Глава 8. Часть 2

День шел медленно. Празднование было запланировано на следующий день, и сегодня не ожидалось никакого ужина. Эдвард оставался у себя в спальне, не желая столкнуться в коридорах с Джоанной или с любым, кто захочет поговорить с ним в защиту служанки.
Изабелла, в свою очередь, бродила по замку, любуясь украшениями. Да, они были грандиознее, чем прежде, но превращали замок в прекрасный зимний дворец. Подлинное волшебство. Она никогда не видела такого раньше, даже в Уэсспорте.
Изабелла шла в зал, который еще не видела после возвращения – тронный. До Филиппа Фелла замок был центром власти одного из троих королей Англоа. А до этого, в раннее средневековье, сюда приезжали английские короли. Они предпочитали жить в южной колонии Англоа, пережидая суровую английскую зиму, и перевозили в Кадерру свой двор.
Ее ярко-синее платье шелестело возле ног. Изабелла шла, затерявшись в мыслях. В коридоре послышались громкие рыдания. Леди подняла голову, увидев миссис Хаммонд и молодую светловолосую служанку, Джоанну, которая убирала спальню Эдварда. Похоже, миссис Хаммонд помогала рыдающей девушке держаться на ногах, а та готова была упасть на пол от страдания. Когда обе женщины заметили Изабеллу, служанка попыталась прикрыть слезы ладонями, а миссис Хаммонд извиняющимся жестом склонила голову. Но Изабелла не пропустила их без объяснений. Ее любопытство разгорелось, и Изабелла не могла не пожалеть бедную девушку.
- Что случилось? Кто-нибудь умер? – спросила она, внезапно испугавшись, что кто-нибудь из слуг мог упасть с лестницы, запутавшись в украшениях. Слезы служанки стали еще громче, и она еще сильнее оперлась на миссис Хаммонд.
- Нет, миледи. Не волнуйтесь, это неважно, - уверила старушка. Но Изабелла не поддалась. Она подошла к молодой служанке и убрала ее ладони, открывая заплаканное покрасневшее личико, искаженное болью и печалью. Изабелла грустно улыбнулась. Джоанна попыталась стереть с лица слезы.
- Так что случилось? – спросила леди. Ее уверенный тон успокоил служанку, которая сделала несколько глубоких вздохов. Изабелла протянула ей носовой платок.
- Я не хочу беспокоить леди своими незначительными проблемами, - вдруг сказала Джоанна. Ее голос сорвался в конце. Она достала из кармана платочек и вытерла слезы и нос.
- Не бывает незначительных проблем, - заметила Изабелла, вспоминая свою собственную жизнь. Она жестом показала служанке продолжать. Но та промолчала. Вместо нее всю историю рассказала миссис Хаммонд, надеясь, что леди сможет замолвить словечко за Джоанну перед монстром в человеческом обличии.
- Ее вышвырнули с работы, миледи. Его светлость, - сказала она, сжимая губы в тонкую линию. Служанка зарыдала еще сильнее. Изабелла ужаснулась услышанному.
- Почему? Это не может быть правдой, он не сможет так поступить! – удивленно и неверяще воскликнула она. Но на этот раз заговорила Джоанна, глядя прямо в шоколадные глаза хозяйки.
- Да, миледи, смог. Но только потому, что я говорила гадости о вас и нем. – Джоанна вновь зарыдала и поднесла платок к лицу, скрывая слезы и смущение. Изабелла пыталась осмыслить ее слова. После недолгого молчания она положила руку на плечо девушки.
Ее не удивило то, что служанка оскорбляла ее. К этому Изабелла уже привыкла. Но однажды она была в подобной ситуации, и ее простили после того, как она усвоила урок. Да, она не была близка с Эдвардом, но, возможно, это станет еще одной возможностью сблизиться с ним и попутно помочь Джоанне. Может быть, если ей удастся немного смягчить решение Эдварда, то им будет легче жить вместе в будущем.
- Не волнуйся. Мы с этим справимся. – Она посмотрела на миссис Хаммонд. – Проводите ее в комнату, но не давайте выходить оттуда. – Миссис Хаммонд обхватила Джоанну крепче и благодарно улыбнулась Изабелле. Леди развернулась и пошла туда, откуда пришла – в направлении спальни Эдварда. Ее сердце сильно билось. Тяжесть ситуации начала на нее давить. Что, если ей не удастся переубедить Эдварда? Она не хотела встречаться лицом к лицу с разъяренным Эдвардом. Изабелла уже могла говорить с ним, когда он был в обычном раздраженном состоянии, но совсем не хотела общаться с женихом в гневе. Скорее она сбежит в Колдвик на первый же корабль до Испании.
Изабелла дошла до нужной двери и, сделав несколько глубоких вздохов, постучала. Никто ей не ответил. Увидев, что дверь не заперта, она тихо вошла в старую спальню ее родителей. Она осталась такой же, какой была прежде, до их отъезда из Адельтона. Теперь она была пустой, кровать – не застелена. Похоже, здесь не было Эдварда.
Изабелла отправилась искать его по замку. Она надеялась, что Эдвард после их последней встречи отнесется к ней с большей добротой. Девушка спрашивала всех встречных, не видел ли кто лорда, и один из слуг упомянул Тронный зал, место, куда она собиралась зайти изначально.
Тронный зал, большая прямоугольная комната, располагался в западном крыле Палас. Высотой в тринадцать метров, он занимал третий и четвертый этаж. С трех сторон его окружали красочные колонны, заканчивающиеся апсидой, предназначенной для королевского трона, который стоял там уже много столетий. Но сейчас он был скорее памятником прежних времен.
Картины с изображениями Иисуса, двенадцати апостолов и шести канонизированных королей окружали трон. Фрески на стенах написал Артайх, знаменитый художник Англоа, живший в прошлом столетии. Мозаичный пол сделали во время правления короля Филиппа. Люстра была похожа на византийскую корону в искусном дизайне. Тронный зал объединил зал Грааля в Парсивале с символом божественного права королей, включающего неограниченную суверенную власть.
За троном висел огромный портрет короля Филиппа, рядом – короля Магнуса. Наконец, висел портрет короля Джаспера. Почти каждый дворянин имел у себя портрет как минимум одного из трех королей. Но, так как правление Филиппа длилось дольше, его портрет имело больше домовладельцев. Некоторые предвзятые люди представляли, что он был благороднее всех остальных. Он принес эпоху мира и процветания в Англоа. Некоторые с юмором называли его правление Pax Angloa (Мир в Англоа). Он был человеком, который на самом деле собрал страну воедино и привел ее к золотому веку процветания. Обычно его изображали на картинах мужчиной в полном расцвете сил, с красивыми и утонченными чертами лица. Точеная челюсть, прямой нос, светло-голубые глаза с высокомерным бдительным взглядом, густые темные волосы, и он глядел прямо в душу смотрящего на портрет. Его лик был также изображен на монетах, и его знали как короля не только в Англоа, но и многих других странах.
Рядом с ним висел портрет его брата Магнуса, короля, который правил намного меньше, но был так же красив. Однако Магнуса развратила его жена, и его недостатки не только сказались на стране, но и заложили основы для угрозы со стороны англичан. Он оставил страну в раздрае своему сыну Джасперу, и тот пытался исправить положение как только мог. Магнус смотрел вниз, его глаза были более суровыми, пронзающими любого, кто смел посмотреть на него. Его волосы были такими же густыми, как у брата, черты лица мягче, однако взгляд острее.
Именно в этой знаменитой комнате Изабелла нашла Эдварда, смотрящего на лестницу, ведущую теперь уже к обветшавшему трону. Лорд настолько погрузился в мысли, что не заметил прихода девушки. Увидев его, девушка задумалась – не стоит ли ей уйти, пока ее не заметили. Эдвард все еще вызывал в ней опасение. Но она должна была понять, что случилось с Джоанной. Вряд ли он просто так выбросил ее на улицу.
- Король Филипп – последний монарх, сидевший на этом троне, - робко произнесла она. Ее тихий голос нарушил девственную тишину. Эдвард на долю секунды выглядел застигнутым врасплох, прежде чем понял, кто с ним говорит. Он вновь недоверчиво посмотрел на трон. Он совершенно не подходил комнате.
- Он не боялся сесть на эту рухлядь? – спросил он. Глубокий насыщенный голос разнесся по всему залу. Изабелла улыбнулась, глядя на мраморный пол.
- Говорили, что ему нравилась простота больше, чем богато обставленные покои этого замка. Это одна из причин, почему он перенес двор в Уэсспорт, - пояснила она. Молодая женщина разглаживала свои юбки. Изабелле было неловко стоять так близко от Эдварда. Она не могла избавиться от ощущения, что похожа на ягненка рядом с волком. Эдвард кивнул и слегка отошел. Изабелла нахмурилась.
- Мне кажется, что милорд не находит приятным мое присутствие, - не подумав, пробормотала она. Эдвард остановился к ней спиной и некоторое время стоял так. Только потом повернулся, чуть опустив голову.
- Не совсем так, миледи, - негромко проговорил он и поклонился, после чего вновь направился к двери.
- Тогда почему ты так быстро уходишь? – спросила Изабелла и сделала к нему несколько шагов.
- Мне кажется, так будет лучше, - сообщил Эдвард. В его тоне было нечто, не понравившееся Изабелле. Словно бы Эдвард злился.
- Что заставило тебя так думать? – спросила Изабелла, продолжая стоять на месте. Эдвард саркастически усмехнулся и покачал головой. – Почему ты так со мной обращаешься? Что такого я сделала? – Эдвард несколькими быстрыми шагами подошел к ней и остановился так близко, что Изабелла вынужденно отступила. Это вызвало новую искру неудовольствия лорда.
- Ты видишь свою реакцию на мою близость? – прорычал он. Тонкие брови Изабеллы поднялись. Она задумалась, что такого оскорбительного сказала служанка. Но начинала подозревать, что именно.
- Я очень хорошо осознаю свою реакцию, милорд. Вы пугаете меня. Вот и все, - дрожащим, но правдивым голосом сказала она. Девушка слегка дрожала, поднимая голову и глядя прямо на грудь Эдварда. Тот просто сухо усмехнулся. Она не поняла истинного значения его вопроса. На самом деле он спрашивал: «Я все еще монстр для тебя?»
- Пугаю тебя, - с горечью сказал он. – Конечно. – Он отвернулся, и все, что Изабелла могла – это смотреть в его напряженную спину. Впервые она попробовала поставить себя на его место. Раньше она не учитывала, что у него тоже могут быть чувства. Она слышала слухи и сплетни, гуляющие по замку: чудовище Адельтон-холла, Эдвард Каллен. Может быть, служанка высказала их в его присутствии?
- Ваша реакция как-то связана с Джоанной, служанкой, убирающей твои комнаты? – спросила она. Изабелла понятия не имела о его реакции, и некоторое время они оба стояли в напряженном молчании. Потом плечи Эдварда расслабились, и он повернулся лицом к ней.
- Не защищай ее. Она говорила несправедливые слова. Мое право вышвырнуть ее, - проговорили его пухлые губы, привлекая ее внимание. Их близость заставила девушку покраснеть и почувствовать непривычное тепло в теле. Ей нужно было не только получить его согласие на поездку в Уэсспорт, но и помочь Джоанне.
- Как лорд и владелец поместья ты самый главный человек здесь. Глупый язык – не повод для того, чтобы человека выбросили на снег без средств к существованию, - произнесла Изабелла, думая о рыдающей служанке.
- Я не позволю никому оскорблять вас, леди Свон, - почти шепотом сказал Эдвард. Изабелла уже знала это. Но она не ожидала, что он поступит так ради нее, защищая ее имя. Он снова вмешался и стал ее спасителем.
- Я знаю, что она говорила про меня гадости. Благодарю за то, что ты защитил мою честь. Но она молода. Я совершила тот же грех, но меня простили. Так почему ты не можешь простить ее? – умоляла она. Ее объяснения показывали Изабеллу более зрелой, чем казалось раньше Эдварду. Он задумался, не сказался ли на девушке последний тяжелый год, не тень ли это смерти отца. Его удивляло, что их отношения внезапно перешли к стадии, когда они могут спокойно разговаривать.
- Я никогда не нарушаю своего слова. Ее нужно наказать за грубость. Она послужит примером остальным, - твердо сказал Эдвард. Изабелла внутренне вздохнула. Иногда она задумывалась: сколько репутаций и королевств погибло из-за гордости и высокомерия?
- Да, ты должен сдержать обещание. Накажи ее, только оставь в замке, - начала Изабелла. – Отправь ее на неделю на черную работу на кухне. Уверена, это послужит отличным наказанием. Неужели тебе не жаль глупую девчонку? Что станет с ней за стенами замка?
Эдвард смотрел в шоколадные глаза и видел, как они пристально оценивают его самого. В них он видел ту же упрямую и жизнерадостную девушку, которую встретил при дворе короля Джаспера. Эдвард не мог предстать перед ней низким человеком, потому что тогда потерял бы ее навсегда. Он не хотел казаться бесчувственным монстром. Надежда Изабеллы возросла, когда Эдвард вздохом признал свое поражение.
- Она месяц будет работать на кухне, - одновременно и с раздражением, и с благодарностью проворчал он. Теперь он понимал, что никогда не смог бы выбросить служанку в лютую зиму. Но в чем разница между Джоанной и Аланом Муром? Только то, что преступление Мура хуже, означает ли, что и его наказание должно быть значительно хуже? Он раскаялся, и у Эдварда не было к нему личных обид. Изабелла показала ему, как его гнев управляет его чувствами. В бою было намного легче, там эмоции отключались. Но в обычной жизни… все было не так. Он всегда жил, считая, что эмоции следует подавлять, и теперь обнаружил, что это делает его хуже. Это лишало чести, а он всегда гордился ею.
Эдвард посмотрел на счастливое лицо Изабеллы. Ее губы дернулись, но она ничего не сказала. Он слышал только шум крови по своим венам. Его сердце глухо билось. Впервые в жизни Эдвард боялся. Он боялся, что начал слишком сильно притягиваться к этой девушке. И еще больше боялся, что его чувства будут безответными.

25 декабря

Они сидели во главе большого стола, когда начали входить гости. Хорошо одетые женщины и мужчины с восхищением смотрели вокруг, проходя по украшенным коридорам. Их рты невольно открывались при входе в Сингер-холл. Некоторые дворяне уже были здесь несколько лет назад. Но и они, как всегда, были впечатлены изысканными украшениями и декором зала.
Многие с любопытством смотрели на главный стол, где сидел Эдвард, темный, задумчивый и загадочный, рядом с Изабеллой Свон. Она была одета в элегантное платье лавандового цвета с темно-синим дамасским узором. Разрез на юбке спереди открывал еще одну бледно-желтую юбку из тонкого шелка. Ее волосы были подобраны, сколоты декоративными заколками, и на голове красовалась корона из золотых листьев.
Для большинства людей в зале она казалась греческой богиней, и многие в этот момент завидовали Эдварду. Сам лорд надел темно-синюю бархатную тунику и небольшим расклешенным воротником. Как обычно, на нем были черные перчатки и маска. И, наконец, он надел прекрасные темные бриджи с лучшими начищенными сапогами. Это был один из лучших его нарядов. Миссис Хаммонд и даже Джордж настаивали, чтобы Эдвард надел его, чтобы хорошо выглядеть перед гостями. Он должен оставить неизгладимое впечатление об Адельтон-холле. Эдвард поступил так, как хотелось старушке, хотя сомневался, что кто-нибудь из гостей вообще взглянет на его одежду. После того, как он оставил Джоанну в замке, миссис Хаммонд стала лучше относиться к нему.
Утром он сам пошел в помещение для слуг, чтобы поговорить с девушкой. Сначала она боялась его. Но, когда Эдвард сказал, что ей позволено остаться, но работать она будет вдвое больше, девушка разрыдалась и рухнула на колени, пытаясь целовать его руки, постоянно прося прощения. Эдвард сказал, что благодарить нужно Изабеллу. Джоанна, тем не менее, настаивала, что глубоко признательна ему, хотя тут же побежала в комнаты Изабеллы, извинилась за злые слова и поблагодарила хозяйку.
Прибытие последних гостей вырвало Эдварда из его мыслей. Как он и подозревал, большая часть гостей, подойдя к главному столу для того, чтобы поприветствовать хозяев, с ужасом смотрела на его маску. Эдвард внутренне вздохнул, но все еще продолжал поддерживать угрожающий вид. За вечер он выпил уже три кубка с вином и теперь чувствовал воздействие алкоголя в крови. Он не пропускал шепотков и взглядов украдкой.
Изабелла тоже замечала взгляды гостей. Совсем недавно она точно так же смотрела на своего жениха и теперь удивлялась, как быстро можно изменить взгляды. Иногда она ловила взгляды и на себе, но совсем другого толка. Мужчины смотрели на нее с похотью, обнаруживая, как она выросла за год отсутствия в Кадерре. Женщины, напротив, смотрели на нее с презрением, так как имя девушки было запятнано. Изабелла могла только представлять, через что сейчас проходит Эдвард. Но если взгляды и шепот оказывали на него действие, он это тщательно скрывал. Эдвард сидел молчаливо и стоически, как и всегда.
Вошла еще одна группа людей, и Эдвард, сидевший рядом с девушкой, услышал, как она громко сглотнула. Изабелла хорошо знала их. Это были три семьи, раньше очень близкие к ним. Пока был жив ее отец, они часто проводили время вместе, и Изабелла считала их своей семьей, хотя они не были одной крови. Но, когда арестовали Чарли Свона, никто их не попытался встать на его защиту. Одна из женщин, Маргарет Винд, жена Николаса Винда, местного барона, подошла к ним, чтобы принести свои глубокие извинения. Те несколько недель, которые Изабелла и ее мать провели в Хейсе, она единственная поддерживала их, и теперь могла встретиться взглядом с девушкой. Маргарет посмотрела на Изабеллу рядом с Эдвардом Калленом и почувствовала, как ее сердце взывает к ней.
Следом за ними шла группа молодежи, дети этих семей: Винды, де Берги и Мартели. Раньше они дружили с Изабеллой. Девушка отвела свой взгляд от четырех женщин и троих мужчин. Они, без сомнения, немедленно заметили ее рядом с лордом, и у большинства их них губы сложились в тонкую линию. Один или двое злобно посмотрели на Изабеллу, явно наслаждаясь тем, что слухи оказались правдой. Эдвард заметил их, а также то, что взгляд Изабеллы стал пустым и безжизненным, и немедленно придвинулся ближе, словно желая закрыть от пущенных в ее сторону стрел. Возможно, им руководил еще один выпитый кубок вина.
Ее ноздри заполнились его запахом: сосной, сандалом и кожей. Изабелла отвлеклась от бывших друзей и посмотрела на Эдварда. Его близость вызвала дискомфорт. Девушка покраснела, сердце забилось сильнее, а пальцы сжали юбку. Она отвела взгляд, смутившись своей реакции. Сначала Эдвард удивился, но потом развеселился. Он тихо рассмеялся. Этот смех прозвучал музыкой для девушки, ее тело завибрировало в ответ. Она первый раз слышала, как Эдвард смеется.
- Прекрати, - прошептала ему Изабелла, поднимая бледно-голубой веер, чтобы скрыть покрасневшее лицо. Она видела его рот, и он улыбался, по-настоящему улыбался.
- Прекратить что? – переспросил Эдвард, притворяясь, что не понял. Это еще больше подействовало на Изабеллу, и она покраснела еще сильнее. Никто в зале не заметил этой тихой перепалки. Но Карлайл стал прислушиваться и посмотрел на пару, удивляясь тому, что происходило перед ним.
- То… что ты делаешь, - сквозь зубы прошипела Изабелла. Она пыталась сохранять хладнокровие и смотрела прямо, игнорируя теплое дыхание на своем плече. Изабелла вздрогнула, но не от страха. Это была совсем другая дрожь.
- А что я делаю? – спросил Эдвард. Изабелла полностью забыла про старых друзей. Теперь ее внимание полностью фокусировалось на контроле своих действий. Эдвард и раньше использовал этот трюк, но не думал, что Изабелла так отреагирует на него. Его это приятно удивило. Он наклонился еще ближе, почти касаясь девушки, взял ее кубок, посмотрел на него и объявил, что тот грязный. Он вызвал служанку заменить посуду.
- Вы хорошо знаете, что делаете, милорд, - почти раздраженно сказала Изабеллы. Карлайл заинтригованно смотрел на них. Когда Эдвард придвинулся ближе, тот почти поперхнулся вином. Это привлекло внимание и леди Рене.
- Я пугаю тебя? – невинно спросил Эдвард. Изабелла вдруг задумалась: не продолжение ли это вчерашнего разговора?
- Сам знаешь, - сквозь стиснутые зубы ответила она и обмахнулась веером, радуясь, что никто из гостей не заметил их перепалку. Она и не представляла, что Эдвард может оказывать на нее такое действие. И это ей не нравилось. Ей хотелось бы с незамутненным разумом разговаривать с Эдвардом. Эдвард вздохнул и откинулся на спинку своего стула. Он чувствовал на себе взгляд Карлайла, в котором отчетливо читалось: «Что происходит?»
Зал, наконец, заполнился дворянами со всех концов Кадерры. Люди обсуждали нового лорда замка, мужчину, который спас страну от Англии. Слухи о исполосованном шрамами лице оказались правдой. Некоторые с жалостью смотрели на Изабеллу и ее мать, которым приходилось жить в таких ужасных обстоятельствах.
Большинство старых подруг Изабеллы, молодые женщины, которые бросили ее, когда ее положение в обществе изменилось, с вызовом смотрели на нее. Они были рады тому, что Изабелле приходится нелегко, и немедленно начали сплетничать о ней и ее муже. Но две девушки с грустью следили за Изабеллой, стыдясь своей пассивности, когда она потеряла все, и печалясь об участи подруги. Это были Луиза де Берг и Катерина Мартель. Они выросли вместе с Изабеллой и все трое, вместе с Аннет Винд, были как сестры. Произошедшее год назад разрушило их дружбу. Родители Луизы и Катерины приказали им не встречаться с Изабеллой. Им не позволяли писать ей письма или разговаривать с ней. Вскоре девушки отвлеклись другим, в основном шедшей войной, и почти забыли о падшей подруге. Аннет, однако, всегда ревновала Изабеллу и злилась на нее. Поэтому она бесстыдно прогнала подругу из своего дома, хотя ее мать, Маргарет Винд, вначале приняла Изабеллу и ее мать.
Эдвард дал сигнал слугам нести еду, приготовленную к празднику. Вскоре запах пищи наполнил зал. Слуги начали вносить подносы с разнообразными блюдами. Гости пробовали ее, наливали в кубки вино и меда. Шуты и музыканты развлекали их, готовясь делать это всю ночь. Через какое-то время Эдвард дал знак прекратить музыку. Он, слегка протрезвев, почувствовал, что пришло время для речи. Все взгляды устремились на него. Он встал, удивив многих своей высокой, хорошо сложенной фигурой. Новая одежда подчеркивала его мускулистость, не создавая впечатление громоздкости, как раньше. Все гости замолчали.
- Я приветствую всех на празднике Йоля, - начал он. Его глубокий и сочный голос эхом разнесся по всему залу. – Сегодня мы вспоминаем о рождении нашего Господа и Спасителя. Я хочу, чтобы каждый из вас на мгновение задумался над тем, как мы счастливы, собравшись здесь, за накрытыми столами. – Все внимательно слушали речь лорда.
- Я хочу, чтобы вы присоединись ко мне в тосте за окончание войны и за то, что мы все здесь собрались. – Он поднял кубок, и все в зале сделали то же самое. Кубки были осушены, музыканты заиграли опять. Многие гости зашептались, обсуждая иронию слов лорда. Как мог человек с такой внешностью говорить об удаче? Они гадали, как Изабелла может сидеть рядом с такой отвратительной личностью. Однако многие женщины в зале, даже боясь лорда, тайно тянулись к нему. Он доказал свою силу. Даже то, что большая часть гостей сплетничала за его спиной, не оказывало на него никакого действия. Живя в своих уединенных особняках, скучая по жизни при дворе или на материке, они никогда еще не видели такого человека.
Наступил момент, когда музыка закончилась, и столы очистились. Слуги отодвинули мебель к стенам, освобождая пол для танцев.
Наступило время первого танца Йоля, традиции Англоа, восходящей к началу тысячелетия. Люди встали вдоль стен, ожидая выбора лорда. Традиция требовала от хозяина праздника выбрать себе партнершу, и это необязательно должна была быть Изабелла. Эдвард знал это. И еще знал, что, если на этой земле и было что-то, не нравящееся ему, так это танцы. Теперь все смотрели на него. В комнате стало тихо, слышались только одиночные шепотки. Нарастало всеобщее напряжение. Честь стать партнершей лорда обычно оказывалась женщине самого высокого ранга в комнате. Это должна была стать леди Иоланта де Берг, жена эрла. Его титул был меньше, чем у самого лорда Каллена, но все же больше, чем у остальных в зале. Леди смотрела на приближавшегося к ней Эдварда. Ее волосы, собранные в тугой пучок, подрагивали от ожидания. Изабелла и леди Рене тоже были дворянками по происхождению, но без титула. Они потеряли его после казни Чарли Свона. Изабелла не могла восстановить титул отца, так как его статус предателя не позволял передать его дочери после его смерти.
Музыканты подняли смычки, тоже нетерпеливо глядя, кого выберет лорд. Но были люди в зале, которые знали ответ. Карлайл, миссис Хаммонд, Элис и Джордж улыбнулись, видя, как длинными и уверенными шагами Эдвард приближается к Изабелле, останавливается перед ней и склоняется в глубоком поклоне. Изабелла огляделась и покраснела, принимая его руку. Он взял ее крохотную ладошку в свою и повел девушку в центр зала. Эдвард чувствовал, как она нервничает, проходя под шквалом критических взглядов. Он легонько сжал ее руку, давая понять, что не оставит ее одну. Изабелла тоже ответила пожатием.
Заиграла медленная и приятная мелодия. Они начали танцевать павану, придворный танец, призванный показать мастерство танцоров. Это было поэтическим и драматическим зрелищем. Красавица танцевала с чудовищем, прямо как в сказке. Некоторые утверждали, что ужасно видеть такую юную девушку так близко с этим загадочным человеком. Но были и люди, которые ничего не имели против Эдварда. У них не было причин не любить его, как большинству в толпе. Скорее, они уважали его за стойкость, за то, что он не сгибается под критическими взглядами и шепотками.
Вскоре Эдвард забыл обо всем вокруг, кроме Изабеллы в его объятиях. Он смотрел только на нее. Изабелла кружилась рядом с ним, чувствуя, как музыка посылает адреналин по ее венам. Они закрылись от взглядов окружающих, сближаясь духом и телом, но продолжая поддерживать то расстояние, которое требовал танец и приличия. Когда музыка закончилась, Эдвард поклонился. Изабелла присела в ответ. Он увел ее с центра зала. Окружающие аплодировали красиво исполненному танцу. Когда пара встала у стены, все еще держась за руки, Изабелла обнаружила, что не хочет отпускать ладонь Эдварда.

Предыдущая глава