОРУМ