Название: Forget me not

Заявка 28: Гарри Поттер
Пейринг; Драмиона
Рейтинг: любой
Жанр: любовный роман, ангст
После войны Гермиона так от всего устает, что хочет забыть все ужасы произошедшего, да и весь магический мир. Она идет к своему лучшему другу, Гарри Поттеру, с просьбой наложить на нее заклинание Забвения. Он отказывает, и тогда девушка обращается к тому, кто точно не откажет ей - к Драко Малфою.

От автора: Рейтинг: PG-13

___________________



Драко Малфой сидел один во главе большого обеденного стола в Малфой Меноре. Раньше, когда-то давным-давно, привилегия занимать данное почетное место оставалась за Люциусом Малфоем, его отцом. Однако сейчас его отсутствие никак не смущало сына. Скорее наоборот - приносило облегчение. Драко не шевелился, сложив руки, он сидел в расслабленной позе и смотрел в одну точку. Холодные каменные стены, некогда завешенные портретами предков, теперь пустовали. Это был первый приказ молодого Малфоя, когда он вернулся домой с суда.

Слушание над Пожирателями Смерти длилось долго. И Драко не пропустил ни одного из них. Каждый раз, слушая как одного или другого приговаривали к пожизненному заключению, он чувствовал успокоение. Темная Метка, оставленная на левом предплечии, иногда давала о себе знать неприятной тяжестью во всей руке, но он мог поклясться Мерлином, что каждый раз, когда судья ударял молотком, боль отступала.

Он в мельчайших деталях помнил суд над его родителями. Люциус Малфой, как всегда гордый, даже не смотрел в его сторону. Поражая всех своей стойкостью, он тем же брезгливым взглядом осматривал всех. Все также держась благородно, ни смотря ни на что, как подобает чистокровному волшебнику. Не замечая - чистота крови того или иного мага не имела значение. Приговор был вынесен очень быстро, ведь никаких слов о раскаянии не звучало из уст Малфоя старшего. Мать же не проронила ни слова. Вся ее жизнь была связана с этим человеком и сейчас отступить, оставить его одного, она не видела смысла.

Теперь Мэнор принадлежал единолично ему. Неуклюжие домовые эльфы порхали вокруг обеденного стола, заставляя его блюдами. Рядовой обед в этом доме мог походить на шикарный званый ужин. Однако гости здесь вряд ли понадобятся. Имя Малфоев уже оказалось запятнано, а люди не имеют привычки забывать про такое.

Один из эльфов на серебряном подносе преподнес Драко свежий номер «Ежедневного Пророка». Легким движением он взял его в руки и с недовольством начал осматривать первую страницу. С обложки на него улыбалась Золотая Троица. «Герои» - заглавными буквами блистало прямо над их калдографией.

Мать всегда говорила, что жажда мести является самым унизительной на свете. Она делает человека одержимым, а когда приходит момент отмщения, опустошает его душу, оставляя после себя лишь пустоту. Знание, что столько сил оказалось потрачено, на то, что могло быть решено одним словом «прости». Но в этой многолетней борьбе между Малфоем и Поттером, ему не было места. Хотя уже никто из них толком не помнил, с чего все началось. Но имело ли это значение после всего, что произошло? Пусть Драко и не любил Избранного, но увиденное на войне многое поменяло в его взглядах на жизнь.

Он отчетливо помнит, как в одном из залов Мэнора оказалась Золотая Троица. Драко сразу узнал их, не смотря на заклинание, которое наложила на Поттера предусмотрительная Грейнджер. Рыжий Уизли скривил лицо, осматривая окруживших их Пожирателей. Грейнджер явно была напугана. Его тетя, Беллатрисса не имела привычку церемониться с пленниками. Она любила пытать людей. Ведь заклятие Круциатус получалось у нее лучше всех остальных.

В тот день он был усталым, растерянным, испуганным. Он слишком долго наблюдал за пытками. Отчетливо слышал каждый крик, слетавший с уст плененных. Они преследовали его бессонными ночами, заставляя просыпаться в холодном поту, и беспомощно сжиматься в позе эмбриона, желая прогнать видения. Драко прекрасно понимал, не смотря ни на, что Грейнджер несомненно ждет то же самое. Но он не хотел этого.

Однако привычки Лесстрейндж менять не желала. И пусть он не назвал их имен, отказался признавать своих врагов. Вскоре крики Гермионы Грейнджер наполнили, небольшой зал.

После возвращения в Мэнор он приказал несколько раз очистить это помещение. Но даже если оно сейчас блестит от чистоты, стены всегда будут хранить эти ужасающие образы.

Он частенько, как и сейчас, ходил по этому залу. Пытаясь собрать по кусочкам картину того дня, и целиком разрушить ее, забыть. Но сделать это намного сложнее, чем кажется. Он запустил руки в карманы, озираясь по сторонам, подошел к окну и, прислонившись к раме, наблюдал за тем, как солнце садилось, окрашивая небо в янтарные краски. Наступала тьма, время для таких, как он, брошенных на распутье судьбы. С позорным прошлым и нечетким будущим.

Драко быстро добрался до ближайшего паба. Здесь было много таких же, как и он сам, поэтому он постарался затеряться в толпе.

- Огневиски, - сказал он девушке за стойкой. В таких местах не было правил, нужны только деньги, а ими Драко обладал.

Девушка протянула ему кружку, и Малфой сразу же сделал жадный глоток. Он любил этот напиток. Он прожигал его небо, сразу разливаясь в груди приятным теплом. От него Драко на время забывал обо всем и отдавался моменту.

Он не сразу заметил девушку за отдаленным столиком. Но недовольные возгласы достаточно скоро добрались и до его слуха. Драко обернулся, желая стать свидетелем драки, однако вместо желаемого он получил порцию удивления.

За столиком от навязчивого кавалера отбивалась сама Гермиона Грейнджер, героиня войны. Ему сразу стало интересно, что она забыла в таком месте, где с девушками не принято церемониться.

- Петрификус Тоталус! – Заклинание полетело в сторону непрошенного поклонника, и он обездвижено упал.

Девушка встала, пошатнулась и устремила взгляд в сторону Малфоя. Драко пожалел, что она узнала его, но взгляд не отвел. Он не хотел показаться слабым, только не сейчас.

Ее обычно распущенные волосы были собранны в хвост, лицо под плохим освещением паба казалось достаточно бледным. Глаза красные, она плакала? Такое открытие на секунду стало для Драко оживляющим бальзамом на его душевные раны.

Она нетвердым шагом подошла к стойке, смерив его усталым взглядом. Девушка не проронила и слова. Заказала себе выпивку, и только тогда, когда она оказалась в непосредственной близости от него, он увидел, что рукава ее джинсовой куртки были закатаны и на ее левой руке виднелся шрам оставленный Беллатрисой: «Грязнокровка». Она не стеснялась его, выставляла напоказ? Но зачем? Или же она не замечала его под влиянием огневиски?

- Что тут делает сама Грейнджер, а? – уверенно начал он, почувствовав, как медленно выпивка опьяняет голову. Она лишь посмотрела на него из-под опущенных ресниц.

- Гуляю, - ответила она. Сделав еще глоток, Грейнджер посмотрела на шрам и провела по буквам пальцами.

- Каждый переживает войну по-своему, - неожиданно для себя сказал Драко, внимательно следя за ее движениями. – Но вот почему героиня войны решила зайти в трактир, где никто не склонен к романтике и нежности?

- А почему наследник огромного Мэнора решил спустить состояние на дешевом пойле? – он замолчал.

- Ты задаешь не те вопросы, - ответил он, жестом указывая на кружку, требуя добавки от официантки.

- Ха, мне не нужны ответы, достаточно своих проблем.

- Неужели Поттер и Уизли до сих пор втягивают тебя в их передряги? – таким же шутливым тоном ответил Малфой.

- Нет, - резко отрезала она, и на несколько секунд между ними повисла тишина.

Драко поразился тому, как вдруг его начала интересовать судьба Грейнджер. Слово, вырезанное у нее на предплечье, говорило за нее, она всегда была для него человеком второго сорта, никчемной ненужной вещью, которую можно держать только в качестве безмолвного раба.

Она была подругой Поттера и Уизли. Людей, которые всегда считали себя намного лучше него самого. И опьяненный он захотел мести за годы унижений, ему стало неважно, кто за это заплатит лишь бы получить какую-то компенсацию.

- Малфой, - вдруг начала она. – Мне нужна твоя помощь. - Она сделала глоток, видимо, набираясь храбрости. А Драко улыбнулся, и хотя на первый взгляд эта улыбка могла показаться вполне вежливой и дружелюбной, за ней скрывался оскал зверя, что радовался победе. Ведь жертва сама бежит в его руки.

- А как же твои дружки? – пытаясь не вызвать подозрений сказал он.

- Они мне не помощники в этом деле, - ответила она и посмотрела на него взглядом полным решимости.

- Что ж, может, тогда уединимся в более спокойном месте? – Грейнджер сегодня удивляла его все больше и больше.

Драко ухмыльнулся, и, достав из кармана несколько золотых монет, рассчитался за себя и Гермиону. Галантно предложив ей руку, они быстро аппарировали в Мэнор.

Они появились в большой гостиной Мэнора. Эльфы давно зажгли камин, и холодная комната немного согрелась. Гермиона нетвердо стояла на месте, и Драко никак не мог понять - это ее пьяная выходка или же действительно она решила добровольно просить помощь у бывшего врага?

Она неловко проковыляла в сторону стула, и присев, снова посмотрела на Малфоя. Он молчал, желая услышать условия сделки от нее самой. Глаза девушки, которые секунду назад выражали полную уверенность, теперь отражали панику или страх. Драко заметил слезы.

- Малфой, я не зря оказалась в том трактире, - тихо сказала она, не разрывая визуального контакта. Видимо, желая увидеть реакцию Драко.

- Я слушаю, - произнес он.

- Ты единственный человек, который может мне помочь, и это довольно странно, я знаю. Но ты тот, кто больше всего ненавидит меня. Наверняка, ты не раз мечтал, чтобы я исчезла из магического мира, - на последних словах он услышал ее всхлипы, и, не желая стать свидетелем девичьего плача, отвернулся к камину. – Я хочу того же. Наложи на меня Обливиейт, - Гермиона вложила всю свою решительность в последнюю фразу.

- Что? – не поверив собственному слуху, переспросил он.

- Я не могу больше так. Не хочу чувствовать всю эту боль, это единственный выход, - сказала она, резко встав со стула. Она подошла к нему, их разделяло всего несколько шагов.

- И твой ненаглядный Уизли естественно не желает тебе помочь из-за своей безграничной любви? – чуть ли не смеясь, спросил он. Девушка лишь кивнула. – Интересный расклад.

Драко несколько секунд внимательно смотрел на нее, желая найти хотя бы тень сомнений. Но в Гермионе было очень много решительности. В ней всегда было какое-то бесстрашие, которое иногда граничило с безрассудством, что в такие времена могло привести к плачевным последствиям. И вот она героиня войны стоит напротив него с воинственным видом, на ее щеке блестит слеза, но она не придает ей никакой слабости.

- Хорошо, я помогу тебе, - наконец сказал он.

- Спасибо, - облегченно вздохнула она. – Вот, передай это мне после, - она протянула конверт. – Там все, что мне понадобится.

- Без проблем. - Он спрятал его в кармане. – Может, перейдем в другую комнату для удобства?

- Не вижу разницы.

Через некоторое время они оказались в одной из гостевых спален. Гермиона осмотрелась, не особо удивляясь тому, как элегантно обставлена комната. Драко крутил в руке палочку, наблюдая за тем, как она медленно присела на бордовые покрывала кровати. Сложив руки на коленях, она посмотрела на него, показывая свою готовность. Он подошел к ней вплотную, на расстояние вытянутой руки.

- Отключись! – произнес он невербальное заклинание, и Гермиона сразу же свалилась на постель, потеряв сознание.

Малфой удовлетворенно улыбнулся. Теперь у него было достаточно времени, чтобы все продумать. Он мог сделать все, что только пожелает. Драко мог не менять ей память, овладеть ею, и заставить думать, что это была ее идея. Оставить ее на съедение собственной совести, но его душа требовала чего-то другого, более изощренного. Он желал увидеть Грейнджер, преподнесенную в жертву его алтарю мести. И не только ее, Поттера и Уизли тоже. Пусть месть опустошает, он жаждет этого. Он как истинный слизеринец являлся мастером в составлении коварных планов. Поэтому на сей раз ждать долго не пришлось. Драко быстро нашел более удовлетворительный вариант отмщения для себя.

Он подошел к девушке, присел рядом с ней и, направив палочку к ее виску, прошептал: «Обливиейт». Воспоминания медленно ускользали из ее головы. Один за другим Драко уничтожал все мысли о Поттере и Уизли. Теперь их не было в ее жизни никогда, а ее единственным другом в Хогвартсе являлся никто иной как сам Драко. Ведь что может быть лучше, чем ударить по самому слабому месту врага. Когда в следующий раз они встретятся, она не узнает их и будет искать опору рядом с Малфоем.

Девушка сквозь сон невольно поморщилась, действие заклинания закончилось, и Драко довольный своей работой отошел от нее. Небрежно коснувшись палочкой ее запястья, он прошептал заклятие, и теперь шрам на ее руке исчез из виду. Ему не нужны были лишние вопросы. То же он проделал с меткой.

- Гиби! – позвал он старшего из эльфов, и маленькое существо быстро появилось рядом с ним.

- Слушаю, хозяин, - поклонившись, сказал он.

- Позаботься о девушке, теперь она будет жить с нами, - приказал он.

Быстрым шагом парень вышел из спальни. В кармане его пальцы нащупали конверт. Саркастически посмотрев на него, он легко открыл его. Неровным почерком, явно второпях, там был написан адрес в Лондоне и приписка: «Не стоит искать обратных путей. В этом доме тебе все помогут». Бывшая гриффиндорка явно все продумала. Оказавшись в своей комнате, он лег спать, удовлетворенный тем, как окончился этот вечер.



Драко проснулся от громких голосов, доносившихся из коридора. Его на секунду ослепило солнце, и голову пронзила сильная боль, что не удивительно, ведь он вчера пил. Недовольно встав с кровати, он оделся и быстро вышел из комнаты желая узнать причину криков. Его внимание сразу же привлекли эльфы, что стояли около его двери.

- Что за шум?! – обозлено, спросил он.

- Молодая мисс желает видеть вас, хозяин, - писклявым голосом ответил он.

Малфой почти забыл о вчерашних событиях. Хотя на первый взгляд не помнить о том, что со вчерашнего дня Грейнджер будет жить здесь, не так уж и легко. Правда, сейчас идея, которая еще несколько часов назад казалась более чем гениальной, виделась в не очень удачном свете.

- Черт! Черт! Черт! – пробурчал он себе под нос и направился в гостевую спальню.

Открыв дверь, он увидел фигуру девушки, обрамленную солнечными светом. Она сидела на кресле рядом с окном, прижав колени к груди, и невидящим взглядом осматривала комнату. Драко сделал глубокий вдох, он понимал, что сейчас должен вести себя наилучшим образом, чтобы она не заподозрила об его истинных намерениях. Он подошел к ней.

- Гермиона, - тихо сказал он. Девушка сразу отреагировала на звук своего имени. Драко почти пожалел гриффиндорку, когда увидел ее растерянный взгляд.

- Я знаю, это мое имя, - ответила она.

- Да, и ты здесь живешь, - стараясь держаться спокойно, сказал он, но от чего-то девушка отстранилась от него, вжавшись в спинку кресла.

- Не помню, - произнесла она, взявшись за голову, - ничего не помню.

- Ну, давай, Хогвартс, Дамблдор, Волан-де-Морт, ничего знакомого не слышишь?

- Школа… я вспомнила ее и тебя, - тихо говорит она, судорожно отводя взгляд от одного предмета к другому. – Малфой?

- Друзья могут называть меня Драко, - он выдавил из себя улыбку, и уголки губ девушки дрогнули. – Больше ничего?

- Еще помню… Ах, не знаю, как это объяснить… - Она придвинулась к нему. – Много пыли и криков.

- Да, война. Ничего страшного, все уже прошло. Ты просто нуждаешься в отдыхе. - Он постарался казаться заботливым.

- Ты мой друг? – неожиданно спросила она.

- Мы давние друзья и после войны ты живешь со мной, потому что у тебя больше никого нет. - Драко уже потерял терпение, он не рассчитывал, что их разговор продлится так долго и, быть может, был слишком резок.

- Я не помню нашу дружбу, - потерянно сказала она. – Я вообще ничего четко не могу вспомнить.

- Поверь, люди отдали бы многое за такую прерогативу, - и это, наверное, была единственная искренняя фраза, сказанная за все это время.

- Драко? – звук собственного имени, слетающий с ее уст, оказался таким непривычным, что по его спине пробежали мурашки. – Ты расскажешь мне?

- Конечно, - ответил он. – Только позволь эльфам привести тебя в порядок.

Девушка кивнула, и Драко еще раз заставил себя улыбнуться, после чего вышел из комнаты.



После разговора с Грейнджер Драко одолевали совершенно разные чувства. С одной стороны, он был очень рад, что его план удался. Гермиона действительно ничего не помнила. Однако теперь это принуждало его к любезностям с девушкой, к чему он был не очень настроен. Ведь единственным его желанием являлось унижение Поттера и Уизли, но сейчас он сам чувствовал себя таким.

Через какое-то время он сидел в обеденном зале, вкушая завтрак, стараясь не думать о том, что Грейнджер разгуливает где-то по замку. И словно в ответ на его мысли, дверь в зал открылась, и вошла Гермиона. Она выглядела намного лучше, чем утром и уж тем более лучше, чем вчера. Синяки под глазами стали не такими заметными, и цвет ее лица стал намного свежее. Сейчас на ней не было маггловской одежды, а вместо нее ее фигуру украшало свободное платье в пол бежевого цвета. Легкий поясок под линией груди, подчеркивал талию.

- Откуда одежда? – он постарался, чтобы вопрос не звучал грубо.

- Эльфы дали. - Драко понимающе кивнул, подумывая, что стоит наказать их. Не стоит баловать ее.

- Присаживайся, - он указал ей на стул, и она присела рядом с ним. Видимо, сейчас она была в хорошем расположении духа.

- Знаешь, кажется, я начинаю вспоминать наши уроки, - радостно сказала она. – И профессоров, даже квидич. Но все же у меня такое чувство, будто чего-то не хватает.

- Это пройдет, - отчужденно сказал он. – Так иногда бывает, - поспешно добавил он после того, как увидел ее настороженный взгляд.

Драко знал: проживание рядом с Грейнджер будет для него нелегким, однако никак не мог ожидать, что терпение переполнится в первый же день. Притворство давалось ему с трудом, ведь рядом он не сможет вечно прятать свою неприязнь за наигранными улыбками. Однако он мог предположить, как свести их общение к минимуму. Ведь речь идет о Гермионе Грейнджер - зубриле, которая при желании могла жить в библиотеке, а Малфои обладали одной из самых больших коллекций книг.

- Пойдем, - сказал он после окончания завтрака.

- Куда? – заинтересовалась Гермиона.

- Покажу одно из твоих любимых мест, - ответил он слащавым тоном, который ему уже порядком надоел.

Она настороженно посмотрела на него, но когда он встал с места, то последовала его примеру и пошла за ним. Малфой надеялся, что библиотека сможет отвлечь ее на пару дней. Они шли по длинному коридору, где дорога освещалась несколькими факелами. Могло бы показаться, что они идут по какому-то подземному туннелю, хотя отчасти это являлось правдой. Библиотеке отводился один большой нижний этаж.

Когда дверь открылась, и Гермиона увидела стеллажи, которые буквально ломились от тяжести книг, она с радостью зашла в помещение. Драко наблюдал, как она оглядывалась среди них, легким шагом проходила между ними, проводя руками по их корочкам, касаясь шершавых страниц старых пергаментов.

- Я не узнаю это место, - сказала она когда выбрала книгу, - но уверена мне здесь было хорошо. - Гермиона улыбнулась, и добродушность этой улыбки могла осветить темные коридоры подземелья Малфой Мэнора. Драко же возрадовался тому, что его план удался.



Август выдался очень жарким месяцем в этом году. Драко Малфой сидел в бывшем кабинете отца, опираясь о подоконник, он старался сосредоточиться на красивом виде, открывающемся из окна. Всем силами он старался отвлечься, лишь бы не думать о записке на большом столе из красного дуба. Почтовая сова из Азкабана только что улетела, оставив его наедине с собой, и сейчас ему предстояло принять важное решение.

«Уважаемый Драко Малфой, спешу вам сообщить, что ваш отец не здоров. Комитет по заключенным решил разрешить вам свидание, ибо как бы тяжело не было вам это сообщать, но калдомедик дает неутешительные прогнозы. Если вы согласны, пришлите сову до вечера, чтобы вам выдали пропуск.

С наилучшими пожеланиями, главный аврор»

Не смотря ни на что, Люциус был его отцом, и, может, именно сейчас настал тот переломный момент, когда стоит расставить все точки над «i». Простить друг друга, если, конечно, такое возможно. Во всяком случае, мать посоветовала бы поступить именно так. Во времена после войны, когда каждый был ополчен против бывших Пожирателей Смерти, знание того, что у тебя где-то, пусть и заключенная, но есть семья, могло помочь. Поэтому сова с ответом направилась в путь еще до наступления темноты.

Усевшись за стол отца, он властно расположился, положив руки на подлокотники. Теперь все встанет на свои места, и когда все проблемы в семье устранятся, единственной проблемой останется Грейнджер.

На следующее утро он уже был готов к визиту в Азкабан. Погладив пятерней волосы, он не хотел в лишний раз наряжаться, в этот день он должен был предстать перед ним без прикрас.

Один из эльфов преподнес ему «Ежедневный Пророк». Сначала он не придал ему значения, но название статьи на первой странице заставило его обратить на газету внимание: «Гермиона Грейнджер все еще не найдена», под надписью была калдография, где она еще в школьной форме. Малфой усмехнулся, весь мир в переполохе из-за одной девушки.

- Больше никакого «Пророка» в моем доме, - приказал он эльфу, смяв газету в руке.

Драко впервые за свою жизнь посетил Азкабан именно в этот день. Теперь, когда Министерство больше не использовало диментров в качестве защиты, вокруг него было массивное силовое поле. Главный аврор оставил для него пропуск, и сейчас в сопровождении охранников он проходил вглубь строения. Хоть снаружи оно казалось вполне приятным, однако внутри, когда они проходили мимо камер, зрелище открывалось нелицеприятное. Драко казалось, что он находится в большой скале. Он ощущал неприятный запах сырости и ржавчины. Слышал, как гремят цепи заключенных их стоны и ругательства по отношению к Министерству. Однако Драко не показывал свою неприязнь, а, гордо подняв голову, шел вперед, пока вдали, при свете факелов не показалась дверь с надписью «Люциус Малфой. Особо опасен». Охранник прошептал пароль от двери, произнес несколько отпирающих заклинаний, и дверь со скрипом открылась.

Драко сделал шаг вперед, почувствовав, как у него сосет под ложечкой. Он нервничал, хотя скорее боялся. Вдали, в самом углу камеры на кровати, которая явно была неудобной для некогда почтенного чистокровного волшебника, сидел сам Люциус.

- Мне сказали, что ты придешь. - Его слова прервались глухим кашлем.

- Ты болен, - сказал Драко, не узнавая в этом беспомощном писке собственный голос.

- Да, эта поганая тюрьма забирает мои силы. Я умираю.

- Не говори так, отец! – более уверенно произнес Драко.

- Хватит! Прекрати, я знаю правду, и мне не нужны утешающие слова калдомедика, чтобы понять это, - словно отчитывая, отрезал он его слова.

- Может, я смогу убедить их…

- Я рад твоему приходу, - словно не слушая сына продолжил он. – Потому как, могу наконец сказать, насколько сильно разочарован тобой, - в его голосе слышалось презрение.

- Отец…

- Ты никогда не был настоящим Малфоем, каждый твой поступок, каждое слово унижали нашу фамилию. Малфои - аристократы, всегда идущие впереди. А ты трусливый мальчишка, который не способен принести нашему роду ничего кроме позора, - он говорил, не отводя от сына глаз. Его тяжелый взгляд не оставлял Драко. Юношу внезапно посетило чувство тошноты.

- А как я должен был стать Малфоем? Ты хотел бы, чтобы я сейчас сидел в соседней камере?

- Да! Тебя отметил Темный Лорд, выбрал из тысячи, а ты сбежал, отказался от своей преданности. Ты никто, никто, - он повторил это слово несколько раз. Сердце Драко стучало в висках, руки сжались в кулак.

- В таком случае я зря здесь нахожусь! – сохраняя спокойствие, не показывая дрожь внутри, сказал он и, отвернувшись, вышел.

- Никто! – он услышал крик доносившийся вслед за ним.

Он старался сдерживать себя, чтобы не показать слабость перед охранником Азкабана, но скорее всего слова отца никогда не покинут его мысли.

Еще один паб, пятый или шестой стакан огневиски. Драко чувствовал, как приятное, несколько обжигающее тепло, накрывает его с головой. Медленно притупляя воспоминания о визите к отцу. Сейчас мысль о том, что они смогут, наконец, поладить после произошедшего, казалась ему чрезвычайно смешной. Он был настолько наивен, полагая так, а теперь еще и стал вдвое беспомощным.

Шум вокруг него никак не смущал. Он хотел раствориться в нем, чтобы спокойно оплакивать потерянную навсегда надежду на более нормальную жизнь.

Драко осмотрелся вокруг. Увидел, как окружающие его люди, по сути такие же брошенные, как и он сам, теряют себя или же пытаются возродиться. Некоторые стараются забыть ужасы войны, другие бегут от своего прошлого. Кем же был он в этой толпе?

- Ты тот самый Малфой, да? – охрипшим голосом спросил один мужчина. Драко осмотрел его с ног до головы: старая, потрепанная мантия, седые волосы, небрежная щетина.

- Допустим, - устало ответил он, не желая продолжить разговор.

- Из-за таких как ты и твоя семья погибла моя дочь. - Незнакомец встал с места и приблизился к Драко вплотную.

- Ищи другого козла отпущения, - все также без всякого энтузиазма сказал он, не думая, что старик может являть собой угрозу.

- Деффиндо! – резко достав палочку, произнес он и светло-голубой луч вырвался, задев Малфоя в плечо.

Драко отшвырнуло к стенке, и секунду спустя он ощутил режущую боль в левой руке. Все вокруг, не двигаясь, смотрели на него, ожидая продолжения боя. Но Малфой оказался шокирован неожиданным ударом. Опустив мантию, он увидел, как кровь уже пропитала его рубашку, и сквозь разрез на ткани увидел глубокую кровоточащую рану. Задыхаясь, он медленно приподнял рукав, увидев как кровь просачивается вниз. Рана начиналась у самого плеча и ползла вниз по руке. Режущее заклятие было одним из самых сильнейших, после него всегда оставались шрамы.

Ему было больно, но Драко не подавал виду. Он часто дышал, и его дыхание почти походило на рычание. Рукой он сжал рану, не замечая, как кровь медленно просачивается сквозь пальцы. Все смотрели на потерпевшего, но, видимо, им было все равно, казалось, даже они желали наброситься на него. Хотели добить, но сдерживали себя. Однако стало ясно - помощи от них не жди.

- Таких как ты нужно перебить! – сквозь зубы прошипел старик. Малфой молчал, лишь с опаской смотрел на кончик его палочки. – Деффиндо! – на этот раз удар пришелся на грудь.

Оглушающий крик Драко вмиг пронесся по небольшому помещению. Острая боль накрыла его и единственное, что он помнил до потери сознания, это громкий истерический смех старика.



Пробуждение было тяжелым. Веки никак не хотели слушаться, усилием воли он открыл глаза. Ощутив головную боль, он попытался прикоснуться к голове, но почувствовал, что не может пошевелить рукой.

- Шшш… - услышал он тихий девичий голос, - не напрягайся.

- Ммм… Грейнджер, - простонал он. – Как я?.. – Она присела рядом с ним на кровати, он недовольно посмотрел на нее, хотя понимал, что стоит продолжать свою роль доброжелательного друга.

- Тебя авроры привезли, без сознания, всего в крови, - явно переживая, сказала она. – Я пока не все заклинания помню, поэтому пришлось просто перевязать. - Она кивнула на руку.

Драко здоровой рукой попытался приподняться, но у него не получилось из-за тупой боли в пояснице. Гермиона приблизилась к нему, приобняла его за плечи и, поправив подушку, помогла присесть. Драко посмотрел на руку и грудь обвязанную бинтами, через которые просочилось немного крови.

- Что произошло? – задала она вполне резонный вопрос. «Ну, давай, Драко, обмани ее еще раз, ты же сам заварил эту кашу», - подумал он про себя.

- Встретил недоброжелателей, - коротко объяснился он.

- Не могу понять, что ты мог сделать людям, раз они решили поступить так с тобой, - говоря это она медленно подошла к окну и, отодвинув шторы, впустила яркий солнечный свет в комнату.

Драко на секунду зажмурился, но вскоре, привыкнув к освещению, медленно открыл глаза. Увидев Гермиону в лучах солнца, в легком платье, что обрамляло ее фигуру, он на миг замер. Ее волосы, собранные вверх, казались золотистыми, ее ангельские черты лица, ее улыбка показалась ему чем-то неземным. Она виделась ему вейлой, которая могла околдовать одним взглядом. Ведь иначе, как такие мысли могли полезть в голову Малфоя?

- Люди бывают жестоки, - ответил он, резко повернув голову

- Даже без причины? – Теперь она ему показалась той самой любознательной Грейнджер, что всегда желала узнать правду.

- Не имеет значения.

- А для меня имеет, ты ведь мой друг! – Кажется, Гермиона, не смотря ни на что, останется верной себе, пусть даже все ее воспоминания одна лишь лож.

- Слушай, Гермиона, - он с силой заставил себя произнести ее имя, - я хочу остаться один.

- Нет уж, - заявила она, - я принесла тебе завтрак. В твоем состоянии нужно хорошо питаться.

Она никак не желала сдаваться, поэтому, взяв в руки поднос с едой, она присела рядом с ним на кровати. Драко посмотрел на содержимое. Он недовольно скривился, когда увидел какую-то кашу на подносе вместе со стаканом сока.

Гермиона взяла в руку блюдо и, окунув ложку в содержимое, она приблизила ее к губам Драко. Он довольно озлобленно посмотрел на нее.

- Я тебе не пятилетний ребенок, чтобы меня с ложечки кормить, - довольно грубо высказался он.

- Тебе нужно есть! – твердо настояла Гермиона.

- Я хочу остаться один! – в тон ей ответил он.

- А ведь знаешь, пожалуй, я помню заклинание, которое могло заставить плеваться скользкими слизнями, - прищурив взгляд, сказала она.

- Ты блефуешь, - прошипел он на нее.

- Попробуй, - чуть наклонившись к нему, прошептала она и приблизила ложку с кашей.

Сейчас Малфой ощутил чувство дежавю, ему показалось, что они снова в Хогвартсе, где они снова враги. Опять осыпают друг друга угрозами. Он недовольно посмотрел на нее, несколько раз прокрутил ее слова в голове и через секунду послушно открыл рот.

- Молодец, - довольно сказала она. Драко же почувствовал во рту теплую безвкусную массу каши и, превозмогая неприязнь, проглотил ее. – Мы же друзья и должны помогать друг другу. - Почему она каждый раз говорила эти слова? Может, потому что действительно верила в них? Но все же он не мог понять, как можно вот так заботиться о человеке. Раз за разом она подносила к его рту неприятную ему еду, и он послушно принимал ее.

Когда тарелка оказалась опустошена, она довольно отложила поднос. Девушка коснулась бинтов и обеспокоенно посмотрела на него.

- Пора менять повязки, - произнесла она.

Гермиона провела рукой по его плечу, медленно развязывая узелки, разбинтовывая его руку. Когда слой за слоем повязки начали спадать, Драко увидел багрово-красные отметины на руке, опускающиеся с плеч прямо к запястью. Девушка провела пальцами по всей длине раны.

- Будет долго заживать, - сказала она профессиональным тоном.

- Может, хватит нянчиться со мной? Всю эту работу вполне могут делать эльфы, - раздраженно начал он.

- Мне приятно самой повозиться, - ответила она, принявшись накладывать свежие повязки.

У нее были теплые нежные руки, они бережно касались его бледной кожи. Гермиона Грейнджер всегда казалась ему довольно странной девушкой. Чего стоило только то, как она носилась все время с этими недоумками Поттером и Уизли, однако ему сейчас было достаточно непривычно находиться на их месте и чувствовать на себе ее заботу. Может, из-за того, что он не привык к такому, или же ему это нравилось, и он просто не желал в этом признаваться. Поменяв остальные повязки, она ему улыбнулась и на некоторое время покинула комнату.

Драко облегченно вздохнул, обрадовавшись своему одиночеству, но эта радость не продлилась долго, потому что он понял: Грейнджер теперь будет возиться с ним каждый день.

И вот через десять-пятнадцать минут в его спальню вернулась Гермиона с книгой в руке.

- Гермиона, - сдерживая себя начал он. – Мне действительно не нужна помощь.

- Все в порядке. Я ведь не помню многое из нашей дружбы, а ты принял меня в свой дом, я хочу отблагодарить тебя. Зачем ждать эльфов, когда я все могу сделать намного быстрее. - Девушка опять улыбнулась, и это стало порядком надоедать Драко.

Тем временем Гермиона уселась в кресло, подобрала под себя ноги и, открыв книгу, принялась за чтение.



Лечение Малфоя длилось достаточно долго. Когда медик осмотрел его, то незамедлительно принял решение о строгом постельном режиме, прописал особые зелья для восстановления сил. Гермиона естественно внимательно выслушала его, и именно в тот момент Драко понял, что девушка не отойдет от него ни на шаг, пока не поставит на ноги.

Вот так началось их тесное контактирование. Каждый день Гермиона послушно меняла повязки, промывала раны, следила за едой и за тем, как он принимал зелья.

Драко первое время кривился, когда она прикасалась к нему. Ненавидел ее эту ничем не обремененную улыбку. Он чувствовал себя рядом с ней как маленький беспомощный ребенок, которому нужна ежесекундная защита. Он призирал ее, эти каштановые волосы, глаза, полные теплоты и заботы, нежные пальцы и ее улыбку, что появлялась когда она читала новую книгу.

Драко помнил каждый день, проведенный с ней в одной комнате, она, как по часам, приходила к нему, а после всех процедур сидела все также напротив него в кресле с книгой в руке. Он научился понимать выражения ее лица, когда в сюжете происходил какой-то новый поворот. Он видел, как она радовалась новым героям, как печалилась грустным концам.

День за днем происходящее становилось для него данностью, он привык к ее присутствию.

«Я телом мёртв, душа зато пылает,
Одно молчит - в другой трепещет страсть,
Скажите, ну зачем такая власть,
Что нас в огонь желания бросает,

Где лишь часы остаться нам даны?
Как много ран наносят эти сны!»

Драко слушал как она с выражением читает эти стихи, с чувством грусти, отпечатанным на ее лице. Сегодня Гермиона как всегда сидела в кресле, опираясь на подлокотник, время от времени заправляя кудрявые пряди за ухо. Драко невольно залюбовался ее видом, жаркое летнее солнце падало на нее, заставляя ее гладкую кожу сиять. Он улыбался, внимательно следил, как ее губы шевелятся, произнося слова стихотворения.

- Красиво, - сказал он и отвел взгляд.

- Скорее грустно, - ответила она, захлопнув книгу.

- Откуда ты взяла этот сборник? – спросил он. Его мать была большой любительницей поэзии, и если бы у них была такая книга, он наверняка запомнил бы ее.

- Попросила принести одного из эльфов, когда он уходил за продуктами.

- Ты не пленница, могла пойти сама. - Драко вдруг удивился своим словам. Ведь на самом деле она была заложницей в этом замке.

- Пожалуй, я подожду, пока ты поправишься, и мы прогуляемся вместе. - Она улыбнулась и направилась к нему. Присев совсем близко, она прикоснулась к повязке на груди.

Драко замер, ощущая теплоту ее ладони. Она посмотрела на него и сама задержала дыхание, провела рукой дальше к плечу. Малфой провожал взглядом ее прикосновения, наблюдал за тем, как ее тонкие пальцы медленно снимали бинты, открывая его кожу, на которой почти не осталось следов от заклинания. Лишь еле заметный шрам на плече.

- Ну вот, - вздохнув, сказала она, прикоснувшись пальцем к отметине. – Все зажило, зелье подействовало.

Он посмотрел ей в глаза. Почему он раньше не замечал этой в глубины в них? Почему не видел этого очаровательного румянца на ее щеке и ямочек, которые появлялись, стоило ей улыбнуться?

Девушка не отводила взгляда, отвечала ему и, возможно, подсознательно придвигалась ближе. Но вскоре дурман рассеялся, он оставил ее наедине со своими чувствами, а Драко с совершенно неожиданно проявившейся совестью.



Утро. Первое утро, когда он не проснулся с головной болью. Первый день за долгое время, когда он рад рассвету. Драко некоторое время лежал в кровати, осматривая потолок. Он чувствовал, что боли в руке или груди нет, давно он не чувствовал себя так комфортно в собственной кровати.

Он встал, словно никакого нападения никогда не было, и оделся. Довольно бодро потянувшись, он вышел из комнаты. Несколько эльфов, что проходили по коридору, не ожидали его увидеть и радостно воскликнули:

- Молодой хозяин здоров! – и, подпрыгивая, исчезли, наверное, направившись разнести эту новость по всему замку.

- Драко? – он услышал удивленный девичий голос за спиной. – Ты встал! – он обернулся и увидел Гермиону. В голове пронеслась мысль о том, что она никогда не была так хороша, как сейчас. Девушка бросилась к нему и крепко обняла, прижимаясь к его груди. Драко не оттолкнул ее, наоборот, почувствовал какое-то странное тепло, разливающееся внутри.

- Не вечно же мне лежать? – сказал он, улыбаясь.

- Я так рада, - послышался ее голос.

- Ну, а я-то как рад. Ведь это не ты лежала в кровати последние недели, - ответил он.

- Тогда, может быть, стоит пойти прогуляться? – озорно сказала она, отстранившись от него, взяв за руки.

- Конечно.

Этот день он никогда не забудет. Никогда не сможет выпустить из памяти ее волосы, что развевались под легким летним ветерком. Ее образ, обрамленный солнечными лучами. Как она сидела в саду среди разных видов цветов, срывая их, создавая своеобразный букет, вплетая их в волосы, радостно улыбаясь ему. Когда все это началось? Вчера? Позавчера? Неделю назад? Когда эта девушка стала для него кем-то более важным? С какого момента он перестал воспринимать ее как способ мести, заложницу, грязнокровку? Когда чистота крови прекратила иметь для него особенное значение, и прикосновения этой девушки из омерзительных превратились в особенные моменты дня, которых он ждал?

Гермиона, смеясь, легла рядом с ним на зеленую траву совсем близко. Притянула букет к нему, Драко сделал вдох, наслаждаясь совершенно разными запахами, хотя сам больше был заинтересован самой Гермионой.

- Я люблю этот сад, - сказала она, уложив цветок ромашки за ухо. – Наверное, сюда я тоже часто приходила, да? – Драко кивнул, снова чувствуя укол совести. – Знаешь, сейчас я действительно ощущаю себя словно у себя дома.

Юноша снова улыбнулся, не желая думать о том, как эта девушка оказалась рядом с ним. Он прикоснулся к ее щеке. Единственное желание сейчас было прикоснуться к этим нежным губам, почувствовать их вкус. Он придвинулся к ней, Гермиона не возражала и не отстранилась от него. Его взгляд упал на ее приоткрытые губы, она задержала дыхание, и, не желая упускать этот волшебный момент, Драко прижался к ее губам в легком поцелуе. Он ощутил, как сердце забилось во всю мощь, а дыхание перехватило от переполнявших эмоций. В наслаждении он прикрыл глаза, чувствуя, как девушка раскрывается навстречу ему в ответном поцелуе. Гермиона прикоснулась к его шее, Драко приобнял ее за талию и отстранился от нее.

- Мне кажется… - он хотел сказать что-то важное, что могло изменить их отношения в корне, но вдруг неопознанный звук заставил его напрячься.

Кусты вдруг зашевелились, и Драко пожалел, что не захватил палочку.

- Кто там?! – грозно прокричал он, встав на ноги. Гермиона последовала его примеру. Он встал перед ней, пытаясь защитить, девушка обняла его за плечи, выглядывая из-за его спины.

- Поверить не могу! – он услышал писклявый женский голос. – Пропавшая Гермиона Грейнджер здесь, в Малфой Мэноре! – из-за кустов появилась белокурая Рита Скитер, за ней последовало ее самопишущее перо.

- Драко, о чем она? – прошептала Гермиона.

- Действительно, мистер Малфой, не желаете дать комментарии? – Она достала какое-то устройство, и вскоре оно издало странный щелчок.

- Это частные владения! – зло закричал он на женщину.

- Конечно-конечно. Но понимаете, только что в редакцию «Ежедневного Пророка» пришла весть о кончине вашего отца в Азкабане. Я пришла сюда лишь для того, чтобы взять интервью, но, думаю, увиденное мной станет большей сенсацией!

- Драко, пожалуйста, скажи, о чем она? – растерянно спросила Гермиона, появившись на виду.

- Вот и я, и наши читатели будут заинтересованы узнать, как ты смог завести подругу Гарри Поттера и Рональда Уизли в ваши владения?

- Гарри Поттер? – Гермиона повторила это имя несколько раз и схватилась за голову. – Рон…

- Гермиона, я все тебе скажу…

- Итак, кажется, мисс Грейнджер оказалась под магическим воздействием мистера Малфоя, из-за чего попала в его кровожадные объятия, - не унимаясь, проговорила Скитер.

- Заткнись, убирайся отсюда! – попытался выгнать ее Драко.

- О, несомненно, мистер Малфой, я сейчас же прямиком направлюсь в редакцию «Пророка»! – улыбаясь, заявила Рита Скитер, и, легко сложив блокнот, аппарировала.

- Гарри, Рон. Рон, Гарри, - Гермиона беспорядочно повторяла их имена. Драко захотел приблизиться к ней, но она попятилась назад, не позволяя прикоснуться к себе.

- Гермиона…

- Я не понимаю, - прошептала она, - почему я чувствую, что ты чужой мне?

- Я все объясню, - сказал он, но шанса она ему не дала. Гермиона вдруг закатила глаза, у нее подкосились ноги и если бы Драко не подхватил ее, она наверняка упала бы.



Очевидно, что наутро, когда Малфой отправил эльфов за Пророком, то на главной странице увидел калдографию, его и Гермионы в саду.

После вчерашнего девушка еще не пришла в себя. Эльфы порхали вокруг нее, давали всякие ободряющие зелья, но кроме нескольких стонов, она ничего не произносила. Во всей суете, произошедшей с Гермионой, он почти забыл о смерти своего отца. Хотя должно ли это иметь какое-то значение для него? Ведь он наверняка до конца своих дней ненавидел его, стыдился.

Его размышления прервал шум. Драко быстро спустился вниз, желая узнать причину и первое, что он увидел перед собой, это Гарри Поттера собственной персоной, за ним, как всегда, по пятам шел рыжий Уизли. На его лице появилась ухмылка. Когда Поттер заметил Малфоя, он зашагал быстрее и, настигнув его, изо всех сил ударил кулаком настолько сильно, что Драко, потеряв равновесие, свалился на пол. Почувствовав резкую боль на скуле, он, все также ухмыляясь, посмотрел на него.

- Где Гермиона? – зло закричал он.

- Скажи сейчас же, иначе клянусь, я убью тебя! – подхватил Уизли, направив на него палочку, хотя его вид казался более жалким, нежели воинственным.

- Не старайтесь, она вас не помнит, - задыхаясь от сильного удара, сказал Драко, кое-как встав на ноги. Поттер и Уизли переглянулись, наверняка осознав, что сами отказали Гермионе в помощи.

- Конечно, как же еще она согласилась бы жить с такой мерзостью, как ты! – выплюнул Гарри. – Рон, осмотри дом, я прослежу за ним, - теперь Поттер тоже держал его на прицеле.

- Все равно вы ничего не добьетесь! Она хочет быть со мной, - сказал он, не отводя глаз от Гарри, и не смог не заметить, как он насторожился.

- Ты не имел права так поступать с ней, - презрительным тоном ответил он. – Ты ей никто, мы заботились о ней.

- Ну, да, так, что она пришла ко мне, умоляя стереть ей память, - Малфой усмехнулся. Однако победная улыбка сползла с его лица, когда на верхней ступени лестницы, он увидел Гермиону и Рона. Она крепко обнимала его за талию.

- Я нашел ее, - тихо сказал Уизли, но его слова расслышали все.

Придерживая ее, он помог девушке спуститься, и когда она оказалась внизу, то бросилась в сторону Гарри. Драко сжал кулаки. Сердце заныло, понимая, что сейчас она уйдет и не сможет простить его никогда. Поттер прижал ее к себе, поглаживая спину, он хотел успокоить Гермиону. Но девушка все же отстранилась от него и посмотрела на Драко. В тот момент он захотел провалиться сквозь землю, накинуть плащ невидимку, все что угодно, лишь бы не видеть этого взгляда, полного слез и сожаления.

- Твой план как всегда не сработал, Малфой, - сказал Рон. – Лучше бы ты оплакивал смерть отца.

- Давай уйдем, - тихо отозвалась Гермиона.

- Конечно, Герми, мы уйдем, но сначала нужно преподать урок Малфою. - Он сжал палочку в руке.

- Нет, - резко сказала она, перехватив его палочку. – Не надо, давай просто уйдем!

- Хорошо, как скажешь, - смягчившись, произнес Поттер, крепче прижав ее к себе. – Мы не закончили, Малфой.

Сказав эти слова, они ушли. Драко мог остановить их, мгновенно включить защиту вокруг Мэнора, и они никогда не смогли бы выбраться, но не стал. Взгляд, которым Гермиона одарила его, проник прямо в его душу. Она не сможет его никогда простить, а причинить боль этой девушке снова он не мог.



Гермиона уже несколько дней находилась во временном доме у Уизли. Все эти дни она не могла спокойно спать. Всю ночь ее терзали видения. Ей снился Малфой, дни, которые они провели вместе в Мэноре. Каждое утро она просыпалась с сильными болями и не всегда понимала, где она находится.

Гермиона до сих пор разрывалась изнутри. Она прекрасно понимала, что Драко изменил ее память, и все, что она чувствовала по отношению к нему, всего лишь магия, но все же она не могла не думать и о другом. Ведь ее никто не принуждал любить его? Да, она полюбила того человека, что видела каждый день в Малфой Мэноре. О котором заботилась, который менялся у нее на глазах. Она помнила ее нежность и эти страдания, из-за мучивших ее противоречий Гермиона не находила себе места.

Пришло новое утро, новый день. Гермиона проснулась и, что было довольно странно, не чувствовала никакой боли. Она огляделась, словно первый раз осматривала знакомую ей спальню. Белоснежный балдахин колыхался от ветра, и через секунду она услышала, как открылась дверь. Половицы заскрипели под тяжестью шагов. Она напряглась и осмотрелась в поисках палочки. Балдахин отодвинулся, и она увидела незваного гостя.

- Драко? – дрожащим голосом сказала она. – Как ты…

- Шшш… дорогая, - остановил он ее, - я пришел за тобой, - он присел рядом с ней на кровати.

- Как ты мог так со мной поступить? – со слезами на глазах прошептала она. Гермиона придвинулась ближе, она испытала непреодолимое желание прикоснуться к нему. Девушка провела рукой по его щеке, ощущая холод его кожи.

- Я люблю тебя, - словно не услышав ее вопроса, сказал он, прикрыв глаза. – Ты не представляешь, как сильно, - шептал он ей.

Драко приблизился к Гермионе и попытался обнять ее, девушка повиновалась и прижалась щекой к его груди.

- Я люблю тебя, - прошептала она. – Мне все равно кто ты, я люблю тебя.

- Да, Герми, я тоже. - Она узнала перемены в голосе Драко. Его бархатный голос стал более хриплым, и сейчас больше походил на голос Рона.

Подняв голову, она увидела Рона Уизли, что обнимал ее.

- Где Драко? – ничего не понимая, спросила она.

- Зачем тебе Малфой? Я здесь, я рядом.

- Нет, Драко был здесь! – раскричалась она и одновременно с этим почувствовала сильную головную боль.

Рон не на шутку испугался, когда увидел, как она скривилась от боли.

- Гарри вызови калдомедика! – закричал он на весь дом.

Врач появился достаточно скоро. Осмотрев Гермиону и дав успокоительное зелье, он собрал Рона, Гарри и все семейство Уизли для разговора.

- Мисс Грейнджер переживает сильный стресс, - начал он, - из-за заклинания, которое изменило ее память, она сейчас не совсем может себя контролировать, потому что одни воспоминания вытесняют другие. Единственное, что в ваших силах, - это быть рядом, и помогать ей вспомнить свое прошлое.

- Мы постараемся сделать все возможное, - согласилась миссис Уизли, и все охотно закивали вместе с ней.

Три месяца спустя…

Малфой сидел в обеденном зале Мэнора. Его наполненный злобой, затуманенный взгляд был направлен на первую страницу «Ежедневного Пророка». Заголовок гласил: “В будущие выходные состоится сочетание брака Гермионы Грейнджер и Рональда Уизли”.

Стакан с янтарной жидкостью стоял рядом с ним, и он ожесточенно швырнул его в стену. Драко понимал – он сам упустил ее, не предпринял ничего, чтобы возвратить Гермиону, просто отпустил, преподнес на блюдечке никчемному Уизли. Можно ли что-нибудь изменить? Он не знал. Но все это время он желал только одно – вернуть Гермиону, снова быть с ней и сейчас Уизли не понимал, что отдавал ему прекрасный шанс для этого.

Гермиона стояла напротив зеркала, поправляя вуаль пышного свадебного платья. На нее из зеркала смотрела совершенно другая девушка: уверенная в себе, красивая невеста, у которой по идее все должно было быть безоблачно. Однако было что-то, что не могло оставить ее в покое. Она перестала видеть Драко. Рон окружил ее заботой и любовью, поэтому, когда он сделал ей предложение, она не могла ему отказать. Но сейчас она прятала за маской счастливой невесты чувства, в которых сама долгое время пыталась себя разубедить. Драко Малфой – мужчина, что причинил ей много боли и одновременно подарил много радостных моментов, никак не мог оставить ее мысли. И хотя видения с его участием у нее прекратились, она сама не была готова отпустить его.

Распустив один волнистый локон из своей пышной прически, она подняла букет.

- Прекрасно выглядишь, - услышала она знакомый до боли голос. В отражении зеркала она увидела Драко Малфоя. Девушка испуганно повернулась.

- Драко… - дрожащим голосом прошептала она. – Что ты здесь делаешь?

- Разве это не очевидно? Пришел поздравить. - Девушка смотрела на этого мужчину, который сейчас походил на хищника.

- Уходи, - неуверенным тоном сказала она.

- Уйду, - неожиданно согласился он. – Но только когда кое в чем удостоверюсь. - Сделав несколько шагов, он подошел к ней. Девушка инстинктивно попятилась назад, пока не почувствовала спиной стену.

- Скажи, это то, что ты хочешь? – тихо спросил он. Его рука легла ей на щеку, он смог почувствовать, как она дрожит всем телом. Ее прерывистое горячее дыхание окутало его.

- Да, - ответила она.

- А он целует тебя вот так? – спросил мужчина, и секунду спустя его губы обрушились на нее в страстном поцелуе. Он терзал ее губы, пока не ощутил, как они раскрылись, впуская его язык. Гермиона вздохнула, поборола глухое биение собственного сердца, и жадно обняла его. – Что скажешь, Гермиона? – прошептал он, когда поцелуй прекратился.

- Я не могу, - ответила она, всматриваясь в его серо-голубые глаза цвета пасмурного неба.

- Неужели ты любишь его также, как меня сейчас? – Гермиона заметила слезы на его глазах, но он отстранился.

- Я не могу, - повторила она. – Он не заслуживает этого.

- А я? – произнес он.

- Ты уже причинил мне боль, и пусть я простила тебя за это, у нас ничего не получится, - сказала она, глотая ком в горле.

- Как пожелаешь, - ответил он. Повернувшись к ней, он подошел и, последний раз коснувшись ее шеи, поцеловал ее в щеку. Гермиона закрыла глаза. – Ты знаешь, где меня найти, - шепнул он ей, и секунду спустя, когда девушка открыла глаза, его уже не было.

Малфой сидел напротив камина и уже выпивал очередной стакан огневиски. Он сбился со счета. За окном бушевала гроза, дождь тяжелыми каплями постукивал по окнам, раскаты грома наполняли грохотом помещение, но Драко было все равно. Две слезы застыли на его щеке, в сердце царила пустота. Он потерял ее навсегда, и, хотя такого выбора стоило ожидать, Драко не мог не надеяться. Надежда была всем для него, но вот сейчас ему стало все равно. Пусть потолок обрушится на него, начнется землетрясение, он не шевельнется. Он убрал заклинание с Метки и теперь видел ее. Темная магия всегда будет внутри него. Тогда зачем полагал, что девушка, которую ни с чем не сравнить, кроме ангела, выберет его?

Он усмехнулся и дрожащими руками налил еще один стакан.

- Молодой хозяин, - вдруг он услышал голос одного из эльфов.

- Убирайся, - пьяным голосом сказал он.

- Хозяин, внизу вас ждет молодая мисс, она вся мокрая, мисс хочет видеть вас, - продолжил эльф.

И в ту секунду все потеряло значение, кроме этой фразы. В мгновение ока он оказался на первом этаже. На темном каменном полу, что освещался ударами молний, он заметил худую фигуру девушки. Ее некогда белое платье теперь стало серым, несколько сырых листьев запутались в пышной юбке, а вуаль разорвано лежала рядом с ней. Она полусидя держалась на трясущихся руках, он слышал как она дрожит, постукивая от холода зубами. Быстрым шагом он подошел к ней и, опустившись рядом, обнял ее. Гермиона прижалась к нему всем телом, ища поддержку и тепло его объятий. Он крепко обнял ее, желая согреть, а сердце колотилось от радости понимания того, что она здесь, рядом.

- Драко… - прошептала она.

- Тихо, тихо, - он постарался успокоить ее.

- Я люблю тебя.

- Знаю, - ответил он ей.

- Мне так больно… - шептала она, голос дрожал от слез, которые душили ее.

- Успокойся, милая. - Он уложил ее к себе на колени, а сам начал медленно гладить ее по голове.

- Я не могу с этим жить, - неожиданно бодрым голосом заговорила она.

- Я с тобой, и всегда буду с тобой, - ответил Драко, желая успокоить ее.

- Прошу тебя, прошу, помоги мне забыть, - теперь слова больше похожи на бред, но она смотрела на него умоляющим взглядом, сжимала промокшую рубашку так, что Драко не мог не воспринять ее слова всерьез.

- Ты не понимаешь, о чем просишь, - сказал он.

- Нет, я знаю, знаю. Я не смогу не любить тебя. Мне просто хочется жить без этой боли. Я оставила его, понимаешь? У всех на виду, пришла к тебе, - ее слова казались сумбурным вздором, но Драко не мог видеть ее в таком состоянии. - Измени мне память, прошу, - зарыдала она.

- Я…

- Измени мне память, - прошептала она, снова уложив голову на его колени. Он не мог смотреть на нее в таком состоянии. Драко захотел отгородить ее от всего этого. Убрать из ее жизни всю боль и наполнить счастьем и любовью.

Девушка лежала у него на коленях и продолжала шептать те же самые слова. Она не заметила, как он призвал палочку, как всхлипнул от слез, что душили его. Слез радости и печали одновременно. Она больше не будет помнить произошедшее, и уже наверняка не вспомнит его слова, когда с очередным раскатом грома, он, направив палочку на любимую, прошептал: “Обливиейт”.