Джинни Поттер в последний раз качнула колыбельку и замерла, всматриваясь в чудное личико мирно сопящего в кроватке Джеймса. Слава Мерлину, сынок всё-таки заснул. Сытый, но не вполне довольный положением вещей, младенец четверть часа потратил на борьбу с собственной пеленкой, пытаясь освободить крохотные ручки и ножки из тесного плена. Несколько дней от роду, а уже характер!.. Что тут скажешь: Джеймс Сириус Поттер!

Джинни, подоткнув подушку под спину, устроилась на кровати поудобнее и, взглянув в сонные покрасневшие глаза мужа, произнесла:

— Гарри, я так больше не могу…

— Тсс… Разбудишь… — он ласково приложил указательный палец к губам жены, но та недовольно скинула руку.

— Ты меня, вообще, в последнее время слушаешь? И чем только забита твоя голова? Работой? Я же тебе только вчера говорила, что новорожденные глуховаты. Кричать, конечно, не стоит, но и в молчанку играть не нужно. Повторяю еще раз: я так больше не могу. Тот-кого-нельзя-больше-выносить переходит все границы!

На пороге спальни тут же нарисовался полукнизл, на рыжей наглой морде которого явственно читалось: «Не надоело доставать несчастного кота, потерявшего дом, хозяйку и вынужденного скитаться по углам?» Причем вопрос адресовался исключительно временной владелице.

— Что-то мне подсказывает, что речь пойдет о пушистой проблеме, — вздохнул Гарри, пытаясь нащупать очки в радиусе полуметра. — Тебе не кажется, милая, что за нами наблюдают? — прибавил Поттер, водрузив находку на нос и заметив немалую тушку квартиранта.

— Гарри, я люблю Гермиону и понимаю: Живоглот оказался у нас по очень серьезной причине. Но это не кот — а ужас мохнатый! Не удивлюсь, если его внесут в «Чудовищную книгу о чудовищах». Кстати, подкинь эту идею Хагриду — озолотишься! Ох, зря я пообещала не направлять против этого оккупанта волшебную палочку, но хоть летучемышиный сглаз можно?.. Не издеваться над бедным животным?.. Нет, не стыдно! Он не дает мне житья!

На пороге спальни раздалось недовольное кошачье шипение, означающее только одно: «Нет, ты, заноза, вообще мышей не ловишь!»

— Ну, потерпи, пожалуйста, — Гарри погладил жену по руке. — Недолго осталось. — «Наверное… Зная Гермиону, можно утверждать это наверняка».

Но Джинни разошлась не на шутку:

— Но этот котяра возомнил о себе черт знает что!

Миссис Поттер бросила раздраженный взгляд на крадущееся к их кровати животное и пригрозила тому указательным пальцем, словно ребенку. Но Живоглот даже ухом не повел. Подняв кверху хвост, запрыгнул на постель и с абсолютно важным видом устроился в ногах у Гарри.

Спустя секунду, в комнате раздалось долгое «мур-мяу-мур-мррр», переводимое с кошачьего на человечий: «Не, милая, ты чего-то в жизни явно не понимаешь. Меня гладят, кормят, пускают в кровать, со мной играют. Ну и кто из нас тут главный?!..»

Пушистый хитрец несколько раз потерся о ноги Гарри, довольно урча.

— Джинни, ну, посмотри на Глотика. Разве он похож на злодея? — Поттер почесал кота за ушком, вызывая утробное мурлыканье.

— Нет, не похож. Это он и есть! По имени «Тот-кого-пора-за-хвост-оттаскать-потому-что-оборзел!» Стоит повысить на наглеца голос, как этот прохиндей начинает шипеть не хуже василиска!

Кот недовольно зафырчал: «Тронуть мой хвост?! Ага, рискни! Только не забудь про бинты и наколдуй себе длинный язык, рыжая чучундра: раны зализывать».

— Ха, а я о чем тебе говорила! Домашний тиран! И он обзывается, не шучу!

— Милая, по-моему, ты устала! Он же не человек и не умеет разговаривать!

— Гарри, мне кажется, эта пушистая линяющая зараза не только все понимает, так еще и записывает. Пошел вон! — прикрикнула на Живоглота Джинни, возмущенная его попыткой забраться к ее мужу на руки. — Посмотри, того и гляди: выкрикнет какое-нибудь ругательство!

Гарри, погладив мохнатого нахала по спине, спихнул того обратно в ноги. Кот развернулся, но вроде бы не обиделся, потому что сразу же бухнулся на бок, вытянул вперед лапы и потянулся, демонстрируя, что ему тут сладко и хорошо, и уходить никуда не собирается. В ближайшее время — точно.

Мысли Живоглота были далеки от ругательств в адрес миссис Поттер:

«Выкрикнет? Да я само спокойствие! Девять жизней — и столько же нервов! Вот так забудешь про прошлый опыт, ляпнешь что-нибудь в сердцах или по глупости начнешь разговаривать с людьми, и всё: окрестите кот разумный, обуете в сапоги и заставите работать. Мой пра-пра-пра-дед, посаженный на цепь, сказки рассказывал, пра-пра-пра-дядя от людоедов спасал — нет уж, спасибо, нам хватило! Зареклись много веков назад… Длинной тирады не дождетесь, но послать — в случае крайней нужды — да, в состоянии!..»

— По-моему, ты преувеличиваешь, — как можно более ласково произнес Гарри, пытаясь тем самым успокоить жену, — просто Глотик в первый раз здесь и немного нервничает. Я думаю, он просто скучает по Гермионе.

— Единственное, по кому он скучает, это ты, ты и еще раз ты. И еще: это будильник, саботажник и Тот-кого-хочется-взгреть в одном лице! Уверяю тебя, он этого дождется. Кот ведет себя так, будто ты принадлежишь только ему! Внимания ему захотелось… Животное!

Живоглот приподнялся с постели и недовольно замяукал: «А не пошла бы ты к мерлиновой бабушке за дракловыми яйцами!»

— Гарри Поттер, отвлекись от спасения мира и спаси собственную жену от лохматого захватчика! Мои, и только мои, туфли испорчены все до единого: Живоглот использует их вместо лотка! Чуть что — шипит как на собаку, а еще царапается и кусается. Я уже молчу об обглоданных цветах и разбитых кашпо! Я не могу следить и за Джеймсом, и за котом! Я устала!

— Наверное, он хотел есть, — Гарри философски пожал плечами и прилег головой на ноги жены. Кот-котом, но и парню тоже ласки хотелось.

— После того, как утащил и сожрал целый бифштекс?! — возмущенно поинтересовалась Джинни, гладя мужа по непослушным волосам.

Кот ласково потерся о ступни Гарри, но тот будто не замечал его. Еще немного, и Поттер сам, того гляди, замурлычет.

— Может, у нас завелся полтергейст?— тихо прошептал Гарри, кончиками пальцев поглаживая стройные ноги жены. — «Ох, прогнать бы Живоглота из комнаты и…»

— У нас завелась ревнивая рыжая бестия! — твердым голосом заявила Джинни. — Мало того, что перебил почти половину посуды в доме, так еще разбросал все мое нижнее белье по полу. И это не барабашка! — «Я проверила…» — Отродясь его в доме не было.

Обделенный вниманием кот спрыгнул на пол и, высоко подняв хвост, принялся изучать, чем ты тут еще «поживиться». Ну, кроме матраса, конечно.

Животное в предвкушении мести выпустило когти и запустило их в простыню. В комнате раздалось громкое самодовольное «мяу» и почти сразу — треск разрываемой ткани.

— Живоглот! — прикрикнул Гарри, приподнимаясь с колен жены. — Не вздумай. Иначе… — он не знал, что «иначе», но пригрозить нахальному коту было необходимо.

— Еще одна несносная выходка, — решительно заявила Джинни, — и я попрошу у Джорджа его собаку — Беллу, и уж она-то покажет коту, где книзлы зимуют. Ночуют и прочее!

Живоглот… протяжно замяукал. Да, замяукал, а не зашипел. Он с вожделением поглядывал на шторы, про себя отвечая на угрозы самоуверенных людишек: «Веди сюда эту шавку, и посмотрим, у кого из нас после этого щенки появятся!»

— Собаку? А почему не дракона? — саркастично поинтересовался Гарри. — Это будет куда более действенно!

«Давайте дракона и поглядим, кто из нас шерстью подавится! Я и сам не подарок. Вы же не думаете, что кличку мне просто так дали?!» — завывал Живоглот не хуже чердачного упыря.

— Так, Гарри, либо ты спишь со мной, либо… с котом! Он мне все ноги ночью исцарапал!

Вот теперь пушистый пройдоха недовольно зашипел и, запрыгнув на тумбочку, сбросил с нее — как бы невзначай горящий ночник.

— Так. Всё. Хватит с меня, — Джинни вскочила с кровати, даже не пытаясь отыскать тапочки. И не зря. Кот уже давно о них позаботился. Прямо босиком миссис Поттер выбежала из комнаты.

— Ты куда? — бросился за женой Гарри, но успел выскочить лишь в коридор: не мог оставить сына без малейшего присмотра. Даже спящего.

— Я к Флер. За средством от обнаглевших котов! — голос Джинни доносился уже издалека.

Поттер так и стоял возле двери в спальню, прислушиваясь к каждому шороху.

Тишина.

И тут странный звук.

Гарри сразу же внимательнее осмотрел комнату.

Счастливый Живоглот, приоткрыв ящик комода (и как сумел, паршивец?), рылся мохнатой головой в трусиках Джинни, выискивая и пытаясь вытащить нечто кружевное и соблазнительное. Почувствовав свирепый взгляд Гарри, кот развернулся и, состряпав невинную физиономию, стал задвигать ящик одной лапой, делая вид я не я и лошадь не моя!

— Ах, ты моська наглая, да я из тебя чучело сделаю!

Живоглот, с визгом, стрелой бросился из комнаты, размышляя на бегу: «Хоть чучелом, хоть тушкой, но даму гони! Дурак очкастый, а еще мужиком называешься! Копаюсь в белье, намекаю-намекаю, а толку — ноль! Жаль, для котов борделей нету, я б показал тебе класс, скорострел! Тьфу, это я для красного словца! Тебя бы на год секса лишили, ты б и не так взвыл!»

В ту же секунду в коридоре появилась Джинни. И не одна. Рядом с ней степенно вышагивала необыкновенно красивая белоснежная кошка. Точнее, книзл. Соблазнительная четвероногая гостья выписывала круги вокруг застывшей на одном месте хозяйки дома.

Рыжий котяра забуксовал, делая призывную стойку. Гарри замер, разинув рот.

— О, damn it!... — не выдержав, чертыхнулся… Живоглот.

— Гарри… — укоризненно прошептала Джинни, рассматривая причудливые кошачьи пируэты. Судя по голосу, она была явно довольная произведенным на кота эффектом. — «Не ругайся…»

— Это не… — прошептал пораженный Поттер и покосился на кота.

Но Живоглот уже выписывал кренделя возле Джинни, нарезая круги вокруг ожившей кошачьей «мечты поэта», подобострастно мурлыча: «Это он! Он! Накажи его! Вы… чуудооо, миссис Поттер».

— Глотик, ну-ну… — она растеклась словно мороженое.

— Пушистый предатель! — улыбаясь, выдал Гарри, решая завтра же обратиться к колдомедику: говорящие коты — первый привет хронической усталости.

В ответ — только «муурр» и «мяу». Снова — «мрмяу…». А в голове: «Нет, Гарри, ты же — как мужчина — должен меня понять: ты эти белоснежные бё-ёдра видел?! Так, меня не искать. Не звать. Если что: я на задании. Эдакие красотки всегда с характером. Ух!»

Кипенно-молочная кошка, словно услышав мысли лохматого кавалера, вильнула пушистым хвостом, проведя им по рыжей приплюснутой мордахе Живоглота, и бросилась наутек.

Агент полукнизл 007 — за ней.

— Пошли, Гарри, — прошептала Джинни, — если верить Флер, — мы еще не скоро его увидим. — Уж кто-кто, а Малышка с ним разберется…

* * *
— А ты забавная скотина, — в палате больницы Святого Мунго раздалось странное бульканье. — И почему ты здесь? Как тебя, твою мать, только угораздило? Хотя я рад — все лучше, чем колдомедики с их палочками и невыносимо противными зельями! Судя по ранам, тебя отделал дикий книзл.

— Ну да. Одна горячая штучка… — промурлыкал в ответ Живоглот.

— Не пойми меня неправильно, но тебе не кажется, что говорящий кот это… ненормально?! И неразумно. Я ведь могу и рассказать об этом… кому не следует.

— И это мне говорит говорящий червяк?! Эйвери, ты совсем тут с катушек сполз? Кто ж тебе, Пожиратель смерти, после всех «подвигов» и зелий поверит?! Молчал я до этого, и еще помолчу столько же. На животных сыворотка правды не действует.

— А ты не думаешь, что тоже заколдован? Просто не помнишь. Не пойми меня неверно, но, может, поцелуемся и заживем как люди?

— Поцелуй сам себя, гермафродит несчастный! — огрызнулся кот. — Вот оправлюсь от когтей белоснежной Малышки и вернусь за добавкой! Надеюсь, хозяйка найдет, чем заняться, пока я устраиваю свою личную жизнь…

— А кто у нас владелица пушистого геморроя? — поинтересовался слизняк и вытянул свои глаза-антенны.

— Говорящая лягушка, — пробурчал себе под нос Живоглот.

— Куда катится волшебный мир! — философски продекларировал Эйвери и пополз за закуской в сторону двери. Было только начало четвертого, но с его-то темпами до еды он доберется только к вечеру. Что сказать, бывшего Пожирателя здесь не баловали — не курорт!



Наконец-то, полноценный выходной… Первый за долгое время. Гермиона с аппетитом уплетала завтрак, рассматривая зачарованный букет на кухонном столе.

Тихий хлопок отвлек от созерцаний и нескромных мыслей.

Она испуганно вскочила со стула. Прямо перед глазами на столе красовалась… белая лягушка. Квакая и надувая пузыри, земноводное не сводило с возмущенной Гермионы взгляда.

— Малфой, ты… опять? Нет, ну, сколько можно!.. — она всплеснула руками. — И, вообще, была моя очередь Драко, второй год мы только и делаем, что регулярно расколдовываем друг друга. Так у нас не дети, а головастики будут!

— Ну, слава Мерлину, хоть о детях заговорила, — проквакала лягушка. — Еще пара таких незапланированных визитов и ты, в конце концов, согласишься выйти за меня замуж!

— Опять будешь меня доставать, слизеринская?... — Грейнджер осеклась.

— Полегче со словами, Гермиона. Каждый раз после упоминания о моем факультете и заднице, все заканчивается одинаково: в постели. Может, поцелуешь уже меня, и поговорим о моем предложении на равных.

Гермиона, улыбаясь, слегка качнула головой:

— Пошли!

— Сначала скажи «да»… Или ты меня знаешь. Запою... легко!

«Нет! Только не это!»

— Драко, не с лягушкой же подобное обсуждать. Пошли!

— И куда?...

— В спальню, противный ты мой. В спальню... И обещаю подумать над твоим предложением. Серьезно.

— А на меньшее я не согласен, противная ты моя…