10

Кэролайн не спалось, и всю ночь она провела, бессонно ворочаясь в постели и думая о том, что осталось там, в Мистик Фоллсе. Её друзья считали, что она гостила у бабушки, но что будет, когда она приедет? Клаус сказал, что решение, которое она примет, полностью изменит её жизнь – и это было так, она чувствовала. Хотя ни о каком выборе и не могло быть речи, но всё же, теперь, когда она узнала другую, человечную, сторону Ника, девушка стала смотреть на многие вещи иначе. Вампирша не оправдывала гибрида, - нет, - но, кажется, начала понимать. Когда она вернётся в свой прежний мир, где все события развиваются вокруг братьев Сальваторе и Елены и злом считается любой, посмевший как-то обидеть их, всё станет намного сложнее.

Кэролайн встала, как только рассвело. Очень раннее утро – девушка никогда так не поднималась, но ей всё равно не спалось, и поэтому она решила пойти на улицу. Блондинка всё равно не верила, что Эстер угрожает им серьёзно, наверняка, её и нет в этом городке. Поэтому из-за её безобидной прогулки ничего не случится, и она вернётся даже раньше, чем Ник вообще узнает, что она выходила.

Но, как только вампирша вышла в коридор, увидела Клауса, который закрывал дверь своего номера на ключ. Видимо, он тоже куда-то собирался и ему, похоже, также не спалось.

- Ты куда? – спросила Кэролайн, когда он уже повернулся к выходу, так и не заметив её.

Ник резко обернулся на её голос. На миг он словно замешкался, просто глядя на неё. Затем всё-таки произнёс с какой-то жёсткой нерушимой твёрдостью:

- Я проголодался.

Смысл его слов не оставлял сомнений. Он собирался сейчас убить какую-то невинную жертву, и эта мысль на мгновение словно парализовала девушку. Конечно, он всем этим занимался и раньше, и не только он: многие вампиры, включая и её друга Стефана. Но, как бы она не пыталась стереть в своём сознании границы добра и зла, всё равно не могла смириться даже с единичными убийствами. Хотя в таком месте, как Мистик Фоллс, это было постоянным явлением, девушка всё равно каждый раз переживала по поводу любой смерти. В ней всегда существовал тот внутренний свет, та человечность, доброта и сочувствие, которых она не хотела отпускать.

Ей не стоило забывать, кто есть Клаус, но, тем не менее, вера в то, что он может измениться, всё же жила в ней.

- Что? – переспросила вслух Кэролайн, хотя прекрасно поняла его с первого раза. - Нет! – воскликнула она, заметив, что он снова повернулся к выходу и собирался уйти.

В попытке остановить гибрида, вампирша судорожно вцепилась в его руку, словно позабыв обо всём на свете. О том, что они друг другу, по сути, никто и не ей решать, как ему жить. О том, каким монстром он вообще был и что только не сделал ужасного в своей жизни. О том, что, даже если он отступит на этот раз, это едва ли изменит его сущность. О том, что, в конце концов, они скоро расстанутся, и оба вернутся к своим прошлым жизням, где нет места друг другу. Сейчас для неё почему-то стало необходимым, жизненно важным, удержать его от очередного убийства.

Клаус мягко освободил свою руку от её хватки, а затем, испытующим взглядом пристально смотря ей в глаза, спросил:
- Почему ты пытаешься остановить меня?

Вот уж действительно вопрос. Почему она делала то, что заранее обреченно на провал? Ведь не могла же Кэролайн спасти всех людей на свете, они постоянно умирали. А убедить в чём-то Ника – нереально. Так зачем ей так переживать из-за его намерений? Конечно, речь шла о человеческой жизни, и это было важно, но в глубине души девушка понимала, что дело далеко не только в этом. По непонятной причине, даже мысль о том, что именно Клаус скоро хладнокровно уничтожит кого-то, так ранила её, как будто это она сама собиралась убить.

Растерявшись, вампирша не нашлась с ответом. Она просто умоляюще смотрела на гибрида, почему-то до сих пор надеясь, что он всё же отступит.

Так и не дождавшись ответа, Клаус развернулся от неё и уверенно пошёл вперёд. Там, в конце коридора, стояла одинокая брюнетка, подкрашиваясь возле зеркала. Идеальная жертва. Полшестого утра. Никого рядом нет.

Кэролайн тоже заметила её, и то, как он двинулся к ней. Она чуть не всхлипнула в голос, чувствуя, как к ней подступает паника. Отчаявшись, девушка всё же не сдавалась и с ещё большим рвением поспешила вслед за ним. Но Ник и не думал отступать.

Понимая, что её шансы равны нулю, вампирша попробовала последнюю решительную попытку:
- А если бы я сказала, что на это есть серьезная причина, помогло бы? – спросила она, продолжая идти за ним.

Клаус так резко остановился, что от неожиданности девушка чуть не налетела на его спину.

Развернувшись, он пристально посмотрел на неё. В её глазах читалась решительность, просьба, в то же время понимание и даже какая-то вера в него. О какой причине Кэролайн говорила? Неужели она… Если она сейчас скажет ему, что он ей небезразличен, Ник, пожалуй, не станет убивать ту девчонку. Только на этот раз и только сегодня.

- Нет, – намеренно всё тем же неумолимым тоном сказал гибрид вслух. - Я уже говорил, что не изменюсь. Но попытайся.

Последние два слова были сказаны несколько иным голосом, более мягким, как будто наполненным надеждой.

Его лицо оставалось непроницаемо холодным, но глаза словно молили её сдаться и, наконец, сказать вслух то, что им обоим, ей и ему, уже было известно и так. Кэролайн сглотнула комок в горле, не отводя от Ника взгляда. Она прекрасно знала, чего он от неё ждал. Вампирша попыталась собраться с мыслями, чтобы как-то выкрутиться из этой ситуации.

- Ты… - начала девушка, с трудом оторвав взгляд от его выразительных, словно гипнотизирующих глаз. Запнувшись, она замолчала. «Нравишься мне», - мысленно продолжила Кэролайн фразу, и понимание того, что это было правдой, заставило её сердце застучать быстрее. А её саму почувствовать себя такой беспомощной и уязвимой, как никогда прежде. Она не должна привязываться к нему и тем более показывать ему это. Нет, это только всё испортит. - Можешь быть лучше,– промямлила девушка вслух, надеясь, что этого будет достаточно.

Клаус тоскливо усмехнулся этим словам. Почему для неё так сложно признать, что они нужны друг другу?

- Неудачная попытка, – только и произнёс он, и, в тот же миг, воспользовавшись вампирской скоростью, приблизился вплотную к своей жертве. Закрыв одной рукой ей рот, чтобы она не кричала, Ник впился клыками в её шею. Брюнетка отчаянно трепыхалась, пытаясь вырваться из его хватки, но силы были неравны. Совсем скоро она перестала сопротивляться и безвольно обвисла в его руках.

Кэролайн замерла на месте, с ужасом глядя на это зрелище. Его глаза налились кровью, сеточка вен проступила на лице. Сейчас Клаус ничем не напоминал человека, только зверь, хищник на охоте. У неё перехватило дыхание от этого вида, и девушка разрывалась от желания закричать, устроить панику, позвать кого-нибудь, но не могла сдвинуться с места. Просто смотрела на него. Перед ней предстал безжалостный, бесчувственный, властный, эгоистичный гибрид-убийца, каким он и был. Всегда.

Ник, почувствовав на себе её взгляд, на мгновение оторвался от своей жертвы. Его любимая девушка смотрела сейчас на него так, как будто он - самое мерзкое создание, которого она когда-либо видела. С таким сильным осуждением, отвращением, даже страхом и печалью одновременно. В какой-то момент он подумал с ужасом, что, наверное, теперь он сам своим поступком построил между ними двумя непробиваемую стену.

Брюнетка в его руках уже была на волоске от смерти, но её ещё можно вылечить, дав немного крови. Но сделать это означало не просто пойти на уступки Кэролайн, но и начать меняться самому. Она воспримет это как должное, и, если полюбит его, то только таким: мягким, добреньким, человечным, не срывающимся. Может, даже питающимся кровью каких-нибудь маленьких белочек. Ну уж нет, это даже смешно. Таким он не был. Это не он, и это не измениться никогда. Поэтому пусть она лучше сейчас окончательно поймёт и запомнит, что его тёмная сторона – неотъемлемая часть его самого, а не тогда, когда уже будет поздно.

- Тебе оставить? – намеренно насмешливым тоном поинтересовался он, обращаясь к Кэролайн. Не получив ответа, Клаус слегка пожал плечами и снова погрузил клыки в свою жертву, которая уже в полуобморочном состоянии, не шевелясь, обречённо ждала смерти. Ещё пара глотков – и она её дождалась.

Кэролайн чуть не задохнулась от возмущения, вызванного его глупым вопросом и поведением вообще. Как он мог оставаться таким спокойным и равнодушным? Как он мог так холодно и бесчувственно отнимать человеческие жизни? После того, как за эти дни раскрыл ей душу?

Нет, это она виновата. Как она могла думать о нём иначе, чем как о враге? Ник никогда не менялся, это Кэролайн сама почему-то обманулась, посчитав, что в глубине души ему не чужды чувства сожаления, и он может измениться. Это не правда. Вот его истинное лицо. Монстр. Злобный, кровожадный, беспощадный. И ей не следовало вообще допускать даже крошечное сомнение в том, что это не так. В нём нет ничего хорошего: он словно мёртв внутри.

Девушка с горечью и жалостью увидела, как тело несчастной брюнетки, безжизненное и обескровленное, падает на пол. Клаус, бесцеремонно перешагнув через неё, пошёл обратно, по направлению в свой номер. Он даже не потрудился хотя бы убрать за собой. Ему настолько безразлично. Всё равно даже на то, что труп на площадке коридора самой знаменитой гостиницы города поднимет скандал. Его это не беспокоило: пусть даже в убийстве обвинят невиновных людей. Его это не касалось. А если бы кто-то узнал правду, он бы просто внушил тому всё забыть. Ну, или убил бы. Кэролайн до боли сжала руку в кулак при этих мыслях. А она сама чем лучше? Почему стояла в стороне, как парализованная, вместо того, чтобы наброситься на него и попытаться спасти девушку? И плевать, что он намного сильнее. Вампирша должна была сделать хоть что-нибудь, и сейчас, когда всё закончилось, ей было тошно. От него, от самой себя, от такой несправедливой и жестокой жизни. Противно, мерзко, больно.

- Ты отвратителен! – наконец, воскликнула Кэролайн, хотя и знала, что эти слова не возымеют действия.

- Расслабься, она просто человек, её жизнь ничего не значила, – с примирительной улыбкой спокойно сказал Ник в ответ, останавливаясь возле взбешённой вампирши.

- А для меня значила! – выпалила девушка, с трудом преодолев желание врезать по его бесчувственной физиономии.

Кэролайн взглянула на него с такой яростью, что улыбка тут же исчезла из его лица. Ник вглядывался в глубину её потемневших от гнева глаз, надеясь найти в них хоть какой-то намёк на благосклонность. И не находил. Мысль о том, что он потерял её, причиняла такую боль, что Клаусу невыносимо захотелось свернуть шею этой очаровательной упрямице, не способной понять элементарные, не меняющиеся вещи.

Всё так хорошо начиналось: они провели несколько незабываемых дней вместе, и им обоим нравилось это время друг с другом. Она, кажется, даже начала влюбляться в него. Но, выходит, ему лишь казалось, что это так. И вот, вся правда: её симпатия к нему не выдержала проверки. А значит, была иллюзией.

- Неужели? – переспросил Ник с саркастической усмешкой. - Ты едва ли знала её.

- И я совсем не хочу знать тебя! – не выдержав, Кэролайн быстро отвернулась от него, и ушла прочь.

Она вихрем влетела в свой номер, с нечеловеческой скоростью достала свои чемоданы и принялась складывать в них вещи. Сейчас словно всё перестало быть важным, кроме одного слова: «Бежать».

Убираться отсюда как можно дальше. Забыть вообще о существовании этой страны, этого города и тем более, этого убийцы-гибрида. Вернуться в свою нормальную жизнь, к маме и друзьям. Попытаться жить дальше, так, будто этих почти десяти дней с ним никогда не существовало.

Клаус, зайдя вслед за ней в открытую настежь комнату, увидел её чемоданы. Ник с болью и горечью подумал о том, насколько всё-таки наивными были его мечты, что хоть когда-нибудь она примет и полюбит его таким, какой он есть. Кэролайн слишком правильная для этого. Но, в отличии от неё, его не раздражала эта их непохожесть. Ему не хотелось в ней ничего менять. Она привлекала его каждой своей чертой характера, помимо внешности. А он… вызывал у неё только отвращение, судя по всему.

На какой-то момент он так захотел вернуть её доверие, что даже подумал помириться с ней, попросив прощения. Но Ник лишь усмехнулся этим мыслям: с чего бы это? Извиняться за свою сущность? Никогда. Пусть лучше Кэролайн прямо сейчас уедет, если не способна смириться с ним настоящим. Лучше теперь, чем когда она окончательно станет центром его жизни.

- Что ты делаешь? – спросил Клаус, хотя ответ был очевидным.

- Я уезжаю. Всё отменяется, – не оборачиваясь на его голос, ответила вампирша, запихнув в багаж сложенную стопкой одежду.

- Ты прекрасно знала, кто я, когда соглашалась на моё предложение, – всё-таки попытался убедить её Ник. - Тебе не кажется, что уже поздно это отменять?

- Не поздно, – коротко возразила Кэролайн, застёгивая молнию чемодана.

- Ты не можешь ничего изменить, – с твёрдой жёсткостью сказал Клаус. Всё-таки он был не в силах её отпустить.

- Могу, - со всей решительностью в голосе, на которую была способна, ответила девушка. Она очень надеялась, что скоро Ник сдастся и оставит её. Потому что, несмотря на внешний холод, в глубине души Кэролайн понимала, что, чем больше он будет стоять тут, так рядом, и убеждать её остаться, тем труднее и больнее для неё будет уйти.

- И тебе плевать на безопасность своих друзей? – Клаус и сам понимал, что это чересчур. В отношении Кэролайн его обычные методы казались ему самому недопустимыми. Она должна быть с ним только добровольно, никак иначе. И сейчас ему не хотелось заставлять её остаться вот так вот, прибегая к шантажу, но отпускать её не хотелось сильнее.

Вампирша резко выпрямилась и повернулась к нему лицом. До этой секунды ей и в голову не приходило, что, разрывая их соглашение о совместном отпуске на месяц, она рискует жизнями дорогих ей людей. Но, с другой стороны, разве сможет он так предать её, зная, что для неё нет ничего и никого дороже друзей?

- Ты не причинишь им вред, – с дрожащим от обиды голосом произнесла она, пытаясь придать своей интонации максимальную твёрдость и убеждённость. - Иначе я возненавижу тебя так, что…

- Кажется, ты уже это сделала только из-за какой-то девчонки, – перебил её гибрид. - Или что, это не так? – Вопрос вырвался случайно, в пылу спора, и, только задав его, Клаус понял, насколько он важен. От ответа на него зависело очень многое. Он знал, что девушка не станет врать. Если Кэролайн сейчас скажет, что ненавидит его, это сразу сломает всю их образовавшуюся за несколько дней связь и доверие. Одним словом она разрушит всё, и, хоть это будет нестерпимо больно, но, по крайней мере, быстро. Но если девушка признает, что ненависти нет, это будет означать, что, несмотря ни на что, она всё же поняла и даже приняла его таким, каким он был. И, хотя это было практически нереальным, Ник всё же надеялся, что в глубине её души всё так и было. - Это не так? – Настойчиво повторил Клаус.

Кэролайн застыла, осмысливая его вопрос. Так ли это? Ненавидела ли девушка Клауса? Хотела бы она без колебаний ответить: «Да». Вампирша безуспешно пыталась вызвать в себе эту ненависть, вспоминая его ужасные злодеяния, его сегодняшний поступок, глаза умирающей брюнетки… Но, как ни странно, ничего не помогало. Это не вызывало в ней отторжения или презрения, скорее боль, которую способны вызвать только самые близкие люди, разочаровывая. Как, например, после того, как её пытал отец, она не возненавидела его, продолжая любить, просто в её душе остался осадок горечи и сожаления по отношению к нему. О Боже. Что всё это означало? Почему она сейчас сопоставляет всю эту ситуацию с Клаусом с историей, связанной с по-настоящему родным и дорогим ей человеком? Мысль, пришедшая ей только что в голову, была настолько невероятной и обезоруживающей, что девушка почувствовала, как слёзы подступили к горлу.

Она бессильна. Кэролайн честно пыталась думать о нём, как о враге, но это было бесполезно. Он стал для неё гораздо большим, чем она хотела бы его видеть. И вот теперь, когда она поняла это, от злости не осталось и следа. Её заменила растерянность, уязвимость и страх от того, что теперь с ней будет. Что ей вообще делать со своими необъяснимыми чувствами?

Девушка не ответила на его вопрос вслух, но, когда она подняла на него взгляд, Ник прочёл ответ сам. В её глазах, не умеющих лгать.

Утро, которое начиналось как кошмарное, в один миг стало счастливым для него. Клаус ещё некоторое время смотрел на неё, желая убедиться, что ему это не показалось. Но нет, в её блестящих от непролитых слёз глазах читалась явно не ненависть и даже не осуждение.

В ту же секунду он кинулся к ней и, взяв в ладони её лицо, поцеловал её дрожащие губы. Кэролайн не шевелилась, не в силах оттолкнуть его, но и не желая отвечать ему. Она не хотела ощущать себя настолько беспомощной, полностью покорённой им. Нет, девушка всё ещё понимала, что зародившиеся в ней чувства – лишние. И, тем не менее, она не сопротивлялась чувственному касанию их губ, просто не могла. Стоя неподвижно и ощущая его, словно повсюду, Кэролайн просто хотела, чтобы он поскорее отпустил её и прекратил это. Потому что она знала наверняка, что ещё чуть-чуть, и не выдержит, ответит ему. Испортит всё.

Но Клаус не собирался отступать, он настойчиво целовал её, пытаясь добиться взаимности. До тех пор, пока не почувствовал на губах вкус солёной влаги. Её слёз.

- Ты плачешь… - растерянно произнёс он, оторвавшись от её губ. Ник замешкался, не зная, что делать. Впервые Клаус видел её слёзы, и это было мучительно для него. Преодолевая несвойственную ему неловкость, гибрид обнял девушку, пытаясь хоть как-то приободрить.

Кэролайн действительно, в первый раз после смерти отца, плакала. Потому что никогда не хотела всего того, что происходило с ней сейчас. Потому что знала, что влюбляться в Клауса – опасно, но именно это с ней происходило. Потому что осознавала, что он не изменится, даже если она перестанет сопротивляться зарождающимся чувствам. Потому что, - О Боже, - принимала его таким, больше не желая что-либо в нём исправлять.

И потому что понимала, что ни к кому и никогда она не чувствовала и половины того, что вызывал в ней он.

Кэролайн, не в силах больше сдерживаться, зарыдала в голос, закрыв лицо в груди Ника. Клаус, прижимая её ближе к себе, успокаивающе гладил по спине. Это было странное и незнакомое до сих пор ощущение: утешать плачущую в его объятиях девушку. Обычно женские слёзы вызывали у него только раздражение и желание поскорее заткнуть истерично рыдающих особ. Но в случае с ней всё было по-другому.

- Я никуда тебя не отпущу, – сказал Ник, когда Кэролайн, постепенно успокоившись, попыталась отстраниться. Но он не позволил ей этого, лишь крепче обняв.

Вампирша вскоре затихла, уткнувшись лицом в его шею и вдыхая запах его кожи.

- Я и не уеду, – едва слышно прошептала девушка в ответ.


Автор: _Freedom_

---