Глава 6

«… Можно ли рассчитывать, что поразительное заявление Мальчика-который-выжил – не результат помутнения рассудка?..



Я просыпаюсь от головной боли. Какое-то смутное, но всё еще живущее в подсознании ассоциативное чувство: головная боль – это очень, очень плохо – вынуждает напрячься, но прислушавшись к собственным ощущениям, я расслабляюсь. Боль не похожа на ту, которая предшествовала вторжению Волдеморта в мой разум. Не раскаленный, режущий клинок пронзает лоб в области шрама, а крошечные молоточки, отбивающие в голове странный будоражащий ритм.

Осталось понять: похмелье меня мучает или мигрень? Или, может, я снова откуда-то свалился?.. Ох! Мерлин великий! Воспоминания о случившемся во время завтрака всплывают разрозненными, туманными обрывками, и я тут же распахиваю глаза. Этого не может быть… Я жив? Судя по обстановке… Одно из двух: либо я умер и в результате ситуации, приведшей меня к смерти, выбрал вот такой вариант потустороннего мира, либо я каким-то чудом всё-таки выжил – ну, право слово, надо же хотя бы раз в полгода оправдывать прозвище, данное в детстве? – и сейчас нахожусь в больничном крыле Хогвардса.

Поскольку лишь назойливая пульсация крови в висках напоминает об ужасной, рвущей каждую клеточку в теле боли, я пытаюсь приподняться на койке, опираясь на локти. Но противная слабость не позволяет мне сделать даже такое простое движение: руки начинают дрожать, и я бессильно заваливаюсь назад на подушку.

– Гарри, не двигайся! Тебе прописан полный покой! – Со стороны окна ко мне подбегает Гермиона и останавливается у кровати. – Чем я могу помочь? Тебе что-то нужно?

Я облизываю пересохшие губы и, близоруко щурясь, задаю встречный вопрос:
– Как долго я?.. – прочищаю горло, хочу повторить, но подруга опережает: – Около получаса. – Она подносит к моим губам стакан с голубоватой жидкостью и придерживает голову под затылок, помогая напиться. Жидкость прохладная и, вопреки моему предположению, даже приятная на вкус и запах. Я жадно пью, пока не опустошаю стакан, наслаждаясь свежим мятным послевкусием.

– Это Укрепляющее. Будешь пить по мере необходимости. – Благодарно кивнув Гермионе, я смеживаю веки, чувствуя, как расслабляется каждый мускул в теле, а головная боль потихоньку отступает.

Гермиона тихонько вздыхает и присаживается рядом со мной.

– Гарри, мадам Помфри запретила тебя беспокоить, но мне необходимо было убедиться, что с тобой теперь все в порядке. Только ответь, как сейчас себя чувствуешь, и я уйду.

– Нормально, Герм, правда, – отвечаю я все еще немного хрипловато. По горлу словно прошлись наждачной бумагой. – Погоди, – прошу я, когда ощущаю как спружинивает матрац. Приоткрыв глаза, я несколько раз моргаю, пытаясь сфокусировать зрение, и спрашиваю: – Что… что это было такое?.. Со мной.

Серьезные карие глаза Гермионы встречаются с моими, но она отводит взгляд, смотря на единственную дверь, ведущую в палату.

– Давай я лучше позову мадам Помфри, она тебе всё…
– Герм! – я вскрикиваю, но кашель мешает мне продолжить. – Герм, – голос опять хрипит, словно от долгого крика, но я упрямо прошу: – Ты скажи мне. Ты же знаешь?

Подруга тяжело вздыхает и снова опускается на край койки. Протянув руку к прикроватной тумбочке, она что-то берет с нее и протягивает мне. При ближайшем рассмотрении предмет оказывается моими очками. Я слабо улыбаюсь и, с трудом подняв руку, водружаю их себе на нос. Окружающая обстановка сразу приобретает четкость. Но так же четко я вижу теперь опухшие глаза и покрасневший кончик носа Гермионы.

– Ты все-таки плакала, – злясь на себя, шепчу я. Подруга берет мою ладонь в свою и виновато пожимает плечами.
– Я испугалась, – смущенно отвечает она. – Это ужасное ощущение беспомощности… Я же ничего не могла сделать, ничем тебе помочь. Никто не мог! Даже Медиус, мне кажется, не верил в то, что… Ох, Гарри, ну и напугал же ты нас.

– Медиус все же был там, да? – пытаясь в деталях вспомнить происходящее, я зажмуриваюсь. – Думал, померещился. Я вообще сейчас смутно припоминаю, кто там был… А… а Снейп?

– Снейп? Ох, Гарри, если бы не профессор! – Гермиона крепче стискивает мою ладонь, взволнованно встряхивая головой. – Не знаю, как он догадался, что с тобой… Хотя симптомы! Ой, это я сейчас понимаю, а тогда… А он медлил всего долю секунды. Поразительная интуиция. Или опыт? А может быть…

– Герм, – я нетерпеливо дергаю подругу за руку, прерывая её размышления.

– А? Да, так вот, Рон столкнулся с ним в коридоре, когда побежал за мадам Помфри. Мы, понятное дело, не спрашивали его и после… – Гермиона замолкает, но я успокаивающе пожимаю ее тонкие пальчики, и она продолжает, – после того, как тебя перенесли в больничное крыло, каким образом он оказался сегодня в Хогвардсе. Едва лишь увидев бегущего Рона, он только спросил, где ты – как будто уже знал, что случилось. Мы до сих пор гадаем, откуда он мог узнать?

Хм… Мне кажется, я мог бы дать вполне определенный ответ на этот вопрос. Но возможно ли услышать мой зов на большом расстоянии? Или Снейп уже был неподалеку, когда я вспомнил о нем?

– А потом, увидев тебя, – продолжает Гермиона, – уверена, он сразу сообразил, что произошло и как тебе помочь. К счастью, у него был при себе безоар, иначе я не представляю, как… чем бы… всё закончилось.

– Рыба, – скорее утверждаю, чем спрашиваю я, но ответ Гермионы меня удивляет.
– Нет, Гарри, – удрученно отзывается она, – яд был в тыквенном соке.

Яд? Значит… Это значит, совсем не халатность эльфов виной моему теперешнему жалкому состоянию?! Получается, кто-то намеренно… О, тысяча дементоров, это же может быть очередным покушением! Слабо верится, что яд попал в мой стакан по ошибке…

– Да, Гарри, – словно в подтверждение моих мыслей, голос Гермионы звучит еще тише и грустнее, – мы с Роном тоже думаем, что это очередная выходка твоего врага. И… мне страшно, Гарри, страшно, потому как мы понимаем: вряд ли это может быть кто-то со стороны. Авроры ищут, но пока…

Глубоко вздохнув, Гермиона запрокидывает голову и часто моргает.
Да… Это страшно. Жутко осознавать, что враг притаился под личиной друга. Знать, что чьи-то улыбки пропитаны фальшью, слова поддержки – сплошная ложь, а сочувствие – всего лишь издевка.

Еще один полутон, которым так изобилует жизнь. Зло снова умело примерило маску добра, насмехаясь над нашей наивностью. И снова единственным, кто способен хладнокровно принять бой, оказывается всеми нелюбимый Мастер Зелий. Как сказала Гермиона: «Если бы не Снейп…»

Снейп… Сейчас я не буду вдумываться, каким именно образом ему удалось оказаться в нужном месте в нужное время. Но не задуматься о том, на какое расстояние распространяется сила нашей «связи», я не могу. А если я позову сейчас, он тоже меня услышит? Расстояние от Больничного крыла до его любимых подземелий приличное – намного дальше, чем от входных дверей в замок до Большого зала.

Хотелось бы узнать о связывающей нас магической нити как можно больше… Я идиот! Кто сможет мне помочь в этом лучше всего, если не наша всезнайка Гермиона?

– Герм, может, тебе покажется странным то, о чем я прошу, но ответь, пожалуйста, если можешь… – я несколько секунд раздумываю, в какие слова облечь вопрос, чтобы не раскрывать правды. Герм и Рон – не враги мне, но пока посвящать их в эту сторону своей жизни я почему-то не хочу. – Мне интересно, могут ли два сильных легилиментора общаться между собой на расстоянии, ну, с помощью чего-то наподобие телепатической связи? Только не используя при этом ни палочки, ни невербальных заклинаний.

Пока Гермиона обдумывает услышанное и молча трет переносицу, я вдруг осознаю, какой идиотский вопрос задал. Судя по обеспокоенному выражению лица подруги, она пришла к тем же малоприятным выводам, о которых бы подумал и я, будь на ее месте.

– Гарри, у тебя болел шрам?

– Нет, Герми, дорогая, успокойся. Волдеморт здесь абсолютно ни при чем! – Ну я и глупец. У меня же была подобная связь с Риддлом, правда, тогда неким ретранслятором служил мой шрам… и часть его души, живущая во мне. – Мне просто любопытно. Если ты что-нибудь помнишь о том, как можно установить такую связь, расскажи, пожалуйста.

Брови Гермионы тут же возмущенно взлетают вверх.

– Ну, конечно, Гарри, я помню! В отличие от некоторых…

– Всё-всё, виноват, каюсь, простите великодушно! – у меня вырывается хриплый смешок в ответ на легкую улыбку подруги.

– Значит так. Насколько я помню, – Гермиона многозначительно округляет глаза, как бы намекая на мой промах, – два достаточно сильных мага могут установить между собой определенного рода связь, которую можно использовать при определенных условиях. И на расстоянии, конечно, тоже. Эм-м… погоди-ка, заклинание… должно быть заклинание… – Гермиона хмурится и трет кончики пальцев, а я приоткрываю рот от удивления. Какое еще заклинание? Я думал, связь образуется сама собой… Снейп же сказал, что… А что, собственно, сказал Снейп? Думай, Гарри, думай!

Когда я уже практически ухватываю мелькающую мысль за хвост, Гермиона радостно восклицает:
- Ну, конечно! Aversus Nexus! Ой, Гарри, только не делай таких глаз – «Обратная связь», так называется это заклинание.

Мне неудержимо хочется истерически рассмеяться, но из-за хрипоты, боюсь, мой смех будет звучать жутковато. А еще мне хочется подержать Снейпа за горло. Хотя бы пару минут. Вот же чертов Слизеринец. Ведь почти проговорился тогда, почти… Теперь я припоминаю его слова: «К тому же, точно так, как не всем магам подвластна легилименция, не все в состоянии воспользоваться… скажем так, обратной связью… вам удалось «привлечь» мое внимание, но ваш случай скорее исключение из правил».

Понятно теперь, почему именно я, по его мнению, стал исключением из правил! Потому что просто так-то подобная связь не возникает! Теперь бы еще узнать, на кой черт она вообще создавалась? Абсурд какой-то! Кому могла прийти в голову сумасбродная идея «связать» меня со Снейпом? Безумцу, не иначе.

О, Мерлин, как же меня бесят закулисные игры, в которых я всегда был лишь марионеткой! Как тошно сознавать, что мне – главному участнику – в очередной раз забыли сообщить подобные детали, видимо, сочтя неразумным дитём.

Да и ради ли моего благополучия было использовано это заклинание? Каковы его свойства? Если Снейп умолчал о нём, вполне возможно, он солгал и в остальном. Я так легко поверил его объяснению! Раз и связь возникла сама собой – проще простого, и вроде ничего особенного в этом нет. Конечно, он тогда сделал верный ход, приплёв к пояснению легилименцию. Наверное, чувствовал, что я не стану вдаваться в подробности и постараюсь свернуть неприятную для нас обоих тему. А что, если эта магия рассчитана не только на то, чтобы призывать в случае необходимости «связанного» заклинанием волшебника? Что, если Снейп запросто может заглянуть ко мне в голову, а я даже не почувствую этого? Нет… Нет, не верю. Боюсь поверить. О, Мерлин, боюсь поверить в то, что Снейп мог оказаться настолько… Нет! Не хочу, не буду думать о такой вероятности.

– Не понимаю, почему тебя заинтересовала эта тема. Это заклинание очень древнее. Некий симбиоз Сигнальных и Следящих чар, не поддающийся Finite. Но разорвать «связь» можно, только сделать это могут те волшебники, которые её создавали. Насколько я помню… упоминается всего лишь шесть случаев использования это заклинания. Хотя, неизвестно сколько магов предпочло скрыть подобный способ коммуникации. К тому же, его свойства во всех существующих источниках разнятся. По правде говоря…

Гермиона углубляется в историю, а я, прикрыв глаза, борюсь с бушующим в душе ураганом противоречивых чувств. Гнев, обида, растерянность…

Больше всего во время войны я устал ото лжи. Во вред или во благо, ложь всегда оставалась ложью и всегда присутствовала на моем пути. А по всему выходит, я действительно рано расслабился, наивно полагая, что война осталась в прошлом. Но исковеркав половину моей жизни, ее отголоски, видимо, будут преследовать меня до конца дней, время от времени напоминая о себе враньем, берущим начало в разгар боевых действий. И нет уверенности в том, что через пару дней, месяцев, лет, я снова случайно не узнаю о чем-то, что от меня предпочли скрыть по разным благовидным причинам.

– Герм, – хочется натянуть на голову одеяло, свернуться клубком и забыть обо всем на свете. Могу же я себе это позволить? Хотя бы на час? – Спасибо тебе за рассказ. Не обижайся, но мне сейчас нужно о многом подумать… Пожалуйста, оставь меня одного.

Гермиона удивленно приподнимает брови.
– Гарри, если я тебя чем-то огорчила, извини, я не хотела… – расстроено произносит она, кажется, только сейчас замечая мое помрачневшее лицо.

Я мотаю головой, за что поплачиваюсь новой волной тупой боли.
– Нет, ты ни в чем не виновата. Я просто немного устал.

– А, ну ладно, тогда я побуду за дверью с Роном, если что, зови. – Встав с койки, Гермиона выпускает мою руку.
– А Рон тоже здесь?

– Да, он… После того как Снейп заявил об отравлении, а мадам Помфри подтвердила диагноз, он ни на шаг от двери не отходит. Гарри, ты уж не обижайся на него, пожалуйста. Я понимаю, в последнее время Рон был немного несдержан, но ты же знаешь он… он как большой ребенок.

Это точно. Оболтус упрямый. Хотя, как оказалось, он был не так уж неправ, твердя о своем недоверии к поступкам Снейпа.

– Я поговорю с ним… немного позже, – уточняю я, увидев лучезарную улыбку на лице Гермионы. – Если сможете, не пускайте пока ко мне никого, – прошу напоследок я, и подруга, еще раз улыбнувшись, уходит.

Я даже не успеваю перевести дыхание, как дверь снова открывается и в палату стремительно входит Снейп. Сквозь неплотно сомкнутые ресницы я вижу, как взлетает за его спиной черная мантия, когда он приближается к моей койке. Остановившись неподалеку, Снейп тихо хмыкает. К этому времени я уже лежу с плотно закрытыми глазами, старательно изображая крепкий сон.

Не хочу никого видеть. И его в том числе. Тем более его. Вот такая я неблагодарная скотина.

– Мистер Поттер, как вы себя чувствуете? – после непродолжительного молчания нарушает тишину Снейп. Ну вот, теперь мне еще приходится бороться с орущей совестью. Снейп пришел справиться о моем самочувствии, а я дуюсь на него, как… как… тьфу. И я ещё кого-то обвинял в ребячливом поведении.

Но, несмотря на острые коготки совести, я продолжаю делать вид, что сплю, следя за тем, чтобы дыхание оставалось глубоким и ровным.

– Мистер Поттер, потрудитесь ответить, когда с вами разговаривает преподаватель, – Снейп не повышает голос, но по большей части ему никогда этого и не требовалось. Одна интонация чего стоит. Такая призовёт к ответу даже немого. – Мистер Поттер, из достоверного источника, коим является мисс Грейнджер, мне известно, что пять минут назад вы бодрствовали. Поэтому прекращайте изображать… то, что вы изображаете, и ответьте на поставленный мной вопрос.

Конечно, глупо было надеяться, что он поведется на мое притворство…

Я открываю глаза и, не мигая, смотрю на него. Не знаю, что Снейп сумел разглядеть в моем взгляде, прежде чем я опустил ресницы – на его лице не дрогнул ни единый мускул – но разговаривать ему, кажется, расхотелось.

– Ну что ж, в таком случае, когда будете готовы обсудить произошедшее в Большом зале, пришлите мне сову. Правда, не уверен, что в ближайшее время, учитывая творящийся в школе хаос, я смогу уделить вам внимание. Поэтому не обессудьте.

Я же хотел именно этого? Чтобы Снейп ушел и оставил меня в покое? Но… но если он уйдет, кто от этого выиграет? К тому же, разве только что Снейп косвенно не предложил мне то, к чему я так отчаянно стремлюсь – возможность получить ответы на мучившие меня вопросы.

– Подождите, – хрипло выдыхаю я, резко приподнимаясь на локтях, от чего перед глазами мелькают яркие звездочки.

Снейп останавливается почти у самой двери. Его левая бровь привычно изгибается, весь он словно выражает терпеливое ожидание и смирение с тем, что вынужден общаться с младшими братьями по разуму.

Проклятье… ко всему я снова забыл про обращение.

– Сэр, – произношу я, сглатывая вязкую слюну, и непроизвольно бросаю взгляд на пустой стакан, оставленный Гермионой на тумбочке.

– Мистер Поттер, да вы полны сюрпризов, – снисходительно бросает Снейп, возвращаясь. – Оказывается, вы все же поддаетесь воспитанию, а я уж было потерял всякую надежду.

Взяв с тумбочки кувшин, наполненный Укрепляющим зельем, Снейп наливает немного жидкости в стакан.

– Угу, вы тоже, – шепчу я, с тоскою смотря на вожделенный стакан в руках Снейпа, который замер на полдороги ко мне. Лицо Снейпа мрачнеет, а голос понижается на несколько октав.

– Вы на что намекаете, мистер Поттер?

– А? – Я перевожу взгляд на стакан, потом снова на Снейпа и, опомнившись, быстро поясняю. – Говорю, вы тоже полны сюрпризов, сэр.

Взгляд Мастера Зелий становится мягче, он отдает мне стакан, а сам придвигает стоявшее у стены кресло и садится около моей койки.

– Спасибо, – благодарю я, возвращая Снейпу полупустой стакан.

– Не стоит благодарности. – Вот так всегда… Всё походя. – Итак, коль скоро вы начали дерзить, что, несомненно, свидетельствует о вашем стремительном выздоровлении, потрудитесь объяснить, почему я был удостоен подобного приёма?

Возмущение и гнев, ещё недавно будоражащие разум, уступают место усталой апатии. Какой толк рефлексировать, если главному виновнику всех бед в моей жизни счет уже не выставить. А Снейп? Почему-то мне кажется, что и в случае с этим заклинанием, Снейп играет роль точно такой же пешки, как и я. Ему повезло только в одном – он хотя бы был в курсе происходящего с самого начала.

Хм. А если посмотреть с другой стороны… Ему ой как не повезло. Не думаю, что мечтой всей его жизни была роль ангела-хранителя Гарри Поттера.

Мысли перетекают с одной на другую, и я почти забываю о заданном мне вопросе. Но заметив, как поползла вверх левая бровь Снейпа, быстро возвращаюсь к реальности.

Что гадать, будет ли он выкручиваться, нагораживая новую ложь на старую, или все-таки расскажет правду? Нужно действовать.

Разглядывая узорчатый потолок, я, как можно более спокойно, произношу: – Сэр, когда я приходил к вам два дня назад, на мой вопрос о том, как вы смогли помочь мне во время моего полета на метле, вы ответили, что с помощью легилименци можно связать два сознания…

Снейп кивает, краем глаза я вижу как колышатся его волосы. Поворачиваю голову, встречаясь с проницательным взглядом темных глаз. Отлично, продолжим.

– Угу. Тогда, сэр, для вас не составит труда объяснить мне, что вы подразумевали, упоминая так называемую обратную связь?

Снейп не моргая выдерживает мой взгляд, выражение его лица не меняется, оставаясь всё таким же нечитаемым.
– Вы знаете, что я имел в виду. Не так ли?

Я грустно хмыкаю и перевожу глаза на свои сцепленные пальцы. Снейп не совсем чтобы ушел от ответа, он просто не отрицает и не подтверждает использование Aversus Nexus.

Один Мерлин знает, как мне хочется определенности. Пусть поздно требовать справедливого к себе отношения, но хотя бы один этот момент я имею право прояснить? Если раньше Снейпу не составляло труда вываливать на мою голову самую горькую правду, отчего же сейчас он увиливает от прямого ответа?

– Когда это… произошло?
– Четвертый курс, сразу же после Троемудрого турнира. Дамблдор был посредником, проводником магии, поскольку вы в момент проведения ритуала были без сознания.

– Сэр, – я поднимаю голову и сдавленно спрашиваю: – Почему никто… Почему вы не рассказали мне… раньше?

На секунду опустив ресницы, он снова смотрит на меня:
– Возможно, потому, что я предвидел вашу реакцию? – Горечь в его голосе пробирает до дрожи. Он рывком встает с кресла и подходит к окну, поворачиваясь ко мне спиной. Молчит, видимо, ждет моих возражений, а я… Я тоже молчу. Понять мотив Снейпа оказывается на удивление легко. Но... Неужели Снейп, который вставал лицом к лицу с сумасшедшим Риддлом; Снейп, который шипел в лицо мне, что он не трус, едва не заавадив на месте, когда я обозвал его таковым; неужели тот Снейп, которому в большинстве случаев плевать на чье-либо мнение, опасался моего осуждения? Неужели Снейпа волнует моя оценка его поступка? Мир точно встал с ног на голову! Для меня… Мир же Снейпа как всегда стабилен: Поттер полностью оправдал его ожидания… Так предсказуемо, в такой характерной для меня манере я бросаюсь подозревать его во всех смертных грехах.

– Поттер, – скрестив на груди руки, Снейп поворачивается ко мне лицом, отвлекая от самокопания, – я не буду оправдываться. Уверен, мои оправдания вам не нужны. Однако позволю себе заметить: «Обратная связь» создавалась не по моей прихоти. Вы должны понимать – шла война, и директор не мог пренебречь ни одним преимуществом над врагом. Мы надеялись, что я смогу подстраховать вас в последней битве. Но случилось то, что случилось. И последнее, касательно вашего вопроса. Я предполагал, что директор сам расскажет вам. Когда же понял, что этого так и не произошло… Поттер, задумайтесь, когда мне стоило вам рассказать? Во время войны, когда вы видели врага во мне? Или после, когда вы только начали избавляться от стереотипов?

Я пристыжено опускаю глаза, в очередной раз соглашаясь с его словами. За восемь лет знакомства я ни разу не дал Снейпу повода думать, что доверяю ему. Поэтому и винить его в сокрытии правды не имею права. Представляю себе, как бы я воспринял его откровения на шестом курсе. Да что там! Даже на пятом. Если хоть на миг допустить, что он решился и рассказал мне после того, как я заглянул в его думосбор. Да я ни за что не поверил бы ему! Скорее наоборот, уверовал, что он использует свойства заклинания себе на пользу, чтобы поиздеваться надо мной, отомстить за унижение.

И в то же время, смириться с тем, что меня так долго водили за нос – да-да, пускай даже для моего блага – сложно. Хочу я того или нет, темная часть моей души продолжает искать виноватого и, как ни странно, находит. Но не предсказуемого, не Волдеморта. Нет. Помнится, одна магловская поговорка гласит: «О мертвых либо хорошо, либо ничего», но вспоминая о директоре и его деяниях ради победы Светлых сил, так и хочется подкорректировать данное высказывание. Мало того, что он использовал меня как оружие в борьбе с Риддлом – это я понял уже давно и даже свыкся с мыслью – он еще решил подстраховаться, вовлекая Снейпа в дело, которое, несомненно, ему претило. И почему-то осознавать это, пожалуй, для меня мучительней всего. Наверное, Снейп оценил положение действительно критическим, если разрешил применить к себе Aversus Nexus, тем самым объединяя наши сознания. И наверняка он проклял тот день и час, когда дал свое согласие на действо, пользы от которого в результате не наблюдалось, а обратить вспять которое не представлялось возможным.

Но все же маленький червячок сомнения вгрызается в мои размышления: может быть, Снейпу не сильно досаждает знание, что он «привязан» ко мне? Иначе, почему бы ему было просто не проигнорировать мой первый призыв? Что двигало им? Тот самый пресловутый долг? Или… нечто иное?

Поняв, что молчание в очередной раз затянулось по моей вине, я поднимаю взгляд на словно окаменевшую на фоне окна фигуру. Хм… Снейп говорил, что я полон сюрпризов, ну что ж, преподнесу еще парочку. Во-первых, поблагодарю за всё… снова. А во-вторых, попрошу рассказать мне про «Обратную связь» то, что он сочтет нужным. Потому что я, вопреки всему, верю в его порядочность. Ему же я предоставлю полное право самому решать – доверять мне или нет.

– Профессор… – я откашливаюсь, от долгого молчания голос противно хрипит, но, видимо, договорить мне не суждено – за дверью, ведущей в палату, раздаются громкие возгласы и стук.

Не успеваю моргнуть, как происходит сразу две вещи: Снейп, мгновенно развернувшись, встает передо мной, молниеносно извлекая палочку из рукава, и тут же в распахнувшуюся дверь вваливается человек десять авроров.

– Вы не имеете права! Я запрещаю вам беспокоить больного! – возмущенно восклицает мадам Помфри, но авроры обращают на нее внимания не больше, чем василиск на улитку. – Это сущее безобразие! Я сейчас же отправляюсь за директором! – воинственно заявляет колдомедик и, выходя из палаты, продолжает громко спорить с одним из авроров.

– Гарри, мы не смогли их остановить, – подает голос Рон, вошедший с Гермионой в палату вслед за аврорами.

– Молодые люди, покиньте помещение, – тут же непререкаемо приказывает аврор. – Посторонним здесь делать нечего.

– Мы не посторонние! – возражает Гермиона, и пытается обойти аврора, но он загораживает ей дорогу, указывая на дверь.

Снейп к этому времени незаметно прячет палочку и, сложив руки за спиной, отходит чуть правее, открывая мне вид на происходящее.

Авроров на самом деле оказывается шестеро. Двое из них, подчинившись кивку, видимо, главного в группе, выходят обратно, становясь по обе стороны от входа, двое других оттесняют к двери Рона и Гермиону, а самый молодой, почему-то напоминающий мне манерой поведения Перси, приближается к моей койке. Следом за ним подходит еще один, видимо, младше по званию, но намного старше по возрасту.

– Мистер Поттер, извините за вторжение, но мы действуем согласно инструкции. Позвольте представиться, меня зовут Арчибальд Шовел, я уполномочен провести расследование случившегося утром. – Светлые ресницы аврора оттеняют голубые глаза, придавая им невинное выражения, но цепкий взгляд опровергает первое обманчивое впечатление. Он белозубо улыбается, слегка склонившись в поклоне. Я вяло пожимаю плечами, желая только одного: чтобы они побыстрее закончили и ушли, позволив нам со Снейпом продолжить прерванный разговор.

Но когда заговаривает старший – темноволосый, грузный мужчина, чем-то напоминающий мне бульдога – моя апатия исчезает, словно по мановению волшебной палочки.

– Мистер Снейп…
– Профессор, – поправляет его Снейп.

– Хм… Да, профессор Снейп, вы должны проследовать с нами в Аврорат, – скривившись, словно съев всевкусного орешка со вкусом лимона, после заминки продолжает старший аврор, так и не представившись.

Недоуменно хмурясь, я перевожу взгляд на Снейпа, замечая, как побелели его сжатые в замок пальцы. Эй-эй! Что здесь происходит?!

– Я рассказал все, что знаю, более добавить мне нечего, – ровно произносит Снейп, но меня его тон не обманывает. Я-то вижу, как напряжена его спина.

– Профессор, к чему эти разговоры? – поджав губы, грубо бросает старший аврор. – Сейчас вы отправитесь с нами для дачи показаний, и точка. Пройдемте, не будем мешать мистеру Поттеру восстанавливаться.

– Погодите. Мистер Шовел, о чем толкует ваш коллега? Какие показания вам еще нужны от профессора, если он уже все рассказал? – спрашиваю я, даже не пытаясь скрыть возмущение.

– Мистер Поттер, вам не о чем волноваться. Всё согласно инструкции. По факту вашего отравления возбуждено дело, улики собираются, версии прорабатываются… – монотонно перечисляет младший аврор, не отводя ледяных глаз с застывшего подобно статуе Снейпа. – А в ходе опроса студентов и персонала школы всплыла информация, которую нам необходимо проверить.

– Какая еще информация?! – Сев на кровати, я спускаю на пол босые ноги. Полностью позабыв о мучившей меня головной боли и слабости, делаю шаг навстречу аврорам и категорично произношу: – Что бы вам ни наговорили на профессора, я вас уверяю – он ни в чем не виноват!

– Поттер, не стóит. – Я поднимаю на Снейпа взгляд, когда чувствую едва ощутимое прикосновение к своему плечу. – Уверен, господа авроры знают свое дело. – Я не могу прочитать по его лицу, что он думает по поводу прозрачного намека на предъявленное ему обвинение, но мне кажется, только я смог различить нотки гневного сарказма в его обманчиво мягком тоне. Авроры же, наоборот, расслабляются, очевидно, обрадовавшись покладистости Мастера Зелий.

Внезапно меня посещает ужасное предчувствие – если эти ребята сейчас заберут Снейпа в аврорат, они же, как пить дать, упекут его в Азкабан! Просто потому, что, по их мнению, не бывает бывших Упивающихся, а Снейп, пусть и оправданный Визингамотом, у них как бельмо на глазу. Уведут же, а он и сопротивляться не будет. И посадят-таки, на этот раз постараются… Ходят разные слухи о том, какими методами в застенках Аврората добиваются признания, а мне и сплетен не нужно. Ярким примером правосудия в Волшебной стране для меня навсегда останется история Сириуса.

От возмущения в области солнечного сплетения зарождается жаркое тепло, распространяется по всему телу, унося вслед за собой остатки слабости. Мое тело звенит, как натянутая струна, магия проходит сквозь каждую клеточку, наполняя ее небывалой энергией. Позволяю себе немного отпустить контроль, и мягкая волна улетает в пространство, развевая мантии и волосы находящихся в палате волшебников.

– Он никуда с вами не пойдет, – чеканю я, обращаясь к аврорам. То ли от моего тона, то ли от магии, неистовствующей внутри помещения, Шовел и его напарник меняются в лице. Подчиняясь моему невербальному приказу, на двери ложится Запирающее заклинание, а стены, будто саваном, укутывает Заглушающее – этим двоим следопытам придется выслушать меня прежде, чем уйти с пустыми руками. А в том, что именно так и будет, я ни на секунду не позволяю себе усомниться. – Я не вижу смысла в том, чтобы вас допрашивали.
Не выказав ни грамма удивления по поводу всплеска моей магии, Снейп едва заметно изгибает уголок губ.

– Несчастные, они не подозревают, с кем связались.
Я тихо фыркаю. Это точно.

– Мистер Поттер, что вы себе позволяете? – возмущается Шовел, доставая палочку. – К чему эта демонстрация силы? Следственные действия должны быть произведены, и вы никак не сможете повлиять на суть процедуры.

– Вам лучше прилечь, Поттер, – не обратив внимания на действия аврора, тихо продолжает Снейп. – Очевидно, они еще упрямее вас. Вы ничего не добьетесь.

– Посмотрим, – еще тише отвечаю я и уже громче обращаюсь к Шовелу: – Я бы посоветовал вам спрятать палочку, а то знаете ли, в данный момент я в каждом вижу врага, а наставленную на себя палочку расцениваю как прямую угрозу.

Во взгляде блондина проскальзывает сомнение, но он не спешит опустить палочку, вероятно, принимая мои слова за пустое бахвальство.

– Советую вам прислушаться к мистеру Поттеру, – весомо произносит Снейп. – Вам ли не знать, что произошло с последним человеком, направившим на него палочку?

Глаза аврора слегка округляются. Он переводит взгляд на Снейпа и проявляет благоразумие, видимо, прочитав подтверждение моим словам во взгляде Мастера Зелий. Разумный малый, а то ведь действительно могу неадекватно отреагировать.

– Мистер Поттер, объясните, чего вы добиваетесь? Хотите помешать свершиться правосудию? – так и не спрятав палочку, но уже не размахивая ею, осуждающе спрашивает Шовел.

– Я ничего подобного не хочу. Я только советую вам оставить профессора Снейпа в покое и искать настоящего преступника! – Прищурив глаза, снова хлещу авроров мягким невербальным кнутом.

– По сведениям, которыми мы располагаем…
– Мне плевать на то, какие у вас сведения. Они лживые.
– Это не вам решать.
– Нет, как раз мне.

– Мистер Поттер, – совсем другим тоном, чем при знакомстве, произносит мою фамилию аврор, очевидно не привыкший, когда ему перечат. Но, по крайней мере, он отдает себе отчет в том, что разговаривает с победителем Волдеморта. И на том спасибо. – Вы собираетесь покрывать подозреваемого?

Я чувствую, как напрягается ладонь Снейпа, по-прежнему лежащая на моем плече, и удивляюсь, чего ему стоит сохранять лицо перед этими бестолковыми представителями своей профессии.

– Мистер-как-вас-там, – сжимаю руки в кулаки, чтобы вернуть хоть каплю самообладания, – позвольте довести до вашего сведения, что профессор Снейп…

Я запинаюсь. Мне срочно необходимо придумать что-то такое, чтобы пресечь все их попытки увести Снейпа. Главное выиграть время, а потом, в крайнем случае, я надавлю на Кингсли… Точно!

– Профессор Снейп, – медленно повторяю я, стараясь поглубже загнать все опасения за собственную жизнь, которые вполне могут оправдаться после моей следующей реплики, – через три дня официально станет моим опекуном. – Ощущаю, как вздрагивает ладонь на моем плече, но продолжаю говорить. В конце концов, двум смертям не бывать, а одной не миновать. – Согласитесь, ему нет никакого резона причинять мне вред, в чем вы его пытаетесь обвинить! Не знаю, кто и что вам рассказал, но он или она лгут. Вся ваша доказательная база, скорее всего, строится на студенческой нелюбви к сложному предмету, который преподает профессор. – Я не спускаю глаз с авроров, боясь оглянуться на Снейпа. Вот, точно заавадит, чует мое сердце. Но пока авроры молчат, пораженные моим откровением, я решаю выложить последний аргумент, пусть и несколько приукрашивая правду. – К тому же, поверьте мне на слово, Министр Шеклбот сможет лично поручиться за профессора. – Даже если для этого мне придется пообещать Кингсли поддержку на выборах. – Я уверен, ему совсем не понравится, что вы подозреваете его боевого товарища и моего будущего опекуна в столь гнусных намерениях.

Выдохнув последнюю фразу, я снова отпускаю контроль над магией. Голубоватые молнии вспыхивают в воздухе, электролизуя его, отчего даже у меня по коже бегут мурашки. Хотя, может быть, у меня они появились из-за того, что я стою босыми ногами на каменных плитах, а за окном далеко не июль.

– Подумайте дважды, что случится с вашей карьерой, – напористо продолжаю я, поочередно всматриваясь в лица пораженных моей выходкой авроров, – если новость о безосновательном обвинении просочится в прессу. А я, будьте уверены, постараюсь, чтобы это произошло незамедлительно. И как вы думаете, кому поверят люди? Моему слову – слову своего Спасителя? Или аврорским ищейкам? Которые уже давно подмочили свою репутацию, арестовывая невиновных. Не сомневайтесь, я обязательно упомяну имя моего крестного – Сириуса Блэка. Его пример, как ни что иное, иллюстрирует состоятельность Аврората. – От очередного всплеска магии, на этот раз более сильного, чем все предыдущие, в оконных рамах звенят стекла.

– Поттер, – тихо окликает меня Снейп, – не шалите.
Подавив усмешку, я втягиваю щупальца силы обратно, возвращая аврорам возможность дышать.

– Мы… мы, пожалуй, проверим все еще раз, – произносит старший и отступает к двери, растерянно смотря в затылок блондину.

– Проверим и потом пришлем сову, если возникнут какие-то дополнительные вопросы, – подхватывает Шовел, не видя, как облегченно выдыхает его коллега. – И мы обязательно свяжемся с Министром! – добавляет он уже у двери.

– Удачи, – бросаю я им в спины, невербально снимая Запирающее.
Воцарившуюся после их ухода тишину можно потрогать на ощупь.

Лишенный поддержки угомонившейся магии, я вздрагиваю, одновременно ощущая и холод пола, и напомнившую о себе глухими ударами пульса в висках головную боль.

– Поттер. – Внутренне съеживаюсь от вкрадчивого тона Снейпа, но сил еще хватает, чтобы продолжать держать плечи расправленными. – Это было впечатляюще, но право слово, незачем было впустую тратить столько энергии.

Стоило, еще как стоило! Я мотаю головой, отрицая его слова. За кого он меня вообще принимает? Ему, значит, можно вытягивать меня из передряг, а мне что, молчать надо было? А может, еще и дверь придержать, когда бы его выводили?

Снейп тихо хмыкает, словно в ответ на мои мысли, но больше никак не комментирует уход авроров.

Зажмурившись, я прижимаю кулак ко лбу, когда комната начинает медленно вращаться вокруг меня.

– Мне кажется, вам лучше возвратиться в постель. Справитесь? – с сомнением осведомляется Снейп, наблюдая за моей неуверенной попыткой сделать шаг по колышущемся полу.
– Угу… сэр.

– В таком случае, я вас покидаю, дабы возвратиться к своим прямым обязанностям. Судя по всему, наши бравые друзья, – капля сарказма в голосе Снейпа, придает совсем другой окрас последнему слову, – не сидели сложа руки, в то время, когда я уже было решил, что они забыли о моем существовании.

Я тихонько выдыхаю. Пронесло. Теперь бы добраться до кровати и минут двадцать полежать в тишине. Правда, надо было бы спросить, что, черт возьми, творится за дверью моей палаты? Герми лишь вскользь упомянула о присутствии в школе авроров. Снейп же умолчал, что его допрашивала. Допустим, тут я сам виноват, но… Ладно, Снейпу необходимо проверить своих змеек, а мне придется найти другой источник информации.

– Кстати, Поттер, если мне изменили память, а судя по всему, это именно так, позвольте уточнить, когда именно я давал согласие быть вашим опекуном?

Мерлин... Хорошо, что к этому моменту, я уже лег. Снейп меня пожалел, что ли? В одночасье придумывать более-менее разумное объяснение моему заявлению так, чтобы не пострадала гордость Снейпа, и так, чтобы суметь устоять на ногах, стало бы для меня непосильной задачей.
– Профессор, я…

Да что ж такое! Мне сегодня вообще дадут договорить, когда я пытаюсь ответить на вопросы Снейпа?

– Гарри, Северус! – Прямая как спица директриса в сопровождении мадам Помфри врывается в комнату, с очевидным намерением защитить невинное дитё и… и Снейпа. Спасибо, справились сами.

Я натягиваю до подбородка одеяло, всем своим видом давая понять, что еще на одну продолжительную и столь энергетически затратную аудиенцию не способен.

– О, они уже ушли, – всплеснув руками, мадам Помфри подходит ко мне, взмахивая палочкой. Прицокнув языком, она оглядывается и неодобрительно качает головой. – Ему нужен абсолютный покой, больше никаких посетителей.

– Я не спорю, Поппи. Придется сообщить всем желающим тебя видеть, Гарри, чтобы перенесли время своих визитов на… завтра? – вопрос МакГонагалл адресует мадам Помфри, решительно поджимая губы.

– Да, – одобрительно кивает колдомедик, – думаю, завтра утром Гарри будет как огурчик.
– Северус? – директриса обращается к остановившемуся на полпути к двери Снейпу, зовя его с собой. – Поднимитесь, пожалуйста, перед обедом ко мне.

– Разумеется, Минерва, – коротко кивнув, Снейп уходит к двери.

Отставив стакан, который подала мне мадам Помфри, предварительно плеснув в него какого-то зелья, я приподнимаюсь на локтях, вытягивая шею.

– Профессор! – подчинившись мягкому нажатию ладони колдоведьмы, я ложусь, но продолжаю смотреть в спину Снейпа.

– Да, мистер Поттер? – пропустив вперед директрису, Снейп останавливается на пороге, приподняв бровь.

– Мы же… мы же еще поговорим? Нас ведь прервали…

– Вам так не терпится ответить на мой вопрос? – Смутившись, я понимаю, что сам себя загнал в ловушку. Я же имел в виду разговор до появления авроров.

- Я… отвечу, если… я отвечу. – Сумев не опустить глаза, я замечаю едва заметную ухмылку Снейпа. Он что, издевается сейчас?

– Поттер, мы обо всем поговорим. Пришлите мне сову завтра утром. – Видимо, заметив, как я вскидываюсь, Снейп твердо добавляет: – Не беспокойтесь, я найду время для вас.

Успокоенный его словами, я бросаю взгляд на отошедшую к шкафам с зельями мадам Помфри и скороговоркой выпаливаю:
– Спасибо, сэр. Спасибо вам большое. И извините меня за то, что я встретил вас так… Я ни в чем вас не виню, мне просто нужно было время, чтобы разобраться. – Видя, что мадам Помфри снова направляется к нам, я повышаю голос: – Я искренне благодарен вам за то, что вы ответили на мои вопросы.

– Не стоит, Поттер, вы имели полное право знать.

Понимающе киваю и ловлю его едва заметный кивок. Опустив голову на подушку, когда колдомедик подходит ко мне с новым сосудом с зельем, я слышу, как дверь в палату с тихим щелчком закрывается.

Ну что ж, есть время на передышку, постараюсь потратить его с пользой. Уверен, Снейп не оставит свой последний вопрос открытым. Сомневаюсь, что он спит и видит себя в роли моего опекуна. А я? А мне нужно подумать… если раньше мадам Помфри не залечит меня до смерти… Фу, что это за приторная гадость?