Она наблюдала за мной в течение долгого времени.
Каждую ночь я задерживался в городе под любым предлогом, чтобы избежать молчаливого напряжения, окутывающего ранчо. Теперь, когда Белла уехала - или вернее сказать, теперь, когда я ее выгнал - дом казался еще более пустым, чем прежде. Иногда я встречался с Эмметом и Розали, иногда приезжал к своей матери. Вечерами, как и сегодняшним, я просто хотел быть окруженным незнакомыми мне людьми. Безо всяких имен, но не в одиночестве.
Я провел пальцами по гладкому стеклу бутылки, и прохладная влага легко скатилась по моей руке. Я не спускал глаз с деревянной барной стойки передо мной, пытаясь ее игнорировать. Я чувствовал, как ее взгляд хищнически скользит по моему телу. Я знал, что она увидит, когда полностью осмотрит меня: привлекательный, одинокий и нуждающийся в компании.
Только одно определение было верным.
Я сделал еще один глоток пива, пытаясь не думать о ее взгляде, испепеляющем мою спину. Я думал, что буду скучать без интереса, внимания, желания. Я слишком долго существовал без этого.
Но я не скучал.
Я хотел, чтобы она перевела взгляд на кого-нибудь другого.

Почти каждый вечер я приезжал в этот бар. Даже практически не пил, сидя здесь в течение долгих часов - может, одну бутылку пива или две. Я много раз повторял себе, что мне просто нужно сбросить напряжение, что мне нравится здешняя атмосфера, что мне нравится наблюдать за тем, как общаются между собой люди. Но я врал самому себе.
Я ждал ее.
Я сидел в том же самом баре, за тем же самым столиком, что и несколько недель назад. Это был вечер четверга, и я пришел сюда выпить с парой друзей, когда в дверь вошла она. Она была в центре небольшой компании людей, улыбающаяся и озаряющая все вокруг, пряди каштановых волос завивались вокруг ее шеи и обрамляли ее лицо, фарфоровую кожу и темные смеющиеся глаза. Я почувствовал, как не хватает в легких воздуха, когда она, единственно существующий для меня человек в помещении, подошла к бару. Все ее подруги - черт, да все в баре резко стали черно-серыми безликими фигурами, двигающимися вокруг нее.
Лишь она одна была яркого цвета. Без сомнения самая красивая женщина, которую я видел за всю свою жизнь.
Тем вечером я просто наблюдал за ней.
Я видел, что алкоголь немного ударил ей в голову, одарив беззаботностью, и с каждым глотком ее энергия возрастала, пока девушка не стала полностью раскрепощенной. Она была дружелюбной и вежливой по отношению ко всем, кто с ней заговаривал - неважно, была она с ними знакома или нет. Общаясь, она оживлялась и пританцовывала, пока рассказывала историю или отвечала на вопрос.
Она была невероятно яркой.
Тем вечером я не заговорил с ней и всегда сожалел об этом. В последующие недели - каждый вечер - я возвращался в бар с надеждой на ее возвращение, с надеждой на возможность хоть раз поговорить с ней, услышать ее голос, погреться в ее свете. Это все, чего я желал - всего лишь минуту, проведенную с ней и ничего больше. И вечер за вечером я становился более решительным, более одержимым.
Наконец, спустя чуть больше месяца, как я заметил ее, она появилась снова.
Она вошла в окружении меньшей компании, и я мгновенно повернул голову в сторону двери, будто почувствовав ее присутствие. Она стояла там с двумя девушками, которые прижимались к двум парням.
А она была одна.
Я сидел, парализованный, в течение нескольких минут, наблюдая за тем, как она присаживается у бара. Она немного поговорила со своими друзьями, посмеиваясь и шутя, потягивая бесцветную жидкость, которую с расстояния я не узнал.
Я почувствовал, как кто-то садится на стул возле меня, и быстро глянул на симпатичную хрупкую блондинку, робко мне улыбающуюся. Я вскочил со стула как ошпаренный и отошел от девушки.
Как только я встал, то не смог удержаться от того, чтобы не направиться к ней.
Я подошел и сел на стул, стоящий сбоку от нее, неловко облокотившись на бар. Я глубоко вздохнул и собрал воедино всю имеющуюся во мне храбрость, спросив:
- Могу я угостить тебя чем-нибудь?
Она повернулась ко мне, и ее глаза немного расширились от удивления. Они были насыщенного темного цвета, контрастируя с фарфоровым цветом ее кожи и сочетаясь с ее волосами. Я смотрел, как она безо всякого стыда проводит по мне своим взглядом сначала вниз, затем вверх, и внезапно почувствовал себя обнаженным.
Когда она заглянула в мои глаза, на ее лице снова появилось озорное выражение, а в уголках ее тонкого рта заиграла легкая улыбка.
Она наклонилась вперед, и внезапно ее пальцы оказались на моей шее, сначала прикоснувшись к моей коже, а затем перекочевав на мой галстук. Я почувствовал, как она, близко наклонившись ко мне, ослабила узел, а затем расстегнула три верхних пуговицы. Я нервно сглотнул, ощущая, как где-то в горле бьется сердце, и наблюдая за ней, не отодвинувшись ни на дюйм.
Она была очень смелой.
Закончив, она отстранилась и на секунду посмотрела на меня удовлетворенным взглядом, повернувшись после к бармену.
- Джин-тоник, пожалуйста, - тихо сделала она заказ.
Прекрасный перелив в ее голосе сокрушил меня окончательно.

Я ощутил знакомый виток воздуха, когда кто-то скользнул на табурет возле меня. Я опустил взгляд, не желая смотреть в глаза женщины, которая так долго с жадностью наблюдала за мной. Спустя минуту она наклонилась ближе, и я ощутил на своей шее ее горячее дыхание, пахнущее корицей и водкой.
- Думаю, прежде я здесь тебя не видела, - промурлыкала она.
Я пожал плечами, все еще не встречаясь с ней взглядом.
- Прежде я здесь не был.
Ее улыбка была настолько широкой, что я почти увидел ее краем глаза. Она вежливо положила свою руку на мою, и я, поразившись внезапному контакту, чуть вздрогнул от ее прикосновения. Она, похоже, этого не заметила и уверенно продолжила как кошка массировать кожу моего запястья.
- Я бы тебя запомнила, - сказала она.
- Да? - Я, чуть приподняв брови, повернулся, чтобы наконец посмотреть на нее, и увидел ее длинные рыжие волосы и кожу цвета слоновой кожи. Она была неестественно красива. А ее глаза… очень темного ярко-карего цвета.
Они так походили на глаза Беллы, когда мы встретились с ней в первый раз.
- Ага, - подтвердила женщина и посмотрела на меня, взмахнув густыми ресницами. - Угостишь меня выпивкой?
Я с мгновение смотрел на нее, задумавшись о ее внешности, грудном голосе, коже и приятном аромате ее волос, и пожал плечами:
- Почему бы и нет?
Женщина улыбнулась мне и махнула бармену, показывая, что мы готовы сделать заказ. Она заказала водку с мартини, а я - джин-тоник.
Когда мужчина за барной стойкой поставил перед нами стаканы, женщина ему улыбнулась и сделала маленький глоток, повернувшись ко мне и протягивая свою руку.
- Я Виктория, - представилась она.
- Приятно познакомиться, Виктория. - Я протянул руку и почувствовал, как она с намеком сжимает мои пальцы несколько сильнее и жарче, чем это было необходимо.
- Я… - я сделал паузу. - Ланс.
Я понятия не имел, почему солгал.
Она даже не заметила моей паузы и даже если бы поняла, что я солгал ей, то ее бы это не возмутило. Вместо этого она усмехнулась и спросила:
- Как Ланселот?
- Думаю, да, - сказал я, чуть улыбнувшись, немного удивленный ее попыткой пошутить.
- Значит, умело орудуешь своим мечом?
Я в изумлении приподнял брови. Виктория, разумеется, не поверила бы, что напрасно тратит время. Обычно я находил подобные фразы чрезвычайно обескураживающими, но сегодня вечером подумал, что в них нет ничего плохого.
Я и так уже слишком много времени потратил впустую.

- Я снова даю тебе свой номер телефона, - сказала она, роясь в сумке, чтобы найти бумагу и ручку. - Не потеряй его на сей раз.
Я молча наблюдал за тем, как она победно вскидывает руку, держащую карандаш, и отрывает листок бумаги из небольшого ежедневника. Я не мог заставить себя сказать ей, что на самом деле ничего не терял, что я никогда бы не потерял ничего из того, что она дала бы мне - я просто слишком боялся ей позвонить.
Узнав, что она студентка, я оставил программу в престижном Северо-Западном госпитале и перешел на работу в небольшую университетскую лабораторию. Оставляя в газете объявление, я даже не задумывался об этом, как будто у меня не было выбора. Все, что я знал, так это то, что мне нужно увидеть ее еще раз. Встретившись с ней по совпадению в небольшой кафешке, я почувствовал, как рушится мой мир, услышав, что у нее есть парень. Я решил, что не буду искать ее, не сделаю ничего, что причинило бы ей боль или подвернуло опасности ее отношения, в которых она, без сомнения, была счастлива.
Как будто я мог это сделать.
Я понятия не имел, что она хронически неуклюжая и постоянно бывала в отделении скорой помощи со значительными и не очень травмами. И, увидев, как она сидит в приемной, аккуратно придерживая руку, я почувствовал, что не могу дышать.
Я не мог избежать ее.
- Кто это? - спросил я медсестру.
Она посмотрела в список зарегистрированных и с любопытством посмотрела на меня, отвечая:
- Изабелла Свон.
Ее имя.
Это она.
Когда в благодарность она дала мне свой номер телефона, я предположил, что это просто знак вежливости. Я не мог позвонить ей, зная, что она на самом деле того не хочет. Но когда она во второй раз сунула мне в руку небольшой клочок бумаги, содержащий ее номер, я понял, что у меня нет сил ей сопротивляться. Я уверенно сжал бумагу в своей ладони, крепко стискивая ее в кулаке.
Она улыбнулась мне и пожала плечами.
- Если я продолжу использовать твою дружбу в своих интересах, думаю, для начала мы должны стать друзьями.
Я рассмеялся:
- Думаю, да.
Я протянул ей руку, и она схватилась за нее, пока я помогал ей слезть со стола для осмотра. Она прихрамывала из-за вывихнутой лодыжки, осторожно шагая рядом со мной, и я замедлил темп. Я чувствовал, как ее руки обжигают мою кожу, и чуть вздрогнул, вспоминая тепло и пыл ее губ.
Я не понимал, как быть ей другом.
Но это лучше, чем ничего.

- Я тебя смущаю? - усмехнулась Виктория, видя, что я молчу.
Я с неохотой обратил свое внимание на нее.
- Нет.
И это было правдой.
Я не был смущен легкими, опасными попытками соблазнения, которые время от времени предоставляли мне женщины. Возможно, была такая минута в моей жизни, когда я покраснел при виде улыбающейся очаровательной красавицы, берущей меня за галстук и целующей в губы, но не сейчас. Я уже не тот человек.
- Ты покраснел, - сказала она с игривой улыбкой.
Я ухмыльнулся ей, понимая, чего она хочет.
- Просто рассматриваю возможности, - ответил я, с намеком понижая голос.
Она уставилась на меня, застигнутая врасплох. Затем на ее губах снова появилась улыбка, и я увидел, что в ее глазах вспыхнуло волнение.
- Обязательно. - Она подмигнула мне и положила на мое бедро свою руку. - Учитывая их количество.
И я понял, что могу трахнуть ее в любое время, если захочу.
За баром, в ее машине, в гостиничном номере. Или во всех трех упомянутых местах.
Пусть это будут минуты забвения. Несколько минут, когда я перестану страдать, перестану думать. Перестану держать бы себя под контролем.
Виктория не будет разочарована. Я не стану смущаться.
А затем просто встану и уйду. Даже не задумываясь.
А Белла?
Я в расстройстве запустил руку в волосы.
Я знал, что Белле было бы все равно. И если так… то мне тоже.
Ее это вообще не касалось.
Белла ушла, ушла почти на неделю. Любые предпринятые мною попытки извиниться были вовсе проигнорированы. Я и не ожидал большего, ведь выгнал ее из дома и не ожидал, что она увидит во мне изменения так же быстро, как ощутил в себе их я. Не ожидал, что она узнает о том, что я понял, что она делает, и это изменило меня. Но она не вернулась домой, и я был неуверен, что это вообще произойдет. И в этом нет ее вины.
Как же там пусто.
Викторию, казалось, обеспокоило мое молчание, и она убрала руку с моего бедра, снова взяв меня за руку и чуть потянув на себя.
- Хочешь потанцевать, Ланс?
- Почему бы и нет.
И мы танцевали.
Она прижалась ко мне своим телом, пытаясь меня возбудить. Не прошло и нескольких минут, как начало это происходить. Закрыв глаза, я попытался получать удовольствие от физического контакта с женщиной. Как же давно этого не было.
Это лучше… чем ничего…
- Знаешь, Ланс, моя квартирка не так далеко.
- Правда?
- Давай, можем пешком до нее пройтись.
- Ладно.
Мы вышли из бара, и она повела меня по улице. Я глубоко вздохнул и стиснул зубы.
Может, было бы хорошо покончить с этим.

- Познакомьтесь с Ириной, - представил я женщину рядом с собой.
Я смотрел, как Джейкоб тянется, чтобы вежливо пожать ей руку.
Затем подошла Белла, с улыбкой представившись. Когда мы повернулись, чтобы сесть на наши места, она наклонилась ко мне и подмигнула.
Я сглотнул комок в горле.
Ее волосы были собраны наверху, но часть их ниспадала ей на плечи, завиваясь и сладко пахнув. На ней было скромное черное платье ниже колена, но я почувствовал жар своего тела, позволяя себе на несколько секунд провести взглядом по ее ногам.
На ней были красные «конверсы».
Я улыбнулся, вытаскивая для Ирины стул, а затем сел напротив Джейкоба.
- Итак, Ирина, - начала Белла, положив на колени салфетку и подвернув ее. - Чем занимаешься?
Я отвел взгляд, не слушая на самом деле ответ другой женщины. Таковы были наши традиции. Белла опрашивала моих спутниц, пока не подадут закуски, затем начинала поддразнивать меня и говорить, какую замечательную женщину я нашел. Мы с Джейкобом поглощали ужин, а Белла немного подшучивала над каждым, пытаясь включить нас в разговор. А потом спрашивала, как у меня дела на работе.
Я не знал тогда, каждый ли ужин с Беллой и Джейкобом был бы таким или только первое свидание. Не знал, потому что все им и ограничивалось.
А после, в конце вечера, я отводил свою спутницу домой и высаживал ее, даже не поцеловав на прощание.
С Ириной все было так же.
Как и остальные, она была очень миловидной, достаточно умной и доброй. Она вела себя серьезнее многих других женщин, с которыми я встречался, но была вежливой. Она оживленно разговаривала с Беллой, была расслаблена рядом со мной и хорошо со всеми ладила.
Когда я подвез ее до дома, я ждал, что она сделает паузу, подождет, что я наклонюсь и попытаюсь поцеловать ее - как делали многие из них.
Ее рука замерла на двери, и я вздохнул, повернув голову, чтобы с облегчением пожелать ей спокойной ночи, надеясь, что она не будет одной из тех девушек, которым я должен был все обстоятельно объяснять.
Но когда мои глаза встретились с ее, я понял, что она не ждала поцелуя. В ее взгляде было почти… сочувствие.
- Как давно ты ее любишь? - внезапно спросила она.
Я почувствовал, как мой рот широко распахнулся от удивления, и быстро его закрыл.
- Кого? - спросил я, прикидываясь идиотом, пока пытался опомниться.
- Беллу, - сказала Ирина, закатив глаза. - Как давно?
Я вздохнул и провел по лицу руками, не испытывая ни малейшего желания начинать этот разговор вообще с кем-нибудь, не говоря уже о женщине, с которой только познакомился.
- Всегда. - Я пожал плечами, пытаясь казаться непринужденным, пытаясь не дать ей увидеть настоящего себя.
Ее это не убедило.
Она в течение нескольких секунд не сводила с меня взгляда, а затем уверенно сказала:
- Так не пойдет, Эдвард.
Она вышла из машины и закрыла дверь прежде, чем я успел ответить.

Я молча стоял позади Виктории, ожидая, когда она откроет дверь в свою квартиру. Она, опьянев, возилась с ключами, наконец быстро отперев замок, и резко развернулась, схватив меня за край рубашки и затаскивая внутрь, прижимая свои губы к моим.
На вкус они были доведенными до отчаяния, пьяными, влажными, восхитительными и совсем не теми. Я чувствовал, как мое тело каменеет, а сам я не в силах заставить себя даже пошевелить губами.
Она немного отступила, всех еще скручивая в руках мою рубашку.
- Ты в порядке? - спросила она, хотя я знал, что в действительности ей все равно.
Я пожал плечами и на мгновение отошел от нее. Она стояла, смотря, как я провожу рукой по волосам.
- Ты, наверное, слышала об этом?
- О чем? - непонимающе переспросила она.
- Об Артуре и Гвиневре, - объяснил я. - Очень сложно.
Она внимательно смотрела на меня пьяным взглядом, на самом деле ничего не понимая. Я и не ожидал от нее этого.
- Ах, вот в чем дело, - рассмеялась она и добавила: - Тебе повезло… я одинокая дама.
- Сегодня у меня удачный день.
Она улыбнулась мне, мигом обо всем позабыв. Ее глаза были настолько оживленными, свободными и одинокими. Возможно, это мне и было нужно.
- Хочешь еще выпить? - предложила она, направляясь к бару.
- Почему бы и нет?
Она усмехнулась, повернувшись ко мне спиной и смешивая напитки.
- Ты часто повторяешь это, знаешь?
- Это лучше, чем вопрос «почему».
- Думаю, ты прав. - Она повернулась, держа в каждой руке по стакану. - Присаживайся. - Она указала на диван, и я сел.
Она протянула стакан, забралась ко мне на колени и начала расстегивать мою рубашку. Ее губы нашли мои, и я с силой поцеловал ее, проводя дорожку поцелуев вдоль ее шеи, и прошептал ей на ухо:
- Белла.
Она чуть отпрянула.
- Виктория, - поправила она.
Но тут же забыла об этом и начала расстегивать пуговицы на своем топе.
Не Белла.
Виктория.
Не Белла.
Снова прижавшись ко мне, она начала покусывать мою шею.

Я не мог замедлиться, быть достаточно нежным, желая смаковать каждую секунду, что она дарила мне. Но я мог справиться со страхом, что если я буду слишком нежным, слишком неторопливым, она убежит.
Она в исступлении ворвалась в больницу, вся в слезах, дрожа и желая быть рядом со мной, а я был не в силах видеть печаль в ее глазах. Я отвел ее в свою квартиру, весь путь держа ее за руку. Она же плотно вцепилась в меня, вздрагивая от слез.
Когда она внезапно разделась, я почувствовал, как весь мой мир остановился.
Ее глаза всегда были чрезвычайно печальными. Я начал замечать это, когда мы встречались за ужином или гуляли рядом с квартирой, принадлежащей ей и Джейкобу, или ходили в бар. Она умело скрывала свою грусть, но я ощущал эту глубокую боль, боль, от которой я хотел ее исцелить. Она жила, любила и была сильнее своего прошлого, но оно всегда незримо присутствовало рядом. Угнетало и поджидало.
Теперь же ее глаза кричали.
Она стояла передо мной, опустив руки, истинное совершенство в ожидании. Ее волосы спутанными прядями обрамляли ее лицо, от слез прилипнув к ее коже. Лицо было красным и полное мучений. Все ее тело дрожало и было прекрасным, но под нежностью ее кожи скрывалась невинность и сила.
Я никогда не видел ничьих мук, но полагал, что их она и испытывает. В глубине ее, в тех укромных уголках ее сердца, которые она никому не показывала, я мог видеть все. Я не понимал этого, но знал. Знал на невербальном уровне. Неприятие, отказ и ненависть к самой себе вышли наружу, когда она предстала передо мной, требуя, чтобы я любил ее.
Прошло много времени прежде, чем я смог заговорить. Я почувствовал, как она отошла от меня, побледнев, и увидел, что ее внутренняя сила превратилась в стыд. Бесстрашие, которое я увидел в ту ночь, когда познакомился с ней, исчезло, это была просто маска. И без нее я любил ее даже больше.
Поэтому я сообщил ей об этом.
Я сказал ей, что люблю ее, и почувствовал, как она прижимается ко мне, ища утешения в моих объятиях и моей кровати, и я понял, что для нее это не значило ничего, в то время как для меня - все, но мне было плевать.

С той минуты, что я произнес ее имя, все для меня было кончено. Я не мог упиваться иллюзиями, заблуждением, которые могли бы меня утешить и успокоить. Я сидел в течение минуты, но когда руки Виктории притронулись к моему ремню, встал, пересадив ее на диван.
- Я не могу. Прости. Я должен идти.
- Шутишь, да?
Но я уже был около двери.

Она стояла передо мной, с бледным и испуганным лицом. Я видел, как от непонимания ее щеки краснеют, пока я взглядом окидываю ее руку. Из раны текла кровь, окрашивая ее кожу в красный цвет, и все, о чем я мог думать, это о том, какой стала бы моя жизнь, если бы ее не стало.
Я чувствовал, насколько хрупкой она была, когда я схватился за нее в отчаянии, чтобы удостовериться, что она настоящая, что она не убежала от меня. Снег тихо падал на нас в темноте, только создавая резкий контраст с моими насильственными движениями, дрожью ее тела и моими громкими шипящими словами, когда я потребовал от нее ответа, где она была.
Я смотрел, как мирными струйками стекает со стены суп, чувствуя страх, исходящий от Беллы, вскочившей на ноги. Она взорвалась и непонимающе вскричала на меня, а я упивался этим. Я не хотел ее доброты.
Я видел, как смотрела на нее моя мать, видел в ее глазах сочувствие, непонимание и вопросы. Глаза Беллы же выглядели печальными.
- Почему ты привез меня сюда? Почему не оставил в Нью-Йорке? Для чего я здесь, Эдвард?

Я подъехал к ранчо, вспоминая нашу последнюю ссору. Выключив двигатель, я несколько минут посидел в машине, крепко вцепившись в руль. Я не хотел заходить в темную пустоту дома.
Больше нет.
Я вздохнул, расстраиваясь из-за собственной слабости, жалея, что не могу просто забыть. Элис любит ее. Джаспер, когда я с ним разговаривал, похоже, не имеет ничего против ее присутствия. Я просто должен наслаждаться своим уединением, пока у меня оно есть, и желать, чтобы оно никогда не заканчивалось. Я мельком взглянул на сотовый, лежащий рядом, чтобы удостовериться, что никто не звонил.
Недовольно вздохнув, я открыл дверь и вышел в ночь. Я схватил свой телефон и закрыл за собой дверь, нехотя поднимаясь по крыльцу.
Открыв дверь в дом, я на мгновение замер.
В прихожей горел свет.
Она вернулась?
Резкое напряжение нахлынуло на меня от этой мысли, чувство, которые не было ни надеждой, ни гневом, ни страхом и не счастьем. Я внимательно прислушался к движениям наверху, все мое тело напряглось, пока я пытался уловить самый крошечный звук.
Я медленно зашел на кухню, ничего не услышав. Я чувствовал, как потрескивает в воздухе напряженность, когда я включил свет, задаваясь вопросом, вернулась ли она в свою комнату, пытаясь понять, что заставило ее вернуться. Разнообразные худшие варианты событий промелькнули у меня в голове за долю секунды. Кровь, болезнь, смерть. Если бы возникла чрезвычайная ситуация, разве она не позвонила бы мне?
Эти мысли были как волна за волной, сбивающая с ног, не дающая время на вдох. Я понятия не имел, что она теперь хотела, пришла она сюда поссориться или сказать, что уезжает, потребовать развод или ударить меня по лицу. Я не знал, как отвечу на любой из этих вариантов. Не знал, что ответить ей.
Я бросился вверх по лестнице в небольшую холодную комнату, которая когда-то была моей. Дверь была закрыта, свет выключен, и когда я вошел, то понял, что она пуста.
Медленно спускаясь вниз по лестнице, я чувствовал, как мое напряжение достигает пика.
Где она? Чего хочет? Почему она здесь?
Спустившись вниз, я быстро метнул взгляд в сторону библиотеки, увидев небольшой тусклый свет посреди темноты.
Я медленно подошел к двери, пытаясь успокоиться, задержав дыхание.
Когда я зашел внутрь, то мой взгляд упал на маленькую фигуру на одном из кресел. Она пришла не для того, чтобы ссориться, уехать от меня окончательно, обвинять, мучить или требовать. Она абсолютно тихо свернулась в клубок как кошка, закрыв глаза и мирно вздыхая в крепком сне.
Я выдохнул, чувствуя, как мое сердце снова забилось.
- Белла?

---

Пожалуйста, пишите на ФОРУМЕ, чтобы я смогла уведомить вас о следующей главе