Когда Кейт вошла в двери двенадцатого участка, то, скажем прямо, у нее не осталось сил и желания работать. После тайного набега на реанимацию, она и Хант прошерстили каждый клочок той небольшой информации, существующей на 3ХК. Больше того, Кейт без зазрения совести воспользовалась своим допуском агента целевой группы прокуратуры, чтобы раздобыть то, что они успели накопать, но пока придерживали в секрете.

Ее команда давно собралась, и она прекрасно видела сквозь жалюзи агента Стэка, что-то терпеливо объясняющего остальным. Она поморщилась, представив себе повторение вчерашнего кошмара: Эспо и Райан делают вид, что видят ее в первый раз – и тяжело вздохнула. Последние слова Ханта, сказанные ей на прощанье, назойливым повтором крутились в ее голове: «Где-нибудь, во всей этой информации, лежит ключ к обнаружению Тайсона, и ты должна принять решение, прежде чем наступит этот момент, Кейт. Это должно закончиться и закончится одним – его смертью. Ты должна решить, хочешь ли ты идти этим путем, потому что отступление будет невозможно».

Это было утро понедельника, участок работал на полную катушку, и Кейт поймала много любопытных взглядов, направляясь в комнату для брифинга. И, надо сказать, что не все они были дружелюбны.

Стэк, Эспо и Кевин замолчали, когда она подошла к ним. Стэк окинул ее непроницаемым взглядом, который не сулил ей ничего хорошего, больше того, этот взгляд только подсказал ей, что неприятности еще не закончились.

– Теперь, когда мы все собрались, капитан Гейтс и я расскажем вам наш совместно разработанный план для дальнейшего расследования.

– Во время вчерашней беседы с мистером Каслом, – начала Гейтс, – я получила некую тревожную информацию. Оказалось, что все происходящее, 3ХК рассматривает как в высшей степени запутанную игру с весьма определенными игроками. Он дал нам понять, что правила должны неукоснительно соблюдаться, иначе последуют новые убийства.

– Игроки, сэр? – Хавьер, Кевин и Кейт невольно обменялись беспокойными взглядами.

– Вот именно, – Стэк плавно подхватил эстафету. – Тайсон хочет, чтобы игра продолжалась теми, кто ее начал: Касл, Беккет, очевидно, вы двое, капитан Гейтс, мать и дочь Касла.

– Похоже на список званого обеда, – заметил Райан.

– Совершенно верно. Это точное определение того, как это воспринимает Тайсон. Он – одиночка, который в собственном уме странным, искривленным способом сблизился с каждым из вас. В его понимании, у каждого из вас есть отношения с ним, и ему не нравилась текущая ситуация, – Стэк многозначительно взглянул на Кейт. – До этого все его поступки были продиктованы только одной целью – вернуть игре былой облик.

– То есть, когда он выбил и украл мой «глок», в его уме мы круто подружились? – нервно усмехнулся Кевин.

– Нет, Райан, не подружились, – покачал головой Стэк. – Вы стали одним из тех, у кого есть отношения с ним, и поэтому он позволил вам жить. То же самое было с Каслом.

– Хорошо, это понятно, – прокомментировал доселе молчавший Эспозито. – А почему среди них я? У нас не было того «особенного» момента.

– Вы – часть очарования Касла и Беккет. И вы были в расследовании с самого начала.

– Нам также стало известно, – продолжила Гейтс, – что определенные угрозы были сделаны им детективу Аллисон Макмурфи из девятого участка.

– Какие угрозы? – встрепенулась Кейт. Капитану определенно удалось привлечь ее внимание.

– Он откуда-то узнал, что она помогала в расследовании, и сказал Каслу, что Аллисон достаточно близка к его типу женщин, чтобы поиграть с ней в свойственной ему манере, если она продолжит участвовать в деле, – обстоятельно объяснила Гейтс. – На мой взгляд, это вполне реальная угроза.

На этом Гейтс предпочла остановиться, но Стэк, кинув на Кейт еще один выразительный взгляд, добавил:

– Между тем, он знал об интимных отношениях Касла и Макмурфи, практически дав свое благословение на их развитие, но при условии, что это не будет касаться дела.

Кейт слегка прикусила губу, чувствуя, как больно сжимается ее несчастное сердце. В общем-то, она поняла, что Касл и Аллисон спали вместе, но одно дело – знать это самой, и совсем другое – слышать это от постороннего человека. Подобное признание их отношений сделало все намного хуже. Она искоса глянула на мальчиков, и по тому, как они быстро отвели глаза, поняла, что ее непроницаемая маска никого не обманула.

– Так каков наш следующий ход? – торопливо спросил Эспозито, ломая неловкое молчание.

– Давайте зайдем внутрь и продолжим, – Гейтс распахнула двери своего кабинета.

Когда все зашли в кабинет, и Гейтс тщательно закрыла двери, предварительно удостоверяясь, что поблизости никого нет, агент Стэк объявил:

– Беккет собирается уйти из целевой группы Генерального прокурора, и капитан Гейтс собирается взять ее на старую должность в своем участке. По крайней мере, мы хотим, чтобы в это верили все, включая Тайсона.

Эспо и Райан недоверчиво переглянулись. Кевин засунул руки в карманы, угрюмо уставившись в пол, а Эспозито вызывающе скрестил их на груди. Кейт не было нужды ловить их взгляды, чтобы догадаться, как они относятся к подобной идее – язык тела говорил сам за себя.

– Только люди, находящиеся в этом кабинете, и мистер Касл будут знать, что отставка агента Беккет является поддельной, – капитан подчеркнула каждое слово. – Мы не знаем, каким образом Тайсон получает информацию, но, кажется, он узнает все, что происходит у нас, как только это происходит. Агент Стэк и его команда сегодня уйдут из участка на конспиративную квартиру, и для всех остальных мы будем вести это дело самостоятельно.

Стэк не переставал наблюдать за выражением лица Кейт.

– А теперь, Беккет, призовите на помощь все свои актерские способности и отыграйте нам этюд с отставкой. Сдайте свое оружие и значок.

Кейт внимательно обвела взглядом всех детективов в комнате и, пожав плечами, демонстративно достала значок и пистолет, не моргнув глазом вручила их Стэку.

– Агент Стэк, я покидаю вашу целевую группу, – в ее голосе прозвучала еле заметная ирония, – окончательно и бесповоротно.

Вот так, за несколько минут, в двенадцатый участок вернулась детектив Беккет.

С тех пор как Касл пришел в сознание, его палата была, чуть ли не самым оживленным местом в больнице. Когда его не тыкали разными иглами, не меняли дренажи и не осматривали врачи, он отвечал на вопросы о Тайсоне. Хотя на самом деле, он хотел немного побыть наедине с собственными мыслями. Как у писателя, у него их было много, а вот как у цели серийного убийцы – ни одной. При мысли о 3ХК его мозг не мог выдать ни одной связной идеи. Он должен был обработать все что с ним случилось, включая вернувшуюся в город Беккет. Особенно возвращение Беккет в город.

Однако у вселенной были на его счет совсем другие планы, потому что дверь в палату в очередной раз отворилась и на пороге появилась смущенно улыбающаяся Аллисон.

– Привет, Рик. Я так рада тебя видеть!

– И мне приятно быть живым, – пошутил Касл, тепло улыбнувшись в ответ.

– Мы сильно волновались за тебя, – она подошла к кровати и взяла его за руку.

– Если уж мне суждено погибнуть от пули, то, по меньшей мере, это должно быть также красиво, как в моих книгах, – умом он понимал, что пора бы остановиться с шуточками на эту тему, но ничего не мог с собой поделать.

– Я действительно перепугалась, Рик, – она нежно сжала его руку. – Знаешь, в первые часы это выглядело ужасно.

– Со мной все будет замечательно, – смягчился он.

– Отчасти я решила подождать, чтобы навестить тебя. Хотела дать тебе провести время с семьей, хотя бы сначала, – Алли заморгала, пытаясь скрыть набежавшие слезы.

– Это было так мило с твоей стороны. Мак, но ты правда уверена, что это было из-за моей матери и Алексис? При желании, эти двое могут заполнить комнату только собой, – ухмыльнулся Рик, обругав себя последними словами:

«Черт возьми, что со мной не так? Почему я как ни в чем ни бывало продолжаю веселиться? И сколько еще собираюсь скрываться за глупыми шутками?»

На его счастье, Аллисон еще не успела его так хорошо изучить, потому что она быстро успокоилась и рассмеялась.

– Рик, почему Тайсон сделал это с тобой?

– Он сказал, что это была его игра, – мгновенно помрачнел Касл, – а мы без его ведома изменили ее, и все, что он хотел, – это вернуться к старым правилам.

– Пояснишь? – она удивленно подняла брови.

– Видишь ли, Мак, – он глубоко вздохнул – объяснять подобные вещи человеку, которому ты небезразличен и небезразличному тебе, было довольно болезненно. – Практический результат. Он сделал это, чтобы вернуть в город Беккет.

Его слова произвели то самое негативное впечатление, которого он так стремился избежать. Но, к его сожалению, это был единственный выход – честно ответить на ее вопрос, и он ни при каких обстоятельствах не собирался ей лгать. Когда они только начали встречаться, Касл был предельно честен с ней, рассказав о своем прошлом. Алли знала все о глубине его чувств к Кейт, о предложении и о ее решении бросить его ради работы в Вашингтоне. Мак не была полной дурой, она знала, что такая любовь не может просто так исчезнуть.

– Что ж, он преуспел, – теперь вздохнула Алли. Касл молча кивнул. – Рик, и что ты чувствуешь по этому поводу?

Одной из замечательных черт детектива Макмурфи, с самого начала привлекшая к ней Рика, заключалась в том, что она всегда предпочитала брать быка за рога. Слава богу, ходить вокруг да около, кидая странные взгляды, было не в ее характере.

Ричард слегка замялся. Он не хотел отвечать на этот вопрос: не из хитрости или нежелания обсуждать его бывшую подругу, а потому что и сам до сих пор не мог понять, что же он чувствует по этому поводу.

– Мак, я не знаю, что тебе сказать. Я сам себе не могу сказать, что же я чувствую. За такой короткий отрезок времени, со мной произошло столько всего, что я так и не успел с этим разобраться. Слишком много народу жаждало со мной поговорить. Но одно я могу сказать тебе точно: ее внезапное появление в отделе бросило меня в адский вираж.

– Мне жаль, – спокойно сказала Алли, – я не хотела на тебя давить.

– А ты и не давила. Алли, ты имеешь полное право спрашивать меня об этом, так что не стесняйся, – на пару минут в палате наступило смущенное молчание. – Кстати, Тайсон упоминал о тебе в разговоре, – небрежно заметил Касл, переходя к самому главному.

– Меня?! Откуда он знает обо мне?

– Потому что ты связана со мной, – объяснил Касл. – Он считает, что его и меня соединяет некая мистическая нить, дающая ему полное право лезть в мою жизнь.

– И что он сказал? – не слишком удивленным тоном поинтересовалась детектив Макмурфи.

– Сказал, что если ты не выйдешь из игры, то он убьет тебя, Алли, – очень серьезно ответил Рик.

– Ничего себе, – вот теперь она удивилась. – Довольно недвусмысленное заявление.

– Но есть и хорошая сторона, – подмигнул ей Касл, невольно вернувшись к прежней манере. – Он не против того, чтобы мы продолжали с тобой встречаться. Правда здорово?

Аллисон растерянно фыркнула.

– Никогда не думала, что меня так обрадует благословение серийного убийцы! – Рик молчал, ожидая ее следующих слов. – Полагаю, что ты хочешь меня попросить, чтобы я вышла из этого дела?

– Именно так. Мак, я напрасно подверг тебя ненужной опасности, позволив ввязаться в расследование. Тайсон – сумасшедший без намека на мораль. Он ни на секунду не задумается, чтобы причинить тебе боль, ради того, чтобы все вышло так, как он хочет, – Рик тщательно подбирал слова: сейчас от того, послушает ли она его, зависела ее жизнь.

– Хорошо, Рик, – после недолгого раздумья сказала она, – будь по-твоему. Я выйду из дела.

Касл выдохнул, не скрывая охватившего его облегчения. Алли улыбнулась и, наклонившись, подарила ему весьма обещающий поцелуй.

– Эй! Вы двое должны получить отдельную комнату! – громко заметил стоявший в дверях Эспозито.

– Подожди, а разве они не в отдельной комнате? – Райан толкнул его в плечо.

– Это фигура речи, бро, – Эспо недовольно посмотрел на напарника, неловко топтавшегося на пороге. – Неужели это словосочетание тебе не знакомо?

Касл и Аллисон весело рассмеялись.

– И на этой ноте нам пора ненадолго расстаться, – она еще раз быстро поцеловала Касла. – Мне пора на работу. Мы закончим нашу беседу позже, после того, как у тебя будет время подумать обо всем.

– И о чем это она? – без стеснения поинтересовался Эспозито, правда дождавшись, пока Аллисон выйдет из палаты.

– Это прозвучало так загадочно, Касл, – Райан живенько принял сторону напарника.

– Что за ерунда? – Эспо покосился на Кевина.

– Ничего особенного, – Касл решительно прервал их подшучивание. – Мы только обсуждали события прошедших выходных. Я сказал, чтобы она бросила расследование по делу Тайсона.

– И как она восприняла это? – осторожно спросил Кевин.

– Не уверен, что с восторгом, но она согласилась, что ей лучше выйти из дела.

Парни притихли, изучающе поглядывая на Касла.

– И что значат эти взгляды? – брюзжаще вопросил Рик. – Лучше вам уже сказать, с чем пришли, не то мне может стать хуже.

– Ты скажешь ему, – безапелляционно сказал Кевин Эспо.

– Нет, это ты ему скажешь, – возразил Хавьер.

– Может, «Камень, ножницы, бумага»? – в голосе Ричарда прозвучала еле заметная ирония.

Без дальнейших возражений детективы сыграли три раунда. Проиграл Кевин.

– Вау! Я все еще чемпион! – Эспозито гордо поднял кулак вверх, салютуя победу. – Напомни мне сделать круг почета!

– Бро, ты такая девчонка! – с отвращением заметил Райан, повернувшись к Каслу. – Беккет якобы ушла из генеральной прокуратуры и вернулась детективом в двенадцатый участок. Остальные федералы покинули отдел и залегли на дно на конспиративных квартирах. Никто, кроме нас, об этом не знает.

– То есть, остальная часть NYPD считает, что Беккет действительно вернулась насовсем? – задумчиво повторил Рик.

– Да, это всего лишь игра для Тайсона, – видимо, затруднения с сообщением новостей у Райана испарились полностью. Эспозито неодобрительно покачал головой.

– Ты не сказал еще кое-что, – пробурчал он в сторону напарника.

– Ладно. Беккет не просто вернулась в двенадцатый. Она вернулась к нам.

– К вам – означает вас двоих? – Каслу не требовалось много времени, чтобы понять значение этих слов.

– Нас троих, – поправил Эспозито.

– Ну, когда ты окончательно поправишься, – добавил Кевин.

– Да, когда ты поправишься, – послушно, как попугай, повторил Хавьер.

Касл молча смотрел на них, не зная, что и как ему сказать. К счастью, от неизбежного допроса на тему «Что он думает о возвращении Беккет?» его спасла медсестра, пришедшая поменять его дренажи. Он еще никогда не радовался такой не очень приятной процедуре.

– Детективы, боюсь, что вам придется дать нам несколько минут, – пропела медсестра, останавливаясь перед кроватью.

Детективы послушно поспешили на выход.

– Эй, Касл! Приятно видеть тебя с открытыми глазами! – подмигнул ему на прощанье Эспозито.

– Мистер Касл, я вернусь через несколько минут, – спохватилась медсестра, – мне надо взять другой пластырь.

– Райан, ты можешь ненадолго задержаться? – вполголоса попросил Касл.

– Конечно, Касл, – Райан встревожено вернулся обратно. – Что случилось?

– Я узнал, что ты сделал для меня в лофте. Кевин, мне сказали, что если бы не ты, то меня уже не было бы в живых, – с чувством произнес Касл.

– Касл, ты мой брат и напарник, – Кевин смотрел ему в глаза, – точно такой же, как Хави. И на свете нет ничего, чтобы я не сделал для вас двоих. Только, пожалуйста, сделай мне одолжение и постарайся сберечь свою шкуру.

Вернулась медсестра и, обменявшись ударами кулаков, парни простились.

– До встречи, брат.

– Вы очень популярный человек, мистер Касл, – с уважением заметила медсестра, снимая бинты.

– Мне везет, – коротко ответил Рик, прикрывая глаза.



После того как все процедуры были закончены, Ричард наконец-то остался один. Усталость овладевала им все сильнее, но рой беспокойных мыслей продолжал кружиться в его голове, так что он никак не мог заснуть. Пытаясь остановить поток беспорядочных мыслей, он сосредоточился на одной, самой главной на текущий момент, и той, что волновала не только его: что же он чувствовал по поводу возвращения Беккет?

Новая информация от ребят еще больше запутала все дело. Кейт не только вернулась в город, – она вернулась назад в отдел – и, хотя это было временной мерой, кто мог знать, как это отразится на нем?

Постепенно он начал проваливаться в сон, так и не добившись от самого себя ясного ответа. Что, в общем-то, было немудрено – вряд ли в его нынешнем состоянии можно было прийти к каким-то определенным выводам. Легкая истома предстоящего сна окутывала его со всех сторон, и мысленно он снова вернулся к событиям прошлой ночи. Он был рад снова увидеть отца и услышать его обещание. И затем перед его глазами внезапно появилась Кейт. Она сидела возле него и говорила о том, как сожалеет, что уехала в Вашингтон, и как она любит его. Он сонно улыбнулся, а Кейт в его сне шептала ему на ухо: «Касл, ты был прав. Я влюбилась в тебя с первого момента нашей встречи…» – и от нее по-прежнему пахло вишнями… и внезапно сон Касла исчез прочь. Внезапно он почувствовал себя крайне бодрым.



Вернуться назад, в родной отдел, для Кейт было одновременно хорошо и плохо. Хорошими были прекрасные дружеские отношения между сотрудниками и знание сути работы, которую она любила всей душой. Было замечательно вновь почувствовать себя не побитым щенком, путающимся под ногами занятых людей, а полноценным, грамотным детективом, без которого никогда не обходилось ни одно значимое дело. Раньше она даже не подозревала, что ее частичка навсегда осталась в двенадцатом участке – за ее старым столом, на ее любимом стуле. Это была та самая частичка, без которой она практически не жила в Вашингтоне. Так, просто существовала по привычке, сама не зная об этом.

А вот той самой ложкой дегтя, портившей всю радость возвращения, были ее отношения с мальчиками. Нет, они придерживались плана Стэка, ничем не выдавая истинные причины ее нахождения в участке. Как будто кто-то провел между ними незримую линию, отгораживавшую их друг от друга. С одной стороны, Кейт понимала их – она уехала, бросив всех, а Касл остался здесь. Именно Касл скрепил все, что она так небрежно разрушила своим отъездом, и за это Кейт любила его еще больше.

Труднее всего было вынести молчаливое отчуждение. Если бы они сорвались, высказали ей все что о ней думают, она могла бы справиться с этим. Но они лишь вежливо помалкивали, кивая вместо ответов, когда она давала им задание или, что было еще хуже, просто выходили из комнаты отдыха, когда она заходила туда, чтобы налить себе кофе. А еще хуже было то, что когда им звонили по личному делу, то они не сговариваясь покидали помещение, чтобы быть как можно дальше от нее.

Она ничего не могла сделать с их бойкотом, но вместо того чтобы сидеть и жалеть себя, Беккет решила сосредоточиться на раскрытии убийства девочки в метро. По ее мнению, это был лучший способ добраться до Тайсона. Доска с материалами по этому делу не сильно изменилась за последнее время, и она была полна решимости это исправить.

Кейт взглянула на пустые столы Райана и Эспозито. Они снова опаздывали.

«Где же они были? Скорее всего, навещали Касла», – мысли Кейт отходили от расследования все дальше и дальше. Стыдно сказать, но больше, чем убийство, ее занимал только один вопрос: «Что сейчас делает Хант? Где он? И есть ли у него зацепки по Тайсону?».

С тех пор, когда она получила от него последние известия, прошло уже несколько дней, и он ни разу не дал о себе знать. Практически единственным их контактом со дня посещения больницы был сотовый телефон, найденный ею вчера на переднем сиденье своей машины.

Дверь лифта зазвенела, и в отделе появились Эспозито и Райан. Они шли к своим столам, весело улыбаясь, и Кейт в который раз позавидовала духу товарищества, неизменно поддерживающему их. Она не знала, как ей все исправить. Вероятно, как минимум, им придется поговорить, но сейчас ее интуиция недвусмысленно говорила о том, что вряд ли ее кто-нибудь будет слушать. Не сегодня.

– Доброе утро, Беккет, – они сели за свои столы.

Она поздоровалась в ответ, и в это время ее телефон призывно зазвонил, высветив на экране улыбчивое лицо Касла. Сердце Кейт дрогнуло, пропустило несколько ударов, и гулко забилось где-то в горле.

– Беккет, – прошептала она.

– Это я. Нам надо поговорить, – у него был очень серьезный тон.

– Да, надо, – немедленно согласилась она и нерешительно взглянула на мальчиков: – Мне надо уйти.

Они вопросительно переглянулись, кивнули, и ни один так и не сказал ей ни слова.

– Ой, мамочки… – тихо пробормотала Кейт себе под нос на пути к лифту.



Когда Кейт вошла в палату, то увидела Касла, стоящего возле окна. В этот раз вместо больничной одежды на нем были его собственные рубашка и брюки, а из его тела уже не выходило несчетное количество трубок и дренажей. Он стоял спиной к ней, настолько погрузившись в свои мысли, что даже не услышал звук открываемой двери.

– Касл, – тихо произнесла она.

Он молчал. Абсолютно сознательно молчал, проверяя, как его тело прореагирует на звук ее голоса, и когда его сердце привычно сжалось, а потом пустилось вскачь, как в старые добрые времена, он сокрушенно вздохнул – ничего не изменилось. Касл обернулся и взглянул на нее – Беккет все также волновала его, останавливая дыхание. Кейт с надеждой вглядывалась в родное лицо, пытаясь, как и раньше, прочесть его мысли.

– Как ты, Касл? Я так испугалась. Я думала, что потеряла тебя, – она сделала несколько шагов вперед и остановилась на полпути, понимая, что не в состоянии прочесть ничего – клубок эмоций в его глазах был настолько запутанным, что на секунду она усомнилась: а понимает ли он сам себя?

– Кейт, ты не можешь потерять то, от чего сама отказалась, – отчужденно сказал он.

– Касл, – она сделала еще один шаг.

– Не надо. Пожалуйста, – он отступил назад.

– Мне жаль, – она честно постаралась свести все видимые реакции к минимуму. За пять лет их знакомства она ни разу не видела его таким.

– Я попросил тебя приехать ко мне, потому что мне надо поговорить с тобой не по телефону, – он снова отвернулся к окну. Любоваться больничным двором было легче, чем смотреть на нее, и это разбивало ее сердце.

– Конечно, Касл. О чем угодно, – с жаром пообещала она.

– В ночь, когда в меня стреляли, я знаю, что ты была здесь. Мой отец, он тоже был с тобой? – его голос слегка дрогнул.

– Да.

– Он все еще здесь? Он работает с вами? – ему так сильно надо было это знать, что он решился снова увидеть ее.

– Да, он находится где-то поблизости. Я не знаю где именно. Я сама не видела его несколько дней. Никто не знает, что он здесь, только я. Он работает неофициально.

– Он охотится на Тайсона, – это не было вопросом.

– Да.

– Он собирается найти его и убить.

Кейт знала, что Касл совершенно прав. Хант весьма ясно выразил свои намерения, и в кои-то веки, ей было наплевать на законность этой меры.

– Он хочет защитить своего сына.

– Он собирается возвратиться ко мне, прежде чем исчезнуть снова?

– Я не знаю, Касл, – Кейт с отчаянием смотрела на него, изо всех сил борясь с желанием прижаться к его груди и никогда не покидать это место. – Ты помнишь все о той ночи?

Касл наконец-то повернулся к ней лицом. Сейчас он выглядел почти таким же замученным, как той ночью, и его голос… она не знала, что у него может быть такой тон.

– Когда оказываешься на грани жизни и смерти, то люди обычно помнят все.

– Касл, пожалуйста, не делай этого, – умоляюще произнесла она, пытаясь не касаться его рук.

– Не делать – что, Кейт? Я ничего и не делал. Все уже было сделано до меня, – теперь он начал ненавидеть себя за то, что не удержался от искушения и позвал ее сюда.

– Не отодвигай меня, Рик. Я сделала ошибку…

– Ошибку? – лицо Касла исказилось от боли. – Ты так это называешь – ошибка? Всего лишь ошибка, Кейт? – он отодвинулся подальше от нее. Близость ее тела искушала его плоть, и он должен был оказаться подальше от нее, пока не стало слишком поздно. – Забыть отнести вещи в химчистку называется ошибкой, – язвительно выплюнул он, тем странным пугающим тоном. – Забыть о дате годовщины или дня рождения называется ошибкой. Высказывание ненужных слов, причиняющих боль во время ссоры, тоже называется ошибкой… – его голос затих на середине фразы, словно он больше не мог бороться с переполняющими его чувствами. Он не был подготовлен к их разговору.

– Пожалуйста, Рик, попытайся меня понять, – все-таки ей удалось вставить слово, – я так боялась…

– Ты боялась? Кейт, я сидел в том парке и всеми силами старался отбросить тот факт, что ты только что врала мне, за моей спиной. Ты села в самолет и полетела в другой город на собеседование, не сказав мне ни единого слова. Ты даже не удосужилась рассказать мне все после этого. Если бы я не нашел тот проклятый посадочный талон, то сколько бы времени еще оставался в неведении? До самого отъезда?.. Боже, я был таким дураком, что был готов простить тебе все, даже то, что нельзя прощать, лишь бы ты была рядом со мной! Я так отчаянно хотел этого, что не мог вынести мысль о твоей потере. Боже правый, что это говорит обо мне?

– Я никогда не была ни с кем в таких серьезных отношениях, Рик! – по ее лицу катились безудержные слезы. – У меня было такое чувство, будто я балансирую на краю скалы! – возможно, за все время, проведенное вместе, это было самым честным, что она когда-либо говорила ему.

– Я был тут, рядом с тобой, Кейт. Точно так же, как в тот день в квартире Фосса. Я охотно бы умер, чтобы спасти твою жизнь, – тело Касла била крупная дрожь. – У меня даже не было мысли, что я могу оставить тебя одну, стоящую на бомбе. Это даже не было выбором.

– Рик, я люблю тебя. Я буду любить тебя… всегда! – ей казалось, что сейчас ее сердце разорвется напополам.

– Это нечестно, Кейт, – прошептал он.

– Сколько раз ты говорил мне это? Сколько раз обещал, что будешь любить меня всегда, Рик? – Кейт тщетно боролась против уносившего ее потока боли.

– Кейт, – он покачал головой, – все мои силы ушли на то, чтобы спасти то немногое, что мне осталось. Я больше не в состоянии сделать это еще раз. Я не могу позволить себе еще раз заблудиться в тебе… в нас, чтобы остаться в живых, когда в следующий раз ты решишь сбежать от меня. А мы оба, ты и я, знаем, что следующий раз непременно наступит.

Больше Кейт не могла себя сдерживать. Она подошла к нему и крепко обняла.

– Рик, следующего раза не будет. Я знаю, чего я хочу. Я хочу тебя. Я хочу нас.

Он безжалостно убрал ее руки и отвернулся.

– До боли знакомые слова, Кейт. Все это уже было – одна дождливая ночь, год назад. И ты права, следующего раза не будет, потому что я не допущу этого.
Кейт сверлила взглядом его спину, абсолютно точно зная, что в эту минуту, он пробирался через болезненные воспоминания об их расставании, еще больше увеличивая барьер между ними.

– Рик, я была совершенной эгоисткой. Я не думала о нас – только о себе. Я была настолько испугана. Я не знала, как быть «нами».

Касл вцепился побелевшими пальцами в подоконник. Его шатало в буквальном смысле этого слова. Боковым зрением он продолжал видеть ее, чувствовать, что она хочет его, и это ощущение сводило с ума. Ему даже не надо было смотреть на Кейт, чтобы знать все ее мысли. Физическая связь между ними никуда не исчезла, а наоборот, стала сильнее, чем прежде. Волна эмоций захлестывала все его существо, и он прилагал немалые усилия, чтобы остаться на плаву и не утонуть в них навсегда.

– А теперь ты, видимо, знаешь.

На лице Кейт отчетливо появилась открытость, которой он почти не мог сопротивляться.

– Нет, но сейчас, по крайней мере, я знаю, в чем проблема. Я должна разделять с тобой все свои мысли и чувства именно тогда, когда они происходят, а не после. Я должна позволить тебе видеть себя уязвимой и знать, что я в безопасности.

– Я не могу, Кейт, – он повернулся и твердо взглянул ей в глаза. – Я покончил с этим. Я пытаюсь идти дальше и жить своей жизнью.

– Двигаешься дальше, в новую жизнь, вместе с новой подругой – детективом Алли, которая безумно похожа на меня? Действительно, Касл? Это и есть твоя новая жизнь, в которой ты пытаешься получить то, что не удалось в старой? – дремавшая доселе ревность совсем некстати подняла голову.

– Я попросил, чтобы ты вышла за меня замуж, Кейт. Я никогда не думал, что захочу жениться снова, но с тобой это было так естественно! Я хотел быть твоим мужем, и я хотел тебя в жены больше, чем кого-нибудь на этом свете! Я хотел дать тебе нашего ребенка. Я хотел стареть вместе с тобой. Это всегда было моим желанием, Кейт, только я никак не мог достигнуть его, потому что каждый раз, когда я пробовал это сделать, ты всегда останавливала меня.

Кейт злобно обругала себя последними словами – ее несвоевременная вспышка ревности отбросила их к самому началу разговора.

– Что я сделала? – она проговорила эти слова вслух, понимая, что все ее страхи четырехмесячной давности были ни о чем, учитывая все сказанное Каслом.

– Ты сделала свой выбор, Кейт, – голос Касла опасно вибрировал, – и это был не я… и не мы. Теперь нам остается только жить с этим.

– И мы никогда не будем разговаривать друг с другом? – устало спросила она. – Никогда не увидим друг друга снова? Что будет с нами, Рик?

– Кейт, – с трудом вымолвил Касл, чувствуя, как во рту скапливается горечь. – «Нас» больше нет.

– Что насчет Тайсона? – она схватилась за последнюю соломинку. – Мы будем работать вместе?

– Мы сделаем все, что сможем, пока Джерри Тайсон не будет гнить в самой глубокой яме, потом ты вернешься к своей жизни в Вашингтоне, а я вернусь к своей.

Касл с трудом стоял на ногах, подхваченный бурей эмоций, самой большой из всех, когда-либо испытанных в жизни. Кейт стояла перед ним и говорила все то, о чем он мог только мечтать. Она была самой красивой, властной и целеустремленной женщиной на земле. Она отдавала всю себя решению проблемы, стоящей перед ней, не считаясь ни с чьим мнением; ее талант мог соперничать только с его собственным талантом. Но разница между ними заключалась в том, что Кейт позволяла этим чертам влиять на свою жизнь и на все отношения, которые у нее были.

Кейт знала, что Лэйни не сказала ей ни слова неправды. Она всегда действовала так, будто ее идеи и желания были гораздо важнее, чем желания ее друзей и любимого человека. И она не давала им никакой причины думать, что это может измениться. Именно так она ломала всех, кто любил ее.

– Кейт, я всегда буду любить тебя. Всегда. Это то, что люди делают с любовью всей своей жизни, – в потемневших глазах Касла крутился целый водоворот чувств, которые Кейт была не в состоянии прочитать. – Но иногда дорога домой бывает слишком темной, чтобы вернуться назад. И единственный путь к свету состоит в том, чтобы медленно идти вперед и начать все сначала. Кейт, это я и пытаюсь сделать. И ты должна сделать тоже самое.



Последние несколько дней Джексон Хант провел, досконально изучая свою добычу. Он не торопился, раскидывая свои сети как можно шире, встречаясь с самыми разными людьми, которые, по мнению Ханта, могли быть полезны Тайсону или могли бы его чем-нибудь заинтересовать. Некоторые заблудшие души были замешаны поневоле, не догадываясь с кем они имеют дело, а некоторые отлично знали, что из себя представлял Тайсон, но были слишком испорчены жадностью или были такие же ненормальные, как он.

Хант не тешил себя напрасными иллюзиями свершения правосудия, будучи, по большому счету, таким же безжалостным, как и Джерри Тайсон, но гораздо более мотивированным. Он не оставлял после себя никаких следов, и многие из подельников 3ХК, облегчавшие его жизнь, уже больше никому не смогли бы помочь.

Особый интерес для него представляли те, кто помогал ему в Вашингтоне, поскольку для Тайсона это было новое охотничье угодье, и охотился он там недавно, а значит, вероятность того, что контакт между ними еще поддерживается, была велика. И это вполне могло помочь Ханту выследить нору 3ХК.

В настоящее время Джексон занимался тем, что следил за одним из самых многообещающих друзей Тайсона – щуплым хакером, под ником Джокер, далеко не последней фигурой на черном рынке преступного мира. Он получил эту наводку от одного из тех, кто пересекался с Тайсоном и после нескольких весьма продуктивных бесед уверил Ханта, что Джокер – чуть ли ни единственный, кто общался с Джерри больше двух раз. Кроме того, этот источник утверждал, что у них не просто мимолетное знакомство, а долгое сотрудничество.

Джокер не был приверженцем каждодневных привычек, а в мире Ханта это говорило о том, что он находится на правильном пути. Большинство нормальных людей делают каждый день одни и те же вещи: ходят по одной и той же дороге, заходят в одни и те же магазины, посещают те же самые кафе. Так они получают необходимое им ощущение безопасности, и, да, их очень легко выследить именно потому, что они – нормальные люди. Цель Ханта относилась определенно не к их числу.

Он не ходил дважды по одному и тому же маршруту, и хотя проводил весь свой день в интернет-кафе, но каждый раз выбирал абсолютно разные места. Причем эти места были настолько разные, что привязать их еще к какому-нибудь объекту было невозможно. Каким-то образом, Джокер умудрялся быть везде и нигде. Хант не удивился бы, если б узнал, что парень использует какой-нибудь генератор случайных мест собственного изготовления. Но, как веревочке ни виться, а конец все равно будет; так получилось и с этим умником. Сколько бы он не заметал следы своего местопребывания, но упорная слежка всегда приносит свои плоды.

Джексон сидел за столиком в кафе, куда сей компьютерный гений все-таки зашел больше двух раз. Хант пил кофе, не выпуская Джокера из поля зрения (впрочем, судя по предыдущим посещениям, время у него еще было), и неспешно размышлял о нескольких прошлых днях. Самые темные и агрессивные мысли были связаны с его сыном. Когда он видел его в больнице, то Ричард казался таким бледным и уязвимым, что Хант испытал непривычное для себя чувство вины и горя, желание защитить и спасти своего ребенка, и неважно, что он совсем взрослый и, возможно, скоро будет иметь собственных внуков. Остаток той ночи Хант провел неподалеку от его палаты, время от времени проверяя периметр. Судя по тому, как легко они с Кейт проникли в реанимацию, те полицейские, не шли ни в какое сравнение с Тайсоном. Пусть Хант не мог быть ему нормальным отцом, сидящим возле кровати сына, но зато он мог его охранять.

Затем его мысли перешли к Кейт Беккет. Даже будучи отсутствующим папой, Джексон знал, как сильно Ричард любил ее. Он понял это еще в Париже, по его голосу, по тому, как он говорил о ней. И, придя в сознание, его первые слова были о ней, именно ее он просил беречь и защищать, именно о ней он беспокоился после того, как чуть не отправился на тот свет. За долгие годы наблюдения за особенностями людского поведения он давно уяснил себе одну простую вещь: любовь непредсказуема, изменчива и опасна, в первую очередь, для того, кто любит. Но именно она дает силу жить. Особенно такая любовь, как у Рика и Кейт. Но между ними явно что-то произошло, что-то, создавшее эмоциональную пропасть. От Кейт просто разило отчаянием, и эмоции такой силы могло вызвать только одно – отношения с его сыном.

Боковым зрением Хант заметил, что Джокер поднялся со своего места и направился к выходу из интернет-кафе. Пришла пора отложить личные раздумья и заняться делом. Хакер поправил свою засаленную толстовку, натянул на немытые волосы капюшон и несколько раз оглянулся по сторонам, проверяя, нет ли за ним слежки, после чего неторопливо двинулся по улице.

Преследуя противника на улице, особенно, когда ты делаешь это один и твоя цель либо параноидальна, либо вполне справедливо опасается слежки, надо быть предельно осторожным. Джокер использовал все известные дилетантам фокусы, чтобы убедиться в собственной безопасности. Он петлял по переулкам, резко останавливался и оборачивался назад. Следовавший в отдалении Хант не был впечатлен его навыками. Напротив, в чем-то они его удивляли: неужели из кино о Джейсоне Борне нельзя было почерпнуть что-то полезное? Это было даже немного забавно.

Приблизительно после получаса игры в шпиона, Джокер проскользнул в проулок между двумя обветшалыми зданиями, казавшимися абсолютно заброшенными для постороннего взгляда. Он приблизился к обшарпанной двери, на которой оказалась цифровая панель, и, молниеносно набрав нужный код, исчез в открывшемся проеме. Произведя простую проверку электрического счетчика, Хант с удовлетворением понял, что наконец-то его усилия увенчались успехом – эта старая развалюха сосала энергию с мощностью небольшого завода. Теперь оставалось выяснить, как лучше проникнуть внутрь.

Самый очевидный маршрут – через дверь – Хант отмел сразу – его декодер для электронных ключей справился бы с этой задачей, но… во-первых, на это могло уйти до минуты, во-вторых, перед дверью была замаскированная камера, на нейтрализацию которой тоже понадобилось бы время, а в-третьих, никогда не знаешь, сколько человек поджидает тебя в незнакомом месте.

Поэтому он предпочел крышу. Так уж исторически сложилось, что люди с параноидальным складом характера подозрительно относятся к дверям, к окнам на уровне первых этажей, но по неясным причинам не обращают внимание на чердаки и верхние этажи. Кто бы ни сидел в этом здании, он определенно был параноиком.

Хант легко проник в здание благодаря открытой двери на чердаке, при этом не использовав ни одной из своих шпионских штучек. Наоборот, судя по табачному дыму, эту дверь специально оставили открытой для проветривания помещения. Хорошо, что на свете существуют заядлые курильщики.

Войдя внутрь, он услышал гул работающей техники. Он хорошо знал этот звук. Здесь было много включенных компьютеров, и компьютеров высшего класса. Джексон усмехнулся – кажется, в своей личной вендетте он нашел гнездо хакеров, за которыми не один год охотились правительства многих государств. Но в этом еще надо было убедиться. И непременно найти своего маленького друга Джокера, с которым будет так интересно поболтать. Когда он неслышно спустился по лестнице, то понял, что был совершенно прав.

В помещении было, по меньшей мере, двадцать пять мощных стационарных установок. Страшно было подумать, сколько всего они успели натворить, сколько баз взломать и дать жизнь куче различных вирусов. За компьютерами сидели не безобидные школьники, играющие в видеоигры. Каждый из них находился в своем собственном мире, разбивая чьи-то системы, врываясь на защищенные серверы или создавая новые вирусы. Задачу Джексона облегчало еще и то, что все они были в больших черных наушниках, громкость в которых проворачивалась на полную мощность. Так что заметить его можно было только одним способом – повернуться и посмотреть.

Хант нашел глазами Джокера. Взять его здесь не представлялось никакой возможности – в комнате, полной сумасшедших хакеров, которые не в ладах с законом? Совершенно безумная затея! Поэтому Хант выбрал альтернативный сценарий: он выскользнул из здания так же тихо, как и зашел. Рассудив, что такой осторожный человек, как его цель, не станет выходить тем же путем, каким попал сюда, Джексон осторожно засел в малозаметном переулке возле запасного выхода, предварительно позвонив своему другу из отдела интернет-терроризма и продиктовав координаты этого притона. К завтрашнему дню это здание должно было полностью соответствовать своему облику – пустое и заброшенное.

Ему не пришлось долго ждать. Источник, давший наводку на этого новоявленного Билла Гейтса, также сообщил, в какое время Джокеру надо было быть на одной важной встрече, и он вовсе не хотел туда опоздать. Как только мальчишка появился в переулке, Хант неслышно выскользнул за его спиной, схватил и, накинув на голову черный мешок, сноровисто обездвижил с помощью скотча и тонкой веревки. После этого, он заклеил ему рот и, затащив в один из подвалов соседнего дома, сдернул с его головы мешок.

– Привет, мистер Джокер. Рад нашей встрече. Или мне надо называть вас как-то по-другому? – он включил фонарик и обалдел от неожиданности: из-под капюшона на него смотрели испуганные глаза ребенка. – Черт возьми, малыш, сколько тебе лет? – спросил Джексон, отрывая скотч от его рта. Ситуация сильно изменилась.

– Шестнадцать, сэр, – торопливо ответил мальчик, проглатывая слоги.

Хант сокрушенно покачал головой, еще больше перепугав этим пленника.

– Пожалуйста, сэр, позвольте мне уйти. У меня есть деньги, я могу заплатить вам.

– Закрой рот, малыш, – буркнул Хант, просчитывая план допроса заново. Он был человеком, не обремененным нормами морали, но одно правило в его собственном кодексе все же было – никаких детей. Если бы хакер был взрослым мужчиной, то он поступил бы с ним точно также, как с остальными собеседниками подобного типа – пытал, пока не вытащил бы все, что они знают, что было бы оптимальным и быстрым выходом для получения достоверной информации. Но перед ним был еще совсем мальчик, и ему оставался только план «Б» – напугать того до полусмерти.

– Что… что вы хотите? – перепугано спросил Джокер.

– Что за гребаное имя – Джокер? – почти дружелюбно поинтересовался Хант. На самом деле, ему было наплевать на имя, да и его значение он прекрасно знал, но для дальнейшей беседы пленника надо было разговорить. Разговорить и успокоить – пусть думает, что ему удастся вывернуться без особых потерь.

– Это мой ник, – поспешно объяснил тот.

– Твой что? – Хант симулировал полное невежество.

– Мое имя он-лайн, – мальчик явно начал успокаиваться, почувствовав себя на знакомой территории.

– Смотри, игрок, мне надо задать тебе несколько вопросов. И очень важно, чтобы ты отвечал мне честно и подробно, – также дружелюбно продолжал Джексон.

– Вопросы о чем?

– Вернее – о ком, – поправил его Хант.

– Я ничего не знаю о тех людях, с которыми работаю, вы это понимаете? – расхрабрился Джокер.

– Ты даже не знаешь, о ком я хочу тебя спросить.

– Хорошо. О ком?

Джексон выдержал паузу, потом наклонился к самому лицу мальчика.

– Я знаю его под именем Джерри Тайсон или 3ХК.

– Ты больной или сумасшедший? – от его лица отхлынула кровь. – Сам не знаешь, чего хочешь. Я ничего не знаю об этом отморозке!

– По крайней мере, ты достаточно умен, малыш, чтобы его бояться, – рассмеялся Хант.

– Ты можешь избить меня, но я ничего не скажу.

– Малыш, ты думаешь, что Тайсон твой друг? – страх в глазах мальчика был вполне реален. – Твой напарник? Тот, кто тебя защитит?

– То, что я думаю, – не твое дело, проклятый коп! – он с вызовом глянул на Джексона.

Тот громко рассмеялся. Хакер занервничал.

– Я не полицейский, малыш, – отсмеявшись, ответил Хант. – Если бы я был полицейским, тебе бы повезло больше, чем сейчас. Давай я покажу тебе кое-какие картинки, – он достал из сумки фотографии искореженного женского тела, подвешенного к потолку, и тела, найденного на рельсах метро, и еще тел, обнаруженных в Вашингтоне. – Чтобы ты имел представление, как с тобой поступит 3ХК.

– Что это, черт возьми?! – судя по всему, эффект получился отменный.

– Это, мой маленький взломщик, Тесса. Она думала, что была подругой Тайсона, пока он не убил ее и не подвесил вместо люстры.

– Это больно. Я не хочу на это смотреть, – он отвернулся от фотографий.

– Я должен его найти прежде, чем он сделает это снова, – Джексон сверлил его тяжелым взглядом. – И я нужен тебе, для того чтобы найти его раньше, чем он сделает то же самое с тобой.

– Почему он должен сделать это со мной? – глаза мальчика затравленно бегали по сторонам. – Я всегда помогаю ему, как только просит.

– Как ты ему помогаешь? – требовательно спросил Хант.

– Главным образом, компьютер. Я взламываю аудио- и видеофайлы, дорожные камеры наблюдения, телефоны. Несколько месяцев назад я даже взломал базу нью-йоркской полиции, – самодовольно добавил он.

– Как мне его найти? – в голосе Ханта явственно прозвучали угрожающие нотки.

– Ты не найдешь его. Он найдет тебя сам, – Джокер вновь поежился от страха.

– И как ты связываешься с ним? Как он связывается с тобой?

Мальчик еще раз взглянул на как бы небрежно брошенные фотографии, помолчал и решительно ответил:

– Через один сайт. Он часто там бывает под псевдонимом. Он посылает оттуда сообщения.

Хант невольно вздохнул – он надеялся, что ребенок расскажет все сам, без необходимости запугивать его дальше.

– И дальше?

– Там его зовут LifeT&R (Забирающий жизни).

– Пиши адрес, – Хант освободил его руки.

– Ты отпустишь меня? – Джокер написал адрес и отложил ручку в сторону.

– Конечно, – Джексон перерезал веревку на ногах.

– И ты не боишься, что я могу ему рассказать, что ты его ищешь?

– Нет.

Хант выпрямился, собирая фотографии. Мальчик глядел на него со жгучим любопытством, так напомнившем Ханту его самого в этом возрасте, но больше ничего не спрашивал.

– Послушай меня, маленький взломщик, ты, конечно, крутой, и тебе плевать на правительство и на полицию, и на всех в округе, но ты должен послушать меня, – Джексон пристально посмотрел ему в глаза. Ребенок торопливо кивнул. – Как только ты выйдешь из этого подвала, ты пойдешь домой, соберешь свои вещи и уберешься отсюда так далеко, насколько хватит сил. Забудь Тайсона, забудь меня, забудь все то дерьмо, которым ты занимался, если не хочешь закончить свою жизнь в пластиковом мешке для мусора на городской свалке. Если ты останешься здесь, свяжешься с Тайсоном, то у меня очень скоро появится еще одна такая фотография, но на ней уже будешь ты. Когда он выжмет из тебя все возможное, он убьет тебя, малыш. Это то, кем он является – маньяком.

Хант открыл дверь подвала, кивнул мальчику на прощанье, и исчез в темноте.



После ее беседы с Каслом Кейт была не в состоянии вернуться обратно в отдел. Каждое слово, сказанное им, снова и снова звучало в ее голове. Ей было необходимо место и время, чтобы привести свои мысли в порядок. Абсолютно случайно ноги сами привели ее в парк, на качели.

Сев на одну из них, Беккет уставилась невидящим взглядом на вторую, услужливая память моментально продемонстрировала ей кадр из прошлого: четыре месяца назад, тот самый судьбоносный фрагмент в их отношениях. Решение, в результате которого их жизни круто изменили свое течение.

И сейчас, она снова здесь, и ей снова надо принять решение, меняющее их жизни. Касл попросил оставить его в покое. Но, если она сделает так, как он хочет, то последствия этого выбора будут разрушительными для них обоих. Это был бы еще один побег без малейшей попытки вернуться – для них обоих и для тех людей, кому они не безразличны.

И, чего уж греха таить, как бы ни мучал ее этот факт, но Кейт призналась сама себе: интимные отношения между Каслом и детективом Аллисон Макмурфи были неопровержимым доказательством того, что он действительно хотел идти дальше. Без нее.

То, как он изменил свою жизнь, став лидером в отделе и другом Лэйни, более лучшим, чем была она, стало еще одним доказательством, что он больше не был тем человеком, которого она оставила в Нью-Йорке. И, наконец, уже то, что Касл смог твердо сказать ей, что между ними все кончено, несмотря на все ее попытки переубедить его в этом, все это только подтверждало решимость оставить их отношения в прошлом.

Кейт не знала, что ей делать дальше. Не в первый раз в ее жизни возникала ситуация, которой она не могла управлять, но в этот раз ее обычный выход – побег или игнорирование – сделал бы все только еще хуже. Хотя, наверное, хуже уже было некуда. Она бездумно покачивалась на качелях, полностью отдавшись на волю случая – контроль невозможен, эмоции бесполезны, и голос Касла сам собой зазвучал в ее голове:

«Ответ находится в истории… история всегда имеет значение… именно поэтому мы так хорошо работаем вместе… ты находишь доказательства, которые помогают мне построить историю… история указывает нам на решение».
Кейт внезапно встала с качелей. Теперь она знала ответ – наша история.

«Я должна доказать ему, что наша история имеет значение! Заставить его увидеть это, восстановить все заново».

Кейт никогда не сможет просто так уйти, эта так называемая новая жизнь даже не была ее выбором. Она никогда не будет ее выбором. И, если для того чтобы вернуть Касла назад потребуется борьба, то она так и поступит.

Переводчик: Babay_Iwanowich
Бета: Shantanel

Форум