23 апреля 1813 года. Днём под деревом.

— Позволишь к тебе присоединиться, Гермиона? — спросил Драко у жены, сидящей на одеяле под большим дубом возле розария.

— Это ваш дом, так что поступайте, как вам угодно, — прохладно ответила она, а когда муж присел рядом, глубоко вздохнула. — Я упустила шанс насладиться хорошей погодой.

— Ты упустила его, когда переехала жить в Англию, — втихомолку усмехнулся Драко.

— Я имела в виду то время, когда выздоравливала, — строго уточнила она. — Скажите, что со мной случилось? Почему я заболела?

— Ты действительно ничего не знаешь? И не помнишь? — спросил он.

— Скажите же, — взмолилась Гермиона. — Это был какой-то несчастный случай?

— Ты действительно получила ранения, вот только виной всему отнюдь не несчастный случай.

______________________________________________________________________

18 июля 1812 года. Бал

Этим же вечером, сопровождая мисс Грейнджер на бал, Драко обнаружил, что у него возникли кое-какие проблемы с глотанием. Придуманная ранее ложь о том, что он не является тем самым разбойником с большой дороги, каждый раз застревала в горле сухим колючим комком, душила столь же мучительно, как и красота Гермионы. В тёмно-зелёном парчовом платье она выглядела великолепно! Но более всего лорда Малфоя при встрече потряс тот факт, что, собираясь на бал, он, оказывается, зачаровал жилетку и сюртук в точно такой же оттенок зелёного, и теперь их одежда смотрелась удивительно гармонично.

За время поездки они не проронили ни слова. Гермионе их молчание казалось уютным, основанном на доверии, взаимном уважении, а возможно, и на чём-то большем. На Драко эта неестественная тишина, напротив, давила всё сильней. Он волновался, понимая, что молчит лишь по одной причине: не хочет повторять лживые заверения, снова и снова обманывая мисс Грейнджер.

По дороге Гермиона попросила:

— Помните, лорд Малфой: мне не хотелось бы объявлять о нашей помолвке на этом балу. Надеюсь, вы по-прежнему не против.

Притворившись на несколько секунд, что впал в задумчивость, он нарочито лениво ответил:

— Поистине, сударыня, раз таково ваше желание, значит, и меня оно устраивает. Если вам так будет угодно, можем даже отправиться в Гретна-Грин сегодня вечером и тут же пожениться. Обещаю, что ни слова против не скажу.

Она засмеялась.

— Что-то нет у меня настроения ехать сегодня в Шотландию, лорд Малфой. Да ведь я и не настаивала на том, что свадьба наша должна свершиться в тайне ото всех и о ней следует умалчивать. Я лишь хочу, чтобы это скромное событие касалось только нас с вами и никого более.

Он понимающе кивнул, выражая согласие. В этот момент экипаж остановился. После того, как кучер открыл дверцу и опустил ступени, Драко вышел и развернулся. Гермиона застыла в дверях кареты, и он, собственнически обхватив ладонями тонкую талию с исключительной привилегией, по праву дарованной жениху, медленно опустил невесту на землю. Он смотрел на неё сверху вниз и глаз не мог отвести: лунный свет танцевал в её расширенных зрачках и почти опьянял Малфоя, который, не сдержавшись, торжественно пообещал:

— У вас будет именно такая свадьба, Гермиона, которую вы рисовали в мечтах. Я не забыл. Даю слово: до тех пор, пока вы сами не решите огласить новость, о нашем обручении будем знать только мы и ваши друзья.

Гермиона искренне поблагодарила его. Драко крепко стиснул её ладонь, и вместе они направились к цепочке прибывших на бал гостей, чтобы дождаться своей очереди быть представленными. Добравшись до первого лакея, он назвал себя и спутницу:

— Лорд Малфой и мисс Гермиона Грейнджер.

Тот важно кивнул и сообщил их имена слуге, стоящему на самом верху лестницы.

Бальный зал сиял яркими огнями сотен, даже, может быть, тысяч свечей, подвешенных под потолком. Дверные арки и окна были заботливо украшены цветами. Ведьмы блистали в ярких разноцветных платьях, волосы их украшали разнообразные диадемы, перья, цветы и ленты. Мужчины щеголяли в чёрных мантиях различных фасонов, большинство которых хотя и претерпели некоторые незначительные изменения, пошиты были согласно маггловской моде.

Первыми слуга представил Гарри Поттера и Джинни. Их появление встретили одобрительными улыбками. Ведь в магическом мире репутация Гарри была широко известна. С равным восхищением люди смотрели на Рона и Ханну, поднявшихся по лестнице вместе. Большая часть семейства Уизли, в том числе и Билл с женой, уже прибыла, так что в данный момент все они стояли внизу и любовались молодыми людьми наравне с остальными гостями.

Стоило Гермионе и сопровождавшему её лорду Малфою взойти на лестницу, как всё внимание оказалось устремлено на них.

— Его сиятельство Драко Малфой и его невеста, мисс Гермиона Грейнджер, — громко объявил лакей.

Появление этой пары было встречено потрясёнными пристальными взглядами и тихим неодобрительным шепотком большинства членов магического общества, прибывших на бал.

Сами виновники переполоха застыли на лестнице, пытаясь оправиться от потрясения и перевести дух.

Гермиона почувствовала, как прохладная ладонь крепко стиснула её пальцы. Словно громом поражённая, она уставилась на Драко, не в силах поверить в столь хладнокровное вероломство. Он еле заметно качнул головой, давая понять, что не предавал. Мисс Грейнджер, затаив дыхание, оглядела бальную залу и, как только заметила фальшивую улыбку мачехи, сразу же поняла, кого следует винить в коварном раскрытии тайны.

Она ненавидела назойливое внимание толпы, сейчас обращённое на неё. Невыносимо было буквально кожей ощущать касания бесстыдных липких взглядов. Гермиона остро чувствовала, что сейчас её пристально рассматривают, изумлённо таращатся, взирают, оцепенев от испуга. Заметила только, что Малфой преувеличенно внимательно смотрит прямо перед собой. С высоко поднятой головой, выражая обычную свою надменность, он начал спускаться в бальную залу по небольшой лестнице из нескольких ступеней. Уловив заминку, Драко повернулся и, желая поддержать, улыбнулся Гермионе одними глазами, мягко подбодрив:

— Выше нос, дорогая. Вспомните, как во время войны вы проявили завидное мужество в комнате, полной Пожирателей Смерти.

Склонив голову, Гермиона напряжённо бормотала сквозь зубы, пока они шли по лестнице:

— Пожиратели смерти, лорд Малфой, по крайней мере не скрывали своего отношения ко мне. Эти же люди, без сомнения, в глаза твердят одно, а за спиной шепчут совершенно другое.

— Зато я всегда говорю именно то, что имею в виду, сударыня, — еле слышно прошептал он, как раз в тот момент, когда они достигли нижней ступени.

Гермиона недоверчиво взглянула на Драко, ожидая насмешки, однако он всё ещё мягко улыбался.

— Я думаю, мисс Грейнджер, что вы — самая красивая женщина на сегодняшнем балу, и признаюсь в этом с чистым сердцем.

— Приятно слышать, лорд Малфой. Однако, даже если именно это имелось в виду, боюсь, вы не вполне искренни со мной, — упорствовала она. — Так же неискренни, как и в тот момент, когда заявили, что нам совсем не обязательно объявлять о нашей помолвке сегодня.

В ответ на прозвучавшее обвинение Драко хмуро глянул на неё, но прежде чем смог отстоять собственную невиновность, Сьюзен Боунс, хозяйка бала, подошла к ним под руку с Перси Уизли. Встретив Гермиону сияющей улыбкой, а Малфоя изящным реверансом, она радостно подхватила:

— Я так рада, что вы объявили о предстоящей свадьбе именно на моём балу! А свой собственный скоро устроите?

Гермиона только и успела ответить:

— Нет, — как сзади раздался приторно-ядовитый голос незаметно подкравшейся мачехи:

— Конечно, да! Лорд Малфой уже пообещал моей горячо любимой, прелестной падчерице устроить самый грандиозный из всех когда-либо проведённых в светском магическом обществе балов!

Гермиона попыталась дышать глубоко и размеренно, чтобы подавить закипающий гнев. Драко заметил её потуги и холодно заявил старой змее:

— Мы передумали, миссис Грейнджер. Никакого бала не будет. Мы устроим лишь скромную тихую церемонию и немногочисленный свадебный приём для самых близких.

С этими словами он взял Гермиону за руку и повёл её в сторону танцевального зала.

— Спасибо, лорд Малфой, — сдавленно поблагодарила она.

Тихо вздохнув над тем, что невеста слишком сдержанна и обращается к нему не иначе как «лорд Малфой» или «Малфой», он, понизив голос, напомнил:

— Вам, действительно, пора уже называть меня «Драко» или ещё как-нибудь… более нежно.

— Как только почувствую себя комфортно рядом с вами, сэр, точнее, если почувствую, тогда и назову, — дерзко, почти надменно отрезала она.

— Имеете в виду, когда перестанете злиться, мисс Грейнджер? — уточнил Драко, не уступая в высокомерии ни на йоту.

Строптиво дёрнув головой, Гермиона отрезала:

— Возможно.

— Гнев ваш, как всегда, направлен не по адресу, сударыня, — укорил он сухо, — и это начинает меня утомлять.

— Мерлин мой, надо же! Лорд Малфой устал! — ядовито поразилась Гермиона.

Он не собирался устраивать словесную перепалку в бальном зале полном людей, большинство из которых наблюдали за ними, даже не пытаясь этого скрыть, потому прикусил язык и, помолчав, тихо напомнил:

— Во время войны вы звали меня просто «Драко»…

— Во время войны я совершала много глупостей, сэр. И далеко не все из них мне хочется повторять или помнить! — огрызнулась разозлённая мисс Грейнджер.

Лорд Малфой почувствовал, что, видимо, этот вечер покажется ему очень длинным.

Прежде чем Гермиона смогла обвинить его в ещё в каких-либо выдуманных грехах, он подхватил её под руки и вовлёк в первый тур вальса, который только что, как ни странно, был анонсирован в их честь. Не стоило и сомневаться: к этому тоже приложила недюжинные старания коварная мачеха его невесты.

С твёрдой уверенностью собственника он расположил ладонь на спине мисс Грейнджер, касаясь кожи чуть выше выреза платья. Непослушные локоны забранных в высокую причёску длинных волос то и дело щекотали ему пальцы. Другой рукой Малфой крепко ухватил её ладошку. Он понимал: Гермиона не на шутку раздражена, и хотел объяснить, что не имеет отношения к той неожиданной катастрофе, которая разразилась только что.

С первых же минут танца мисс Грейнджер отвернулась, и Драко горько заметил:

— Ну вот… Теперь мне снова придётся терпеть ваш гнев и защищать своё доброе имя от чего-то, в чём я совершенно не замешан. Ответственность за сегодняшнее несвоевременное и неуместное объявление помолвки лежит полностью на вашей почтенной мачехе, леди. Я устал извиняться за то, что происходит не по моей вине и неподвластно моему контролю. Вы — самая упрямая женщина, которую я когда-либо встречал!

У Гермионы грудь словно тисками сдавило. Тяжело дыша и не отводя испытующего взгляда, она спросила:

— Почему вы хотите жениться на мне, лорд Малфой, если не любите меня?

Теперь уже он разозлился.

«Какое отношение одно имеет к другому?»

Выпустив её руку, он стремительно развернулся и вышел из залы, направляясь неизвестно куда. К счастью, Оливер Вуд спас положение, завершив с Гермионой вальс, прежде чем большинство гостей заметили неловкую ситуация.

По окончании танца мисс Грейнджер отправилась бродить по коридорам огромного дома, разыскивая жениха. Гнев ещё не выветрился полностью, бурля в венах, но теперь она уже утвердилась в мысли, что Драко не виноват. Поняла, что он непричастен к сегодняшнему фарсу. Просто заведомо легче было обвинить во всём происходящем его, чем выяснять отношения с мачехой. У неё вдруг словно глаза открылись: как часто она осуждала лорда Малфоя за то, что на самом деле случалось не по его вине. Она даже себе не могла объяснить, почему поступала с ним так несправедливо, но ведь поступала!

«Так или иначе всё равно все узнали бы, что мы собираемся вступить в брак, зачем тогда было раздувать из мухи слона? Я ведь не хотела объявлять о помолвке как можно дольше только из боязни, что Драко, придя в себя, передумает и не захочет жениться на мне.

В конце концов, однажды он уже отказался от меня, а может быть, и вовсе никогда не любил… На нашем третьем свидании, во время войны, прежде чем попасть в плен, я призналась ему в любви. Хотя он и не ответил на мои чувства в тот момент, мне показалось, что сердечная привязанность сквозит во всём его поведении, что он тоже влюблён в меня. Но я ошиблась: ведь во время последней встречи, когда я находилась в плену у Пожирателей, он во всеуслышание объявил, что не любит меня…»

Именно поэтому Гермиона опасалась, что он может изменить решение и отменить предстоящую свадьбу.

[align=center]***[/align]

Третья встреча во время войны

Всю ночь и утро Малфой следил за Гермионой из своего укрытия рядом с небольшой пещерой.

Вместе с Поттером она только что вернулась из Годриковой впадины. Отправиться за ними Драко не мог, поэтому точно не знал, что же там произошло, но, стоило им вернуться, сразу понял: случилось что-то непредвиденно ужасное.

Малфой предположил, что Поттер охранял палатку ночью, до вылазки, потому что наступало утро, и на страже встала мисс Грейнджер. Однако, как и в прошлый раз, она не долго скрывалась и скоро вышла из-под периметра охранных заклинаний. Чем и воспользовался Драко, приблизившись к ней.

— Гермиона? — произнёс он громким шёпотом.

Она быстро развернулась. В подоле её платья, скомканного на манер мешка, лежали грибы. Мисс Грейнджер выронила их и бросилась к нему навстречу. Застав изумлённого Малфоя врасплох, она кинулась в его объятия, повиснув на шее.

— Ох, Драко, всё закончилось ужасным провалом!

— Что случилось?

— Мы попали в западню, — всхлипнула она, отпуская его и вставая на ноги.

Малфой обнимал её, и это казалось самым естественным из того, что происходило с ним когда-либо.

— Мы отправились выведать у старухи информацию, но попали в ловушку. Столкнулись со змеёй Волдеморта. Боролись с ней. Я пытался спасти Гарри и сломала палочку. Теперь он винит меня.

Коснувшись её лица рукой, Драко чуть наклонился, чтобы взглянуть ей прямо в глаза.

— Вы ранены?

— Нет, — ответила Гермиона, снедаемая отчаянием, — но палочка Гарри… сломалась… И он винит меня!

— Он не имеет права так поступать с вами, Гермиона. Вы, наверняка, спасли ему жизнь, — возмутился Малфой и, оглядевшись вокруг, предупредил: — Опасность возрастает с каждой минутой. Не повторяйте вслух имя Тёмного Лорда. В противном случае он сможет отслеживать ваши передвижения… А Уизли вернулся?

Мисс Грейнджер отрицательно покачала головой, и он продолжил:

— Повсюду рыщут банды егерей. Будьте осторожней. Возвращайтесь в палатку. Не рискуйте, бродя по лесу в одиночку. Не уверен, что смогу встретиться с вами хотя бы ещё раз. Мне приказано не отлучаться из поместья. Так что сегодня вечером я покину это место.

— Вы не встретитесь со мной более? — потерянно спросила Гермиона.

— Боюсь, я просто не могу. Слишком опасно. Не желаю нести ответственность за то, что вы по моей вине попадёте в беду.

— Понимаю. Себя вы тоже подвергаете риску, так ведь? Поверьте, я тоже не желаю вам вреда, — и она крепко сжала его ладонь своей.

— Почему? — спросил он с лёгкой улыбкой.

— Ох, Драко… Должна признаться… — Гермиона отпустила его руку и отвернулась.

Малфой стоял позади нее. Так близко, что она могла щекой чувствовать его дыхание. Чуть повернув голову в его сторону, она робко призналась:

— Кажется… я люблю вас.

Гермиона услышала, как Драко вздохнул. Дважды. Тяжело и прерывисто. Но продолжал молчать, пока она не решилась повернуться к нему. А потом покачал головой и через силу выдавил:

— Не стоит любить меня, дорогая мисс Грейнджер. Мне нечего предложить вам взамен.

— Вам нечего мне предложить?.. — медленно переспросила она, чувствуя себя ужасной, непроходимой дурой.

«Конечно, откуда тут взяться любви: мы и виделись-то всего три раза. Это я намечтала себе романтику, которой в наших встречах никогда и в помине не было. Он не может ответить на мои чувства… Теперь-то я прозрела…» — пронеслось у неё в голове, и, прежде чем Малфой успел ответить, она, давясь словами, протараторила:

— Прошу прощения, сэр, что вела себя столь необдуманно и бесцеремонно. Тяготы войны так на меня подействовали. Мне бы не хотелось, чтобы вы делали ложные заверения из жалости ко мне. Уверена: то, что я чувствую по отношению к вам, — всего лишь симпатия к давнему знакомому в суровые военные времена.

— Да нет же… — попытался возразить Драко.

«Я же вовсе не хотел обидеть её! Просто не был уверен, что могу открыть собственные чувства, ведь неизвестно, будет ли у нас совместное будущее».

Гермиона тем временем твёрдо произнесла:

— Я должна идти, сэр.

— Постойте!

— До свидания, лорд Малфой. Надеюсь, мы ещё когда-нибудь встретимся.

И, развернувшись, убежала. А Драко смотрел ей вслед. В голове стало пусто, и он совершенно не знал, что теперь делать.

***

Гермиона понимала, что непростительно обманулась в его чувствах тогда, во время войны, а значит, и сейчас этим чувствам у Драко Малфоя неоткуда было взяться.

«Он так и не произнёс слов любви на том нашем свидании, а уж в последнюю встречу в Мэноре и вовсе объявил, что ненавидит меня. Почему же сейчас хочет жениться? Из чувства долга? Желая покарать себя? Стремясь расплатиться за вред, причинённый мне его тёткой? Или всё же здесь кроется что-то большее? Когда я только прибыла в Лондон, Малфой вёл себя так, словно терпеть меня не может, даже вида моего не выносит, особенно тем вечером на балу… Когда же его отношение ко мне успело поменяться?

Сначала я думала, что, оказывая знаки внимания под личиной разбойника с большой дороги, он пытался раскрыть свои истинные чувства. Но если на самом деле Драко Малфой не является тем разбойником, тогда глупо полагать, что он испытывает ко мне хотя бы что-то, отдалённо напоминающее любовь.

Значит, я должна выяснить, почему он захотел жениться на мне, чего бы мне это не стоило. Я, сказать по правде, не особо надеялась на брак по любви, но выходить замуж только потому, что жених жалеет меня или чувствует вину за совершённые когда-то грехи, тоже не хочу. Расплата за ошибки ещё не повод для брака».

Стремясь найти жениха, Гермиона вышла в маленький внутренний дворик и увидела его в верхней части сада, сидящим на круглой каменной скамье, в окружении статуй. Приблизившись, она позвала:

— Драко?

Медленно, словно не до конца доверяя собственному слуху, он повернулся. Встал со скамьи.

«Она всё-таки назвала меня по имени!»

И почувствовал, как от одного только звука её нежного голоса гнев постепенно истаивает, словно снег на пригорке в тёплый весенний день.

Гермиона медленно подошла ещё ближе, но на границе круга, очерченного фигурами статуй, остановилась и произнесла:

— Извините меня, пожалуйста, лорд Малфой, я пребывала в отвратительном расположении духа. На самом деле я понимаю, что в сегодняшнем разоблачении нет вашей вины. Но раз уж так сложились обстоятельства, хотелось бы узнать, какие именно причины побудили вас жениться на мне? Пожалуйста! Мне необходимо услышать это от вас.

Подняв голову, он взглянул в беззвёздное небо и фальшиво рассмеялся, хотя ничего весёлого в сложившейся ситуации не видел. Раздражённо всплеснув руками, он наконец испытующе уставился на Гермиону и требовательно прикрикнул:

— А зачем вы согласились? Вот в чём вопрос! Почему вы решили выйти за меня? Только не оправдывайтесь тем, что у вас не было выхода! Я точно знаю, что Поттер, если бы захотел, смог бы отозвать мою экстренную лицензию. Знаю, что старшему Уизли по силам было оспорить право тёщи подписывать брачный контракт. Ведь именно он имеет все полномочия называться вашим опекуном. Таким образом они могли бы тянуть время до вашего совершеннолетия, после которого, мисс Грейнджер, вы имели бы полное право отказать мне самостоятельно. Так почему вы выходите за меня замуж, мадам? — спросил он обличающим тоном, указал на неё пальцем и стремительно приблизился.

«Скажи! — Драко безумно хотелось услышать, что же она ответит. — Скажи, что ты всё ещё любишь меня!» — закричал он мысленно.

Гермиона смотрела на него со смесью замешательства и тоски. Она не знала, как выразить те чувства, что переполняли сейчас её душу.

«Станет ли брак с ним ужасной, фатальной ошибкой или подарит хотя бы временное облегчение? Как я могу назвать ему причины, если у меня даже язык не поворачивается произнести их? Знаю, что всё ещё люблю Драко Малфоя, но ничто на свете не сможет меня заставить признаться в этом ему».

Эмоции, в данный момент кружившие Гермионе голову, посеяли в упорядоченном разуме панику, почти разрушили стройную систему защиты.

Заметив, что она покраснела и словно бы заново пытается закрыться от него, Драко в ту же секунду схватил её за руку и притянул к себе.

— Если будет таково ваше желание, мисс Грейнджер, можете отозвать согласие на свадьбу. Не сомневайтесь, я никогда не опущусь до того, чтобы удерживать вас против вашей воли, — проникновенно добавил он.

— Но я всего лишь хочу, чтобы вы были откровенны со мной, Драко, и раскрыли тайну: зачем вам жениться на мне? Можете больше никому ничего не говорить, но мне вы должны признаться, — она практически умоляла.

— Как только вы скажете, почему приняли моё предложение, дорогая Гермиона, в ту же секунду, обещаю, что сознаюсь вам, почему попросил вашей руки. Если же окажется (чего я чрезвычайно опасаюсь), что оба мы одинаково упрямы, значит, придётся нам вступить в брак, так и не узнав истинных намерений друг друга, — правдиво ответил Малфой, поднёс её руку к губам и поцеловал в доверчиво раскрытую ладонь, а затем утомлённо прикрыл глаза, за которыми, постепенно набирая силу, сосредотачивалась боль.

«Как же я устал от этих недомолвок и тайн. Чем ещё придётся расплачиваться за любовь? Доведётся ли Гермионе когда-либо узнать, чего мне это стоило? Ведь вся жизнь моя зависит сейчас от её решения».

Вслед за ним прикрыв веки, мисс Грейнджер подалась вперёд, и он нежно обнял её.

— Я выйду за вас, лорд Малфой, но о причинах умолчу. Это моё личное дело, — наконец ответила она.

«Сейчас мне даже этого достаточно!» — Драко удовлетворённо перевёл дух и наигранно капризным тоном заметил:

— Вы меня так утомляете скрытностью, мадам.

Рассмеявшись, она оттолкнулась от него, тут же парировав выпад:

— Да и вы, милорд, меня откровенностью бодрить тоже отказываетесь.

— Что же… Вернёмся в бальный зал, миледи, и продолжим развлекаться в обществе столь интересных и любопытных гостей? — издевательски спросил Драко.

— Смею ли я предложить вам что-то более приятное, сэр? — демонстрируя показное смирение, осведомилась Гермиона.

С любопытством глядя на неё, он разрешил:

— Предлагайте, я жду.

— Может быть, прогуляемся по ночному саду?

— Без сопровождающих? — спросил он. — Да вы, оказывается, скандальная особа, любовь моя!

— Я не ваша любовь, лорд Малфой, и, думаю, нет ничего скандального в том, что жених и невеста предпримут безобидную прогулку по саду, — игриво сказала она.

— Тогда я принимаю ваше предложение, мисс Грейнджер, но имейте в виду: раз уж я заявил, что вы — моя любовь, у вас нет права отрицать мои слова, — а мысленно добавил:

«Даже если никто из нас так и не признался вслух».

— Но сначала я принесу нам что-нибудь освежиться, леди. Вы подождёте меня здесь? — спросил он.

— Где же ещё мне быть, сэр? — спросила она, очаровательно улыбаясь.

Вкрадчиво усмехнувшись, Драко склонился к ней и довольным голосом уточнил:

— Вы флиртуете со мной, мисс Грейнджер?

— Даже не знаю, лорд Малфой, — с кокетливым притворством проронила Гермиона.

— Точно флиртуете! — утвердился он в догадке, указал на скамейку и распорядился: — Ждите меня здесь, мисс Грейнджер. Я скоро вернусь.

Войдя в дом через двери внутреннего дворика, Малфой направился к бальной зале, где, с успехом миновав танцующие пары, по стеночке добрался до стола с напитками.

Гермиона присела на круглую каменную скамью и оправила юбки. Посмотрела на небо, полюбовалась садом, а затем начала вглядываться в каменные лица статуй, но отвлеклась и, улыбнувшись, подумала:

«Вполне вероятно, что брак этот окажется очень даже неплох. И мне понравится быть его женой. Даже без признаний в любви союз наш может оказаться успешен».

Гермиона встала, чтобы поближе рассмотреть одну из статуй. В ту же секунду она услышала громкий треск, кожей почувствовала какое-то странное дуновение и с невообразимым грохотом ей на юбки плеснула волна каменных обломков. Стремительно развернувшись, мисс Грейнджер увидела, как одна из статуй упала на то место, где она сидела буквально мгновение назад, тут же за ней последовала вторая, после чего каменная скамья раскололась надвое.

Из бального зала начали выбегать люди: одни, заслышав грохот, другие, разобрав женский крик. Лорд Малфой стоял поодаль от выхода, но увидев, что толпа хлынула к дверям, остановил какого-то мужчину.

— Что случилось?

— Какое-то происшествие во внутреннем дворе! — возбуждённо ответил тот. — Там кричала женщина.

Драко выронил стаканы из рук и побежал, толкаясь, вместе с бестолково мечущейся толпой гостей. Он выскочил наружу так быстро, как только смог, и увидел Гермиону в объятьях Гарри Поттера. Расколотую на две части круглую скамью, на которой он оставил мисс Грейнджер совсем недавно. И даже не одну, а две, лежащие на земле и разбитые на множество осколков, каменные статуи из тех, что кольцом окружали место действия.